Джил кивнула.
Доуланд посмотрел на нее внимательно.
— Полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что если мне не удастся в течение ближайших часов перекинуться парой слов с Полицейским Управлением Солнечной Системы, Мигель может скончаться от ожогов? А вот если мне все же это удастся, то корабль ССПУ домчит вашего дядю до ближайшей больницы в десять минут?
— Я полностью отдаю себе отчет, Доуланд, — сказала она твердо. — Но я также уверена, что Мигель предпочтет скорее погибнуть, чем обнародовать наши планы.
Доуланд пожал плечами.
— Ладно. Теперь скажите, то, что здесь произошло до моего прибытия, случилось именно так, как вы описали?
— Да.
— В данный момент вы не знаете, как попасть в лабораторию?
— Нет, если только не найдется ключ от двери.
— Ключ должен быть где-то здесь?
— Да, — ответила она, — но я не смогла его найти.
— Есть еще какие-либо соображения на этот счет?
— Никаких.
Доуланд помолчал немного.
— Мисс Трелони, есть еще что-либо важное, что вы не сообщили мне до сих пор?
Ее глаза холодно изучали его, затем она произнесла:
— Возможно, только то, что…
— Что именно?
— Если бы вы согласились взять у нас деньги, — отчеканила Джил Трелони, — я первой попросила бы Солдат, чтобы вас застрелили.
Бывают женщины, подумал Доуланд, которые только и знают, что создают мужчинам проблемы. Однако в течение нескольких часов это будут не его проблемы. Он дал ей снотворное, и она послушно проглотила. После того, как действие первого препарата прекратится, таблетка успокоит ее до самого рассвета.
Он стоял, глядя на темнеющие склоны, открытые всем ветрам. Над ним проплывали тучи, сквозь которые изредка проглядывала луна. Условия были вполне благоприятными для поиска, который он задумал. Где-то поблизости должна была находиться потайная кладовая, в которой хранилось все связанное с тайными работами, чтобы не захламлять почем зря лабораторию. Включая, возможно, и комплект запасных ключей. Он догадывался, что Джил была не нужна ни одному из братьев во время решающей и опасной стадии осуществления проекта. Они, вероятно, позволяли своей красивой и своенравной племяннице делать все, что ей вздумается. Однако ей вовсе не обязательно было знать о запасных кладовках. Если Фрэнку удастся выбросить из головы, что всего в сотне метров от него находится шестьдесят восемь килограммов YM-400, причем какая-то часть — в опасном радиоактивном состоянии, у него появятся хорошие шансы найти кладовую.
В этом случае ключ от атомного замка, который показала ему Джил, и который в данную минуту оттягивал карман его куртки, может оказаться именно тем, что необходимо, дабы войти в кладовку.
Час спустя он таки обнаружил это место. Отчасти ему помогла наблюдательность, отчасти — случайная фраза, брошенная Джил. Хлев, в котором размещались гигантские свиньи, примыкал к загону. И загон, и хлев были разделены на две секции, в большей из которых обитали шесть свиноматок. Меньшая же была предоставлена в распоряжение борову. Над обоими стойлами была раскинута целая сеть навесных мостиков. Стена между хлевом и загоном ненавязчиво привлекла внимание Доуланда тем, что несложные расчеты показывали, что она была примерно на метр толще, чем было необходимо.
Он принес из своей машины дюжину походных сигнальных факелов и укрепил их вдоль центрального прохода, затем нашел и запустил механизм автоматизированных кормушек. Голодный громоподобный рев, который встретил его на пороге, утих, когда гигантские свиньи принялись остервенело жрать, дав Фрэнку время изучить себя как следует. Он предполагал, что эти суперкабаны выглядят этакими гротескными чудовищами с переваливающимися брюхами, но вместо этого обнаружил настоящих гигантов, тяжеловесных, но ловких, как носороги. Шкуры у них были песочного цвета, а глаза умные и злые. Без сомнения, эти порождения генной инженерии отлично подойдут любому, кто любит охоту, сопряженную с определенной долей опасности.
Самым опасным был здесь, очевидно, боров. Даже те два центнера, на которые он был в среднем тяжелее любой представительницы своего гарема, не имели особого значения в противоборстве против столь субтильного создания, как человек. Значение имело лишь его отношение. Свиноматки удалились в загон немедленно после того, как съели все, что скормила любимая ими машина. Боров же остался, чтобы одним глазом наблюдать за Доуландом, который стоял над ним на высоком мостике. Этот глаз не выражал ни малейших признаков благодарности. Он горел гневным багровым огнем. Нижняя челюсть неустанно совершала жевательные движения. Вокруг огромной пасти вскипала пена.
Джил Трелони упомянула о том, что никто, кроме Мигеля, не отваживался приближаться к борову.
Доуланд готов был ей поверить на слово. Хрупкая стальная лесенка вела с верхнего мостика вниз, прямо в стойло этого чудовища. Доуланд полез в карман и вытащил свою полицейскую пушку. Ни один спортсмен не стал бы использовать подобное оружие против животного. Однако это был не спорт. Потом он начал спускаться вниз.
Поначалу боров застыл на месте, наблюдая за смельчаком. Доуланд тоже застыл у подножия лестницы. Затем сделал шаг вперед. Боров развернулся, пригнул голову и с громоподобным топотом ринулся вперед. Раздался мягкий звук выстрела, и Доуланд отпрыгнул в сторону. Гигантское тело впечаталось в дальнюю стену, но боров умер еще до этого момента, поскольку лишился башки. Человек же продолжил свой путь к стене из массивных бревен, разделяющей стойло и двор.
Замок на двери в кладовую был расположен на внутренней стороне стены, он был скрыт под дощатой обшивкой, но найти его оказалось не слишком сложно. Доуланд вставил ключ, повернул на нужный градус, почувствовал легкий щелчок, а затем отступил на шаг, так как дверь начала открываться наружу.
В кладовой находились именно то, что он ожидал, включая антирадиационные костюмы. Еще двадцать минут Доуланд потратил на то, чтобы убедиться — одной вещи там точно не было. А именно, ключей от лаборатории. Возможно, будь у него специальные поисковые приборы, он смог бы их найти, но, к сожалению, таких приборов не было.
Это привело его в смятение, поскольку отнимало всякую надежду. Большую часть ночи придется потратить на обыск всех сооружений ранчо, и хорошо, если ключ отыщется. Где бы он ни находился, его хорошо спрятали. Если бы Мигель пришел в сознание, можно было бы его разговорить, но шансы на то, что Трелони-старший придет в сознание, были невелики.
Доуланд взял два из трех АР-костюмов, свернул и повесил на сгиб руки, затем остановился, все еще раздумывая и обшаривая глазами длинный, узкий пенал кладовой. Вряд ли он сознавал, что надеется на то, что какая-нибудь магическая вспышка интуиции подскажет в последний момент, где ключ. Если бы удалось попасть в лабораторию, он разобрался бы в том, как работает машина, регулирующая радиоактивность YМ. В конце концов, машина — это всего лишь машина. Затем он бы ее выключил, а когда влияние YM будет нейтрализовано, энергетическая сеть должна будет восстановить свою работу и тогда…
Доуланд взглянул на часы и покачал головой. Не стоит об этом даже думать, он не может попасть в лабораторию. Полтора часа потрачены впустую. Находка ключа позволяла прибегнуть к самому быстрому и потому наименее опасному способу решения всей проблемы. Но этого не произошло, оставалось лишь спуститься с Львиной горы и отправиться пешком по пустыне. Если повезет, то еще до зари он обнаружит, что коммуникатор вновь заработал, подпитываясь энергией от сети, если только за это время YM не напомнит о себе еще каким-нибудь непредсказуемым и гораздо более разрушительным феноменом. Как бы неопределенно и пугающе ни выглядела нынешняя ситуация, было ясно, что все это цветочки, и YM вел себя пока весьма и весьма пристойно. Братья Трелони, несмотря на свое убеждение в том, что Верховное Правительство просто блефует, утверждая, что YM опасен, все же обладали здравым смыслом и начали работать лишь с минимальным количеством вещества.
Он оставил двери кладовой открытыми, погасил бледное сияние походных сигнальных факелов и отнес их в дом вместе с АР-костюмами. В гостиной было уже совсем темно. Дядя и племянница неподвижно лежали там, где он их оставил. Одну или две минуты Доуланд провел в сражении с автоматическими жалюзи на единственном в комнате широком окне. В конце концов, оно подчинилось, дрожь потрясла всю комнату, но не смогла разбудить ни одного из Трелони. Доуланд вновь зажег сигнальный факел и бросил в камин. Комната наполнилась ярким светом.
Ему удалось приладить еще один факел к стене, затем он сложил АР-костюмы на спинку стула. Пришла мысль, что, может, лучше напялить их на обоих Трелони, так, на всякий случай, пока все не будет кончено, но Фрэнк оставил эту затею. Защита могла получиться сомнительной. Антирадиационное поле поддерживалось автоматически, пока костюм носили, но это затрудняло дыхание, как раз настолько, чтобы облаченный в него, если находится без сознания, смог задохнуться. Джил, когда проснется, увидит костюмы и сама решит, что с ними делать.
Доуланд уже возвращался от машины, неся в руках альпинистскую упряжь и портативный коммуникатор, когда в свинарнике вновь раздались странные крики. Он остановился в испуге. На этот раз оттуда доносился встревоженный топот и вопли еще более пронзительные, чем раньше. Если только Фрэнк не ошибался, что-то внезапно испугало зверей. Затем он услышал, как они бьются о стены загона, очевидно, пытаясь вырваться наружу. Сердце Доуланда забилось гулкими ударами. Следует ли ему пойти посмотреть, что с ними? Но прежде чем он успел решиться на это, сквозь невыносимый визг прорвался другой звук, постепенно нараставший и уже приближавшийся по громкости к отвратительным воплям. На мгновение Доуланду показалось, что слух ему отказал, ибо громыхание и рев гигантской массы разъяренной воды внезапно стихли, но затем уши вновь услышали, как огромная река несет свои воды прямо под его ногами.
Прошло почти две минуты, прежде чем к Доуланду вернулась ясность мысли. Все это время он сломя голову бежал к дому, то была естественная при данных обстоятельствах бессознательная реакция бегства, от которой было недалеко и до настоящей паники. Казалось, что окутанная тьмой гора колеблется и качается, предательски склоняясь пред зловещим грохотом реки, возникшей из глубин необозримого прошлого. За эти секунды Доуланд совершенно убедился в правдивости слов Джил Трелони о машине, которая способна вызывать скачки во времени. Собственные органы чувств могли дать тому полное подтверждение.
Но, вернувшись в дом, его убежденность быстро сникла, хотя грохот не стихал. Стоило закрыть глаза, как у него появлялось чувство, будто он стоит на шатком мосту над неким гигантским и бурным течением. Однако Фрэнк открыл их снова и сказал себе, что YM-400 отличается тем, что может производить разнообразные странные эффекты, а эффект «реки, которая течет под домом», по крайней мере, не должен нанести особого вреда ранчо, поскольку Джил сообщила, что за прошедший день это случалось трижды. Назвать подобное светопреставление так, означало возмутительно его недооценивать, но также подчеркивало тот факт, что Джил Трелони — весьма незаурядная молодая особа.
Спящие при этом даже не пошевелились, но Доуланд чувствовал, что их присутствие поддерживает его дух. А еще он понял, что бы ни случилось, нельзя позволять себе впадать в слепой животный страх, ибо ситуация сложилась крайне опасная. Если позволить нервам плясать, как им вздумается, он не сможет предпринять никаких реальных действий.
Доуланд заставил себя подойти к связке альпинистского снаряжения, брошенного в тот момент, когда он вбежал в освещенную комнату, и принялся за его просмотр. Кроме него, он намерен взять с собой только коммуникатор, пушку МПУ, флягу с водой и маленькую сигнальную ракету. Все альпинистское снаряжение он оставит у подножия горы. В машине у него лежали два охотничьих ружья, более дальнобойных, нежели ручная пушка, но каждое из них замедлит его передвижение, а если ему, паче чаяния, «посчастливится» наткнуться на бравых Солдат Картера, дальнобойность уже не будет иметь особого значения.
Пока он готовился к своему марш-броску, подземный шум, к его удивлению, начал стихать. Доуланд остановился, прислушиваясь, и через несколько секунд у него не осталось никаких сомнений. Джил говорила, что в прошлый раз это продолжалось около получаса, но часы Доуланда утверждали, что, в данном случае, катаклизм бушевал чуть больше десяти минут. К тому времени, когда он встал, застегнул и подогнал по себе альпинистское снаряжение, подземной реки уже почти не было слышно.
Это могло быть хорошим знаком, могло быть плохим, могло не иметь ровным счетом никакого значения. Он об этом не знал ничего и, возможно, лучше всего, если он даже не станет пытаться сосредоточиться на этом. Напоследок, перед тем, как выйти, он еще раз внимательно оглядел комнату и увидел, что Мигель Трелони смотрит на него в упор.
Доуланд замер на мгновение от удивления, не веря своим глазам. Затем быстро расстегнул альпинистские ремни и бросил их на пол. Огромный человек на кушетке, казалось, следил за его движениями, затем медленно перевел взгляд на потолок, и вновь закрыл глаза.
— Трелони, — мягко позвал Доуланд и замер, затаив дыхание.
Мигель Трелони издал глубокий вздох, повернулся на бок и застыл спиной к Доуланду. Через несколько секунд Доуланд смотрел на него уже с другой стороны кушетки.
Возможно, это было лишь временное улучшение, краткая ремиссия, успех, которого добился «медик» в невидимой борьбе с процессом, который все же завершится смертью. Однако сказать наверняка было ничего нельзя. Глаза потерпевшего оставались закрытыми, пульс был слаб и неверен. Доуланд даже подумал о том, чтобы ввести ему стимулятор, но тут же отбросил эту неплодотворную идею. «Медик» продуцировал свои собственные стимуляторы, и они конфликтовали с любыми другими. Он мог бы даже снизить эффект от «сыворотки правды», но не настолько, чтобы Доуланд не мог получить ответ на свои вопросы. Но что говорить об этом, если разум Трелони не прояснится на три или четыре минуты подряд!
К тому же Фрэнк не мог знать, когда наступит подобное просветление. Хотя раз уж потерпевший очнулся, появилась реальная возможность того, что это произойдет в течение ближайшего часа или двух.
Доуланд помедлил, хмурясь. Через час или два, в зависимости от трудности спуска, он мог быть уже у подножия горы… но пока выбирать ему было не нужно. Ведь он мог попробовать и то, и другое. Если Трелони не проснется за эти два часа, еще оставалась возможность уйти в горы… Но как надолго Фрэнк может позволить себе задержаться на ранчо?
Если не принимать в расчет YM, поскольку в отношении его рассчитать что-либо было просто невозможно, то следует помнить лишь о скором прибытии Свободных войск. Особых причин предполагать, что они могут появиться до рассвета, не было, но имелись некоторые резоны на то, что они подоспеют именно к этому времени. А прежде чем они прибудут, он должен либо успеть переговорить с Полицейским Управлением Солнечной Системы, либо удалиться от Львиной горы на такое расстояние, чтобы его не заметили…
Значит, у него в запасе четыре часа. Можно подождать до полуночи, и даже немного дольше.
Доуланд придвинул стул поближе к кушетке и сел. Да, ночка выдалась на редкость беспокойная.
Время от времени взвизгивали свиньи, потом поднялся ветер. Несмотря на все попытки избежать пессимистичных мыслей, его разум продолжал анализировать весь ужас сложившейся на ранчо ситуации, избавиться от которого было ой как не просто. Прошлое, то самое, что было полмиллиона лет назад, сегодня вплотную подошло к настоящему… Доуланда упрямо и методично терзало чувство страха, который он никак не мог стряхнуть.
Полчаса спустя Мигель Трелони тяжело задышал, повернулся на другой бок и через несколько секунд вновь впал в неподвижное беспамятство.
Доуланд продолжал ждать.
Часы показывали немного меньше половины двенадцатого, когда он услышал выстрелы. Их было три: ясных, отчетливых, почти одновременных, донесшихся с приличного расстояния. Во время второго Доуланд уже вскочил со стула и бежал через темный холл, на пороге которого услышал третий выстрел. Он осторожно открыл дверь ровно настолько, насколько требовалось, чтобы выскользнуть наружу, затем поспешно закрыл за собой дверь, чтобы свет в гостиной не заметили снаружи.
Когда дверь захлопнулась, раздались еще три выстрела. Охотничьи ружья. Примерно в двух километрах к северу…
Доуланд всмотрелся в колеблемые ветром темные верхушки деревьев над ранчо. Кто там, на горе, и почему стреляет? Неужели Солдатам удалось привезти сюда несколько человек по воздуху? В кого они стреляют?
Сигнальные выстрелы, подумал он. В таком случае подан этот сигнал для обитателей ранчо. Сигнал о чем?
В его голову пришла еще одна мысль, столь стремительно и ясно, что заставила его похолодеть.
Доктор Пол Трелони…
Как предполагала Джил, Пола Трелони не было в лаборатории. Он куда-то исчез, но затем вернулся. И так же, как и его брат, вернулся не совсем на то место, откуда прибыл.
Изможденный человек, не понимающий, где именно он оказался на огромном плато, раненый, возможно, ослабевший под воздействием радиации, такой может выстрелить в ночь, чтобы привлечь к себе внимание, чтобы позвать на помощь.
Через несколько минут Доуланд уже шел в направлении выстрелов, вооруженный кроме полицейской пушки еще и ружьем. Маловероятно, что ему удастся подойти близко к Трелони, если это был Трелони, или то, что он услышит шаги физика, но как только он доберется до местности, откуда доносились выстрелы, выстрелит, в свою очередь, и будет ждать ответа. Здесь, в лесу, ветер шумел и бил в лицо, продвигаться, как он и предполагал, было трудно. Время от времени на оголившиеся скалы проливался лунный свет и при первом движении туч тут же угасал. Среди деревьев Фрэнк едва мог различить, куда ступает, и продвижение еще более замедлилось.
Наконец он вышел к широкому скалистому выступу, возвышавшемуся над деревьями, и остановился, чтобы проверить время. С тех пор, как он вышел из дома, прошло двадцать пять минут. Если он все рассчитал правильно, выстрелы прогремели примерно с этого места. Он осторожно осмотрел открытые участки — человек, зовущий на помощь, должен выбрать себе место, на котором его будет хорошо видно, возможно, именно так и поступил Пол Трелони. Но при виде чужака Трелони мог начать действовать опрометчиво.
Однако горный хребет пустынно поблескивал под луной. Доуланд достиг его вершины, пробрался среди деревьев в его северную часть и снова остановился. Постепенно и неохотно он признал, что ощущает нечто странное. Он прислушался, не в силах определить, что именно его так встревожило. Затем свежий порыв ветра, обогнув деревья, разлился вокруг него, и он понял, что странность эта была распылена в воздухе. Какой-то смешанный запах, довольно знакомый, аромат вечнозеленых джунглей, столь неожиданно почудившийся на этом скалистом утесе. Глоток темной сырости, гниения, мягкой растительности, запах болота или илистого речного русла. Дыхание Доуланда участилось.
Затем запах исчез. Возможно, подумал он секундой позже, то была галлюцинация, ложный сигнал нервов, слишком натянутых вследствие множества событий этой ночи. Но если Пол Трелони вернулся сюда из далекого прошлого, путь, по которому он прошел, мог еще быть открыт, причем совсем близко отсюда. Мысль эта была крайне неприятна. Доуланд двинулся дальше, но гораздо медленнее и осмотрительнее.
Еще пять минут, подумал он. Тогда он точно пройдет ту дистанцию, что покрыл ветер, принесший звуки выстрелов, и окажется чуть к северу от дома Трелони. Если ничего не произойдет, он выстрелит сам. Через пять минут он достиг другого открытого участка, поменьше. Здесь также возвышалась над деревьями изъеденная ветрами скала, и Доуланду удалось забраться по крутому склону на вершину и осмотреться. Вскоре он осознал, что не стреляет, потому что не хочет обнаруживать свое присутствие в лесу. Быстрым сердитым движением он взвел курок, прицелился в верхушки деревьев на севере и нажал спусковой крючок.
Знакомый звук показался ему ужасающе громким. Мгновение спустя впереди него из лесу донеслись устрашающие звуки, точно какое-то огромное животное было серьезно потревожено звуком выстрела. Он услышал, как оно продралось сквозь заросли мимо него на расстоянии нескольких сот метров. Затем все стихло, словно оно решило остановиться и прислушаться. Затем раздался еще один звук, низкий протяжный рев, от которого кровь застыла у Фрэнка в жилах. Рев смолк, и в следующий момент внимание детектива привлекло какое-то движение слева, на границе видимости, прямо над лесом. Он повернулся туда и понял, что смотрит на нечто, подобное огромной туче, ускользающей прочь поверх макушек деревьев и почти стразу же исчезнувшей за другим скалистым возвышением.
Доуланд все еще смотрел туче вслед, в то время как его разум работал чрезвычайно медленно, словно не желая признавать, что только что видел создание, о каком никогда в жизни не слышал. Затем он вспомнил, что Трелони так и не ответил на его сигнальный выстрел, и почти одновременно с этим вновь заметил в лесу какое-то волнение.
Но теперь оно было гораздо менее звучным. Сначала Доуланд даже подумал, что это просто шум ветра. Но звук не смолкал, и вскоре стало понятно, что нечто, причем поистине огромное, прокладывает себе путь среди деревьев, приближаясь к открытому пространству. Оно было уже совсем близко.
Доуланд обернулся, хватая ртом воздух, и скользнул в сторону южного склона скалистого возвышения, старясь производить как можно меньше шума. Деревья уже сотрясались по другую сторону утеса. Согнувшись, детектив протиснулся сквозь плотную гущу ветвей и быстро, но тихо двинулся меж деревьев дальше. Это нечто, кем бы оно ни было, тоже слышало его выстрел. Выйдя на открытое пространство, оно могло хорошенько рассмотреть Доуланда, и, не найдя ничего любопытного для себя, убраться восвояси.
Однако оно этого не сделало. Оглянувшись сквозь листву, Доуланд успел разглядеть нечто огромное, и оно быстро двигалось по склону утеса. Тогда он бросился бежать, отмахиваясь от бьющих в лицо веток, и немедленно услышал чудовищный треск в том месте, откуда убрался только что. Нечто начало преследовать человека среди деревьев.
Доуланд повернулся, сделал глубокий вдох, бросил ружье и выхватил из кармана свою пушку МПУ. От стволов впереди полетели щепки. Меж ними протопал возвышающийся колосс. Детектив сделал три выстрела в упор, почувствовал, словно его ударили по голове чем-то вроде железной дубинки, и упал замертво. Он потерял сознание еще до того, как коснулся земли.
Когда он открыл глаза, первое, что пришло ему в голову, так это страшная головная боль, которую должен был ощущать. Но никакой боли не было и в помине. Он лежал, уткнувшись лицом в сырую заплесневелую почву. Вокруг разливались слабые предрассветные отблески. Значит, с момента удара прошло несколько часов…
Доуланд слегка потянулся, затем повернул голову, оглядываясь по сторонам, рывком встал на четвереньки. Деревья тяжко покачивались на ветру. Вдали ему удалось разглядеть кусок той скалы, с которой он стрелял, дабы привлечь внимание Трелони. Земля между ним и тем местом выглядела так, словно по лесу прошлась танковая колонна. Но огромного тела нигде не было видно.
Значит, выстрелы в упор его не свалили. Но оно убрело куда-то, предварительно сделав с ним, Фрэнком Доуландом, что-то, но что именно?
Он заметил, что рядом валяется пушка МПУ. Детектив подобрал ее и медленно встал на ноги. Свободной рукой быстро ощупал голову. Ни шишки, нет ощущения даже легкой травмы… А ведь он готов был поклясться, что страшный удар раскроил ему череп. Поискал глазами ружье, нашел и его, подобрал и направился туда, где деревья были смяты в беспорядочную кучу.
Там он и обнаружил след. Крайне странный след. Детектив внимательно изучил его, озадаченно хмурясь. Это не был след животного. Если бы такое было возможно здесь, то подобный след мог принадлежать машине, движущейся на очень широкой и ровной, без траков, гусенице, причем не было видно ни малейших признаков шагов. Почти все, что он мог пока сказать, это что нечто очень массивное и мощное протоптало сквозь лес тропу шириной до пяти метров к точке, где находился в данный момент Фрэнк, а затем удалилось, следуя линии, параллельной первоначальному своему пути… Можно было сказать и еще кое-что, мысленно добавил Доуланд. Именно, подобная тяжеловесная махина могла задеть человека так, чтобы он потерял сознание на несколько часов, но не оставить никаких следов повреждений и даже признаков того, как это произошло.
Да, все указывало на машину, которая несла вооружение какого-то таинственного образца. Когда его выстрел спугнул в ночи большое летающее существо, Фрэнк был почти уверен, что в районе Львиной горы появились какие-то допотопные чудовища, принадлежащие к животному миру отдаленного прошлого Земли. Но оба события никак не согласовывались друг с другом.
Доуланд покачал головой. Он подумает об этом, когда у него будет больше времени. Ведь потеряно, он взглянул на часы, чуть меньше четырех часов. А за четыре часа на ранчо могло произойти много чего, и среди всего этого лишь одно событие стало бы приятным, а именно, кто-то сумел бы попасть в лабораторию и вывести YM из радиоактивного состояния.
Детектив пустился осторожной рысью в обратный путь. Становилось все светлее, и в преддверии рассвета в окрестностях подножия горы передвигаться стало гораздо проще, чем ночью. Ветер в целом не усилился, но время от времени его резкие порывы пригибали деревья чуть ли не к самой земле! Также он взметал и уносил прочь тучи пыли. Все это указывало на то, что воздух над плато также испытывал сильные возмущения. Вполне вероятно, подумал Доуланд, что YM вызывает атмосферные волнения в тех местах, где становится активен. С другой стороны, если в лесу вокруг детектива и происходило нечто аномальное, прямо на это ничто не указывало.
Наконец Фрэнк выбрался на скалистый гребень, откуда ранчо было как на ладони. До него оставалось не более полукилометра. В утренних сумерках вроде бы все дышало спокойствием, тем не менее, Доуланд замедлил шаг.
Где-то здесь может подстерегать засада. Самое большее, на что сейчас способна Джил Трелони, это очнуться от своего вынужденного сна, и еще около часа она будет чувствовать себя слишком слабой и рассеянной, чтобы кому-нибудь доставить неприятности. Но зато все остальные фигуранты уже вполне могут торчать на ранчо: Пол Трелони, например, или отряд Солдат Картера. Вне зависимости от того, сможет ли Джил рассказать им о случившемся, кто-нибудь из конспираторов-Свободных непременно догадается, что до них побывал на ранчо некий чужак, а, стало быть, будет ждать его возвращения. А чтобы это возвращение не стало сюрпризом, надо устроить засаду. Доуланд свернул со своего прямолинейного маршрута и взял восточнее, двигаясь со все нарастающей осторожностью. С той стороны лес ближе всего подбирался к постройкам ранчо, кроме того, Доуланд помнил, что там высокие заросли вечнозеленого кустарника. Оттуда можно хорошенько рассмотреть, что происходит на ранчо.
Ему оставалось пройти не более пятидесяти метров, когда он убедился в том, насколько правильно поступил, решив осмотреться. Под прикрытием вечнозеленого кустарника тот самый человек, о котором думал Доуланд, явно исследовал территорию ранчо. На нем был такой же антирадиационный костюм, как и те, что Доуланд обнаружил в кладовой, рядом на земле лежало мощное ружье. Детектив увидел его в профиль. Сейчас лицо было потным и пропыленным, так как АР-поле затрудняло доступ воздуха, но Доуланд мгновенно узнал эти хищные, скуластые черты.
В конце концов, он встретился с доктором Полом Трелони.
Доуланд потратил почти десять минут, чтобы подобраться к физику незаметно. Однако подобная предосторожность оказалась в высшей степени полезной; до Трелони оставалось не более метра, когда Свободный гражданин, наконец, заметил присутствие незнакомца. В эту же секунду ему в позвоночник ткнулась пушка МПУ.
— Пожалуйста, без шума, — мягко предупредил Доуланд. — Мне не хотелось бы вас убивать, но, в случае эксцесса, сами понимаете, у меня не останется выбора.
Сперва Пол Трелони опешил, потом сказал надтреснутым от волнения голосом:
— Кто вы такой, черт возьми?
— Полицейское Управление Солнечной Системы, — ответил Доуланд, — и вам прекрасно известно, почему я здесь оказался.
Трелони что-то проворчал, Доуланд продолжил:
— Почему вы прячетесь?
— А вы как думаете? — раздраженно ответил Трелони. — Перед тем как выйти на открытое пространство, я должен был выяснить местонахождение человека, который ночью выстрелил из ружья в полукилометре от меня.
Значит, они искали друг друга.
— Почему это не мог быть ваш брат или племянница? — спросил Доуланд.
— Потому что знаю, как звучат наши ружья при выстреле.
— Хм, об этом я не подумал… У вас есть при себе пистолет или другое оружие?
— Охотничий нож.
— Давайте его сюда.
Трелони полез за пазуху, вытащил нож в ножнах и протянул Доуланду. Детектив забросил его подальше в кусты и слегка отошел назад.
— Встаньте на четвереньки, — скомандовал он, — я проверю, все ли это.
Он обыскивал очень осторожно. Трелони пока не сопротивлялся, но с таким человеком рисковать не стоило. В АР-костюме Доуланд обнаружил вшитый потайной двусторонний коммуникатор, а также столько различной тестирующей и измерительной аппаратуры, что хватило бы хорошему астероидному инженеру, но никакого оружия, действительно, больше не было. В закрытом кармане, явно сделанном для него специально, нашелся атомный ключ. Доуланд скользнул по тяжелому диску трясущимися пальцами.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |