Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Фэндом: Емец Дмитрий «Таня Гроттер» 8 страница



 

Невероятная боль разорвала его просто-таки пополам, заставляя упасть на пол всего в нескольких шагах от злосчастных ступенек. Гроттер же, вскрикнув в последний раз, затихла – то ли потеряла сознание, то ли…

 

О втором варианте Глеб предпочитал просто не задумываться.

 

Связь разрывалась, трещала по швам, а он не делал никаких усилий, чтобы восстановить её. Бейбарсов знал – если он хочет побыстрее покончить со всем этим и иметь-таки шанс подняться и дойти до Тани, дабы хоть немного помочь ей, то сейчас надо позволить волшебству разрушить ментальную нить.

 

Где-то на противоположном конце орал Валялкин, качаясь по полу и сжимая голову руками, пытаясь сделать хоть что-то, но некромаг не обращал на него никакого внимания. Ему хотелось, чтобы всё это побыстрее закончилось, и он мог идти к Тане, чтобы спасти её, помочь… Сделать всё, что в его силах.

 

Усмехнувшись, Бейбарсов сквозь накатившуюся волну боли осознал, что, наверное, не посмел бы уничтожить их ребёнка. Боги, а если… Да что там думать о сохранности плода, если Гроттер пролетела несколько десятков метров?

 

Будь проклят Тантал с его поместьем, с его Даром и с его Зеркалом! Сколько бед – и всё из-за него, Бейбарсова, настроившего себе непонятно каких замков из песка и украсившего их мыльной пеной…

 

Единственное, что помогло Глебу вырваться-таки из бреда после разрушения связи, было мыслью. Может, она всё ещё жива и есть способ помочь?

 

Если не самой Тане, то хотя бы поддержать жизнедеятельность, чтобы…

 

Отогнав подальше дурную, практически кощунственную для него мысль, Бейбарсов вынудил себя подняться на ноги и, всё ещё пошатываясь, броситься к Гроттер, которую он пока что не видел.

 

========== Глава одиннадцатая. Можно ли дальше? ==========

Таня резко открыла глаза и попыталась сесть, но осознала, что не может. Чьи-то осторожные прикосновения показались слишком знакомыми, но Гроттер вдруг стало страшно. Она вдруг испытала желание защитить своего ребёнка, но не могла и пальцем шевельнуть, будто бы была парализована.

 

Стало страшно, и драконболистка хотела закричать, позвать кого-то на помощь, но вдруг почувствовала чьё-то горячее дыхание совсем рядом. Увы, но неизвестный был вне зоны, которую девушка могла осмотреть, поэтому пришлось оставаться в неведении.

 

- Не плачь. Уже всё в порядке, - прошептал кто-то, и рыжеволосая с ужасом узнала в неизвестном Бейбарсова.



 

- Что ты со мной сделал? – убедившись, что говорить она всё же может, выдохнула Таня, вновь попытавшись шевельнуться, но не смогла.

 

- Ты упала. Случайно, - Глеб наконец-то склонился над девушкой, и Гроттер встретилась с ним взглядом. – Если не будешь пытаться сразу же вскочить на ноги, то я сниму заклинание. Согласна?

 

- Да, - выдохнула рыжеволосая и, дождавшись, когда некромаг что-то прошепчет, попыталась шевельнуть рукой. Она должна жить. Должна смириться…

 

А можно ли дальше?

 

Получилось. Через несколько секунд драконболистка окончательно осознала, что вполне способна двигаться и неосознанно потянулась к собственному животу.

 

- Ты… сделал что-то? – испуганно спросила девушка.

 

Сознание пронзила неясная боль. Конечно же, Бейбарсов поступил по-своему, так, как ему захотелось, и плевать на то, что чувствует она сама, что ей больно, да и вообще… Неужели можно было поверить в нормального, отчасти даже светлого Глеба, если она сама попала сюда далеко не по собственной воле?

 

Цветы, подарки, день рождения и прочее, о чём даже говорить немного стыдно – всё это мелочи, так, дребедень, созданная для того, чтобы просто обмануть её, задурманить голову, заставить верить. А потом некромаг просто-напросто растворится, исчезнет, оставив её с кучей проблем и огромной раной в душе, скажет, сама виновата, вот и мучайся теперь…

 

- Ты слишком плохо обо мне думаешь, - туманно ответил юноша. Непонятно было даже о то, о чём именно он говорит – то ли о её последних мыслях, то ли о том поступке, в совершении которого Гроттер его подозревает. – Мы ещё ничего не решили, а без твоего согласия это приравнивается к попытке отправиться на тот свет самостоятельно.

 

- Будто бы я смогу противостоять тебе магически, - проворчала Таня, всё же успокоившись и даже нехотя улыбнувшись.

 

- А если учесть то, что я даже не подниму трость?

 

- Тогда шансы есть, - согласилась наконец-то драконболистка. – Но всё равно вряд ли. Ты же знаешь, я побоюсь навредить Ваньке.

 

Глеб моментально помрачнел – вероятно, воспоминания о его сопернике, пускай даже вроде бы и бывшем – какой уж тут Валялкин! – всё же заставляли его испытывать некое отвращение к светлым и человечеству вообще. Всё же, сколько не изменяй собственную жизнь, а некоторых он будет ненавидеть вечно. Так уж сложилось.

 

И ветеринар не станет последним пунктом списка.

 

- Таким способом ты уже ему не навредишь, - усмехнулся некромаг, вспоминая о причине собственной задержки, из-за которой ему пришлось минут пять просто просидеть на одном месте.

 

- Ты… - Гроттер едва не вскочила, но вспомнив о том, что ей почему-то нельзя делать резких движений, вновь опустилась на подушки, пытаясь разглядеть на рубашке Бейбарсова пятна крови или ещё какие-то следы рокового поступка.

 

- Не переживай, жив он… Был, когда связь лопнула, - туманно объяснил Глеб. – Не стоит добавлять мне лишние грехи, и своих, если честно, с головой хватает.

 

- Верю, - кивнула рыжеволосая, прикрыв глаза и попытавшись сосредоточиться.

 

Значит, она может сбежать, просто забыть о некромаге и больше никогда сюда не возвращаться? Но ведь что-то же её держит, и желания схватиться за контрабас и умчаться отсюда не возникает.

 

Да и забыть-то вряд ли получится.

 

- Вернёмся к прежней теме разговора. Но только я очень надеюсь, что ты вновь падать не будешь. – Бейбарсов, решив, что так ему всё же будет спокойнее, прилёг рядом с Гроттер и приобнял её за талию.

 

Драконболистка не очень-то и сопротивлялась. В конце концов, падение, а точнее то, что она запомнила, не оставило никаких позитивных воспоминаний.

 

- Не буду, - пообещала Таня, всё же не спеша придвигаться к некромагу, да и вообще выказывать свои тёплые чувства к нему.

 

Наверное, дело даже не в недоверии или каком-то страхе, просто девушка подсознательно пыталась установить какую-то черту, не позволять чего-то слишком уж лишнего, того, что может разрушить её твёрдость окончательно.

 

Она боится его? Да. Точно. А любит?

 

Тоже да.

 

- Не воспринимай в штыки то, что я сейчас скажу. Выслушай сначала, - Глеб стал серьёзнее, впрочем, то, что он собирался только что сказать, обязывало. – Я понимаю, что тебе больно это осознавать, но твоё решение способно разрушить весь этот мир.

 

Гроттер молчала, делая вид, что разглядывает потолок. И как этот некромаг не понимает, что ей действительно плохо? Что она не может вот так просто подняться и заявить: «Давай, уничтожь моего ребёнка. Нашего ребёнка».

 

Это казалось не просто убийством – поступком, способным уничтожить всю душу у самого корня, разорвать её на части и убить.

 

- Если ты, - Таня приподнялась, отталкивая парня, - считаешь, что я помешаю тебе в чём-то, то не думай так. Не хочешь – я не заставляю тебя растить этого ребёнка, любить его, любить меня. Не надо. Но убивать не позволю…

 

- Да причём тут я! – не сдержался Бейбарсов. – И тебе вставать, между прочим, нельзя. В следующий раз я уже ничего не смогу сделать.

 

- А тебе оно надо? Да и вообще, если так хотел избавиться от ребёнка, почему тогда вообще притащил меня сюда, пытаешься, вроде бы, помочь… - Гроттер, ослушавшись-таки, села, но тут же свалилась обратно на подушки, почувствовав сильное головокружение и тошноту.

 

В животе моментально отозвалось острой болью, но драконболистка попыталась себя убедить в том, что неприятные ощущения скоро пройдут. Впрочем, мысль, что ничего страшного не произошло, никак не укладывалась в голове.

 

Рыжеволосая прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться, найти хоть какой-то подвох в словах некромага, осознать, что именно ему от неё нужно. Конечно, разобраться в интонациях сложно, но надо ведь попытаться, верно? Особенно если от этого зависит её судьба.

 

- У некромагов вообще-то не должно быть детей, - очевидно, Бейбарсов скривился, но Таня проверять не стала.

 

- Я знаю, - отозвалась она. – Но, может, этот ненормальный кодекс просто неправильный?

 

- У некромагов не должно быть детей, но это не значит, что таких случаев не было, - продолжил Глеб. – Но живыми они не рождались.

 

Гроттер шмыгнула носом, пытаясь осознать до конца слова парня, понять, что именно он имел ввиду, дабы не ошибиться в собственных выводах. В конце концов, это могло быть всё, что угодно.

 

- Ты хочешь сказать, летальный исход при родах? – пытаясь скрыть дрожь в голосе, спросила наконец драконболистка.

 

Она почувствовала, как слезинка скользнула по щеке, но сделала вид, что не заметила ничего. Надо быть сильной, мужественной, дождаться того момента, когда некромаг уйдёт, а потом уже всхлипывать, уткнувшись носом в подушку.

 

- Нет. Рост, все показатели жизни – как там учили на природоведенье? Даже отменный аппетит. Одарённость, скорее всего. Но мёртвые. – Бейбарсов резко поднялся. – Чудовища, если точнее говорить. Если я такой ненормальный, то что же у нас будут за дети? Передача Дара по крови – это ещё полбеды, Таня. Исключения очень редко бывают счастливыми!

 

Гроттер хмыкнула, толком не осознавая всей серьёзности ситуации. Она, если честно, вообще почти ничего не понимала, будто бы все слова Глеба были обыкновенным набором слов.

 

Мир лучился неизвестными яркими красками, но все они проходили мимо, не имели никакого отношения к самой драконболистке. Будто бы её собственную вселенную залили чёрной краской, смешанной с синими искрами. А ещё – с чувствами ненормального некромага.

 

- И дети у нас будут тоже ненормальными. Но это не повод для убийства, - прошептала рыжеволосая, - просто ты слишком жесток.

 

- Просто ты ничего ещё не знаешь, а узнавать не хочешь, - так же тихо ответил Бейбарсов. – Магия Смерти – не то волшебство, которое можно передавать по крови.

 

Девушка усмехнулась. Может, Глеб считает, что это будет что-то вроде Чумы-дель-Торт, только в нашем времени? Но ведь надо уметь верить, а не сразу же бросаться с моста в реку, решаясь на убийство.

 

- Это всё неправда, - отвернувшись к стене лицом, прошептала Таня. – Кровь Гроттеров сильна, возможно, некромагия вообще закончится на тебе.

 

Она не верила в собственные слова. Она просто надеялась на то, что говорит правду, хотя подсознательно понимала, что это далеко не так. Ей было очень плохо, но не признавать же это? Не признавать же, что душа рвётся на мелкие кусочки, когда она начинает частично верить в слова Бейбарсова?

 

Гроттер всей душой ненавидела это поместье, собственную ошибку – по крайней мере, именно так она сейчас называла их первую ночь… Да и все последующие тоже. А самое главное, ненавидела и себя саму, потому как считала, что всё случившееся – именно её вина.

 

- Я бы не слишком на это надеялся, - отозвался Глеб. – Как бы ты не была магически сильна – древний род, могущество и так далее – Смерть всегда сильнее. А мой дар несёт именно её. Поэтому… Боюсь, что свет просто до родов не доживёт. И это может грозить не только ребёнку, человечеству или ещё кому-то, но и тебе самой, понимаешь? Это – феномен, но ничего хорошего в нём нет.

 

- Ну, не опыты же будут на мне проводить, - фыркнула драконболистка, пытаясь казаться весёлой.

 

- Поверь, если эти идиоты из Магщества что-то узнают, то не только на опыты отправят, а и вообще уничтожат, понимаешь? – хмыкнул Бейбарсов.

 

- Не верю.

 

В последние часы фраза «не верю» стала самой главной в жизни девушки. Это был единственный шанс спастись от слишком тяжёлой реальности, от страхов, от слов некромага, не лишённых смысла, но таких жутких для неё.

 

- Я слишком люблю тебя, чтобы так просто потерять, понимаешь?

 

- Нет, - отрицательно покачала головой Таня. – Ты совсем меня не любишь. Это банальное желание, тяга, попытка заполучить, эгоизм – но не любовь. Иначе ты бы не предлагал мне избавиться от нашего ребёнка. Нашего, понимаешь? Нашего!

 

- Понимаю.

 

Бейбарсов, усмехнувшись, приобнял драконболистку за талию, придвигаясь поближе к ней. Гроттер даже не шевельнулась, когда ощутила прикосновение юноши, не отреагировала даже на поцелуй, хотя внутренне и содрогнулась – слишком свежи ещё были воспоминания.

 

 

- Я не могу позволить, чтобы ты из-за этого пострадала, - пробормотал Глеб, поворачивая Таню к себе лицом. – Не могу, понимаешь?

 

- Мнимо осознаю, - грустно прошептала рыжеволосая. – Что ты хочешь?

 

- Чтобы ты… Чтобы мы вместе были счастливы. Да, так будет более правильно.

 

- И ты думаешь, что после убийства нашего общего ребёнка я смогу вообще спокойно смотреть в твою сторону? Чувствовать, что ты прикасаешься ко мне? Нет, никогда. Мне будет только больно – вот и всё. Я стану постепенно сходить с ума, и каждый раз, когда ты будешь приближаться, буду вспоминать о том, что мы натворили. А самое страшное, что детей у нас не будет никогда, и эта рана останется в душе на всю жизнь. В конце концов, я не выдержу и то ли умру от очередного нервного срыва, приступов и всего прочего, или же просто покончу жизнь самоубийством. Этого ты хочешь?

 

- Конечно же, нет! – воскликнул Бейбарсов. – Ты просто не понимаешь. У нас нет выбора.

 

- Выбор есть всегда. Ты сам мне когда-то это сказал, - прошептала Гроттер.

 

Глеб мрачно улыбнулся. Ляпнул, называется, на свою голову. И ничего теперь нельзя сделать – просто тупик. В любом случае, что бы он не сделал, Таня либо погибнет из-за этого ребёнка, либо же что-то сделает с собой, просто сойдёт с ума.

 

- Недостойная дщерь Гроттеров! – подал голос Феофил. – Как ты вообще могла так опозорить нашу семью! Ты…

 

Таня же, услышав всё это ещё и от родного деда, внезапно всхлипнула и закрыла лицо руками. Слёзы бежали по щекам сами по себе, и девушка ничего не могла с этим поделать. Ощущение безысходности, можно сказать, просто убивало её изнутри – хотелось, можно сказать, выть на луну.

 

- Могли бы и помолчать, - Бейбарсов, осознав, что перстень молчать не собирается, стянул его с пальца драконболистки и спрятал в тумбочку.

 

Вздохнув, парень привлёк рыжеволосую к себе, поглаживая её по голове и пытаясь успокоить. Девушка же, совершенно забыв об обидах и для себя решив, что Глеб ни в чём не виноват, прижалась к нему, пытаясь хоть немного успокоиться.

 

- Пожалуйста… - прошептала она невнятно.

 

- Что? Ты что-то хочешь? – некромаг провёл рукой по рыжим локонам.

 

- Не уходи, - попросила девушка. – Ладно? Только обещай мне, что ничего не сделаешь! Иначе я… Я…

 

- Не переживай. Поспи немного, если хочешь, отдохни. Всё будет в порядке. А я посижу рядом, - пообещал Бейбарсов.

 

Гроттер кивнула. Несмотря ни на что, ей невероятно хотелось поверить Глебу, забыть обо всём случившимся, на несколько минут просто выбросить это из головы и попытаться уснуть. Может, потом, утром, ей станет легче? Или же она проснётся в Тибидохсе и поймёт, что всё это сон?

 

Внезапно Таня явственно ощутила, что не хочет ничего забывать. Она искренне полюбила эту жизнь, полюбила и самого Бейбарсова, пускай даже сначала оказалась здесь не по своей воле.

 

Может, оно и к лучшему было, что некромаг силой притащил её сюда? Всё же, как ни крути, а выбор делать не пришлось, и девушка смогла наконец-то разобраться в собственных чувствах. В ином случае она никогда бы определилась и осталась бы одна до самой своей смерти.

 

Сейчас Гроттер не надо было спасать мир, побеждать Чуму-дель-Торт или помогать Тибидохсу. Нет, следовало наконец-то посвятить время самой себе и хоть немножко отдохнуть, отойти от всех проблем этого мира. Научиться жить по-настоящему.

 

- Может, всё будет хорошо, - вдруг предположил Бейбарсов. – Надо всё же попытаться найти способ…

 

- Я своего ребёнка не отдам! – Гроттер попыталась отпрянуть, но не смогла.

 

- А кто ж отбирает? – усмехнулся Глеб. – Я имел в виду, что можно найти способ жить спокойно, в мире и счастье. Должна же существовать возможность избавиться от Магщества? А насчёт некромагии…

 

- Мы справимся. Обязательно справимся, - убеждая скорее саму себя, прошептала Таня. – Обещаешь?

 

- Конечно, - кивнул парень.

 

- А ты кого хочешь, сына или дочь? – внезапно поинтересовалась Гроттер, чувствуя, что вновь превращается в глупенькую наивную дурочку, уверенную, что отец её ребёнка так же любит это не родившееся пока дитя, как и она сама.

 

- Дочку, - уверено ответил Бейбарсов.

 

- А почему?

 

- Ты ведь знаешь Кодекс Некромагов, верно? – дождавшись, пока драконболистка кивнёт, Глеб продолжил. – Там про детей ничего не сказано, но на дуэль собственного ребёнка вызывать мне не хочется, особенно если учесть то, что проиграть я никак не смогу. Может, оно сработает как связь ученика и учителя, а может… - парень запнулся. – В любом случае, если это будет дочь, проблем она своим рождением создаст гораздо меньше.

 

- А если вдруг…

 

- Не переживай. Если хочешь, то можно через несколько месяцев попытаться провести магический ритуал для…

 

- Только попробуй! – воскликнула Гроттер.

 

Всё же, несмотря на все сказанные слова, несмотря на любовь, чувства и всё прочее, она никак не могла окончательно поверить Бейбарсову. Что-то каждую секунду заставляло её сомневаться, искать какое-то второе дно в словах.

 

Таня понимала, что пора бы уже научиться доверять, но все попытки её разрушили те самые первые слова некромага об их ребёнке. Несмотря на то, что для такого поведения существовала существенная причина.

 

Постоянно, каждую секунду девушка опасалась того, что сейчас Глеб использует какое-то заклинание, а потом сошлётся на то, что её организм не смог принять такой сгусток Тьмы и сам отторг его… Или же её – пока что неизвестно.

 

- Ритуал для определения пола ребёнка, Таня, а не для убийства. Перестань наконец меня подозревать! – воскликнул Бейбарсов. – Сколько можно уже, а?

 

- Ты правда имел в виду именно это? – недоверчиво поинтересовалась Гроттер и, поймав на себе осуждающий взгляд некромага, впервые за долгое время улыбнулась.

 

- Правда, - кивнул Глеб. – И я очень надеюсь на то, что ты не станешь сбегать и рисковать собственной жизнью, ладно? И никаких Валялкиных, я тебя прошу, а то он точно не доживёт до следующего дня!

 

Таня кивнула и смогла-таки позволить себе с облегчением выдохнуть. Первый страх уже улетучился, и сейчас её охватило какое-то эйфорическое чувство, странное, подозрительное, но всё же…

 

- А что со связью? – поинтересовалась драконболистка.

 

- Если бы ты не падала, то, может, несколько недель и продержалось бы ещё, но восстанавливать мне как-то не особо хочется, - ухмыльнулся Бейбарсов.

 

Несмотря на случившееся, настроение у Глеба тоже улучшилось. Действительно, не стоит так опасаться этого, так сказать, феномена. Вдруг всё и вправду всё хорошо? Он, вероятно, слишком много в детстве слушал наставницу, вот сейчас и ищет самые плохие варианты.

 

- Зато теперь мы только вдвоём, - прошептала Гроттер. – Ну, почти…

 

- Это не считается. Тем более что Валялкин меня раздражает куда больше, - рука некромага скользнула ниже, на живот драконболистки.

 

Девушка содрогнулась. Опасения всё ещё мучали её, несмотря на вполне здравые высказывания со стороны Бейбарсова и то, что вёл он себя в данный момент вполне мирно.

 

- А что с ним? – внезапно поинтересовалась Таня, сумев-таки убедить себя, что прикосновения некромага – это просто проявление некой нежности.

 

Она привыкла уже, что парень ведёт себя достаточно странно, причём всегда и везде. Гроттер никогда не могла предсказать, что именно взбредёт Глебу в голову. Его нельзя было назвать обыкновенным магом Смерти – жестоким и вечно мёртвым убийцей, но и нормальным человеком – тоже только с огромной натяжкой.

 

Но, несмотря ни на что, девушке почему-то нравились эти всплески страсти и нежности, то, что её все же иногда понимали… В конце концов, с Бейбарсовым иногда можно было даже нормально поговорить.

 

- Не знаю, - пожал плечами Глеб.

 

- Ты что-то сделал? – привстав, спросила Гроттер. – Неужели ты?..

 

- Это не моя вина, что Зеркало так действует. Лично я ничего плохого не делал. Ну, хочешь, поклянусь Разрази Громусом?

 

- Не хочу, - усмехнулась Таня. – Верю я… Верю. А ты можешь дать мне что-то поесть?

 

Бейбарсов, улыбнувшись, примагнитил щелчком пальцев скатерть-самобранку, причём вместе со столом. Гроттер же, приподнявшись, внезапно поймала себя на мысли, что ни за что бы не променяла эту жизнь на тайгу. А ещё – некромага на Ивана.

 

А раньше-то была уверена в абсолютно противоположном.

 

========== Глава двенадцатая. Твой персональный кошмар... ==========

- На, выпей. И не кривись! – Ягге протянула Валялкину чашку с какой-то не слишком красивой и далеко не самой вкусной жидкостью и остановилась рядом, дожидаясь того момента, когда он выпьет всё до дна.

 

- Надо же, - скривившись, пробормотал Ванька. – А у меня ничего, ну, кроме головы, всё это время не болело… А тут насморк, кашель, всё перед глазами вертится.

 

- А что ж ты хотел! – хмыкнул Ягун, сидевший рядом. – Некромажье спонсирование здоровьем – это ненадолго!

 

- В смысле? – удивился Валялкин, недоверчиво покосившись на своего друга.

 

- В прямом, - хмыкнула Ягге, отбирая чашку. – Бейбарсов, конечно, почти разорвал до этого связь, сделал односторонней, но влияние осталось. Конечно, порезы и ранения, всё то, что наносится специально, не заживало, потому что такова особенность твоего организма. А вот заразиться ты, как и он, не мог, потому как мёртвые не чихают. А сейчас иммунитет исчез, вот грипп и уцепился.

 

Покачав головой и пробормотав что-то о необразованной молодёжи, старушка направилась в сторону собственной подсобки. В своих зельях она толк знала, поэтому была уверена в действии и точно знала то, что через пять минут ничего не останется.

 

Древняя Богиня вообще-то не любила лечить вирусные заболевания с помощью магии, но Иван и так отмучался, а на следующий же день после разрыва расчихался, вот и пожалела болезного. В конце концов, сколько же можно сидеть в магпункте да с ума сходить?

 

- А как это – когда разрывается связь? – вдруг поинтересовался внук Ягге, внимательно посмотрев на друга. – А то, мамочка моя бабуся, мы думали, ты не выживешь…

 

Ванька вздохнул. Воспоминания и без того накатывали на него волнами, а теперь так вообще…

 

<i>«Холодно. Безумно холодно и пусто.

 

Какая-то нить внутри натянулась до предела и готовится лопнуть, и от этого становится тошно, с ума сходишь, мечтаешь о том, чтобы всё поскорее закончилось!

 

Становится ещё хуже. Чувствуешь, что Гроттер говорит что-то некромагу, но смысл слов не осознаёшь. Может, о нём, об Иване?

 

Такого взрыва неизвестных чувств раньше не было. Бейбарсов всегда оставался холоден и равнодушен, а вот сегодня был готов разрушить всё неизвестное поместье, разнести на мелкие кусочки.

 

Сказанное почему-то нагоняло страх. Валялкин, не различающий уже подсознательно их обоих, не знал, кому именно сейчас плохо, а кто просто остаётся равнодушен. Возможно, их уже и нет по-отдельности, так, цельный, но разрубленный пополам организм.

 

Нить ещё больше натянулась. Бейбарсов что-то доказывал Гроттер, а она отступала, пыталась отойти, не позволить прикоснуться к себе.

 

Что-то в душе Ивана ликовало. Это был не сам маечник, а какая-то добавленная часть. Вероятно, и некромаг тоже радовался, когда у него, Валялкина, что-то не получалось. Или, может, это вообще что-то третье?

 

К примеру, тот же Тантал.

 

И вдруг весь мир перед глазами поплыл. Ваньке стало так плохо, что он уже прощался с жизнью. Мысленно только, но уже прощался. А самое главное, он слышал тихий вскрик Гроттер, а после…

 

Что в те моменты творилось в голове у Бейбарсова! Как он проклинал весь мир, какие проклятья кружились в его сознании – и всё бесцельно, бессмысленно, будто бы некромаг не имел возможности что-то изменить.

 

А потом наступила пустота. Валялкин качался по полу, сжимал голову руками и пытался прийти в себя, но не мог. Ему было невероятно плохо, а ещё что-то изнутри медленно текло по той самой неизвестной нити, возвращаясь частично к Бейбарсову.

 

Мрак, собравшийся за долгое время существования со связью, медленно уплывал. Будто бы где-то открылась невидимая воронка, вытягивающая всё чужеродное.

 

Пустота поглощала всё, что только можно было поглотить или уничтожить. Ванька уже сидел на полу, но никак не мог прийти в себя, будто бы что-то только что отключилось, а собственное сознание до сих пор не вернулось, не восстановилось окончательно.

 

И вдруг всё встало на свои места. Каждая мысль, что только могла принадлежать некромагу, исчезла. Не было больше никакой ненависти, злобы, попытки убить кого-либо, причём и морально, и физически.

 

Медленно, но уверенно в Иване воскресал свет. Впрочем, скорее даже просыпался, пускай неспешно, но всё же.

 

Дышать стало гораздо легче. Упал камень с души. Отступила головная боль, до этого безостановочно терзавшая несчастного парня. И больше ничего чужого, принадлежавшего Бейбарсову, не было.

 

Валялкину захотелось вновь броситься на поиски Тани. Вернуть всё, что было. Попросить прощения у каждого, кому он сказал что-то грубое в последние дни. Навестить наконец-то Тарараха, помочь ему со зверушками, что теперь должны были не убегать от него.

 

- Сарданапал, Сарданапал! – звал кто-то.

 

Ваньке было всё равно. Мир для него вновь стал настоящим, чистым, годным для жизни. Да, он не смог бы сейчас найти какие-то изъяны в узорах, спокойно смотрел на картины-витражи, не придумывая, как бы это можно было бы улучшить, изменить, сделать просто идеальным. У него в голове не всплывали ежеминутно стихи странного содержания, пригодные как раз для того, чтобы проклясть ближнего.

 

Но теперь он мог жить так, как хотел сам! Не было больше установленных некромагом рамок, чужих страданий. Не хранились в воспоминаниях редкие прикосновения Гроттер, те, что Бейбарсов всё же смог отпустить, позволить Ивану заметить, ощутить.

 

Теперь он был самим собой. Живым, настоящим. Таким, как и раньше, до Зеркала. Без какой-то безумной любви, смешанной со странной ненавистью, страстью, желанием.

 

Наконец-то жил.

 

Так, как считал нужным. И вдыхал воздух тоже не по чужому приказу…»</i>

 

- Сначала очень больно, - прошептал Иван, отвечая на вопрос своего лучшего друга. – А потом – просто прекрасно. Не давит больше ничего, дышать становится легко.

 

- А некромаг что?

 

- Без понятия. Я уже четыре дня не знаю, что там происходит. Конечно, плохо, что нельзя узнать, что происходит с Таней, то в тот же миг так прекрасно, что больше никто не лезет в голову, - улыбнулся Валялкин. – Подзеркаливание – это совершенно другое. К примеру, вытаскивают что-то одно, копаются, а потом просто бросают, оставляя всё в полном беспорядке. А тут – кто-то просто хозяйничает в твоём разуме, делает то, что ему вздумается, и никак не защитишься.

 

- И что? Какие планы в голове у Бейбарсова? Хочет убить кого-то? Или просто полный кошмар? – поинтересовался Ягун.


Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 99 | Нарушение авторских прав







mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.051 сек.)







<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>