Это пугало Гроттер, но она отчаянно пыталась бороться с непонятным состоянием, свойственным человеку при виде чего-то такого, чего он всю свою сознательную жизнь боялся. Девушка замирала перед некромагом, как перед коброй, раздумывающей, кусать или просто проползти мимо. Вот только отпускать её, соответственно, «проползать мимо», Глеб отнюдь не собирался.
Поцелуй получится как-то сам собой. Таня даже не поняла, когда это случилось. Она лишь безвольно повисла в руках Бейбарсова, не пытаясь отпрянуть или вырваться из его объятий.
Это было своеобразным ядом для девушки, парализующем её. Так сказать, отрава замедленного действия, постепенно входящая в кровь и заставляющая жертву биться в неспешных конвульсиях, растягивающая удовольствие смерти на долгие часы, а то и дни.
Точно так же и Гроттер умирала сейчас в руках некромага, беспрекословно подчиняясь ему. Что-то в глубине души вопило, что следует активно вырываться, отпихнуть от себя этого чёртового мага Смерти, вот только тело уже совершенно не слушалось.
Таня ощутила, что Глеб потянул её куда-то, осторожно расстёгивая пуговки блузки, чего она так и боялась, но незнакомый яд, а точнее, какое-то заклинание продолжало действовать, не позволяя девушке сопротивляться.
Драконболистке показалось, что что-то взорвалось у неё в душе, выпуская весь непонятный, неизвестный жар ненависти наружу. Вся противоречивость её отношений с миром, все страхи, всё то, что так долго преследовало её – всё это потекло по венам, смешиваясь с кровью и заставляя действовать.
Новое ощущение казалось дозой адреналина. У Гроттер возникло ощущение, что она впервые в жизни свободна. Свободна от всего – от разума, от жизни, от предрассудков. Единственный раз она и вправду действовала лишь для себя одной, забывая на мгновение обо всех обязательствах, мыслях и выборе, кажущимся уже далеко не таким страшным.
Таня не понимала, почему раньше просила что-то, почему унижалась и зачем пыталась что-то изменить, если всё было и есть в её руках. Осознание собственных сил заставило её и вправду стать той грозной русской Гротти, которую воспевали газеты.
Девушка внезапно осознала, что находилась едва ли не в рабстве у некромага. Обида всколыхнулась с новой силой, заставляя рыжеволосую вырваться из объятий Бейбарсова, всё такого же спокойного и невозмутимого, будто бы он и ожидал подобного.
- Не смей, - тихо прошептала дочь Леопольда отступая подальше от Глеба, глядя в его ничего не отражающие глаза.
Страх потихоньку возрождался, но временно был оттеснён более важными эмоциями, сильными и настолько могущественными, что Гроттер до сих пор не могла прийти в себя.
- Решила проявить характер? – скривившись, поинтересовался юноша, опять подходя ближе, - должен тебя разочаровать – ты будешь делать то, что хочу я. Кажется, мы договаривались, что именно на таких условиях Валялкин остаётся целым и невредимым, не так ли?
Таня молчала, не зная, как можно вообще реагировать на подобные заявления. Ей было до жути больно и страшно, да и вообще, сложилось такое впечатление, будто бы некромаг плюнул ей в развалины души, а потом ещё и растоптал всё это.
Не сдержавшись, Гроттер залепила своему мучителю звонкую пощёчину и тут же отскочила, только что осознав, что именно она наделала.
- Знаешь, мне это уже надоело, - инстинктивно прикоснувшись к щеке, протянул Бейбарсов, - даже и не думал, что ты можешь поступать так неосмотрительно.
- Сам виноват, - пробормотала драконболистка, отступая подальше, дабы оказаться вне досягаемости некромага.
Впрочем, девушка уже поняла, что мало что смогло бы помочь ей в данный момент, разве что моментальная смерть, только быстрая и безболезненная, иначе ничего уже больше не будет.
Временное озарение куда-то удалилось, оставив грозную русскую Гротти со своими проблемами и последствиями того самого неизвестного всплеска, вызванного то ли унижением, то ли собственными метаниями, столь же постоянными, как и недвижимость черепахи, на которой стоял магический мир.
- Нет, милая. В том, что происходит, виновата ты, - отрицательно покачал головой Глеб и мягким, вкрадчивым голосом добавил, - раздевайся.
- Что? – вспыхнула Таня, ошалело посмотрев на совершенно съехавшего с катушек некромага. По крайней мере, такое впечатление сложилось у девушки в данный момент, и парень не спешил разубеждать её.
- Блузку снимай, - всё тем же тоном, в котором можно было при желании уловить нотки угрозы, промолвил Бейбарсов.
- Я не буду, - в глазах драконболистки вспыхнул первобытный страх. Она бросилась к двери, но тут же была отброшена заклятьем обратно. Впрочем, и так было понятно, что убежать не получится.
Лучше бы уж она просто тогда отступила, может, обошлось бы. Вот только в данный момент ничего не вернуть…
- Будешь, - уверенно усмехнулся Глеб, - давай, я жду.
- Нет, - Таня отступила на шаг, - ни за что, слышишь, ни за что…
Некромаг вздохнул, посмотрев на неё так, как смотрят преподаватели на своих нерадивых и непослушных учеников. В тот же миг в руку юноше скользнул нож, доселе валяющийся на прикроватной тумбочке. Холодное оружие Гроттер заметила достаточно давно, но надеялась, что пользоваться им не придётся, вот только умирающей в последнюю очередь надежде пришлось поспешно сдать свои посты.
Бейбарсов провёл острым лезвием по руке, наблюдая за тем, как затягивается рана, а потом вновь промолвил:
- Изволь напомнить, что Валялкин не регенерирует, и порез останется у него достаточно надолго. Интересно, а что же будет, если порезать вену?.. Случайно.
Улыбка так и не сошла с лица некромага, когда он занёс нож, собираясь окончательно оборвать бесполезную, как ему казалось, жизнь Ивана.
- Нет! – отчаянно воскликнула девушка, бросившись вперёд в попытке остановить некромага.
- Ну что же… Допустим, я готов подождать ещё несколько секунд, пока ты не примешь решение, - вздохнув, нехотя согласился маг Смерти, продолжая откровенно издеваться над пленницей.
Всхлипнув, Гроттер через силу кивнула, дрожащими пальцами потянувшись к верхней пуговице. Естественно, никаких попыток остановить её не последовало – Бейбарсов продолжал оценивающим взглядом смотреть на неё.
Девушке хотелось провалиться сквозь землю, но это было невозможно. Слишком уж хороша в доме защита…
Таня, напомнив себе о том, что от этого зависит жизнь Ваньки, продолжила измываться над самой собой, медленно, будто бы от этого что-то могло измениться, продолжила собственную пытку.
Руки всё ещё дрожали, когда драконболистка расстегнула последнюю пуговицу и с надеждой посмотрела на некромага, будто бы умоляя его прекратить всё это. Ей было до жути стыдно и страшно, вот только никто не собирался пока что жалеть несчастную.
- Снимай.
Гроттер отрешённо следила за тем, как белая блузка упала на пол. Почему-то девушке показалось, что это умирает последний шанс вырваться из этого ада.
- А теперь подойди ближе, - терпеливо промолвил Бейбарсов, - и тогда я положу нож.
Таня судорожно кивнула и сделала первый шаг, то и дело с опаской оглядываясь и пытаясь приметить для себя пути отхода. Оных не было, да и вообще, некромаг просто издевался над нею. Если бы ему захотелось чего-то другого, а не унижения собственной пленницы, то магия прекрасно могла помочь.
- Как же я тебя ненавижу… - на мгновение прикрыв глаза, прошептала драконболистка, делая последний, решающий шаг.
Тяжело вздохнув, она обратила взор на нож, достаточно острый – для смертельной раны или самоубийства вполне достаточно. На тонком лезвии остались капельки крови, и Гроттер прекрасно знала, что никаких следов от пореза нет только на руке некромага. Ванька же в данный момент должен искать бинты…
- Повтори, - поймав удивлённый взгляд девушки, Бейбарсов вновь промолвил, - повтори то, что ты только что сказала. Только громче.
- Я тебя ненавижу! – уже и не пытаясь сдержать гнев, воскликнула Таня, но от неосмотрительных действий воздержалась.
- Как приятно слышать искренние слова, - протянул Глеб, проводя кончиками пальцев по обнажённой коже.
Рыжеволосая вздрогнула, но не отпрянула, продолжая послушно стоять напротив некромага и терпеть всё, что бы он не творил с нею. Юноша же явно наслаждался сложившейся ситуацией, ощущая дрожь девушки, зная, как ей страшно.
Дочь Леопольда опустила голову, стараясь не смотреть своему мучителю в глаза. Ей было ужасно стыдно, к тому же, попытки разума сопротивляться смешивались со странной реакцией собственного тела, готового тут же сдаться на милость Бейбарсова. Сердце бешено колотилось, едва ли не вылетая из груди – оно, казалось бы, забыло обо всех обязательствах и теперь окончательно запуталось.
Но Таня упорно не признавала того, что ей было бы гораздо легче рядом с Глебом. В конце концов, жить с тем, кого ты любишь – нормально. А вот постоянно бояться и терпеть смешение притяжения и ненависти больно. Очень больно.
Некромаг приобнял Гроттер за талию, поцеловав её в висок. Несмотря на то, что он только что наговорил девушке, первая вспышка злости уже прошла, и теперь юноша просто наблюдал за тем, как драконболистка молча глотает слёзы, стараясь не показывать ему свои слабости.
- Не стоит хмуриться, малышка. Это вполне нормальная цена за твоё постоянное пребывание вместе с Валялкиным до этого. Как, весело проводили ночи в ту неделю, что он ещё не уехал? – тихо, вполголоса поинтересовался Бейбарсов, приглаживая разметавшиеся по плечам рыжие пряди.
- Какие ночи? – Таня моментально подняла голову, в недоумении уставившись на своего собеседника.
- Самые обыкновенные. В постели у мирного ветеринара-идиота, решившего проститься перед отлётом за Многоглазкой, - в голосе мага Смерти было столько презрения, что девушка вновь испугалась его. К тому же, на лице застыло то самое дьявольское выражение, выдающее состояние души.
- Ты с ума сошёл? – с облегчением вздохнула внучка Феофила. – Глеб, ну, правда, о чём ты говоришь? Какая постель?
- Самая обыкновенная, - скривился Бейбарсов, - пропахнувшая вечными зверушками этого идиота. Или, например, твоя собственная.
- Дурак, - Гроттер на мгновение даже забыла о том, в каком положении она находится, - я так похожа на девчонку легкого поведения? Не знаю, что ты там себе надумал, но ничего не было! Можешь проверить.
Всё ещё стесняясь говорить о таком вслух, рыжеволосая приподнялась на носки и прошептала парню на ухо продолжение собственного объяснения, немного покраснев и, естественно, смутившись.
На лице некромага появилась какая-то странная улыбка, больше свойственная маленькому ребёнку, искреннему и пока ещё не умеющему лгать. Да и вообще, радость, охватившая юношу, была настолько явственна, что у Тани даже немного поднялось настроение.
- Держи, - голос Глеба вырвал девушку из её раздумий.
- Что это? – так и не посмотрев на вещицу, протягиваемую магом Смерти, спросила драконболистка, до сих пор не пришедшая в себя.
- Здрасти, я ваша радость! – эти слова уже явно принадлежали кому-то другому, явно постарше и намного ворчливее, - дожился, родного деда дщерь неблагодарная не узнаёт! Стоит здесь, бельё демонстрирует всем желающим, хоть бы оделась! Срам-то какой! Сколько было прекрасных магов, а эта…
- Дед! – девушка с удивлением осознала, что Бейбарсов отдал ей магическое кольцо, даже сам на палец надел, совершенно не беспокоясь о том, что пленница может и сбежать.
- Оденься, о, неблагодарная, а то мне уже смотреть на тебя страшно. Где только взялся это позор на мою седую… - договорить Феофил не успел, потому как закончилась разговорная магия, да и Таня уже не слишком слушала его.
У некромага явно улучшилось настроение, потому как через несколько секунд он отдал Гроттер и блузку, доселе валяющуюся на полу, и даже отошёл на метр, дабы не смущать её. Впрочем, непонятный блеск в глазах, а так же их непроницаемая чернота выдавали возможность повторения инцидента, вот только магспирантка, вероятно, бывшая, не обращала на это внимания.
- Вещи твои в той же соседней комнате, - Глеб указал рукой на уже знакомое девушке помещение, - контрабас там же.
- Контрабас? – недоверчиво переспросила Таня.
- Да, можешь полетать, если хочешь, но за пределы леса, то есть, границы этой Танталовой махины, вылетать даже не думай, - Бейбарсов посмотрел в окно, – если что – спрашивай, помогу. Надеюсь, тебе хватит ума не рисковать здоровьем собственным и Валялкинским.
Гроттер лишь кивала, не понимая, что именно забыл здесь её контрабас. Судя по всему, некромаг с её бездыханным телом ещё по Тибидохсу долго ходил, пока не телепортировался сюда…
- А компанию составишь? В полётах? – внезапно спросила Таня, вспомнив о своей страсти к воздуху и всему прочему.
- Составлю, - не задумываясь, кивнул Глеб.
А прямо посреди комнаты появилась отреставрированная, ну, или вообще новая ступа…
========== Глава четвёртая. Надпись ==========
Валялкин вздохнул и с надеждой посмотрел на Сарданапала, к которому обратился несколько минут назад. Осознав, что Гроттер сейчас с некромагом, Иван сразу же заподозрил неладное и помчался к академику. Что-то подсказывало юноше, что девушка не могла просто так пойти за Бейбарсовым, значит, оный мог причинить ей вред, зомбировать или сделать ещё что-то в этом роде.
- Тани в Тибидохсе нет, - сразу же, не желая мучать бывшего ученика, ответил Черноморов, - и я понятия не имею, куда она могла пропасть.
На лице директора отражалась какая-то смутная скорбь, смешанная с ощущением собственной беспомощности. Почему-то у Валялкина возникло впечатление, что Сарданапал уже не один час ищет драконболистку, хотя об её исчезновении он только что узнал.
- А где она может быть? – наивно поинтересовался Иван.
Ещё с детства он хранил смутную надежду, что директор – самый могущественный человек в этом мире, что он никогда не даст своих учеников в обиду и сможет ответить на любой вопрос. И Магщество опасалось мудрого академика, и все волшебники, даже тёмные и некромаги, побаивались его.
В данный момент Сарданапал растерянно глядел в окно, всем своим видом показывая, что ничегошеньки не знает. Надежда Ваньки, зародившаяся в тот момент, когда он переступил порог этого кабинета, рухнула куда-то вниз и стремительно приближалась к самому дну глубокой пропасти, планируя разбиться в дребезги.
- Я не знаю, - после достаточно неловкой паузы ответил Черноморов, - поисковые заклинания, как ты сам должен понимать, не работают. Бейбарсов должен был перестраховаться и он, чего греха таить, это сделал. Если человек умудрился даже разрушить блокировку на телепортацию и исчезнуть из Тибидохса так мгновенно, то его трудно назвать дилетантом.
Говорить подобные слова Сарданапалу было явно трудно. Он, конечно, не мог ненавидеть или презирать некромага, но чувство недоверия, легкого отчуждения осталось, а теперь ещё и преумножилось, если учесть последние, так сказать, выходки Глеба. Зеркало Тантала – это одно, но вот похищение живого человека…
- А мы сможем найти Таню? – Иван цеплялся за любую, пускай самую мелочную зацепку, пытаясь вырваться из бездны отчаянья. Даже представить было трудно, как именно он желал вытащить Гроттер из плена, спасти её, помочь…
Конечно, в первые минуты, когда он только-только отошёл от наваждения, ревность проснулась и достаточно активно заставляла Ваньку сидеть на месте и ждать, пока «изменница» не вернётся сама. Но потом он постепенно понял, что драконболистка предупредила бы его, сказала бы что-то, да и вообще, не сбежала бы так внезапно с некромагом.
Потом Валялкин начал перебирать все более-менее логичные варианты столь поспешного отходя Тани к Бейбарсову. И вдруг в голову пришли какие-то непонятные угрозы Глеба, когда ещё девушка определялась с Локоном Афродиты. Так что же мешало некромагу вновь начать шантажировать Гроттер, особенно теперь, когда для этого есть все возможности?
Почему-то до Ивана, несмотря на все переданные ощущения, не доходила ни единая мысль соперника, ничего, кроме чувств и какого-то ментального издевательства, будто бы скрытой иронии в воспоминаниях. Местонахождение тоже оставалось неизвестным, и не потому, что Бейбарсов хорошо поработал над защитой собственной обители.
Нет, для Зеркала Тантала это была даже не преграда, а так, детский лепет на лужайке. Ванька чувствовал, что связь была повреждена, но на его не слишком завидное положение это никак не повлияло. О Глебе же ничего нельзя было сказать точно.
- Будем надеяться, - туманно ответил Сарданапал. Подумав, он добавил, - я не думаю, что Бейбарсов причинит ей серьёзный вред, но… Несмотря ни на что, он слишком вспыльчив и не особо осознаёт, какой вред может принести самое безобидное заклинание. С его точки зрения безобидное. Но я очень надеюсь, что этого не случится. В любом случае, мы должны попытаться найти Таню как можно быстрее.
Иван кивнул. Предчувствие подсказывало ему, что следует ждать чего-то плохого, страшного, возможно, опасного, вот только для кого? О Гроттер интуиция упрямо молчала, как будто кто-то невидимый, но от этого не менее опасный запрещал думать о ней.
Впрочем, откуда знать, что Бейбарсов не пытается манипулировать им откуда-то извне, несмотря на огромное расстояние и прочие преграды, ничтожные для истинной ментальной связи?
- И всё же, поскольку Зеркало Тантала связывает нас, думаю, стоит попытаться найти некромага. То, что Таня с ним, я точно знаю, - промолвил Валялкин. – Я согласен абсолютно на всё, только помогите. Пожалуйста!
- Если бы я мог перевернуть весь мир, чтобы найти её, я бы это сделал, ты же знаешь, - Сарданапал в который раз вздохнул и вновь посмотрел на Ивана, - я попытаюсь помочь. Только сиди и не двигайся.
Академик, двигаясь на удивление быстро и проворно, поспешно подошёл поближе к Ваньке и сжал руками его виски. Парень едва сдержался, чтобы не вырваться. У него сложилось такое впечатление, что в голову вползают странные, скользкие щупальца, пытаясь выискать там хоть какое-то воспоминание.
В сознании всплывало лицо Гроттер, какое-то растерянное и напуганное, а потом просто сонное, обрывки ничего не означающих фраз и узор, но ничего конкретного не было. Будто бы всё аккуратно вымели метёлочкой – и комнату, и дом, и вид из окна – всё, что могло более-менее помочь.
Иван почувствовал, что Черноморов попытался укрепить ментальную связь и таким образом прочитать хоть какие-то мысли Бейбарсова, но больше ничего понять не успел. Внезапная боль накатила с такой силой, что ветеринара едва не отбросило к стене.
Новый вихрь образов пронёсся ураганом по памяти Ваньки, возобновляя там какие-то глупые моменты и доставляя невероятную боль. Кровь, ножи, боль и страх – всё это, чужеродное, незнакомое, заполняло сознание несчастного Валялкина, и он едва заставлял себя не сдвигаться с места, чтобы не мешать Сарданапалу.
Академик сначала не понимал, что именно случилось с его учеником и почему лицо оного так исказилось, но потом боль добралась и до него. Опытный, могущественный маг едва не взвыл, смутно понимая, как Иван вообще до сих пор держится и сражается с этими ощущениями.
Голова будто бы раскалывалась, и Черноморов попытался отойти от Ваньки, прекрасно зная, что тогда защита, установленная то ли Зеркалом, то ли самим Бейбарсовым, угомонится, но внезапно осознал, что просто-напросто отойти не может.
Невидимые цепи сковывали Сарданапала, заставляя его совершать бесполезные попытки пробиться дальше и понять хоть что-то. Невероятная боль ослепляла, а он ведь находился в стороне! Иван же, через которого проходили потоки некромагии, едва устоял.
В какой-то момент Валялкин не выдержал, поддался и мешком рухнул на пол, сжимая голову руками. В тот же миг Черноморов наконец-то смог отступить, постепенно восстанавливая силы после ментальной атаки.
Боль отшатнулась и остановилась, замерла, оставила несколько своих отпечатков и напрочь исчезла, оставив после себя лишь пьянящую пустоту.
- Ничего не получится, - прохрипел Сарданапал, - я не могу не то что пробиться в другое сознание – даже защиту, и ту надломить не в силах.
- Я потерплю, это не так-то уж и больно! – попытался убедить его Иван, но Черноморов лишь отрицательно покачал головой.
- Тебя это убьёт, - промолвил наконец-то академик, опуская глаза и опять отходя к книгам. Ему было совестно, что помочь ничем нельзя, но никакого выхода пока что не представлялось. Уничтожать же Валялкина, которого и так едва не разорвало на куски, он, естественно, не собирался.
- Но Бейбарсов тогда тоже… - Иван не желал ничего плохого некромагу, поскольку был слишком добр для этого, фраза вырвалась как-то сама собой.
В душе ветеринара теплилась надежда, что, пожертвовав собой, он сможет спасти Таню от чего-то плохого, тёмного и настолько запретного, что даже представить себе трудно такому, как он.
- Жертвенность здесь ни к чему, - вздохнул Сарданапал, - это ничем не поможет. Глеб посмотрит на твой труп свысока и лишь засмеётся, рассказав Тане что-то о глупом директоре и не менее ненормальном ветеринаре. Сколько ни прыгай ты с крыш и не режь себе вены, он даже не вздрогнет. А вот будет ли так наоборот – я очень сомневаюсь. Что-то произошло с вашей связью, но вот что…
Черноморов задумался. Раньше таких изменений не происходило, но и к Зеркалу Тантала раньше особо не приближались и Тантала тоже не побеждали. Что бы он сейчас не делал, это было бы слепым шагом сапёра по минному полю. Повезёт-не повезёт. Увы, но для второго было гораздо больше возможностей.
Валялкин хотел сказать что-то, возможно, описать свои ощущения, но не успел. Вскрикнув, он в ужасе уставился на свою ладонь, на которой медленно проступали вырезанные на коже буквы.
- Значит, обратная реакция всё же осталась, - в ужасе прошептал Сарданапал, посмотрев на руку Ивана. Текст, наконец-то проявившийся, ему совершенно не понравился.
***
Казалось, только что светило солнце, отбрасывая свои мелкие лучики на снег и заставляя всю территорию поместья блестеть, будто бы здесь просыпали бриллианты и алмазы, а уже повалил густой снег. Естественно, летать при таких условиях было невозможно, и Таня это понимала. Контрабас бы моментально набрался водой, а потом рухнул бы вниз, равно как и некромажья ступа.
- Если хочешь, можем просто прогуляться, - предложил Глеб.
Драконболистка, на несколько мгновений задумавшись, кивнула, не став даже спорить, когда Бейбарсов взял её за руку. В конце концов, это самый невинный жест, который только можно придумать в сложившейся ситуации.
Рыжеволосая думала, что идти будет трудно, потому что всё засыпало снегом, но некромаг повёл её по вымощенной дорожке, расчищенной кем-то неизвестным. У девушки даже возникло впечатление, что здесь работают тысячи невидимых слуг.
- Можно спросить? – посмотрев на Глеба, поинтересовалась Гроттер, надеясь, что всё же услышит «да».
- При одном условии, - призадумавшись, ответил Бейбарсов.
- Каком?
- Ты задаёшь вопрос, я отвечаю и задаю свой. И так далее. Согласна? Только я надеюсь на правду.
- Хорошо, - вздохнув, ответила Таня. В этом тоже не было ничего особо сложного или страшного, скорее даже наоборот. К тому же, число вопросов вроде бы неограниченно, значит, можно хоть что-то понять и разобраться в мыслях некромага, и в его действиях тоже.
Снег стал падать ещё быстрее, но на широкую вымощенную дорожку почему-то снежинки не особо спешили сваливаться. Впрочем. Это распространялось только на камни, а вот в волосах Гроттер запуталось уже немало тающих порошинок.
- Что это за поместье? – наконец-то решилась девушка, подумав, что можно начать и с чего-то банального и обыденного, а потом уже и приступать к дальнейшим расспросам.
- Танталово, - спокойно, будто бы говорил об этом ежедневно, промолвил Глеб. – так сказать, наследство по Дару. Всё равно у него никаких родственников не было, а защита здесь хорошая. Когда-то маленькая деревушка была, но после гибели Тантала больше никто тут не задерживался, разбежались. Несколько домиков, конечно, осталось, по ту сторону правда, почти на самой границе с лесом, но там из жителей одна старая бабка..
- И ты её не прогоняешь? – не сдержалась Таня, тут же прикусив язык.
- Теперь моя очередь, - усмехнувшись, протянул Бейбарсов, - ты меня боишься?
- Я? Нет! – слишком уж уверенно заявила драконболистка, едва сдержавшись, чтобы не отпрянуть от некромага.
- Мы договорились говорить правду, - напомнил Глеб, - нет, точно штрафы вводить надо, иначе ты слушаться не будешь.
- Ну, ладно, - опустив голову, согласилась девушка, - боюсь. Но совсем немного! Честно. Ты не обижайся, просто у тебя Дар такой… странный, мёртвый, а я как-то к светлым привыкла, вот и…
- Не оправдывайся, будто бы я не знаю твоих отговорок, - отмахнулся Бейбарсов, - боишься, ну и боишься, не до потери пульса, и то хорошо. А бабку, про которую ты спрашивала, прогонять смысла нет. Мне всё равно торчать здесь одному скучно, а больше никто не залезает. Лес пройти не могут.
Гроттер хмыкнула, не слишком-то поверив в особую жалость со стороны Глеба, но промолчала, решив, что не стоит тратить ещё один вопрос на подобную мелочь. Действительно, некромаг, как и обычно, будет её провоцировать, выспросит всё, что только его интересует, а она так и остановится на поместье да какой-то неизвестной бабке, которую, скорее всего, хоронить скоро придётся.
- Ты любишь Валенка? – Бейбарсов даже на мгновение остановился, но потом, решив, что никакой особой причины для этого нет, пошёл дальше, мирно ожидая ответа на свой вопрос.
Дочь Леопольда лишь укоризненно посмотрела на своего собеседника. Ну, конечно же! О чём ещё он может спрашивать, если не о каких-то её чувствах? Впрочем, это не слишком-то возмутило драконболистку. Гораздо больше она задумалась над тем, что не знает, что именно отвечать на данный вопрос.
Глеб просил отвечать честно. Впрочем, просил – громко сказано. Если ему надоест притянутая за уши ложь, но парень запросто вытащит нож и пригрозит каким-то очередным видом самоубийства, предварительно напомнив, что Ваньке будет не слишком хорошо.
Но и правду ответить было сложно. По крайней мере, потому, что Таня сама толком не знала её. Она, конечно, ринулась спасать Ивана, согласилась на все условия Бейбарсова, но тогда это получилось… стихийно, наверное. Ради защиты близкого человека сделаешь всё, что угодно. Вот только под большим вопросом остаётся то, кто именно – этот близкий человек.
Родители, возлюбленный, лучшие друзья – все эти люди подпадали под данное обозначение. И девушка до сих пор не могла осознать, кто именно для неё Ванька – второе или третье.
- Я не знаю, - наконец-то ответила Таня, глядя себе под ноги и делая вид, что она пытается не зацепиться.
Бейбарсов молчал, разглядывая тёмную полоску зимнего леса. Если бы кто-то сейчас увидел бы их, то подумал бы, что парня растительность и окружающая местность волновала куда больше, чем его спутница, хотя это и было, скорее всего, не так. Впрочем, Гроттер и этого не знала.
Впереди виднелась какая-то одинокая сосна, видимо, посаженная ради тени над небольшой скамейкой. Лавка оказалась чистой от снега и свежевыкрашенной, и дочь Леопольда опять поймала себя на мысли, что слишком здесь всё новое, чистое, аккуратное. Будто бы и скамью здесь поставили минут пять назад…
- Я запуталась, - спустя несколько минут промолвила Гроттер, - и не могу понять, как отношусь к Ивану. Может, присядем?
Последняя фраза была сказана чисто из вежливости, и девушка даже не обратила внимания на то, что она прозвучала, как вопрос. Впрочем, Бейбарсов на этом внимание заострять не стал. Он, в конце концов, не хмырь болотный, чтобы думать о таких мелочах, и даже не элементарный маг.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 99 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |