Порыв ветра открыл-таки окно, и новая порция снега влетела в комнату, но Гроттер не обратила на это никакого внимания. В надежде на то, что Бейбарсов не успел ещё уйти, что, возможно, он передумает, девушка безостановочно продолжала его звать, пытаясь бороться со слезами.
Оные слушаться хозяйку не желали, поэтому текли в два ручья, из-за чего драконболистка практически ничего перед собой не видела. Ей было страшно, руки болели, а колено саднило – рыжеволосая умудрилась удариться, когда пыталась выбраться отсюда. Но дочь Леопольда не оставляла попыток выбраться из собственной темницы.
Дверь опять скрипнула, и пред ясные очи Гроттер показался некромаг. Таня, не успевая остановиться, едва не сбила Бейбарсова с ног, что-то крича; Глеб так и не разобрал ни единого слова.
Терпение парня, и без того не слишком ангельское, окончательно оборвалось, к тому же, ему надоело смотреть на девушку, смахивающую уже на Бедную Лизон. Схватив её за плечи, некромаг с силой встряхнул Гроттер, заставляя её прийти в себя.
- Перестань! – голос Бейбарсова оставался спокойным, но в нём чувствовалась немалая угроза, - немедленно замолчи!
Таня, вырвавшаяся наконец-то из рук тирана местного разлива, всхлипнула, потихоньку отходя от истерики, казавшейся теперь глупой, но бешенство, по всей видимости, передаётся не только через укусы, потому как чёрные глаза Глеба сверкали, точно как у заправского демона, да и сам он едва не начал швырять громы да молнии.
Бейбарсов занёс руку, вероятно, собираясь ударить Гроттер. Та, на мгновение поймав на себе затуманенный взгляд, отшатнулась, поверив в то, что он может так поступить. Но Глеба остановил как раз тот испуг, отразившийся на лице Тани, и он, одумавшись, привлёк её к себе, пригладив растрёпанные рыжие волосы.
- Не плачь, - уже спокойнее, но всё тем же приказным тоном промолвил некромаг, едва сдержавшись, чтобы не упомянуть что-то о сохранности Валялкина.
- Извини меня, - прошептала драконболистка, прижавшись к некромагу и почему-то моментально простив его за всё, что произошло только что, за проведённый день в этой дурацкой темнице и даже за шантаж, едва не заставивший её обезуметь.
- Тебе надо отдохнуть, - Бейбарсов повернул было в прежнюю темницу девушки, но она посмотрела на него с таким отчаяньем, что некромаг решил не испытывать свою судьбу. – Пойдёшь наверх?
- А почему нет? – улыбнувшись, спросила Гроттер, чувствуя, как слезинки продолжают скатываться по её лицу.
Некромаг, несмотря на то, что творил только что, с некой нежностью смахнул капельки солоноватой жидкости с лица Тани и, взяв её за руку, увлёк за собой, поднимаясь по какой-то длинной лестнице.
Девушка, изредка выглядывая из попадающихся по дороге окон, всё больше и больше улыбалась, потихоньку забывая о том, что ещё несколько минут назад билась в истерике. Впрочем, настроение не улучшалось, хотя и не падало окончательно вниз – оставалось какое-то смутное чувство тревоги, гложущее драконболистку изнутри.
Гроттер не помнила, когда Глеб усадил её на какой-то диван, устроившись рядом и приобняв пленницу, не помнила, на каком именно этаже они находятся – она вообще ничего запомнить не могла. Голова продолжала кружиться, да и тошнота подкатывалась к горлу, видимо, от голода, так что внучка Феофила очень обрадовалась, когда Бейбарсов телепортировал откуда-то вкусно пахнущее блюдо, состоявшее из мяса и какого-то салата.
- Ешь медленно, не то хуже будет, - некромаг решил на сей раз не испытывать терпение Тани и, торжественно вручив ей тарелку, куда-то отошёл, позволяя девушке спокойно поесть и отдохнуть.
Вернулся юноша как раз вовремя, когда Гроттер, успокоившаяся окончательно, как раз уже думала подняться и пойти поискать его, да опасалась заблудиться в коридорах.
Бейбарсов же, опять присев рядом с ней, как-то странно посмотрел на рыжеволосую. Во взгляде его мелькало что-то незнакомое доселе Тане, невиданное ею, причём не только в Глебе, а и в людях вообще.
- Это я должен был извиняться, - внезапно промолвил он. - Но, несмотря на то, что я некромаг…
- И редкая сволочь! – с неким удовольствием, смешанным с грустью, добавила Гроттер, моментально вспомнив о том, что именно происходило в дверном проёме рядом с её темницей.
- И редкая сволочь, - послушно согласился Бейбарсов, - несмотря на это, я никогда не поднял бы на тебя руки.
- Пытался, - пробормотала Таня.
Некромаг молчал, видимо, действительно сожалея об этом проступке. Странно, этот человек мог запросто убить десяток своих однокурсников, работать где-то в Магществе палачом, а потом ещё и пытать кого-то из знакомых, а жалел именно об этом поступке, даже незавершённом, что весьма радовало Гроттер.
Девушка зевнула, устраиваясь поудобнее и закрывая глаза. Несмотря на то, что она проспала почти весь день, да и перед этим немало валялась без сознания, сейчас усталость вернулась опять и с новыми силами начала одолевать драконболистку.
Бейбарсов, кажется, забыл о том, что Таня находится здесь в качестве пленницы и что пребывает рядом с ним только из-за Валялкина, поэтому новых приступов злости или ещё чего-то подобного не ожидалось. Решив, что гостиная – не самое удобное место для сна, тем более если учесть, что здесь достаточно старый, а, значит, жёсткий диван, Глеб подхватил Гроттер на руки, стараясь не разбудить её.
- Что ты делаешь? – моментально насторожилась девушка, приоткрыв глаза и по инерции схватив некромага за плечо, дабы не упасть.
- Несу тебя в спальню, - всё тем же спокойным голосом ответил Бейбарсов, поднимаясь вверх по лестнице, лучше отремонтированной, чем та, что вела в гостиную.
Таня подскочила, попытавшись вырваться из рук Глеба, но, естественно, ничего у неё не получилось, так что рыжеволосой пришлось смириться со своим положением, не слишком-то и неприятным, как подумала она через несколько минут. Но всё же, Гроттер в который раз напомнила себе о том, что она любит Ваньку, находится здесь только ради него, поэтому для приличия ударила Бейбарсова по плечу ещё раз, правда, легонько, так что парень практически не почувствовал.
- Зачем? – немного испуганно спросила девушка через несколько минут, успокоившись и даже сбившись со счёта – ступенек оказалось слишком много. – Бейбарсов, какие ты новые пытки для меня придумал, а?
- Не переживай, я просто положу тебя на кровать и укрою одеялом. Ничего больше пока что тебе не грозит, - усмехнувшись, ответил юноша, взглядом заставляя дверь открыться. Оная отворилась с тихим скрипом, а потом и закрылась, причём сразу же в тот момент, когда Глеб зашёл в комнату.
Оказавшись наконец-то на твёрдой земле, Таня вздохнула с облегчением, покосившись на некромага. Тот покидать дочь Леопольда явно не собирался, продолжая стоять рядом с ней и, слегка прищурившись, наблюдать за каждым действием.
- Ты что, собираешься остаться? – недоверчиво переспросила Гроттер, отступая к кровати и прекрасно осознавая, что Бейбарсов следует за ней.
- Я нахожусь у себя дома, - напомнил некромаг, - ты всё ещё подозреваешь меня в чём-то?
- Будто бы не за что подозревать, - буркнула рыжеволосая и, забыв даже о том, что следовало бы переодеться во что-то другое, юркнула под одеяло, накрывшись с головой.
Бейбарсов, ухмыльнувшись, всё же прилёг рядом, выуживая Гроттер из горы подушек и притягивая к себе. Та пыталась сопротивляться, но под конец, положив голову парню на плечо, весьма спокойно уснула, предварительно напомнив себе, что она здесь только ради Ваньки…
***
Сегодня у Валялкина наметился внеплановый выходной – Многоглазке захотелось вырасти где-то в саванне Южной Америки. Долететь туда Ванька, естественно, не успевал, поэтому решил использовать ночь с пользой, а именно, отоспаться.
Иван даже не запомнил особо, в каком именно он оказался городке, просто направился в ближайшую гостиницу, пробормотал перед носом у администратора нужное заклинание и получил желанный номер, безо всяких удобств, как выразилась девушка, вручившая ему ключи. Валялкин таким словам удивился, потому что наличие душа, кровати и горячей воды, а так же бесплатного завтрака в номер уже были удобствами, но поправлять не стал, отправившись к себе.
Впервые в жизни ветеринару даже есть не хотелось – он, кое-как смыв с себя грязь, сразу же завалился спать, планируя хорошенько отдохнуть.
Сон одолел Валялкина практически моментально, и перед глазами тут же начали мелькать какие-то картинки. Не слишком-то и сопротивляясь приятной усталости, Иван блаженно зевнул и окончательно провалился в глубокий сон, полный сновидений.
<i>«... – И редкая сволочь! – услышал Валялкин. Голос какой-то знакомый, наверное, ему опять снится Таня. Только почему это он сволочь?
«Ну, не труп ходячий, и на том спасибо», - и мысль какая-то тоже чужая. Иван, конечно, изредка занимался самобичеванием, но труп ходячий – это уж слишком. Данная характеристика больше всего подходит Бейбарсову.
- Я бы никогда не поднял на тебя руки, - Ванька внезапно осознал, что это уже говорит он сам. Гроттер же сидела рядом, немного расстроенная, но всё же изредка улыбающаяся ему. В таких родных зелёных глазах можно было заметить грусть, смешанную с чувством долга, непонятно откуда появившемся у Тани в душе.
- Пытался, - Иван хотел было удивиться, сказать что-то ещё, но во сне почему-то не сделал этого. Странно – он пытался её ударить? Нет, быть такого не может!
Время текло как-то слишком медленно, будто ему это не снилось, а всё происходило наяву. Валялкин мог чувствовать прикосновения рыжеволосой, слышать её голос, прикасаться к ней и чувствовать её кожу под своими пальцами, перебирать кудри… Вот только всё в то же время было каким-то чужим, а слух вообще заметно притупился, будто бы ему на голову кто-то подушку приложил.
Всё вокруг казалось слишком размытым, всё внимание сосредотачивалось на Гроттер. И как Ванька не хотел оглянуться, что-то не позволяло ему это сделать.
Иван чувствовал, что он куда-то уходил, и именно в тот момент смог рассмотреть какое-то резное украшение на стене, на которое смотрел достаточно долго. Всё остальное интересовало Ваньку, но не интересовало его в этом сне, а резьба эта вообще была просто способом отвлечься.
Валялкин с удивлением заметил, что разглядывает её каким-то иным взглядом. Ивану казалось, что украшение идеально, и в то же время в этом сне он искал недочёты и находил их. Где-то что-то было не так выточено, в одном месте не соблюдалась симметрия, а в другом её было слишком уж много… Валялкин в реальности порывался бы исправить недочёты, но сегодня рука почему-то даже не поднималась…
Когда он вернулся к Гроттер, и произошёл тот разговор о попытке ударить её, это Валялкин понял уже окончательно. Теперь он наблюдал за тем, как драконболистка погружалась в царство Морфея. Странно, он, кажется, никогда не видел её спящей, всё время на уроках, либо занятой, либо на драконбольном поле… Вот только нынешнее состояние Тани казалось настолько знакомым, будто бы он уже несколько лет смотрел на неё, наблюдая за размеренным дыханием.
Валялкин чувствовал, что несёт её на руках куда-то наверх, даже не замечая ступенек, и удивлялся постоянно, не понимая, почему Гроттер не идёт сама. Он так никогда раньше не поступал со своей девушкой, да и сама внучка Феофила не особо стремилась повиснуть у него на шее.
Разговор у них тоже был какой-то странный. Таня явно его опасалась, хотя и не слишком сильно, подозревала в чём-то неправильном… Ожидала от него каких-то дурацких поступков, достойных некромага!
Иван же с какой-то радости посмел улечься рядом с ней и даже обнять. Он наблюдал за Гроттер, уже спящей, прикасался к её волосам, разметавшимся по подушке… Поцеловал, стараясь не разбудить, погладил по щеке, убирая непослушную прядь…
Валялкин хотел было отпрянуть, отбежать, не понимая, откуда взялась какая-то страсть, но не смог, продолжая находиться рядом с Таней. Он уже совершенно ничего не понимал, путался в собственных мыслях, но не пытался даже отпрянуть от собственного соблазна, будто бы Гроттер только ему и принадлежала…
Но почему он целует её, спящую, в губы? И что говорит, ещё и так тихо, что и сам не слышит?..»</i>
Валялкин резко открыл глаза и сел на кровати, запустив пальцы в волосы. Прошло уже несколько часов, с тех пор, как к нему пришёл этот сон.
Вот только странно всё это – он до сих пор чувствует, как волосы Тани щекочут лицо, помнил, какими они были наощупь… Так бывает только тогда, когда находился рядом с человеком наяву, причём совсем недавно.
Ванька содрогнулся, поймав себя на жуткой догадке. Это был не сон. Это было Зеркало Тантала.
Он видел мир глазами некромага. Мир, в котором присутствовала Таня.
========== Глава третья. Мир. в котором присутствовала Таня... ==========
Гроттер открыла глаза от того, что прямо на её лице остановились лучики солнца, шаловливые и не любившие дать несчастной хоть немного отдохнуть. Таня, наверное, поспала бы и подольше, вот только, повернувшись на бок, она уткнулась носом в чьё-то плечо, и весь сон моментально улетучился.
- Глеб? – тихо позвала девушка, обрадовавшись, что не забыла событий вчерашнего дня.
Чувствовала себя драконболистка достаточно неплохо, к тому же, некоторые не слишком приятные моменты того, что было вчера вечером, потихоньку стирались и исчезали. К тому же, она обязана была спасти Ваньку, просто обязана не позволить Бейбарсову разрушить и без того разваленную жизнь Ивана.
- Доброе утро, - холодно ответил некромаг.
Он всё так же лежал рядом, сложив руки на груди, но не обнимал её, не пытался поцеловать, даже не сдвинулся с места, когда Гроттер проснулась. Глеб изучал взглядом потолок с каким-то вычурным рисунком, будто бы думая, как именно отреставрировать огромное поместье и что следует отсюда убрать.
- Полная безвкусица, - наконец-то изрёк юноша, - неуместная симметрия, слишком яркие краски для спальни и, в конце концов, нарисовано лишь для того, чтобы сокрыть трещину.
Таня содрогнулась. Подобные выражения её почему-то пугали куда больше, чем обыкновенные пафосные речи Бейбарсова, его признания в любви и даже то, что случилось в подвалах данного места.
- Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась драконболистка, попытавшись сесть на огромной и, как показалось девушке, слишком мягкой кровати.
Глеб молчал, что её больше насторожило Гроттер. К тому же, за последние минуты их разговора некромаг даже не посмотрел на свою пленницу, будто бы он влюблён в узоры на потолках и занавески на окнах.
- Случилось, - протянул Бейбарсов, опять не обратив свой взор на окончательно испугавшуюся и насторожившуюся девушку, - как там Валялкин?
- Где – там? – удивлённо переспросила Таня, покосившись на безмерно спокойного некромага, взирающего на всё с таким безразличием, что становилось даже страшно.
Вздохнув, драконболистка легонько прикоснулась рукой к плечу парня, но он даже не пошевелился. Если бы Глеб не разговаривал, девушка вообще причислила бы его к мёртвым. Так сказать, не до конца остывший труп – почему-то руки сегодня у некромага были жутко холодные, как лёд.
- Заклинание сбережения энергии, - ответил на незаданный вопрос Бейбарсов, игнорируя тот, что прозвучал, - сейчас действие закончится.
И вправду, через несколько минут нормальная температура тела вернулась к магу Смерти, вот только это не улучшило его настроения, скорее даже наоборот. Глеб продолжал хмуриться и всё так же не обращал внимания на расстроенную и напуганную Гроттер. Оная же только догадывалась, что именно её ждёт. Вдруг Бейбарсов окончательно сошёл с ума?
Впрочем, некромаги вроде бы не теряют рассудок. Конечно, парень никогда не был особо нормальным, но не в такой мере, чтобы сначала улыбаться, а потом вырисовывать ножом узоры на руках. Это – прерогатива жителей психушки и магов Смерти, которые ни с кем не связаны и никого не любят. Чумы, например.
Почему-то в те моменты, когда Глеб постоянно дарил ей розы и просил остаться с ним, Гроттер слабо верила в его чувства. Зато сейчас, когда она оказалась в достаточно затруднительном положении и полном распоряжении Бейбарсова, Таня вдруг поняла, что раньше ей надо было верить, слушать его признания.
- Там – это во сне, - наконец-то ответил некромаг, внезапно поднявшись и притянув Гроттер к себе.
Драконболистка, оказавшись в объятьях своего нынешнего мучителя, даже вырваться не успела, воспротивиться, сказать хоть что-то. Она даже не поняла, когда Бейбарсов начал её целовать, не сумев отпрянуть.
- Пусти, пожалуйста! – воскликнула Таня, извиваясь в руках некромага, - больно!
Юноша лишь ухмыльнулся, прижимая девушку к кровати и уже раздумывая, не использовать ли ему магию. Бейбарсов даже не знал, почему поступает именно так, а сознание и вовсе кричало, что если он не отпустит её, то ничего дальше не будет, вот только сердце у некромага упорно не проронило ни слова – может, потому что отсутствовало.
- Пожалуйста… - Гроттер почувствовала, что по щекам текут слёзы.
Ей хотелось быть гордой, независимой, поднять голову высоко и отказаться от жизни, заявить, что он может делать всё, что угодно – ей всё равно. Вот только почему-то Таня никак не могла заставить себя вспомнить о собственной независимости.
Она чувствовала себя бессильной, беззащитной и до невозможности уязвимой, понимала, что никакое её действие, напускная гордость, высоко поднятая голова не помогут вырваться из устроенной некромагом тюрьмы. Ей вообще сейчас ничего не поможет, и смерть в том числе.
Драконболистка не могла допустить, чтобы Валялкин просто так погиб. Должен же Бейбарсов когда-нибудь разорвать эту чёртову связь. А потом… А потом уже неважно – главное, не сделать сейчас последней в своей жизни ошибки: попытки умереть.
- Опять рыдаешь? – скривился Глеб, всё ещё сжимая запястья девушки.
Оная промолчала, пытаясь не смотреть в эти ненавистные чёрные глаза, не способные даже отразить её собственное лицо. Да и вообще, взгляд мага Смерти выдержать очень трудно, неприятно и… Страшно. Таня ужасно боялась сейчас увидеть какую-то ненависть, презрение к ней самой. Она не смогла бы понять Бейбарсова в таком случае. А когда не понимаешь, рядом лучше не находиться.
- Да ладно, не стоит, - некромаг внезапно успокоился и моментально отпустил драконболистку, спокойно улёгшись рядом, - руки дай.
- Зачем? – с опаской поинтересовалась Гроттер, всё же выполняя своеобразный приказ.
- Вены резать тебе буду, - хмыкнул Глеб. – Только не надо ничего говорить – это была шутка. Глупая шутка. Просто прочитаю маленькое заклинание, чтобы не было синяков. Не беспокойся, ты мне пока что целая нужна.
- Пока что?
Вопрос опять остался без ответа, и Таня решила, что лучше сейчас помолчать, пока у Бейбарсова окончательно не съехала крыша. Он и раньше был немного странноватым человеком.
Гроттер прекрасно помнила, как некромаг собирался отправиться под лучи Раздирателя, лишь бы она снова к нему прикоснулась, как собирался спрыгнуть с крыши, пусть и не по-настоящему. Всё равно боль была бы, пусть не слишком долгая, но...
- Ты говорил что-то про сны, - осторожно поинтересовалась драконболистка, пытаясь отодвинуться подальше.
Бейбарсова это явно не устроило, поэтому он, продолжая сидеть на кровати, достаточно грубо притянул Таню к себе, не намереваясь отпускать. Девушка, напомнив себе о том, что некромага лучше не злить, всё же не стала сопротивляться или вырываться, но отвернулась, вперив взгляд в какую-то расписную вазу.
- Да, говорил. Ты полночи звала своего Валенка, - Глеб усмехнулся и, на мгновение задумавшись, приобнял Гроттер за талию, продолжая крепко держать её.
Рыжеволосая даже не соображала, что именно происходит, мысленно прощаясь с любым, даже самым ничтожным спокойствием в этом доме. Что-то подсказывало ей, что общение постоянно будет в подобном духе – до тех пор, пока она окончательно не забудет Валялкина, ну, или пока Бейбарсов не вздумает откуда-то прыгнуть или случайно полоснуть ножом по руке, например, во время приготовления супа.
- Полночи?
- Раза два, - неохотно признался Глеб. – И если ты надеешься, что останешься с ним, то можешь даже не мечтать. Смирись с тем, что ты – моя, малышка.
- Я понимаю, - Гроттер показалось, что это не она говорит, а какая-то неизвестная девушка, незнакомка, решившая немного пообщаться за неё.
Таня не понимала, почему именно она подчиняется, почему даже не пытается сопротивляться, но что-то неведомое заставляло её плыть по течению. И сейчас, сидя рядом с некромагом, от которого она должна была бежать, драконболистка продолжала сидеть рядом.
Бейбарсов усмехнулся, по привычке читая мысли своей пленницы. Она – его, и ничья больше, никто не в силах это изменить. Никто, даже самый могущественный маг теперь не заберёт Гроттер у него.
К тому уже, он и есть самый могущественный.
Отогнав мысль о волшебстве куда подальше, Глеб окинул взглядом рыжеволосую, продолжая обнимать её. Конечно, Таня ему нравилась в любом виде, но всё же, постоянные растянутые свитера, старые джинсы и прочее начинало постепенно надоедать. А просьба поменять одежду – не такая уж и большая прихоть…
- Держи, - некромаг внезапно протянул девушке какой-то пакет, - дверь в соседнюю комнату прямо напротив тебя.
- А зачем мне в соседнюю комнату? – удивилась Гроттер, растерявшись ещё больше.
Бейбарсов лишь плотоядно ухмыльнулся, поворачивая девушку к себе лицом и поправляя выбившийся локон. Таня вздрогнула – она терпеть не могла когда кто-либо прикасался к её волосам – и опустила глаза, не понимая, что именно происходит.
- Думаю, ты всё же не пожелаешь переодеваться при мне, - протянул Глеб, - но если тебе так хочется…
Драконболистка вздрогнула, чувствуя, как всё ещё достаточно холодные руки некромага скользят по её коже, самым наглым образом забираясь под, мягко говоря, страшненький синий свитер. Рыжеволосая давно уже думала его выбросить, но почему-то сочла вполне подходящим для свидания с Бейбарсовым, о чём теперь и пожалела.
Гроттер могла себе только представить какие именно вещи юноша мог телепортировать сию же секунду из какого-то магазина, но спорить опять-таки не решилась – слишком уж её напугал нож, валяющийся на прикроватной тумбочке.
Прикрыв за собой дверь и попытавшись сохранить надежду, что за нею никто не подсматривает, Таня осела на пол, обхватив голову руками. Боги, куда она попала? И нет никаких, совершенно никаких шансов выбраться отсюда, из этого жуткого места, если, конечно, она не хочет отправить Ивана на тот свет собственными руками.
Подумав о Валялкине, дочь Леопольда горько усмехнулась. Если Глеб говорил правду – а смысла врать у него не было, - то бедный Ванька должен был чувствовать всё, что происходит в данный момент с Бейбарсовым. В том числе и все эти поцелуи и прочие действия некромага.
Долго просидеть в одиночестве не удалось – вскоре о том, что пора возвращаться, рыжеволосой напомнила синяя искра, мелькнувшая у неё перед глазами. Гроттер тряхнула головой, подумав, что сидение взаперти действительно ничем не поможет. В конце концов, её же не собираются использовать в виде жертвы для очередного ритуала…
Понадеявшись, что Бейбарсову пока что хватает материалов для заклинаний, внучка Феофила вернулась обратно к некромагу. Девушке почему-то казалось, что она выглядит до безумия глупо, постоянно краснея и что-то бормоча по поводу своего одеяния.
Юбка казалась драконболистке коротковатой, потому как на ладонь не доходила до колена, да и вообще, данный наряд Таня терпеть не могла, а блузка её не устраивала по той причине, что слишком уж легко расстёгивалась и обладала чрезмерно малым количеством пуговиц. Но выбирать не приходилось, да и вообще, Гроттер почему-то не имела никаких сил противиться тому, что говорил ей некромаг.
Глеб уже поднялся на ноги и теперь стоял прямо напротив пленницы, откровенно разглядывая оную. Впрочем, совести и скромности Бейбарсову всю жизнь не хватало, так что девушка практически не реагировала на подобные взгляды, не безобидные, конечно, но и не опасные.
- Отлично выглядишь, - протянул юноша, приближаясь к Гроттер уверенным шагом.
У некромага были причины чувствовать себя уверенно. Впервые за всё время их знакомства Глеб был полностью на своей территории и мог делать всё, что только взбредёт ему в голову. Увы, но слишком часто самоуверенному и порой самовлюблённому магу Смерти хотелось поступить странно, нарушая все правила и все границы, которые только существовали в его мире.
Бейбарсов существовал как бы отдельно от всего, что происходило вокруг. Он не был частью вселенной, у парня существовал свой собственный мирок, закрытый на тысячи замков, недоступный для всех. Иногда существовали исключения, и Тане казалось, что она умудрилась вытащить наружу какой-то факт из мысленной биографии Глеба, но вскоре ощущение вновь пропадало, и она думала, что больше никогда и ничего о нём не узнает.
Конечно, Валялкина все только жалели, желали ему сил, чтобы перебороть в себе сущность гадкого некромага, воспользовавшегося Зеркалом Тантала, но, как казалось иногда, это был единственный способ хоть немного понять Бейбарсова.
Вот только сам Глеб, откровенно ненавидя и презирая Ваньку, как не магией, так своим поведением перекрывал все пути к собственному сознанию, вызывая у ветеринара стойкое чувство отвращения. После этого несчастного Ивана охватывали непонятные эмоции, и он изо всех сил открещивался от связи, не думая о том, что соперника можно победить знанием.
Победитель Тантала пользовался всем этим, выуживая из разума Валялкина всё новую и новую информацию, подыскивая слабые места и ежеминутно ударяя по ним, незаметно, но сильно. И как бы не старался Сарданапал ограничить влияние на своего светленького ученика, как бы не ограждался Иван от нападок мага Смерти, каждая его попытка была обречена на то, чтобы оказаться неудачной. Бейбарсов имел терпение, поэтому медленно, постепенно овладевал тем, что остальным было недоступно.
Единственным способом сохранить себя оказались попытки узнать соперника. Всё больше и больше читая сознание Валялкина, Глеб внушал ему мысли о том, что к некромагу ни в коем случае нельзя подступаться. Таким образом Иван даже не пытался посеять хоть какое-то зерно света и, соответственно, практически не мог сопротивляться.
Более того, манипуляции Бейбарсова каждый раз заходили всё дальше и дальше. После частичного разрыва связи, когда юноше не пришлось уже блокировать воздействие на себя ветеринара, он спокойно мог посылать Ивану видения и даже на несколько минут полностью овладевать сознанием оного, заставляя творить глупые, ужасные вещи.
Вчера это получилось как-то непроизвольно. Глеб, конечно, не специально посылал Валялкину те моменты, когда он на время покидал Таню или когда она едва не уснула на диване, но вот следующие воспоминания, часть ночи, поцелуи и прикосновения – всё это было отправлено Ивану. Бейбарсов ощущал некое ненормальное удовольствие от того, что его соперник страдает, пытается избавиться от жуткого наваждения.
Впрочем, некромага редко покидало желание разорвать связь. Но это была возможность удержать Гроттер, и Глеб не собирался упускать её только из-за какого-то ветеринара. К тому же, чем больше персонажей, тем интереснее игра.
- Может, я лучше переоденусь? – несмело поинтересовалась Таня, вырывая Бейбарсова из его постоянных раздумий.
- Не стоит, - отрицательно покачал головой некромаг, приближаясь к драконболистке и осторожно обнимая её.
Рыжеволосая чувствовала тёплое дыхание некромага, ощущала его прикосновение, но не имела никаких сил даже сделать шаг назад. Что-то, вероятно, очередная магия, сдерживало её, заставляя послушно выполнять прихоти своего мучителя, позволять ему делать всё, что только захочется.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 96 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |