- Ой! - она вздрогнула от неожиданности, резко разворачиваясь.
Хм. Хорошая реакция, нельзя оставлять спину открытой. Этому нас в первую очередь учили на всех отделениях, не только на "Боевой Магии".
...И в тот момент, когда человечка узнала меня, шарахнулась назад, чуть не уронив две толстые книжки, которые держала в руках, но очень быстро совладала с собой, пока я стоял и хлопал глазами. Потом вспомнил, что должен был начать "выяснять отношения" первым:
- Привет, ты как? - шедевр красноречия, но ничего более умного не придумал сходу.
Она нахмурилась, но хамить в ответ не стала.
- Могу задать Вам тот же вопрос, господин Сандриэль, - сдержанно ответила паршивка.
На что она намекает? Или говорит искренне? Шшарран разберет этих людей с их иносказательностью.
- Анхель, извини меня, пожалуйста, я не хотел...
На долю секунды на ее лице промелькнуло удовлетворение, а затем она демонстративно насмешливо изогнула бровь, изображая скептицизм. Действительно, более нелепого извинения не придумаешь. "Не хотел..." - не хотел, не сделал бы то, что сделал. Она права. О, Боги! Как с ней тяжело!
- "Извини" на хлеб не намажешь и в карман не положишь, - огрызнулась дерзкая девчонка.
- Анхель, я... - сбитый с толку, я судорожно пытался сообразить, это намек на компенсацию или нежелание развивать эту тему вообще?
- Не утруждайтесь, господин Сандриэль, мне не нужны Ваши извинения и, вообще, ничего не нужно, - она попыталась пройти мимо. - Большего, чем я от Вас получила, мне уже не вынести.
- Анхель, да постой же! - я преградил ей путь.
- Вы слишком настойчивы, - она презрительно скривила губы. - Вы что, преследуете меня?
Ух ты! Таким тоном можно заморозить, но я не сдавался.
- Послушай, - недовольно начал я, чувствуя, что потихоньку завожусь. Честно говоря, такого пренебрежения к своей персоне я еще не встречал. - Я признаю, мы неудачно начали наше знакомство, но ведь расстались-то позавчера нормально!
- Вот! - она назидательно подняла вверх указательный палец. - Ключевое слово "расстались"! Советую Вам, Светлый, не загораживать мой горизонт, чтобы не было больше повода для взаимных недоразумений и претензий. Надеюсь, у Вас ко мне личных вопросов больше нет.
Я стоял перед ней, как оплеванный. Никто еще меня не "посылал" так деликатно и однозначно. А, главное, небрежно, словно отмахнувшись от назойливой мухи. Мои руки, которые я дал бы себе оторвать за то, что причинили девушке боль (хорошо еще, никто не видел - вот позор для нашей расы - опуститься до рукоприкладства... даже не рабу-полукровке, которых и за эльфов-то не держали, а вообще - человеку, низшей расе...) В общем, мои руки сами потянулись к ней. Даже не знаю, чего в тот момент мне хотелось сильнее: придушить ее или... обнять...
Спасло то, что ее позвала Вероника, заждавшаяся свой фолиант.
- Иду! - отозвалась Анхелика и, небрежно двинув плечом, "убрала" меня с дороги. - Я сейчас!
- Ну и характер! - я чуть не взвыл с досады. Ну, и что мне теперь делать?
Я решил, что надо срочно побольше узнать о людях, об их психологии и физиологии. То, что у меня по этой теме всегда были отличные оценки, радовало, но, столкнувшись с практической стороной вопроса, я понял, как много на самом деле пробелов в этой области. В какой-то степени я теперь понимал Старшего Принца, с его чудачеством на себе проверять правильность почерпнутых из книг знаний о других расах, вступая в более тесный контакт.
Для начала мне пришлось оформлять допуск в святая святых - Архив библиотеки. Дотошный гном-библиотекарь долго и придирчиво разглядывал подпись самого Ректора на моей карточке, только что на зуб не попробовал.
В Архиве, действительно настоящей сокровищнице Школы с точки зрения информации, я оказался не один. Пятикурсник Артур, вампир, увлеченно что-то бормотал себе под нос на незнакомом языке, словно заучивая наизусть. Да, похоже на стихи, потому что соблюдался размер и рифма.
Он редко тусовался с остальными. Говорят, его несколько раз видели в городе с обалденной девчонкой умопомрачительной красоты и самоуверенности, не-человеком. Думаю, привирают. Вампирши все симпатичные, особенно молоденькие. Кто еще с ним может "дружить"? От него же за версту веет нежитью, хотя визуальное впечатление он производит, этого не отнять. Высокий, стройный, харизматичный. Светлые, почти белые, длинные волосы, правильные аристократически тонкие черты лица, глаза цвета янтаря - солнечного камня, такие же теплые и притягательные, словно в насмешку над представителем ночных охотников достались ему от кого-то из родителей. Я, честно говоря, вообще не понимал, зачем ему, с задатками Высшего, вся эта учеба в ММШ? Для не-мертвого он давно изучил необходимый минимум, а дальше этим кровососам уготована одна судьба - контролирование огромной территории в какой-нибудь забытой Светлыми Богами местности в мрачном замке, который незадачливые путники обходят стороной, а местные жители с опаской косятся на такое соседство, выдумывая все новые и новые леденящие душу подробности. Впрочем, наверняка, не лишенные оснований.
Артур кивнул мне - все-таки мы друг друга знаем уже не первый год, и снова уткнулся в свою книгу, периодически сравнивая что-то с надписями на своих черновиках.
Я задумчиво огляделся. С чего бы начать?
- Неужели у Светлого отличника возникли затруднения? - оторвался заинтересованный моим приходом вамп от своих записей.
- До тебя, мне, конечно далеко, заучка, - хмыкнул я.
Артур в самом деле с какой-то фанатичной одержимостью просиживал часами в библиотеке, впитывая знания, словно губка. Я подозревал, что он поступил в эту Школу с единственной целью - получить доступ к Архиву, так как этот кладезь знаний считался одним из самых лучших в наших местах. Конечно, ведь к Эльфам или Дроу, у которых были свои собственные, накапливаемые веками и тщательно охраняемые от непосвященных библиотеки, его никогда бы не пустили. Не-мертвых ни мы, ни Темные не жаловали, даже их посольств отродясь не было на наших землях. Все вопросы политики, торговли и других отношений регулировались и решались на нейтральных территориях
- И что же так заинтересовало Вашу Лучезарную... (клянусь, он хотел сострить, но в последний миг одумался) персону? Может, подскажу, где искать? - предложил Артур.
Аха, сейчас, только намекни, и он быстренько сделает свои выводы. Ума этому клыкастому не занимать.
- Как-нибудь обойдусь своими силами, - небрежно пожал я плечами. - Право, не стоит беспокоиться.
- Ну, как знаешь. Мое дело предложить, твое - отказаться, - досадливо выдавил улыбку вампир, обнажив на миг внушительные клыки.
Я знаю, что в спокойном состоянии, они лишь чуть-чуть отличаются от человеческих или от наших зубов, но тогда что это сейчас было - скрытая демонстрация силы? А к чему она, делить-то нам нечего? Странно...
ГЛАВА 17
***(АНЯ)
Несколько дней пролетели незаметно и как-то однообразно, если не считать нашего спонтанного объяснения с Сандриэлем в библиотеке. Он никак не хотел убираться из моих мыслей. Я его ненавидела и презирала, и тут же, противореча сама себе, пыталась отыскать что-то положительное в его поведении. Он меня привязал к себе, мне постоянно хотелось его видеть. Но, увидев, особенно довольного жизнью в компании остроухих собратьев, мне очень хотелось стереть улыбку с его красивой мордашки.
А вот со мной стали происходить удивительные вещи. Словно что-то раскрылось от стресса и потрясения, что дремало где-то глубоко. Я вдруг стала лучше понимать то, о чем говорили на лекциях, и о чем читала в учебниках. Магические формулы заклинаний, непонятные руны запоминались после пары прочтений, и укладывались в моей голове, где раньше была лишь каша из мешанины незнакомых мне явлений. Наконец-то я поверила, что я и, правда, сама могла поступить в ММШ и у меня есть хоть какой-то магический потенциал. Предметы я пока не могла передвигать, как Вероника, одной силой мысли, но набрасывать легкий "морок", чуть изменяя внешность, уже пробовала, и мне это настолько понравилось, что я задвинула весь негатив от произошедшего в гостинице на задний план и пыталась радоваться жизни.
Все курсы возвратились, наконец, с практики, и Школа зажила обычной жизнью. В старой части парка, окружавшего наше огромное здание, в Беседке вновь собирались по вечерам. Роволкон затащил нас к своим, перезнакомив с кучей однокурсников. Первый вечер те держались несколько высокомерно и насторожено, наверное, не любили новеньких. Мы, кстати, заметили, что кроме нас с Никой, других первокурсников и даже со второго курса - никого из ребят не было. Каждый год новое пополнение занимало себе теплое местечко, но все вместе вне занятий собирались редко. В саду были качели, которые эльфы, эти Дети Леса облюбовали, и там постоянно кто-то терся, показывая, что территория занята. А сами они еще и с нами тусовались. В Беседке собирались старшекурсники, а первые и вторые курсы облюбовали Веранду.
У меня дребезжала струна, задевая о лады, Волк обещал починить (подточить). Мы с Никой пришли чуть позже оговоренного времени, но Волк явился еще позже и притащил мою гитару с собой. Я сразу же ушла в уголок, попробовать, что из нашей затеи вышло. Тихонько перебирая струны, прислушиваясь к их звучанию, я скользила взглядом по собравшимся.
Сандриэль сидел в эльфячем углу и слушал радостное щебетание Анабэль и Розалинэль. Друзья Роволкона сегодня были чересчур мрачны. Напитки, тайком пронесенные в Школу, которыми они злоупотребляли, были крепкими. Вик сидел, совершенно выпав из реальности, безучастным взглядом уставившись перед собой. Он словно что-то переживал снова и снова. По его лицу пробегали тени. Уголки плотно сжатых губ чуть опущены вниз. Я знала, что некоторым из них пришлось на практике поучаствовать в "зачистке" от нечисти каких-то поселений на дальней границе. При проведении операции были потери.
Не знаю почему, но вспомнились слова старой песни, и я тихонько стала напевать, чуть слышно аккомпанируя легким перебором чисто звучащих струн.
Над землей бушуют травы,
Облака плывут, как павы,
А одно, вон то, что справа,
Это я, это я, это я...
И мне не надо славы...
Ничего уже не надо
Мне и тем, плывущим рядом,
Нам бы жить - одна награда,
Нам бы жить, нам бы жить, нам бы жить...
А мы плывем по небу...
Эта боль не утихает,
Где же же ты, Вода Живая?
Ах, зачем война бывает?
Ах, зачем, ах, зачем, ах, зачем...
Зачем нас убивают?
Мимо слез, улыбок мимо,
Облака плывут над миром,
Войско их не поредело
Облака, облака, облака...
И нету им предела...
А дымок над отчей крышей
Все бледней, бледней и выше,
Мама, мама, ты услышишь
Голос мой, голос мой, голос мой...
Все дальше он, все тише...
Над землей бушуют травы,
Облака плывут, как павы,
А одно, вон то, что справа...
Это я, это я, это я,
И мне не надо славы... (1*)
Оборотень, похожий на рысь, отставил кружку в сторону и закрыл глаза, прислушиваясь к моим словам. Не знаю, почему я смотрела на него. Блин! На прикрытых ресницах парня блеснули слезы. Наверное, он почувствовал мой взгляд, потому что я еще допевала последний куплет, а он распахнул свои светлозеленые нечеловеческие глазищи и как-то очень пронзительно посмотрел на меня. Казалось, он заглянул в мою душу, которая откликнувшись на его тоску, резонировала. Это длилось несколько мгновений, я моргнула, и он отвел взгляд, вновь опустив лохматую голову.
Я отложила гитару и подошла к парню. Дотронувшись до его плеча, тихо произнесла:
- Знаешь, Вик, продолжай жить. Мертвые - к мертвым, Живые - к живым. Пусть с тобой останется память, но не боль утраты...
Оборотень поднял на меня благодарный взгляд и губы чуть дрогнули в улыбке. Он кивнул и положил свою ладонь поверх моей руки, слегка сжав мои пальчики.
- Спой еще что-нибудь, - попросил Вик.
- Давай, Ань, только повеселей, пессимизма на сегодня хватит уже.
- Ань, давай мою, помнишь, на два голоса, - предложила Ника, забирая у Волка его гитару.
Никина песня была и впрямь более жизнеутверждающая. Особенно красиво она звучала, когда пели несколько орчанок, но у Ники был красиво поставленный голос, и она вела сольную партию. Я лишь подпевала. Тем, кто не слышал этот напев в исполнении Никиной родни, наш вариант должен был все равно понравится.
Вик начал оттаивать - расправил ссутуленные плечи и, чуть улыбнувшись, спросил:
- А еще повеселей?
- Чтоб душа развернулась, а потом свернулась? - засмеялась я.
- Ага!
- Ну, слушай. Песня про... так и хотелось сказать "Песня про зайцев", но я постаралась быть максимально честной:
- Песня про Кудесника. Бойтесь своей мечты, она может сбыться...
В старом замке за рекою
Одинокий жил Кудесник,
Был на "ты" он с Сатаною,
Как поется в старой песне.
Был особой он закваски,
Не любил он вкуса пудры
И не ведал женской ласки,
Потому что был он мудрый.
Но без женской ласки все же
Жизнь как будто хромонога,
Деньги, почести и слава
Без любви... А ну их к Богу!
Так сидел он одиноко,
О взаимности тоскуя,
И задумал он однажды
Сделать женщину такую,
Чтоб была она собою
Наподобие кристалла:
Не бранилась, не ругалась
И не лгала б... да, не лгала
Вот, склонясь к своим ретортам,
Сделал Женщину Кудесник,
Ибо был на "ты" он с Чертом,
Как поется в старой песне
И чиста и непорочна
Из реторты в результате
Вышла Женщина... Ну, точно:
Лотос Ганга в дивном платье!
И, конечно, очень мило
По утрам она несмело
За Кудесником ходила
И в глаза ему смотрела.
По малейшему приказу
Все желанья выполняла,
Не бранилась, не ругалась
И ни разу не солгала
Ровно через две недели
Вышел из дому Кудесник
И... повесился на ели,
Как поется в старой песне...
Так поется в старой песне... (2*)
Пока я пела, вокруг нас собралась уже довольно приличная толпа слушателей. Песня вызвала одобрительные смешки:
- Откуда ты знаешь столько незнакомых песен? - спросил кто-то. - Ни разу не слышал такие.
- По-моему, их пели на моей родине.
- Где это?
- Вот узнать бы, - тяжело вздохнула я. Память ко мне не желала возвращаться. - Не помню.
- Давай тогда что-нибудь совсем веселенькое, - постарался сменить тему Вик, заметив, как мне не понравилось упоминание о моей амнезии.
- Волк! Подыграй, пожалуйста, - попросила я Роволкона, быстренько напев ему мотивчик. Он кивнул, подтверждая, что понял.
Пора пора порадуемся на своем веку
Красавице и кубку, счастливому клинку!
Пока пока покачивая перьями на шляпах,
Судьбе не раз шепнем: "Mеrci beaucoup!"
Опять скрипит потертое седло
И ветер холодит былую рану,
Куда Вас, сударь, к черту занесло,
Неужто Вам покой не по-карману?
Пора пора порадуемся на своем веку
Красавице и кубку, счастливому клинку!
Пока пока покачивая перьями на шляпах,
Судьбе не раз шепнем: "Mеrci beaucoup!"
Нужны Парижу деньги, c'est la vie!
Но рыцари ему нужны тем паче,
Но что такое рыцарь без любви?
И что такое рыцарь без удачи?
Третий раз припев, под одобрительные хлопки, подхватили многие из присутствующих, не щадя своих глоток и чужих ушей:
Пора пора порадуемся на своем веку
Красавице и кубку, счастливому клинку!
Пока пока покачивая перьями на шляпах,
Судьбе не раз шепнем: "Mеrci beaucoup!"
"Mеrci beaucoup!" "Mеrci beaucoup!"
Судьбе не раз шепнем: "Mеrci beaucoup!"... (3*)
- Здорово! Только объясни, что такое "Мерси боку" и "се ля ви"?
- Молодец, Анхель!
- Спасибо господа, спасибо, - пришлось привстать и шутливо отвесить поклон столь щедрым на комплименты зрителям, а жестом указать на аккомпаниатора. Роволкон, прижав руку к сердцу тоже расшаркался, сдерживая довольную улыбку. - "Мерси боку" - "Спасибо большое", "Се ля ви" - "Такова жизнь!", в смысле "тут уж ничего не поделаешь".
Кружки с напитками пошли по кругу, Вероника удобно устроилась на коленях счастливо обнявшего ее Роволкона. Вик снова протянул мне отставленную было гитару (а я-то тоже надеялась глотнуть что-нибудь согревающего), пришлось взять.
- Спой еще что-нибудь, все равно что, - попросил парень, даже в человеческой ипостаси чем-то похожий на рысь.
Кажется, он уже не жалел, что не выкинул инструмент, а отдал его человечке с первого курса.
Я мечтала о морях и кораллах,
Я поесть хотела суп черепаший,
Я шагнула на корабль... а кораблик
Оказался из газеты вчерашней.
То одна зима идет, то другая,
За окошком все метель завывает,
Только в клетках говорят попугаи,
А в лесу они язык забывают.
А весною я в разлуку не верю
И капели не боюсь моросящей,
А весной линяют разные звери,
Не линяет только солнечный зайчик.
У подножья стали горы-громады
Я к подножию щекой припадаю,
Но не выросла еще та ромашка,
На которой я себе погадаю... (4*)
- Как это "погадаю" на ромашке? - удивилась зеленоволосая девушка, внимательно слушавшая шутливую песенку, словно невзначай пристроившись рядом с Виком.
Ее, кажется, Тайра зовут. Она тоже с третьего курса. Красивая, но какая-то вычурная. Она себе такие прически лепит из своих зеленых локонов - закачаешься. Очень похоже на сценический образ, призванный эпатировать публику. Но, впрочем, ей идет.
- Ну... это такой цветок...
- Давай еще, - перебила одна из эльфиек, двигаясь ближе.
Они несколько скептически склонили прелестные светло-золотистые головки, но любопытство оказалось выше. Девушки соблаговолили еще немного послушать почему-то незнакомые здесь никому песни. Я была уверена, что хоть кто-нибудь да слышал, ну хоть одну. Неужели я сюда попала из такого далека, что кажусь диковинкой? Это было несколько неприятно, но я решила, что попозже проанализирую сложившуюся ситуацию, а пока еще помучаю моих невольных слушателей. Пока им нравится. Честно говоря, я ощущала себя попугаем Кешкой из мультика: "Прилетаю я как-то на Таити... Вы не были на Таити?..." Единственное, песни возникали в голове сами, без всякой схемы, но хоть подходящие случаю и то ладно.
Ромашки спрятались, поникли лютики,
Когда застыла я от горьких слов...
Зачем, вы, девочки, красивых любите? -
Непостоянная у них любовь...
Я украдкой взглянула на погрустневшее лицо эльфийки, которая, глубоко дыша, смотрела в дальний угол Беседки. Там, среди играющих в кости, находился Сандриэль.
Я старательно избегала встреч с ним. Он тоже после памятного разговора не досаждал мне, видимо, помня, как я шарахнулась от него, как от прокаженного, когда он подкрался сзади. Он старался не встречаться со мной даже взглядом, А может, просто потерял интерес. Кажется, мы с Анабэль были подружками по несчастью и знали "ласки" одного и того же парня. Вот только не давали мне покоя слова Роволкона о том, что девки с ума сходят по Сандриэлю, а он с ними не продолжает отношений после того, как получил "сладкое". "Неужели им нравится грубый секс? - мрачно рассуждала я, машинально продолжая петь. - Или он поступил так только со мной?"
...Сняла решительно пиджак наброшенный,
Казаться гордою хватило сил,
Ему сказала я: "Всего хорошего..."
А он прощения не попросил
Ромашки спрятались, завяли лютики,
Вода холодная в реке бежит,
Зачем вы, девочки, красивых любите? -
Одни страдания от этой лжи... (5*)
Эльфийка, закусив губу, вскочила и бросилась вон из Беседки. Эк ее проняло русское народное творчество. Знай наших! Я внутренне позлорадствовала сопернице. Кто-то из ребят многозначительно усмехнулся. А я невинно поинтересовалась:
- Ей что, не понравилась моя песенка?
- Злая ты, Аня, - Роволкон неодобрительно покачал головой.
- Ага, добрее надо быть, - поддержала оборотня Вероника, играя его волосами, заплетенными у виска в длинную тонкую косичку.
Я вздохнула и слегка прищурилась на подружку, но она упорно меня игнорировала. Ладно. Спою другую песню.
Я несла свою Беду
По весеннему по льду:
Надломился лед - душа оборвалася,
Камнем под воду ушла,
А Беда, хоть тяжела,
Да за острые края задержалася,
Да за острые края задержалася
И Беда с того вот дня
Ищет по Свету меня,
Слухи ходят вместе с ней с Кривотолками,
А что я не умерла,
Знала голая ветла,
Да еще перепела с перепелками
Да еще перепела с перепелками
Кто ж из них сказал ему,
Господину моему, -
Только выдали меня, выдали меня, проболталися...
И от страсти сам не свой,
Он отправился за мной,
А за ним Беда с Молвой увязалися
А за ним Беда с Молвой увязалися.
Он настиг меня, догнал,
Обнял, на руки поднял:
Рядом с ним в седле Беда ухмылялася,
Но остаться он не мог, -
Был всего один денек,
А Беда на долгий срок задержалася,
А Беда на вечный срок задержалася... (6*)
Почему-то в Беседке стало очень тихо. Я невольно поежилась под множеством устремленных на меня взглядов... Я видела, что каждый думал о чем-то своем, словно заглянув внутрь себя. Видимо, стихами я нечаянно разбередила какие-то раны воспоминаний. Я отставила гитару и протянула руку к вожделенной кружке. Мне надо глотнуть, а то что-то не по себе.
Обжигающе-крепкий напиток, чуть ободрав горло, скользнул внутрь. Я блаженно закрыла глаза, чувствуя, как алкоголь приятно скользит по пищеводу, согревая внутренности, словно моя душа тоже замерзла... А подняв голову, я встретилась взглядом с... Азалексом, незаметно подошедшим к моим собутыльникам.
- Хороший голос, Анхель! Ты, оказывается, не только милосердная, у тебя еще и вокальный талант.
Сердце пропустило пару ударов, но к счастью, опомнилось и помчалось дальше, только уже взахлеб. Я еле взяла себя в руки:
- Мы знакомы? - голос предательски дрогнул, но взгляд серо-стального цвета глаз остался твердым (я в это верю) и полоснул демона холодом.
Несколько секунд Азалекс пристально смотрел мне в глаза, пытаясь загипнотизировать, как удав кролика, но я выдержала эту безмолвную схватку (вот какая молодец!). Демон первым отвел взгляд и обернулся. Роволкон старательно делал вид, что занят Вероникой, но на самом деле внимательно прислушивался к нашей "беседе". Парень хмыкнул и обратился к Рыси:
- Вик, представь меня, пожалуйста, девушке.
Теперь хмыкнул мой друг, и Ника больно ущипнула его. Ей было до жути интересно, что же дальше? Вик поднялся и встал рядом с нами:
- Леди Анхелика, разрешите представить Вам Его Высочество, Принца Подгорного Царства, Азалекса...
- Вик! Без титулов, ты же знаешь - в Школе они запрещены - можно просто "Азель".
Роволкон, Вик и остальные из присутствующих, слышавшие наш милый разговор удивленно переглянулись: Азалекс никогда не пользовался титулами (как и почти все стоявшие вокруг). В Школе специально (несмотря на недовольное ворчание снобов-эльфов) это было запрещено, чтобы не делать слишком больших различий между Принцами Крови и самородками-стихий-никами из простонародья. А вот когда сокращали его имя - он очень не любил. Еле терпел - можно и так сказать. (Ну, это я уже потом узнала). Вик замялся не зная, каким титулом меня представить и не знал моего полного имени. Я пришла ему на помощь:
- Леди Анхелика, - холодно представилась я. - Для знакомых - "Анхель", для близких друзей - "Аня".
- Аня... - попробовал на вкус Азель, - Красивое имя. У него как-то получилось тепло и нежно, аж сердце заныло.
- Разве мы настолько близки? - чуть дрогнувшим голосом язвительно спросила я, стараясь сделать удивленное лицо.
Где-то глубоко плескалась обида, и я очень надеялась, что мне удается скрывать это от внимательного пронизывающего взгляда рубиновых глаз демона.
- А у меня есть хоть шанс познакомиться поближе? - с обворожительной улыбкой поинтересовался Азель.
- Конечно: надежда умирает последней, - хихикнула Вероника.
- Не-е - надежда умирает предпоследней, - вставил Волк, - последним умирает тот, кто надеется.
- Веселенькая перспектива, - Азель неодобрительно взглянул на сладкую парочку, поддержавшую меня:
- А хотя бы спеть для меня Вы можете, Анхель? Пожалуйста... - попросил парень, поймав мой взгляд и пытаясь внушить мне, что я не могу ему отказать.
- Да легко! - усмехнулась я его попытке.
Тем более все равно вспомнила еще одну песню. Взяв в руки гитару, на которую тот удивленно покосился, пытаясь понять, не кажется ли ему, что струн на ней меньше, чем обычно, я поправила на плече ремень. - Ну вот, например:
Кто виноват, что ты устал,
Что не нашел, чего так ждал,
Все потерял, о чем мечтал,
Поднялся в небо и упал.
И чья вина, что день за днем
Уходит жизнь чужим путем
И одиноким стал твой дом,
И пусто за твоим окном
И меркнет свет, и молкнут звуки,
И новой муки ищут руки.
Если боль твоя стихает,
Значит, будет новая беда-а-а...
Я играла проигрыш, пальцы ловко бегали по струнам. Сегодня я уже почти не ощущала горящих подушечек на правой руке, как в первые два дня. Азель смотрел на меня, не отрываясь, обнажив клыки в хищной полуулыбке. Он меня смущал своим пристальным взглядом. О чем он думает? Я бы сейчас многое отдала за возможность покопаться в его сознании. Помнил ли он незабываемый для меня вечер у реки? Или мои слезы, когда я оставляла его, скорчившегося и жалкого, на земле недалеко от Храма, думая, что уже никогда не увижу? Или мою растерянность и обиду на постоялом дворе, словно я хоть какое-то право имела его ревновать? Что за мысли витали в его рогатой башке? И почему его интерес ко мне вызвал еще больший интерес у присутствующих?
***(САНДРИЭЛЬ)
Я смотрел на поющую Анхель из дальнего угла, который мы, то есть, Светлые эльфы, облюбовали для себя. "...для близких друзей - "Аня"..." - мне не понравилось, как она представилась. Я весь вечер пытался отыскать ее взглядом так, чтоб это было незаметно окружающим. Я ловил каждое слово, доносившееся от их компании, пытаясь выделить именно ее голос. Конечно, я бы мог просто подойти ближе... Но раньше-то мы не слишком общались, поэтому такой поступок выглядел бы несколько странно. Я не мог не тянуться к ним, но не находил в себе силы подойти и мучительно выискивал подходящий предлог, хотя наши девушки из простого любопытства уже давно толкались среди Темных.
Сначала почувствовал волну горечи и уловил сумятицу в душе Анабэль. Она обожгла меня взглядом и быстро выскочила вон из Беседки. Не помню, чтоб я мог чем-то так сильно задеть ее, но кто же разберет этих девчонок? Песня про ромашки-лютики мне не понравилась. Как будто намек на... на меня? Но я же пытался извиниться...
Эта песня мне понравилась еще меньше. Она задевала что-то живое, и мне стало трудно дышать. Каждое слово свинцовыми каплями оседало в моих мозгах. Я никогда не слышал этой песни. И слова-то - каждое в отдельности - были все простые, без всяких там эпических заморочек, но до того в тему...
Я мрачно опрокинул еще одну кружку контрабандного напитка. Мне хотелось напиться до беспамятства, но, как назло, мозги оставались ясными...
...Кто виноват, скажи-ка, брат,
Один - женат, другой - богат,
Один - смешон, другой - влюблен,
Один - дурак, другой - твой враг,
И чья вина, что там и тут
Друг друга ждут и тем живут,
Но долог день и ночь пуста -
Забиты теплые места
И меркнет свет, и молкнут звуки,
И новой муки ищут руки.
Если боль твоя стихает,
Значит, будет новая беда-а-а...
Я не выдержал и, отшвырнув кружку, переместился ближе к компании оборотней. Розалинэль взглянула на меня неприязненно и, осознав, что Анабэль долго нет, отправилась следом за подругой. Мне было все равно, я отметил ее передвижения машинально. Тайра терлась возле Вика. Волк и Вероника украдкой целовались, переместившись в более темную часть помещения, надеясь, что никто не заметил их маневра. Вик благосклонно взирал на притязания Тайры, но его, видимо, захватила Анина песня. Он забрал у Лама свой экарт и, покивав головой, внутренне настраиваясь на один ритм, подыграл человечке. Вышло здорово, но слова уже просто звучали в голове набатом... Ох, здесь еще куплет...
Анхелика не сводила глаз с нашего единственного во всей Школе демона. Они словно играли в игру, кто кого переглядит. Какого шшаррана? Что он в ней нашел такого, что, не успев войти, вздумал знакомиться с первокурсницей.
...Кто виноват, и в чем секрет,
Что горя нет и счастья нет,
Без поражений нет побед
И равен счет удач и бед?
И чья вина, что ты один
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |