Рада Михайловна Грановская 18 страница

Осознание себя в качестве некоторого устойчивого объекта предполагает внутреннюю целостность, постоянство личности, которая независимо от меняющихся ситуаций способна при этом оставаться сама собой. Единство, целостность и независимость при восприятии своего «я», т. е. узнавание себя при непрерывном изменении внешних условий существования, которое приводит к постоянному преобразованию внутреннего мира, является вершиной в борьбе за независимость человека от среды. Мы уже говорили об отдельных этапах этого пути, когда обсуждали границы константности образа, свойства памяти и внимания, которые придают устойчивость нашим реакциям во времени, обеспечивая реализацию избирательности, направляемую внутренними потребностями человека при переменных воздействиях извне. Именно эти качества психических процессов составляют необходимые условия развития самосознания.

Ощущение человеком своей индивидуальности поддерживается непрерывностью его переживаний во времени.

Он обладает как воспоминаниями о прошлом, так и надеждами на будущее. Непрерывность таких переживаний и дает человеку возможность интегрировать себя в единое целое. Преемственность сознания, проявляющаяся в форме «я», определяется долговременной памятью и, в свою очередь, определяет ее роль в структуре сознания. Только долговременная память обеспечивает ощущение непрерывности и преемственности, именно ее участие в процессах сознания и самосознания создает условия для ощущения самотождественности личности, несмотря на изменения и внешних условий и самой личности.

В онтогенезе самосознание развивается по мере усложнения социальных связей ребенка, существенным условием его возникновения является усвоение речи. На значение речи в зарождении самосознания указывал еще И. М. Сеченов. Он отмечал, что восприятие внешнего мира постоянно сопровождается нерасчленимыми «темными» девственными реакциями телесного происхождения. В связи с развитием речи возникает возможность расчленять сигналы, поступающие из внешней и внутренней среды, и присваивать им разные названия. Тогда любое возбуждение может быть «вырвано» из его естественной связи и удержано в памяти отдельно и изолированно от других, тем самым создаются условия для отделения возбуждений, идущих из внешней среды, от возбуждений, идущих со стороны внутренних органов [239, с. 41]. Таким образом у человека возникают предпосылки для выделения себя из внешнего мира.

Осознание детьми своего «я» происходит постепенно. Ребенок вначале существует для себя постольку, поскольку он выступает как объект для других людей. Маркс писал, что человек «родится без зеркала в руках и не фихтеанским философом: „Я есмь я",…человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека. Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку» [6, с. 62]. Вначале ребенок осознает действия других людей, затем через них - и собственные действия; их осознание связано с развитием подражания, представлений и звуковой речи.

Ранние стадии в развитии самосознания сопоставляются с переходом ребенка от случайных действий к произвольным целенаправленным поступкам. Части собственного тела осознаются ребенком по мере того, как он становится способным произвольно ими управлять.

Постепенно начинают осознаваться и предметы, на которые ребенок направляет свою активность. Отделение себя от собственных действий закрепляется в усвоении ребенком собственного имени. В два года возникает классическая формула «Я сам». Сначала дети говорят о себе в разных лицах: «Не шуми», «Митя умылся». Только к трем годам ребенок полностью овладевает местоимением «я» и начинает активно самовыражаться в речи. Главную роль в процессе формирования его внутреннего мира играют подражание и представление, они развертываются в двух различных планах: первое - в двигательном, последнее - в плане образов и символов, но имеют нечто общее, обусловленное сходством их роли. Подражания и представления позволяют осуществить сведение впечатлений в единую вневременную модель, не зависящую от темпа развития событий во внешней среде - модель внешнего мира.

Одним из источников формирования сознания являются детские игры. До 3-4 лет это игры-подражания со стремлением копировать действия взрослого, затем это игры по правилам. Здесь ребенок начинает выполнять определенную, взятую на себя роль; в этих играх осваиваются отношения между людьми. Ребенок играет в «дочки-матери», в «магазин», беря на себя конкретную роль. До возникновения ролевых игр дети играют рядом, но не вместе. Ролевые игры уже представляют собой воспроизведение тех отношений между окружающими, которые известны ребенку и доступны его восприятию. Эти игры можно рассматривать как упрощенную модель разнообразных социальных отношений. Выполняя разные роли, ребенок получает элементарное представление о самом себе и своих возможностях. Ролевые игры подготавливают ребенка к вступлению во взрослый мир с его социальными связями. Овладевая продуктивной деятельностью, человек осваивает реальные семейные, профессиональные, общественные роли. Именно они определяют дальнейший путь развития его сознания и самосознания. Лишь в подростковом возрасте происходит становление осознающей себя личности.

Самосознание - самый высокоорганизованный психический процесс. Оно формируется при взаимодействии с другими людьми, главным образом с теми, с кем возникают особо значимые контакты.

Однако самосознание связано не только с воздействием этих контактов, но и с самооценками, которые зависят от соотношения успехов и притязаний, т. е. от успешности деятельности человека.

Главная функция самосознания - сделать доступными для человека мотивы и результаты его поступков и дать возможность понять каков он есть на самом деле, оценить себя; если оценка окажется неудовлетворительной, то человек может либо заняться самоусовершенствованием, либо, включив защитные механизмы, вытеснить эти неприятные сведения, избегая травмирующего влияния внутреннего конфликта. Только благодаря осознанию своей индивидуальности, возникает особая функция самосознания - защитная - стремление защитить свою индивидуальность от угрозы ее нивелирования. На этой основе и развивается ряд защитных механизмов.

В самосознании соотносятся мотивы и действия, одни мотивы с другими, и тем самым выстраивается иерархия мотивов. Уяснение для себя наиболее значимых мотивов знаменует развитие личности. Такое осознание приводит к перестройке всех систем установок и формирует идеальное «я». В свою очередь, идеальное «я» влияет и на социальное приспособление, и на уровень тревожности, и на особенности мотивации, оно же накладывает запреты и моральные ограничения на все поведение человека. Собственные качества, к которым он стремится, определяют для него и ближние и дальние цели, а различие между идеальным и реальным «я» служит источником мотивации. По Фрейду [279], «я» - это центр сознательной адаптации к среде, включающий восприятие, интеллект и моторику. К системе «я» Джеймс [97] отнес собственное тело, некоторые объекты, близких людей, воспоминания и отдельные длительно выношенные и особо значимые мысли. В собственное «я» человека теперь включают также его характер, темперамент и способности.

Для человека наиболее значимо стать самим собой (сформировать себя как личность), остаться самим собой (невзирая на мешающие воздействия) и уметь поддерживать себя в трудных состояниях.

Для того чтобы самоактуализироваться, стать самим собой, лучшим из того, чем ты способен стать, надо: осмелиться полностью отдаться чему-либо, погрузиться во что-либо без остатка, забыв свои позы, преодолев желание защиты и свою застенчивость, и переживать это нечто без самокритики; решаться делать выбор, принимать решения и брать на себя ответственность; прислушиваться к себе самому (а не только к папе, маме, учителю и авторитету), дать возможность проявляться своей индивидуальности, т. е. реализовывать и в этом свои возможности полностью в каждый данный момент [372].

Одним из характерных проявлений самосознания является рефлексия. Рефлективные рассуждения сопровождаются имитацией мыслей другого человека по такой схеме: «я думаю, что он думает, будто я думаю, что…». Рефлексия позволяет не только предвидеть поведение другого человека и соответственно подстраивать собственное, но и влиять на ход его рассуждений, направляя репликами течение беседы в желательном направлении.

Все представления относительного самого себя, которые взрослый человек принимает как нечто само собой разумеющееся, организуются в систему, которая делает его поведение последовательным. Взаимодействие сознания и самосознания образует фундамент произвольного управления целесообразным поведением.

Взаимодействие сознания и подсознания

В зоне ясного сознания находит свое отражение малая часть всех одновременно поступающих из внешней и внутренней среды организма сигналов. Естественно, возникают два вопроса: какие сигналы получают приоритет и что происходит с множеством сигналов и процессов, которые в данный момент не осознаются. Сигналы, попавшие в зону ясного сознания, используются человеком для осознанного управления своим поведением. Остальные сигналы также используются организмом для регулирования некоторых процессов, но на подсознательном уровне. Многие наблюдения психологов и психиатров показали, что в зону ясного сознания в данный момент попадают те объекты, которые создают препятствия для продолжения прежнего режима регулирования.

Возникшие затруднения привлекают внимание, и они, таким образом, осознаются. Осознание затрудняющих регуляцию или решение задачи обстоятельств способствует нахождению нового режима регулирования или нового способа решения, но как только они найдены, управление вновь передается в подсознание. Допускают, что эта передача обусловлена, во-первых, тем, что зона ясного сознания не способна вместить все одновременно протекающие процессы, а во-вторых, тем, что осознанное управление осуществляется в режиме пошаговом, дискретном, поэтапном, пооперационном, и поэтому оно неэкономично, неплавно. Процессы, управляемые подсознательными установками, регулируются, как и всякий упроченный навык, по глобальным, обобщенным критериям, и поэтому они реализуются более плавно, экономично, быстро и грациозно.

Когда ранее затруднявшее нас обстоятельство преодолено в поле ясного сознания, процесс переводится на подсознательное регулирование, а сознание освобождается для разрешения вновь возникающих трудностей. Эта непрерывная передача управления, обеспечивающая человеку возможность решать все новые задачи, опирается на гармоничное взаимодействие сознания и подсознания. Сознание привлекается к данному объекту только на короткий интервал времени и не способно управлять монотонными, медленно изменяющимися процессами. Если оно принудительно сосредоточивается на одном и том же монотонно изменяющемся содержании достаточно долго, то это автоматически приводит к снижению уровня бодрствования вплоть до развития сна.

Создание обеспечивает выработку гипотез в критические моменты недостатка информации. Недаром известный психиатр Клапаред остроумно заметил, что мы осознаем свои мысли в меру нашего неумения приспособиться. Типовые, часто встречающиеся в обычной обстановке задачи человек решает подсознательно, реализуя автоматизмы. Автоматизмы подсознания разгружают сознание от рутинных операций (ходьба, бег, профессиональные навыки и т. д.) для новых задач, которые в данный момент могут быть решены только на сознательном уровне. Эти новые задачи постепенно тоже станут решаться автоматически и тоже будут вытеснены из сознания в пользу новых.

С освоением каждой новой деятельности отдельные ее действия автоматизируются, т. е. выходят из-под строгого сознательного контроля. Образы, регулирующие процесс, вследствие этого становятся все более обобщенными. Когда ребенок делает свои первые шаги, а взрослый обучается чему-то новому, например, печатать на машинке, то вначале движения неуклюжи, и выполнение каждого элемента требует к себе пристального внимания и усилий.

Со временем координация движений совершенствуется и действия выполняются быстро, экономично и изящно, хотя при этом о них просто перестают думать. Овладеть мастерством означает достигнуть автоматизации типовых движений и их последовательной организации в пространстве и времени. Так, например, человек, осваивающий новое дело, обучается соответствующим движениям рук и ног порознь, но в процессе тренировки они объединяются и формируется единая двигательная структура. Организация двигательных структур сопровождается постепенным устранением «лишних» движений и уменьшением мышечной напряженности.

По мере обучения деятельность постепенно освобождается от сознательного контроля. В первую очередь перестают контролироваться сознанием и автоматизируются устойчиво повторяющиеся элементы, стереотипные и менее ответственные. Проявление автоматизации обнаруживается как исчезновение лишних движений, избыточных неадекватных усилий, переход к укрупненному управлению и слитному исполнению ряда операций. Все это отражает изменения в ориентировке - ее обобщение и свертывание, в результате чего наступает сужение поля сознательного контроля.

Если новичок - курсант летного училища, управляя самолетом, работает всем телом в напряженной позе, тратит много энергии и быстро утомляется, то опытный летчик включает в работу только группы мышц, необходимые для данного движения, его поза свободна, движения точны и экономичны. В сформированном навыке меняется и характер обратной связи: вместо зрительных основную роль в образовании сигналов обратной связи начинают играть кинестетические ощущения.

Привлечение сознания к элементам уже вполне автоматизированной деятельности ухудшает качество ее выполнения. Пример взаимодействия между сознательными и подсознательными действиями в подобных случаях можно найти у Л. Н. Толстого в романе «Анна Каренина». Описывая работу Левина на косовице, он пишет: «Чаще и чаще приходили те минуты бессознательного состояния, когда можно было не думать о том, что делаешь. Коса резала сама собой… В середине его работы на него находили минуты, во время которых он забывал то, что делал, ему становилось легко, и в эти же самые минуты ряд его выходил почти так же ровен и хорош, как и у Тита. Но только что он вспоминал о том, что он делает и начинал стараться сделать лучше, тотчас же он испытывал всю тяжесть труда и ряд выходил дурен» [263, с. 296]. Другой пример: молодой пианист проникся идеей подвергнуть сознательному анализу процесс автоматизированной игры на пианино, и… его игра деавтоматизировалась. В сказке Уайльда о сороконожке ее спросили, как она ходит: какую ногу ставит сначала, а какую потом. Она задумалась… и разучилась ходить.

Несмотря на то, что в каждый данный момент лишь малая часть всех процессов регулируется осознанно, сознание может оказывать определенное влияние и на неосознаваемые процессы. Бессознательное (неосознаваемые процессы) объединяет все те факторы, которые воздействуют на регуляцию поведения, протекающего без непосредственного участия сознания.

Многие знания, отношения, переживания, составляющие внутренний мир каждого человека, не осознаются им, и вызываемые ими побуждения обусловливают поведение, не понятное ни для него самого, ни для окружающих. Бессознательная регуляция может рассматриваться как целенаправленная лишь в том смысле, что после достижения определенной цели происходит снижение напряжения так же, как и при осознанном управлении. Фрейд [278] показал, что бессознательные побуждения лежат в основе многих очагов скрытого напряжения, которые могут порождать психологические трудности адаптации и даже заболевания.

Большая часть процессов, протекающих во внутреннем мире человека, им не осознается, но в принципе каждый из них может стать осознанным. Для этого нужно выразить его словами - вербализовать. Особенно важно ввести в зону сознания процессы, вызывающие возникновение скрытых очагов возбуждения, осознавание позволяет выработать алгоритм преодоления возникших трудностей. У каждого человека есть некоторые шаблоны поведения и переживания, которые он не оречевляет и поэтому не способен ввести в сознание. Люди различаются по способности выразить словами свои переживания.

Фрейд считал, что бессознательное - это не столько те процессы, на которые не направляется внимание, сколько переживания, подавляемые сознанием, такие, против которых сознание воздвигает мощные барьеры.

Человек может прийти в конфликт с многочисленными социальными запретами и ограничениями - табу. В случае конфликта у него нарастает внутренняя напряженность, и в коре мозга могут возникнуть изолированные очаги возбуждения. Для того чтобы снять возбуждение, нужно прежде всего осознать сам конфликт и его причины, но осознавание невозможно без тяжелых переживаний, и человек препятствует осознанию. Например, глубокая ненависть и даже побуждение убить соперника тщательно подавляются ревнивым человеком и могут служить причиной возникновения у него очага внутреннего напряжения. Такие сложные переживания в связи с трудностью и нежелательностью их осознания тормозятся и устраняются, т. е. вытесняются из области осознаваемого. Однако это не означает, что очаги возбуждения разрушаются. Длительное время они могут сохраняться в заторможенном состоянии, но при определенных условиях, под влиянием соответствующего воздействия они могут актуализироваться и стать реальным фактом, травмирующим сознание и самосознание. Такой ущемленный очаг может быть очень глубоко запрятан, но при неблагоприятных условиях он может выявиться и оказывать травмирующее влияние на состояние человека, вплоть до развития психического заболевания. Для исключения такого болезнетворного влияния необходимо осознать травмирующий фактор и ввести его в структуру других факторов и оценок внутреннего мира.

Осознание травмирующего фактора и непременная его переоценка позволяют разрядить очаг возбуждения и тем самым нормализовать психическое состояние человека. Значение этого открытия Фрейда трудно переоценить, поскольку любой конкретный бессознательный процесс в принципе может быть осознан, если только можно выразить его в соответствующей системе значений. Осознавание, влекущее терапевтический эффект, не сводится только к введению в сознание информации о событии, не приемлемом для личности и потому вытесненном в подсознание. Оно означает также переоценку и включение представления об этом событии в новую систему установок человека и тем самым вторично вызывает изменение отношения человека к этому событию. Только такое осознание устраняет травмирующее воздействие «неприемлемой» идеи.

Фрейд сформулировал указанную зависимость и включил ее в основу своей терапевтической практики. Для поиска, вскрытия и «обеззараживания» скрытых очагов в коре мозга, возникающих при вытеснении неприемлемого, он разработал методику психоанализа. Психоанализ включает поиск скрытых очагов и осторожную помощь человеку в осознании и переоценке тревожащих его переживаний. Применение этой методики может помочь человеку приспособиться к реальным условиям жизни и к особенностям его психической организации. Фрейд выявил решающую роль речи для психоаналитического лечения. Стимулируя вербализацию причины конфликта, можно изменить и упорядочить представления человека о себе, а главное, подключить усилия самого больного к собственному выздоровлению. Для этого врач исследует структуру личности больного, анализируя специфику его ассоциаций и речевые задержки [278].

Бессознательное - непременная составная часть психической деятельности каждого человека. Любой психический акт начинается как бессознательный и только в дальнейшем осознается, но может так и остаться неосознанным, если на пути к осознанию встречает непреодолимую преграду. Исследователи предполагают, что сознательное представление включает в себя предметное представление и соответствующее словесное выражение, а бессознательное, как правило, состоит лишь из предметного представления. Процесс «узнавания» бессознательного связан с переводом предметного представления в словесную форму. Психоанализ - это терапия памяти. Он включает: поиск очага (его вспоминание), вскрытие его (перевод информации в словесную форму), переоценку (изменение системы установок), переживание в соответствии с новой значимостью, забывание (ликвидацию очага возбуждения).

На основании обобщения своей терапевтической практики Фрейд предложил теоретическое представление о структуре личности человека. В соответствии с ним, личность человека включает три части: «оно», «я», и «сверх-я». Тесно взаимодействуя друг с другом, каждая из частей выявляет свои специфические функции.

«Оно» представляет собой резервуар бессознательных иррациональных психических реакций и импульсов, физиологических по своей природе, служит источником психической энергии, руководствуясь принципом удовольствия. Однако безоглядная тяга к удовольствию, не учитывающая реальных условий, привела бы человека к гибели, поэтому в процессе онтогенеза у человека сформировалось «я» как сознательное начало, действующее на основе принципа реальности и выполняющее функцию посредника между иррациональными стремлениями «оно» и требованиями общества, воплощенными в «сверх-я» [279].

«Я» - это система, регулирующая процесс сознательного приспособления к внешней и внутренней среде. Она управляется и подчиняется как физиологическим законам, так и социальным установлениям. Это та сила, которая уравновешивает глубинные неосознанные влечения и требования общества, осуществляя функцию их синтеза. Фрейд сравнивал отношение «я» и «оно» с отношением между всадником («я») и лошадью («оно»). Всадник должен сдерживать и направлять лошадь, иначе он может погибнуть, но движется он только благодаря энергии лошади. Находясь между властными побуждениями «оно» и ограничениями «сверх-я», «я» стремится выполнить свою охранительную задачу, восстановить гармонию между различными силами и влияниями, действующими на человека извне и изнутри. Можно сказать, что основная функция «я» - это установление отношения. Между «я» и «оно» могут возникнуть отношения напряженности, поскольку «я» должно сдерживать требования «оно» в соответствии с установлениями общества. Эта напряженность субъективно переживается как состояние тревоги, беспокойства, вины.

«Сверх- я» -это своеобразная моральная цензура. Содержанием этой системы являются нормы и запреты, принятые личностью. «Сверх-я» - уровень, представляющий в психике социальные нормы и правила поведения, уровень должного. Он складывается из запретов, выработанных в совместной жизни людей, и ограничений, налагаемых на способы удовлетворения биологических потребностей. Обсуждая отдельные аспекты теоретических позиций Фрейда, нельзя упускать из виду, что разработанные им концепции психоанализа способствовали развитию идеалистических тенденций в психологии.

Способы психологической защиты

В ситуациях, когда интенсивность потребности нарастает, а условия ее удовлетворения отсутствуют, поведение регулируется с помощью механизмов психологической защиты. Ф. В. Бассин [29] определяет психологическую защиту как нормальный механизм, направленный на предупреждение расстройств поведения не только в рамках конфликтов между сознанием и бессознательным, но и между разными эмоционально окрашенными установками. Эта особая психическая активность реализуется в форме специфических приемов переработки информации, которые могут предохранять личность от стыда и потери самоуважения в условиях мотивационного конфликта. Психологическая защита проявляется в тенденции человека сохранять привычное мнение о себе, уменьшать диссонанс, отторгая или искажая информацию, расцениваемую как неблагоприятную и разрушающую первоначальные представления о себе и других.

Механизм психологической защиты связан с реорганизацией осознаваемых и неосознаваемых компонентов системы ценностей и изменением всей иерархии ценностей личности, направленной на то, чтобы лишить значимости и тем самым обезвредить психологически травмирующие моменты. Функции психологической защиты противоречивы в том плане, что, способствуя адаптации человека к своему внутреннему миру и психическому состоянию (оберегая приемлемый уровень собственного достоинства), они могут ухудшить приспособленность к внешней социальной среде. Например, падение уровня притязаний после неудачи можно рассматривать как механизм защиты, предупреждающий огорчения от последующих неудач, но в то же время снижающий вероятность победы.

Э.А. Костандов [139, 140] предложил логически стройное и убедительное представление глубинного физиологического компонента психологической защиты. Отрицательные эмоциональные переживания формируют устойчивую рефлекторную связь в коре мозга. Она, в свою очередь, повышает пороги чувствительности и тем самым тормозит сигналы, связанные с событиями, вызывающими такие переживания, препятствуя их осознаванию. Временные связи между неосознаваемыми стимулами могут запечатлеваться в долговременной памяти, быть чрезвычайно стойкими. Это позволяет понять способ возникновения стойких эмоциональных переживаний в случаях, когда их повод остается для переживающего их человека неосознанным. Костандов признает существование в мозгу чувствительного механизма, реагирующего на физически очень слабые, но весьма значимые для данного человека раздражители. Несмотря на то, что эти раздражители не осознаются человеком, они могут вызвать у него ряд вегетативных реакций, приводящих к изменениям физиологического и психологического состояний

Как объяснить стойкость очагов отрицательного эмоционального возбуждения, возникающих при переживаниях конфликтов? Интересную мысль по этому поводу высказывает Е. Т. Соколова. [250]. Она обращает внимание на тот известный факт, что всякое препятствие ведет к прерыванию действия до тех пор, пока препятствие не будет преодолено или человек не откажется от его преодоления. При этом действие оказывается незавершенным либо в своем внешнем, материальном плане, либо во внутреннем, коль скоро решение преодолевать препятствие или отказаться от действия еще не принято. В том случае, когда человек не осознает конкретного смысла тех или иных обстоятельств, незавершенным оказывается прежде всего сам акт осознания. Как показано экспериментами Зейгарник [402], именно незавершенные действия (и сопутствующие им обстоятельства) запоминаются лучше завершенных и, что особенно важно, запоминаются непроизвольно. В работах Левина также показано, что незаконченные действия формируют тенденцию к их завершению, при этом, если прямое завершение невозможно, человек начинает совершать замещающие действия. Можно допустить, что механизмы психологической защиты - это и есть некоторые специализированные формы замещающих действий.

В экспериментальных условиях была воспроизведена ситуация, отчетливо выявившая эффект психологической защиты. Студентам предлагалось опознать и как можно быстрее отреагировать на ряд слов, предъявлявшихся на экране в дефиците времени. Среди слов были слова-табу (бранные, неприличные) и нейтральные. Оказалось, что порог опознания слов-табу был существенно выше, чем нейтральных [375П

Защитные механизмы начинают свое действие, когда достижение цели нормальным способом невозможно или когда человек полагает, что оно невозможно. Важно подчеркнуть, что эта не способы достижения желаемой цели, а способы организации частичного и временного душевного равновесия с тем, чтобы собрать силы для реального преодоления возникших трудностей; т. е. разрешения конфликта соответствующими поступками. Люди по-разному реагируют на свои внутренние трудности. Одни, отрицая их существование, подавляют склонности, которые доставляют им неудобства, и отвергают некоторые свои желания как нереальные и невозможные. Приспособление в этом случае достигается за счет изменения восприятия. Сначала человек отрицает то, что нежелательно, но постепенно может привыкнуть к такой ориентации, действительно забыть болезненные сигналы и действовать так, как если бы их не существовало. Другие люди преодолевают конфликты, пытаясь манипулировать беспокоящими их объектами, стремясь овладеть событиями и изменить их в нужном направлении. Третьи находят выход в самооправдании и снисхождении к своим побуждениям, а четвертые прибегают к различным формам самообмана. Личностям с особенно жесткой и косной системой принципов поведения было бы особенно трудно и подчас невозможно действовать в разнообразной и изменчивой среде, если бы защитные механизмы не оберегали их психику.

Опыт, не совместимый с представлением человека о себе, имеет тенденцию не допускаться к осознанию. Восприятие угрозы сопровождается мобилизацией защиты с целью поддержать структуру «я». Это достигается либо искажением восприятия, либо отрицанием воспринятого, либо его забыванием.

Может ли человек забыть то, что ему неудобно? Да, может. Забывание по этой причине называется подавлением. Оно играет защитную роль, не позволяя травмирующим мыслям проникать в сознание. Здесь либо работает «цензор», который, действуя на подсознательном уровне, вмешивается и прекращает вывод информации из памяти, либо неприятная информация снабжается при запоминании особыми знаками, так что в дальнейшем ее особенно трудно вспомнить. Однако в особых ситуациях подавляемая мысль может пробиться в сознание. Вот характерный пример из романа Л. И. Толстого «Анна Каренина».

«Сам того не сознавая, Каренин ждал смерти Анны, так как «смерть ее развяжет сразу всю трудность его положения». Войдя в дом, он спросил швейцара:

- Что барыня?

- Вчера разрешилась благополучно. Алексей Александрович остановился и побледнел. Он ясно понял теперь, с какой силой он ждал ее смерти.

- А здоровье?

- Очень плохи,- отвечал он.- Вчера был докторский съезд, и теперь доктор здесь.

Дата добавления: 2015-08-28