- Не заперто...
Старая, страшная, седая женщина, пьяно покачиваясь, поднялась из-за неубранного стола и, глядя обезумевшими глазами в пол, мрачно сказала:
- Это я во всем виновата...
(Я. Копасев. // Детективная газета. - 1996. - № 18/30/)
ЧЕРНЫЙ КАРДИНАЛ
Сухо щелкнули четыре выстрела. Плотный черноволосый мужчина, неестественно развернувшись, взмахнул, словно прощаясь, руками и резко осел на землю. Растерянно заметались могучие телохранители.
На месте преступления нашли брошенную винтовку с оптическим прицелом. Ее приклад был разбит. Рядом валялись три гильзы (не четыре - по числу выстрелов, а именно три; почему об этом - позже). Чувствовалось, что работал не дилетант.
Многие, думается, догадались, о ком речь. Но - пусть образ Черного кардинала проступает, прорисовываясь со всей контрастностью, не сразу, а примерно так, как это и было в жизни.
МОНГОЛ И ЕГО НАСЛЕДНИКИ. Он умер своей смертью в одной из престижных московских клиник.
Геннадий Корьков, "крестный отец" российской мафии по кличке "Монгол". В конце 60-х - начале 70-х Корьков был безраздельным хозяином криминального мира столицы. Его побаивались воры в законе, трепетали "теневики" и цеховики.
Банда Монгола состояла из тридцати человек. Наиболее активным и жестоким выбивалой был Япончик, Вячеслав Иваньков, много перенявший у "крестного". После разгрома банды и ареста основного состава в 1972 году Япончик избежал наказания. Так что в 1980 году Иваньков организовал собственную преступную группу. Почерк его деяний мало чем отличался от "монгольских", но, учитывая ошибки учителя, ученик значительно уменьшил число соратников. Наиболее яркие из них - Владимир Быков (Балда), Вячеслав Слива (Слива), братья Квантришвили, Отари и Амиран. Последний, профессиональный игрок в карты, был наводчиком. Он владел поистине золотой информацией о картежниках, имевших крупные состояния. Отари - спортсмен, сошедший с борцовского ковра иных "поединков" ради.
ИЗ ДОКУМЕНТОВ МВД:
"В начале 1981 года Иваньков, Быков, Квантришвили "выбили" деньги у игроков в карты Кумаева, Менялкина, Летучего и других на сумму свыше 10 тысяч рублей (в те времена даже самые престижные "Жигули" стоили менее 10 тыс. - Авт.)".
Действовали преступники дерзко. Чтобы беспрепятственно попадать в квартиру жертвы, использовали форму сотрудника милиции. В результате ничего не подозревавший хозяин спокойно открывал дверь. Его тут же валили с ног, связывали и вывозили за город. Место готовилось заранее - дача на отшибе или заброшенный дом. Там жертву пытали: избивали, жгли каленым железом, утюгом, пока "клиент" не расколется на требуемую сумму. Попутно вымогались сведения о других толстосумах.
Потерпевшие, как правило, в милицию не обращались, ибо имели свои грехи перед законом. Тем не менее постепенно скопился достаточный компромат, чтобы преступников не только вычислить, но и, доказав их виновность, отдать под суд. Банда Япончика, хоть и не вся, отправилась на нары. Главарь получил 14 лет строгого режима (отсидел десять).
Отари избежал наказания. Его участие в преступлениях доказано не было.
ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА АВТОРОВ: Квантришвили Отари Витальевич, родился в 1948 году в городе Зестафони (Грузия), мастер спорта по борьбе, бывший тренер московского спортобщества "Динамо". Судим за изнасилование в 1967 году, но не осужден по причине психической ненормальности. Существует версия, по которой во время предварительного заключения он укусил сокамерника за ухо в шизофреническом порыве. Это и легло в основу врачебного диагноза, благодаря чему Отари оказался на свободе.
Преступная группа братьев Квантришвили начинает активно действовать к середине 80-х. Основной контингент составляли бывшие спортсмены: боксеры, борцы, каратисты. Они привлекались для охраны влиятельных уголовников и для расправы с неугодными. Вот наиболее важные участники: Александр Изотов (Бык), неоднократный чемпион Европы по борьбе дзюдо; Гиви Берадзе (Резаный), вор в законе. Особо интересен Иван Оглу (Цыган), кандидат в мастера спорта по боксу. С подачи братьев он сколотил в Московской области люберецкую бригаду. Его люди занимались незаконными валютными операциями, спекуляцией, скупкой чеков Внешпосылторга, так называемой "ломкой". А вообще под "крышей" братьев Квантришвили в "лучшие времена" находилось до 90 процентов всех московских "ломщиков".
БАНЯ, КАРТЫ И ДОЛГИ. Кому - русская парная, кому - финская сауна; и та, и другая имеются в арсенале Краснопресненских бань, ставших местом воровской стрелки (встречи), а позже - общественной приемной, куда приходили со своими проблемами те, кто искал "справедливости", но чурался закона. Речь идет, конечно, не об общих залах, а о номерах "люкс", где дела решались за роскошным столом, ломившемся от яств и напитков, а досуг занимали, разумеется, карточные игры с далеко идущими последствиями.
Вспомним одно теплое застолье.
Шустро бегают банщики Виталий Иткин, Марк Котляров и Боря Губер, обеспечивая и поддерживая тонус игроков: идет крупная битва. Ставки для 1984 года немалые: за вечер можно поднять до полумиллиона. Кроме того, "везунчик" получает приз - обнаженную красавицу. Игроки подобрались известные и маститые: авторитеты Бродский и Черкасов, боксер-тяжеловес Коротаев, братья Квантришвили.
Проигрался Игорь Бродский, долг за ним составил 400 тысяч рублей. Платить - нечем. Упал в ноги. Долг обещали скостить, но за участие в одном деле. На том и расстались.
В том же году, летом, господин Бродский праздновал день рождения своей сестры. В ресторане "Прага". К вечеру, когда шумная публика, изрядно набравшись, угомонилась, к его столику подсели двое мужчин и женщина. Одним из мужчин был боксер Коротаев, другой - Владимир Попов (кличка "Наемник"), бывший офицер спецназа, владеющий в совершенстве приемами каратэ.
Тут Олег напомнил Игорю про должок. "Мы же договорились, что я его отработаю", - растерянно бормотал Бродский. Коротаев выдержал эффектную паузу, И - как бы нехотя: "Ладно. Уговор дороже денег. Пойдешь вот с ним, - он указал тяжелой боксерской ладонью на напарника. - Наемник тебя посвятит во все детали". - "Дело привычное, - ухмыльнулся Попов, - поможешь одного "корейку" потрясти, прибалтийского..."
Потратив на подготовку неделю, команда в составе
Валиулина, Бабаева, Попова, Бродского, Овчинникова, Андреева, Шепелева и Мееровича выехала в Латвию. В ночь на 16 июля вооруженные бандиты ворвались в дом "корейки" Самовича, избили хозяина и его зятя, после чего Шепелев сделал им парализующие уколы. Забрав 114 тысяч рублей и энное количество золота, налетчики скрылись.
Только спустя полгода милиции удалось напасть на след преступников. На Севастопольском проспекте в Москве "гаишники" остановили автомобиль за превышение скорости. Водительское место занимал Геннадий Бабаев - "под мухой", с итальянским револьвером "Олимпик", заткнутым за пояс. В Севастопольском РУВД по этому факту возбудили уголовное дело. Далее все пошло своим чередом.
ОРГАНИЗОВАННАЯ СПОРТИВНОСТЬ. "Он вызывал любовь и внушал страх", - так писали об Отари Витальевиче зарубежные средства массовой информации. Мало кто задумывался о происхождении его огромных капиталов, о которых сам Квантришвили говорил: "Я попросил, и мне принесли".
Многих восхищала щедрость, "благотворительность" Черного кардинала, не имевшая, казалось, границ. Но от глаз публики скрывалось то, что направлена она была только в одни ворота.
Год 1992-й. Агентство "Рэд стар" проводило в Совинцентре международный конкурс "Лицо года". Победительница получила контракт на 30 тысяч долларов. Побежденным красавицам, слетевшимся со всей страны, подобно бабочкам на огонек, оставалось только размазывать слезы по щекам: вторые, третьи и успокоительные призы не предусматривались. Утешитель, однако, нашелся. Из жюри внушительно поднялась фигура крепкого темноволосого мужчины, благотворителя и попечителя молодых дарований, известного мецената от спорта Квантришвили. Он назвал шесть участниц конкурса, которым удалось потеснить других в борьбе за первое место. "Мы даем вам приз: поедете с нами на Олимпиаду в Барселону. Приз зрительских симпатий".
Золушки попали в сказку, длившуюся, увы, недолго. Ни Испании, ни Барселоны они, по сути, не увидели: на них легла не обговоренная "программа по снятию стресса со спортсменов". Их даже на минуту не выпускали из гостиничного номера. Зато к ним по очереди впускали всю команду, сопровождавшую Отари Витальевича...
Кто-то из известных отечественных мафиози назвал феномен появления в нашей жизни новых силовых структур, подобных тем, что выпестовал и взлелеял Отари Витальевич: "организованной спортивностью". Сегодня не секрет, что многие спортивные клубы являются "офисами" преступных групп, местом регулярных встреч.
Заботясь о своих кадрах, мафиози открыли загибающимся, оставленным на произвол судьбы в хаосе нарождающегося рынка спортшколам и спортобществам щедрое финансирование, организовали благотворительные фонды поддержки спортсменов. Первый шаг здесь сделал Отари Квантришвили, организовав Фонд социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина. С его же подачи появилась ассоциация профессиональных боксеров "Боевые перчатки", ассоциация кикбоксинга "Китэк", ассоциация профессиональных борцов.
Квантришвили достиг небывалой высоты в своем восхождении на Олимп богатства, власти, славы. Благодаря своим возможностям и связям, Отари Витальевич создал собственную финансовую империю. Она началась с учреждения ассоциации "XXI век", которая занималась экспортом нефти, леса, цветных металлов, импортом газового оружия. Один из руководящих постов в этой ассоциации занимал генерал-майор милиции в отставке, бывший заместитель начальника ГУВД Москвы А. Бугаев.
ЧЕТВЕРТАЯ ГИЛЬЗА. До последнего дня Квантришвили находился в центре столичной общественной жизни, появляясь почти на всех торжественных мероприятиях. Особое предпочтение отдавал тем, что проводились российской милицией или службой безопасности. Все просчитывалось, анализировалось, подстраивалось под процветание своей империи. Уже формировалась политическая команда для решительного броска к государственной власти. Но, похоже, Отари переоценил свои возможности, слишком уверовал в свою недосягаемость для конкурентов и недоброжелателей. Бесконечные мелькания по телевизору, заискивающие позы бизнесменов и чиновников, крепкие позиции в милиции, по всей видимости, вскружили ему голову. Поведение стало, как говорится, неадекватным. Достаточно вспомнить, например, одно из его регулярных выступлений в телепрограмме "Караул", когда он посоветовал начальнику регионального управления по борьбе с организованной преступностью Владимиру Рушайло серьезно подумать о своих детях... Что означала эта незамаскированная угроза, прозвучавшая в прямом эфире к изумлению миллионов телезрителей? Брошенная перчатка перед дуэлью? Отчаянный блеф загнанного в угол игрока, стремящегося любой ценой избежать поражения?
Наконец, существует еще одна версия, заслуживающая внимания. Приведем апрельскую хронику 1994 года (список выборочный, так сказать, лишь информация к размышлению):
4.04. У дверей своей квартиры убиты директор фирмы "Варус-видео" Томаз Топадзе и его племянник Георгий Ильнадзе.
5.04. Около Краснопресненских бань смертельно ранен Отари Квантришвили.
12.04. В своей квартире вместе с женой и ребенком расстрелян вор в законе Автандил Чиквадзе (Квежо).
18.04. На улице убит выстрелом из пистолета "ТТ" вице-президент АО "Белые ветры" Зураб Нацвилишвили.
Кроме того:
В Тбилиси убит вор в законе Джамал Микеладзе (Арсен). Исчез известный грузинский вор Гиви Берадзе (Резаный), один из наставников Отари.
В Зеленограде с простреленной головой в своей машине найден вор в законе Гога Пипия (Гога).
Во всех случаях работали профессионалы. Брошенное на месте преступления орудие убийства. Обязательный контрольный выстрел - знак качества выполненной работы. Никаких следов, никаких свидетелей...
Накануне даты, открывающей этот кровавый список, в Москву приезжал министр внутренних дел Грузии. Официальная цель визита - наладить взаимодействие межу правоохранительными органами двух государств, где одним из пунктов значилась борьба с грузинскими преступными группировками в России. И, словно в развитие встречи, прокатилась серия убийств крупных криминальных авторитетов и предпринимателей соответствующей национальности.
...Снайпер стрелял по Черному кардиналу из чердачного окна дома напротив. Именно там нашли три гильзы. При четырех выстрелах. Очевидно, в охоте на Квантришвили участвовал еще один киллер, страхующий.
...Он жил и умер, окруженный непроницаемой тайной...
(А. Петелин, А. Григорьев. //Детективная газета. - 1996. - № 11/23/)
ГОЛОВА В КОЛОДЦЕ
Ее обнаружила бригада минских сантехников спустя четыре дня после дикого преступления Спускаться в колодец выпало Петьке. Впрочем: ему всегда выпадало - как устроился на работу в объединение "Минскочиствод", бригадир Митрофаныч популярно объяснил - первые полгода новичок должен быть на "передовой". Ну и что? Ну и ничего страшного. Петьку этим не испугать.
Митрофаныч умело, одним движением, сдвинул крышку люка, кивнул: "Давай!" Петька спустился в канализационный колодец. А через несколько минут словно вылетел из черного жерла.
Бледный, испуганный, он устоял на ногах и присел прямо на асфальт. Митрофаныч с напарником удивленно смотрели на него - что случилось? Петька лишь хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
- Там... человек, - наконец выдавил он из себя.
Что? Какой человек? Спит что ли? Как ни пытались добиться от Петьки толку, он повторял лишь одно:
- Человек...
Митрофаныч растер ногой недокуренную "Приму" и шагнул к колодцу. Никакого человека на его дне он не обнаружил. Померещилось, что ли, пареньку? Пусто в колодце - только вон какой-то целлофановый пакет - небось кто-то выбросил хлеб за ненадобностью.
Бригадир осторожно открыл пакет и почувствовал, что волосы становятся дыбом. В пакете лежала... человеческая голова.
Митрофаныч соображал, как быть. Нет, лучше ничего не трогать. Пусть милиция разбирается. Он тогда еще не знал, что милиция уже несколько дней ищет эту голову, которая, как предполагалось, принадлежала бомжу Виктору Ерохину.
* * *
В свои 26 Виктор Ерохин выглядел на лет сорок. Уже несколько лет он не имел ни работы, ни постоянного места жительства. Скитался по городам и весям Беларуси, пробавляясь случайными приработками да радуясь одежке с чужого плеча. Лишь иногда, когда накатывала непреодолимая тоска по сытой и уютной жизни, отправлялся Виктор на Витебщину, к дальней родственнице. Одинокая и добрая Татьяна Ерохина смиренно отогревала, отмывала непутевого родича. В душе она хранила надежду, что он остепенится и останется при ней. Хотя умом понимала - побудет недельку-другую, и был таков. Не сидится ему на одном месте.
Словно гонит его кто... Ни дать, ни взять - перекати поле.
...В Минск Виктор Ерохин приехал глубокой осенью. Обосновался на железнодорожном вокзале. Днем шнырял возле торговых палаток в надежде поживиться, приглядывался к себе подобным, которых "умел определять" за версту, баловался иногда пивком да случайными разговорами. К вечеру, когда людской поток ослабевал, занимал свое персональное "плацкартное" место в зале ожидания, где и коротал ночь, положив под голову котомку с нехитрым скарбом.
Однажды днем к нему подсел незнакомец, в котором
Виктор сразу почувствовал родственную душу. Саша, как он назвался, оказался компанейским, любознательным парнем. И вообще довольно скоро обнаружилось, что у них много общего. Такое дело грех "не закрепить". Виктор не пожалел "заначки", которой снабдила его Татьяна, и вскоре две пустые бутылки из-под водки перекочевали в его котомку - не оставлять же шныряющим, как тараканы, вокзальным "санитарам".
До вечера было еще далеко, свежеиспеченные друзья отправились "полироваться" пивком на Дружную. Здесь к ним присоединился приятель Саши, назвавшийся то ли Витей, то ли Митей.
Взяв по кружке вожделенного напитка, троица пристроилась к двум угрюмым мужикам. Один из них вскоре куда-то ушел. Оставшийся же допивал свое пиво с такой физиономией, что Саша не выдержал, пожалел его.
- Брось грустить, мужик! Пивом душу не обманешь! Тяпни стопарик - сразу отпустит.
Мужчина поднял глаза, посмотрел будто сквозь Сашу и, ни слова не говоря, вытащил из кармана деньги.
Хватило и на водку, и на закуску. Оставалось найти укромное местечко. Эту проблему Саша решил мгновенно - в Линейном переулке в нежилом доме можно даже свадьбу закатить. И они вчетвером отправились на "уикэнд".
* * *
Вадим Воронцов (а "грустным мужиком" был именно он) переживал нелегкие времена, хотя внешне казалось, что все в его жизни не так уж плохо. Два года назад ушел с завода из-за мизерной да еще с постоянными задержками зарплаты. Не мог больше мириться с тем, что со своими-то руками, умеющими и столярничать, и плотничать, едва-едва сводит концы с концами. Примкнул к шабашникам, промышлявшим на строительстве загородных особняков и дач. Дело пошло как по маслу. И вскоре Анна, жена Вадима, откровенно радовалась - за месяц муж приносил столько денег, сколько на заводе и за год не заработать. Приоделись сами, дочку вырядили, мебель новую купили, о машине подумывали. Только недолгой была Анина радость - Вадим, который еще недавно был чуть ли не трезвенником, все чаще стал прикладываться к рюмке. Иногда его и вовсе доставляли домой дружки-приятели почти в бессознательном состоянии. Анна пыталась бороться с бедой как могла. И терпением, и долгими разговорами, и - чего скрывать - шумными скандалами. Но тщетно.
О своей зависимости от водки чаще с беспокойством задумывался и сам Вадим. Еще бы! Бутылка завершала едва ли не каждый рабочий день. Нередко и утро начиналось с рюмки. А ведь в былые времена с похмелья его тошнило даже от вида спиртного. Он понимал правоту Анны, но вслух признать ее не хотел. Искал аргументы для оправдания. Деньги в семью он приносит? Приносит. Что еще? А если будет отказываться от компании - так могут ведь и выставить из бригады. Так он говорил Анне. А в душе мучился. Проклинал себя. Давал слово: брошу пить. Не буду опохмеляться. Разве что сегодня вот рюмочку. С мужиками. Последнюю. А потом - точка. Но точки не получилось...
* * *
...Виктор Ерохин с Сашей и то ли Витей, то ли Митей, увлеченно обсуждали общественно-политическую обстановку. Каждый из бомжей активно поливал грязью "новую власть", бил себя в грудь кулаком и утверждал, что раньше он "был человеком"...
Вадим Воронцов, казалось, теперь только понял, в какую компашку угодил. Он долго и молча рассматривал троицу, потом не выдержал:
- Да что вы, мужики, всех материте? Работать надо, а не бомжевать! Работать - понятно?
Троица от неожиданности опешила: сидел-сидел, молчал-молчал и вдруг заговорил. Первым нашелся Саша:
- А ты работяга, что ль? Чего ж тогда с нами водишься? Иди своей дорогой!
- Могу и уйти! - резко сказал Вадим и стал подниматься. Но не успел - Саша ударил его кулаком в лицо. Зло и сильно.
- Наше общество тебе не нравится? Щас научим свободу любить!
Бомжи, как по команде, дружно кинулись избивать "чужака". Били с остервенением, ногами. Потом сделали "перерыв", выпили, закусили.
- Ну-ка, раздевайся, падла работящая! - прожевав кусок ливерки, скомандовал Саша обессилевшему Воронцову. Тот медленно, как во сне, стал снимать джинсы.
- А ты замени свое старье! - все так же уверенно приказал Саша Ерохину.
Когда с "переодеванием" закончилось, Саша, осмотрев Воронцова, облаченного в одежду Ерохина, удовлетворенно констатировал:
- Вот теперь и ты на бомжа похож. Считай, что прошел боевое крещение.
Вадим, обхватив голову руками, молча сидел на полу. Такое поведение "оскорбило" троицу, и бомжи снова стали избивать Воронцова. Били до тех пор, пока им не показалось, что больше не шевелится.
Молча допили остатки водки. Саша протянул Ерохину нож.
- Голову!
- Что? - не понял Виктор.
- Голову надо отрезать, чтобы труп не опознали.
Ерохину показалось, что он начинает трезветь от такого предложения (или приказа?). Он медлил.
- Что прикидываешься, деревня? Кабана, что ль, никогда не бил? – голос Саши был угрожающим.
Виктор, с трудом уняв дрожь в коленках, неуверенно шагнул к неподвижно лежавшему Воронцову. Присел на корточки. Долго примерялся и наконец вонзил нож в шею.
Из открытой раны фонтаном брызнула кровь, пачкая "новую" одежду бомжа. Виктор машинально матернулся и, нажимая на рукоятку все с большим усилием, повел лезвие ножа вокруг шеи. На позвоночнике "споткнулся", отложил нож, захватил голову обеими руками и стал ее крутить. Раздался зловещий хруст...
Они воображали себя почти "профессионалами". Вот так вот - чикнули человека - и никаких следов. Туловище - в пустом доме, голова - в канализационном колодце на Московской...
* * *
"Вычислили" Ерохина очень быстро. По документам. Они остались в его куртке, которая насильно была надета на несчастного строителя особняков и дач. Поначалу предполагали, что убитый и есть не кто иной, как бродяга-бомж Ерохин. Но когда нашли голову, все стало на свои места.
Подельников Виктора установить и найти не удалось. С надеждой добавим - пока не удалось.
(Е. Конашевич. //Детективная газета. - 1996. - № 14/2/)
ЛЮБОВЬ НА ПРОДАЖУ
На нее есть спрос, есть предложение. Но есть и некоторые "проблемы"...
СЕЛЬСКИЙ СЕКС В ИНТЕРЬЕРЕ. Оставался последний вечер командировки. Ясно было, что директор местного рыбхоза, о чьих успехах требовалось рассказать читателям, постарается организовать достойный финал, и в колхозной гостинице мне коротать время не придется.
Это ж надо понимать - посидеть вечерок под деревенские разносолы! До хруста зажаренный окунь... Плотный, как хорошее сливочное масло, таящий во рту копченый угорь... Опять же, до хруста поджаренная, домашняя ("пальцем пханая") колбаска с чесноком! И в каком-нибудь исполнения 50-х годов графине с виноградными гроздьями по стеклу - настоящая хлебная самогонка! Та, которую на западе Витебской области называют "мамина". Потому что только мама приготовит такую единственную своему сыну - мягкую, пьющуюся, как лимонад, но при неосторожном употреблении намертво отключающую ноги и оставляющую в покое голову.
Что говорить, понимающий человек не сменяет десяток ужинов в любом ресторане на один в компании директора рыбхоза. Ну, в крайнем случае - грамотного председателя колхоза.
...В дверь постучали, и на пороге возникло донельзя кучерявое существо по имени Лариса - рыбхозный диспетчер двадцати двух лет, урбанизированная слаксами и турецкой косметикой.
- Вас Михайлович зовет в контору.
- А что там?
- Приехали из района, наверное, в баню повезут...
...В конторе действительно ожидали директор рыбхоза Михайлович - крупный мужчина лет сорока - и человек из района, мужчина еще более крупный и выпивший уже достаточно, чтобы точно знать, чего он в этот момент хочет от жизни. Мы сели в директорский "УАЗ" и поехали к только что построенному детскому саду. Именно там находилась сауна, бассейн и комната отдыха, где на светлого дерева столе без скатерти уже стояло и лежало все, перечисленное выше... Угорь, колбаска, грибки... И да, графин той самой хлебной!
Человек из района без особого интереса оглядел стол и, стаскивая очень большого размера цветастые исподники, перешел к делу.
- Михайлович, а бабы?
- Не успеем по второй выпить, как придут...
- Ну, ты позвони там... Скажи, чтобы шли уже...
Михайлович, раздевшийся оперативнее начальства, подсел к телефону:
- Лариса? Но что вы там? Люди тут ждут! Так... А Надя? А Сергеевна? Ну хорошо!
И обернулся к нам:
- Порядок, мужики!
За три дня в рыбхозе я познакомился и с Надей, и с Сергеевной. Одна агроном, другая бухгалтерша - обе полноватые, домовитые и доброжелательные. Время от времени к ним на работу забегали дети - почерневшие под летним солнцем мальчики и девочки, пронзительно что-то верещавшие на полешуцком украинско-белорусско-русском диалекте. И Надя, и Сергеевна знакомили меня, приезжего человека, с детьми, рассказывали о болезнях, с трогательной непосредственностью посвящали в семейные дела... И это с ними предстояло...
Проблему усугубляло еще и то, что участвовать в таких "мероприятиях" как-то не приходилось. Нельзя сказать, чтоб оно было не интересно. И чтобы захотелось немедленно одеться, выйти вон и отрешиться от всего происходящего... Нет, оно как-то и наоборот...
Но вступать в половой контакт с Сергеевной... Это получалось теперь уже вроде как с любимой тетушкой... И вообще тут, в деревне, где все и всех знают... Нет, в городе оно как-то проще.
В ГОРОДЕ ВСЕ ПРОЩЕ....Судья Минского городского суда Татьяна Геннадьевна Городничева любезно дает мне не так давно рассмотренное дело, и я с головой погружаюсь в мир сексуальных услуг, о существовании которого понаслышке знает каждый, но с которым сталкиваются далеко не все.
Дело, как водится, начинается с трупа. Во Фрунзенском районе Минска в одной из квартир застрелили молодого человека - назовем его Петром. Вполне респектабельный специалист в области восточных единоборств, не стесняющийся, по отзывам свидетелей, свои познания демонстрировать. Поскольку основным его занятием было - "выколачивать" деньги у нерадивых должников.
Компетентные органы начали это убийство "раскручивать". И в результате раскрылась весьма любопытная картина... Жили-были мать и сын. Сын - назовем его Игорь - был не из худших сыновей. Правда, уже имел неприятности с милицией за буйство в собственной квартире, когда "выгружал" свои стрессы на мать и бабушку. А так ничего. Работал, мать всю жизнь работала, в общем - хватало.
Но в последнее время стало труднее. Фирма, где мать служила диспетчером, лопнула. И надо было думать о будущем. Как вскоре выяснилось, об этом в фирме пришлось думать не только ей.
- Юрьевна, а что если вы с нами поработаете? - обратилась к ней Таня, теперь уже бывшая сослуживица. Привлекательная девушка с адекватными ногами, полукружьем белых зубов и высокой грудью, всегда сосредотачивавшей внимание мужчин фирмы. Правда, вступить с ней в более тесный контакт, по отзывам, удавалось редко кому. Почему Таня и считалась девушкой серьезной. Почему и предложение показалось Юрьевне неожиданным.
- Мы даем объявление в газете. Ну, понимаете, написано будет "оказание бытовых услуг". И ваш телефон. А на самом деле это девушки по вызову. Ну, секс - понимаете?
Что тут было особенно понимать...
- А кто будут девушки по вызову?
- Я, Света - вы ее знаете... Ну и еще там.
Свету Юрьевна знала. Девушка из тех, о которых говорят - все при ней. После школы приехавшая в Минск, чтобы поступать куда-нибудь. Куда - особенного значения не имело.
Поступить никуда не удалось. Пожила по квартирам, по "общагам". Розовая пыльца с маленьких, очаровательной формы ушек слетела моментально...
- А может у вас, девушки, ничего не получится?
- Да мы уже пробовали. Сами...
Да, они уже пробовали. Дали объявление, указав там Танин телефон: "Очаровательные девушки оказывают бытовые услуги. Звонить..."
В первый же вечер прозвучал звонок:
- Мы по объявлению...
- Да, слушаю вас.
- Нам две девушки нужны на вечер.
- Это стоит 35 долларов в час, знаете?
- Какая разница, сколько стоит? Главное, чтобы телки были о'кей! Не старухи, блин...
Записали адрес и поехали - тут же, рядом, на площадь Притыцкого. Принарядились, сделали макияж, надели специально купленное "сексуальное" белье - малюсенькие кружевные трусики, самые открытые, какие только нашли, бюстгальтеры... Фирма веников не вяжет!
Все представлялось нарядным и волнующим, хотелось острых ощущений, любовных игр и щедрых гонораров.
- Ну, мы им покажем, подруга...
Дверь открыл яркий блондин, проводил в комнату, дохнув перегаром. Там, перед столиком с водой и пивом сидел второй. - А, приехали. Давай, раздевайся...
- Деньги сначала...
- Будут вам деньги...
Они разделись. Никому не были нужны их сексуальные трусы, никто не обратил внимания на их сияющую молодость. Без особых премудростей их разложили - одну на диване, вторую прямо на ковре. И "использовали" во всех возможных вариантах. А потом... выставили, не заплатив ни копейки.
НАКЛАДНЫЕ ЗАТРАТЫ НА "БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ АППАРАТ". После этого девушки поняли - на тропе продажной любви перестаешь быть женщиной. Они теперь телки, "соски" - кто угодно. И отношение к ним будет адекватное - тут ничего не поделаешь. Ничего не сделаешь также и с тем, что они в этом мире ровно ничего не значат. Ни профессии, ни связей - только Богом данное тело, на которое и следует рассчитывать. Тем более, что спрос есть.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |