Было уже за полночь, когда альфы решительно отправили омег по кроватям, пообещав долго не засиживаться и присоединиться к ним в ближайшее время.
Войдя в супружескую спальню, Альв приготовился воплотить свой план по соблазнению Дрейка в жизнь. То, что не удалось в холодной палатке, обязательно должно выйти в теплой комнате замка. Тем более, Альв по настоянию предусмотрительного Берси захватил пижамку для сна весьма развратного фасона. Вся она была почти прозрачной, так как пошита была из тончайшей шелковой ткани. Нежно персиковый цвет красиво оттенял смуглую кожу принца и придавал невинности всему образу. Вдобавок к этому вместо штанов были коротенькие шортики, открывающие длинные ноги Альва. Принц переждал, пока тело, распаренное после ванны, перестроиться под температуру комнаты и решительно вылез на одеяла. Он какое-то время полежал, изучая рисунок на потолке, а потом глаза как-то сами собой закрылись и Альв заснул.
Проснулся он от прикосновений. Полежав какое-то время с закрытыми глазами и понежившись от мягкой ласки, блондин спросил:
– Ты все еще собираешься ждать течки?
– Угум, – пробормотал Дрейк, не отрываясь от вылизывания его шеи.
Альв резко подскочил и опрокинул Дрейка на кровать, а сам уселся сверху.
– Я знаю много секретных точек. Они могут не только останавливать дыхание или вызывать боль, но и обездвиживать, – он быстро надавил куда следовало, и ноги и руки альфы отнялись.
Дрейк сначала напрягся, а потом неожиданно расслабился и даже улыбнулся, не пытаясь препятствовать своему неугомонному мужу. Альв вытянул пояс из его халата и предусмотрительно привязал руки к изголовью кровати. Затем он снова ударил в нужные места, и к конечностям Дрейка вернулась чувствительность. Омега тем временем смело распахнул полы халата и в восхищении уставился на распростертое под ним тело. Слов не было. Был только ураган желания и непередаваемого восторга от такого совершенства и красоты. И чего он так долго тянул? Надо было еще во вторую ночь пути связать Пару. А потом на Альва напала робость. Он в первый раз касался тела альфы, так что не имел ни малейшего представления о том, как сделать так, чтобы Дрейку было действительно приятно. Не от стараний Истинного, а от физиологических реакций тела. Помучавшись в нерешительности, он взглянул на лицо Дрейка и увидел на нем невероятное самодовольство и взгляд из серии «Ну, я же говорил».
– Альви, давай ты сейчас меня развяжешь, и я покажу тебе, что нужно делать?
И тут все сомнения омеги улетучились. К желанию присвоить себе это великолепное тело примешалась потребность доказать мужу, что он тоже может доставить ему удовольствие.
Альв медленно склонился к шее Дрейка и провел напряженным языком вдоль по шее, направляясь от подбородка к яремной впадине. Дрейк задышал сильнее. Блондин прикусил ключицу, чуть всосал кожу на ней. Дрейк сдавленно зашипел. Альв начал быстрыми мелкими поцелуями-укусами покрывать грудь мужа. Потом он спустился чуть вбок и слегка сжал зубами сосок. Дрейк тихо застонал и чуть выгнулся в спине. Дальше Альв долго и старательно вылизывал на удивление чувствительный низ живота Пары. Обводил губами и языком твердые кубики, напрягающиеся при каждом прикосновении, но избегал спускаться к тому большому и твердому, что уже давно упиралось ему в бок. К концу этого нежного издевательства Дрейк метался под Альвом в почти бессознательном состоянии и тихо просил то ли прекратить, то ли продолжить. Решив, что второй вариант предпочтительнее, омега уверенно скользнул вниз и сжал губами твердую плоть. Альв никогда не думал, что сосание чьего-то члена может доставить ему такое невероятное удовольствие, но это было именно так. Не в силах больше сдерживаться, он протянул руку вниз и сжал себя. Слова Дрейка между тем превратились в бессвязное бормотание и стоны. И когда тело мужа напряглось и мелко задрожало в руках Альва, а в горло брызнула сперма, оказавшаяся на удивление не противной, его самого накрыло. Судорожное сжатие члена, и он излился в свою ладонь.
Альв даже не сразу нашел в себе силы подползти и развязать мужа. Сделав это, он улегся рядом с Дрейком и, положив голову ему на предплечье, невинно взглянул супругу в глаза.
– Ты не сердишься?
Дрейк хмыкнул и потрепал его по волосам.
– У меня самый удивительный в мире супруг. Только ты можешь после охренительного минета спросить, не сержусь ли я. Не сержусь. Я удивлен, конечно, но вполне доволен. Вообще, стоило бы наказать тебя за праздник непослушания, но мне сейчас настолько хорошо, по твоей милости, что даже на воспитательные меры сил не хватит. Только одно но, – Дрейк резко подмял под себя своего омегу, – где ты научился так делать минет?
– Э-э-э, – Альв даже опешил слегка, – у тебя и научился. Хотя вообще-то я ни о чем не думал. Просто делал, что хотел.
Альфа резко успокоился и лег на постель, прижав к себе Истинного.
– Хорошо, – сонно пробормотал он. – Спасибо. Это было одуряюще. Ты идеальный. Даже не знаю, как дождусь твоей течки. А теперь – спать.
Альв был очень послушным омегой. Поэтому сделал так, как велел муж.
А утром была горечь расставания с Кельвином и Гийомом и их обещание приехать в самое ближайшее время. Уже садясь на лошадь, Альв неожиданно осознал, что и к Гийому он довольно сильно привязался. Граф умел как-то ненавязчиво заботиться, осторожно поддерживать и направлять, совершенно не афишируя свои действия. Все-таки Кел был абсолютно прав, когда говорил о стеснительности своего мужа.
Обратная дорога прошла для Альва намного легче. Не было неловкости и неясности в отношениях с Дрейком. Дни были наполнены почти непрерывными разговорами супругов, стремящихся получше узнать друг друга. А ночи были жаркими. Альфа с превеликим удовольствием обучал своего жадного до любовной науки супруга, а тот на нем же демонстрировал освоенное. Кроме того, наступила весна. Солнце начало припекать, а хлюпающая дорога высохла, так что продвижение значительно ускорилось. Все вокруг пробуждалось и расцветало, наполняя воздух ароматом влажной свежести. Альв дышал полной грудью и чувствовал себя самым счастливым омегой на свете.
Въезжая во двор королевского замка, блондин усиленно искал в толпе встречающих Берси. Они никогда так надолго не расставались, так что принц дико соскучился. Искомый омега обнаружился рядом с Анхелем. Юноши делали вид, что ничего не происходит, но по резким дерганьям обоих Альв определил, что герцоги незаметно толкали друг друга локтями.
– Ну как дети, – покачал головой Дрейк, тоже заметивший тщательно скрываемую потасовку.
Встретившись взглядом с Берси, Альв, не дожидаясь помощи от супруга, слетел с лошади и, как можно быстрее поприветствовав Вильгельма с Ноэлем, припустил к рванувшему ему навстречу другу. Омеги крепко обнялись и заглянули друг другу в глаза, читая там абсолютно идентичную радость от встречи.
Альв рассказывал Берси о поездке. В основном он, конечно, делился подробностями своих взаимоотношений с Дрейком под одобрительные высказывания герцога. Тот решительно поддержал решение альфы не торопиться и подождать до течки.
– Все у тебя придет в свое время. Дай организму перестроиться под новое состояние. Не торопись, – настойчиво увещевал он.
Непредвзятому Берси Альв, безусловно, верил, но организм требовал своего. О чем он и жаловался до тех пор, пока язык не начал отваливаться. Решив сделать перерыв: Берси нужно было дописать письмо брату, так как скоро должен был прибыть курьер из Ледяного королевства, а Альв опять изнемогал без Дрейка, юноши разошлись. Принц догадывался, что его супруг находится в комнате стратегического планирования и рассказывает о результатах поездки на границу. Туда он и направился. Омега тихо поскребся в дверь и осторожно сунул нос, проверяя, можно ли войти. По всей видимости, обсуждение уже закончилось, так как в комнате находились только Дрейк, Анхельм и какой-то серый Малькольм. Получив одобряющую улыбку мужа, Альв вошел внутрь, оставив дверь за собой приоткрытой. Дрейк похлопал по колену и блондин, ничуть не сомневаясь, сел на предложенное место.
– Если вы не против, я не буду закрывать дверь. Скоро должен прибыть курьер, а я не хочу пропустить его появления, – сказал Альв, поочередно смотря на присутствующих.
– И кто тебе написывает? – недовольно пробурчал Дрейк.
Альв безумно удивился этому вопросу, ведь он получал всего три-четыре письма. Но еще больше его поразила ревность, отчетливо звучащая в голосе супруга.
– Э-э-э. Да мне и не пишет почти никто. Брат, друзья, но от них всегда приходит одно совместное письмо, иногда пишет брат Берси. Вот и все.
– Так, подожди, а остальная куча писем кому?
– Так Берси.
– От кого? – молчащий до этого Анхельм подал голос.
– От поклонников.
– От поклонников? – дружный хор альф заставил ледяного принца вздрогнуть. Даже Малькольм оживился и сменил серый цвет лица на просто бледный.
– Откуда у него поклонники? – Хель решил разъяснить ситуацию.
– Так. Похоже, мне стоит вас просветить. На нашей родине несколько иные понятия красоты. Я думал, вы в курсе. У нас ценятся сильные, в физическом смысле, омеги. Такие, как Берси. Он считается самым желанным юношей в королевстве. За ним, сколько я его помню, всегда увивались альфы. Преследовали, пытались украсть и даже несколько раз действительно крали, сражались за него на турнирах. Летний, кстати, неофициально так и называется «Турнир Берси». Его комната всегда утопала в цветах, и это при нашем-то климате. А балы во дворце нередко заканчивались массовыми дуэлями из-за него же. В общем, до недавних пор это было какое-то сумасшествие.
– И что же произошло? – Анхельм был на удивление любопытен.
– Он не отказал трем альфам. Обычно Бер сразу говорил «нет», а тут ничего не решил. Они все равны ему по положению, знатны и влиятельны. Отчасти, он поехал со мной для того, чтобы принять уже решение. Мы думали, что здесь, вдали от их постоянного присутствия и ухаживаний, он с легкостью сможет сделать это, но ситуация только усугубилась, потому что остальные его поклонники увидели в отъезде Берси шанс для себя. Теперь вот заваливают его письмами.
Принц обвел альф взглядом. Дрейк был доволен. Еще бы, на его любимого никто не претендовал. Коль изумленно хмыкал и покачивал головой. Но больше всего Альва поразила реакция Хеля. Герцог весь напрягся, лицо его окаменело, даже желваки проступили, а руками он так сжал подлокотники кресла, что побелели костяшки пальцев. Во взгляде, направленном в пустоту, читалась такая ярость, что этим взглядом, казалось, можно было стены ломать.
«Хм, интересно, очень интересно. Надо будет Берси рассказать», – подумал Альв.
В комнату, осторожно постучав, вошел слуга.
– Ваше высочество, – обратился он к ледяному принцу, – прибыла почта. По вашему распоряжению ее оставили в малом розовом зале.
Альв подскочил и, чмокнув Дрейка, убежал читать письмо от старшего брата Берси – Кая, который должен был рассказать о реализации их плана по превращению Стефана в Варди. Было еще письмо от брата, но оно подождет. Кай писал о том, что восстановление слуха омеги практически завершено и сейчас он обучается манерам, чтобы полностью соответствовать роли. По тому, как тепло отзывался Кай о Стефане, Альв понял, что тот пришелся ко двору. Довольно улыбаясь, блондин отложил письмо, чтобы потом перечитать его с Берси и вскрыл конверт с королевской печатью.
– Ничего подобного, – донесся до него злобный голос из приоткрытой двери.
Между розовым залом и соседним, золотым, была дверь. Входя, Альв даже не обратил внимания на то, что она слегка приоткрыта. И теперь из-за своей невнимательности ему пришлось стать свидетелем чьего-то разговора. Судя по голосу, одним из собеседников был Алан – один из влиятельных при дворе омег. Он даже не пытался скрыть ненависть к Альву, лишь слегка оттеняя ее необходимой почтительностью. Принц знал, что тот влюблен в Дрейка, но не придавал этому большого значения. К чему обращать внимание на то, что было в жизни мужа до него? Тем более, чувства другого человека не исправить. Да и Дрейк к тому же поводов для ревности не давал ни разу.
– Но все знают, что Дрейк с супругом Истинные. Тебе больше нечего ждать. Отступись уже, – второго говорившего Альву опознать по голосу не удалось.
– С чего ты это взял? Дрейк так же бегал влюбленным идиотом за Ноэлем. Страдал, убивался, сходил с ума, преследовал его. А потом вдруг раз, – щелчок пальцами, – и переключился на этого приезжего принца. Словно и не было дикой любви. А если связь Дрейка с мужем настолько сильна, то что же тогда его высочество принц Альв, – омега буквально выплюнул эти слова, – не почувствовал ее сразу же, а морочил нашему принцу голову? Я вот что тебе скажу: Дрейки умный и ответственный принц. Он все что угодно сделает, чтобы в королевстве были мир и покой. Изобразит из себя влюбленного Истинного, будет на цыпочках ходить и петь серенады под окном, но заставит белобрысую ледышку поверить в его любовь. Нам слишком нужен тесный союз с их королевством, вот Дрейк и старается.
Что еще говорил Алан, Альв не слышал. В голове зашумело, а к горлу подкатила тошнота. Резко вспомнилась нежность, которую изливал на Ноэля Дрейк даже тогда, когда отношения между супругами пошли на лад. Всплыли слова Кела о том, что так, как на Альва, Дрейк не смотрел даже на Ноэля. Омега понял истинный смысл тех слов Кельвина, и от этого ему стало еще горше. Он вскочил и пулей вылетел из комнаты, бросив непрочитанное письмо.
Блондин почти добежал до своих покоев, когда врезался в супруга.
– Это становится приятной тенденцией, не находишь? – проворковал ему Дрейк.
Альв поднял на него ненавидящие глаза и выплюнул в любимое лицо:
– Ненавижу тебя, мразь. Не смей больше подходить ко мне.
Глава 21
– Ты что, совсем тупой? – протянул Берси в ответ на рассказ трясущегося Альва. – Я, конечно, знал, что влюбленные резко дуреют, но не до такой же степени.
– А, тогда понятно, почему вы с Анхельмом ведете себя, как два дебила, – огрызнулся принц.
– Я бы вот ударил тебя сейчас, но ты и так, по ходу, ушибленный, – мягко, как тяжело больному, причем на голову, проговорил Берси. – И чего ты взъерепенился? Ну, сказал завистливый придурок какую-то хрень. Что такого? Может, он вообще все сочинил.
– Если бы не слова Келя, я бы тоже подумал, что он врет. Но с ними становится ясно, что все, что касается чувств Дрейка к Ноэлю – чистая правда.
– Да когда это было-то? А-а-а-альви-и-и, – Берси обхватил лицо друга ладонями и заставил посмотреть себе в глаза, – Дрейк сейчас с тобой, любит тебя. Даже не так. Обожает! А ты старое поминаешь. Глаз лишний отрастил?
– Но он так нежничает с Ноэлем. И сейчас тоже. Как это объяснить? Дрейк постоянно беспокоится о нем, оберегает. Мне это… не нравится.
– Ты ревну-у-у-уешь, глупыш! – расхохотался Берси.
– Ничего подобного, – фыркнул в ответ принц.
– Ревнуешь.
– Нет.
– Да.
– Думаешь, ревную?
– Абсолютно точно.
– Омерзительное чувство.
– Да?
– Угу.
– Бедняжка.
– Тебе меня не жаль. Не придуривайся.
– Ладно, не буду. Хочешь, разобью все твои аргументы подчистую?
– Ну, попробуй.
– Давай предположим, что Говналан прав и Дрейк просто притворяется, – Альв недовольно нахмурился, но кивнул. – Предположим даже, что твой муж такой великолепный актер, что может изображать великую любовь, от лицезрения которой окружающих аж тошнит карамельками, сутками. Предположим, он даже член свой натренировал вставать, когда к нему пристает нелюбимый, – на этом месте Альв покраснел. – Но тебя-то кто и чем напоил, что ты, лишенный обоняния, умудрился не только его пробудить, но еще и учуять в Дрейке Истинного. Я помню, что отношения Пары сложные и многогранные, но они всегда, слышишь, глупыш, всегда взаимные!
– Но Ноэль…
– Да хрен уже с ним, с Ноэлем. Может он больной какой? – не выдержав, заорал Берси. – Думай о своих отношениях. Если что-то беспокоит, то спроси у Дрейка напрямую. Он хоть и туповат, но честный и откровенный, так что скажет тебе правду.
– Я не могу к нему подойти.
– Это еще почему?
– Мне теперь стыдно.
– Твоего ж папу.
Это было очень плохо. Если Альву было стыдно, он замыкался в себе, как улитка в раковине, и никогда не делал первый шаг. Когда окружающие узнавали про эту его особенность, то сами делали первый шаг, иначе можно было состариться в ожидании примирения с ледяным принцем.
– Ладно, – решил герцог, – твой супруг слишком тебя любит и не отличается терпением, так что подождем, пока он сделает первый шаг. Главное, тогда дров не наломай!
Альв скорбно кивнул.
– А расскажи-ка мне, что у вас происходит с Анхельмом? Он очень уж странно реагировал на то, что у тебя море поклонников.
– Он упрямый идиот. Ходит, хочет, смотрит, но первый шаг не делает. Как малолетний шпаненок мелко пакостит и кайфует от этого.
– А ты что?
– А я ничего, – Берси многозначительно улыбнулся.
– Сделай сам первый шаг.
– Я? Ты совсем ополоумел что ли? Чтобы я… какому-то альфе тупому… – у Берси даже слов не находилось, чтобы выразить свое негодование от такого предложения.
Омеги поспорили о необходимости делать первый шаг и разошлись.
«А ведь я мог бы сейчас спать с Дрейком, – грустно подумал Альв, заворачиваясь в одеяло. – Почему же рядом с ним я совершенно перестаю себя контролировать?»
Следующие несколько дней были, по мнению всех обитателей дворца, сплошным театром абсурда. Супруги с тоской смотрели друг на друга, но не шли на контакт. Альв – потому что не мог перебороть себя. Дрейк – потому что будто снова окунулся в те месяцы паники, когда Альв его ненавидел, и, как и тогда, сделал все неправильно. Он последовал требованию мужа и отстал от него. Оба супруга изнывали от тоски, терроризировали своими страданиями друзей, но не шли за примирением.
Берси, которого Альв своими причитаниями довел уже до белого каления, решил, дабы не прибить несчастного друга, вновь выступить в качестве парламентера. Он поспрашивал слуг и отправился в Малую салатовую залу, где сейчас должен был находиться Дрейк с придурком Хелем и младшим принцем. Герцог успел лишь войти и поздороваться со всеми присутствующими, за исключением Анхельма, конечно, когда в комнату влетел на удивление растрепанный Альв и буквально провыл:
– Берси, ты мне нужен!
Он схватил за руку ошарашенного друга и, как на буксире, поволок его за собой. Герцог еле успевал перебирать ногами. Хотя, если бы он и повалился на землю, Альв, находящийся в каком-то аффекте, вероятнее всего просто поволок бы его за собой.
Оставшиеся в комнате альфы резко втянули в себя воздух и замерли. Первыми очнулись Малькольм и Хель и вопросительно уставились на Дрейка, который смотрел невидящим взглядом в одну точку и изредка глубоко вдыхал.
– А у твоего супруга не течка ли? – изрек Коль.
Так как Дрейк все еще не отмер, ответить решил Хель.
– Она самая. А чего это он во время течки поволок за собой эту пакость белобрысую, а не тебя?
Неужели северные омеги и правда друг другу помогать умудряются?
После этих слов средний принц резко дернулся, вскочил и рванул за омегами. Решив, что блондины могут быть только в спальне его мужа, Дрейк со скоростью света побежал туда. Он без стука открыл дверь и ворвался в спальню, из которой слышались приглушенные стоны. От увиденной картины у него аж волосы на голове зашевелились, а руки сжались в кулаки. Берси склонился над его почти полностью обнаженным мужем и что-то осторожно размазывал по его груди. Альв весь выгибался под ласкающими прикосновениями и зажимал рот, безуспешно сдерживая стоны. Дрейк ринулся вперед, за шиворот откинул герцога от супруга и, сграбастав того в охапку, прижал к себе. Судя по грохоту, приземлился Берси не слишком удачно.
– Как же вы достали уже, долбанные Истинные! – заорал Берси, поднимаясь с пола. – Какого хрена это только что было?
– Как ты посмел тронуть моего мужа? – ох, так устрашающе рычать способны только альфы.
– Идиот ревнивый. Я намазывал его расслабляющим составом, чтобы снять агонию течки, потому что ты, какого-то хрена, не выполняешь свои супружеские обязанности. Все, разбирайтесь дальше сами, а я пошел. Надоело.
И Берси вышел, оставив супругов наедине.
Дрейк боялся пошевелиться. Ему казалось, что от неосторожного движения он может разлететься на куски, так велико было сейчас возбуждение. Оно с в разы усилившимся запахом Пары проникало через ноздри в мозг, разрушая там все разумное, заменяя его на примитивные инстинкты и желания. Дикая необузданная похоть с током крови разносилась по телу, заставляя его напрягаться в готовности схватить, завалить и оттрахать Истинного до потери сознания, наполнить его собой, запечатать набухшим узлом.
На секунду справившись с собой, Дрейк осилил один вопрос:
– Ты все еще сердишься на меня?
Альв и так сходил с ума от близости мужа. Слышать его голос было сравни удару под дых. Первая течка потрясла его. Все тело скручивало от возбуждения до боли, до отключения мозгов. Хотелось Дрейка, всего, полностью. Вобрать его в себя, ртом, задом, как угодно. Только бы чувствовать его, такого большого, сильного, такого альфу. Сейчас Альв держался на последнем издыхании, чтобы не наброситься на мужа и попытаться хотя бы понять, о чем он говорит. Это, с трудом, но удалось.
– Не-е-ет, – исступленно простонал он.
– Хорошо, – Дрейк склонился и провел языком по кромке уха Альва, прикусив в конце мочку. Омегу в его руках затрясло еще больше.
– Дрейк, – Берси заглянул в комнату, – а столь гениальная идея о том, что я могу заниматься сексом с Альвом пришла тебе в голову самостоятельно или подсказал кто?
– Хель, – промурчал Дрейк, не отрываясь от вылизывания смуглой шеи.
– О! Я даже не удивлен. Спасибо, – Берси закрыл за собой дверь.
– Если ты не сердишься, то, может, объяснишь за что обижался на меня? – прошептал Дрейк на ухо Альву, перемещая ладонь со спины Пары на его шею.
Альв только вновь застонал, отрицательно мотая головой. Решив вытянуть объяснение позже и даже придумав, как это сделать, Дрейк двумя пальцами осторожно провел по спине Альва вдоль позвоночника и остановился в районе копчика, обводя его круговыми движениями. Омега в ответ прогнулся, открывая доступ к груди. Дрейк склонился к крохотному соску и, решив не церемониться особо, так как перед глазами от желания уже вспыхивали желтые пятна, прикусил его. Не обращая внимания на стоны Пары, Дрейк сдернул с него полотенце – единственное, что скрывало наготу смуглого тела, – и свободной рукой скользнул по напряженному члену. Альв в тот момент кончил, но из-за течки эрекция не спала. Выдохнув, чтобы хоть чуть-чуть прояснилось в гудящей голове, Дрейк переместил пальцы со спины супруга чуть ниже и осторожно обвел сжатое колечко мышц.
– А-а-альви. Такой тугой, такой нежный. Мой… любимый… давай же… помоги мне… не могу больше.
Альфа скользнул внутрь горячего тела двумя пальцами, преодолевая сопротивление тела. Ему казалось, что Альв плавится изнутри, сладкой патокой вытекая ему на пальцы.
Никогда еще самоконтроль Дрейка не рушился так резко и внезапно. Он рассчитывал еще немного растянуть Пару, облегчить дальнейшее проникновение, но вот он всем телом подается вперед и одним толчком проникает в истекающее тело. Альв всхлипнул и сжался от внезапной боли.
– Ти-и-ш-ш-ше, маленький, – зашипел-застонал Дрейк, – ох, Альви, м-м-м, узкий. Сейчас-сейчас все пройдет. Ты главное не двигайся. Не шевелись, малыш, иначе я… М-м-ф-ф. Ты дернулся. Держись теперь.
И толчки, сильные, резкие, от которых подбрасывало смуглое тело на кровати. Течка и Истинность сделали свое дело, убрав ненужную сейчас боль. Альв терялся в ощущениях, не понимая, что с ним. Его как бы и не было. Он был точкой внутри собственного тела, от которой пульсацией исходило удовольствие, до разрыва, до безумия. Альв мотал головой, будто это могло помочь вытрясти крупицу разума из поплывшей головы, вцеплялся в темные волосы Дрейка на затылке, словно это могло остановить дорвавшегося альфу. Они и не поняли толком, как кончили. Удовольствие от процесса было настолько мощным, что даже оргазм не смог с ним посоперничать в полную силу. Просто Дрейк неожиданно открыл мутные от страсти глаза, встречаясь с любимыми темно-синими, и толкнулся глубоко-глубоко. А Альв почувствовал распирающее давление там, у основания. Он закусил губу и крепко сцепил руки на шее Пары.
Дрейк перекатился на спину, потому что сил держаться на руках, нависая над мужем, не было. Он отдышался, дождался, пока выровняется дыхание у Альва и снова спросил:
– Ну, так из-за чего ты на меня обижался?
– Не скажу, – тихо прошептал Альв сорванным голосом.
– Ладно. А так?
Дрейк слегка двинулся, смещаясь вправо, узел на сцепке надавил куда-то вбок, и Альва прошило удовольствием.
– Ах-м-м. Не-е-ет.
– Как скажешь.
Альфа подхватил супруга под коленками, потянул ноги супруга на себя, сгибая их, и еще раз как-то двинулся внутри Альва. Вот теперь голос у омеги точно был сорван. Дрейк дождался, пока Альв придет в себя, и спокойно пояснил:
– Ты опять меня недооцениваешь. У нас впереди еще как минимум час. Лучше расскажи мне все, Альви. Не испытывай мое терпение.
Блондин вздохнул и обо всем рассказал. О том, что услышал, что подумал, почувствовал. Рассказал про свое смущение, про то, как не знал, с чего начать примирение, и виновато глянул в лицо мужу.
– Ну ты и глупыш, – протянул тот. – Это ж надо так себя накрутить. А если бы не течка? Сколько бы мы так ходили, играя в молчанку? – Альв виновато потупился. – Давай договоримся: если тебя что-то беспокоит, сразу говори мне. Я слишком прямолинеен для игр в шпионов. Что касается моих отношений с Ноэлем, то Алан был отчасти прав. Я был дико влюблен в него. Настолько, что искренне мечтал и даже пытался отбить у Вильгельма. Это чувство исчезло в тот же момент, когда ты появился в церкви. Ты подчистую вытравил из меня все, заменив собой. Я дышу, живу, мыслю тобой, Альви, не сомневайся во мне. А сейчас я так трепетно отношусь к Ноэлю потому, что он ждет малыша. У альф и так срабатывает инстинкт защитника, когда рядом беременный омежка, а уж когда у него в животе их племянник… – Дрейк выразительно закатил глаза.
Счастливый Альв, полностью верящий своему мужу, просунул руки под его шею и стиснул ее в сильном объятии.
– Я так тебя люблю, – прошептал он довольно хмыкнувшему Дрейку.
Тот вдруг двинул бедрами, и Альва прошило удовольствием, продравшим с головы до ног.
– Ты же обещал! – всхлипнул он, немного придя в себя.
– Я? Не помню ничего подобного, – совершенно искренне ответил вновь двинувшийся альфа.
Глава 22
Берси шел по коридору, и внутри него все полыхало от ярости. Если бы чувства, кипящие внутри, могли вырваться наружу, то за чеканящим шаг омегой разлетались бы вдребезги стекла.
«Ну что за дерьма кусок?! Ладно бы только меня подставил – я привык и готов к чему-то подобному – но Альва-то за что?»
Особенно бесило то, что Берси, несмотря на все свое негодование, хотел Анхельма до одури. Вредный альфа сочетал в себе идеальную, по меркам ледяного герцога, внешность с отсутствием типично альфьей чванливости и взгляда на омег свысока. Все это, вкупе с отличными мозгами, делало его почти идеальным. Почти – потому что из-за говнистого характера и тупых предрассудков он был для Берси недоступен. И ведь будет поглядывать со стороны, облизываться, но первый шаг не сделает. То ли трусит, то ли не так уж и влюблен – этого омега до конца не понял. И ледяной герцог был бы согласен даже на короткую интрижку, но нерешительность Хеля все обрубала на корню.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 86 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |