история, рассказанная девочкой с серьезными глазами 3 страница

- Вы ищите девушку из этого номера? – сказала она, - так она утром оплатила номер и уехала, кажется, она оставила вам письмо, спросите внизу. Уле не понимал, что происходит и был крайне удивлен. Он спустился вниз и спросил про Фанни. Оказалось, что она на самом деле утром оплатила счет и уехала, но оставила на ресепшне письмо для Уле Эриксона.

Поцелуй за меня Кайсу, я успела полюбить ее, и даже больше…

И в обратной стороне листа был написан адрес в Тронхейме и подписано:

На всякий случай

Где-то в районе сердца защемило и руки опустились. Она ушла, а он так и не сказал нужные слова. Но у него был адрес, ее адрес в Осло. Я найду тебя. Он свернул лист, и спрятал его в нагрудный карман рубашки. Надо было разбудить Кайсу. Уле вернулся в их номер и стал будить маленькую королеву. Мы начинаем ценить вещи только тогда, когда они исчезают. Мы начинаем любить человека, когда его уже нет рядом. Человеческая глупость.

- Просыпайся, моя королева, уже десять утра, - он нежно тормошил дочку.

- Пап, ну давай еще немного поспим, мне только начал сниться замечательный сон, - Кайса пыталась натянуть одеяло на голову, при этом голые ноги торчали из-под него.

- Хорошо, но только полчаса, а потом ты встанешь сама, хорошо? – он так и не научился отказывать своей дочке, слишком дорогим человеком она была для него.

- Хорошо пап, - она свернулась калачиком и снова засопела.

Уле спустился вниз, заказал кофе и с ним вышел на улицу. Утро было замечательным: свежий воздух, яркое голубой небо, легкий теплый ветерок ласкал кожу. Уле включил плеер, вставил наушники в уши. Любимая музыка, кофе, замечательное утро. Он старался наслаждаться каждым мгновением жизни, ведь она была так мимолетна. Он отбросил мысли о Фанни, сначала «одинокий остров», потом все остальное. Он найдет ее, и скажет то, что хотел. Как непредсказуема наша жизнь, никогда не знаешь, что ожидать от нового дня. Каждая секунда, каждое мгновение индивидуально. Что-то может случиться, а что-то так и не произошло. Кто управляет этим выбором, этим процессом имя которому судьба, фатум, рок, называйте, как хотите, но смысл остается одним. Он верил, что колесо судьбы давно сплетено норнами, все предопределено и все что суждено, обязательно сбудется.

Через полчаса Уле снова отправился будить Кайсу, им пора было трогаться в путь, добраться до Тронхейма, там пополнить запасы продовольствия и уже оттуда прямиком на остров. Когда он поднялся в номер, Кайса лежала на кровати, и смотрела в потолок. Она была уже одета и умыта.

- Фанни ушла? Да, пап? – голос ее был грустным.

- У нее возникли срочные дела, и ей пришлось уехать раньше нас, - он решил соврать дочке, делал он это редко, но сейчас был как раз один из таких случаев, - она просила поцеловать тебя за нее. А когда поедем обратно обязательно с ней встретимся.

- Точно? – Кайса немного повеселела, глаза стали не такими серьезными.

- Точнее не бывает, - ответил он.

- Пап, давай заберем ее к себе. Она мне нравится, будет учить меня и тебе будет проще.

- Мы не может просто взять и забрать ее к себе, она свободный человек, - Уле был крайне удивлен такими словами.

- Но ведь она тебе нравится, и мне она нравится и…

Она замолчала, будто обдумывая слова, глаза стали серьезными, на лбу пробежала морщина. Кайса собралась с мыслями, и, отвернувшись от отца сказала:

- И она похожа на маму.

Уле подошёл к дочке и обнял ее как можно крепче. Кайса прильнула к отцу всем своим маленьким телом, по щеке ее бежала слеза.

- Я тоже скучаю по маме, моя маленькая королева. Не плачь, - он гладил ее по голове, а девчонка плакала, прижавшись к нему. Слишком много всего накопилось за последнее время, и вот сейчас вырвалось наружу. Это не был поток слез, просто потому, что Кайса не умела рыдать, только небольшие струйки слез текли из ее глаз, но Уле знал – если дочь плачет, значит ее действительно плохо.

- Мы обязательно найдем Фанни и заберем с собой, обещаю. Ты ей тоже очень-очень понравилась.

- А тебе она нравится? – спросила Кайса, вытирая рукавом мокрые от слез глаза, - ты ей нравишься, я это заметила. Она на тебя все время смотрела по-особенному.

- По-особенному? Это как? – Уле не ожидал услышать от дочери такие слова, он думал подготовить ее к этому разговору, начать издалека, так, чтобы не травмировать ее. Все шло не так, как он планировал, и это выбило его из колеи, хотя он старался не показывать, что взволнован.

- Так на тебя иногда смотрела мама, - Кайса посмотрела на отца, красными от слез глазами, - Ты ей нравишься пап. Если она будет жить с нами, я буду любить ее как друга.

- Ну что ты такое говоришь, - Он волновался, и не знал, как правильно ответить своей маленькой, но очень умной дочке, - Мне нравится Фанни, она хорошая девушка, но мы не можем быть вместе.

- Почему? – спросила Кайса.

- Потому что я люблю твою маму, а теперь ее нет, понимаешь? – в отчаянье сказал Уле.

- Я скучаю по маме, но я читала в одной книге, что нельзя жить прошлым, надо жить настоящим. Я не знаю, правильно ли поняла эти слова, но я думаю, что мама не хотела, чтобы нам тут было плохо. А нам плохо.

- Тебе плохо со мной? – Лицо Уле и без того растерянное и грустное, стало каменным, он понимал, что справлялся далеко не со всеми обязанностями отца, но делал все, что было в его силах. Он понимал, что маленькой Кайсе нужна семья, настоящая семья с мамой и папой, пусть и не родной. Если Фанни будет любить его дочь как родную, то он был готов для нового решительного шага в жизни. Готов был на все, только бы его маленькая королева была счастлива.

- Конечно, хорошо, - тут же ответила Кайса, - но ведь с Фанни нам было бы веселее, правда же? Я очень люблю тебя пап и не никто больше не нужен, - она прижалась к отцу и сделала такой невинный взгляд, что у него отпало желание ругаться и вообще вести этот разговор.

- Ладно, верю. А теперь нам пора в путь, до вечера нужно добраться до побережья.

Вдвоем они быстро собрали оставшиеся вещи, расплатились за номер и тронулись в путь. Эмоциональный запас сил был исчерпан и всю дорогу до Тронхейма они обменялись лишь дежурными фразами. Кайса вновь погрузилась в свою книгу, а Уле слушал музыку и мыслями был где-то далеко. Чем ближе они были к городу, тем больше попадалось промышленных построек и частных домов. Тронхейм был третьим по величине во всей Норвегии и располагался на берегу Тронхеймского фьорда в устье реки Нидельвы. Старинным называнием Тронхейма был Нидарос, что значило «устье Нида».

- Это один из старейших городов страны, - рассказывал Уле, - его основал Олаф Трюгвассон. Тронхейм был первой столицей Норвегии, поэтому именно здесь венчают на трон наших монархов, - Уле любил рассказывать Кайсе про историю родной страны, особенно то, что не рассказывали в школе. Уле объездил почти всю Скандинавию и мог рассказать почти о каждом более-менее крупном поселении страны.

К полудню они были в городе. Это был очень красивый старинный город, уходящий своими корнями в «темные века». Величественная архитектура соседствовала с современными постройками из стекла и бетона, дерева и камня. Разноцветные черепичные крыши, разноцветные дома. Красивый европейский город – «Северная Венеция», так называл его про себя Уле. Город и правда чем-то напоминал Венецию, домики располагались прямо на берегу реки Нидэльвы, нависали над ней, и казалось, что они стоят прямо на воде, но это был обман зрения. Тронхейм располагался всего в пятистах километрах от полярного круга, но климат тут был мягкий, из-за того, что рядом проходил Гольфстрим.

- Этот город помнит времена викингов, - сказал Уле, когда они проезжали по улицам. Уле специально решил сделать крюк, чтобы показать Кайсе величайший из готических соборов Норвегии – Нидаросский собор, где венчали королей, - видишь собор? Здесь коронуют наших королей.

Кайса смотрела «во все глаза». Ей нравился этот город, эти улочки и дома на берегу реки, эти красные черепичные крыши, а вдалеке виднелись горы. Горы и океан, две стихи, которые вызывали у нее дрожь по всему телу. Эти стихии непреодолимо манили ее своим очарованием, своим гордым нравом. На воде и в горах человек всегда был на волоске от смерти, нервы натянуты как канат, всегда в напряжении, всегда на пределе возможностей. Здесь проверялась прочность не только мышц, но и воли, характера, а характер у Кайсы был. Даже в свои одиннадцать лет она ничего не боялась и всегда шла к намеченной цели, не сворачивая. Она была вся в маму, такая же стальная, даже не плакала толком, слезы очень редко появлялись на лице Кайсы, да и то шли двумя струйками. Поэтому у нее были такие серьезные глаза, всегда сосредоточенные, всегда устремленные в самую суть, может, поэтому у нее не было друзей. Детям с ней было тяжело, и тяжелый взгляд и ум были не ровня другим, казалось, что ее даже немного бояться. Сам Уле иногда с трудом переносил взгляд дочери, но он не всегда был таким. Когда Кайса веселилась, а делала она это как говориться «от души», глазки начинали блестеть и сверкать сотнями крошечных звездочек. Она любила иногда похохотать и делала это виртуозно – начинала кататься по полу, держаться за живот и плакать от смеха, такие приступы веселья могли затянуться на целый час. Когда Кайса смеялась, смеялись все вокруг, настолько это было заразительно.

Покатавшись по городу, они остановились на парковке у торгового центра, нужно было пополнить запасы, ведь им предстояло провести целую неделю вдалеке от цивилизации. Уле управлял тележкой, а Кайса бегала вокруг него со списком нужных вещей в руках. Список они составили еще в первый день своего путешествия, здесь было все, начиная от зубной пасты, заканчивая мятными леденцами, которые так любила Кайса. Это был специальный центр, который делился на две части, в одной был продуктовый отдел, а во второй можно было купить туристической снаряжение и все необходимое для походов на природу. Здесь Уле приобрел маленький газовый баллон, предназначенный для маленькой плиты с одной конфоркой. Готовить на живом огне было не так удобно, но и без костра было не обойтись. Костер был частью приключения, частью той атмосферы загадочности и таинственности происходящего. Палатка, костер, интересные истории, рассказанные под треск дров, воздух и природа, что могло быть лучше? Кайса давно ждала такого путешествия, но раньше папа был занят, и они с мамой вместе мечтали перед сном, как все вместе поедут на поиски приключений, в поход на поиски сокровищ. И вот они едут вперед, навстречу закату, без мамы, но Кайса была уверена, что мама всегда рядом с ней, смотрит за ней и улыбается. Папа всегда говорил, что мама настоящая воительница, и если бы жила во времена викингов, обязательно держала бы меч наравне с мужчинами. Поэтому сейчас она в Валгалле, там, где живут одни храбрецы.

Пока она катались по городу и делали необходимые покупки, наступил вечер. Предметы и люди стали отбрасывать тени, в свете фонарей. Краски потускнели, ветер стихал – природа готовилась ко сну. Дома стали выглядеть задумчиво и строго, словно напыщенные джентльмены в цилиндрах и фраках. В окнах стали зажигаться первые огни. Наступало время уютных бесед за ужином, или за чашечкой ароматного кофе, или за стойкой бара с кружкой эля. Прохожие разбредались кто куда, кто домой, кто на удобную лавочку в сквере, кто в бар или другие заведения. Уле с Кайсой проезжали по набережной, было красиво и очень тихо. Река успокоилась и неспешно текла в своем русле, от нее веяло прохладой.

- Ехать дальше уже поздно, давай переночуем в городе, а утром двинемся дальше, - сказал Уле.

- Хорошо пап, а то я что-то проголодалась, - Столько новых впечатлений, много нового, все это утомило Кайсу, глаза устали и слезились, а в животе было пусто. Отдохнуть сейчас было самым лучшим решением, думала она.

Уле припарковался в отмеченном месте, включил свой новенький смартфон и подключился к бесплатной городской сети wi-fi. В поисковике он вбил ближайшие гостиницы и выбрал для себя наиболее подходящий вариант. На экране iPhone фотография отеля и подробная карта его местоположения. Уле сверился с картой города, которую купил в туристическом магазине, включил зажигание, и тронулся в строну отеля. В средствах он был не стеснен, его научные публикации печатались в самых известных журналах по истории и археологии, а свои лекции ему доводилось читать в крупнейших европейских университетах, с чего он получал довольно внушительные гонорары в единой валюте. А с нового года его звали занять должность декана исторического факультета университета в Осло. Это должность открывала перед ним внушительные перспективы, но до последнего времени он раздумывал соглашаться или нет. Теперь, когда он встретил Фанни, положительно решение этого вопроса казалось ему единственным правильным решением.

Добравшись до отеля, они быстро приняли душ, поужинали и легли спать. Дорога была долгой и отняла много сил у обоих. Спали они долго, и проснулись, когда солнце ярко светило в окна, было около десяти часов утра и пора было трогаться, впереди их ждала заключительная стадия путешествия.

Глава 5. В гостях у великана

Тревога утихает, и, кажется, я снова могу владеть собой. Я решил довериться судьбе. Будет, как будет. Кайса удивляет, это чудесный ребенок, чуткий, понимающий и невероятно умный для своих лет. Она все поняла без слов, порой думаю, что она взрослее меня, хотя я ее отец. Может неосознанно, а может сознательно, но она подталкивает меня принять нелегкое решение. Не знаю, влюблен ли я в Фанни, возможно. Та первая волна, которая окатила меня при нашей встрече ушла, наступило спокойствие, штиль. Есть время все обдумать, прислушаться к внутреннему голосу, нащупать нить, соединяющую нас, а если ее нет, то забыть все, что было. Интересно, думает ли она обо мне, а если думает, то что? Пытается ли она нащупать между нами что-то общее, то, что будет держать нас вместе до самого конца? Кайса замечала в ее глазах те огни, что видела в Марит, и я еще раз удивляюсь своей дочке. Я тоже видел эти огоньки, а еще мимолетные движения и жесты, которые говорят порой лучше всяких слов. Я вижу в ней тебя, любимая Марит. Ты спустилась в Мидгард, чтобы вновь быть рядом со мной. Я люблю тебя…

Они снова поглощали километры на своем внедорожнике, оставалось проехать порядка тридцати километров до маленькой деревушки, где Уле собирался оставить машину. В этой деревушке жил его старинный друг Эмиль, владевший лодочной станцией и проводивший экскурсии по Трохеймскому фьорду. Уле собирался попросить у Эмиля лодку, чтобы отправится на ней на остров.

Чем дальше они отъезжали от города, тем чище и влажнее становился воздух. Пахло солью, водой и ветром. Запахи океана, простора и свободы. Кайса открыла окно машины и подставила лицо под струи ветра. Она закрыла глаза, наслаждаясь освежающей прохладой, и перед внутренним взором стали появляться красочные картины.

Ветер раздувает паруса кнорра, заставляя его рассекать океанскую гладь, брызги летят через борт к ее ногам, и разбиваются о дно. Каждую секунду она ощущает свободу, величайшее и пьянящее чувство. Как птица, она несется над водной гладью, слышит шум волн, в котором различает голоса. Это волны шепчутся между собой

- Смотрите, какая смелая птица, не боится нас, не боится кануть в пучину.

- Сам Владыка Ньерд благоволит ей.

А птица не обращает внимания, мчится вперед, растворяясь в потоках воздуха. Мчится навстречу горизонту, вперед к своей мечте, к абсолютной свободе.

Асфальт сменился грунтом, показалось побережье, и можно было различить воду, бесконечную гладь океана. Уле сбавил скорость, спешить было некогда, и он просто наслаждался дорогой. Впереди показался большой холм, который скрывал за собой уютную небольшую бухточку. Уле пустил машину в объезд холма, и скоро показалась маленькая деревушка. Не больше десятка современных построек, несколько двухэтажных домов с красными черепичными крышами, остальные одноэтажные, с большими окнами. На центральном здании развевался на ветру национальный флаг.

Еще из гостиницы Уле позвонил Эмилю и предупредил, что они скоро приедут, поэтому, когда машина заезжала в деревушку, на пороге центрального здания уже стоял огромный коренастый мужчина с рыжей бородой, покрывавшей, кажется, все его лицо. Уле остановил машину, вышел, и направился навстречу гиганту, Кайса вылезла из машины вслед за отцом и пошла за ним.

- Привет, Эмиль! – он протянул свою руку гиганту.

- Уле, столько лет, сколько зим! – он пожал протянутую руку, и похлопал друга по плечу, - решил навестить старого друга?

- Почти угадал. Везу свою дочку на остров. Первое наше приключение, - ответил Уле.

- Неужели это маленькая Кайса, - сказал гигант, увидев девочку, которая стояла за спиной отца, - Привет, Кайса! Я видел тебя совсем еще маленькой, а теперь смотри, как вымахала, настоящая красавица.

Вблизи его лицо оказалось очень добрым, глаза, торчащие из-за бороды, покрывавшей все лицо, лучились теплом и улыбались. Эмиль оказался добродушным здоровяком, из категории тех, кто даже мухи не обидит. Одет он был в клетчатую теплую рубашку и резиновый рыбацкий комбинезон, на голове его была вязаная красная шапка, в тон его бороды. Кайса заметила, что его руки были обветрены и все в мозолях. «Этот человек явно не вышивкой занимался» - подумала она про себя. Было видно, что он любил работать руками и получал от этого удовольствие. Он сразу ей понравился, и Кайса посчитала, что ему можно доверять и не стоит смотреть на него слишком строго. Она немного расслабилась, и протянула ему свою крошечную, в сравнении с его рукой, ручку.

- Здравствуйте дядя Эмиль! - гигант рассмеялся, но все же аккуратно, чтобы не сделать ей больно, пожал ее руку.

- Выпьете по чашке кофе или сразу в путь? – спросил он у Уле.

- Выпьем, да и поболтаем как раз. Не каждый день видимся, - улыбнулся Уле.

- Тогда пойдем, я как раз приготовил обед, - сказал Эмиль, и повел их внутрь дома.

В доме было просторно, простая холостяцкая обстановка, мало мебели, везде лежали рыболовные снасти. В следующей комнате находилась кухня, массивный деревянный стол и несколько таких же простых, но надежных стула, газовая плита. Хозяин дома не гнался за модой и особым уютом, в доме были только необходимые вещи. Кайсе нравился этот дом, и каким он был внутри, он напоминал их собственный дом в Бергене. Дома у них все было устроено в стиле minimal. Четкие линии, мягкие тона, подчеркивающие простор и пустоту помещений. Белый, черный, бежевый и голубой цвет. Картины с изображением природы Исландии и Норвегии и несколько абстрактных работ в карандаше, которые когда-то нарисовала мама. Кайсе особенно нравилась ее собственная комната, в ней были большие окна до пола, из которых открывался замечательный вид на город, а вечером можно было смотреть на разноцветные огни фонарей и рекламных вывесок, домов и офисных зданий. Кровать убиралась прямо в стену, это было одно из современных решений в дизайне, удобно и практично. Книжный стеллаж, на полках которого кроме книг стояли несколько деревянных фигурок изображавших драккар и кнорр, корабли северных мореходов. А на стенах были прикреплены ее собственные рисунки и поделки, которые они делали вместе с мамой. Когда мама была с ними, дом хоть и был «пустым» все время был вверх дном – что-то происходило, жизнь кипела, особенно когда папа возвращался из командировок. Тогда был настоящий праздник. Мама готовила праздничный ужин, и свою фирменную селедку, по рецепту, доставшемуся ей от бабушки. Папа украшал дом воздушными шарами, вместе с Кайсой они взрывали хлопушки и вместе хохотали, над мамой, которая постоянно их смешила. У них с мамой были одинаковые глаза, всегда такие серьезные и глубокие. Кайса скучала по дому, скучала по маме, скучала по тем дням, когда они вместе смотрели какой-нибудь интересный фильм. Это всегда было в пятницу вечером, после того как папа возвращался с работы. Он приносил с собой шоколадное мороженое и попкорн, мама доставала из холодильника сок и со всеми этими вкусностями они устраивались у экрана телевизора. Это были замечательные вечера, полные тепла, уюта и хитрых мурашек, пробегающих по коже. Кайса впадала от них в сладостное оцепенение, и боялась даже пошевельнуться, только бы оно не прекращалось. Кайса почувствовала холод и очнулась, пока Уле говорил с Эмилем, она задумалась и забыла про все на свете.

- Ну что, моя королева, пора отправляться в путь, - сказал Уле, - ты что-то совсем бледная, ты не заболела?

Он подошел к дочке и посмотрел на нее внимательно. Она выглядела совсем уставшей и обессиленной: лицо осунулось, на лбу выступил холодный пот, а глаза, и без того серьезные, смотрели на него с грустью. Эти приступы случались с ней и раньше, когда она слишком сильно погружалась в свои мысли. Она погружалась в мысли как в воду. Чем глубже ты ныряешь, тем толща воды давит на тебе сильнее, лёгкие сжимаются до размеров кулака, уши закладывает, кислорода все меньше и меньше. Еще чуть-чуть и сознание покинет тебя. С мыслями было также: погружаешься в них, слой за слоем проходишь все глубже, глубже, к самым корням, к причинам. В свои мысли Кайса погружалась, как и в книги, моделировала их, и проживала заново. Чем ярче и эмоциональней было воспоминание, тем глубже она в него проникала, застревала в нем. Этот процесс отнимал всю энергию, все чувства. После таких погружений ей нужен был длительный отдых, чтобы восстановить силы. Сон и крепкий сладкий чай с шоколадкой.

- Опять погружалась в мысли, да? – спросил он тихо, чтобы Эмиль не слышал.

Кайса медленно кивнула. Ноги были ватными, словно в теле совсем не осталось сил.

- Эмиль, Кайса, похоже, перегрелась на солнце, ей надо полежать, - сказал он гиганту.

- Само собой, пойдем, покажу кровать, - он встал и пошел на второй этаж.

Уле взял дочку на руки и понес вслед за Эмилем. Они поднялись на второй этаж, тут располагалась спальня и две, все еще пустовавших, комнаты. Уле положил Кайсу на кровать, укрыл одеялом, и вместе с Эмилем они вернулись обратно на кухню. Уле навел крепкий чай, из машины достал шоколадку и снова вернулся с Кайсе. Девочка лежала без движения, давай возможность телу отдохнуть. Уле заставил ее выпить весь чай и съесть всю шоколадку, только после этого он оставил ее одну, спать и набираться сил.

- Может ее надо отвести в больницу? – спросил Эмиль, он был немного встревожен.

- Все нормально, с ней такое бывает. Не волнуйся, ей нужно отдохнуть и все пройдет, - ответил Уле своему товарищу.

- Хорошо. Пойдем, выпьем по пиву, у меня как раз образовывался запас на двоих.

Мужчины взяли из холодильника бутылки с пивом, и вышли из дома. Эмиль вел друга к пристани, где виднелась лавочка. Они устроились на не, открыли пиво и некоторое время молчали, наслаждаясь приятным освежающим вкусом. Вокруг пристани раскачивались на волнах несколько лодок, оснащенных моторами и веслами, если придется грести руками. Удобные одноместные, для рыбной ловли; красивые белые, с резными деревянными сидениями, для романтических поездок; вместительные лодки, для экскурсий и несколько каяков.

Эмиль поймал удивленный взгляд Уле, обращенный к каякам.

- По выходным сюда привозят ребятишек для занятий греблей, - пояснил он, - течение здесь спокойное и плавать удобно.

Уле ничего не ответил, просто кивнул головой, в знак того, что все понял, и стал дальше цедить свое пиво. Сидеть на берегу фьорда было настоящим наслаждением. Вдалеке виднелся другой берег и горы, голубое небо и бирюзовая гладь воды, прохладный ветерок. Уле закрыл глаза и просто вслушивался в голос океана, это действовало на него умиротворяюще. Так они просидели долго: молчали и смотрели на горизонт. Тишину нарушил гигант:

- Сколько уже прошло?

- Уже больше года.

- Тяжело тебе дружище. Кайса, работа. А я ее помню, такая сильная и волевая, жаль, что ее нет с нами.

- Я скучаю по ней, очень, и Кайса тоже, но старается этого не показывать, поддерживает меня. Удивительный ребенок.

- Это точно, она необыкновенная. Я помню ее совсем еще крохой, - Эмиль улыбнулся сквозь бороду. Добрый великан, который всегда придет на помощь, и ничего не попросит взамен. Таких людей можно встретить редко, и Уле был рад, что у него есть такой друг.

- Прости, что не навещал тебя раньше, - сказал Уле, - сам понимаешь, не до этого было. Как белка в колесе, то одно, то другое. Я жил словно в одном и том же дне весь этот год. Все границы стерлись, день-ночь, все как один миг. Только закрыл глаза, а уже утро, и ощущение, что совсем не спал.

- Не парься, дружище. Я все понимаю. Рад, что навестил меня сейчас, все одно веселее, чем днями торчать тут одному. Теперь хоть буду приплывать к вам на чай, - Эмиль потирал свои мозолистые руки, и был явно доволен происходящим.

- А разве в соседних домах никто не живет? – удивился Уле.

- Живут, но приезжают на выходные, а на неделе у них работа в Тронхейме. Пять дней приходится заниматься рыбалкой и читать книги, - сказал Эмиль, - правда сейчас начинается туристический сезон. Будет жарко.

- Не против, если мы переночуем у тебя? Уже темнеет, а Кайса еще не отдохнула, - спросил Уле, скорее для приличия. Ответ он знал заранее, ведь здоровяк никогда еще его не подводил. Вот и в этот раз он лишь улыбнулся.

- Ужин на открытом воздухе, костер, пиво и задушевная беседа – именно то, что нужно – весело сказал Эмиль, - а завтра утром снарядим вам лодку.

Еще почти час они просидели на причале, говорили о чем-то отстранённом: чемпионат мира по хоккею, политика, воспоминания из детства. Пиво закончилось синхронно с наступлением вечера. Стало прохладно, влажный воздух уже не приносил наслаждения, а наоборот. Пора было готовить ужин, и одеться теплее тоже не помешало бы. Мужчины захватили пустые пивные бутылки и направились в сторону дома. По пути Уле достал из машины теплые вещи для себя и Кайсы. В доме стояла тишина и покой, размеренно тикали часы, иногда поскрипывали деревянные полы, но все эти звуки чудесным образом гармонировали между собой, и были приятны для слуха. Уле поднялся на второй этаж проверить, как там Кайса. Та умиротворенно спала, свернувшись клубочком, щеки ее порозовели и вернули себе здоровый цвет. Иногда она начина смешно посапывать, или раскинув руки и ноги, становилась похожа на звезду. «Пора ее будить, иначе ночью не будет спать, а голова заболит еще сильнее» - подумал Уле. Кайса долго не хотела просыпаться, и пыталась спрятаться под одеялом, но это не помогало. В конце концов, она поняла, что спать ей больше не дадут, и открыла глаза.

- Кайса, уже вечер и спать больше нельзя, иначе ночью не уснешь, - сказал Уле, гладя дочку по голове, - нас ждет ужин под открытым небом и костер, но если тебе это не интересно, можешь лежать дальше.

Это был хитрый прием, Уле знал, что Кайса не сможет удержаться от такого заманчивого предложения, и обязательно встанет. Так оно и оказалось – Кайса вылезла из постели, глаза ее загорелись задорным огоньком.

- Только я буду следить за костром, и подкидывать дрова, - сказала она, натягивая джинсы и теплую кофту, которую принес Уле.

- Договорились.

Это был замечательный ужин. Они жарили рыбу, насаженную на деревянные палочки, которые Эмиль выточил из веток. Костер весело потрескивал, сухие дрова быстро разгорались, выбрасывая в воздух искры. Кайса бегала вокруг костра, смеялась и подкидывала поленья. Пока рыба остывала в тарелках, подрумяненная с одной стороны, и немного почерневшая с другой, Кайса стала обжаривать кусочки хлеба. Она обожала поджаренные до хрустящей корочки, румяные кусочки ржаного хлеба. Когда еда была готовы, они с аппетитом съели все, до последнего кусочка.

- Завтра мы наконец-то будем на острове, - сказа Уле, - и поставим палатку.

- Класс, быстрее бы, я так хочу поспать в палатке, это так круто, - Кайса давно мечтала о путешествии с палаткой, но мама считала, что она еще мала для такого, и они никогда не оставались на природе с ночевкой. Скоро одна ее мечта сбудется.

- Ты не хочешь спать? – спросил, без особой надежды услышать положительный ответ.

- Не, не хочу. Я пойду, почитаю книгу, - сказала девочка, и с деловым видом пошла в дом, где на втором этаже приметила удобный балкон, на котором можно было лежа на животе читать книгу или мечтать. Мечтать перед сном это было так здорово, а для маленькой девочки вроде нее, даже необходимо. Лежать, укутавшись в теплый шерстяной плед, смотреть на звездное небо, и представлять себя астронавигатором, управляющим огромным звездолетом, или глубоководным водолазом, под толщей воды, бороздящим океанское дно. Сегодня она представляла себя древней воительницей, бесстрашной прекрасной девой, сражающейся с полчищами злобных существ. Глаза предательски слипались, теплый плед, прохладный ветерок и плотный ужин сыграли свою роль. Кайса не успела толком помечтать, и даже не открылка книгу, как уже сладко спала прямо на балконе.

Эмиль откупорил бутылку вина, которая охлаждалась в воде. Перед ужином Эмиль положил бутылку в садок для рыбы и, опустив его в воду вместе с бутылкой, привязал к пристани. Теперь достаточно охлажденное, вино лилось густой струйкой.

- Я берег эту бутылку для подходящего случая. А сегодня такой замечательный вечер, что дальше тянуть просто нельзя. Хорошее вино и хорошая беседа – что может быть лучше? – спросил он, и сам же ответил, - Правильно. Хорошее вино и хорошая беседа со старинным другом, на берегу фьорда в замечательный вечер, а сегодня, как я уже говорил, именно такой, черт возьми вечер.

Эмиль разлил вино по стаканчикам и протянул один Уле, а второй оставил у себя. Если бы Эмиль не предложил выпить вина, то эту историю стоило бы придумать. После первой порции этого чудесного напитка Уле подумал, что такой вечер просто никак не мог закончиться по-другому. После второго стаканчика ему стало жарко в теплой кофе, щеки раскраснелись, а к глазам поступило тепло и они стали слезиться.

Дата добавления: 2015-08-28