<3> СЗ РФ. 1997. N 5. Ст. 708.
<4> СЗ РФ. 1997. N 13. Ст. 1602.
<5> СЗ РФ. 2002. N 28. Ст. 2909.
К совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов комментируемая норма относит также правовое регулирование в сфере местного самоуправления. При этом использованная конституционным законодателем лингвистическая формула определения объекта предмета ведения в части воздействия на муниципальные отношения допускает различные варианты истолкования, предполагающие отнесение к совместному ведению одного из следующих вопросов, связанных с установлением: 1) местного самоуправления; 2) общих принципов местного самоуправления; 3) общих принципов организации местного самоуправления; 4) общих принципов организации системы местного самоуправления; 5) общих принципов организации системы органов местного самоуправления. В зависимости от избранного вида интерпретации будет существенно разниться и круг вопросов, подлежащих решению органами государственной власти.
Практика, однако, сформулировала устойчивый подход к пониманию рассматриваемой нормы Основного Закона, что выразилось уже в самом наименовании основополагающего федерального законодательного акта, посвященного местному самоуправлению, который как в первоначальном виде <1>, так и в действующей редакции <2> регулирует общие принципы организации местного самоуправления в Российской Федерации. Это в полной мере соответствует правовым позициям КС РФ, касающимся нормативного содержания п. "н" ч. 1 ст. 72 Конституции (см., например, абз. 1 п. 2 мотивировочной части Постановления от 30 мая 1996 г. N 13-П <3>; абз. 6 п. 5 мотивировочной части Постановления от 24 января 1997 г. N 1-П; абз. 1 п. 3 мотивировочной части Постановления от 16 октября 1997 г. N 14-П <4>; абз. 2 и 3 мотивировочной части Определения от 19 февраля 2009 г. N 136-О-О <5>).
--------------------------------
<1> См.: Федеральный закон от 28 августа 1995 г. N 154-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" (СЗ РФ. 1995. N 35. Ст. 3506). Документ утратил силу.
<2> См.: Закон о местном самоуправлении.
<3> СЗ РФ. 1996. N 23. Ст. 2811.
<4> СЗ РФ. 1997. N 42. Ст. 4902.
<5> Архив КС РФ. 2009.
Установление "общих принципов организации местного самоуправления" предполагает прежде всего законодательную конкретизацию: во-первых, конституционных предписаний общего характера, определяющих принципы конституционного строя, основы правового регулирования публичной власти, публичной собственности, правового положения личности и коллективов в той их части, в какой они являются значимыми, предопределяют отношения публично-территориальной самоорганизации населения (в частности, ст. ст. 1 - 5, 7, 8, 13 - 15 Конституции); во-вторых, конституционных основ местного самоуправления как самостоятельного конституционного института (ст. ст. 12, 130 - 133; Конституции). Законодатель, таким образом, обладает широкими регулятивными возможностями в муниципальной сфере и вправе определять, в частности, правовые, территориальные, организационные, экономические принципы организации местного самоуправления в Российской Федерации.
Развитие федерального законодательства о местном самоуправлении свидетельствует, что уровень правового воздействия государства на местное самоуправление динамичен. В отличие от прежнего правового регулирования Закон о местном самоуправлении по многим муниципальным вопросам содержит весьма детальные, императивные и, по существу, безальтернативные решения (например, в отношении структуры органов местного самоуправления, форм территориальной организации местного самоуправления и др.). Такой подход, однако, вряд ли может рассматриваться как несовместимый с Конституцией.
По своему смыслу и духу Конституция ориентирует федерального законодателя на формирование эффективной, самостоятельной и ответственной муниципальной власти, способной качественно решать вопросы местного значения и реализовывать отдельные государственные полномочия в пределах территории муниципального образования. В таких условиях федеральный законодатель не лишен известной свободы усмотрения при установлении меры своего регулятивного вторжения в муниципальные отношения на каждом конкретном этапе развития российской государственности, в зависимости от социально-экономических условий, развития федеративных отношений, и в частности, характера взаимоотношений субъектов РФ с местным самоуправлением, уровня политической активности и политической самоорганизации граждан, исходя из реальной практики местного самоуправления.
В этом плане исторически изменяющийся объем федерального законодательного присутствия в муниципально-правовой сфере свидетельствует о гибкости конституционного регулирования разграничения предметов ведения и полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами по вопросам местного самоуправления. Однако при реализации своих дискреционных полномочий в рамках п. "н" ч. 1 ст. 72 Конституции федеральный законодатель во всяком случае должен действовать в соответствии с конституционными принципами, включая гарантии самостоятельности местного самоуправления, и не вправе ставить под сомнение само существо института предметов совместного ведения, что предполагает компетенционное взаимодействие территориальных уровней государственной власти.
С этой точки зрения есть основания для критической оценки модели разграничения полномочий в области правового регулирования вопросов местного самоуправления между Российской Федерацией и ее субъектами, использованной в Законе о местном самоуправлении. Полномочия Российской Федерации и ее субъектов определяются в нем через указание на родовые признаки (ч. 1 ст. 5, ч. 1 ст. 6), т.е. они ограничены, по существу, лишь общими рамками конституционного разграничения компетенции, которое имеет характер норм-принципов, нуждающихся в конкретизации и детализации. При таком подходе органы государственной власти фактически наделяются правом самостоятельно устанавливать объем своих полномочий в области местного самоуправления, что существенно увеличивает возможности произвольного расширения государственных начал в муниципальной сфере. Причем это касается прежде всего федеральных органов государственной власти: ведь полномочия субъектов РФ в области местного самоуправления, сформулированные в обобщенной форме, по буквальному смыслу ч. 1 ст. 6 Федерального закона N 131-ФЗ могут осуществляться только в тех случаях, когда это прямо предусмотрено данным Законом. Иными словами, сами по себе положения действующего Закона о местном самоуправлении фактически могут рассматриваться как вводящие презумпцию принадлежности государственных регулятивных полномочий в области местного самоуправления за Российской Федерации в целом, а для субъектов РФ предполагается в этом случае своеобразный "разрешительный" режим нормотворчества в указанной сфере.
Однако такое понимание разграничения предметов ведения в сфере местного самоуправления между Российской Федерацией и ее субъектами противоречило бы положениям Конституции, прежде всего содержащимся в п. "н" ч. 1 ст. 72 и ч. 2 ст. 76. Во взаимосвязи они, являясь нормами прямого действия, напрямую наделяют субъекты РФ нормотворческими полномочиями по вопросам местного самоуправления как относящимся к предмету совместного ведения, исключая монополизацию нормотворческих полномочий в соответствующей сфере на федеральном уровне государственной власти. Из этого исходит и КС РФ (см., например, Постановления от 3 ноября 1997 г. N 15-П, от 11 ноября 2003 г. N 16-П <1>; Определение от 10 апреля 2002 г. N 92-О <2>); более того, в его решениях сформулирована правовая позиция о возможности "включения" в соответствующий правотворческий процесс - в рамках конституционного разграничения предметов ведения и полномочий - и муниципальных образований в порядке "опережающего" нормативного правового регулирования (см. абз. 3 и 4 п. 2 мотивировочной части Постановления от 2 апреля 2002 г. N 7-П <3>; п. 3.3 мотивировочной части и п. 1 резолютивной части Определения от 6 марта 2008 г. N 214-О-П <4>).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 1997. N 45. Ст. 5241; 2003. N 46. Ч. II. Ст. 4509.
<2> СЗ. РФ. 2002. N 25. Ст. 2514.
<3> СЗ РФ. 2002. N 14. Ст. 1374.
<4> СЗ РФ. 2008. N 18. Ст. 2092.
О. Субъекты РФ в пределах полномочий, предоставленных им Конституцией, федеральным законодательством и договорами между органами государственной власти Российской Федерации и ее субъектов о разграничении предметов ведения и полномочий, обладают правом на осуществление международных и внешнеэкономических связей с субъектами иностранных федеративных государств, административно-территориальными образованиями иностранных государств, а также на участие в деятельности международных организаций в рамках органов, созданных специально для этой цели. Субъекты РФ с согласия Правительства РФ могут осуществлять такие связи и с органами государственной власти иностранных государств.
Проведение Российской Федерации единой внешней политики и внешнеэкономической линии (см. комментарии к ст. 71) требует координации международных и внешнеэкономических связей ее субъектов. Эта координация осуществляется органами государственной власти Российской Федерации совместно с органами государственной власти ее субъектов.
Общий порядок координации международных и внешнеэкономических связей субъектов РФ установлен Федеральным законом от 4 января 1999 г. N 4-ФЗ "О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации" <1>, в котором содержатся гарантии обеспечения прав и законных интересов субъектов Федерации при установлении и развитии международных и внешнеэкономических связей.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 1999. N 2. Ст. 231.
Международные договоры Российской Федерации наряду с общепризнанными принципами и нормами международного права являются в соответствии с Конституцией составной частью ее правовой системы. Заключение, прекращение и приостановление действия международных договоров Российской Федерации находятся в исключительном ведении Российской Федерации (см. п. "к" ст. 71), тогда как их выполнение относится к предмету совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. Закон о международных договорах РФ содержит нормы, разграничивающие компетенцию федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Федерации в части выполнения международных договоров Российской Федерации.
Так, согласно ст. 32 указанного Закона Президент РФ и Правительство РФ принимают меры, направленные на обеспечение выполнения международных договоров Российской Федерации. Федеральные органы исполнительной власти и уполномоченные организации, в компетенцию которых входят вопросы, регулируемые международными договорами Российской Федерации, обеспечивают выполнение обязательств российской стороны по договорам и осуществление прав Российской Федерации, вытекающих из этих договоров, а также наблюдают за выполнением другими участниками договоров их обязательств. Общее наблюдение за выполнением международных договоров Российской Федерации осуществляет МИД России.
Органы государственной власти соответствующих субъектов Федерации обеспечивают в пределах своих полномочий выполнение международных договоров Российской Федерации. Кроме того, в соответствии с п. 1 ст. 4 Закона о международных договорах РФ международный договор Российской Федерации, затрагивающий вопросы, относящиеся к ведению субъекта Федерации, заключается по согласованию с органами государственной власти заинтересованного субъекта РФ, на которые возложена соответствующая функция. Субъекты РФ в лице их соответствующих органов государственной власти вправе также давать рекомендации Президенту и Правительству о заключении международных договоров (см. п. 1 ст. 8). Установленные законом различные формы участия субъектов РФ в принятии решений Российской Федерацией о заключении международных договоров Российской Федерации являются одной из важных гарантий их добросовестного выполнения.
2. Часть 2 комментируемой статьи конкретизирует содержание ст. 5 Конституции, которая устанавливает равноправие всех субъектов РФ между собой и во взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти. Она призвана еще раз подтвердить равные права и обязанности субъектов РФ, будь то республики, края, области, города федерального значения, автономная область, автономные округа, в части определения и реализации ими совместных с Российской Федерацией предметов ведения и полномочий, а также дополнительно гарантировать реализацию принципа равноправия всех субъектов РФ, независимо от наличия формальных и фактических особенностей в их конституционно-правовом статусе (см. комментарий к ст. 66).
Статья 73
Комментарий к статье 73
Комментируемая статья определяет предметы ведения, принадлежащие исключительно субъектам РФ - республикам, краям, областям, городам федерального значения, автономной области, автономным округам.
В федеративном государстве субъект федерации обладает конституционно закрепленной самостоятельностью в законодательной и исполнительной сферах, в формировании своих органов государственной власти. В Российской Федерации ее субъекты обладают всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и ее полномочий по предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов.
Предмет ведения субъекта РФ - сфера общественных отношений, регулирование которой отнесено Конституцией к компетенции органов государственной власти субъектов РФ. Предметы ведения субъектов в Конституции прямо не перечислены, однако определение сфер их исключительного ведения системно связано со ст. ст. 71 и 72, 5, 10, ч. ч. 2 и 3 ст. 11, ч. ч. 4 и 5 ст. 66, ч. 3 ст. 67, ч. 2 ст. 68, ч. ч. 4 и 5 ст. 76, ч. ч. 1 - 2 ст. 77, ч. 5 ст. 125, ч. 3 ст. 129, ст. 136 Конституции, которые определяют общие начала федеративного устройства, конституционные основы разграничения предметов ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами, закрепляют положения о статусе субъектов РФ и порядке его изменения. Конституция не устанавливает закрытый перечень предметов ведения субъектов РФ, а предоставляет им возможность с учетом верховенства федерального законодательства самостоятельно закреплять предметы своего исключительного ведения.
Как показывает анализ конституций и уставов субъектов РФ, к их ведению, как правило, относятся: принятие и изменение конституции (устава), законов и иных нормативных правовых актов субъекта, контроль за их соблюдением; установление системы органов государственной власти субъекта и ее формирование; административно-территориальное устройство субъекта; принятие и исполнение бюджета субъекта; государственная собственность субъекта; регулирование социально-экономического развития субъекта; установление местных налогов и сборов; заключение договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъекта; делегирование осуществления части полномочий федеральным органам государственной власти; обеспечение деятельности органов местного самоуправления; представительство в федеральных органах государственной власти; государственная служба в органах государственной власти субъекта; государственные награды и почетные звания субъекта; научные и культурные связи с зарубежными странами, а также другие вопросы исходя из национальных, географических, экономических и других особенностей субъектов.
На основании ч. ч. 4 и 6 ст. 76 Конституции вне пределов ведения Российской Федерации, совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов республики, края, области, города федерального значения, автономная область и автономные округа осуществляют собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативных правовых актов. В случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом субъекта РФ, изданным по предметам ведения субъекта, действует нормативный правовой акт субъекта РФ (ч. 6 ст. 76). Следовательно, федеральные органы государственной власти не вправе осуществлять правовое регулирование вопросов, не относящихся к ведению Российской Федерации и совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов. Однако субъект РФ, обладая всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения, вправе в случае согласия органов государственной власти Российской Федерации передать конкретные предметы собственного ведения в совместное ведение с Российской Федерацией на основании договора о разграничении предметов ведения и полномочий.
Конституция содержит и другие гарантии самостоятельного осуществления субъектами РФ "всей полноты" государственной власти по предметам их ведения. Например, конституционно установлено, что государственную власть в субъектах РФ осуществляют самостоятельно образуемые ими органы государственной власти (ч. 2 ст. 11 и ч. 1 ст. 77). Субъекты РФ в обязательном порядке представлены в СФ ФС РФ (ч. 2 ст. 95). В обязательном порядке требуется согласие субъектов РФ при осуществлении таких процедур, как: взаимное делегирование полномочий между федеральными и региональными органами исполнительной власти (ч. ч. 2 и 3 ст. 78); изменение границ между субъектами РФ (ч. 3 ст. 67); изменение статуса субъекта РФ (ч. 5 ст. 66). Кроме того, субъекты РФ обладают правом законодательной инициативы (ч. 1 ст. 104), включая внесение предложений о поправках и пересмотре Конституции (ст. 134); они вправе обращаться с запросами в КС РФ (ст. 125) и участвовать в одобрении (неодобрении) поправок к гл. 3 - 8 Конституции (ст. 136).
В отечественной конституционной традиции положение об обладании субъектами РФ всей полнотой государственной власти по предметам их исключительного ведения не означает признания за субъектами РФ ограниченного суверенитета. Как разъяснил в ряде своих решений КС РФ, по смыслу ст. ст. 3 - 5, 11, 71 - 73 и 76 Конституции наделение субъекта Федерации всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения, а также признание высшей юридической силы конституции (устава) субъекта РФ по вопросам его ведения не означает, что субъект РФ тем самым признается суверенным государством, поскольку и то и другое проистекает из Конституции как высшего нормативного правового акта суверенной власти всего многонационального народа России (см., например, Постановление от 7 июня 2000 г. N 10-П <1>; Определение КС РФ от 19 апреля 2001 г. N 65-О <2> и др.). Отсюда также следует, что не только принадлежащая субъекту РФ полнота государственной власти, т.е. пределы полномочий (ст. 73 Конституции), но и приоритет нормативного правового акта субъекта РФ, изданного по вопросам его собственного правового регулирования (ч. ч. 4 и 6 ст. 76), а также самостоятельное установление субъектом своей системы органов государственной власти (ч. 1 ст. 77) не могут рассматриваться субъектом РФ в качестве его суверенных прав и суверенных полномочий со всеми вытекающими последствиями.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2000. N 25. Ст. 2728.
<2> СЗ РФ. 2001. N 20. Ст. 2059.
В частности, нормативный правовой акт субъекта РФ, изданный в соответствии с ч. 4 ст. 76 Конституции (несмотря на то что он согласно ч. 6 ст. 76 имеет приоритет над федеральным законом в случае противоречия между ними, что обязывает правоприменителя, в том числе суд, применить закон субъекта РФ, а не федеральный закон), не может свидетельствовать о суверенном характере прав субъекта РФ по изданию таких актов, поскольку он является юридической формой осуществления полномочий, предусмотренных ст. 73, которые в силу Конституции не могут рассматриваться как суверенные. Кроме того, необходимо учесть, что в соответствии с ч. 1 ст. 120 Конституции суды подчиняются только Конституции и федеральному закону. Этим положением не отрицается возможность применения судами конституций (уставов) и других законов субъектов РФ, что вытекает из ч. 2 ст. 120 и прямо предусмотрено ст. 3 Закона о судебной системе РФ. Однако такое применение допустимо лишь при условии, что нормативные правовые акты субъекта РФ не противоречат Конституции.
Положение о полноте законодательной и исполнительной власти субъектов РФ, которой они обладают в порядке комментируемой статьи, следует рассматривать в системном единстве не только с положениями ч. ч. 2 и 5 ст. 76, согласно которым по предметам совместного ведения издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ, последние не могут им противоречить, а в случае противоречия действует федеральный закон, но и с положениями ст. 77 о том, что самостоятельное установление субъектами РФ системы своих органов государственной власти должно соответствовать основам конституционного строя, общим принципам организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленным федеральным законом (ч. 1 ст. 77), и что в пределах ведения Российской Федерации и ее полномочий по предметам совместного ведения федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов РФ образуют единую систему исполнительной власти в Российской Федерации (ч. 2 ст. 77), а следовательно, и те и другие должны подчиняться единым принципам и правилам функционирования этой системы (см. Определение КС РФ от 6 декабря 2001 г. N 250-О <1>).
--------------------------------
<1> Конституционный Суд Российской Федерации. Постановления. Определения. 2001. М., 2002. С. 518 - 532.
Как указано в Постановлении КС РФ от 7 июня 2000 г. N 10-П, Конституция не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следовательно, не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации. Суверенитет Российской Федерации в силу Конституции исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, т.е. не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов РФ. Содержащееся в Конституции решение вопроса о суверенитете предопределяет характер федеративного устройства, исторически обусловленного тем, что субъекты РФ не обладают суверенитетом, который изначально принадлежит Российской Федерации в целом. По смыслу преамбулы, ст. ст. 3 - 5, ч. 1 ст. 15, ч. 1 ст. 65, ст. 66 и п. "б" ст. 71 Конституции в их взаимосвязи субъекты РФ не имеют статуса суверенного государства и решить этот вопрос иначе в своих конституциях (уставах) они не могут, а потому не вправе наделить себя свойствами суверенного государства, даже при условии, что их суверенитет признавался бы ограниченным.
Статья 74
Комментарий к статье 74
1. Закрепленные в ч. 1 ст. 8 Конституции в качестве основ конституционного строя единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств конкретизируются в комментируемой статье в контексте федеративного устройства России. Названные основы обеспечиваются запретом на установление внутренних таможенных границ, в которых располагались бы таможенные территории. Как указал КС РФ, положения ст. 74 Конституции регламентируют отношения по перемещению финансово-экономических ресурсов в пределах территории РФ и не распространяются на отношения, возникающие в связи с перемещением соответствующих ресурсов через Государственную границу РФ (см. Определение КС РФ от 16 января 2007 г. N 22-О <1>). Таможенная граница может совпадать с Государственной границей РФ либо, в случае вхождения Российской Федерации в таможенный союз, совпадать с территориальной границей такого союза. В соответствии с условиями Договора о создании единой таможенной территории и формировании таможенного союза (Душанбе, 6 октября 2007 г.) <2> и положениями ст. 2 Таможенного кодекса Таможенного союза <3> единую таможенную территорию таможенного союза составляют территории Республики Белоруссия, Республики Казахстан и Российской Федерации, а также находящиеся за пределами территорий государств - членов таможенного союза искусственные острова, установки, сооружения и иные объекты, в отношении которых государства - члены таможенного союза обладают исключительной юрисдикцией (п. 1); пределы таможенной территории таможенного союза являются таможенной границей таможенного союза (п. 2). Таким образом, таможенная граница в Российской Федерации может быть только внешней: она отделяет единое экономическое пространство Российской Федерации и иных входящих в таможенный союз государств от экономических пространств других государственных образований.
--------------------------------
<1> ВКС РФ. 2007. N 3.
<2> Документ опубликован не был.
<3> СЗ РФ. 2010. N 50. Ст. 6615.
На территории РФ не могут устанавливаться пошлины или сборы, ограничивающие свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств. Это означает, что субъекты РФ не вправе устанавливать какие-либо публичные платежи без санкции федерального законодателя. К такому выводу пришел КС РФ в Постановлении от 17 июля 1998 г. N 22-П <1>, подтвердив его позднее в отношении взимания платы за проезд с владельцев или пользователей автотранспортных средств, перевозящих тяжеловесные и крупногабаритные грузы по автомобильным дорогам общего пользования Республики Татарстан (см. Определение КС РФ от 19 января 2005 г. N 40-О <2>).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 1998. N 30. Ст. 3800.
<2> Архив КС РФ. 2005.
К иным препятствиям для свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств могут относиться, например, выдача органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления разрешений или лицензий на осуществление какой-либо экономической деятельности, ее обязательное согласование ими, а также обязательная сертификация товаров, если это осуществляется без санкции федерального законодателя либо вне надлежащего контроля (включая право преодоления соответствующих решений названных органов) со стороны органов государственной власти Российской Федерации. Так, например, КС РФ признал неконституционным такое законодательное регулирование, при котором решение субъекта РФ об отказе в даче согласия на получение федеральной лицензии являлось безусловным препятствием для федерального лицензирующего органа в разрешении вопроса о лицензии на производство и оборот этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. Как указал Суд, подобное регулирование означает ограничение свободы предпринимательской деятельности; перемещение товаров и услуг в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции может осуществляться исходя из критериев, определяемых не Российской Федерацией в лице федерального законодателя, а непосредственно субъектом РФ, что приводит к нарушению принципа юридического равенства хозяйствующих субъектов, неправомерному ограничению конституционного права каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (Постановление от 12 ноября 2003 г. N 17-П <1>).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2003. N 47. Ст. 4586.
2. Как уже отмечалось, субъекты РФ вправе устанавливать ограничения на перемещение товаров и услуг с санкции федерального законодателя. В комментируемом конституционном положении прямо указано, что такие ограничения могут вводиться в соответствии с федеральным законом. В то же время такие ограничения возможны не во всех случаях, а лишь тогда, когда это необходимо для обеспечения безопасности, защиты жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей. Например, в условиях чрезвычайного положения на период его действия может предусматриваться установление ограничений на осуществление отдельных видов финансово-экономической деятельности, включая перемещение товаров, услуг и финансовых средств, а также установление особого порядка продажи, приобретения и распределения продовольствия и предметов первой необходимости (ст. 11 Закона о ЧП). В целях защиты безопасности и здоровья граждан могут устанавливаться меры по стандартизации и сертификации продукции в соответствии с Федеральным законом от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ "О техническом регулировании" <1>. Целями защиты здоровья граждан обусловливаются и ограничения оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции (Федеральный закон от 22 ноября 1995 г. N 171-ФЗ "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" <2>). В целях охраны растений и продукции растительного происхождения от карантинных объектов на территории РФ могут вводиться запреты на использование определенной подкарантинной продукции (подкарантинного материала, подкарантинного груза), запреты на вывоз с территории карантинной фитосанитарной зоны определенной подкарантинной продукции (подкарантинного материала, подкарантинного груза), ограничения такого использования и вывоза и иные запреты и ограничения (ст. 6 Федерального закона от 15 июля 2000 г. N 99-ФЗ "О карантине растений" <3>).
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |