— Послушай, леди-адвокат, если бы мои понятия о браке в чем-то отражали мысли Птахи, я бы связал тебя веревкой еще в прошлом году, притащил на ранчо и поставил клеймо на заднице, чтоб не забывала, какому пастбищу принадлежишь!
— Как провинциально! Жена как имущество мужа.
— Я сказал «если».
— Допустим. Ты хочешь жену, которая бегала бы за тобой и, виляя хвостиком, выполняла команды, как глупый щенок.
— Моя мать бегала за моим отцом тридцать пять лет. И нет ничего ужасного в желании иметь жену, которая страстно хочет разделить с тобой жизнь.
— Другими словами, отдать ее тебе. Переехать в глушь и жить с коровами.
— А, по-твоему, такая судьба хуже смерти?
— Для любого существа, кроме комнатной собачки, — ответила Джей.
— Я не понимаю, зачем мы начали этот разговор, — холодно сказал Люк. — Почему тебя так волнует, какая мне нужна жена?
— Точно. — Некоторое время они хранили молчание, пока Люк снова не нарушил его: — Почему сначала ты отказалась вести дело Птахи? Не беспокойся о гонораре. Я оплачу счет.
— Нет нужды. Фирма позволяет нам брать при необходимости бесплатные дела.
— Решишься еще когда-нибудь вести бракоразводные дела?
— Нет.
— Тогда…
— Тогда что? — она хорошо знала, что он хочет узнать.
— Почему сначала ты отказала ей? О черт! — Он хлопнул по рулю. — Ты не хотела ее защищать, потому что не хочешь возвращаться сюда!
— Да, здесь, конечно, не рай, даже не Гавайи.
— Еще вчера ты уверяла меня, что снег и горы прекрасны.
— Да, на картинках.
— Ты беспокоилась, что обременишь меня? Так? Черт возьми, О'Брайен! Я большой мальчик. И не упаду в обморок, если встречу экс-супругу на улице, и не швырну тебя в снег, чтобы заняться сумасшедшей, страстной любовью. Если боишься, возьми с собой Александра.
— Да причем здесь Александр?!
— Вы можете даже остановиться у меня!
— Вот как? А тебе это будет приятно?
— Я даже не буду комментировать за завтраком скрип кровати ночью. Так что можешь не бояться и брать дело о разводе Птахи.
— Я не боюсь. — Джей почти кричала. — Я не занимаюсь разводами, потому что ненавижу разводы!
Минутой позже, когда гневные слова слетели у нее с языка, она готова была себя убить за то, что позволила Люку заставить ее сказать то, о чем она предпочла бы умолчать.
Люк взорвался от смеха.
— Стоило рассказывать всему городу про жену, раз наш брак разлетается с громким треском?! — бросила Джей с досадой.
— Сделай милость, позволь мне самому решать, что и когда говорить друзьям. Кстати, мне нравится твой зелено-голубой свитер. Тебе идет этот цвет. Он подчеркивает глаза. Всегда одевай зеленое или голубое.
Джей проигнорировала оба совета и неестественные нотки в голосе Люка.
— Твоя подруга-кондитерша…
— Сюзан Куртис?
— Довольно ясно выразила, что она обо мне думает. Я хуже самой последней стервы в мире. Без сомнения, все твои друзья согласны с ней. Тебе доставляет удовольствие унижать меня?
— Никто не хотел тебя унизить.
— А я убеждена в обратном, — сказала Джей саркастически, — но ты единственный, кто думает, что эта кондитерша и я понравились друг другу.
— Тебе понравится Сюзан, если ты дашь ей шанс.
— Тебя в детстве с лошади не роняли?
Люк въехал в широкий дугообразный проезд и остановился позади других машин. Еще не стемнело, но свет уже лился потоком из больших окон красивого деревянного дома на вершине холма. Джей и не предполагала, что сельский шериф может жить в таком дорогом современном доме. Люк открыл дверцу машины, Джей вышла. Залаяла собака. Порыв ветра принес запах можжевельника, росшего перед домом.
Высокая сухопарая женщина с рыжими кудряшками распахнула двери и, вскрикнув радостно «Люк!», бросилась в объятия ковбоя. Через мгновение она обратилась к Джей:
— Вы, должно быть, Джей? Я сгораю от нетерпения познакомиться с вами! — Женщина схватила ее за руку и увлекла вглубь длинного холла, а затем в огромную, светлую гостиную. — Супруга Люка Джей О'Брайен, — представила она Джей.
Рыжая бестия назвала присутствующих по именам так быстро, что Джей не запомнила и четверти общества, из которого она знала только Сюзан Куртис и шерифа Айвора Бейли. Джей приветливо им улыбнулась, когда те подошли поздороваться с ней.
— Марго, — сказал шериф, — ты забыла представить одну важную персону.
Женщина широко раскрыла сине-зеленые глаза.
— Не может быть!
Люк посмеивался за спиной Джей.
— Оставь, Ив! Марго и так устала, готовя жаркое. О'Брайен, знакомься. Это — Марго Бейли, весьма эксцентричный детективный писатель. По крайней мере, она сама убеждена в том, что таковыми они и должны быть.
Марго громко чихнула, повела во все стороны носом и потащила Джей в кухню, объяснив всем, что ей требуется помощь.
— Помощь не нужна, это был только предлог… так как здесь я могу допросить вас с пристрастием, — объяснила она.
— Допросить меня? — сердце Джей дрогнуло.
— Ив и Люк дружат вечность, поэтому и ты должна рассказать мне все-все о себе, чтобы и мы стали лучшими подругами. — Марго наполнила два бокала вином, протянула один Джей, села на высокий стул, пригласив Джей занять другой, и скрестила узенькие лодыжки.
Джей скромно присела и обвела взглядом великолепную, сияющую чистотой кухню.
— Какая чудесная у вас кухня!
— Полагаю, да. Сам Ив помогал дизайнеру оформить ее. Хотя кулинарка я никакая… А теперь рассказывай мне все. Я о тебе почти ничего не знаю. Ив говорил мне только, что видел тебя в доме Люка, когда приезжал арестовывать Эда Паркера. — Она нахмурилась. — Но он не сообщил мне, какая ты красивая. Сюзан была вынуждена сказать это, — добавила она игриво.
— Сюзан Куртис?
Марго кивнула.
— Она сказала, что ты невзлюбила ее с первого взгляда. Наверное, она хотела сказать, что не понравилась тебе, но это же Сюзан! Она и мне устроила скандал в нашу первую встречу, ибо решила, что я третирую Ива. Я — Ива!!! Он был полицейским в Денвере. Знаешь, почему он хромает? Его серьезно ранили в ногу. Я из Вайоминга, и, когда это случилось, он сказал мне, что не приедет, потому что не любит меня. Он решил, что я не захочу связываться с калекой и не выйду за него замуж. Ну, не глупцы ли мужчины?
Понимая, что вопрос чисто риторический, Джей предпочла на него не отвечать.
— Естественно, я сказала отцу, — рассказывала Марго, — что беременна от Ива, и отец, начальник полиции, сам поехал «брать преступника». Таким образом Ив вынужден был на мне жениться. А мы даже ни разу не переспали с ним, но Ив знал, что нет смысла убеждать отца в этом. — Джей смотрела на женщину в немом очаровании. Марго продолжала: — По мнению Сюзан, я недостойна Ива, потому что не чувствую вины перед ним за обман. Но я люблю Ива, иногда мне хочется просто выть оттого, что не могу ему помочь, когда у него сильно болит нога, а вместо этого я шучу и дурачусь. Сюзан это ненавидит. Люк не рассказал тебе, что лет пять назад муж Сюзан и двое ее маленьких мальчиков погибли по вине пьяного шофера?
— О господи! — выдохнула Джей, со стыдом прокрутив в голове все те ужасные слова, которые она выплеснула при первой встрече в лицо женщине, так трагически овдовевшей.
— Она знает пару женщин, недостойных своих мужей. А обвиняет весь женский род! Я ее не порицаю, нет. Жаль, что она не доверяет ни одной женщине, но это ее беда, а не вина. Но ты бы видела, как она удивилась сегодня, когда Ив рассказал о твоем мужестве при родах Птахи. Мужчины тоже были поражены, хотя я не знаю, где их хваленый ум? Ведь Люк не мог жениться на легкомысленном трусливом создании, пусть даже и весьма привлекательном. Ты — смелая женщина, зря Сюзан утверждает, что ты все равно побоялась бы оставить в доме тех малолетних преступников…
Пропустив мимо ушей большую часть болтовни Марго, Джей насторожилась, услышав о преступниках.
— Юные преступники?
— Люк не рассказал тебе о Сэмми и Тони? — беспечно спросила Марго. — Расскажет! Теперь, — она небрежно закинула ногу за ногу и взяла бокал с вином, — твоя очередь рассказывать.
Лихорадочно соображая, чем ответить на весь этот словесный поток, Джей зацепилась взглядом за отражение Марго в зеркальной крышке бара.
Быстрый, острый как обнаженное лезвие, взгляд широко поставленных аквамариновых глаз сверкнул ей навстречу. Джей понравилось умение Марго Бейли искусно притворяться безобидной болтушкой. Наконец она ответила, взвешивая каждое слово:
— Я — адвокат из Денвера. Мы с Люком сделали ошибку, заключив ненадолго брак год назад, а теперь разводимся.
Абсолютная тишина заполнила кухню.
— Хорошо, — в конце концов сказала Марго фальшиво бодрым голосом. — Я ведь попросила тебя рассказать самое наихудшее, не так ли? — Она вскочила со стула. — Если ты возьмешь этот поднос с овощами и отнесешь его в столовую, я позабочусь об остальном. Мы любим шведский стол. Пожалуйста, скажи Иву, чтобы он пришел проверить свою лазанью. Я понятия не имею, как она готовится.
Джей взяла поднос. У дверей кухни она повернулась.
— Извини, Марго. Мне действительно хотелось бы стать твоей подругой.
Марго с изумлением посмотрела на нее.
— Дорогая, то, что ты и Люк разбегаетесь, не означает, что мы не станем подругами. Хотя я должна тебе сказать, — она сурово нахмурила брови, — лучше Люка, как мне кажется, тебя никто не поймет… Люк Ремингтон, неприлично подслушивать! — неожиданно заворчала Марго. — Заруби себе на носу: тот, кто подслушивает, никогда не услышит ничего хорошего о себе. Ты спросил, поэтому мне следует сказать, что Ив уже выболтал мне, как ты позволил Эду Паркеру напасть на тебя с ножом.
— Ив был в засаде, поэтому мне не было смысла дергаться, тем более что О'Брайен уже мчалась спасать меня с лосиными рогами наперевес.
Марго, не слышавшая эту часть истории, немедленно выпытала все детали. Ее смех заставил остальных гостей перейти из столовой в кухню, чтобы узнать, в чем там дело. Люк, пересказывая эпизод, смеялся даже больше Марго. И чем больше он рассказывал, тем большей идиоткой, как казалось Джей, он выставлял ее перед гостями. Схватив поднос, она вылетела из кухни.
Однако она была не права. Общество, от хозяев ранчо до лавочников и школьного учителя, признало Джей безоговорочно. Без ложного притворства она могла наслаждаться вечером. Не имеет значения, какие чувства она испытывала, повторяя себе, что она жена Люка, важно, что все поверили, что она жена Люка в полном смысле слова. Как-то сразу забылись пересуды о ее запоздалом приезде в Северный Парк только через год после свадьбы.
Интересно, что бы они сказали, узнай, что Джей не только планировала развестись с Люком, но и подобрала ему замену! Марго же, зная все, держала свои знания при себе.
Сюзан Куртис представляла другой полюс отношений к Джей. Она не сделала даже попытки возобновить знакомство. Но, узнав сегодня о трагедии в ее жизни, Джей не допускала и мысли обвинять Сюзан.
После смерти Каролины Бартон тоже однажды разразился гневом, когда молодой юрист пренебрежительно высказался о своей жене. Сюзан, очевидно, разделяла нелестное мнение Бартона о супругах, которые принижали своих партнеров.
Воскресная вечеринка закончилась. Люк и Джей покинули теплую роскошь дома Бейли и вышли в ночь, заполненную вальсирующими снежинками. Закутавшись в пальто, Джей дрожала от холода, пока шла к пикапу следом за Люком.
— Включи печку, — попросила она, стряхивая снег с ног.
Люк повернул ключ зажигания.
— Подожди немного, не умрешь. Дай мотору прогреться. Пережила же ты вечеринку, переживешь и небольшой холод.
— Небольшой холод! Да в Антарктиде теплее. Это же стужа. Даже белые медведи здесь не выживут.
Говорить о вечеринке ей не хотелось. Она ненавидела вводить в заблуждение людей, которые при иных обстоятельствах могли бы стать ей друзьями.
— Довольно интересно было познакомиться с местной Агатой Кристи.
Люк вытащил из-за сиденья одеяло и набросил на Джей.
— Марго — крепкий орешек. В своих романах она всегда находит уникальный способ убийства. Вот, например, в последней книге она применила косу Вероятно, в следующей это будут лосиные рога. Похоже, ты ее вдохновила.
Джей пропустила мимо ушей язвительное замечание Люка.
— Она, должно быть, неплохо зарабатывает своими романами?
— Если ты имеешь в виду их дом, то она здесь ни при чем, он построен на деньги Ива. Его родители довольно высокого происхождения. Они страстно любили путешествовать. И погибли в авиакатастрофе, когда Иву было десять лет, оставив ему большое наследство.
— Они с Марго кажутся такими разными!
— Как день и ночь, — согласился Люк, — но они чудесно дополняют друг друга.
— А как он, богатый наследник, стал полицейским?
— Когда его родители погибли, никто из родственников не захотел возиться с мальчишкой. А он уже и тогда был гордым парнем. Ну и решил доказать, что ему до них нет дела, связался с ребятами из воровской шайки… Но в восемнадцать лет жизнь поставила его перед выбором: либо армия, либо тюрьма. Слава богу, он выбрал армию. Она сделала из него человека, отучила от вредных привычек. После армии он закончил колледж, а затем пришел в денверскую полицию. Он полагал, что его криминальная юность поможет ему работать в полиции.
— Почему же они тогда живут в Северном Парке, а не Денвере?
— После ранения, чтобы восстановить силы, Ив поселился у себя на ранчо. А к тому времени, как они с Марго поженились, здесь освободилась должность шерифа. Ив не хотел возвращаться в Денвер, но и на проценты со своих капиталов жить не собирался, так как считал это плохим примером для ребенка.
— А с твоими юными преступниками тебя кто познакомил?
— Кто тебе рассказал? Марго? Выброси из головы по крайней мере половину из того, что она наболтала! Марго всегда несколько приукрашивает скучную правду.
— Да ничего она мне не говорила. Только сказала, что ты сам обо всем расскажешь.
Снегопад усиливался, и дворники уже не справлялись с очисткой лобового стекла от снега и льдинок.
— Пожалуй, я действительно расскажу, так как ты все равно услышишь от кого-нибудь. И, конечно, не совсем точно. — Люк внимательно всматривался в темноту. — Брат Сэмми впутал его в ограбление трех лавок и бензоколонки. Сутенер дал старшей сестре Тони — наркоманке — героин, и она умерла от передозировки. Тони избил сутенера так, что тот угодил в больницу. Сэмми было тогда пятнадцать, а Тони — шестнадцать. Ив знал, что они в общем-то неплохие ребята, им надо дать шанс. Поэтому он решил как-то этот вопрос с судьями, а я взял их к себе. Лет пять назад.
— Ну и что, Ив не ошибся на их счет?
— Кем они были, не так уж и важно, а вот кем стали, совсем другое дело. Тони, он все такой же сильный, как и раньше, теперь декан в университете в Колорадо, стал им в прошлом семестре, а Сэмми там же изучает право. Он точно станет неплохим юристом.
У Джей не возникло ни малейшего сомнения в том, кто оплатил их обучение.
— Плохие мальчики стали хорошими. Ты и Ив, Тони и Сэмми. А почему ты их взял к себе на ранчо? — И не дожидаясь ответа, она сама высказала предположение: — Потому, что так же в свое время сделал дядя Зейн? Помнишь, ты рассказывал, что, когда влип в какую-то историю в школе, родители отправили тебя к нему сюда?
— Я как-то над этим не задумывался.
Джей залюбовалась строгим профилем Люка. Жаль, что темнота скрыла ямочку на подбородке. Джей не занималась криминальной практикой, но она — юрист, а одного этого уже достаточно, чтобы оценить ту самоотверженность, дисциплину и огромное желание помочь, которые необходимы, чтобы перевоспитать оступившегося парнишку.
Когда-нибудь Люк женится снова. У него будут дети… Он научит их ездить верхом на огромных породистых бельгийских лошадях, разводить скот. Они будут играть с ним в снежки, да мало ли что еще… Джей закрыла глаза и представила, какими будут его дети: кареглазые мальчики и девочки…
Внезапно к горлу подкатил комок, и Джей не смогла удержаться, чтобы не потрогать родинку над верхней губой. Да, она может не беспокоиться, что ее ненавистная пухлая губа и эта отвратительная родинка перейдут к дочери или внучке.
Странно, но это не успокоило ее.
Печка хорошо прогребала кабину, ледышки, вылетая из-под колес грузовика, монотонно бились о лобовое стекло. Люк переключил «дворники» на учащенный ритм. Джей завороженно наблюдала за хороводом снежинок, в свете фар гипнотизирующих своим сумбурным танцем.
— Эй! Потише, ты, идиот! — завопил Люк.
Разом скинув дремоту, Джей замерла от испуга. Впереди возник грузовик, фары ослепили их. Люк зло выругался: другая машина задела бок пикапа. Пикап завихлял и накренился. Люк с трудом удержал его на дороге. Еще один угрожающих размеров грузовик задел их снова. Смачно выругавшись, Люк нажал на газ, однако тут же затормозил, так как еще один грузовик решил с ними «поиграть»: то ускоряя, то замедляя ход, он полностью лишил Люка возможности маневрировать, и в конце концов как бы случайно толкнул пикап. Машина выписала кривую на дороге и только чудом не слетела в кювет.
Рев мотора сбоку усилился и выскочивший из темноты грузовик начал таранить их машину. Пикап вылетел из колеи, пропахал несколько метров по снегу и с громким скрежетом резко остановился, основательно зарывшись в сугроб.
— С тобой все в порядке? — Люк выключил мотор.
— Да. А ты как?
— Сиди здесь! Этот сукин сын… — Люк захлопнул дверцу машины и растворился в снежной мгле.
Джей перебралась на заднее сиденье. Люк не выключил фары, их свет, с трудом пробиваясь сквозь снежную пелену, слабо освещал дрожащие на ветру ивовые ветви. Окна быстро залепило снегом. Слабые звуки клаксона какой-то машины донеслись с дороги…
Люк влез в кабину, принеся с собой арктический холод. Он отряхнулся от снега и пристально посмотрел на Джей.
— Надеюсь, все хорошо?
— Да. Что это было?
— Этот подонок Паркер поиграть вздумал. Надрался сволочь! Он еще имел наглость посигналить и помахать рукой, когда повернул обратно в город.
— Возможно, он расскажет кому-нибудь, что случилось, — пробормотала Джей, еще не осознав ситуацию.
— Не ставь на это, проиграешь! — раздраженно фыркнул Люк. Включив зажигание, он провел несколько следующих минут — то ругаясь, то молясь — в тщетных попытках раскачать машину, чтобы вырвать ее из снежно-ледяного плена. После очередной безрезультатной попытки он выключил мотор.
Тишина оглушила.
— Что мы будем делать теперь? Пойдем пешком?
— Какого черта ты об этом спрашиваешь? — Чтобы в конец не посадить аккумулятор, Люк выключил фары. Все погрузилось в мир крутящегося снега. Ветер завывал снаружи машины и в ярости колотил ее ивовыми ветками, словно собирался выдуть ее за пределы штата. Будем ждать.
— Чего ждать? — Решение Люка ошеломило Джей. — Может быть, ты… мы сможем что-нибудь там сделать?
— А ты давно выглядывала в окно, О'Брайен?! Там снег идет, — ехидно добавил он.
— В Денвере тоже бывает снег, и если я его вижу, то, поверь, понимаю, что это такое, — усмехнулась Джей.
— А ты осознаешь, что до города две мили?
— Две мили! — Она ожила. — Так я смогу их пройти!
— Безусловно, сможешь. В городском парке в хороший солнечный день. Да ты взвоешь от холода и снега раньше, чем мы покроем полмили. Иные две мили могут оказаться длиннее, чем от Нью-Йорка до Сан-Франциско. А в такую погоду, если мы хоть на шаг отойдем от дороги, заблудимся раньше, чем пройдем двадцать метров.
— Я вовсе не собираюсь проводить ночь в машине!
— Ну как? — Люк с трудом втиснулся в спальный мешок.
— Ужасно, очень неудобно. Я не понимаю, зачем именно здесь эта дурацкая коробка скоростей? — Джей попыталась как-то поудобней устроиться в спальнике, разложенном на полу машины между сиденьями.
Поскольку снежные бураны здесь не были редкостью, Люк всегда выезжал из дому, готовый к любым сюрпризам погоды. В машине всегда имелся спальный мешок, пара теплых одеял, кое-что из одежды. Так что, случись с ним что-либо подобное, он мог спокойно ожидать помощи. Но спальник был рассчитан на одного. И разместиться в нем как-то иначе не представлялось возможным… Они лежали один на другом плотно, как сардинки в банке. Люк ухитрился кое-как застегнуть молнию на спальнике, заранее набросив на него одеяло.
Постепенно Джей начала согреваться. Лежащий внизу Люк был жаркой, дразнящей печкой. Ее пульс участился.
— Проклятье, О'Брайен! Ты перестанешь ерзать?
— Мне неудобно. Ты такой… бугристый!
— Если ты прекратишь вертеться, я стану менее бугристым. — Джей напряглась. — Но, с другой стороны, я в состоянии найти местечко, куда смог бы поместить один из моих бугров.
— Мамочка, мне не спастись! — вибрирующим голосом пропищала Джей. — Моя судьба — быть занесенной снегом с этим горячим напористым парнем. Его слова сбивают меня с ног!
— Они, может быть, приостановят твое ерзанье.
— Послушай, а почему мы все-таки не можем сделать что-нибудь, чтобы выбраться отсюда? Разве ждать вот так лучше?
— Иногда лучше подождать, чем безрассудно действовать.
— Ты должен быть президентом клуба рыболовов.
— Разве мама не научила тебя терпению? Не объяснила, что это достоинство?
— Она научила меня бороться и добиваться, — парировала Джей.
— Два взаимоисключающие мнения в одном спальнике.
Не имея аргументов для опровержения этого заключения, адвокат Джей предпочла промолчать.
Пурга колотила машину, которая раздраженно дребезжала в ответ. Под ухом громко бухало сердце Люка.
У Джей нестерпимо зачесалась нога, затем ее свело судорогой, однако пошевелиться она не отважилась. Дыхание Люка согревало лицо. Их руки сплелись, как в любовных объятиях. Если повернуть голову и расстегнуть ему одежду, можно будет ухитриться поцеловать его грудь…
Ее вдруг стало интересно, можно ли заниматься любовью в спальном мешке. Господи, что за идиотская мысль! Ведь это зверский холод вынудил нас лежать в таком положении. Похоже, ей просто показалось, что Люк напрягся.
Джей достаточно долго прожила в Колорадо, чтобы знать все об опасности переохлаждения. Но она не могла вспомнить, было ли одним из признаков огромное желание подурачиться. Обдумывая это, она торжественно объявила:
— Я хочу есть.
— Ты только что ела, — отозвался Люк.
— Когда так холодно, организму нужно дополнительное топливо. Нет ли у тебя чего-нибудь пожевать?
— Найдется, но это на случай, если нам придется остаться здесь и завтра до вечера.
— До вечера?! Нет уж! Если я сумею наломать веток вон с той ивы, я сделаю себе снегоступы и уже утром сбегу отсюда.
Люк затрясся от еле сдерживаемого смеха.
— Джей О'Брайен — отважная покорительница снегов! — Люк пошевелился, подтянул Джей повыше. Она пропихнула руки ему под спину. Каждое ее движение приносило танталовы муки, дразнило и мучило его, звало к близости.
Люк сладко потянулся, прижался к ее груди. Джей не замедлила поехидничать.
— Кто-то что-то говорил о ерзанье? Ты не даешь мне заснуть. Прекрати дергаться, иначе придется искать способ заняться сексом в спальнике.
Ее слова повисли в воздухе. Джей прикусила язык. Опять она болтает, не подумав о том, что Люк может чувствовать то же самое.
— Дура, — пробурчала она, — Извини, я говорю ерунду. Это из-за холода. А еще ты занимаешь слишком много места и мне страшно неудобно. Я сложилась пополам. И ужасно хочу есть.
Люк сменил положение, его бедро оказалось теперь между ее ног. Кровь зашумела в голове Джей. Она заставила себя лежать тихо, сдерживая дыхание. Немного успокоившись и чувствуя, что уже может контролировать себя, она сказала:
— Если ты немедленно не уберешь ногу, я не знаю, что с тобой сделаю!
Люк осторожно передвинул ногу.
— Понимаю, что неудобно, но так мы лучше сохраним тепло. И успокойся, я ничего не собираюсь с тобой делать. По крайней мере, пока ты сама не захочешь, — равнодушно протянул он.
Джей не могла возразить, так как это была чистая правда. Ей действительно хотелось заняться с ним любовью. Но ей нельзя этого делать! Как можно заниматься любовью с мужчиной, с которым разводишься? И если в момент слабости это и случилось, то повторять свою глупость она не намерена. И не имеет никакого значения, что ее тело так стремится к нему…
Чтобы его действия не были неправильно истолкованы, Люк заранее предупредил:
— Я сейчас расстегну спальник, дотянусь до сиденья и достану пару шоколадок. — Он подкрепил свои слова действием.
Джей взяла шоколадку, быстро развернула обертку.
— Опасное дело — играть в такие игры. — Люк тоже откусил кусочек и медленно разжевал его. — Я могу подумать, что ты хочешь соблазнить меня. — Он откусил еще кусочек шоколада. — И у нас обоих есть на то все основания.
Джей расхотелось есть. Она аккуратно завернула недоеденную половинку и положила ее на приборный щиток.
— Это на завтрак. А сейчас я постараюсь заснуть.
Закрыв глаза, она слушала ветер, снег, сердцебиение Люка и… его чавканье. Люк должен ликовать. Как все здорово повернулось! Прошло немногим больше недели, как она приехала на ранчо, а его страсть к ней заметно поубавилась. Если только в этом не виноваты буран и адский холод…
Обертка от шоколадки заскрипела у нее под ухом и тихо упала на пол машины. Люк чихнул, откашлялся, чихнул снова, обнял Джей и наконец затих. Его глубокое ритмичное дыхание убаюкало и ее.
Проснулась Джей рано. Из-за сильной пурги почти ничего не было видно, хотя рассвет уже забрезжил. Ей было тепло, только нос слегка пощипывало, Люк спал. Она прижалась к нему, испытывая огромное удовольствие от ощущения его крепкого, мускулистого тела. Воспоминания, загнанные в глубины памяти, вырвались наружу, и как кадры немого кино перед глазами прокручивалась та счастливая неделя, которую они провели вместе со дня встречи до разлуки.
Какой-то шум снаружи пикапа отвлек ее. Джей осознала, что уже несколько минут слышит этот зов. Кто-то явно ходит возле машины. Она затаила дыхание. Эд Паркер? Нет, этого не может быть. Скорее всего, кто-то, проезжая мимо, заметил в снегу машину и подошел узнать, в чем дело.
— Люк, — зашептала она, — Люк, проснись.
Приоткрыв глаза, Люк сонно посмотрел на нее. Неожиданно он оживился, глаза заблестели.
— У тебя появилась новая родинка, О'Брайен! Только с другой стороны. — И, прежде чем Джей смогла вытащить из спальника руку, чтобы вытереть лицо, Люк приподнял ее голову и слизнул прилипший кусочек шоколада. — Шелковая мордочка, — прошептал он.
Почувствовав теплую влагу его языка, Джей порывисто прижалась к Люку.
— Снаружи кто-то ходит. Может, посмотрим?
Дотянувшись до окна, Люк напряженно всмотрелся в снежную пелену, затем, расслабившись, тихо прошептал:
— Поднимись тихонько и посмотри со своей стороны. Только осторожно, не спугни ее.
— Ее? — Джей ухитрилась переместиться, лишь один раз задев Люка локтем, и посмотрела в окно. Однако, кроме крутящегося снега, она ничего не разглядела.
— Подожди секунду, — прошептал Люк ей на ухо. — Сейчас при новом порыве ветра увидишь темное пятно. Вон там. Видишь?
Видимость слегка улучшилась, и Джей рассмотрела какое-то животное.
— Это лосиха, да? Настоящая живая лосиха, прямо здесь! — В голосе чувствовался восторг не то горожанки, не то просто девчонки. — Смотри, там еще одна!
Пара лосей шла через глубокий снег, величественно ступая длинными ногами.
— Лосиха и лосенок. Должно быть, ему уже с полгода, — объяснил Люк.
Джей сдерживала дыхание до тех пор, пока два больших зверя не ушли, затем шумно выдохнула и шлепнула Люка по груди.
— Ты сразу догадался, что это лоси, почему?
— Лоси едят ивовые ветки, а нам посчастливилось припарковаться в прибрежном ивняке.
Пока окончательно не рассвело, они спокойно грелись в спальнике. Наконец, расстегнув молнию, Люк полез из мешка.
— Как бы славно ни было обниматься с тобой, но так домой мы не попадем. Нет, ты оставайся, — сказал он, когда Джей тоже стала карабкаться наружу.
— Я пойду с тобой!
— Нет. — Он вытащил длинные ноги из спальника и прежде, чем Джей смогла освободиться, быстро застегнул молнию.
— Назови мне хоть пару причин, почему мне нельзя с тобой, — взмолилась Джей. — Но только не смей говорить, что я женщина!
— Достаточно и одной — твоя обувь.
Да, Люк попал в точку. Ее изящные легкие мокасины годились только для небольших прогулок, но не для кросса по снегу выше колен.
Люк дотянулся до сиденья и, достав из-под него пару сапог, переобулся. Оттуда же он вытащил черную лыжную маску и кожаные перчатки. Натянув теплую куртку, он посмотрел на Джей.
— Я не знаю, когда доберусь до ранчо. Пойду напрямик, так быстрее. Хорошо, что лоси ушли. Знаешь, лосихи бывают очень агрессивны, когда с ними лосята. Если они вернутся, просто наблюдай за ними из окна, но ни в коем случае не зови и не подходи к ним. Лосиха, рассердившись, может напасть даже на машину, а я не уверен, что машина выдержит.
— Хорошо, я не буду ее злить.
— Под сиденьем шоколад. — Люк достал одну плитку и запихнул ее в карман. — Про запас. — Он коснулся ее подбородка. — А теперь — приказ…
— Нужен он мне! Я ничьим приказам не подчиняюсь!
— Этому подчинишься. Что бы ни случилось, при любых обстоятельствах оставайся в машине. И даже думать не смей идти за мной. — Пальцы крепко сжали подбородок. — Твоя одежда не для бурана. Ты не выдержишь и получаса. Ты должна оставаться здесь. Поняла? — Люк почти кричал.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |