Сквозь магический кристалл 15 страница

КИТАЙ

Последующие 18 тысячелетий Паньгу рос, ежедневно увеличиваясь на один чжан (около 3 метров). Наконец, небо окончательно отделилось от земли и осталось в этом положении.

Небольшое отступление. Подсчет показывает, что по этой версии небо должно отстоять от земли примерно на 20 тысяч км.

По странному совпадению, именно на таких высотах заканчивается внешний радиационный пояс нашей планеты, иначе говоря — ионосфера (со стороны, обращенной к Солнцу). Выше действительно начинается «небо», а точнее — космическое пространство. Мифическая цифра оказалась близкой к реальной.

Идея Паньгу напоминает античное сопоставление Вселенной с человеком-микрокосмом. Хотя в данном случае, конечно, весь мир сводится к земной области жизни, биосфере. Ветер уподобляется в мифе вдоху и выдоху Паньгу, гром и молния — его кашлю; когда он открывает глаза, наступает день, а когда закрывает — ночь.

Согласно другим текстам, более поздним, Паньгу в конце концов умер. Его дыхание превратилось в ветер и облака, голос — в гром, левый глаз — в Солнце, правый — в Луну, конечности — в четыре части света, волосы на голове — в созвездия. Его пальцы стали горами, кровеносные сосуды — реками, кости и мускулы — горными породами, кожа — почвой, волосы на теле — травой и деревьями, зубы — металлами и кристаллами, костный мозг — драгоценными камнями и золотом, а пот — дождем, росой.

Подобное сопоставление имеет глубокий философский смысл. Область жизни (биосфера) предстает как сверхорганизм, живое

существо, а не механическая система, какой она нередко выглядит в научных моделях. Занятно, что люди, по этой мифоло-

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

гической версии, произошли из паразитов, которые находились на теле великого Паньгу.

Если отвлечься от наших притязаний на звания царя зверей и покорителей природы, то надо признать, что мнение древних китайцев не только самокритично, но и справедливо. В отличие от всех других обитателей планеты, люди с помощью техники поистине паразитируют на биосфере, главным образом разрушая и загрязняя ее (менее десятой доли расходуемых человеком материалов и энергии идет на созидание, к тому же преимущественно технических систем).

В Средние века образ Паньгу оказался чересчур приземленным и связанным с активной технической деятельностью (что в те времена и совершали люди): его изображали с топором и зубилом в руках, словно этими инструментами он и отделил небеса от земли. Иногда его рисовали с Луной в одной руке и Солнцем в другой — как творца мироздания.

Перевод имени этого «космического человека» не совсем ясен. Наиболее вероятно, что оно означает «свернувшаяся [в кольцо] древность». В общем, это справедливо: ведь то, что предстает перед нами — свернувшееся прошлое, лишь частично открытое нашему разуму.

НЮЙВА

В китайском пантеоне женщинам уготовано скромное место. Первоначально женское божество со временем, в более поздних мифах, порой становилось мужским образом или каким-нибудь чудовищем. Считается, что Нюйва в древности была женщиной-лягушкой, а позже ее стали изображать женщиной с телом змеи. Предполагается, что у племен Ся она считалась прародительницей рода человеческого.

В произведении II века до н.э. «Хуайнань-цзы» («Хуайнаньс-кий философ») она представлена как божество космогоническое и в то же время культурный герой, хотя в этом случае люди существуют как будто бы испокон веков, в еще «недоустроен-ном» мире: «В очень давние времена четыре столба [по четырем странам света] были низвергнуты, девять областей [обитаемого мира] раскололись на части. Небеса не покрывали всего [Мира],

КИТАЙ

а Земля не поддерживала полностью [Небеса]. Огонь бушевал — и никто его не тушил, воды разливались — и никто их не сдерживал. Лютые звери пожирали людей, хищные птицы терзали старых и слабых своими когтями. Вот почему Нюйва сплавила вместе камни пяти цветов и залатала ими лазурное небо. Она отрезала ноги у черепахи и укрепила ими четыре столба. Она заколола Черного Дракона, чтобы спасти область Цзи; она собрала тростниковую воду, чтобы запрудить непокорные воды».

Нюйва, как видим, постаралась благоустроить мир для людей, которые то ли были ленивы, то ли дики и глупы. В более позднем мифе дано пояснение: когда божество воды Гунгун боролся за власть с духом огня Чжужуном, то, терпя поражение, споткнулся о гору, сломал небесную опору и повредил небосвод. Этот миф объясняет, почему на земле и на небе нет полной симметрии: на восток от суши (в Китае, конечно) находится великая впадина океана, и реки текут на восток, тогда как небесные тела движутся в противоположном направлении и незримая ось, вокруг которой вращается Небо со звездами, наклонена по отношению к горизонту. Все это — последствие столкновения двух гигантов: Гунгуна и Чжужуна, духов воды и огня.

В трактате II века «Общий смысл обычаев» приведен миф о сотворении людей: «В народе рассказывают, что когда Небеса и Земля отделились друг от друга, но еще до того, как появились люди, Нюйва творила людей, сбивая в ком желтую землю. Но работа эта сильно утомила ее, и у нее не оставалось свободного времени. И тогда она протянула через жидкую глину шнур и стала стряхивать капли глины на землю. Вот почему богатые и знатные — это люди изготовленные [богами] из желтой земли, в то время как бедные и ничтожные, все обычные люди, изготовлены с помощью шнура».

Выходит, что знатные — это «штучный товар», а обычные люди — продукт «массового производства». Хотя неясно, почему внешне все так похожи, а бедные порой богатеют, тогда как богатые и

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

знатные могут стать бедняками. Миф укореняет мысль о «естественности» кастовой структуры общества. Вновь, как мы уже нередко замечали, предание идеологично, имеет социальный подтекст. А космологическая идея осталась нераскрытой. Кто и как сотворил мир? Китайцы вроде бы предпочитали не задумываться всерьез на этот счет. В поэме «Тянь вэнь» («Вопросы Неба»), IV век до н.э., автор предлагает читателю самостоятельно мыслить, искать ответы: «Зачем И стрелами сбивал солнце?, Где было, чтобы в лесах из камня какой-нибудь зверь умел говорить? Где было, чтобы безрогий дракон гулял, посадив на себя медведя?» Среди подобных загадок есть и такая: «Нюйва имеет тело — кто же слепил и скроил его?»

Таков извечный вопрос Всех мифов о творении, включая библейский или самые современные космогонические научные теории (точнее — научные мифы): кто создал Творца? Что было до того, как появился мир? А может быть, нелепа уже сама постановка вопроса, как рассуждения о говорящих животных или медведе, катающемся на драконе?

Китайцы предпочли видеть Нюйву не творцом мира, а его благоустроительницей, а потому изображали ее с измерительным угольником в руке или, как олицетворение женского начала Инь, с диском Луны в руках. В этом случае ее братом и супругом называется первопредок-бог Фуси («Ловец жертвенных животных»), изображаемый с циркулем в одной руке и солнечным диском в другой — символом мужского начала ян. Оба эти божества считались покровителями бракосочетаний, а Нюйва могла избавить женщину от бесплодия.

Сам по себе дуализм инь и ян как двух противоположных начал — идея великая, предваряющая представления о положительных и отрицательных зарядах, частицах и античастицах, вакууме и антивакууме. Но в случае с Нюйвой, сотворившей род человеческий, неясно, оставалась ли она при этом все той же темной земной Инь, а потому и создала людей как существ земных, исполненных темными страстями? Или все-таки приложил свою руку в делах творения и светоносный Фуси?

КИТАЙ

ХУАН-ДИ

Как многие мифологические персонажи Китая, это божество имеет несколько разных обличий, подчас не связанных между собой, во всяком случае явно. Даже имя его толкуют по-разному: «Желтый государь» или «Блестящий государь». Первое, пожалуй, больше отвечает действительности, потому что Хуан-ди связывали с магическими силами земли. Как известно, в Китае широко распространены палево-желтые лёссовые породы, в которых издавна и поныне устраивают местные жители подземные жилища и даже храмы (кстати, знаменитые киевские пещеры тоже пробиты в лёссах).

В некоторых случаях Хуан-ди считают реальным историческим лицом, правившим якобы в середине III тысячелетия до н.э. Но продолжительность его правления называют явно мифической: 100 или даже 300 лет. Ему приписывают изобретение топора, ступки, лука и стрел, платья и туфель (все это очень сомнительно). Считалось, что он научил людей устраивать глубокие колодцы, отливать колокола и треножники, мастерить телеги и лодки (последнее тоже сомнительно). Говорили, будто он сделал волшебный барабан из шкуры дракона-громовника.

Его почитали как мудрого и деятельного политика, при котором осваивались предгорья, прокладывались дороги. Имея много жен, он стал отцом 25 мальчиков, 14 из которых основали новые княжеские роды. В знак его благополучного правления в стране появились единорог и феникс. В конце жизни он собрал

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

медь на горе, отлил ритуальный треножник. К нему прилетел дракон, Хуан-ди, ухватил его за ус, оседлал и вознесся в небо, удостоившись бессмертия.

По другой версии, он погребен на горе Цяошань в провинции Шэньси, или, другой вариант, там покоится его одежда, а тело и душа пребывают на небесах. Вся история с полетом на драконе может быть отголоском предания о том, что первопре-док рода Чэнь был зачат от удара молнии и являлся драконопо-добным божеством грома и грозы. Создается впечатление, что в древности при каком-то правителе (Хуан-ди?) был создан огромный барабан, звук от которого напоминал громыхание грома. Возможно, ударяя в него, заклинатели пытались отвести грозу и град. Для этого же стреляли в небо с облаком-драконом из луков (согласно легенде, когда Хуан-ди улетал на драконе, его сторонники стреляли в чудовище из луков, чтобы заставить его опуститься). Подобные ритуалы, призванные устранить опасность града или шквала, смерча, практиковались у разных народов.

Нетрудно усмотреть в преданиях о Хуан-ди причудливую смесь более или менее реальных эпизодов, весьма сомнительных и откровенно фантастичных. Последние и делают его мифологическим героем. Его рождение представлено чудесным и невероятным: он сразу же начал говорить, имел солнечный рог, лик дракона, четыре глаза (или даже четыре лица). Последнее обстоятельство подчеркивало его нахождение в центре мира или Поднебесной, а значит, превращало в верховное божество.

Ему легенда приписывала огромный рост и необычайно умелое владение копьем и щитом. Зная о своем могуществе, он потребовал дань с правителей всех четырех сторон света. Трое из них безоговорочно подчинились более сильному владыке. Осмелился перечить лишь Янь-ди, правитель Юга и божество солнца, которого называют родным или сводным братом Хуан-ди.

Янь-ди — фигура интересная. В переводе его имя означает «повелитель пламени». В некоторых мифах ему приписывалась роль первого земледельца: при нем якобы появилась красная птица с девятью колосками злаков в клюве, которая роняла их на землю. Янь-ди подбирал зерна и сажал в землю; тот, кто вкушал выросшие злаки, становился бессмертным.

В свою очередь, у Янь-ди был своеобразный двойник — «божественный земледелец» Шэнь-нун, с которым тоже связывали

КИТАЙ

начало земледелия, а также мудрое правление. При нем с неба дождем посыпалось просо, и он первым стал пахать и сеять. В отличие от него, Янь-ди, связанный с огнем, являлся олицетворением подсечно-огневого земледелия.

Итак, Янь-ди осмелился не подчиниться повелению Хуан-ди, отказавшись платить ему дань. В ответ Хуан-ди собрал тигров, барсов, медведей и выступил против брата. (Обратим внимание на эту деталь: звери, естественно, являются «противниками» подсечно-огневого земледелия, ибо страдают и гибнут от него; такой «экологический мотив» усматривается в данном мифе.) Произошла кровопролитная битва, в которой Янь-ди потерпел поражение (нет ли тут намека на отказ от подсечно-огневого земледелия?).

Не исключено, что в подобных мифах отражаются главным образом предания о борьбе за власть правителей или кланов древности. Однако в любом случае перед нами — образы мифологических героев, которые вобрали в себя несколько разновозрастных пластов старинных преданий: о легендарных правителях, культурных героях, связанных главным образом с земледелием, а также о приходных явлениях. При этом поэтические обороты, например, громоподобный барабанный бой, облако-дракон, обретали черты реальности.

ЛУН

Так называется в Китае фантастическое существо — дракон, образ которого у многих людей во всем мире ассоциируется с этой страной. До сих пор на праздниках китайцы запускают воздушных змеев, подобных драконам, и устраивают танцы и представления с изображениями-макетами этого фантастического существа. Самое удивительное, что такое страшилище, на Западе ставшее символом зла и разрушительной мощи, ярости и насилия, в Китае воспринимается вполне доброжелательно, даже почтительно. Князь драконов — Лун-ван считался покровителем императорского рода, и его культом руководил сам император.

«Вероятно, Лун считался тотемом ряда древних племен, что является редким исключением в общемировой системе первобытных верований, в которой тотем — обычно существо реаль-

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

ное», — отметил мифолог Б.Л. Рифтин. Он предположил, что этот феномен объясняется изменением в представлении людей

более ранних тотемических образов змеи, ящерицы или крокодила. Правда, не совсем ясно, почему вдруг фантастическое существо, умозрительная конструкция, нечто невиданное стало вдруг почитаться как реальный первопредок и покровитель рода.

Ответ на вопрос может подсказать следующее высказывание Б.Л. Риф-тина: «Особенно велика роль Луна в древних космогонических представлениях. На одном бронзовом блюде эпохи Инь изображены два дракона: на дне — безногий, покрытый чешуйками, каждая из которых имеет рисунок спирали-молнии, а по краям — дракон с лапами, а также птица и рыба. Возможно, что во втором случае Лун олицетворяет землю (птица — небо и рыба — водную стихию)».

В поздних мифах дракон, как известно, утратил всякую связь с землей и превратился в летучее, а то и огнедышащее или извергающее молнии существо. Но то, что он поначалу считался наземным животным — очень показательно. Правда, на территории Китая настоящие гигантские драконы — динозавры — водились давным-давно, более 70 миллионов лет назад.

Некоторые фантасты полагают, что какие-то представители звероящеров могли сохраниться до эпохи людей — антропоге-нового периода. Но всерьез подобные версии принимать нельзя. Хотя определенный резон в «гипотезе динозавров» все-таки есть. Дело в том, что в пустыне Гоби и некоторых других районах Китая были обнаружены динозавры. Но, конечно, ископаемые. Нет ничего невероятного в том, что три-четыре тысячелетия назад ископаемые остатки этих животных, а также их яиц находили люди. Тогда-то и могли возникнуть предположения о существовании таких чудовищ в сравнительно недавнем прошлом. Возможен и другой вариант. Как известно, на индонезийском острове Комодо до сих пор обитают так называемые драконы — гигантские рептилии, порой превышающие 3 метра в длину. Они

КИТАЙ

могли еще сравнительно недавно встречаться и на юге Китая. Во всяком случае слухи о них несомненно распространялись достаточно широко.

Наконец, не исключено, что образы ископаемых и ныне живущих рептилий слились воедино. Во всяком случае, по свидетельству специалистов, в надписях на гадательных костях XIV века до н.э. иероглиф «Лун» (пиктограмма, изображающая животное с вытянутым телом и головой, увенчанной рогами) связан с названиями прототибетских племен цян. Не подтверждает ли это нашу версию о давних находках китайцами ископаемых остатков динозавров?

Так или иначе, а образ дракона в Китае оказался овеянным величием, романтикой. Предания рассказывают о рождении героев после встречи их матерей с драконами; иногда дракону достаточно было бросить взгляд на женщину или пролететь над ее домом, чтобы на свет появился герой.

Согласно некоторым легендам, при дворах некоторых правителей жили драконы, которых кормили как домашних животных. Это действительно могло быть в южных районах Китая, если там обитали или туда привозились крупные ящеры. А вот легенды о том, что драконы живут в горах и стерегут там клады, скрываются в колодцах или впадают под землей в зимнюю спячку, — такие сказания более всего напоминают фантастическую обработку реальных находок скелетов динозавров в земле.

В сказании о царе речных драконов Лун-ване и обожествленном предке Фуси люди выступают как расхитители природных богатств, которые дракон старается сохранить. Когда Фуси научился ловить рыбу руками, люди последовали его примеру. Обеспокоенный уменьшением рыбы в реке, Лун-ван потребовал прекратить лов. Хитроумный Фуси заключил с драконом договор, по которому люди обязались никогда не ловить рыбу руками. Но Фуси обманул дракона: по примеру паука от сплел сеть, с помощью которой смог вылавливать много рыбы, не хватая ее руками. Дракон был возмущен, однако остался верен договору и не покарал людей.

Но если небесные и водяные драконы считались добродушными созданиями, то земные, напротив — подчас коварными и свирепыми. В Средние века бытовало мнение, что дракон — прародитель зверей, птиц, пресмыкающихся, от которого пошли

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

«пернатые, покрытые шерстью, чешуйчатые и панцирные». Это — замечательная догадка: ведь прежде млекопитающих и птиц на Земле господствовали рептилии.

ГУАНЬ-ДИ

Бог войны и воинской доблести, покровитель воинов, сражающихся за правое дело. Таким является этот бог, которому поклонялись вплоть до середины XIX века.

В этом образе слились воедино древние представления о боге войны и овеянные легендами истории о действительно существовавшем доблестном воине по имени Гуань Юй, жившем в 160— 219 годах.

Судя по всему, в древности Гуань-ди каким-то образом был связан с мифическими драконами. Во всяком случае, в Средние века были распространены сказания о том, что перед рождением Гуань Юя над домом его родителей кружил дракон. По другой версии, он был чудесно рожден из крови казненного дракона Юй-ди, которую слил в свою чашу буддийский монах. Поэтому в жилах Гуань Юя текла кровь дракона.

Рассказывали, что он с детских лет обладал необычайной силой и бесстрашием. Свой первый подвиг он совершил, убив жестокого правителя уезда, который творил произвол. Чтобы его не смогли опознать, он умыл лицо водой из волшебного ручья. Впрочем, если он действительно совершил такой отчаянный поступок, благодарные земляки и без того не выдали бы его.

Возможно, что в этой истории есть доля правды, ибо дальнейшее поведение героя вполне реалистично и прозаично: он стал продавцом соевого сыра и та-

КИТАЙ

ким образом сумел даже немножко разбогатеть. Впрочем, второе могло случиться после того, как он, поступив на службу правителю, был ему беззаветно предан.

По-видимому, эпизодами биографии Гуань Юя объясняется то, что своим покровителем считали Гуань-ди не только военные, но и торговцы соевым сыром и даже коммерсанты, богачи (или для них было важно иметь надежного охранника?). Буддийские монахи тоже чтили его прежде всего как защитника монастырей.

Почитание Гуань-ди превратилось в настоящий культ личности, при котором реальный Гуань Юй стал мифологическим героем, а его достоинства и деяния превозносились поистине до небес. Императоры жаловали ему почетные титулы — как вечно живому. В конце XVI века при династии Мин ему был присвоен титул «ди» — государь.

В середине XIX века Гуань-ди получил титул «шэн» («совер-шенномудрый») после того, как он будто бы появился в небе и помог правительственным войскам победить тайпинов — восставших крестьян, попытавшихся создать народное государство. Хотя в действительности правителям династии Цин в данном случае помогали англичане, американцы и французы. Впрочем, еще через полвека участники антиимпериалистического восстания 1900 года тоже молились Гуань-ди.

Нет сомнения, что культ верного слуги и доблестного воина укореняли и распространяли прежде всего государи, кровно заинтересованные в такого рода пропаганде. Ему было посвящено почти тысячи больших и малых храмов, рассыпанных по всему Китаю. Его чтили представители разных религиозных направлений. Буддисты утверждали, что он был обращен в их веру. А даосы сложили легенду о том, что Гуань-ди победил в бою мятежника-чудище Чию, которого в Древнем Китае чтили как свирепого бога войны, зверочеловека с головой барса и когтями тигра, владевшего всеми видами оружия. По другой версии, у чудища были копыта и рога быка, тело человека, четыре глаза и шесть рук. Считалось, что он восстал против легендарного правителя Хуан-ди.

По сути дела, в аллегории о победе верноподданного Гуань-ди над мятежным Чию была своя правда: со временем, при значительном укреплении власти императора, в народе стали пре-

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

обладать верноподданнические настроения (противоположные были опасны и искоренялись жестоко). Этому способствовало и то, что Гуань-ди был примером верности долгу, а потому считался покровителем торговцев. Пользовался он популярностью и как один из богов богатства. Для конфуцианцев он стал покровителем ученых и литераторов, потому что, согласно преданию, его настольной книгой было сочинение Конфуция «Вёсны и Осени».

На примере Гуань-ди особенно ясно видно, как происходит мифологизация исторической личности. Вовсе не обязательно предполагать, что тут играют важную роль какие-то мистические силы, сложные философские соображения. Слишком часто объяснение лежит в плоскости реальных интересов отдельных социальных групп, общественных организаций, государственных структур.

Многое зависело и от текущей политической ситуации. Империя Хань после периода расцвета, когда она охватывала пятую часть всего населения Земли, стала расшатываться и клониться к упадку. В III веке н.э. ее постоянно сотрясали восстания и социально-экономические кризисы. Остро стоял вопрос об укреплении царской власти, создании общенациональных кумиров-государственников. Одному из них суждено было стать Гу-ань Юю, превратившемуся в мифологического героя Гуань-ди.

КИТАЙ

ЦАЙ-ШЭНЬ

В древности это был, по-видимому, бог богатства, который со временем превратился в целую группу богов. Первопричиной такого разделения стало, судя по всему, разделение китайских чиновников (они-то обычно и становились в этой стране богачами) на военных и гражданских. По тому же принципу разделялись Цай-шэнь на две группы. Так их обычно и изображали, когда — для надежности — поклонялись обоим сразу: вверху располагали в одежде полководца военного Цай-шэня, а внизу — гражданского в одеянии сановника.

С одним из таких богов мы уже познакомились в статье о Гуань-ди. Он был одним из наиболее почитаемых военных богов богатства. Другим был Го Цзыи — тоже исторический персонаж:

прославленный полководец и высокопоставленный вельможа. Ему, как гласит легенда, однажды ночью богиня Чжинюй («Небесная ткачиха», выткавшая ночной небосвод, прорицательница и покровительница влюбленных) предрекла славную судьбу, долгую жизнь и всяческое благополучие как небесному духу. С той поры он стал получать почести и чины, успешно воевать; его сыновья и зятья получили высокие посты, а один сын женился на принцессе. Учитывая все это, Го Цзыи почитали еще и как покровителя домашнего очага и божество счастья.

В качестве и военного и гражданского бога богатства почитался Чжао Гун-мин (у него было и несколько других

имен), которому приносились жертвы на алтаре, стоящем на северной террасе. В некоторых местностях он пользовался большим почетом. Его называли главнокомандующим.

Главным гражданским богом богатства был Бигань. И у него имелся реальный прообраз: честный и благородный мудрец, который пытался наставить на путь истинный жестокого самодура-правителя, принадлежавшего к династии Инь. Несмотря на угрозу смертной казни, Бигань продолжал отстаивать свои убеждения. И тогда взбешенный правитель воскликнул: «Я слышал, что сердце мудреца имеет семь отверстий. Хочу убедиться в твоей мудрости!» По его приказу Биганю рассекли грудь и вынули сердце. С той поры этого советника-мученика стали почитать за верность долгу и стойкость в убеждениях.

Каким образом Бигань превратился в бога богатства, сказать трудно. Он был очень популярен в народе. По-видимому, его именем клялись при торговых сделках. Отсюда, возможно, и родилось поверье, что дух этого человека помогает сохранять и преумножать честно нажитое добро.

У Цай-шэня предполагалась (не всегда) супруга Цай-му («Матушка богатства») и свита, в которой важную роль играл бог монет Лю Хай. С этим персонажем тоже связано немало легенд, хотя в их основе — реальное историческое лицо, крупный чи-

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

новник. Как можно догадаться, он сам не разбогател, а вел очень скромный, достойный образ жизни (по одной версии — стал отшельником). Согласно легенде, он чудесным образом избавился от жадности: опустил пояс с привязанной на конце золотой монетой в колодец, где обитала жаба-жадность, дух стяжательства. Жаба схватила ртом монету, и Лю Хай таким образом вытащил из колодца жабу, которая не могла из жадности разжать рот. Иногда бога монет изображали стоящим на жабе.

Образы богов богатств ассоциировались в народе с драконами, состоящими из монет или изрыгающими монеты; с конем, приносящим сокровища; с чудесным деревом, на котором растут монеты: надо лишь его потрясти, чтобы монеты посыпались, как осенние листья.

В свиту бога монет Лю Хая входили два брата-божества Хэ-Хэ, олицетворяющих согласие и соединение. В одних случаях они держали и потряхивали «монетное дерево», в других — держали поднос с драгоценностями или даже целый таз сокровищ. Их постоянные атрибуты — лотос и ларец.

О происхождении культа Хэ-Хэ в преданиях излагались две версии. Согласно одной, эти братья от разных отцов вели успешные торговые операции и разбогатели. Один из них присвоил весь накопленный капитал. С той поры они стали враждовать и судиться. Так продолжалось до седьмого их перерождения (до седьмого потомства?), когда благодаря божественному покровительству они не пришли к единству и согласию.

По другой версии, в VII веке родители послали одного из своих сыновей навестить брата, который служил в столице далеко — более чем за две тысячи километров — от родных мест. Он вернулся домой через сутки, успев побывать у брата. (Не могло ли случиться так, что через день после его отбытия его брат вернулся домой?)

Как видно на примере богов богатства, китайцам был свойственен крайний рационализм и реализм. Они предпочитали молить о богатстве не призрачную птицу счастья или своенравную богиню судьбы, а духов предков, которые обрели славу и богатство, предполагая, что, следуя таким конкретным примерам, можно стать богатым. Однако, несмотря на многочисленных богов богатства, среди населения Китая лишь ничтожно малая доля

КИТАЙ

имела возможность разбогатеть. Наиболее надежным был расчет не на слепую удачу, а на родственные связи и приближенность к правящему клану.

И

История божественного стрелка И — одна из наиболее популярных в Китае. В ней слились воедино космогонические представления, предания о культурном герое, мысль о могуществе человека, противостоящего силам природы. Рассказ о нем начнем издалека.

В памятнике древнекитайской литературы «Каталог гор и морей», где причудливо сплетены реальность и фантастика, сказано: «За Юго-восточным морем, у реки Благостной, расположено царство Сихэ. [Там] живет женщина по имени Сихэ. Здесь солнца купаются в водоеме Благостном. Сихэ — жена Предка Выдающегося (Ди-цэюня) — родила десять солнц». Упомянутая богиня считалась одновременно и матерью и возницей солнц, которых она вывозила поодиночке в небесной колеснице, запряженной шестеркой драконов.

Интересен образ ее мужа Ди-цзюня — небесного правителя (вторая его жена Чан-си родила 12 дочерей-лун). Эти космогонические представления, по-видимому, либо очень древние, либо, что вероятнее, поэтические, соединились с преданиями о Ди Ку, тоже небесном владыке с головой птицы и с туловищем обезьяны. Его считали еще и справедливым идеальным правителем, который «исчислял движение солнца и луны, встречая и провожая их». Пожалуй, астрономические знания и расчеты Ди-Ку породили легенду о его сыновьях-солнцах и дочерях-лунах.

Итак, мифологические братья-солнца, принимавшие облик птиц, жили в царстве Сихэ у реки Благостной на гигантском дереве фусан. Надоело им соблюдать установленный порядок, и однажды высыпали они все на небо. То, что для них было веселой игрой, для людей обернулось ужасной бедой. На земле началась

100 ВЕЛИКИХ БОГОВ

великая засуха, жара опалила поля, наступил голод. Люди обратились за помощью к колдунье Нюйчоу. Она уселась на холме и стала произносить заклинания, но схватилась руками за голову и упала на землю, поверженная и убитая сиянием десяти солнц. Горели леса, и звери бежали оттуда. Вскипали реки, и водные чудовища ползли на сушу, набрасываясь на людей. Мольбы людей дошли, наконец, до Ди-цзюня, и он отправил на землю божественного стрелка И, у которого левая рука была длиннее правой, что позволяло ему лучше всех справляться с луком. С ним спустилась с небес и его жена Чанъэ. Оба они стали смертными.

Первым же выстрелом И поразил одно солнце. Оно лопнуло и упало на землю, рассыпая искры. Одно за другим лопались солнца, пронзенные стрелами, которых у И было ровно десять. Не было у него ни одного промаха. Люди ликовали, избавляясь от нестерпимого губительного зноя. Но мудрейший правитель Яо, сын Ди Ку (Ди-цзюня), имевший по три зрачка в глазах и постигший ход небесных светил, только он понял, какая опасность грозит миру: стрелок в охотничьем азарте поразит все солнца, и наступит вечная ночь. Подошел Яо незаметно к стрелку и вынул у него из колчана одну стрелу.

Дата добавления: 2015-08-27