Экзистенциальная психотерапия 28 страница

7. ВОЛЯ

Ответственность, воля и действие

Японская пословица гласит: "Знать и не делать - вообще не знать".
Осознание ответственности само по себе не синонимично изменению;
оно только первый шаг в процессе изменения. Именно это я имел в
виду, когда в предыдущей главе сказал, что пациент, который начи-
нает осознавать ответственность, входит в преддверие изменения. В
этой главе будет рассматриваться остальное путешествие - переход от
осознания к действию.
Чтобы измениться, человек должен прежде всего принять на себя
ответственность: он должен связать себя с каким-то действием. Само
слово "ответственность" обозначает эту способность - "ответ" + "спо-
собность" - то есть способность ответить. Изменение является це-
лью психотерапии, и терапевтическое изменение должно выражаться
в действии, а не в знании, намерении или мечтаниях.
Это кажется совершенно очевидным, однако в психотерапии та-
кой самоочевидный факт традиционно затемнялся. Первые аналити-
ки были настолько убеждены, что знание о себе равносильно изме-
нению, что рассматривали знание как конечный пункт терапии. Если
изменение не происходило, это приписывалось тому, что пациент нс
достиг достаточного инсайта. В известной статье 1950 г., опублико-
ванной в ведущем психиатрическом журнале, Аллен Велис (Alien
Wheelis) счел необходимым напомнить психотерапевтам: "Терапия
может быть причиной личностного изменения лишь постольку, по-
скольку она приводит пациента к принятию нового способа поведе-
ния. Реальное изменение, не связанное с действием, практически и
теоретически невозможно".
Что такое действие, с точки зрения психотерапии? Является ли
размышление действием? В конце концов, можно продемонстриро-
вать, что мысль потребляет энергию. Велис доказывает, что расши-
рение концепции действия, чтобы она включала в себя мысль, ли-
шило бы действие его смысла. Мысль сама по себе и вне связи с другими
влениями не имеет внешних последствий, хотя может быть совершенно
Необходимой увертюрой к действию: человек может, например, пла-
ировать, репетировать действие или набираться решимости для него.
.ействие выводит человека за его пределы; оно включает в себя взаи-

шром. Оно не обязательно влечет за
юлько наблюдаемое движение. Легкий жест по отношению к друго-
му или взгляд на него может быть действием, имеющим важный
ысл. Действие имеет две стороны: его оборотная сторона - это
тсутствие действия: например, не действие в привычной манере, не
бжорство, не эксплуатирование других, не нечестность могут быть по-
стоящему важными действиями.
Терапевт должен добиваться действия. Он может притворяться, что
[реследует другие цели - инсайт, самоактуализацию, комфорт, - но
jt конечном счете любой терапевт втайне нацелен на изменение (то есть
1ействие). Существует проблема, связанная с тем, что во время про-
Ьессиональной подготовки терапевту не преподают механику действия;
десто этого его обучают сбору информации относительно прошлой
дзни пациента, интерпретированию, терапевтическим отношениям;
пько путем мирского акта веры он может проникнуться убежденно-
ью, что вся эта терапевтическая активность в конце концов поро-
т изменение.
Но что если эта вера обманет? Тогда терапевт заходит в тупик и
ринимается толкать пациента к еще большему инсайту, еще большему
амоисследованию; анализ и терапия растягиваются на три, четыре и
гь лет. Более того, многие курсы психоанализа требуют семи и
:ьми лет, а второй анализ настолько распространен, что уже не
в-жется особенным явлением. Терапевт уже не представляет, как
должно произойти изменение и лишь надеется, что в процессе вза-
много утомления, используя удачное выражение Велиса, невроти-
еская структура пациента даст трещины.
Но что если изменение все равно не происходит? Терапевт теряет
ерпение и устремляет пристальный взор на силу воли и действия па-
дента - вместо того чтобы, как его учили, поглядывать на них ук-
З.КОЙ. По словам Велиса:

"...терапевт порой начинает чувствовать в себе желание,
чтобы пациент был способен на большее "усилие", большую
"решительность", большую готовность "приложить все
силы". Зачастую это желание выливается в замечания паци-
енту: "Люди должны помогать себе сами", "Ничто ценное не
дается без усилий", "Вам придется постараться". Подобные

интервенции редко попадают в протоколы сессий, ведь счи-
тается, что они не обладают ни Статусом, ни эффективно-
стью интерпретации. Часто аналитик испытывает диском-
форт в связи с такими воззваниями к силе воли, как если бы
он использовал то, во что не верит, и как если бы, анали-
зируй он более искусно, в этом не было необходимости".

"Вам придется постараться". "Люди должны помогать себе сами".
Велис говорит, что такой тип интервенций редко включают в прото-
колы случаев. Действительно, так и есть. Они совершенно "вне про-
токола". Но они вполне типичны; всякого терапевта посещают подоб-
ные мысли, и он самыми разнообразными путями доносит их до
пациента.
Но когда терапевты говорят sotto voce: "Вы должны больше старать-
ся" или "Человек должен совершать усилие", - кому они это гово-
рят? Проблема, с которой сталкиваются многие терапевты, в том и
состоит, что в аналитической (или бихевиористской) модели психики нет
физической силы, к которой можно обращать этот призыв. Фрейдов-
ская модель психики, как я описал ее в главе 2, основана на гельм-
гольцианском принципе, то есть это антивиталистическая, детерми-
нистская модель, согласно которой человек приводится в активное
состояние и контролируется "химико-физическими силами, сводимы-
ми к силам притяжения и отталкивания"". Фрейд в этом вопросе был
бескомпромиссен. "Через человека, - говорил он, - живет бессоз-
нательное....Глубоко укорененная вера в психическую свободу и в
выбор совершенно ненаучна и должна отступить перед притязаниями
детерминизма, управляющего психической жизнью" Человек для
Фрейда, как сказал Мэй, "уже не управляет, а управляем". Пове-
дение - это вектор, результирующая взаимодействия внутренних сил.
Но если это правда, если вся психическая и физическая деятельность
человека детерминирована, если нет управляющего, тогда кто или что
может "больше стараться", демонстрировать "решительность" или
"мужество"?
Терапевт, в своей клинической работе принимающий "научную"
детерминистскую позицию, вскоре сталкивается с серьезным вопро-
сом: где в модели человека, состоящей из таких взаимосвязанных, но
конфликтующих между собой частей, как Эго, Супер-Эго и Ид, на-
ходится источник ответственности? Контекст этого вопроса был чет-
ко сформулирован моим супервизором, на которого я ссылался в
начале части II: " Единственная цель психотерапии - подвести паци-
ента к точке, где он может сделать свободный выбор". Но где место
"выбирающего агента" в детерминистской модели? Неудивительно, что

гв течение пятидесяти наших совместных сессий он больше не разви-
1вал тему "цели психотерапии"!
1 Фрейд так и не разрешил противоречие между своей детерминис-
1тской моделью и своими терапевтическими усилиями; в работе "Эго
й Ид", написанной им в шестьдесят семь лет, он отмечал, что зада-
Кча терапевта - "дать Эго пациента Свободу выбрать тот или иной путь"".
1Это часто цитируемое утверждение является решающим доказатель-
ством неприемлемости его детерминистской модели человека. Пусть
традиционная аналитическая мысль рассматривает человеческое пове-
1дение как полностью детерминированное, пусть она расщепляет че-
ловеческую психику на конфликтующие доли (Эго, Супер-Эго и Ид;
гили предсознательное, бессознательное и сознательное), - по-види-
мому, это не избавляет от необходимости ввести представление о не-
[кой недетерминированной сути. Новейшие Эго-аналитики, выдвига-
1ющие концепцию "автономного Эго", продолжают обходить этот
1вопрос. Можно подумать, что в одной из частей заключен некий сво-
1бодно выбирающий гомункулус. Но, конечно, это совершенно бес-
смысленная идея - говоря словами Мэя, "как часть может быть сво-
бодной, если целое не свободно?"
1 Некоторые терапевты пытаются разрешить эту дилемму, утверждая,
IMTO хотя люди испытывают субъективное ощущение свободы и выбо-
фа (и терапевт пытается усилить его), тем не менее это состояние ил-
1люзорно - так же детерминированно, как любое другое субъективное
состояние. Этот аргумент в точности приводится такими рационали-
1стами, как Гоббс и Спиноза. Гоббс считает человеческое ощущение
1.свободы фантазмом сознания. "Если бы деревянный волчок, который
раскручивают мальчишки,... иногда вертящийся, иногда ударяющий
окружающих людей по голеням, отдавал себе отчет в собственном
1движении, [он] думал бы, что оно происходит по его собственной
1лоле"". Точно так же Спиноза говорил, что самосознающий и способ-
1"ный чувствовать камень, приведенный в движение какой-то внешней
(неизвестной) силой, "верил бы, что он полностью свободен, и ду-
мал бы, что продолжает двигаться исключительно благодаря собствен-
,-ному желанию". Однако психотерапевты, полагающие, что свобо-
йда - лишь иллюзорное субъективное состояние, загоняют себя в угол:
утверждая, что результатом успешной психотерапии является пережи-
f вание пациентом большей свободы выбора, они фактически заявляют,
1что цель терапии - создать (или восстанавливать) иллюзию. Этот
взгляд на терапевтический процесс, как указывает Мэй, абсолютно
несовместим с одной из основополагающих ценностей психотерапии -
поиском истины и самопознания".

Аналитическая модель психики упускает нечто жизненно важное,
нечто, составляющее фундаментальный психологический конструкт и
играющее центральную роль в любом курсе психотерапии. Прежде чем
дать название этому конструкту, позвольте мне сделать обзор его ха-
рактеристик и функций. Это психическая сила, трансформирующая
понимание и знание в действие, это мост между желанием и действи-
ем. Это психическое состояние, предшествующее действию (Аристо-
тель). Это психический "орган будущего" - так же, как память -
психический орган прошлого (Арендт)". Это способность спонтанно
начать ряд последовательных действий (Кант)". Это местонахождение
силы воли, "ответственная движущая сила" внутри (Фарбер)". Это
"решающий фактор при переводе равновесия в процесс изменения,...
акт, происходящий между инсайтом и действием и переживаемый как
усилие или решимость" (Велис)". Это принятие на себя ответственно-
сти - в противоположность осознанию ответственности. Это та часть
психической структуры, которая обладает "способностью делать и
воплощать выбор" (Ариети)". Это сила, состоящая из энергии и же-
лания, "спусковой крючок усилия", "ходовая пружина действия"
Этому психологическому конструкту мы присваиваем ярлык
"воля", а его функции - "волеизъявление". Сказать по правде, я
хотел бы выбрать что-нибудь получше - термин более простой, менее
противоречивый, не настолько покрытый коркой двух тысячелетий
теологической и философской полемики. У слова "воля" тот недоста-
ток, что оно имеет множество определений, часто противоречащих
друг другу. Например, Шопенгауэр в своей важной работе "Мир как
воля и воплощение" (World as Will and Representation) рассматривает
волю как жизненную силу - "нерациональную силу, слепую устрем-
ленную энергию, чьи операции не имеют ни цели, ни плана"; тог-
да как Ницше в "Воле к власти" приравнивает "волеизъявление" к
власти и приказанию: "Проявлять волю значит приказывать; воле при-
суща распоряжающаяся мысль".
Одним из важных источников противоречия является тот факт, что
воля сложно связана со свободой; ведь бессмысленно говорить о не-
свободной воле, если только мы, подобно Гоббсу и Спинозе. не
изменяем волю так, что она становится скорее иллюзорным субъек-
тивным состоянием, чем действительным местонахождением силы
воли. В ходе истории представление о свободной воле неизменно
оказывалось несоответствующим господствующей точке зрения на мир.
Хотя споры о свободе воли продолжаются непрестанно, противники
концепции на протяжении веков меняются. Греческие философы нс
имели термина, обозначающего свободу воли; сама концепция была
несовместима с господствующей верой в вечное повторение, с верой,

о, как выразил это Аристотель, "возникновение обязательно под-
зумевает предсуществование чего-то, существующего потенциаль-
), но не в реальности". Фаталисты-стоики, которые считали, что
;е, что есть или будет, "должно быть", отвергали идею агента сво-
здного волеизъявления в человеке. Христианская теология не могла
римирить веру в божественное провидение, во всезнающего всемо-
гщего бога с условиями свободной воли. Позже концепция свободы
зли вошла в противоречие с научным позитивизмом, с верой Исаа-
а Ньютона и Пьера Далласа в объяснимую и предсказуемую вселен-
ую. Еще позже гегельянское представление об истории как обяза-
ельном прогрессе мирового духа столкнулось с идеологией свободной
оли, которая по самой своей природе отвергает обязательность и
фидерживается точки зрения, что все, что было совершено, с тем
fce успехом могло не быть совершенным. Наконец, свободная воля
гвергается всеми детерминистскими системами, независимо от того,
снованы они на экономических, бихевиористских или психоанали-
гаеских принципах.
Термин "воля" представляет проблему для психотерапевта. Он так
WHO был изгнан из лексикона терапии, что когда его привлекают
ейчас, терапевту трудно его признать, словно старого знакомого,
сбывавшего во многих переделках и теперь вернувшегося из изгнания.
(рзможно также, что клиницист не уверен, хочет ли он признать это
тарое знакомство. Много лет назад "волю" заменили "мотивом", и
ерапевты научились объяснять действия человека на основе его моти-
вов. Поэтому такое поведение, как паранойя, "объясняется" (то есть
обосновывается") бессознательной мотивацией, связанной с гомо-
сексуальными импульсами; генитальный эксгибиционизм "объясняет-
>я" бессознательной кастрационной тревогой. Однако объяснять по-
ведение на основе мотивации значит освобождать человека от ответ-
ственности за его действия. Мотивация может влиять на волю, но не
ложет заменить ее; несмотря на разнообразные мотивы, индивид все
ке имеет выбор - вести или не вести себя определенным образом.
При всех этих многочисленных проблемах никакой термин, кроме
воли" не служит нашей цели. Определения воли, которые я приво-
1ил выше ("спусковой крючок усилия", "ответственная движущая
рйла", "ходовая пружина действия", "источник усилия"), чудесно
вписывают психологический конструкт, к которому апеллирует пси-
1отерапевт. Многие отмечали богатство оттенков значения слова
юля"". Оно выражает решимость и обязательство - Я сделаю это.

В английском языке фраза I will do it означает не только то, что будет совер-
ено то или иное действие. Слово will, имеющее в этой фразе значение вспомога-
яьного глагола, подразумевает твердое намерение, решимость или обещание. Will
Прим. переводчика.

Глагол, происходящий от слова "воля", обозначает "волеизъявлять" -
осуществлять волевой акт. Как вспомогательный глагол он указывает
на будущее время. Последняя воля и завещание - это последнее уси-
лие человека устремиться в будущее. Удачное выражение Ханны
Арендт "орган будущего" имеет особенно важный смысл для терапев-
та, потому что будущее время - это и есть подлинное время психоте-
рапевтического изменения. Память ("орган прошлого") интересует-
ся объектами, воля интересуется проектами, и. как я надеюсь
продемонстрировать, эффективная психотерапия должна сосредото-
чиваться на проектных отношениях пациентов в той же мере, что и на
их объектных отношениях.

Клиницист и воля

Если воля представляет собой "ответственную движущую силу" (на
мой взгляд, это особенно полезное определение "воли") и если те-
рапия требует движения и изменения, значит, терапевт, независимо
от его референтной системы взглядов, должен пытаться влиять на волю.
Вернемся к предыдущей главе об ответственности: что происходит
после того, как терапевту удалось помочь пациенту осознать, что каж-
дый человек несет изначальную ответственность за свою тяжелую
жизненную ситуацию? Простейший терапевтический подход, доступ-
ный терапевту, - это подход нравоучительный: "Вы ответственны за
то, что происходит с вами в вашей жизни. Ваше поведение, как вы
сами знаете, вовлекает вас в это. Оно не в ваших интересах. Это не
то, чего вы хотите для себя. Изменитесь же, черт возьми!"
Простодушное ожидание, что индивид изменится благодаря подоб-
ным увещеваниям, происходит непосредственно из взгляда нравствен-
ной философии, что если человек действительно знает добро (то есть
то, что, в самом глубоком смысле, в его интересах), он будет дей-
ствовать соответственно. ("Человек, поскольку он действует по сво-
ей воле, действует в соответствии с каким-то воображаемым добром".
[Фома Аквинский]) Изредка - очень редко - этот нравоучительный
подход бывает эффективен. Изменение в результате краткосрочной
индивидуальной терапии, особенно краткосрочной группы пережи-
ваний (центр внимания в таких группах обычно сосредоточен на со-
знавании ответственности), часто связано именно с подобным обра-
щением к сознательной воле.
Однако, и я буду об этом говорить, "сила воли" представляет со-
бой лишь первый, и весьма тонкий, слой "волеизъявления". Редко
когда изменения осуществляются в результате "обдуманного, мед-
ленного, глухого ко всему подъема воли", как выразил это Уильям
жеймс". Крепко укоренившаяся психопатология просто не подда-
гся увещеваниям, чтобы повлиять на нее, требуется дополнительная
;рапевтическая энергия. Некоторые терапевты могут пытаться уве-
ичить эффективность терапевтического рычага, акцентируя ответ-
гвенность исключительно самого индивида. Терапевт помогает паци-
енту понять, что не просто индивид ответственен за его ситуацию, но
только он ответственен. Из этого естественным образом следует, что
1>н исключительно ответственен и за трансмутацию своего мира. Иными
товами, никто не может изменить мир человека вместо него. Чело-
SK должен (активно) меняться, чтобы измениться.
Апелляция к воле может вызвать в пациенте некий подъем, некую
сгивность, но обычно этого недостаточно для инициации продолжи-
гльного движения; и тогда терапевт принимается за долгую, трудную
аботу средней фазы терапии. Хотя конкретные тактики, стратегия,
агляд на механизмы и цели зависят от идеологической школы тера-
1евта и от его личного стиля, я настаиваю, что терапия эффективна
> той степени, в какой она влияет на волю пациента. Внешне тера-
icBT может сосредоточиваться на интерпретации и инсайге, межлич-
йостной конфронтации, развитии доверительных и заботливых отно-
иений или анализе дезадаптивного межличностного поведения, но все
х) можно рассматривать как пути влияния на волю. (Я намеренно
пользую термин "влияние", а не "творение" или "создание". Те-
тевт не может ни творить волю. ни вят и
ента; он может только освобождать
той, подавленной воли пациента.)

спользую термин "влияние, а нс io..,._"-
апевт не может ни творить волю. ни вдыхать или вселять волю в па-
дента; он может только освобождать волю, снимать оковы со свя-

Но я не высказываюсь определенно. В своей терапевтической ра-
эте я иногда представляю волю, эту ответственную движущую силу
-1утри пациента, в виде турбины, закованной в тяжелые пласты ме-
>лла и скрытой под ними. Я знаю, что жизненно важная, движу-
рдая часть помещается глубоко внутри машины. В замешательстве я
1ружу вокруг нее. Я пытаюсь воздействовать на нее на расстоянии -
1вещеваниями, толчками, похлопываниями или заклинаниями, вы-
1олнением ритуалов, которые, как меня научили верить, повлияют
Iga нее. Для этих ритуалов требуется много терпения и много слепой
реры - на самом деле больше, чем имеется у многих из современных
1во6одомыслящих терапевтов. Нужно не что иное, как более прак-
тичный, более рациональный подход к воле. В оставшейся части этой
Цяавы я попытаюсь демонтировать турбину и систематично исследо-
ать волю как таковую, чтобы в результате отделить изменяющие шаги
, психотерапии от ритуальных, декоративных шагов.

Поскольку воля на долгое время была изгнана из психологической
и психотерапевтической литературы, я сначала очерчу контуры пси-
хологии воли. Я рассмотрю релевантные клинические наблюдения.
касающиеся воли, сделанные тремя выдающимися психотерапевтами-
теоретиками - Отто Ранком, Лесли Фарбером и Ролло Маем, а за-
тем, используя их инсайты в качестве руководящих ориентиров, рас-
скажу о клинических стратегиях и тактиках психотерапии, влияющей
ня волю.

К клиническому пониманию воли:
Ранк, Фарбер, Мэй

Отто Ранк - терапия воли

Обсуждение концепции воли в клинической работе должно вклю-
чать в себя труды Отто Ранка, ведь именно он ввел концепцию воли
в современную психотерапию. Ранк присоединился к Фрейду в 1905 г.
как один из его первых учеников и был одним из его близких сотруд-
ников до 1929 г., когда идеологические разногласия создали между
этими двумя людьми непреодолимую пропасть. Профессиональный
аналитик и гуманист, Ранк обладал обширными и глубокими интере-
сами и знаниями, а его интеллектуальный накал в сочетании с горя-
щими глазами навыкате оказывали мощное воздействие и на учеников.
и на пациентов. Положение редактора ведущего психоаналитическо-
го журнала, а также основателя и директора могущественного Венского
психоаналитического института сделало его весьма влиятельной фигу-
рой на раннем этапе развития психоанализа. Но в Соединенных Штатах
судьба, подстрекаемая скверными переводами его основных работ,
которые сегодня (почти милосердно) не переиздаются, не слишком
хорошо обошлась с Ранком. Правда, он считался влиятельной интел-
лектуальной силой в Пенсильванской школе социальной работы, но
до недавнего времени, пока не выразил свое мнение Эрнест Беккер,
у него не было ни единого открытого сторонника. Беккер считает
Ранка гением будущего, ожидающим своего выхода на сцену, и дей-
ствительно, я был изумлен его предвидением, читая его работы, осо-
бенно книги "Волевая терапия" и "Истина и реальность".
Ранковская система поведения и терапии была построена вокруг
концепции воли; она слишком богата и сложна, чтобы позволить в
небольшом очерке что-нибудь, кроме краткого изложения клинически
релевантных вопросов. Его отход от Фрейда произошел в результате

всогласия с психическим детерминизмом последнего. Несмотря на
бежденность Фрейда в том, что поведение представляет собой резуль-
ирующий вектор противодействующих влечений и сил, как я отме-
ал раньше, в Эго контрабандой был пронесен свободно выбираю-
дий гомункулус. Ранк выбрал в качестве отправного пункта этого
,омункулуса с исполнительной функцией и приклеил ему ярлык
1воля". Он сохранил концепцию инстинктивных влечений, но поме-
стил их под юрисдикцию воли: "Я понимаю под волей позитивную
Направляющую организацию, которая творчески использует, а так-
ке сдерживает и контролирует инстинктивные влечения"". Ранка
1юльше беспокоил терапевтический результат, чем конструирование
одели психики, и он был убежден, что строгий психический детер-
Нинизм несовместим с эффективной психотерапией. Терапевтичес-
1Я процедура, посвященная раскрытию действующих на пациента
1ияний (исходящих как из бессознательного, так и из реальности на
ротяжении его личной истории), могла привести в результате, на-
гаивал Ранк, только к тому, что пациент избегал бы ответственнос-
1колько много пациент знает и насколько мало у него остается
иеосознанного, если не давать пациенту это удобное оправдание для
гказа от ответственности". Ранк полагал, что теория Фрейда воз-
одит бессознательное в ранг носителя функции растворения ответ-
5нности - той самой функции, которая в предшествующих систе-
: убеждений выполнялась божеством:

"Бессознательное, как показывает изначальный смысл
слова, это чисто негативная концепция, определяющее не-
что как не сознаваемое в данный момент, и при этом тео-
рия Фрейда подняла его до самого мощного фактора в пси-
хической жизни. Основанием для этого, разумеется,
является не какой-либо психологический опыт, а нравствен-
ная необходимость, состоящая в том, чтобы найти прием-
лемую замену концепции Бога, освобождающую индивида
от ответственности".

Развитие воли. В ходе развития индивида воля, считал Ранк,
формируется во взаимосвязи с инстинктивными импульсами. На
формирование воли оказывает влияние то, как родители осуществля-
От воспитание импульсов. Сначала окружение озабочено прежде всего
Ограничением импульсивности ребенка, имея в виду сделать его под-
ходящим для своего сообщества. Ребенок отвечает на эти родительс-
w ограничения противодействием - первым шагом в развитии воли

или, как выразил это Ранк, "отрицательной волей". Постепенно
ребенок начинает осуществлять личный контроль над своими импуль-
сами и решениями - например, из любви к родителям обуздывать свои
агрессивные импульсы. Таким образом, поначалу функция воли слож-
но переплетена с импульсом: она либо контролирует импульс, либо
сопротивляется внешним попыткам контролировать импульс. Эмоци-
ональная жизнь ребенка, утверждал Ранк, также развивается в соот-
ношении с инстинктивными импульсами. Эмоции отличаются от им-
пульсов: импульсы мы стремимся разрядить, эмоции - продлить или
удержать. (Ранк говорит здесь о приятных эмоциях, но не обсуждает
дисфорические эмоции.) Следовательно, "можно сказать, что эмо-
циональная жизнь отвечает замедлению или удерживанию жизни им -
пульсов".
Таким образом, Ранк выдвинул мысль, что эмоциональная
жизнь - зеркальное отражение жизни импульсов, тогда как воля -
отдельная исполнительная сущность, по силе равная системе импуль-
сов. "Воля - это импульс, позитивно, активно поставленный на
службу Эго, а не такой блокированный импульс, как эмоция". Поз-
же Ранк говорил о воле как об "Эго-импульсе". Ранк стремился ото-
рваться от Фрейда, но не мог отделаться от фрейдовской теории вле-
чений. Продолжая исходить из разделенности психики, Ранк создавал
себе трудности: воля, свободно выбирающий агент, описывается как
"эго-импульс" - термин, порождающий столько же путаницы, сколь-
ко ясности.
Ранк рассматривал отношения родитель-ребенок, а в действитель-
ности весь процесс ассимиляции (и, как мы увидим, также и терапев-
тические отношения) как борьбу воль и настаивал, что родителям
следует быть тонко чувствительными к этой ситуации. Отрицательную
волю не следует уничтожать, но необходимо принимать таким обра-
зом, чтобы она трансформировалась в положительную или "творчес-
кую" волю.
Ранк считал, что другие важные проблемы начала жизни являют-
ся производными от основополагающей борьбы воль. "Эдилов ком-
плекс не имеет другого значения, чем значение великого - если не
первого - конфликта воль между растущим индивидом и противосто-
ящей волей тысячелетнего нравственного кодекса, олицетворенного
в родителях". Он (иронически) продолжал: "Ребенок должен подчи-
ниться ему - не потому, что ему следует оставить отца в живых и не
следует жениться на матери, а потому, что он вообще не должен счи-
тать, что может делать то, что хочет, не должен доверяться собствен-
ной воле" ".

Ранк описал три стадии развития воли: (1) противоволя - проти-
эстояние воле другого, (2) положительная воля - проявление воли
еловека к тому, что он должен, (3) творческая воля - проявление
оли человека к тому, что он хочет. Цель воспитания ребенка (и цель
1врапии) - трансформировать первые две стадии в творческую волю.
лавная "ошибка" воспитания ребенка, полагал Ранк, это подавле-
1ие жизни импульсов и ранней воли ("прогивоволи" или " отрицатель-
ной" воли). Если родители учат ребенка, что всякое свободное про-
шение импульсов нежелательно и всякая противоположная воля
рюха, ребенок страдает от двух последствий - подавления всей сво-
[й эмоциональной жизни и чахлой воли, обремененной виной. Он
вырастает во взрослого, подавляющего свои эмоции и рассматриваю-
цего сам акт волеизъявления как дурной и запретный. Эти послед-
ствия крайне важны для терапевта, часто встречающего пациентов,
Неспособных чувствовать и, вследствие переживания вины, неспособ-
йых к волевому акту.
1 Нозологическая система Ранка основывалась на отклонениях раз-
рттия воли. Он описал три основных типа характеров: творческий,
евротический и антисоциальный. Творческий характер имеет доступ
эмоциям и волевым актам по своему желанию. Невротический ха-
актер имеет волю, запутанную в клубок с виной, и замедленную
доциональную жизнь. Антисоциальный характер имеет подавленную
лю, им управляют импульсы.
Воля и психотерапия. Ранк считал, что и Фрейд и Альфред Адлер
разднили волю. Фрейд интерпретировал волю как сублимирован-
)е сексуальное стремление, а Адлер рассматривал ее как компенса-
"рную тенденцию, позволяющую ребенку мириться со своим ощу-
щением малости и неполноценности. Таким образом, оба они
ртгделывались" от воли, рассматривая ее как производную функцию.
1 отличие от них, Ранк утверждал "априорную волю" и подчерки-
ал центральную роль воли не только в развитии ребенка, но и в те-
апии (которая, по его представлению, всегда осуществляется в кон-
ексте воли).
Ранк рассматривал взаимодействие терапевт-пациент во многом так
fce, как опыт отношений родитель-ребенок. В терапии "сталкиваются
Кве воли: либо одна побеждает другую, либо обе они борются друг с
футом за превосходство". Цель терапии для невротика должна состо-
ять в том, чтобы научить его проявлять волю и, самое главное, про-
1вдять волю без вины. Воля входит в терапевтическую ситуацию на
1амых первых сессиях, замечал Ранк. Следовательно, начало тера-
1йш - это "не что иное, как дебют великого поединка воль, в кото-
ом первая легкая победа над явно слабовольным пациентом много раз

Дата добавления: 2015-08-27