Героический эпос Древней Индии

ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

Мифологические представления древних индийцев нашли яркое и многогранное выражение в героически эпопеях «Махабхарата» и «Рамаяна» (на языке санскрит). Они складывались в устном творчестве многих поколений эпических певцов в течение семи -восьми веков: от IV в. до н.э. до IV в. н.э. Впоследствии были записаны. Вьяса, которого народная молва называет создателем «Махабхараты», и Вальмики, которому приписывают «Рамаяну», являются легендарными фигурами идеальных поэтов-мудрецов. Впрочем, оба могли быть и реальными участниками коллективной традиции.

МАХАБХАРАТА

(Сказание о великих потомках Бхараты)

Поэма представляет собою огромный текст, поделенный на 18 книг. В общей сложности в нем приблизительно 100 000 двустиший – «шлок», что более чем в 8 раз превосходит объем «Илиады» и «Одиссеи» вместе взятых.

Центральное событие эпопеи – борьба за власть между двумя царственными родами пандавов и кауравов, принадлежащих к одному племени – бхаратов, – по-видимому, имеет под собой историческую основу. Битва на поле Куру, размеры и значение которой в «Махабхарате» в соответствии с законами жанра героического эпоса сильно преувеличены и мифологизированы, могла произойти, по мнению историков, между ХІІ и Х вв. до н.э. В поэме многолетнему взаимному противостоянию потомков Бхараты придается вселенский размах. В конце концов победа достается благородным и божественным пандавам, но они не испытывают радости, так как победили они своих же двоюродных братьев ценой бесчисленных жертв. Недаром самый блестящий витязь среди пандавов – Арджуна – пытался отказаться от участия в этой бойне. Таким образом, в индийской поэме, как и в «Илиаде, звучит мотив осуждения войны. Наряду с военными событиями в «Махабхарате» много приключений, в текст вводятся пересказы мифов (например, о том, как боги демоны добыли из океанской воды амриту – напиток бессмертия – и много других чудесных сокровищ), легендарные рассказы, басни, моральные поучения, философские, этические и политические трактаты. Некоторые вставные эпизоды носят характер вполне самостоятельных поэм, как например, история Наля и Дамаянти, переведенная на русский язык В.А.Жуковским. В целом «Махабхарата» представляет собой энциклопедию народной мудрости. Поэтому индийцы говорят: «Чего нет в «Махабхарате», того нет в Индии».

Характерный пример описания богатырского боя представляет нижеследующий фрагмент из Книги Карны «Махабхараты». Здесь в поединке столкнулись сводные братья – Арджуна и Карна. Подстрочный перевод с санскрита Б.Захарьина, поэтический перевод С.Липкина.

Во тьме, что возникла от стрел быстролетных,

Дрожали воители ратей бессчетных.

Сходясь, расходились противники снова:

Устали два тигра из рода людского!

Двух лучников лучших, блиставших отвагой,

Обрызгали боги сандаловой влагой,

Небесные девы прелестной гурьбою

По тропам надмирным приблизились к бою,

Повеяли пальмовыми веерами,

А Индраи Сурья, восстав над горами,

Простерли к воителям лотосы пальцев

И вытерли потные лица страдальцев.

Карна, оперенными стрелами мучим,

Поняв, что не справится с мужем могучим,

Решил: он метнет среди гула и воя

Стрелу, что берег для последнего боя.

Он вынул стрелу, что врагов устрашала

И чье острие – как змеиное жало.

Она обладала губительным ядом;

Лежал порошок из сандала с ней рядом;

Ее почитали, как страшного духа...

Карна тетиву натянул вплоть до уха,

Прицелился в Арджуну грозной стрелою,

Недавно змеей извивавшейся злою,

Стрелою, чьим предком был змей Айравата.

Теперь обезглавит она супостата!

Весь мир засветился, всем людям открытый,

И с неба посыпались метеориты.

Увидев змею, засверкавшую в луке,

Миры вместе с Индрой заплакали в муке:

Не ведал Карна то, что видели боги:

Змея превратилась в стрелу силой йоги!

Царь мадров, возничий Карны, – молвил Шалья:

«Твою, мощнорукий, предвижу печаль я,

Метни в сына Кунти стрелу поострее,

А этой достичь не дано его шеи».

Карна возразил ему, ярость являя,

С огромною силой стрелу направляя:

«Бесчестье – стрелу устанавливать дважды.

Мне это не нужно, – да ведает каждый!»

И в голову Арджуны, яростью вея,

Метнул он стрелу – сокровенного змея.

Сказал: «Ты погиб, о Пхальгуна, Багряный!»

Стрела, точно пламень прожорливый, рьяный,

Взвилась, понеслась по небесным просторам,

Как волосы, их разделила пробором,

И стало везде громыхание слышно.

Увидел ее, огневидную, Кришна,

Ужасную, – смерти предвестье, – зарницу,

И быстро ударом ноги колесницу

Он в землю на локоть вдавил, и пригнулись

К земле скакуны, – и на ней растянулись!

Все боги, на небе следя за стрелою,

Могучего Кришну почтили хвалою,

Речами они огласили пространство,

Цветы ниспослали – героя убранство.

Послышались также и львиные рыки:

Он, демонских сил сокрушитель великий,

Свою колесницу, – сей славный возница, –

Заставил на локоть во прах погрузиться,

И цели стрела не достигла желанной,

Но с Арджуны сбила венец несказанный.

Прославленный всюду людьми и богами,

Украшенный золотом и жемчугами,

Сияющий пламенем чистым и грозным,

И солнечным светом, и лунным, и звездным, –

Был Брахмой, создателем нашей вселенной,

Для Индрывенец сотворен драгоценный,

А Индра, суровый глава над богами,

Вручил его Арджуне, ибо с врагами

Богов, – бился с бесами Арджуна юный.

Ни Шивой, ни влаги владыкой Варуной,

Ни богом Куберой, Богатства Таящим,

Ни палицей и не трезубцем разящим,

Ни воинской мощью, ни славой небесной

Венец еще не был низринут чудесный,

А ныне Карна его сбил при посредстве

Коварного змея, желавшего бедствий.

Красивый, блестящий, пылающий, сбитый

Не острой стрелой, а змеей ядовитой,

Свалился венец: за высокой горою

Так падает солнце вечерней порою.

Змеи ядовитая, злобная сила

Венец с головы сына Кунти свалила, –

Как будто бы Индра, громами играя,

С горы, многоплодной от края до края,

Сбил быстрой стрелой громовою вершину!

И небо, и землю, и моря пучину

Стрела содрогнуться заставила в муке,

Казалось, что были расколоты звуки,

Над миром такие гремели раскаты,

Что трепетом были все люди объяты,

Но Арджуна, снова готовый к деянью,

Прикрыв свои волосы белою тканью,

Казался горой, над которой с востока

Рассвет разгорается утром широко, –

И радостно мир озаряется сонный...

Да, был он горой, но с вершиной снесенной!

РАМАЯНА

(Сказание о Раме)

Текст поэмы гораздо компактнее – 24000 шлок. Событийная основа относится к еще более глубокой древности. Однако дух повествования в «Рамаяне», как справедливо утверждает исследователь П.А.Гринцер, качественно иной, нежели в «Махабхарате»: «…атмосфере полуварварского героизма сменяется атмосферой утонченной чувствительности, жажда славы уступает место стремлению к нравственной чистоте и благородству, пафос высокого долга – пафосу любви и верности» (История всемирной литературы. В 9 томах. – Т.1. – М., 1983. – С.244). (Сравним различия между «Илиадой» и «Одиссеей»).

Рама (Темный) – старший из сыновей царя Дашаратхи, рожденный его женой Каушальей и получивший половину мощи бога Вишну, распределенной между четырьмя братьями. Рама должен был стать наследником престола, однако другая жена царя, Кайкейи, потребовала этой чести для своего сына Бхараты. Рама смиренно удалился в изгнание. Вместе с еще одним братом Лакшманой и женой Ситой он живет в лесу

Центральным событием эпопеи является война богатырей против ракшасов (злых демонов) и их царя, десятиглавого Раваны (Ревущий), который похитил жену Рамы Ситу. Эти драматические события описывает 4-я Лесная книга поэмы. Ракшасы хитростью удаляют Раму и Лакшману из дома. Равана является к Сите в облике нищего монаха, восхваляет ее красоту, а затем открывает ей свое настоящее имя и предлагает лететь вместе с ним в его чудесный дворец на острове Ланка. Сита отвечает:

«Как Индра всесильный, питающий землю дарами,

Один у меня повелитель: я предана Раме!

Как ширь океана, глубок и спокоен, с горами

Сравнится бестрепетный воин. Я предана Раме!

Он – древо баньяна, что сенью ветвей, как шатрами,

С готовностью всех укрывает. Я предана Раме!

Он ликом прекрасней луны, что блестит над мирами,

Он мощью безмерной прославлен. Я предана Раме!

С повадкой шакальей – гоняться за львицей, что в жены

Избрал этот лев, Каушальей-царицей рожденный?

Зачем злодеянье творишь ты, себе в посмеянье?

Ведь я для тебя недоступна, как солнца сиянье!

Преследуя Рамы жену – вместо райского сада

Любуешься ты золотыми деревьями ада!

Зубов у змеи ядовитой с разинутым зевом,

Клыков у голодного тигра, объятого гневом,

Перстами не вырвешь ты, Равана Десятиглавый,

В живых де останешься, выпив смертельной отравы.

Ты Мандару-гору скорей унесешь за плечами,

Чем Рамы жену обольстишь колдовскими речами.

Ты, с камнем на шее плывя, одолеешь пучину,

Но Рамы жену не заставишь взглянуть на мужчину.

Ты солнце и месяц в горсти или пламя в подоле

Задумал теперь унести? Не в твоей это воле!

Натешиться всласть пожелал ты женой добронравной

И мыслишь супругу украсть, что избрал Богоравный?

Не жди воздаянья потугам своим бесполезным.

Стопами босыми по копьям пройдешь ты железным!

Меж царственным львом и шакалом различья не знаешь,

Меж грязной водой и сандалом различья не знаешь.

Ты низости полон и Рамы величья не знаешь!

Равана угрожает Сите, похваляясь своим могуществом:

«Я с братом Куберой затеял умышленно ссору.

В неистовой схватке его победил я в ту пору.

Он в страхе ушел на Кайласу, священную гору.

Я, назло Кубере, его колесницей чудесной

Доныне владею и плаваю в сфере небесной

.

О дева Митхилы! Бегут врассыпную, в тревоге,

Мой лик устрашительный видя, бессмертные боги.

И шума зеленой листвы, распустившейся пышно,

О царская дочь, при моем появленье не слышно.

И ветер не дует, недвижно речное теченье,

А солнца лучи – как луны голубое свеченье.

Среди океана мой град, именуемый Ланкой,

Для взора, под стать Амаравати, блещет приманкой.

Стеной крепостной обнесен этот град многолюдный.

Она золотая, в ней каждый портал – изумрудный.

Свирепые ракшасы, жители дивной столицы,

Дворцами владеют, имеют слонов, колесницы.

Густые деревья прохладных садов и беспыльных

Красуются многообразьем плодов изобильных.

Божественные наслажденья со мнойповседневно

Вкушая, ты жребий земной позабудешь, царевна!

О Раме напрасно печалишься, век его прожит!

Ведь он – человек, и никто его дней не умножит.

Отправил в леса Дашаратха трусливого сына,

Любимцу меж тем предоставил престол властелина.

На что тебе Рама, лишенный отцовского царства,

От мира сего отрешенный, терпящий мытарства?

Не вздумай отвергнуть меня! Повелитель всевластный,

Явился я, Камы стрелой уязвлен любострастной.

(Подстрочный перевод с санскрита Б.Захарьина, поэтический перевод В Потаповой)

Услышав еще одну гневную отповедь, царь ракшасов силой увозит царевну на воздушной колеснице, запряженной зелеными небесными конями. Рама бросается на поиски любимой. В союзе с царем обезьян Сугривой и его доблестным советником Хануманом герой одерживает победу, значение которой также имеет не узкосемейный, а вселенский смысл.

Вопросы и задания

1. Как военные события в «Махабарате» чудесно преображаются под влиянием мифологического сознания? С помощью мифологического словаря установите, какие божества ведийской и индуистской мифологий принимают участие в битве

2. Как превозносится доблесть богатырей? Какие художественные средства для этого используются?

1. В каких известных Вам произведениях фольклора и литературы изображается ситуация похищения красавицы, подобная вышеприведенному эпизоду «Рамаяны»? Обдумайте сопоставление.

Дата добавления: 2015-08-27