Нового рода сцены начались для Ани; она плакала теперь так же горько от внимательности того, чей суровый взгляд приводил ее в отчаяние в прежние времена. Аня убегала Федора Андреича; он делал ей сцены; даже старичок оскорблялся упрямством своей внучки и делал ей выговоры:
-- Он тебе отец; ты должна любить его больше, чем меня; без него что мы?.. И мне на старости лет должно идти просить милости из-за всех капризов твоих...
Упреки старичка были страшнее всего: Аня решилась победить непонятное чувство, вследствие которого, когда она желала улыбкою благодарить Федора Андреича за внимательность к ней, губы ее как бы лишались способности улыбаться, а глаза выражали досаду.
......................................................
В один зимний вечер Аня читала газету в гостиной. Федор Андреич сидел возле нее. Старичок дремал на своих креслах в зале; но в этот вечер ему что-то не спалось, и он глядел на бледную свою внучку, которая прямо сидела против него. Две свечи, горевшие на столе, резко освещали ее и Федора Андреича. Багровый цвет его лица и сверкающие глаза составляли совершенную противоположность с бледностью Ани и ее грустно-томными глазами. Федор Андреич через плечо Ани следил за ее чтением; но его глаза большею частью были устремлены на лицо читавшей. Долго смотрел на них старичок, долго с возрастающим беспокойством всматривался он в лицо Федора Андреича, как будто читая роковую тайну в его глазах, жадно прильнувших к Ане. И вдруг страшная мысль озарила старичка. Он всё понял и весь встрепенулся,-- лицо его выразило мучительный испуг. Старичок поспешно встал и вошел в гостиную; но его прихода не слышал Федор Андреич.
Старичок окликнул его. Федор Андреич вздрогнул и закрыл лицо руками.
-- Аня, поди, тебя спрашивает Настасья Андреевна! -- поспешно сказал старичок.
Аня вышла; но она скоро вернулась, потому что Настасья Андреевна спала. Подходя к гостиной, она была поражена необыкновенно громким и резким голосом своего дедушки, который, завидя внучку, сказал:
-- Поди отсюда!
Федор Андреич кинулся к ней и, схватив ее за руку, в испуге сказал:
-- Что вы хотите делать... я не пущу ее... я имею на нее такое же право, как вы... я...
Аня, полная ужаса, вырвала свою руку от Федора Андреича и бросилась к старичку...
...Федор Андреич, ударив по столу кулаком, громовым голосом закричал:
-- Так я вам противен! хорошо же! Я вас тоже не могу видеть. Мне, наконец, стала невыносима такая жизнь! -- говорил Федор Андреич, мечась по комнате.
Старичок увел Аню, ничего не понимавшую, но дрожавшую от страха.
Через полчаса, переговорив что-то с больной, он вышел оттуда в слезах и послал к ней Аню. Она вошла в полуосвещенную комнату Настасьи Андреевны, которая была вся в белом, что придавало еще более суровости чертам ее исхудавшего лица. Она сидела на постели и судорожно сжимала свои худые руки.
Аня робко приблизилась к постели больной, которая указала ей на стул, стоявший возле. Аня повиновалась. После некоторого молчания больная начала дрожащим голосом:
-- Завтра рано утром вы уедете отсюда...
Аня в испуге бросилась на колени и в отчаянии воскликнула:
-- Что я такое сделала? Боже, что я такое сделала?!
-- Встань, встань! ты ни в чем не виновата! Это всё я... я всему причиной. Это моя глупая ревность погубила вас всех!
И больная упала на подушки и зарыдала.
Аня кинулась целовать иссохшие руки Настасьи Андреевны, которая не отняла их на этот раз; отвечая пожатием, она твердила:
-- Люби Петрушу, он через год вернется, будьте счастливы...
-- Позвольте мне остаться возле вас... -- умоляющим голосом сказала Аня.
И ей казалось в эту минуту, что Настасья Андреевна так же ей близка и дорога, как ее покойная бабушка.
-- О нет, нет! сохрани тебя боже! Я не сегодня, так завтра могу умереть; дедушка твой тоже не из долговечных; ты останешься одна... О нет! скорее отсюда, скорей уезжайте!
Аня рыдала.
-- Не плачь... твои слезы напоминают мне его,-- помню, как он просил меня, чтоб я любила и не оставляла тебя. Но что я смогу сделать! О, господи, господи! лучше уж прекрати мои страдания!
И, притянув Аню к себе, она перекрестила ее, поцеловала в лоб и проговорила:
-- Вот тебе мое благословение; передай ему его, как увидишься с ним. Прощай; я уже не увижу вас больше... Уйди отсюда: мне очень тяжело...
Аня, рыдая как безумная, вышла из комнаты. Старичок на все расспросы Ани, почему он оставляет дом, твердил одно:
-- Бог нас не оставит. Узнаешь всё потом.
Они целую ночь не спали, хотели было укладывать вещи, но, за что ни брались, всё было чужое, и тогда Аня сказала с необыкновенною твердостью:
-- Дедушка, нам нечего укладывать; лучше отдохните: дорога будет длинная, если мы поедем так далеко, как вы говорите.
На другой день, рано утром, старинный рыдван стоял у крыльца. Старичок и Аня с узелками в руках спускались по лестнице, прощаясь почти на каждой ступеньке с дворней. В передней они столкнулись с Федором Андреичем, который попросил отъезжающих войти в залу.
Затворив дверь и помолчав с минуту, Федор Андреич нетвердым голосом сказал:
-- Я вижу, что вы серьезно хотите выполнить ваше намерение? Куда вы едете и чем будете жить?
Старичок и Аня взглянули вопросительно друг на друга; они в первую минуту своего решения не подумали об этом.
Федор Андреич продолжал, обращаясь к Ане:
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |