Этапы становления партийной системы

Институт современной российской многопартийности весьма неоднороден. Одни партии являются продуктом кризиса традиционной идеологии, другие появились в результате распада официальных партийных структур, третьи – благодаря новым правилам выборов, четвертые – вызваны необходимостью удовлетворения корпоративных интересов элиты. Однако в любом случае они отражают реальные социально-политические процессы, происходящие в обществе.

В истории развития современной российской партийной системы можно выделить два больших периода. Первый начался в 1987 г. и продолжился до августа 1991 г. Отличительной его чертой являлся сугубо интеллигентский характер подавляющего большинства возникших в это время политических организаций. Это и не удивительно. На начальном этапе партстроительства интеллигенция явилась не только выразителем определенных политических идей и не только представителем определенных партийных интересов, но и непосредственной социальной базой становящейся российской партийной системы. Это обусловило как высокую степень идейной близости подавляющего большинства возникавших в 1987-91 гг. общественно-политических объединений, так и их относительную малочисленность. Вместе с тем, интеллигентский характер и малочисленность первых отечественных партий и движений не стали препятствием для распространения их авторитета в широких кругах советского общества.

Критика чиновничества («номенклатуры») едва ли не автоматически обеспечивала рост влияния на избирателя, только-только допущенного к реальным выборам. Неудивительно, что на этом этапе гегемония, безусловно, принадлежала либерально-демократическим объединениям. Идеи народовластия, прав и свобод человека полностью соответствовали как классовым потребностям интеллигенции, так и настроениям основной массы населения.

Почва для этого была заложена в 60-80-е годы – годы зарождения и оформления советского инакомыслия, самиздата и диссидентства. Подобно тому, как отказ государства от репрессий за частное инакомыслие создал во второй половине 50-х гг. предпосылки для зарождения самиздата и правозащитного движения, так и отказ от преследования за публичное инакомыслие придал в начале 1987 г. импульс организации неформальных объединений граждан. Многие на первых порах ставили своей целью поддержку перестройки. Недаром наиболее частыми названиями для такого рода объединений были «Клуб содействия перестройке», «Общество содействия перестройке» и т.п. Между тем, неформальные объединения общественно-политического характера довольно быстро эволюционировали в сторону все более негативного отношения к власти. Если на ранних этапах порицанию подвергалась в основном только прошлая деятельность Советского государства (критикуемая к тому же и самой властью), то со временем под критический обстрел стали попадать и самые основы существующего в стране политического режима.

Целью неформальных общественно-политических объединении становились уже не содействие усилиям руководства КПСС по демократизации общества, а создание структур, которые сами по себе являлись бы полноправными субъектами общественной жизни. По аналогии с коалицией левых сил во Франции 30-х гг. такие объединения получали названия Народных фронтов. Они стали центрами притяжения для подавляющего большинства неформальных кружков и клубов. В апреле 1988 г. был создан Народный фронт Эстонии, летом 1988 г. - оргкомитет Московского народного фронта, объединившего более 25 организаций.

В отличие от ряда союзных республик, где Народные фронты имели своей базой национальное движение и потому быстро консолидировались в общенациональные движения, в РСФСР они возникли в некоторых крупных городах и представляли собой достаточно рыхлые конгломераты весьма далеких друг от друга идейно-политических проектов.

Второй период можно обозначить как период формирования политических партий и движений «первой волны» (1989-91 гг.). В нем можно выделить следующие этапы:

а) создание клубов избирателей, а также маргинальных протопартий, ориентирующихся на заимствование российского дореволюционного или современного западноевропейского опыта (1989 г.);

б) формирование первых избирательных блоков и наиболее значительных партий «первой волны» (конец 1989 - осень 1990 г.);

в) объединение наиболее заметных партий «первой волны» в рамках движения «Демократическая Россия» на платформе противостояния политическому господству КПСС (осень 1990-август 1991 г.).

Отличительным признаком этого периода явилось то, что новообразованные партии главной своей задачей, осознанно или неосознанно, ставили освоение свободных ниш идейно-политического спектра. Причем, пытаясь застолбить собственный участок, они, в большинстве своем, вели себя прямолинейно, прибегая к механическому копированию готовых образцов, взятых из дореволюционного российского или современного зарубежного опыта. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на перечень организаций, созданных в 1989 г.: Конфедерация анархо-синдикалистов (А.Шубин, А.Исаев), Христианско-демократический союз России (А.Огородников, В.Савицкий, А.Чуев), Союз конституционных демократов (В.Золотарев, М.Астафьев, И.Суриков). Нет сомнения, что сами названия этих организаций должны были вызывать ассоциации с дореволюционными российскими партиями или современными партиями Западной Европы. Позже в 1990-91 гг. были сформированы организации, названия которых практически полностью повторяли названия дореволюционных партий: Конституционно-демократическая партия - Партия народной свободы, Союз русского народа, Движение социалистов-народников и пр. Так же обстояло дело и с зарубежным опытом. В 1990-91 гг. возникли Российская христианско-демократическая партия, Российское христианское демократическое движение, Свободная демократическая партия России, название которой содержало отсылку на одноименную партию в Германии.

Механическое копирование чужого опыта не имело особого успеха. Партии и движении с названиями-»кальками» не сумели привлечь в свои ряды достаточное количество активистов, создать жизнеспособные структуры. Так и оставшись на периферии общественно-политической жизни, они фактически растворились в общем потоке новых российских партий, а затем и вовсе сошли со сцены, не выдержав конкуренции с организациями, бравшими за точку отсчета существующие общественные реалии.

1988-1990-е годы явились своеобразным бумом партийного строительства. Стала прорастать реальная многопартийность. В ходе избирательных кампаний 1989-1990 годов «народные фронты» предпринимали усилия по развитию территориальных организаций в качестве опоры для расширения массовой базы в виде постоянно действующих митинговых активистов, инициативных групп избирательной направленности и различных форм самодеятельного народного контроля. В конце 1990 - первой половине 1991 года сложились первые партии: Социал-демократическая партия РФ (СДПР), Республиканская партия РФ (РПРФ), Партия свободного труда (ПСТ), Либерально-демократическая партия Советского Союза, Российское христианско-демократическое движение (РХДД), Демократический союз, Крестьянская партия РФ и ряд других. По приблизительным оценкам экспертов, число политических организаций, принявших наименование «партия», составляло в СССР на январь 1990 года около 40.

Принятие в октябре 1990 года Закона СССР «Об общественных объединениях» предопределило следующий этап формирования партий.

Третий период (с августа 1991 г. - по настоящее время) – период гегемонии чиновничества в процессе партстроительства включает:

г) кризис интеллигентских партий «первой волны»; создание на основе «обломков» КПСС целого спектра антиреформистских организаций, отстаивавших интересы чиновников (август 1991 -осень 1993 г.)

д) становление «троецентричной» системы – демократы, центристы, «непримиримая оппозиция» (осень 1991 - 1992 г.);

е) разложение всех трех центров этой системы (январь - сентябрь 1993 г.).

Падение политической системы, основанной на господстве КПСС, завершило интеллигентский этап развития современной российской многопартийности. После того, как интеллигенция добилась устранения препятствий на пути развития гражданской инициативы, главная цель, которая сплачивала ее в единую социально-политическую силу, оказалась достигнутой. На повестке дня стояла новая задача - реформирование экономических основ советского общества. В ее решении интеллигенция по определению не могла играть ведущей роли и поэтому автоматически отошла на второй план, переключившись на свои частные проблемы - прежде всего, на адаптацию к новым экономическим реалиям. Это, естественно, сопровождалось заметным снижением уровня ее политизированности, а, следовательно, и быстрым упадком всех политических объединений, социальную базу которых составляла интеллигенция.

В первую очередь это коснулось демократических партий и движений. Начиная с осени 1991 г. стала резко сокращаться их численность. С осени 1991 г. по весну 1992 г. целую серию расколов пережило движение «Демократическая Россия». Стремительно ослабевали позиции демократов в российском парламенте.

На фоне стремительного падения политического веса интеллигенции и связанного с нею демократического в партийную жизнь все активнее включались различные отряды чиновничества. Почти все созданные в 1991-93 гг. «чиновничьи» партии находились в жесткой оппозиции проводимым в стране экономическим реформам. В этом они быстро нашли общий язык не только друг с другом, но и с подавляющим большинством национал-патриотических групп, а также с рядом организаций, еще вчера считавшихся демократическими.

Становление «троецентричной» системы ознаменовали:

- расцвет гегемонии чиновничества в российской многопартийности; создание своеобразной «двухпартийной системы», основными элементами которой являлись «партия власти», отстаивавшая интересы благополучной части российского чиновничества, и «народно-патриотическая» оппозиция, выражавшая потребности более консервативных и люмпенизированных слоев бюрократии (конец 1993 - август 1998 г.)

- выход на политическую авансцену ЛДПР; окончательный разрыв между чиновниками и либеральной интеллигенцией; раздробленность политических сил, их неспособность обеспечить опору исполнительной власти либо сплотиться в единую оппозицию ей (конец 1993 - 1995г.);

- формирование в Госдуме второго созыва антиреформистского большинства, складывание «псевдодвухпартийной» системы, в которой роль правящей партии играла «партия власти» в лице исполнительной вертикали, а роль системной оппозиции - «народно-патриотические силы» во главе с КПРФ; окончательная утеря чиновничеством своего реформаторского потенциала (конец 1995-август 1998 г.).

Пятилетие между осенью 1993 г. и осенью 1998 г. стало временем безусловного доминирования чиновничества во всех сферах политической жизни, когда определяло лицо российской многопартийности. Приток чиновников в новые партийные структуры в условиях «суперпрезидентской» республики привел к формированию своеобразной «псевдодвухпартийной» системы, в которой роль как «партии власти» (суррогата правящей партии), так и оппозиции играли политические организации, социальную базу которых составляли различные слои российской бюрократии.

На выборах 1993 года в нижнюю палату нового российского парламента - фаворитом считался блок «Выбор России» (Е.Гайдар), в плане социального представительства являвшийся союзом либеральной интеллигенции с отдельными группами чиновничества «демократического призыва». «Выбор России» поддержали однако не все лояльные президенту чиновники и не все либерально настроенные интеллигенты. Многие крупные чиновники центрального и регионального уровня, ориентировавшиеся на жесткую исполнительную вертикаль, уже тогда воспринимали Е.Гайдара и его сторонников как своеобразных «радикалов», «большевиков от либерализма». Именно на эти слои чиновничества, оказывавшие в 1992-93 гг. безусловную поддержку Б.Ельцину, но не одобрявшие его «роман» с либеральными реформаторами, пытались опереться такие объединения, как Партия российского единства и согласия (С.Шахрай), Российское движение демократических реформ (Г.Попов, Собчак) и часть интеллигенции, отвергавшая как союз с чиновничеством, так и «реформы по Ельцину-Гайдару», отдавала предпочтение избирательному блоку «Явлинский - Болдырев - Лукин».

Поддержка оппозиционных и полуоппозиционных президентской власти слоев российского чиновничества досталась таким объединениям, как КПРФ (в основном функционеры КПСС), Аграрная партия России (руководящее звено АПК), Демократическая партия России (чиновники «первого демократического призыва», в борьбе между президентом и парламентом поставившие не на ту карту, вкупе с разочаровавшейся в реформах интеллигенцией) и др. Также на финишную избирательной кампании удалось выйти Либерально-демократической партии России В.Жириновского.

Результаты выборов 12 декабря 1993 г. оказались шокирующими не только для общества в целом, но и для них аналитиков. Никому и в голову не могла прийти мысль о возможности столь оглушительного успеха партии В.Жириновского. Другим итогом выборов 12 декабря 1993 г. было не менее оглушительное поражение либералов. Вместо ожидаемой половины (а то и более) голосов «Выбор России» и «Яблоко» в совокупности набрали около 20%. В избранной Государственной Думе соотношение сил, лояльных исполнительной власти и оппозиционных ей, составляло примерно 50 на 50. Таким образом, реальная мощь исполнительной власти оказалась гораздо более внушительной, чем база ее политической поддержки в парламенте. Это порождало ряд последствий.

Исполнительная власть перестала получать внешние импульсы, которые побуждали бы ее продолжать курс реформ. Собственный же реформаторский потенциал бюрократии весьма невелик и проявляется лишь в самые критические моменты. Другими словами, чиновничество идет на реформы только тогда, когда все прочие средства испробованы, и отсутствие других путей доказано экспериментально. Неудивительно поэтому, что сразу после оглашения результатов выборов 12 декабря 1993 г. решимость правительства продолжать либеральные реформы заметно уменьшилась, а наиболее видные представители реформаторского курса - Е.Гайдар и Б.Федоров - были вынуждены покинуть кабинет.

В преддверии парламентских выборов 1995 г. «партия власти» начала подумывать об образовании собственного политического представительства - теперь уже на основе близких ей социальных сил, без привлечения излишне принципиальной либеральной интеллигенции. В частности, были созданы Российская партия социальной демократии и думская депутатская группа «Стабильность», а затем, на базе последней, - движение «Стабильная Россия». Однако несоответствие задач, стоявших перед будущим политическим представительством «партии власти», и масштаба политиков, возглавивших названные объединения, делало все эти попытки неудачными. Не было выполнено главное условие, при котором чиновничья организация превращается в политическое представительство «партии власти»: ее лидером должен быть человек, занимающий одну из высших ступеней в бюрократической иерархии. В идеале таким лидером должен был стать сам президент Б.Ельцин. Однако он сделал гораздо более изощренный ход. В очередной раз, поднявшись, что называется, над схваткой, он поручил заняться партстроительством председателю правительства В.Черномырдину и председателю Госдумы И.Рыбкину. Предполагалось, что премьер-министр возглавит «правоцентристский» предвыборный блок, спикер – «левоцентристский». Первый из этих блоков должен был послужить политическим представительством «партии власти», второй - инструментом для «приручения» оппозиции. В короткие сроки «блок В.Черномырдина», получивший в мае 1995 г. название «Наш дом - Россия», объединил в своих рядах представителей «партии власти» и тех, кто стремился с какого-либо боку пристроиться к ней.

Что касается «левоцентристского» блока И.Рыбкина, то он, как и следовало ожидать, потерпел полное фиаско. В условиях, когда критика властей и курса реформ приносила наибольшие дивиденды, находиться под контролем исполнительной власти и одновременно именоваться оппозицией было просто нереально. Настоящая оппозиция в лице КПРФ, АПР и прочих антиреформистских партий и движений шла на выборы самостоятельно и достаточно уверенным шагом. За два года между выборами, антиреформистская оппозиция, и, прежде всего КПРФ, успела пустить достаточно глубокие корни в региональных органах власти - прежде всего в представительных. На выборах 1995 г. КПРФ и ее союзники не без основания рассчитывали получить голоса той части населения, которая окончательно разочаровалось в реформах и хотела только одного - возвращения к прежнему порядку вещей, когда каждый вовремя получал зарплату и не боялся отключения отопления и света посреди холодной зимы.

Отличительной чертой парламентских выборов 1995 г. являлось огромное количество участников (43 объединения и блока), подавляющее большинство которых представляли только самих себя, но, тем не менее, полагали, что смогут внедриться в политическое пространство России, заняв свой клочок электорального поля. Во многом эти чаяния были навеяны результатами выборов 1993 г., когда преодолеть 5%-ный барьер сумели целых 8 (из 13) участников. Голосование 17 декабря 1995 г. положило конец всем иллюзиям. В Думу смогли пройти только 4 избирательных объединения - КПРФ, ЛДПР, «Наш дом - Россия» и «Яблоко». С учетом итогов голосования по одномандатным округам в Госдуме второго созыва сложилась, с точки зрения социального представительства, следующая обстановка. «Прогрессивное» чиновничество (фракция «Наш дом - Россия» и депутатская группа «Российские регионы») получило немногим более 20% мест. Антирыночно настроенная часть бюрократии (КПРФ и дружественные ей депутатские группы - АДГ и «Народовластие») взяла под свой контроль около 40% депутатских мандатов. Люмпены несколько сдали позиции - ЛДПР набрала вдвое меньше голосов, чем в 1993 г. Наконец, интеллигенция оказалась представленной только фракцией «Яблоко» (около 12% мест).

Таким образом, к началу 1996 г. определились два главных игрока на политической арене страны – «партия власти», т.е. та часть бюрократии, которая максимально комфортно чувствовала себя в условиях наполовину недостроенного рынка, и «системная оппозиция» в лице КПРФ, т.е. те слои чиновничества, целью которых было расширение своего влияния чисто административными методами, путем ограничения экономической инициативы всех остальных социальных групп.

Вполне естественно, что на президентских выборах 1996 года основными кандидатами должны были выступить представители этих двух чиновничьих отрядов. Ими стали Б.Ельцин (от «партии власти») и Г.Зюганов (от «системной оппозиции»). Именно вокруг них складывались центры консолидации различных общественно-политических сил. Для «партии власти» таким центром послужило Общероссийское движение общественной поддержки президента Б.Ельцина, к которому, кроме НДР, присоединилось также большинство либеральных ДВР, РПРФ, движения «Вперед, Россия!» и «Общее дело» и др.), правоцентристских (движение (Реформы - новый курс», ХДС-ХР) и даже левоцентристских организаций (Союз реалистов Ю.Петрова, Социалистическая партия России И.Рыбкина, «Женщины России», «Кедр» и др.). Для КПРФ - Блок народно-патриотических сил, в который, кроме постоянных союзников Компартии (АПР, «Духовное наследие», «Власть - народу», СКП-КПСС, РКСМ, Народное движение «Союз»), вошли также многие социал-патриотические (РОС С.Бабурина, Социал-патриотическое движение «Держава», движение «Народный альянс» и др.), национал-патриотические (Русская партия, Национальное объединение российских профсоюзов), социалистические («Новые левые») и радикально-коммунистические организации («Трудовая Россия», Союз офицеров и др.). Стало быть, уже в начале избирательной кампании обеим партиям чиновников удалось привлечь в созданные каждой из них коалиции не только близкие им слои бюрократии, но и значительную часть других политически активных классов.

Формирование в сентябре 1998 г. правительства Е.Примакова ознаменовало начало нового периода в политической истории постсоветской России. Предшествовавшие этому события – не удачные попытки кабинета С.Кириенко провести через Думу пакет антикризисных законов, финансовый кризис 17 августа 1998 г. – в который раз доказали одну непреложную истину: исполнительная власть должна опираться на поддержку парламента. Без этого она не сможет осуществлять ни последовательную, внятную политику, ни, тем более, сколько-нибудь кардинальные реформы. На протяжении 1994 г. - первой половины 1998 г. поддержки Госдумы не имело ни одно российское правительство. Ее отсутствие исполнительная власть пыталась компенсировать корпоративно-лоббистскими договоренностями между основными субъектами политической жизни. Двумя основными фигурантами этих договоренностей были «партия власти», представлявшая интересы «благополучной» части чиновничества, и «системная оппозиция» в лице КПРФ и ее союзников.

Отправив в марте 1998 г. в отставку В.Черномырдина, Б.Ельцин разрушил не только «партию власти», но и всю «псевдодвухпартийную» систему, обеспечивавшую политическое равновесие в обществе. Тем самым он лишил правительство и политической, и корпоративной поддержки, оставшись «одним в поле воином», отвечающим за действия исполнительной власти. Но, разрушив «партию власти», президент выбил почву и из-под своих ног. «Продавив» через Думу кандидатуру С.Кириенко, Б.Ельцин восстановил против себя большинство представленных в нижней палате парламента политических сил («народных патриотов», левоцентристов, «демократическую оппозицию»), и в этих условиях единственной гарантией прочности положения, как самого президента, так и опирающегося на него правительства, могли стать только успехи последнего на экономическом поприще. Отсутствие таких успехов (не в последнюю очередь из-за отсутствия политической и законодательной поддержки) обрекало президента и правительство на полную изоляцию, как политическую, так и корпоративную.

Как видим, динамика партийной системы отражает социально-экономические и политические процессы. Известно, что влияние радикалов, возрастает с ухудшением экономического положения, снижением уровня жизни, увеличения безработицы. И, наоборот, с подъемом экономики, сокращением числа безработных, ростом жизненного уровня большинства населения влияние левых и правых полюсов падает. Кроме того, популярности левым и правым добавляла их «патриотическая» позиция после распада СССР, возникновение в российских регионах и по границам России этнических и национальных конфликтов. Левые силы России имели наибольшее влияние в III Думе (1995-1999), правые силы наибольших успехов добились на выборах в I (1993) и II (1995) Думы, когда трудные и непопулярные реформы совпали с экономическим спадом и снижением уровня жизни.

Центристские силы и, в первую очередь, реформаторские партии имели успех в начале реформ, на выборах в I Думу, когда ожидания избирателей были связаны именно с успешными реформами. Далее их ожидало снижение поддержки избирателями на выборах во II Думу ввиду падения уровня жизни, неэффективной работы социальной сферы, явившихся первым результатом реформ. С началом экономического роста в 1999 г., оживлением деятельности всех сфер российского общества, ростом реальных доходов населения центристские партии увеличили свое представительство в российском парламенте. Кроме того, они сумели объединиться в единую думскую фракцию и предложить обществу путь не конфронтации, а интеграции.

Избирательный цикл 1999-2000 гг. явился переломным моментом в истории развития российской партийной системы. Многолетний процесс диверсификации и дробления политических сил сменился обратной тенденцией – постепенной их концентрацией и, в какой-то мере, даже консолидацией, можно сказать, что этап формирования партийной системы соревновательного (конкурентного) типа закончился. Не дожидаясь следующего избирательного цикла, многочисленные партии и движения, с поощрения начальства или без оного, уже начали наводить друг к другу мосты, по-новому структурируя политическое пространство и закладывая фундамент для строительства трех- (четырех-, пяти - и т.д.) партийной системы. Однако, учитывая российскую особенность, следует отметить, что начиная с 2000 г. в России начался этап формирования и функционирования партийной системы доминантного типа, при чём преобладающее положение «партии власти» в этой системе обеспечивается исключительно административным ресурсом.

Принятый в 2001 году Федеральный закон «О политических партиях» оказал серьезное влияние на трансформацию партийной системы современной России. Он установил порядок образования и функционирования политических партий в России. Принятие закона стало важным шагом в процессе правовой легитимации деятельности политических партий. Закон был направлен на структурирование политического пространства и преодоление чрезмерной фрагментации партийной системы. К 2003 году были определены юридические и правовые нормы функционирования политических партий, сильно сократившие их число, а с 1 января 2006 года вступили в силу новые нормы закона «О политических партиях в РФ», резко ужесточающие условия партийной деятельности и завершающие начатый ранее процесс реформирования системы региональных выборов. И если в начале 2006 года в России было зарегистрировано 36 политических партий, то в октябре 2006 их было уже только 19. При этом в период с 2004 по 2006 года не было создано ни одной новой политической партии. В настоящее время количество политических партий отвечающих требованиям пункта 2 статьи 36 Федерального закона «О политических партиях» сократилось до 9 (см. Приложение).

Слабость современной российской многопартийности обусловлена не в последнюю очередь отсутствием мощного пласта структур гражданского общества – прежде всего разнообразных корпоративных объединений. Доставшиеся в наследство от советской эпохи атомизированность общества и преобладание в нем патронально-клиентельных связей над связями гражданскими – плохая основа для становления полноценной партийной системы. Партии в таких условиях просто не получают достаточной общественной поддержки, поскольку предлагаемые ими идеи повисают в воздухе, не находя опоры в виде соответствующих практических интересов – не в силу отсутствия таковых, а по причине неорганизованности их носителей. К сожалению, сами по себе партии не могут даже ускорить гражданскую самоорганизацию общества, не говоря уже о том, чтобы выступить инициаторами этого процесса, поскольку процесс этот в своих принципиальных чертах – естественноисторический. Однако партии могут и должны внимательно следить за формированием корпоративных объединений и прочих структур гражданского общества, налаживать с ними объединений и прочих структур гражданского общества, налаживать с ними контакты и стараться быть им полезными. Только те политические организации, которые добьются успеха в этом нелегком деле, получат шансы встроиться в будущую партийную систему.

Дата добавления: 2015-07-11