Читайте также:
|
Я был лучшим - я мог два снаряда запустить в одну воронку. Я был молод, горяч и злоебуч.
Лучше международная напряжённость, чем половое бессилие
Вот мы и держали международную напряжённость, а нас пытались бромом обессилить.
Мы – парализованные «казановы». Обездвижены колю-чей проволокой. У нас была поголовная коммунистичес-кая импотенция: хуй ложить на всех капиталистов.
ИТАЛИЯ, ТУРЦИЯ, ГРЕЦИЯ – три страны блока НАТО из 16-ти имеющихся. У меня одно знамя на 16 рейхстагов.
Разбомбим, и тогда бабам - цветы, детям – мороженое, фашисту гранату, американцам – вилы.
У меня 16 знамён на один Белый дом.
ИТАЛИЯ, ТУРЦИЯ, ГРЕЦИЯ – три страны блока НАТО. Я запросто прихвачу с собой троицу БЕНИЛЮКС.
Вот где з а росли малины: штаб-квартира НАТО в Брюсселе Гаагский суд в Нидерландах… а Люксембург затопчем по дороге.
Мы не нанесли ни одного ядерного удара по Италии, а Колизей уже в руинах.
Мы не нанесли ни одного ядерного удара по Греции, а Акрополь в обломках.
Мы не нанесли ни одного ядерного удара по Турции, а Термессос в развалинах.
И, вообще – ЛУЧШЕ МЕЖДУНАРОДНАЯ НАПРЯЖЁННОСТЬ, ЧЕМ ПОЛОВОЕ БЕССИЛИЕ.
Я уже говорил об этом, но это выражение настолько верно, что я написал её ещё раз, дабы если оно и забы-лось, то дважды.
…………….
После «губы» я был без ума от своей казармы.
Лес казался мне оплотом урбанизации, подземелье – уютным жилищем. Закончились учения и я, наконец, вдоволь мог насладиться солнечным светом.
И тут, как обухом по голове: навстречу мне шёл чушок с одним носом на лице и двумя зубами во рту. Навстречу ко мне шёл Фарух Рахимов – вечно мёрзнущий узбек из конотопской губы. Оказалось, что нет.
Это вновь прибывший киргиз Келдыбеков.
И спутал я не из-за шапошно - пилоточного знакомство с Фарухом, а кто сможет отличить киргиза от узбека?
По мне так проще отличить хохла от белоруса.
А кто сможет отличить узбека от киргиза?
Ведь у Фаруха тоже был один нос и два зуба во рту.
На «губе» была разночинная публика, а как здесь очутился киргиз с такой рожей? Оказывается, расфор-мировали вторую площадку нашего полка.
Эта площадка находилась в такой же глуши, но без боевых ракет и с десятком человек личного состава. После гибели двух солдат (один повесился в бытовке, другой застрелился в караулке) это подразделение окрестили «поэтической ротой». Правда, после этого инцидента рота долго не просуществовала - повторение подвигов Есенина и Маяковского в штабе округа не оценили и в один из праздников их упразднили.
Нам досталась великолепная четвёрка: прибалт Бруно Орт, упомянутый киргиз Женишбек Келдыбеков, Вовка Иванов (национальность без комментариев) и Сергей Семёнович Неймарк (без комментариев-2).
Этот квартет был более многонациональный, чем вся наша часть. И эта четвёрка была даже более разнообразна по сроку службы, чем вся наша часть, потому что киргиз был духом, то есть только что призвался в армию.
У нас же меньше срока службы в полгода не было никого.
…Кельдыбеков смотрелся весьма экзотически на фоне наших славянских ёбл, как и наши славянские ёбла смотрелись экзотически на фоне эстонского ебла Б. Орта.
Орт мог бы подать в суд на Константина Эрнста за использование его фамилии в названии Общероссийского телеканала, но он был эстонец. Да, Бруно был и эстонец, и флегматик и телец. По-русски он говорил плохо, ругался хорошо. Перемещался медленно и воздушно, как балтийский бриз, не успевая за, мало-мальски быстрым темпом в жизни. Кажется, попади он в вихрь, ветер бы стих, застеснялся бы буйству своего характера. Ко всему прочему Орт был ленивый, как голубец. Не знаю, как он прослужил первый год (сейчас он дед) будучи таким тормозом... … В детском садике и школе Орт был неприметным ребёнком и учеником. Из всех достижений доармейской жизни было то, что он пёрнул в Пярну. Дело было так: летом, когда одноклассники Орта разъезжались, кто в «Артек», кто на Казбек, сам Бруно отправился с бабуш-кой Мирдзе в пярнуский санаторий «Сыпрус».
Всё шло серо и обыденно, но за день до отъезда в куль-турную программу входило посещение пярнуского дра-матического театра «Эндла» имени Лидии Койдула.
Шла постановка Московского художественного академи-ческого театра «Залп Авроры».
В кульминационной сценке секретарь Петроградского военно-революционного комитета Антонов-Овсеенко (прародитель советской эстрады и российской попсы «антоновых/овсеенок») мечется по сцене со словами: - Где же залп Авроры? Произошли какие-то неполадки со звуком, звукооператор машет руками, мол, тяни время, сейчас наладим. - Когда же залп? Когда же??? Напряжение достигает апогея, Антонов-Овсеенко прислоняет ладонь к уху, обращаясь вдаль, неисключено, что в светлое будущее: - Вы слышите залп с революционного крейсера Аврора? И тут, в кромешной тишине пионер Бруно Орт издаёт зычный бздёх. Да так, что стены театра содрогнулись.
Не от пука, конечно, а от смеха публики. Депеша-молния сразу же домчалась до директора школы, где учился Орт. Доселе неприметный мальчик Бруно стал в школе знаме-нитостью. Даже изгнание из рядов пионерской организа-ции не омрачило, свалившуюся на него известность.
Ведь на него обратила внимание девочка Ильзе, в кото-рую Орт был тайно влюблён с первого класса, и даже разрешила донести её портфель до самого дома.
Это был звёздный час Орта!
Триумф релаксации желудка!!! Торжество кишечных газов!!!!!
Но вскоре «подвиг» Орта забылся, и он вновь стал неприметным, когда же пришла повестка из военкомата, он подчинился этому покорно и безропотно, в связ и с чем служил в св я зи.
…К настоящему времени Орт отслужил полтора года. Кыргыз был его вассалом. Несмотря на азиатство Жениш-бек был смышлёный. По темпераменту, это полная проти-воположность своему эстонскому деду - неугомонный моторчик. Физическое неугомонство опережало смышленость, а врождённая азиатская исполнительность и трудолюбие не напрягало при служении Бруно Орту.
Смотрелись они поразительно!!! Вот что значит армия!!!
Нигде и никогда эти 2 человека не могли бы пересечься.
И не только в географическом аспекте; даже живя бок о бок, они никогда не были бы сближены в общении.
А тут классический дуэт дон Кихота и Санчо Панса.
Киргиз на осле и горделивый тормоз на кобыле.
Бруно, мало того, что был эстонцем, он ещё и заикался.
Он даже чихал заикаясь.
Частенько можно было наблюдать такую картину:
Орт, выйдя из столовой, командует киргизику: «Джон (он на английский манер переиначивал его имя, называя либо Джоном, либо Джеком), принеси мне из тумбочки Беломор»... ( а теперь прочтите эту фразу в течении полутора-двух минут ). и спички, бляяяяя.
В действии это выглядит так:
- Джон, - в этот момент Женишбек навостряет уши, - принеси мне, - киргиз уже стартует на месте, стуча копытом о землю, - из тумбочки, - Джон подаётся всем телом вперёд, оставляя для услышания приказа лишь уши - Беломор… - всё!!! Прокрутив в воздухе ногами и оставив за собой клубочек пыли, дух мчится в казарму. Бруно, выпучив глаза, продолжает свой затянувшийся приказ –
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 55 | Нарушение авторских прав