Читайте также:
|
Глава 4. Maniae infinitae sunt species* (часть 1)
История визуально-юмористическая, о том, что случается, когда интеллект зашкаливает, энергии - через край, а «мирных целей», на которые все это можно направить, на горизонте не видно.
*разновидности безумия бесконечны (лат.)
У тернового венца - ни начала, ни конца.
Ненавижу вспоминать об этом.
Не-на-ви-жу.
Может быть, потому что никогда в жизни не делал большей глупости. И Кес говорит, что уже не сделаю. Не из-за того, что прошло много лет и я «поумнел», а просто потому, что это невозможно.
Кесу, конечно, виднее.
А я до сих пор иногда натыкаюсь на них в самых неожиданных местах. На них. На свидетельства моего врожденного слабоумия. Кес не убирает их вовсе не для того, чтобы они меня мучили, появляясь вдруг из темноты и служа вечным напоминанием о моей безалаберности, а просто потому, что это оказалось невозможно.
«Самоликвидируются. Со временем», - вздыхая, говорит он.
Я верю. Со временем исчезает абсолютно все. Беда только в том, что мне до этих светлых времен не дожить. Не стоит и мечтать. Не дожить, даже если я приму его предложение, чего я делать не собираюсь. Но об этом после.
Обо всем после.
А пока что я снова изображаю няньку для некоторых личностей с особо неустойчивой психикой.
Для некоторых поганцев, которым не хочется угощаться собственноручно сваренной кашей.
Для некоторых бездельников, которым становится скучно, если вокруг них ничего не происходит более пяти секунд.
Фэйт. По моему мнению, он не заслуживает благосклонности фортуны, которая исправно его бережет. Но ей, конечно, лучше знать.
Иногда мне хочется его убить. Довольно часто, если честно. Потому что у меня нет ни одного способа поставить его на место. Ни единого. Когда у него все в порядке – плевать он на меня хотел, а когда не все в порядке... А когда не все в порядке, я просто не могу читать ему морали. Он-то никогда не выясняет, сам я виноват, если попадаю в неприятности, или не сам. Спорить могу, что ему такие высокие материи даже в голову не приходят.
А я вот сижу и думаю, что так ему и надо. Потому что он сам виноват.
Это оттого, что я – негодяй и мерзавец.
А еще оттого, что очень неудачно все сложилось.
Ведь я... Понятное дело, что ничего конкретного у нас тогда не материализовалось. Просто сгустки отрицательной энергии или что-то в этом роде. Не знаю, это ли называлось в книге «множеством копошащихся демонов», но знаю точно, что никуда они не исчезли, когда зеркала треснули и свет погас. Я и в темноте прекрасно видел, как они по подземелью носились. Так и разбежались в разные стороны, когда я факелы зажег.
Фэйту я про них не сказал.
Сначала решил немного подумать, потом случилась эта дикая история с Белл, а теперь... Теперь я даже не знаю, как подступиться, потому что вопросом этим надо заниматься, а Фэйт настолько выпал из реальности, что мне уже даже не по себе.
***
У меня ностальгия. По тем сказочным временам, когда я точно знал, что мне нужно, а что нет. По тем временам, когда я ни в чем не сомневался. Когда я был уверен, что все само сложится как надо. А теперь от одной мысли, что бы со мной было, не окажись Айса в нужное время в нужном месте да еще и с нужными идеями, мне становится страшно.
Ненавижу страх!
Первый раз в жизни он мучает меня постфактум. Я даже предположить не мог, что так бывает.
Не знаю, почему я вспоминаю тот сумасшедший ноябрь, вместо того чтобы думать о нынешних веселых временах. Ведь сейчас все могло быть намного хуже. Сейчас мне просто повезло. Осенью Айс привлек всех, кого только смог, чтобы вытащить меня из неприятностей. А сейчас случилось чудо. Мне бы обрадоваться, встать в полный рост и поприветствовать его: «Здравствуй, Чудо! Я, Люциус Малфой, приветствую тебя! Заходи еще! Мне понравилось!»
Но я не хочу.
Потому что мне не понравилось. Совсем не понравилось.
Не знаю почему.
Не понравилось - и все.
***
Как-то я не ожидал от моего любителя шоколада такой тяжелой реакции. Тем более что все его нынешние проблемы несколько надуманные. С ним ведь ничего не произошло. Абсолютно ничего. Он даже в министерстве теперь желанный гость. Репутация - дай бог каждому. Он все сделал правильно. Кого не смог обольстить, того купил, кого не смог купить, того подставил, да так, что мало не покажется, кого не смог подставить… ну, того ведь и отравить можно.
Да мало ли… возможностей.
А к делу Лонгботтомов Фэйт вообще никак не причастен. То есть он, конечно, причастен, только кто об этом теперь узнает? А даже если и узнает, то ради бога - идите, доказывайте.
Нет, дело не в этом. Дело в «неправильных» мыслях. Потому что реальных проблем у него сейчас нет.
Все это меня немного расстраивает. Фэйт ничем особо не интересуется, ударился в философию, чего раньше за ним никогда не водилось, все время сидит дома. Даже, кажется, впервые за два года заметил, что у него есть сын. То есть замечал-то он и раньше. Как-то, помню, скандал был дикий. Нарси куда-то собралась, а Фэйт обещал посмотреть за ребенком. Так он наложил «Silencio» и забыл. А эльфам что? Не орет - и слава богу. Дня через три-четыре Нарси решила, что это странно: трехмесячный ребенок - и постоянно молчит. Повезли его в Мунго, а там им сказали, что на нем «Silencio». Нарси, как вернулись, у Фэйта палочку отобрала и все заклинания проверила. Короче, мы с Белл ее вдвоем держали, пока Фэйт прятался.
Но это все было еще при Лорде. Мы вообще в те времена жили довольно весело. А теперь Фэйт часами может сидеть в кресле и просто смотреть на играющего ребенка. Как-то сказал мне, что присутствие сына дает ему ощущение, что он сделал в этой жизни хоть что-то путное. Ну, не знаю. На мой взгляд, довольно глупо.
Хотя, вспоминая свой разговор с Дамблдором о Руквуде, должен признать, что польза от этого ребенка, бесспорно, есть.
***
Мне нужно было просто подумать. Немного подумать обо всем, что произошло за последние несколько лет. Подумать о том, что я буду делать дальше. Но нет! Они будто сговорились отравлять мне жизнь, пользуясь моим угнетенным состоянием.
Ну, подождите.
Я вам устрою.
Я обиделся.
***
Я никогда не видел маленьких детей. То есть видел, конечно. У меня есть племянники. Но когда они были малышами, я вообще не помню, чтобы хоть раз на них взглянул. А сейчас мне даже стало интересно.
Бледное белокурое создание с остренькой мордашкой, до неприличия похожее на Фэйта чертами лица и повадками, а на Нарси - какой-то общей бесцветностью. Ребенок, которого любят. Относятся, на мой взгляд, довольно легкомысленно. Например, однажды забыли в кафе на Диагон Аллее, а вспомнили только дома, и то не сразу. Но любят. Искали ведь потом.
Полуторагодовалый мальчишка забрел в маггловские кварталы, и его практически усыновили какие-то цыгане. Там-то, ближе к утру следующего дня, спящего ребенка и обнаружил Кес, к которому мы бросились, как только я узнал о случившемся.
Это был самый короткий путь. Драко ведь наш родственник. Как Кес это делает, я, правда, не знаю, но местонахождение забытого в кафе малыша определил секунд за десять, расстелив на столе карту Лондона и просто поводив по ней ладонью. А еще через три минуты Кес уже стоял рядом с нами, держа спящего мальчишку на руках. На все про все ушло у нас меньше получаса, учитывая тот факт, что минут двадцать Кес просто не мог успокоиться после нашего сбивчивого рассказа о том, как Фэйт сыночка потерял. Сначала наш «дядюшка» хохотал, потом морализировал и, только доведя Фэйта почти до истерики, отправил Криса за картой.
Признаться, мне очень интересно наблюдать за Драко. Всегда было любопытно, как Фэйт вел себя в раннем детстве.
Но мне кажется, что не так.
Ребенок ласков, капризен, избалован и уверен в себе.
Просто до безобразия уверен в себе и своих правах на родителей.
Фэйт точно таким не был. Его матери откровенно не было до него никакого дела. А Нарси постоянно прыгает вокруг этой сопливой козявки.
Время от времени Фэйт впадает в черную меланхолию. Тогда он забирает мальчишку и уходит с ним куда-нибудь наверх, куда Нарси попасть не может. Однажды он не спустился на ночь, и мне пришлось опять просить Кеса о помощи, потому что есть в Имении места, куда никто, кроме Фэйта, попасть не может. И многочисленные башенки как раз из их числа.
Кес полетал над Имением, нашел Фэйта и «надрал ему уши», как сам выразился. Думаю, что это некоторое преувеличение, но больше таких вещей не случалось.
А в целом настроение у него было препоганое, и мне это совсем не нравилось.
Понаблюдав за этим безобразием примерно месяц, я предложил Нарси провести эксперимент. Суть заключалась в том, чтобы точно определить настоящие масштабы отрешенности Фэйта от радужной действительности. Нарси, которой после ареста Белл не с кем было даже поболтать по душам, рассказала мне, как Шеф учил ее менять систему аппарации Имения. Потратив почти неделю, мне удалось понять, как Лорд это делал. Аппарацию мы общими усилиями перекрыли и даже заключили пари, через сколько нам ждать большого скандала. Я поставил на сутки, так как немного лучше Нарси был осведомлен об активной личной жизни нашего Дон Жуана, а Нарси - дня на три, так как лучше знала, в каком он сейчас трансе.
Результат расстроил нас неимоверно. К концу третьей недели абсолютной тишины мы наконец сообразили, насколько плохи его дела. Я не мог поверить, что за двадцать дней он ни разу не пытался покинуть Имение, и решился на провокацию. Я велел Эйву послать Фэйту письмо с просьбой о немедленном визите. Результат мы получили совсем удручающий.
- Я что, опять под домашним арестом? – злобно бросил Фэйт и почти на сутки заперся в спальне.
К вечеру следующего дня я сказал ему, что если он не откроет, то я сломаю дверь, и был милостиво впущен в темную комнату.
Он никак не отреагировал на мой честный рассказ про эксперимент, а вместо этого сказал, задумчиво разглядывая собственные ладони:
- Знаешь, Айс, мне все время такая гадость снится...
- А что тебе снится? – осторожно спросил я его, чувствуя неладное.
- Арбуз.
- Что?
- Арбуз. Мне снится гнилой арбуз.
- То есть?
- За мной гоняется гнилой арбуз.
Мерлин!
- Сильно гоняется?
- Да нет…
- А ты не пробовал от него не убегать?
- Я не убегаю.
- Фэйт?!
- Не знаю. Я даже не уверен, что это сны. Один раз вроде бы проснулся, а стою посреди коридора.
Вот и все.
Приехали.
И что я должен делать?
***
Никаких гнилых арбузов мне, конечно, не снилось. Я еще пока в своем уме. Во сне по дому не гуляю и шизофренией не страдаю. Просто они с Нарси меня невероятно утомили своими дикими выходками. Все время шушукаются за моей спиной.
Как будто я слепой.
И глухой.
И вообще недоразвитый.
А еще эти ее эльфы все время за мной следят. Что они себе воображают? Аппарацию перекрыли. Юмористы. Да у меня на Диагон Аллею портключ есть. Прямо в... Не важно куда. Я почетный клиент. Везде, где мне нужно.
***
Фэйт совсем рехнулся. Сначала гнилые арбузы, теперь эльфы. Одного он вчера поймал у себя в кабинете. Ловушку поставил. Блокирующую их магию.
Нарси прямо в школу явилась. Вся зареванная. «Иди, - рыдает, - скорее, у него совсем крыша едет». Прихожу. Кабинет закрыт, эльф верещит, Фэйт смеется, слов не разобрать.
- Не открывает, - шепчет Нарси дрожащим голосом.
- А как туда эльф-то попал? Люци ведь предупреждал: как увидит - прибьет. Он же их на дух не переносит.
- Я послала. А он ловушку поставил. Убьет он его, Сев. Сделай что-нибудь.
Что я могу сделать? В конце концов, это его домовики, и он имеет полное право их убивать, если ему хочется. Он же ясно дал понять, что не желает их видеть. И, честно говоря, я его понимаю.
Помню, очень я удивился, когда впервые увидел в Хогвартсе, как выглядит настоящий домовой эльф. Мои совсем другие. И ростом повыше, и соображают гораздо лучше, и этого глупого желания «услужить» в них нет. Да и внешне они на эльфов не похожи. Просто так уж повелось, что «домовиками» называются, а если серьезно, то я так пока и не выяснил, что они из себя представляют. У них узнать невозможно – они всегда молчат, что, несомненно, является большим плюсом, а у Кеса спросить - как-то случая не представилось.
Пришлось вернуться в Хогвартс, камином отправиться в Ашфорд, перейти Тревес, сообразив по дороге, что через школу я потащился совершенно напрасно, подняться к себе в спальню и таким образом, обойдя практически всю Англию и посетив мимоходом Северную Ирландию, добраться наконец до его чертова кабинета.
Клянусь, оно того стоило.
Фэйт сидел в своем любимом кресле, вертя палочку в руке, как некогда очень любил делать Шеф, и смеялся. Перед ним на столе, прямо на раскиданных бумагах, приплясывал домовик и верещал примерно следующее:
- Хозяин – мерзкий черный маг! Добби все про него знает! Хозяин - гадкий черный маг! Хозяин служит Тому-Кого-Нельзя-Называть! Добби все видел! Черный маг! Хотел вернуть Темного Лорда! Мерзкий черный маг!
***
Айс стоял, вылупив глаза, и появилось у меня такое нехорошее ощущение, что сейчас он лопоухую тварь прикончит.
Иначе для чего бы он стал палочку вытаскивать?
***
- Finite Incantatem!
Так я и знал. Эльф мгновенно перестал скакать, плюхнулся на стол и принялся биться об него головой. Тоже не лучший, конечно, вариант, но хотя бы традиционный.
- Фэйт, что ты с ним сделал?
- Твоим веритасерумом напоил. Видишь, как полезно. Столько интересного о себе узнал.
- Фэйт, - от неприятных предчувствий у меня даже ладони вспотели, - веритасерум на эльфов не действует. То есть это зависит… К тому же это не совсем веритасерум, понимаешь? Где ты его взял?
Фэйт стащил ни на секунду не замолкающего эльфа со стола и выкинул за дверь с «ласковым» напутствием «чтоб больше я тебя здесь не видел».
- Вот, – ткнул он палочкой в одну из моих колб на каминной полке.
- Это не веритасерум.
- А что?
Если бы я знал! Ну как так можно, а?
***
Из сбивчивых объяснений Айса я понял, что напоил эльфа какой-то незаконченной разработкой незнамо чего. Хорошо, что хоть не ядом.
Но зелье было очень похоже на веритасерум. Сначала я хотел выяснить, зачем этот уродец залез в мой кабинет. Хотя я и так прекрасно знал, что они просто шпионят за мной для Нарси. А потом показалось забавным заставить его рассказать, что он обо мне думает. Откуда мне было знать, что зелья на домовиков иначе, чем на людей, действуют? Впрочем, как веритасерум оно и сработало. Так я еще «Imperio» для верности наложил. А когда Айс «Imperio» снял, он и начал башкой об стол стучать.
***
По его мнению – это смешно? Я там чего только не намешал! Это же просто эксперимент был. Оно разве что вид имело веритасерума. Хотя, вообще-то, цвет и запах тоже. Но это никак Фэйта не оправдывает. Хорошо, хоть сам не напился.
- Ты сам не пробовал? – довольно ехидно поинтересовался я.
- Могу выпить, - огрызнулся он. - Хочешь?
Идиот. Вот сейчас скажу, что хочу. Выпьет ведь. Просто назло. Дурень.
- И нечего злиться. Я действительно не знаю, какой это может теперь дать эффект. Я никогда не занимался исследованием воздействия зелий на домовиков.
- Так можешь начинать. А то развелось тут…
- Они ничего тебе не сделали.
- Они меня раздражают.
- Выгони.
- И что дальше будет?
Действительно. Это я загнул, конечно.
Как все-таки здорово, что мне не приходится решать подобных вопросов. Ашфордом занимается Кес.
***
Айс наговорил массу интереснейших вещей. Про зелья он мог болтать до бесконечности, и я в таких случаях обычно думал о чем-нибудь своем, просто кивая головой, когда он задавал риторические вопросы. Но не в тот раз.
- Понимаешь, в основе, конечно, веритасерум, но там еще масса всякой всячины. Например…
Если честно, то я не могу точно воспроизвести его слова. Насколько я понял, эта разработка должна была действовать примерно как алкоголь, но не давать опьяняющего эффекта. То есть это зелье в принципе блокировало все тормозные центры. Учитывая, что мозгов у домовиков и так не особо много, а башню им и от сливочного пива сносит мгновенно, то могло все кончиться весьма мрачно.
- То есть ты хочешь сказать, что чуть не отравил моего домовика?
- Я отравил?
- Конечно ты.
- Я его поил зельем неизвестного состава?
- Лично я поил его веритасерумом. А в том, что в колбе оказалось зелье неизвестного состава, – целиком и полностью вина твоя.
Обожаю взбешенного Айса. Как же я его люблю в эти минуты. Представить не могу, что еще может вызывать у меня такое всеобъемлющее чувство законной гордости. Очень я на него зол был, если честно. Могу даже рассказать за что.
Этот экспериментатор, с рождения убежденный в своих несравненных умственных способностях, оказался… В общем, не скажу, кем оказался. Он не только не смог рассчитать, чем закончатся его попытки вызвать Шефа из потусторонних миров и нам пришлось потом всю ночь убирать мои подземелья, молясь, чтобы авроры не пожаловали на внеочередную экскурсию по «самопроизвольно трансформирующимся пространственным формам», он даже не смог как положено задействовать охранные заклинания. Вот я обрадовался, обнаружив на следующую после ритуала ночь, что в Имении поселилось около десятка посторонних привидений. Днем их не было. Появлялись они сразу после полуночи и исчезали с рассветом. На самом деле с привидениями их роднили только отрицательная энергетика и бесплотность. Все. В остальном они ничем нормальных привидений не напоминали. Вели себя неадекватно, носились по коридорам, выли, стонали, ругались на незнакомом языке и воняли болотом.
Айсу я про них не сказал.
Во-первых, не стоило его расстраивать. Если ему нравится считать себя гением, который «всегда прав», то пусть считает.
Во-вторых, я боялся, что он развернет активную кампанию по изгнанию этого безобразия и сделает только хуже. Потому что Айс, захваченный какой-либо идеей, – серьезная разрушительная сила. В принципе, я ничего против не имею, но, пожалуйста, только не у меня дома.
А в-третьих, я решил выяснить опытным путем, действительно ли я являюсь таким страшным черным магом, которым теперь слыву.
Покопавшись полдня в той части своей библиотеки, которая на несколько ближайших лет переехала в Ашфорд, от привидений я избавился. Единственное, чего я так и не понял, почему заклинания и ритуалы считаются черномагическими и являются запрещенными, если приносят такую несомненную пользу?
***
Если бы мы понимали, в чём истинное наше счастье,
мы никогда не искали бы его за пределами,
установленными законами божескими и человеческими.
Шодерло де Лакло.
Опасные связи.
К июлю я совершенно точно знал, что мне делать.
Если все получится, то это будет потрясающе. Вот Кес удивится! А то он считает меня безмозглым ребенком с задержкой развития.
Я прекрасно понимаю, к чему все это может привести. Но мне нечего бояться. Корыстных мотивов у меня нет. Ни одного. Мне не нужно богатство. Меня не интересует власть. Мне вообще плевать на человеческие страсти. Я хочу найти Истину, чтобы больше не мучиться и не сомневаться. Остальное – пыль.
Все было готово, и на тринадцатый лунный день я стоял в ашфордских подземельях на пороге невероятных открытий. В том, что открытия будут невероятными, я не сомневался.
И, конечно, оказался прав.
Я всегда прав.
Лучше бы я ошибался.
Хоть иногда.
***
Мечта - лучшая подруга кошмара.
Альбусу Дамблдору.
Хогвартс.
17.07.1982
Альба, мне лет пятьсот не было так плохо. Я убью его. Он стащил у меня «Аль Азиф», помнишь, тот, арабский, он читал эту книгу своим... друзьям, он сделал амулеты, он вызвал… Я не знаю, что он вызвал. Он думает, что он прошел Первые Врата. Это чудовище, ничтоже сумнящееся, решило заняться поиском Истины. Ты понимаешь, что это значит? Он открыл канал, по всему замку носится эта чертова нечисть, то ли шумерская, то ли халдейская, то ли вообще незнамо какая. И что мне теперь с ней делать? Я представления не имею, как загнать ее обратно, главным образом потому, что невозможно определить, из какого она пантеона.
Какой-то урод заявил мне сегодня ночью, что он - «тень Гильгамеша», и пошел дальше, как будто он теперь здесь… живет…
Подземелья затоплены водой. Практически полностью. Эта... вода говорит, что она – «дух воды». По-моему, это что-то китайское.
Всем весело. Кроме меня.
Какое-то рогатое чудище вторые сутки бегает за нашими дамами. Здесь никогда не было никаких... существ, только мы, тут даже эльфы… ну, ты знаешь.
Наши чары на них не действуют, они тоже все время пытаются что-то на нас насылать – безрезультатно, естественно. В нашей пространственно-временной плоскости они достаточно безобидны, их сила иссякла много тысяч лет назад, но я ума не приложу, что теперь с ними делать. Их слишком много, и они очень древние. Сейчас и магии-то такой нет. Совершенно примитивны. Интеллектом, за редким исключением, не обладают. Вообще никаким. В первую же ночь погрызли все гробы. Идентифицировать их практически невозможно, соответственно, изгнанию они не подлежат, и защитное поле тоже не поставить.
Твоего слабоумного зельевара я выгнал. Еще не хватало, чтобы он увидел, что здесь творится. К тому же, я боюсь, что именно на него-то они и смогут воздействовать. Это же его энергетика. И он - человек. Это нам без разницы. Я вообще не понимаю, как он жив остался. Конечно, надо бы выяснить, каким образом у него все это получилось, может быть, тогда…
Но я его видеть не могу! Ты представляешь, что с ним сделается, когда он узнает, что в его подземельях теперь Дух Воды поселился?
А что творится у него в Восточном крыле, я вообще не представляю. Мне вполне хватает всего остального.
Кес.
P.S. Кстати, это уже второе письмо. Первое сожрала какая-то лопоухая тварь с присоской вместо головы. Где у нее рот, я так и не понял.
***
Даже в кошмарном сне мне не могло привидеться, что Кес, невозмутимый, крайне вежливый, такой сдержанный и спокойный, может попросту... дать мне оплеуху. Да еще такую.
Как он узнал? У меня же ничего не получилось!
- Кес...
- Я думаю... что мне с тобой сделать.
Никогда в жизни мне не было так страшно. Клянусь.
- Кес, я…
- Убирайся.
Слава Богу. Можно сбежать. Потому что самое ужасное, что он может со мной сделать, - это бросить меня. И Ашфорд.
***
Когда Айс явился, где-то в районе четырех утра, на нем лица не было. Никогда его таким не видел. Сказал, что будет теперь здесь жить. Пытался улыбнуться, но как-то неубедительно. Потом снял мантию, аккуратно расстелил ее на полу в коридоре, пробормотал, что хочет спать, действительно лег на нее и уснул.
Мгновенно.
Прямо там.
Я просто обалдел.
Подумал, может, мне все это снится…
***
Клаусу Каесиду.
Ашфорд.
Ирландия.
17.07.1982
Кес, привет! Получил «крик» твоей древней души. Смеялся полдня. Извини. Ты чего так распереживался? Все же обошлось. Ну, значит, будет искать Истину, ничего не поделаешь. Ты же всю жизнь его учил: «делай, что изволишь – таков весь закон». И что теперь тебе не нравится? Он и делает, «что изволит». Научил ребенка чистому сатанизму, теперь удивляешься. Софист ты наш доморощенный.
Ну, читал своим друзьям. И что? Он с таким же успехом мог ее читать нашему кальмару или хагридовым тыквам. Кто из них что понял? Я тебя умоляю.
Альбус.
P.S. Я никак не могу сегодня. Но завтра буду непременно. И с Восточным крылом разберемся. Все будет хорошо, не стоит так расстраиваться.
***
Альбусу Дамблдору.
Хогвартс.
17.07.1982
Альба, ты что?! Какому сатанизму?! Единственное правило цивилизованного существования общества у нас теперь называется сатанизмом? Спасибо, что просветил. Буду знать.
Кес.
***
Клаусу Каесиду.
Ашфорд.
Ирландия.
17.07.1982
Как раз теперь и не называется. Но называлось. Последние две тысячи лет.
Кес, ты меня иногда поражаешь. Я готов согласиться, что это единственное правило цивилизованного существования общества, но только при условии, что общество состоит из тебя, меня и Ника. Я даже понимаю, чему ты Северуса пытался научить. Но результат перед тобой.
Альбус.
P.S. Сапоги брать, или у тебя найдутся?
***
Альбусу Дамблдору.
Хогвартс.
17.07.1982
Ты хочешь сказать, что я вырастил безмозглого авантюриста?
P.S. Есть сапоги. Лучше Ника возьми.
***
Клаусу Каесиду.
Ашфорд.
Ирландия.
17.07.1982
Я хочу сказать, что ты много от него ждешь, совершенно не задумываясь о том, чего желает он сам. Он не может воспринимать мир, как ты, он очень молод. Сделай одолжение, попробуй вспомнить, чем ты сам занимался в тридцать лет. О чем мечтал? К чему стремился? Как видел свое будущее? Может, не стоит все время заставлять его соответствовать? Почему он должен оправдывать твои ожидания?
Кес, я клянусь, что ты не прав. Все, что он делает в своей жизни, он делает для тебя. Неужели ты не видишь? Даже если мое мнение ничего для тебя не значит, я прошу, просто подумай об этом.
Твой Альба.
P.S. Ник нездоров. Попробуем сами справиться. Ник ведь тоже по древним религиям не специалист. Я тут покопался в библиотеке и пришел к выводу, что ты прав. Единственный способ избавляться от них – это выяснять, кто они такие и откуда. Тогда есть шанс. Да, и очень меня смущает «тень Гильгамеша». Боюсь, все не так просто.
***
«Изволь явиться. Кес».
Очаровательная записка. Такая милая. А главное – многообещающая. Я, конечно, явлюсь. Вот прямо сейчас и явлюсь. Прощаться мне все равно не с кем.
Понятия не имею, как Кес узнал о моих попытках провести ритуал. И не могу вспомнить, в какой момент все пошло не так. Ощущение было, что я просто заснул. Причем практически в самом начале. Очнувшись, почувствовал невероятную усталость и, еле передвигая ноги, поплелся наверх.
На Тревесе меня поджидал Кес, которого не должно было быть в замке еще как минимум неделю. Вместо приветствия я получил от него первую в своей жизни пощечину и, к великой моей радости, был выгнан вон.
Не знаю, что произошло. Знаю только, что, судя по реакции Кеса, натворил я на этот раз что-то феноменальное. И очень «неправильное».
Буду надеяться, что сразу он меня не прибьет, а хотя бы объяснит сначала…
Да какая, впрочем, разница.
***
Первые три дня Айс практически все время спал. Что у него случилось, объяснять не торопился, да я и не спрашивал. И так было ясно, что ему просто плохо. Пришлось воспользоваться его состоянием и палочку у него изъять. После этого пошло повеселее. Особенно когда я сообразил, что нужно заставлять его есть, угрожая «Imperio». Он даже начал ругаться. На четвертый день - в обмен на обещание вернуть ему палочку - согласился побродить по парку. А ночью прилетел Крис с письмом от Кеса, и Айс отправился домой.
Это хорошо. Кес обязательно разберется, что с ним случилось.
***
Кес ждал меня прямо у камина на Тревесе, держа в руках свой медальон. Я даже не успел еще выйти из огня, а он уже надел его мне на шею. Думать, зачем он это сделал, – сил не было. Меня просто трясло. Замерз, наверное.
Что-то было… неправильно, но я не мог определить, что именно. То ли звуки не те, то ли запах не тот, то ли свет падал не так, как обычно… Но разбираться с этими странностями Кес мне времени не дал.
- Ты как?
- Кес, что случилось?
Так и не ответив, он обнял меня за плечи и повлек к дивану. У меня немного кружилась голова, но прием он мне оказал довольно теплый. Это успокаивало.
И дрожать я, кажется, перестал. Видимо, согрелся.
- Севочка, расскажи мне, пожалуйста, все по порядку и очень подробно: что ты хотел сделать, какие шаги для этого предпринял, и как все это происходило? И постарайся ничего не упустить. Это очень важно.
Я рассказал. И о первом ритуале, и о втором. Все, что вспомнил. Тем более что о втором помнил я очень мало.
За все время рассказа Кес ни разу не отвел внимательного, настороженного взгляда, как будто чего-то ждал.
- Очень плохо, - пробормотал он, когда я наконец закончил.
И только тут я разглядел, что у него невероятно измученный вид.
Почему он молчит?!
- Кес, объясни мне, что случилось.
- Я не знаю, как это объяснять, - немного раздраженно бросил он.
- Кес, пожалуйста.
- Хорошо. Вот когда ты связался с Томми и пришел сюда показывать мне свое клеймо, я тебе сказал, что это пустяки. Теперь я так сказать не могу. По сравнению с тем, что ты устроил на этот раз, твои увлечения теориями бессмертия и всевластия - просто детские забавы. Надеюсь, объяснил доступно. По-другому не могу. А теперь, будь любезен…
- Кес, не надо так…
- Хорошо. Извини, я здорово устал… Ты… ты просто не представляешь, что ты наделал.
- Но ты же не желаешь ничего объяснить! Конечно, не представляю! Может, я бы лучше представлял, если бы ты…
- Я запретил тебе прикасаться к этой книге. Что еще надо было объяснять? Это непонятно? Тебе не три года. Пора бы постигнуть «необъятную глубину» понятия «нельзя». Или тебе и это оказалось не под силу?
- Почему тебе можно, а мне нельзя?
- При чем тут я?
- Я тоже хочу стать некромантом!
Он на секунду замер, глядя на меня, мягко скажем, удивленно.
- Севочка, ты заболел? Я не могу быть некромантом! У меня слишком много бытовых обязанностей! Ты же не даешь мне заниматься наукой! И потом – это не мой вопрос. Я не ищу истину. Совершенно бессмысленное занятие.
- А я ищу.
- Так я и знал, - произнес он тихо и почему-то обреченно. - Ты уверен, что хочешь именно этого?
Если бы он продолжал на меня орать, я бы ответил, что уверен. Просто из упрямства. А так…
- Я не знаю.
Ничего я теперь уже не знаю. И чем дальше, тем только хуже. Как все просто было в детстве. Когда мне было лет двенадцать, я вообще знал все на свете. Мог ответить на любой вопрос. Теперь мне почти тридцать. И я не знаю ни-че-го.
Что происходит, а?..
***
Из Ашфорда Айс вернулся к обеду. Как и следовало ожидать, встреча с Кесом подействовала на него благотворно, потому что на ночь он даже отправился в лабораторию и с увлечением принялся варить там какую-то гадость.
Вот и отлично. Хорошо, что все обошлось.
Жалко только - он ничего не рассказывает.
Но не очень-то и хотелось.
Я сначала было обиделся, а потом передумал.
Пусть делает что хочет.
***
За что я люблю Фэйта, так это за его умение не задавать вопросов. Он даже не удивился, когда я, вернувшись от Кеса, сообщил, что собираюсь гостить в Имении до сентября.
Честно говоря, я не знал, что ему можно было бы сказать, спроси он, к примеру, почему я не желаю жить дома. Ответа на подобный вопрос у меня не было. Кес попросил в Ашфорде не появляться. А если появляться, то обязательно предупреждать его заранее. Он отобрал у меня перстень Наследника, зато оставил свой медальон, который велел не снимать никогда, даже ночью, чем расстроил меня окончательно.
- Я что, в какой-то опасности?
- Если бы я знал!..
Утешительного во всем этом было, конечно, мало, но понимание того, что Кес меня охраняет и не особо сердится, успокаивало.
***
Так Айс до сентября у меня и прожил. Кес появлялся практически каждый день, но буквально на минуту, и создалось у меня такое впечатление, что он просто проверяет, как Айс себя чувствует. Они почти не разговаривали. «Добрый день», «медальон не снимай», «завтра загляну» - вот и все, что мне удавалось услышать на этих встречах. Происходящее только лишний раз убеждало меня, что с Айсом не все хорошо. В Ашфорде он был всего лишь раз в середине августа и провел там меньше получаса, безмерно меня этим удивив. Я бы даже сказал, что он заболел, если бы не был уверен, что Кес держит все под контролем. Слишком уж вялым и ничем не интересующимся он мне казался. Я пытался его развлекать. Например, рассказал, как избавился от неадекватных привидений.
- Так все-таки это привидения были? – рассеянно спросил он.
- Ты о них знал?
- Я их видел.
- А почему ничего мне не сказал?
- Ну, ты же мне тоже ничего не сказал.
У меня просто слов нет!
***
Фэйт когда-нибудь доиграется. Он вытворяет совершенно недопустимые вещи, ни на секунду не задумываясь о последствиях. Если я начну ему объяснять, чем отличается черная магия от светлой на этическом уровне, он решит, что я свихнулся, потому что не сможет понять этого в принципе.
Я тоже так хочу! Я тоже хочу не понимать, почему нельзя пойти, прочитать книжку и легким движением руки уничтожить дюжину привидений. Не изгнать, а именно уничтожить.
Как прикажете объяснять ему разницу?
Ему просто захотелось избавиться от «неадекватных привидений». Он и избавился. Ни на секунду не задумавшись о цене. Ну не привык человек думать о цене, если ему что-то захотелось. Забыл научиться.
- Фэйт, это было очень опасно.
- Все же обошлось.
- Так нельзя делать.
- Почему нельзя? Отличный способ. Больше ни одного из них не встречал.
- А старые-то все на месте?
Задумался.
- Ты знаешь, а ведь и старых больше не видел…
И почему я не удивляюсь?
***
На самом деле Айс здорово меня расстроил. Сказал, что я уничтожил все нематериальные сущности в радиусе восьми миль. Вот уж не ожидал, что так получится…
С другой стороны, что ему до этих сущностей? Подумаешь. Новые набегут. Ему просто нравится на меня орать и самому себе доказывать, что я – «идиот». Всегда был грубияном. Распустил тут незнамо кого, а я опять виноват.
В общем, когда он в конце августа отбыл наконец в Хогвартс, забрав почти все свои вонючие пробирки, я был даже рад.
Ну, не то чтобы рад, но и не переживал особо.
Без него хоть тихо.
***
Почему, когда ты беседуешь с Богом - это называется
молитвой, а когда Бог с тобой - шизофренией?
Я точно помню, когда увидел его первый раз. Девятнадцатого сентября. В Хогвартсе. В своей спальне.
Я невероятно устал. От бесконечных ухмылок Дамблдора, который, как всегда, знал о моих делах больше, чем я сам, и позволял себе ласково улыбаться всякий раз, как мы с ним встречались. От постоянных жалоб Филча, который почему-то был уверен, что только я способен понять всю глубину его бездонной души. От необоснованных придирок МакГонагалл, которая все время грозилась пожаловаться на меня директору, как будто он не сказал ей в конце августа на педсовете оставить меня в покое. Кажется, тогда был единственный раз с лета, когда он при виде меня не ухмылялся.
Но в тот день я устал как-то особенно. Медальон оттягивал шею. Он всегда к вечеру становился намного тяжелее, и я отлично понимал, что это значит. Так же, как понимал, зачем Кес забрал у меня перстень. Понимал, но не знал точно. А думал я об этом постоянно. Что случилось в Ашфорде? Что такое происходит, что мне даже показываться там запрещено? И совершенно не понятно, кончится ли это когда-нибудь. Я был дома дважды - уж на тридцатый-то день в любом случае приходилось появляться, - но Кес не отходил от меня ни на шаг и выпроваживал буквально через пять минут. От этих визитов у меня сохранялось четкое ощущение, что все не так, как должно быть.
Возможно, я бы смирился с таким положением вещей - в конце концов, Кесу лучше не противоречить, особенно сейчас, - но меня выводили из себя улыбки Дамблдора. Они совершенно ясно давали понять, что директор знает о происходящем больше, чем я. А то, что это его развлекает, говорило о том, что серьезной опасности нет.
Примерно об этом я и думал в тот вечер, когда решил, что мне надоело носить медальон. Если бы существовала реальная опасность, то Дамблдор не веселился бы, глядя на меня. И Кес предупредил бы обязательно.
ОН сидел на моей постели. Совершенно незнакомый, абсолютно голый мужик весьма глумливой наружности. И улыбался. Почти непристойно.
Мерлин!..
Я шарахнулся в сторону и выхватил палочку.
- Вы кто?
- Вот видишь, ты теперь тоже так знакомишься, - ухмыльнулся незваный гость.
Он мне угрожал! Вот так сразу?!
Мне плохо.
- Извольте назвать свое имя и объяснить, как вы попали…
- А я теперь тут живу. С тобой. Разве ты не знал?
Он что, издевается?
Это сон. Я просто устал и уснул.
Медальон Кеса так и остался в моей левой руке, и я непроизвольно попытался надеть его обратно.
- А это теперь бесполезно, - продолжал глумиться этот негодяй. – Можешь считать, что мы с тобой познакомились. Раз ты видел меня один раз, то теперь будешь видеть всегда.
- Убирайтесь отсюда!
Голос звучал непривычно слабо.
- Я ведь тоже могу быть очень грубым…
Это «нечто» легко и беззвучно поднялось с кровати и, виляя бедрами, начало приближаться ко мне.
Я сделал два шага назад, прижался спиной к стене и, направив палочку ему в грудь, заорал:
- Avada Kedavra!
Когда я впервые ехал в школу, Кес предупреждал меня, что все заклинания в Хогвартсе фиксируются. Абсолютно все. Так что я и не удивился особо, когда Дамблдор практически мгновенно материализовался между моей дрожащей палочкой и ухмыляющимся гадом, которому на мою «Аваду» было совершенно плевать. Ему, видимо, на все было плевать.
На этого поганца директор не обратил совершенно никакого внимания, а вот на меня взирал весьма гневно.
- Что тут у тебя происходит, Северус? – спросил он, выхватывая палочку у меня из рук.
Я был почти уверен, что Дамблдор гостя моего не видит, и что отвечать - не знал.
- Это… - и я растерянно развел руками.
- Ах, это? И ты полагаешь, что сможешь избавиться от него «Авадой»?
- А он – придурок! – радостно заявил мужик, выглядывая из-за плеча директора.
Дамблдор никак на его заявление не отреагировал, а я как-то мгновенно разозлился и заорал:
- А ну заткнись!
Директор засмеялся.
- Хочу предупредить тебя, Северус, что спутника твоего не вижу. И не слышу. Я просто знаю, что он здесь. И выглядишь ты, когда ругаешься, немного странно.
- Он сказал, что я – «придурок», - машинально произнес я, осмысливая сказанное Дамблдором.
Все. Мне конец. Голый мужик, которого никто, кроме меня, не видит и не слышит, – это только в Мунго лечат. Однозначно. И, кстати, никогда не вылечивают.
- Северу-у-ус, все нормально, - директор поводил рукой у меня перед глазами. - Он там есть. Просто я не могу его видеть.
- Вы его чувствуете?
- Нет. Но мне сказал про него Кес.
- А мне почему не сказал?
- Да он вообще урод редкий, этот твой Кес, - мужик развалился в кресле.
- Вы знаете, он ведь совершенно голый…
- Ну, всякое бывает. Твой, значит, голый.
- Как это - «мой»?
- И этот носатый тоже урод. Гони его в шею, Сев.
- Заткнись!
- Северус, прекрати на него кричать. Ему это совершенно безразлично.
- Кто это? – спросил я шепотом, надеясь, что голый хам меня не услышит.
- Он знает все, что ты говоришь, Северус. И все, что думаешь. И все, что помнишь. Он знает про тебя все. Это называется «тень Гильгамеша».
- Тень чего?
- Не чего, а кого, придурок! Тень Гильгамеша. Это я.
- А… а пойдемте в ваш кабинет, а?
Что, ради Мерлина, Альбус находит во всем этом смешного?
- Северус, ты не понял. «Тень Гильгамеша» ты вызвал из потусторонних миров. Вызвал и не отпустил вовремя обратно. Теперь он будет с тобой. Всегда. Совершенно бесполезно идти в мой кабинет…
- А как его отпустить?
- Теперь никак. Только если сам согласится уйти.
- Я похож на идиота? Чего я там не видел? Нет, Сев, и не надейся. Мне тут понравилось.
- Он говорит, что не уйдет, - убитым голосом сообщил я директору.
- Конечно, не уйдет. У них там совсем не весело.
- Он материален?
- Нет.
- Привидение?
- Нет.
- Полтергейст?
- Ну ты и тупой, Сев! Тебе же сказали: я – «тень Гильгамеша». Чего тебе еще надо?
- Нет. Северус, это как бы… И вообще, обратился бы ты к Кесу. Он гораздо лучше меня разбирается в подобных вещах. Как недавно выяснилось.
- Он давно тут ходит?
- С июля, я так понимаю. Сняв медальон, ты его… активизировал.
- Он разумен?
- Да уж поумнее тебя буду, кретин!
- Я не знаю, Северус. Ты же с ним разговариваешь, а не я. Кес говорил, что вполне.
- Он все время ругается…
- Он совершенно безобиден. Если его не злить, конечно. Просто не обращай на него внимания, и все. Просто не обращай внимания.
С этими словами директор ушел.
Ну я попал!..
***
Клаусу Каесиду.
Ашфорд.
Ирландия.
19.09.1982
Кес, он снял медальон и активизировал «тень», очень испугался и расстроился, но держится.
Альбус.
***
Альбусу Дамблдору.
Хогвартс.
20.09.1982
Я не могу сейчас им заниматься. Скажи, чтобы медальон не снимал. Скажи - хуже будет.
Кес.
***
- Айс, ты только не сердись, но мне хотелось бы знать... чем ты меня… поишь.
Это еще что такое?
- Зачем?
- Я никогда не спрашивал. Тебе не кажется, что ты мог бы и рассказывать... иногда? Просто... любопытно...
Вид у него взъерошенный, решительный и даже немного испуганный. Он ничего не смыслит ни в лекарствах, ни в зельях, ни в токсикологии. И знает об этом. Какого Мерлина ему нужно? Он перестал мне доверять? Маловероятно. Он так обеспокоен собственным здоровьем? Повод у него, конечно, есть. И не один. Но я давно смирился с тем фактом, что его здоровье - моя проблема. Есть вещи, в которых мы безоговорочно доверяем кому-то другому, особенно если сами в них не разбираемся. Я, например, понятия не имею, откуда берутся деньги в Гринготтсе, которые я привык считать своими. Просто знаю, что Кес решает этот вопрос за меня, как и множество других.
А Фэйт прекрасно знает, что ему не стоит беспокоиться о своем здоровье. Просто надо меня слушаться - и все будет хорошо. И я понятия не имею, как с ним сейчас объясняться… доступным для него языком.
- Может, ты прямо скажешь, что именно тебя беспокоит? Уверяю, так будет гораздо проще.
- Да, наверное... Айс... – Фэйт разглядывает мои ботинки и вообще нервничает. - Как ты думаешь...
Мерлин! Что у него могло случиться?..
- В общем, ты знаешь...
Он решительно вскидывает голову, выпрямляет спину и заявляет:
- У меня галлюцинации. Это ведь очень плохо, да?
Что за ерунда!
- Слуховые?
- Нет, скорее… зрительные... хотя, ты знаешь, слуховые, пожалуй, тоже.
- И... что ты… видишь?
- Понимаешь... мне все время чудится... что по замку... что-то шастает... непонятное...
Этого еще не хватало! Ни на секунду не верю, что у него галлюцинации. Надо Кеса звать. И быстро. Что тут может «шастать»? «Непонятное».
- Большое?
- Нет, ты знаешь, маленькое. Не больше фута... даже меньше...
- Может, докси? Или еще какая пакость?
- Да нет. Ты что, смеешься, в самом деле? Этого у нас нет. В том-то и штука, что Нарси их не видела, но она говорит, что эльфы их очень боятся.
Стоп. Не в силах сдерживаться, я начинаю беззвучно смеяться:
- Фэйт, какой ненормальный объяснял тебе значение слова «галлюцинация»?
- Ты понимаешь, - совершенно не обидевшись на мой смех, объясняет он, - я так надеялся, что мне кажется, но эти... которые тут бегают... они... пойдем покажу.
Мы поднимаемся в его кабинет, и мне показывают самую настоящую «галлюцинацию». Она представлена обгрызенным углом огромного дубового стола.
- Вот видишь. Кто это мог сделать?
- Давно?
- Сегодня ночью.
- И ты все еще надеешься, что это галлюцинация?
- Ну, я пытался ее… развеять. Не вышло.
Я потрогал рукой изуродованный стол и пожал плечами.
- Айс, – быстро зашептал Фэйт, и взгляд его стал умоляющим, - как ты думаешь, вдруг это… Шеф?
Ой. Как все запущено.
- Отгрыз кусок твоего стола? Зачем?
- Ну, мало ли... во что он мог… переродиться... мы же пытались его... возродить... помнишь? Ну что ты смеешься?
- Нет, ты знаешь... вряд ли. Если у него теперь такие зубы...
- Прекрати ржать!
- Ты представь! Он нас будет теперь кусать! Раз - и головы нет! Фэйт! Ну у тебя и… фантазии!
- Это у тебя «фантазии», - раздраженно проговорил он, - я, между прочим, про откушенную голову ничего не говорил, а просто… ну, может, он в плохом настроении… сердится… понимаешь?
Говорить я уже не мог - только головой тряс. Как я люблю его железную логику! Если непонятно что, то не иначе как Темный Лорд. Со злости стол погрыз! У Фэйта уже просто навязчивая идея. Везде Шеф мерещится.
- Хорошо. Тогда что это?
- Понятия не имею. А ты не боишься, например, что оно может на Драко напасть? – я попытался переключить его страхи на более… земной предмет.
- Нет. Они к Драко не ходят. Они его боятся.
- Боятся?
Что же это может быть?..
- Да. Нарси сказала, что Дра их ловит и бьет об пол. Или в окно выкидывает.
- И ты решил, что у тебя галлюцинации?
- Я подумал, вдруг они просто материализовались. Ну, помнишь, как у тебя тролль, змеи...
Горе моё... Знал бы ты, сколько у меня с тех пор всякого… материализовалось…
- Фэйт! Это не бывает так просто. У тебя… тут… не может ничего материализоваться. В Ашфорде совсем другие… условия.
Мерлин, что я несу?..
- Тогда что это, Айс?
- Я уже сказал. Не знаю. Можно попросить Кеса, чтобы взглянул.
***
- А теперь извольте мне объяснить - и постарайтесь не врать, - каким именно образом вы связали Имение с Ашфордом, как давно это произошло, и - самое главное - какого дьявола я ни черта об этом не знаю?!
Естественно, мне лучше помалкивать. Связью занимался Айс, я только помогал, вот пусть он теперь на эти неприятные вопросы и отвечает.
Айс и отвечает. Вполне внятно и, к моему крайнему удивлению, абсолютно честно.
Помолчали. Под очень неприятным взглядом, надо сказать, помолчали.
- Люци, извини, - спокойно говорит мне Кес, после чего крепко берет Айса за мантию на груди, буквально наматывая ее на руку, и аппарирует.
Кажется, он очень рассердился. Бедный Айс…
***
Как все некстати! Вот уж не везет так не везет. Джойн прекрасно функционирует уже около пятнадцати лет. И надо же было Кесу узнать о его существовании именно сейчас, когда он еще не простил мне упражнений с Некрономиконом. Вот засада!
Хорошо хоть «тень Гильгамеша» не появляется уже неделю. Я почти поверил, что он от меня отвязался.
Сижу за столом на Тревесе, куда Кес меня усадил сразу по прибытии. Он ходит у меня за спиной, и ощущаю я себя препаршиво. Он нервничает и сердится.
- Мне, видимо, давно нужно было поговорить с тобой... но я хотел сначала... если бы я знал, что у нас есть связь с кем-то...
Остановился. Прямо у меня за спиной. Усилием воли я отгоняю мысль о том, что он сейчас просто свернет мне шею, и пытаюсь выпрямить спину, как это делает Фэйт.
- Почему ты мне не сказал?
- Я не хотел, чтобы ты знал.
Осталось добавить, что замок принадлежит мне. Для полного подтверждения врожденного слабоумия. Возразить на это Кесу будет нечего, я могу здесь делать что хочу.
Понятно, что мерзость, отгрызшая кусок от стола у Фэйта в кабинете, пришла из Ашфорда, иначе Кес не спросил бы о связи. А это был первый вопрос, который он задал. Значит, он прекрасно знает, что бегает по Имению. И то слава Богу.
- Почему?
- Когда мы это сделали, я не знал, что Фэйт наш родственник. Кес, я не хочу объяснять, почему я тебе не сказал. Извини.
Он продолжает молча стоять за моей спиной, и я вдруг с ужасом понимаю, что именно он там делает. Попытка развернуться пресекается мгновенно, и его холодные ладони уже лежат на моих висках...
- Перестань... – слышу я издалека собственный голос, - не смей...
- Значит, ты беспокоился, что я проявляю интерес к твоему приятелю?
Я уже стою, и мы смотрим друг на друга. Он - с насмешкой, а я - в полной ярости.
- Ты не смеешь так делать! Негодяй!
- Хочешь попробовать?
- Что?
- Я тоже могу дать тебе заглянуть в мои мысли. Хочешь?
Представляю, что он мне покажет.
- Нет.
- Как хочешь.
- Кес, это... нечестно.
- Знаешь, Севочка, у тебя столько секретов, что за те две минуты, что я пробыл в твоем сознании, ничего конкретного мне все равно определить не удалось. Люци действительно решил, что это Томми обгрыз ему стол?
- Да, - злиться я уже перестал. Как он меня поймал, однако. Я так перепугался, что даже не заметил, что он просто стоит у меня за спиной и спокойненько сканирует мне мозги. Гад какой! Ну и ладно. Ничего приятного ты там не нашел. Я уверен.
- На самом деле мне давно надо было объяснить тебе, что происходит, но меня так расстроили твои последние изыскания в области астральных миров, что...
Вот как! Здесь что-то случилось, а он даже не потрудился поставить меня в известность.
- У нас тут некоторые проблемы возникли... В принципе не решаемые... Просто мне не хотелось тебя лишний раз пугать.
Ободряющее начало.
Ну-ну.
Пусть рассказывает.
А я потом спрошу его про «тень Гильгамеша». Интереснейшая штука оказалась на самом деле эта «тень».
***
Кес вернулся часа через два в сопровождении очень мрачно настроенного Айса и какого-то голого мужика.
Совершенно голого. Честное слово.
- Я быстро. Люци, не волнуйся. Сейчас все уберем.
С этими словами Кес ринулся вверх по лестнице, а мы втроем так и остались стоять в холле. Как приветствовать раздетого гостя, я не знал. Может, ему мантию предложить?
- Кто это? – шепотом спросил я у Айса, стараясь, чтобы голый меня не услышал.
На что Айс повел себя немного странно.
- КЕС! – срывающимся голосом завопил он, – Люци видит эту тварь!
- Не хами, придурок, - равнодушно отозвался голый.
Кес резко остановился на площадке второго этажа и обернулся.
- Ну и что? Я тоже его вижу. Не волнуйся, Севочка, все нормально.
- А почему Дамблдор не видит?
- Севочка, ты иногда просто невозможен. Подумай головой. Пожалуйста.
Так и не дождавшись от резко впавшего в задумчивость «Севочки» ответа, Кес отправился «все убирать», а я остался слушать перебранку.
- Заткнись, мерзкий урод! – шипел находящийся в состоянии крайнего бешенства Айс.
- Да пошел ты… - задорно отзывался голый, с интересом разглядывая каминную полку.
- Ублюдок!
- Ну, это как раз весьма спорно… - резонно замечал мужик. – А у тебя здесь здорово. Фэйт.
Он совсем обалдел?! Что это такое?!
- М-м… Вы бы не хотели одеться?
- Нет. Одежда стесняет движения.
- Это смотря какая.
- У тебя разная, что ли, есть? – заинтересовался голый.
- Айс, почему ты его не одел?
- Не говори мне про него! Видеть его не могу! И где он только шлялся целую неделю!
- Можно подумать, ты волновался! – ухмыльнулся раздетый гость.
- Я?!
Если они будут так все время, я рехнусь, пожалуй.
***
Этот урод выбрал карнавальную мантию Нарси, расшитую блестками, цветами и лентами. К тому же мантия была красного цвета. Белокурой и сероглазой Нарциссе она очень шла, а на что стал в ней похож смуглый до черноты мужик двухметрового роста, я даже описывать не берусь, учитывая тот факт, что наряд доставал его новому владельцу только до колен.
Зато он теперь хоть одет.
Но Фэйт…
Фэйт меня просто поражает!
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 93 | Нарушение авторских прав