Почему тебя это больше беспокоит, чем когда Жан-Клод всадил в тебя клыки?

Он сглотнул слюну.

Меня очень многое не беспокоит, когда я думаю о сексе.

Говоришь, как обладатель только Х-хромосомы.

Я полоснула его по руке одним движением, пока он все еще вглядывался мне в лицо. Единственное, что мешало ему убрать руку, – я его держала.

Он не пытался вырваться. Он смотрел, как его кровь течет в чашу и смешивается с моей. Дно чаши уже было покрыто теплой кровью. Я отпустила руку Ричарда, но он держал ее раной над чашей.

Жан-Клод? – спросила я.

Он протянул свое тонкое запястье даже без просьбы. Я установила его над чашей, как раньше руку Ричарда, заглянула в темно-синие глаза и не увидела там страха – только легкое любопытство. Я сделала надрез, и на белой коже выступила алая кровь.

Она плеснула в чашу и была вся красная. Человек, ликантроп и вампир. С первого взгляда их и не отличить – кровь у всех красная.

И все равно крови было мало, чтобы окружить кругом силы шестьдесят с лишним зомби. Столько крови не получить, не принеся настоящей жертвы. Да, но у меня в руках был очень мощный магический коктейль. Доминик считал, что этого будет достаточно. Я надеялась, что он прав.

Какой-то звук отвлек мое внимание от крови, и еще то, что сила стала горячее.

Рядом с нами припали к земле Стивен и Джейсон, один в человечьем, другой в волчьем образе, но в глазах у них было одно и то же выражение: голод.

Я глянула на стоящую поодаль Кассандру. Она не сошла с места, но руки ее сжались в кулаки, и на верхней губе выступила блестящая испарина. На лице ее был написан почти панический страх.

Доминик стоял и улыбался, как ни в чем не бывало. Он был единственным, кроме меня, человеком в этом помещении.

Джейсон заворчал, но это не было настоящее ворчание – в нем был ритм. Он пытался говорить.

Стивен облизал губы.

Джейсон хочет знать, можно ли нам лизнуть чашу?

Я поглядела на Жан-Клода, на Ричарда. Их лица были достаточно красноречивы.

Я, что ли, единственная здесь не жажду крови?

Если не считать Доминика, то боюсь, что да, ma petite.

Делай что должна делать, Анита, но делай быстрее, – сказал Ричард. – Полнолуние – это полнолуние, а свежая кровь – это свежая кровь.

Два других вампира, которых я подняла, зашаркали ко мне. Лица их были совершенно лишены индивидуальности, как у дорогих кукол.

Ты их звала? – спросил Ричард.

Нет.

Их позвала кровь, – сказал Доминик.

Вампиры вошли в комнату. На этот раз они не смотрели на меня, они смотрели на кровь, и когда увидели ее, что-то в них вспыхнуло, и я это ощутила. Голод. Сознания или разума у них не было, осталась только потребность.

И с тем же голодом глядели на кровь зеленые глаза Дамиана. Красивое лицо исказилось, стало бестиальным и первобытным.

Облизав губы, я приказала им:

Стойте.

Они остановились, но не сводили глаз со свежепролитой крови. Если бы я их не остановила, они бы бросились ее пить. Пить как вурдалаки, анималистические вампиры, не знающие ничего, кроме жажды, и никогда уже не обретущие разума.

Сердце заколотилось у меня в глотке, когда я поняла, что именно чуть не выпустила на некое ни о чем не подозревающее лицо. Жажда не станет разбирать между человеком и ликантропом. Не правда ли, отличная была бы драка?

Я взяла в руки кровавую чашу, прижимая к животу, все еще держа нож в правой руке.

Дата добавления: 2015-12-07