|
Читайте также: |
— Мне нравится, как возбуждение усиливает твою силу, — зарычал он, когда его рот опустился к моей шее. — Когда ты приходишь к финишу, все твое тело вибрирует. Это самое невероятное, что я когда-либо чувствовал.
Затем он стал посасывать меня в том месте, где укусил меня три дня назад. Проколы зажили, но осколки эротического ощущения слились с его ртом, напоминая мне, как приятно было ощущать его клыки, погруженные в меня. Я схватила его за голову, и встала на цыпочки, чтобы притянуть его ближе, прежде чем успела понять, что я делаю. Еще один смех, более мрачный, чем притягательно насмешливый.
— Я ведь говорил, что ты будешь жаждать моего укуса, — он оскалил свои клыки. — Это то, чего ты хочешь?
Это было так и от его дразнящего царапанья клыками и безжалостных рук, я едва могла оставаться в вертикальном положении. Желание расплавило мои кости в воск, а влага между ног была подобна струям душа, но чувственный триумф в его голосе вызвал во мне что-то первобытное. Да, он заставил меня желать его укуса, его поцелуев, и других вещей, которых я никогда бы не попросила у него, но я отказалась бы от всего лишь бы только утолить свою жажду.
Я опустилась на колени, схватив его возбужденную плоть левой рукой. Я никогда не делала этого раньше, но я видела глазами других людей, как это делалось, и, казалось, этого было достаточно. Я обхватила своим ртом кончик его члена, подобного бархату, но такого же твердого как мрамор. Нечто среднее между стоном и свистом сопутствовало моим действиям, а затем его руки пробежались по моей щеке.
— Не останавливайся.
Слова были командой, но его тон был иным. Этот интенсивный отклик в его заявлении, был, вероятно, приближен к тому единственному, что я могла бы услышать от Влада, подобному слову, пожалуйста.
Я улыбнулась мысленно. И кто кого теперь хочет?
Его смех закончился суровым возгласом, я вобрала его еще глубже, ощущая слабый неприятный аромат мыла. Мои зубы слегка прижались к его плоти, мой язык обогнулся вокруг нее, пока, заключив его в себе, я не остановилась, не смотря на наличие продолжения его плоти. Холодная вода заставила меня дрожать, но теплые бедра Влада прижимались к моей груди, его руки переплелись с моими волосами, а мой рот был заполнен его пульсирующей горячей длиной, заставляя гореть меня в восхищении от происходящего. С Владом всегда все уходит к крайностям, но сейчас я не была против этого.
Я отпустила его плоть своим ртом также медленно, как он делал это со мной, когда мы в первый раз занимались любовью, воспоминание сжало все внизу меня. Затем я снова заключила его длину в себя с сопровождающим меня еще одним грубым стоном. Он звучал
таким же, как тогда когда он входил внутрь меня, и мое тело инстинктивно ответило ему. Моя грудь потяжелела, мои соски сжались, став гиперчувствительными, а влага в моих чреслах увеличилась настолько, что она потекла по внутренней стороне моих бедер. Подобное возбуждение заставило меня двигать головой немного быстрее, принимать его еще глубже. Его захват на моих волосах стал жестче, в то время как слабый аромат мыла сменился чем-то соленым.
— Да. Вот так.
Его голос был почти гортанным, и следующее, что он пробормотал, было не на английском языке. Я ускорила темп и давление, и пространство между его суровыми стонами стали короче, пока он все больше и больше заполнял мой рот. Его бедра толкались в меня, его жесткий захват на моей голове стал еще крепче, что напоминало мне то, как я сильно схватила его, когда он вошел в меня. Я хотела почувствовать его, не контролируя охватившую меня страсть, я прижималась к нему, дразня его своими сосками. У меня побежали слюнки, покрывая меня той частью, что я не могла вместить себя, пока я стала двигаться еще быстрее, сжимая свои бедра, пока пульсация меж моих ног не стала невыносимо напряженной.
Внезапно, меня подняло с колен, и я оказалась в его руках. Холодная плитка прижалась к моей спине, когда он обхватил моими ногами свою талию и прижал меня к стенке душа. Затем его рот обхватил мой, заглушай мой стон от болезненного чувства, которое было частью меня. Глубокий толчок заставил вспыхнуть все мои нервные окончания в ослепительном удовольствии, разрывая меня чем-то близким к крику. Я была настолько мокрой, что он без проблем скользнул в меня, и когда он начал выходить, я прижала его к себе в бессловесной нужде большего.
Я почувствовала, как он улыбнулся достаточно широко, от чего на мгновение, я целовала одни лишь его зубы. Затем он выгнулся вперед так сильно, что его таз буквально сомкнулся с моим клитором, посылая еще больше восторженного трения по мне. Я застонала в его рот, покачиваясь на нем, мои бедра сжались на его талии, а руки обхватили его шею. Каждый толчок его плоти усиливал удовольствие, задевая во мне невидимые струны, пока я не почувствовала, как мое тело содрогается от восторга. Его поцелуи были сродни наркотику, я никогда не хотела бы избавляться от них, но когда моя голова стала уже кружится, я все же оторвалась от него, делая необходимый глоток воздуха.
Он оторвал мою правую руку от своей шеи, поднося ее к своему рту.
— Взгляни на меня, Лейла.
Я не знала, когда успела закрыть глаза, но должно быть это произошло в какой-то момент. Я распахнула их, ловя ртом воздух. Влажные волосы Влада прилипли к его плечам, темные кусочки его мышц сжимались с каждым вздохом, вызывая во мне тягу к ним, его глаза горели так ярко, что они были сродни свету солнца. Этот взгляд держал меня более крепко, чем его руки на моих бедрах, он притянул к себе мою руку, а затем поглотил мой большой палец.
Звук, вырвавшийся из меня, был сродни животному. Он заставил меня чувствовать себя дикой, раскованной и в то время как его теплые губы скользили по моей руке, оно медленно распространялось по всем остальным моим частям, мои чувства обострились. Мне нужно было больше его укусов, его прикосновений, его тела, и особенно его жестких эмоций в этом взгляде, пока он проглатывал мою кровь, и мне нужно было все это прямо сейчас.
Вот почему я стала протестующе хныкать, когда все закончилось так быстро, он вынул
свои клыки и отпустил мою руку.
— Твоя очередь, — сказал он хрипло.
Затем он укусил свое запястье достаточно глубоко, чтобы оставить ранку, и поднося ее к моему рту. Все потерялось в том изначальном состоянии, я поглотило предложенное мне без колебаний, не обращая внимания на суровый медный вкус, это все-таки была кровь. Я облизывала его, пока не поглотила каждую каплю, и пока его рана не закрылась. Как только это произошло, он снова укусил свое запястье. На этот раз я сама притянула ее к своим губам, посасывая его также сильно с какой интенсивностью смотрела на него.
Его улыбка заставила вспыхнуть во мне самой грубой жажде. Его движения становились сильнее, быстрее, превращая мои стоны в резкие крики. Когда его рана закрылась во второй раз, я опустила его запястье и притянула его голову к своей. Его язык вторгся в мой рот с той же жестокостью, как и его чувственные толчки, и я встретилась с одинаковым рвением. Если бы он не держал меня, положив свои руки на мою голову и бедра, плитка позади меня, возможно, треснула бы от его яростных толчков в меня, но мне было все равно. Его кровь бурлила во мне, подобно огню, наполняя меня еще большей дикостью. Ничего не существовало, кроме этого момента, и когда мое тело содрогнулось от взрыва экстаза, я перестала даже замечать холод. Все что я чувствовала, было тепло внутри меня и снаружи.
Глава 37
Предполагалось, что Влад будет сопровождать меня на каждой вылазке, но это было не так. Иногда, он отсылал меня в дом одного вампира, в то время как сам направлялся к другому и привозил что-нибудь для моего касания. У меня ушел целый день, чтобы понять почему. Он посылал меня к союзникам, вероятность предательства которых была меньше всего, тогда как сам брал на себя вампиров из группы риска. Таким образом, он сдерживал свое обещание расширить поиски Марти, в тоже время, защищая меня от мест, которые он считал слишком опасными.
Одновременно, досадно и трогательно, и в тоже время дополнительный хаос к моим бурным эмоциям. Если бы Влад был таким бессердечным существом, он бы использовал меня самым лучшим способом, бросая меня в самые опасные места. Но он этого не делал. Так каким был настоящий Влад? Тем, чье сердце навсегда было вне досягаемости, или тем человеком, которому, казалось, моя безопасность была намного важнее, чем скорейшее утоление жажды мести?
Пока я думала об этом, черный внедорожник, в котором я находилась, остановился у высоких железных ворот. Максим был за рулем, у Шрапнеля в руках было оружие, в то время как я оставалась на заднем сиденье. Еще один внедорожник, заполненный шестью дополнительными охранниками, внимательно следил за нами. Мы были в пятнадцати минутах от Орадеа в Румынии, но осмотревшись вокруг, вы бы даже не предположили, что где-то по близости был шумный город. Эти ворота стояли посреди густого леса, длинная дорога из гравия вела к практически невидимому повороту — который вероятно вел к уединённому месту. Хозяева этого места либо очень любили уединение, либо ненавидели нежданных гостей, которыми мы трое и были. Максим опустил окно и нажал кнопку на металлической консоли, торчащей в нескольких футах от земли. Я не слышала приближения камеры на его грубые черты лица, но я даже не сомневалась, что так и было.
— Vlad Tepesh kuldottei Gabriel Tolvai — hoz jottek, — заявил он.
Я поняла лишь имена. Габриэль Толвай, союзник Влада, который, как обычно, наверно, даже не подозревал о возможном союзе с Шилагаем. Тем не менее, его имя было еще одним в списке, которое необходимо было вычеркнуть, пусть даже Толвай и жил в уединенном местечке, где его ближайшими соседями, казалось, были лишь животные.
Высокие вороты открылись, и мы проехали сквозь них. Проехав длинное поле, по размерам походившее на футбольное, Максим подъехал к величественному двухэтажному белому дому с охристого цвета отделкой. Старая мировая архитектура, судя по всему, была эстетическим выбором, нежели указывающей на возраст дома, в те время дома были огромными, а этот казался более меньшим, где-то с 1/4 дома Влада.
Двое бородатых охранников с автоматами стояли возле главного входа. Поскольку здесь жил вампир, я догадывалась, что эти большие пушки были заправлены взамен свинца серебряными пулями. Максима и Шрапнеля это совсем не заботило. Когда мы вышли из машины, они даже не взглянули на охранников, которые провели нас через двойные открытые двери, так что я стала подражать их манере поведения. Наш остальной конвой вышел из машины, но остался ждать снаружи, их присутствие было сродни угрозе, о которой умалчивалось. По своей обычной схеме, как только я переступила порог дома Толвая, я начала петь самые худшие песни восьмидесятых годов. Я ни в коем случае ни хотела
рисковать делом и быть пойманной врасплох еще одним телепатом.
По коридору навстречу нам шел стройный парень с красновато-коричневыми волосами. На нем были джинсы, кроссовки и черный пиджак прикрывающий футболку Ed Hardy. Он даже не выглядел достаточно взрослым, чтобы ему наливали в Штатах, так что я удивилась, когда Максим и Шрапнель склонили перед ним головы.
— Приветствие от нашего отца, Толвай, — сказал Максим формальным тоном.
Толвай ответил ему длинным диалогом, из которого я не поняла ни слова. Это был не румынский — его я уже распознавала получше, по крайней мере, некоторые слова — но мое смущение прервали, когда Шрапнель поднял руку.
— Влад просил, чтобы вы говорили по-английски с гостем, чтобы она могла понять все, что вы говорите.
— Правда? — ответил Толвай с сильным акцентом.
Его янтарный глаза пробежались по мне. Когда я взглянула в них, я поняла, как ошибалась, посчитав, что Толвай был моложе меня. В этих жемчужных глазах отражался вес веков, и то, как его взгляд прошелся от шрама на моем лице к моей обуви, ясно говорило, что этот человек не был таким уж бесполезным.
— Если Влад того желает, я повторю, — сказал Толвай, улыбаясь мне, подобно большой белой акуле. — Что случилось, раз Влад прислал свою главную охрану в мой дом, даже не позвонив, что они прибудут?
— Недавно четверо вампиров подожгли одно из заведений Влада в южной Сучаве, — заявил Максим. — Трое из нарушителей убиты, но один сбежал. Влад просит всех своих союзников, помочь ему в поисках последнего поджигателя.
Губ Толвая коснулась насущная улыбка.
— Конечно, я помогу. Любая атака на территорию вампира должна быть быстро отомщена его врагам, или же это примут за признак слабости.
Я была удивлена его завуалированной насмешке. В списке Влада Толвай не был подозреваемым, но, быть может, ему стоило пересмотреть свое мнение. Шрапнель по- видимому тоже не оценил этот подтекст. Яркость его глаз могла бы прожечь отверстие в обманчиво молодом теле Толвая, но вампир даже не забеспокоился об этом. На самом деле, его взгляд смотрел на меня с таким пренебрежением, что любое его слово можно было расценивать сплошным сарказмом, а я для него и вовсе была никем.
После этого небольшого противостояния, Шрапнель проговорил ему мягким тоном: — Тогда вы не станете возражать, если Лейла дотронется нескольких вещей в вашем доме.
На лице Толвая отразилась путаница, но не тревога.
— Miert? Но зачем? — сказал он и по-английски.
— Затем, что об этом вас просит Влад, — ответил Максим.
Любой желающий мог бы разглядеть проблемы, завернутые в шелковистый тон мускулистого вампира. Губы Толвая сжались, и если бы не эти древние глаза, он бы напомнил мне подростка готового впасть в истерику. Спустя несколько минут напряженности, я уже думала, что он откажется. Но затем он махнул рукой.
— Если Влад этого хочет, она может это сделать. Но как говорится в американской поговорке, все, что она сломает, то покупает.
Я взглянула на Максима и Шрапнеля, после чего стянула свою правую перчатку.
— Я дам вам знать, если что найду.
— К примеру, что? — спросил Толвай резко. — Вы думаете, что я занимаюсь
поджогами?
— Конечно, нет, — даже масло бы не растворилось в холодном ответе Шрапнеля. — Но разве вы не хотите узнать, не действовал ли один из ваших людей за вашей спиной, ломая перемирие с Владом?
Я пошла дальше по коридору, позволяя этим вампирам самим справиться со своей борьбой за власть. После напряженной тишины, Толвай ответил короткой фразой:
— Владу и мне нужно будет поговорить об этом, — Затем он туманным образом пронесся мимо меня, исчезая на лестнице. Если бы я была вампиром, несомненно, почувствовала бы запах его гнева покрывшего весь его дом, что он даже забил бы мои ноздри.
Я оглянулась на Максима и Шрапнеля, пожала плечами и продолжила свой путь. Они теперь знали, что мне легче сосредоточится, если они не кружили вокруг меня. Прихожая Толвая была не столь же впечатляющей, как у Влада, но здешняя пастельная палитра нравилась мне больше, чем тенденция Влада к темным готическим цветам. Я повернула в первую комнату, элегантная гостиная с белым мраморным камином и потолком в три раза выше моего роста.
Оказавшись внутри, я не обращала внимания на образы статуэток или другие предметы искусства. Годы научили меня не касаться предметов, которые с легкость вбирали в себя множество сути, отяжеляя эти предметы. Несмотря на высокий уровень вещей, о выключателях и светильниках здесь не было и речи, но вот дверные ручки слева, ручки любого рода — ящики, подлокотники, ручки, очки, и тому подобное — в самый раз. После пробежки по нескольким предметам, показавших образы питания, секса, а также немного жесткого дисциплины людей Толвая, я перешла в другую комнату. Затем в следующую. Максим и Шрапнель оставались в коридоре, давая мне пространство, пока я постоянно сталкивалась с образами и реальностью, заставлявшими меня чувствовать себя так, словно у меня была яркая поездка сквозь кислоту.
Я лишь погладила диван цвета солнца в четвертой комнате, как зал растворился, превращаясь в голые бетонные стены с одной лишь деревянной дверью. Двое вампиров внутри нее я сразу же узнала. Одного из них приковали к стене с помощью серебра, другой печатал что-то на IPad, сидя на меховой кровати. Шилагай склонил голову, а затем он ожил. Моя психическая защита от телекинетиков играла в доме Толвая, и тексты все еще были в своем незримом присутствии со мной, прежде чем я успела отключиться.
— Моя маленькая психо-шпионка, я все задавался вопросом, когда же ты вернешься, — промурлыкал Шилагай. Затем он подошел к Марти и в его руке оказался нож, как по мановению волшебной палочки. — Ты пропустила много всего забавного, но не все.
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 49 | Нарушение авторских прав