Побуждение ума к созерцанию Бога.

Ансельм Кентерберийский

Прослогион

После того как я, подчинившись настойчивым просьбам некоторых из братьев, издал некое сочиненьице как образец размышления о смысле веры от лица того, кто молчаливо сам с собою рассуждает: увидя, что оно соткано сцеплением многих доводов, я начал сам с собою искать, не найдётся ли вдруг всего один довод, такой, который не будет нуждаться для своего обоснования ни в чём, кроме одного себя, и будет при этом достаточен для подтверждения того, что Бог действительно существует и что Он есть высшее благо, ни в чём другом не нуждающееся, в нём же все нуждаются для бытия и благополучия и ещё для подтверждения всего, во что мы веруем о божественной субстанции. Но когда я стал часто и упорно обращаться к этому, – бывало, казалось мне, что уже рукой подать до того, что я искал, а другой раз оно вовсе ускользало от умственного взора, – я, вконец отчаявшись, уже решил было прекратить свои занятия как поиски вещи, которую нельзя найти. Но как только я пожелал прогнать прочь эту мысль, чтобы она не занимала мой ум понапрасну и не отвлекала от других, из которых я мог бы извлечь больше толку – так она всё больше и больше с некой настырностью принималась навязываться не желающему её и обороняющемуся от нее. И вот, когда в один из дней я изнемог, сильно сопротивляясь её настойчивости, в этом сражении мыслей так преднеслось мне то, что я уже не чаял обрести, что я изо всех сил схватился за ту мысль, которую прежде старательно отталкивал.

Теперь же, думая, что если записать, то какому-нибудь читателю придётся по душе то, что я рад был открыть для себя, об этом и о кое-каких прочих вещах от лица, стремящегося подвигнуть ум свой к созерцанию Бога и ищущего понять то, во что верует, – я написал нижеприлагаемое сочинение. И поскольку ни его, ни другое, выше мною упомянутое, я не счёл достойными называться книгами или быть предварёнными именем автора, а всё-таки не хотел выпускать их без всякого заглавия, которым они кого-то, в чьи руки попадут, приглашали бы к чтению, каждому дал свой титул, так что первое пусть наречется «Образец размышления о смысле веры» (Exemplum meditandi de ratione fidei), a второе – «Вера, ищущая уразумения» (Fides quaerens intellectum).

Но когда каждое из них уже было не раз переписано под этими заглавиями, многие стали понуждать меня – и больше всех досточтимый архиепископ Лугдунский по имени Хуго, он исполняет в Галлии апостольское на местничество и велел мне это апостольской властью, – чтобы я написал в начале их моё имя. И ради удобства я наименовал первое «Монологион», т. е. «Слово к себе самому» (soliloquium), а второе – «Прослогион», т. е. «Слово к внемлющему» (alloquium).

Глава I

Побуждение ума к созерцанию Бога.

Эй, человечишка, ныне отлучись ненадолго от занятий твоих, на малое время отгородись от беспокойных мыслей твоих. Отшвырни тягостные заботы и отложи на потом все надсадные потуги твои. Хоть немножко опростай в себе места для Бога и хоть вот столечко отдохни в нём. «Войди в опочивальню» ума твоего, выпроводи вон всё, кроме Бога и того, что помогает тебе искать Его, и «затворив дверь», ищи Его. Говори же, «Всё сердце моё», говори: «Ищу лица Твоего, “лица Твоего, Господи”, взыскую» (Пс. 26, 8). Эй же ныне и Ты, Господи Боже мой, научи сердце моё, где и как да ищет Тебя, где и как найдёт Тебя. Господи, если Ты не здесь, где найду Тебя, отсутствующего? Если же Ты всюду, почему я не вижу Тебя присутствующего? Но истинно обитаешь Ты в «свете неприступном» (1 Тим. 6, 16). А где свет неприступный? Или как подступиться мне к свету неприступному? Или кто приведёт и введёт меня в него, чтобы я в увидел Тебя в нём? И потом, в каких знаках (signis), в каком обличии (qua facie) мне искать Тебя? Я никогда не видел Тебя, Господи Боже мой, не знаю лица Твоего. Что делать, Господи всевышний, что делать этому дальнему Твоему изгнаннику? Что делать рабу Твоему, томящемуся от любви к Тебе и далеко заброшенному от лица Твоего? (Пс. 50, 13). Пыхтит от усердия видеть Тебя, и вот отсутствует лицо Твоё. Приступить к Тебе желает, и неприступна обитель Твоя. Найти Тебя страждет, и не ведает места Твоего. Господи, Ты Бог и Ты Господь мой – а я ни разу не видел Тебя. Ты создал меня и воссоздал, и всё добро, какое есть у меня, Ты вручил мне – а я так и не знаю Тебя. В конце концов, я и создан был для того, чтобы видеть Тебя, – и всё никак не исполняю то, зачем был создан.

О жалкий жребий человека, утратившего то, ради чего он был создан! О тяжёлое и гибельное это падение его! Увы, что потерял он и что нашёл, чем изошёл и чем остался! Потерял блаженство (beatitudinem), для которого был создан, нашёл нужду, для которой не был создан. Изошёл тем, без чего ничто не счастливо, остался тем, что само по себе – одно несчастье. «Ел» тогда «хлеб ангельский человек» (Пс. 77, 25), которого теперь алчет; ест теперь «хлеб печали» (Пс. 126, 2), которого тогда не знал. Увы, всенародный вопль человеков, вселенское стенание сынов адамовых! Адам отрыгивал от сытости, нам сводит дыхание голод. Он роскошествовал, мы побираемся. Он счастливо держал, да жалко спустил, а мы несчастливо нуждаемся, и желаем жалостно, и, увы, остаёмся пусты. Почему он не стерёг для нас, когда легко мог, то, от чего мы теперь столь тягостно свободны? Почему он закрыл нам свет и обвёл нас потёмками? Для чего отнял у нас жизнь и навлёк на нас смерть? Бедные, из чего мы извергнуты, во что ввергнуты! Откуда низринулись, куда погрузились! Из отечества в ссылку, от видения Бога в слепоту нашу. От приятности бессмертия в горечь и ужас смерти. Жалкая перемена! От какого добра в какое зло! Тяжело проклятье, тяжела скорбь, тяжело всё.

Но, увы и мне несчастному, одному из прочих несчастных сыновей евиных, удалённых от Бога, – что начинал я и что исполнил? Куда тянулся и куда прибыл? О чём задыхался в ревностном волнении и о чём теперь только вздыхаю? Искал блага – «и вот ужасы» (Иер. 14, 19). Лез к Богу – а уткнулся в себя самого. Покоя искал в сокровенном моём, а «встретил тесноту и скорбь» в заветных глубинах моих (Пс. 114, 3). Хотел смеяться от радости души моей – и принужден стенать «от терзания сердца моего» (Пс. 37, 9). Веселия чаял – и вот учащаются вздохи.

И – о Ты, Господи, доколе? «Доколе будешь забывать» нас, «доколе будешь скрывать лице Твоё» от нас? (Пс. 12, 2). Когда призришь и услышишь нас? Когда просветишь глаза наши и явишь нам «лице Твоё»? (Пс. 79, 4, 8). Когда возвратишь Себя нам? Призри, Господи, услышь, просвети нас, явись нам, чтобы было нам хорошо, без Тебя нам так плохо. Пожалей трудов и тщания нашего о Тебе, ибо мы ничего не можем без Тебя. Ты приглашаешь нас – «помоги нам» (Пс. 78, 9). Молю, Господи, не дай духу моему упасть в отчаянии, но дай воспрянуть в чаянии. Молю, Господи, огорчено сердце моё запустением своим, услади его утешением Твоим. Молю, Господи, алкая начал я искать Тебя, да не покину Тебя не евши. Голодный пришёл я, да не уйду несытым. Бедняк, пришёл я к богатому, проситель милостыни – к милостивому; да не уйду пустой и презренный. И коль скоро «вздохи мои предупреждают хлеб мой» (Иов. 3, 24), то хоть после вздохов дай хлеба. Господи, согнут дугою, могу смотреть я только вниз; выпрями меня, чтобы я мог видеть и то, что вверху. «Беззакония мои, превысившие голову мою», обвернулись вокруг меня и «как тяжёлое бремя» тяготеют на мне (Пс. 37, 5). Разверни меня, облегчи меня, «да не затворит» пучина их «зев свой» надо мной (Пс. 68, 16). Да будет мне позволено (одним глазком) взглянуть на свет Твой, хоть издалека, хоть из глубины. Научи меня искать Тебя и явись ищущему; ибо ни искать Тебя не умею, если не научишь, ни найти – если не явишься. Да взыщу Тебя, желая, возжелаю, взыскуя; найду Тебя любя и возлюблю нашед.

Признаю, Господи, и за то благодарствую, что Ты сотворил во мне этот образ Твой, чтобы, Тебя помня, я думал о Тебе и любил Тебя. Но он так стёрся от целований порочных, так закопчён дымом грехов, что не может делать то, для чего был создан, если только ты не обновишь и не преобразишь его. Я, Господи, не стремлюсь проникнуть в высоту твою, ибо нисколько не равняю с ней моё разумение; но желаю сколько-то уразуметь истину Твою, в которую верует и которую любит сердце моё. Ибо я не разуметь ищу, дабы уверовать, но верую, дабы уразуметь. Верую ведь и в то, что «если не уверую, не уразумею»!

Глава II

Дата добавления: 2015-12-07