Гераклит Эфесский

Сюрприз

«Если он не ожидает неожиданного,

то не найдет сокровенного и трудно находимого»

Гераклит Эфесский

Огенд Хереси пробежался глазами по последнему абзацу отчета, доставленного ему утром администратором археологического комплекса: шесть листов печатного текста вместе с аккуратными чертежами, но ни слова, как ему показалось, по существу. Обидно, что все эти расчеты и прогнозы не смогут вернуть и тысячной доли тех средств, что уже пришлось вложить в экспедицию. И вот уже второй месяц только одни лишь намеки, намеки… «Целостность «Крипты»[1] вызывает опасения. Дальнейшее бурение может повредить ее внутренние опоры. Е. Салвацкий просит Вас рассмотреть вариант создания второго туннеля в северной части сектора. Там еще не было замечено сейсмической активности».

Значит, еще и угроза нового землетрясения. Уж если произойдет хоть один сильный толчок, все предприятие рухнет в тартарары вместе с находкой, и Огенд может приготовиться до конца своей работы в «Братстве»[2] слышать в свой адрес насмешки. И если он не извлечет находку на поверхность раньше, чем случится непоправимое, его руководящая должность будет отозвана, и никто из Синода больше не доверит ему и самого пустякового дела. Не надо быть гением, чтобы осознавать недопустимость провала.

Он невесело усмехнулся, вспоминая, как несколько раз сам хотел распустить экспедиционный корпус. И всегда, когда Командующий уже собирался рассылать по палаточному городку соответствующий приказ, что - то останавливало его.

И ведь даже не было жалко потраченного времени и техники, сгинувшей во имя этого амбициозного проекта, нет… Сама идея, ради которой он поспешно покинул научную Базилику[3] «Братства», оставив все полномочия руководителя троице завистников и недоброжелателей, не давала ему бросить начатое. Проект «Скопа» отнимет у него еще немало сил и нервов, но, он, с Божьей помощью, вытащит из - под земли пресловутую штуковину и утрет нос тем, кто в него не верил.

- С Божьей - то помощью вытащу, - пробормотал седовласый ученый и тут же, поймал себя на мысли, что невольно употребил еретическое выражение, бытовавшее в речи еще у жителей древней и ныне утраченной Земли. Догмы «Братства» строго отрицали существование некой Высшей силы, поэтому, произнеся вслух «Бог» при одном из священников, можно было понести наказание. - Бог, если бы и существовал, всего этого точно бы не одобрил. Хотя Кроагеру - то что? Он и так атеист до мозга костей.

Шестидесятипятилетний Гансен Кроагер, состоящий в звании штурмпринца[4] и являющийся вторым непосредственным начальником экспедиции, всегда придерживался самых радикальных методов. Когда из правящей верхушки «Братства» было получено разрешение на работы в самой «Крипте», представляющей собой колоссальных размеров пещеру, находящейся на глубине почти в четыре тысячи метров под руинами жилого сектора, военачальник тут же отдал приказ о прямом бурении. Но стоило только глубинным зондам проникнуть в пористую составляющую конструкции, как моментально последовали первые толчки. Кроагер же не обратил на них внимания и настоял на продолжении работ. Только лишь когда магнитуда перевалила за 4,9 балла по шкале Рихтера, приказ был отменен.

Взбешенный Огенд тогда, ворвавшись в боевой информационный центр Кроагера, который располагался на одном из нижних ярусов его громадного танка - резиденции, застал последнего преспокойно уплетающим обильный завтрак в компании своего адъютанта и блиц - информатора. Видимо, утрата одной из уникальных буровых установок марки «Карапейс - 12С», провалившейся в широкий разлом при усилении толчков, волновала Гансена гораздо меньше еды. Простояв минуту в молчании, так как от злости не нашлось нужных слов, ученый покинул центр, поклявшись себе больше никогда не подписываться на предприятия, в которых будет участвовать штурмпринц. Быстрым шагом пересекая длинные коридоры жилой секции танка, Огенд Хереси думал лишь о том, как извлечь покоящееся в «Крипте» нечто без вмешательства со стороны своего «коллеги».

Да, осталось только вытащить «это» и затем усердно молиться всем святым Братства, чтобы не случилось непоправимое. Какую бы пессимистическую чушь не вываливали на Огенда скептики, в одном они были правы: когда имеешь дело с тем, что значится как «потенциальный Синтез», любые предосторожности и меры безопасности могут оказаться бесполезны. Наличие нескольких десятков его практиков[5] с букетом психических расстройств это вполне доказывает. А ведь это профессионалы, прошедшие подготовку и имеющие за плечами не одни раскопки в экстремальных условиях.

Ну, он сам за это дело взялся, поэтому сейчас поздно беспокоиться о последствиях. Как же интересно все выходит: на одной чаше весов лежит величайший научный прорыв последнего столетия, признание в ученых кругах «Братства» и грант на исследования в восемьдесят миллиардов имперских кредитов, а на другой? Риск быть похороненным под обломками зданий - высоток вместе со всей исследовательской командой во время очередной «трясучки» и перспектива пробудить к жизни от двухсотлетнего сна гигантского синтета? И что же в этом случае выбрать человеку, посвятившему изучению инородных форм жизни всю свою жизнь? Зная свою натуру, Огенд все - таки понимал, что, возможно, тысячу раз пожалеет о решении вскрыть «Крипту», но потом не будет казнить себя за то, что упустил шанс, который в жизни дается лишь единожды. Вот честное слово, он бы и в одиночку отправился в этот заброшенный сектор Эйзенкхе, который уже пару веков именовался просто как «Третий», и сам бы принялся там все копать - перекапывать, потому что жажда научных открытий, преследовавшая пожилого ученого еще со времен учебы в институте, была сильнее гласа рассудка.

Риск риском, но бурильные работы в конечном итоге придется продолжить. Как гласит один армейский афоризм: «Учения продолжатся при любой погоде». Стоя перед своими солдатами, Кроагер частенько любил ввернуть эту фразу в свой монолог.

- С кем поведешься, от того и наберешься, - легкая усмешка тронула сухие губы Огенда. - Скоро обзаведусь такой же медвежьей походкой, и весь ассортимент сортирных шуток знать буду… - словно упустив нить собственных мыслей, ученый медленно поскреб шершавый кадык. - Где мои сигареты? - слегка дрожащими руками он принялся разгребать завалы на своем рабочем месте, ища портсигар. - Знаю я, откуда все это упадническое настроение, - пробормотал ученый. - Мне просто нужно покурить. С самого утра ведь ни одной…

Найдя среди разбросанных на столе папок и карт местности длинную и тонкую серебряную коробочку с шестью сигариллами «Дарк Материалс», Командующий достал одну, затем обмакнул ее кончик в бутылочку с мандрагоровым маслом и прикурил. Триаркаин[6] в листьях сипаркки[7], из которых делались эти табачные изделия, быстро расслабил тело и придал ясность рассудку. Удобно устроившись в большом анатомическом кресле, командующий, покряхтывая от удовольствия, сделал хорошую затяжку и снова погрузился в размышления.

Да, и с погодой им, кстати, тоже не повезло. «Третий», конечно, знаменит не только своими недельными ливнями, но еще и сильнейшими ионными штормами[8]. Но чтобы стихия не унималась ни днем, ни ночью за все время, что здесь находился экспедиционный корпус!

Ветер резко усилился после полудня, когда бурильные установки проникли в полость «Крипты». Баснословно дорогие машины моментально вышли из строя, едва спустившись в пещеру, словно произошел мощнейший ЭМИ - импульс. Все осветительные приборы в туннеле «Скопа - 1» тоже пришли в негодность, и несчастным рабочим пришлось в потемках искать путь наверх, оставив внизу все оборудование. Одновременно с этим, датчики погоды, установленные на каждом домике шахтерского городка, завыли, возвещая дальнейшее нарастание силы ветра. То, что случилось в следующие полчаса, невозможно было описать без содрогания: небо резко потемнело, из серого став фиолетовым, затем хлынул ливень такой силы, что площадку перед входом в туннель затопило буквально за считанные минуты. Ураганный ветер сорвал множество палаток, снеся даже укрепленный тент, где Огенд устроил конференц-зал и хранилище образцов из туннеля. Среди людей началась паника.

Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. На смену ему пришла пыльная буря, которая превратила лагерь в настоящий ад. Многие сотрудники пропали без вести, другие задохнулись, застигнутые стихией. Вся техника, находившаяся на площадке, была погребена под толстым слоем известковой крошки и стеклянных осколков. Даже по прошествии нескольких дней, когда ветер стал стихать и уже не нес с собой смертоносные массы, использовать машины уже не было абсолютно никакой возможности. В каждой их детали, в каждом блоке был мусор. Чтобы землеройные и антисейсмические агрегаты вновь заработали, их необходимо было подвергнуть кропотливому ремонту, а у Огенда времени было в обрез. Поэтому он, скрепя сердце, послал запрос на новую партию оборудования. Ответ пришел незамедлительно и содержал в себе такое огромное количество яда и желчи, что Командующий заперся у себя и дал приказ о приостановке работ на целый день.

Эти снобы из Комитета Ресурсов всегда относились к нему, как к отребью. Они, конечно же, одобрили запрос на новую партию машин, так как тоже были весьма заинтересованы в результатах операции, но слова «некомпетентность», «разочаровываете» и «неокупаемость» говорили сами за себя. Приор[9] Орму’ Ши Фальк, являющийся в настоящее время руководителем Комитета, далеко не дурак, и он прекрасно понимает, чем Огенд рискует, прося повторного оказания поддержки. Но в тот момент Хереси был более чем уверен, что, даже если остальные одиннадцать членов Совета будут против дальнейшего финансирования экспедиции, Фальк образумит их. Его голос как председателя что - то да значит. К тому же, он более других заинтересован в успешном завершении проекта «Скопа», хоть и делает вид, что его терпение на исходе.

Но именноФальк деликатно напомнил Огенду о недавней неудаче с другим образцом, чье извлечение закончилось крахом. А ведь тогда были соблюдены все условия, чтобы существо не было разбужено или травмировано. Обидная неудача, что и говорить. Сейчас, конечно же, глупо винить себя в излишней поспешности, но в дальнейшем такая импульсивность может стать пагубным фактором. Хотя, что тут воду в ступе толочь? Синтеты непредсказуемы, их природа непостижима, а то, как они себя поведу при атаке, прогнозировать невозможно. Эти чудовища, видимо, никогда не оставят жителей Новой Гелии в покое. Они как черти из табакерки.

Вполне могло быть, что гигантское создание с именным кодом «Аксолотль V»[10], пребывавшее в анабиозе под дюнами пустыни Тавалах[11], уже тогда находилось на грани смерти. Теперь ведь никто не сможет опровергнуть такую гипотезу, ведь исследования «Братства» в попытке выяснить хотя бы примерную продолжительность жизни синтетов ничего не дали. Слишком уж сложна оказалась их чуждая кремниевая природа.

И все - таки, почему Огенд до сих пор не простил себе этот провал? «Братство» упустило возможность изучить живого представителя Синтеза? Бесспорно, но не лучше ли было его сразу уничтожить, предварительно эвакуировав всех этих фермеров - миконистов[12] на многие километры вокруг? Сбросили бы вояки на тварь кластерную бомбу «Кистень»[13], чтобы электромагнитное поле, образующее после взрыва, навсегда ее упокоило, и…

Потушив окурок в пепельнице, встроенной в подлокотник кресла, Хереси потянулся за новой сигариллой. Когда его разум начинали будоражить видения прошлого, выкуренные «Материалз» исчислялись четырьмя - пятью пачками в день. Покрутив длинную витую палочку в пальцах, Огенд вдруг увидел одну деталь, которую прежде не замечал. На покрытом лакричной глазурью фильтре виднелась крохотная надпись, сделанная готическим шрифтом: «Дарк Материалз Премиум» Производится компанией «Карл Панзерштейн Интернейшенал» с 2046 - го года. Мюльхайм-на-Руре, Германия».

- Однако же, традиции живут, - усмехнувшись, произнес Командующий. - За плечами тысячелетие с гаком, а дети все еще помнят свою колыбель.

Опять обмакнув сигариллу в масло, Огенд закурил. Дрожь в ладонях потихоньку сходила на нет, но навязчивые мысли о провальной операции годичной давности и не думали покидать голову ученого. Он знал, что даже если выкурит весь свой месячный запас табака, горечь поражения еще долго будет терзать его самолюбие. Восемь дипломов, внушительная коллекция наград от гелианских институтов Ксенобиологии[14] и Исчезнувших цивилизаций, звание доктора наук… Каждый из приоров, составляющих ядро Комитета Ресурсов, посчитал своим долгом тонко намекнуть Огенду, что он не заслуживает и пятой доли всего этого. Они так же выразили свою «величайшую горечь» по поводу того, что с потерей такого уникального образца Синтеза попытки человечества вернуться домой будут отброшены на многие десятилетия. Эти стариканы отчитывали его словно провинившегося ученика колледжа, наперебой крича об уникальной технологии, которою можно было заполучить, доставь Хереси синтета в научную Базилику.

- Если бы я не согласился тогда с Кроагером насчет того, что операцию нужно завершить в кратчайшие сроки, все могло быть иначе, - словно выплюнув эту фразу, Огенд тяжко вздохнул. - Кроагер, Кроагер, Кроагер, будь ты трижды неладен,- он взял очередную палочку из портсигара, затем, сунув между бескровных тонких губ, пожевал ее, чувствуя, как во рту остается сладкий привкус глазури, и только потом прикурил. - А, к чертям его поганым!

Все, прочь сожаления! В конце концов, «Братство» ничего не потеряло кроме времени. Так зачем же сейчас спонсоры Огенда из Комитета настаивают на извлечении объекта? Ведь имеется чуть ли не дюжина доводов, чтобы ни в коем случае не делать этого. Например, плохие погодные условия, сейсмоактивность в литосферных плитах под «Криптой», глубина ее залегания и прочее. К тому же, Огенду бы не хотелось брать на себя ответственность за возможные человеческие жертвы, если монстр очнется. И смогут ли они уничтожить его в таком случае? Про участие в экспедиции военных единиц кроме «Магистрата» вкупе с шестью легковооруженными «Нонекаврами[15]» и слова ни от кого не было.

- Командующий!

Хереси моментально оторвался от своих размышлений и оглянулся через плечо в сторону двери. На пороге стоял его адъютант со стопкой информационных планшетов. Парню не было еще и двадцати пяти, но у него уже были поистине генеральские замашки. Стоило только взглянуть, как он разговаривал с теми, кто стоял ниже его по званию. Огенд недолюбливал этого заносчивого молодого человека, но он как нельзя хорошо справлялся со своими обязанностями курьера и информатора.

- Внутри они! - он, не в силах побороть одышку, наклонился всем торсом вперед и оперся руками о колени. - Ждут, Вас ждут, - выдохнул парень и тут же густо покраснел, поняв, что предстал перед начальником не в самом лучшем виде. - Сейсмоактивность пока нулевая, К - командующий…

- Что с туннелем? Безопасен? - быстрым движением Огенд схватил со стола рацию и, включив ее, произнес: «АИЦ[16]» на связи, запрашиваю транспорт. Немедленно»

На другом конце зашипело, раздался треск статики, затем искаженный помехами голос диспетчера кратко ответил, что транспорт прибудет с минуты на минуту.

- Докопались, значит, - глухо сказал Командующий, перекидывая небольшую рацию из правой руки в левую. На его ладонях как всегда были надеты безукоризненно - белые кожаные перчатки с прорезями. - Размеры и цвет излучения? - он повернулся к своему помощнику и последний вздрогнул, увидев на лице начальника мрачную решимость.

- Никто пока толком сказать ничего не может, - отрапортовал адъютант. - Фон нестабильный, а внутренний рентген показал только общие контуры, Командующий. Но это нечто огромное, только его высота около полутора километров. По форме напоминает поря…

- Я спросил тебя про цвет излучения! - внезапно заорал ученый, чувствуя, что самые его худшие опасения начинают обретать плоть.

- Я - ярко - красное, - промямлил адъютант, лоб которого покрылся испариной. - Профессор Торкеман полагает, что существо активно, - выдавил он, не в силах поднять глаза. - Крайне сильное излучение, крайне сильное. Те эксперты, что сейчас внизу, просили осведомиться у Вас насчет того, чтобы подождать н - некоторое время. Возможно, через сутки или более…

После слова «ярко - красное» Огенд уже не слушал парня. Его разум был целиком поглощен печатанием сообщений. Он отсылал их со всей возможной поспешностью и по нескольку раз проверял, дошли ли они до адресатов. Одни предназначались начальникам бурильных команд, другие - химикам и инженерам, третьи должны были прочитать мастера - сейсмологи. В каждом сообщении было всего две фразы: «Алый код. Приказываю завершить операцию в течение 20 часов»

Восьмиколесный транспорт - амфибия нес научную группу Хереси по бетонному крошеву в направлении комплекса раскопок. Люди, сидевшие на широкой пассажирской площадке, установленной над шасси, не разговаривали. Напряжение читалось в каждом их движении. Несколько раз над вездеходом проносились ревущие турбинами «Нонекавры», несущие под днищем огромные контейнеры. Один из них пролетел так низко, что у Огенда, стоящего в задней части машины, болезненно завибрировала диафрагма.

Командующий теперь носил армейский шлем - противогаз с тонированным забралом. Не желая ни в чем не подражать Кроагеру, Огенд всячески избегал носить милитаристскую атрибутику, но в данный момент только такая вещь могла защитить глаза, уши и нос от колючего шлакового песка, несущегося с ветром навстречу машине. Укомплектованные военным снаряжением, Хереси и сопровождавшие его эксперты в своих защитных резиновых теперь походили на группу ликвидаторов био - угрозы. Это было необходимой предосторожностью: с восточной стороны на комплекс надвигался очередной пыльный вихрь, и его дыхание можно было ощутить уже сейчас.

Не желая больше бороться с ветром, Огенд развернулся и, пригнувшись, шагнул под брезентовый тент, где в относительной безопасности от разрушительной силы стихии лежали его вещи: тонкий ноутбук фирмы «Сириус», кейс с документами и небольшой деревянный ящичек с двумя замками. Командующий взял ящичек в руки, повертел немного, словно ища несуществующую потайную кнопку, затем положил обратно на переносной столик. Если все пойдет из рук вон плохо, он и минуты колебаться не будет. Пусть этим он скомпрометирует себя, разрушит старые связи и обратит своих союзников в извечной грызне с Комитетом против себя, но, по крайней мере, никто не погибнет.

- Они открывают ворота! - в его ухе ожила бусинка коммуникатора. - Приготовьтесь к прибытию, Командующий Хереси.

Прочитав короткую молитву святым мученикам «Братства» Каэфу[17] и Таско[18], Огенд покинул тент и посмотрел туда, где за клубами пыли скрывались массивные двустворчатые ворота с надписью «Скопа» по всей ширине. За воротами находилась небольшая территория, достаточная для размещения на ней парковочного места и полевого лагеря из нескольких палаток. И рядом же внушающая дрожь картина - широкий, полный теней зев туннеля, обрамленный кусками песчаника с жуткого вида скелетами неизвестных науке животных внутри.

Впервые спустившись в черноту туннеля, Огенд потом еще долго не мог избавить от воспоминаний о тех несуразных, уродливых останках, что были вмурованы в породу. Давно мертвые существа застыли в самых странных позах и, казалось, что они корчатся в муках. У скелетов была замечена еще одна особенность: с наступлением сумерек их кости начинали испускать слабое люминесцентное свечение. Стоило задержаться у туннеля до часов девяти вечера и тут же на ум приходит сказка о кладбищенских огоньках. А как тут не вспомнить детские страшилки, когда огромные камни перед тобой залиты сиянием и кажется, что остовы окаменелости дергаются, копошатся, водят когтями и хвостами.

- Попасть бы туда до темноты, - пробормотал себе под нос Огенд, уже различая рядом с воротами высокую башенку диспетчера и санитарный коридор. - А то опять смотреть спектакль придется…

Но даже несколько антибактериальных полей в совокупности с новой химзащитой не спасут его от тяжелых сомнений и тревоги, точно паразиты, проникших в него и терзающих рассудок.

Уничтожить или сохранить? Открыть кейс и вздохнуть спокойно, затем эвакуировать экспедицию и, явившись в штаб - квартиру, снять с себя полномочия… Или с тяжким сердцем продолжить свою миссию? Нужно ли извлекать «это» на поверхность?

«Что со мной? - думал Огенд. - В прошлый раз я ехал сюда без всякого страха, а сейчас веду себя как дилетант. Это…Это глупо»

- А теперь держитесь, Командующий, - вновь зашуршал коммуникатор. - Площадка перед лагерем неровная и нас потрясет.

- Только, пожалуйста, без выкрутасов, - коротко чертыхнувшись, Хереси набрал в легкие побольше воздуха и медленно выдохнул его, памятуя о приемах против тошноты. Его уже основательно укачало, и поездка стала походить на пытку. - Здесь не только я один со слабым вестибулярным аппаратом.

Через четыре минуты транспорт въехал в открытые металлические створки. Безумная езда по развалинам многоэтажек закончилась, и пассажиры огромной машины с кряхтеньем и стонами начали спускаться по лестницам на землю. Их тут же встретила медицинская команда и препроводила в санитарный коридор, где каждый был обработан всеми средствами защиты, включая даже лазеры. Огенд же, как и подобает Командующему, воспользовался собственной санитарной комнатой. Выйдя из нее в новом резиновом костюме цвета угля, он посмотрел сквозь тройное защитное стекло шлема на пещеру, где уже собрались несколько десятков экспертов в желтом облачении. Все они ждали только его сигнала, чтобы спуститься в каменную галерею. Рука Командующего, одетая теперь не в гладкую белую перчатку, а в толстую рукавицу со свинцовой прослойкой, крепко стиснула ручку деревянного ящика.

- Хоть бы ты был прав, Салвацкий, - прошептал Огенд, ощущая, как предательски дрожит его голос. - Пусть это будут просто ошибки глубинного сканера.

Постояв еще с полминуты и пытаясь усмирить колотящееся сердце, он в быстром темпе зашагал к своей группе.

Спуск занял у них около полутора часов. Все это время рации молчали, и у Огенда, идущего в середине колонны экспертов, выработалось стойкое ощущение, что наверху про них забыли. Однако он понимал, что это происходит из - за необычных свойств туннеля, в котором любая электроника работала из рук вон плохо или же вовсе не функционировала.

Ученый нервничал. Последний раз он спускался в сюда три недели назад и теперь не мог избавиться от стойкого ощущения, что видит тут все впервые.

Этот проход…Корпус обнаружил его сразу, как только начался первый этап раскопок, даже рыть ничего не пришлось. Правда, вход в него был замурован, и понадобилось три дня, чтобы пробить отверстие необходимой величины в закрывавшей его кристаллической плите. Немного позже, когда в галерею были запущены первые камеры на гусеничном ходу, взглядам людей открылась картина, охарактеризовать которую можно было лишь двумя подходящими словами. Правильность и симметрия. Каждый угол и каждая грань здесь были абсолютно выверенными. А мерцающие письмена и рисунки на стенах располагались так, что расстояние между двумя любыми символами было ровно 5,5 миллиметра, не больше. Туннель имел форму октагона[19] и, что больше всего поразило Хереси при чтении первого отчета об анализе строительного материала, так это, что последний оказался лонсдейлитом[20]. Какое же необходимо было оборудование, чтобы так искусно обработать самый твердый из известных ныне минералов?

Мощные фонари разгоняли сумрак на пути вниз и теперь глазам Огенда вновь открылись бесчисленные письмена мерцающих иероглифов, образовывающие сложные рисунки. Он мог детально различить контуры фигур странных созданий со множеством рук и голов. На правой стороне туннеля даже располагалось обширное «полотно», изображающее антропоморфного крылатого монстра, сошедшегося в схватке с другим страшилищем. Двое собратьев крылатого были уже повержены, и части их тел усеяли поле боя.

Внезапно по спине Командующего пробежал холодок: он, внимательно вглядевшись во второе чудовище, узнал в нем «ЕНОХ»[21].

Невероятно, но все совпадает! Четыре глаза, форма головы с удлиненным подбородком и тупым треугольным «носом», пластины громоздкой брони на могучих плечах… И еще одна деталь, которую Командующий заметил не сразу - разверзнутая пасть, полная зубов - игл.

В высоких башнях - небоскребах на картине безошибочно угадывался городской пейзаж сектора Страту Максимал[22]. Даже изображенная в форме острого угла штаб - квартира «Братства» присутствовала.

- Все в порядке, Командующий? - спросил оторопевшего Огенда один из экспертов, идущий сзади. - Думаю, что не стоит нам тут задерживаться. Концентрация аммиака в воздухе высока.

- Да, конечно, - все еще не в силах оторвать взгляд от каменного изображения, Огенд снова вклинился в середину колонны. Его разум был в смятении.

- Душновато здесь становится, - услышал Хереси глухой голос эксперта Лазло Картуина. - Наверху повсюду разбросаны обломки вакуумных щитов, а они постоянно из атмосферы кислород вытягивают даже на такой глубине.

С Лазло Огенд не мог не согласиться. Чем ниже спускалась группа, тем больше в воздухе росло содержание химических примесей и вредных газов. Детектор элементов, закрепленный на рюкзаке идущего впереди ученого, уже показывал опасное количество оксида углерода и фенола.

- Какова ситуация с воздухом в «Крипте»? - спросил Огенд одного из замыкающих колонну специалистов. - Все тот же коктейль?

- Да, Командующий, - последовал ответ. - Если только все не стало хуже. Те из глубинных зондов, которые вернулись к нам, подтверждают наличие огромного количества серы в полости. Ее концентрация неуклонно растет.

Услышав это, Гендо беззвучно выругался. Если количество взрывоопасных элементов в ближайшие семь - восемь часов достигнет высокой отметки, извлечение объекта будет под большим вопросом. Ведь теперь достаточно всего одной искры от бура землеройной машины, и взрыв разрушит плато до основания, похоронив людей в «Крипте». Вот тогда название этого места будет соответствовать действительности…

На мгновенье Командующему показалось, что ящичек в его руке дернулся. Успокоив себя, что это всего лишь нервное напряжение, он продолжил спуск.

Туннель заканчивался, и вскоре впереди забрезжил свет от прожекторов, что заставило колонну заметно ускорить движение. Появившиеся из мрака люди, одетые в красную химзащиту, встретили группу Хереси и, доложив обстановку, вместе с прибывшими отправились ко входу в «Крипту». Многих из этих ученых Огенд знал лично и искренне жалел их. Работа, которой они занимались, вот уже несколько месяцев была связана со смертельными опасностями. К тому же, люди вот уже месяц не видели солнечного света, что не могло не сказаться на их психике. Пожимая дрожащие руки и слушая сбивчивую речь своих подчиненных, Огенд с печалью вспомнил предыдущий исследовательский корпус. «Патриций» состоял из ученых, обладавших многолетним опытом и знаниями, которым можно позавидовать. Наградой же им стали шизофрения и Синдром Капгра[23] у каждого третьего.

Входное отверстие в стене «Крипты», состоявшей из неизвестного минерала, похожего на молочно - белый кварц, было полуовалом с неровными краями. Материал словно бы поглощал свет, и сколько бы прожекторов не стояло сейчас перед входом, сумрак не рассеивался. Щурясь, Огенд окинул взглядом видимую часть сооружения, и его в который раз поразили масштабы строения.

Крипта» представляла собой циклопический купол неправильной формы, находившийся внутри обширной пещеры. Расстояние между внутренней и внешней полусферами равнялось примерно пятидесяти метрам. Те из ученых, кто на воздушном модуле поднимались к вершине купола, потом шутили, что «Крипта» напоминает ежа. Эта шутка происходила из того, что множество сталагмитов за минувшие века усеяли его поверхность подобно иголкам.

Полеты же совершались с целью пробить свод, который по данным эхолокатора, был самым тонким местом. Однако эти попытки оказались неудачными, ведь таинственный минерал оказался устойчив даже к горному лазеру. Бурильные установки показали больше эффективности, но сейсмическая активность не позволяла использовать их постоянно. И когда разочарование в собственных силах уже овладело членами корпуса, выход нашелся сам собой.

Как Огенд прочитал из отчета, сегодня, в четырнадцать сорок небольшой участок сферы у самой поверхности пещеры внезапно пошел трещинами и начала крошиться. Через несколько часов глазам ученых уже предстал высокий проход, из которого валили клубы черной пыли. Температура в большей пещере сразу упала до – 10 градусов Цельсия, а с работниками, уже страдающими небольшими расстройствами психики вдруг случился настоящий приступ.

- Нас ждут внутри, - произнес адъютант Хереси, который, по прошествии последних нескольких часов, полностью утратил свою взбалмошность. - Все ждут только Вашего…

Я пойду один, - коротко произнес Огенд, разворачиваясь к помощнику. - Еще раз оповести всех в «Крипте», что они должны покинуть пещеру в течение часа. И с этого момента твои обязанности адъютанта упраздняются.

На молодого помощника больно было смотреть в этот момент. Похоже, он никак не мог смириться с мыслью, что более не нужен своему начальнику. И все же Огенд углядел за этим какой - то отблеск облегчения. Парень знал, что тот, кто находится рядом с «Криптой» долгое время, уже не будет прежним, а тронуться умом он явно не хотел.

- Как прикажите, - негромко произнес он, приставляя ладонь к фуражке. - Но, если я вдруг понадоблюсь…

Хереси лишь молча кивнул, давая понять, что разговор окончен. Адъютант еще раз неловко отдал честь в своем мешковатом костюме и направился в сторону прожекторов, где располагалась переносная станция связи. Отдавать распоряжение по рации было, в принципе, бессмысленно: все ученые и рабочие, находящиеся в данный момент под куполом «Крипты» уже получили аналогичный приказ около двух часов назад. Сейчас они завершали свои работы, паковали инструменты и поспешно покидали сооружение. Исследователи смотрели на Огенда со смесью страха и восхищения, а некоторые даже подходили и пытались предложить свое содействие. Командующий отвечал каждому вежливым отказом.

Последний работник, облаченный в бронированный костюм инженера, покинул арку через двадцать пять минут после объявления приказа. Он козырнул Командующему и, закинув за спину брезентовый мешок с надписью «грунт», отправился вслед за своими коллегами по направлению к выходу. Огенд остался стоять в одиночестве.

Прости меня, Ягенка. Ты же знаешь, что я авантюрист, - фильтры респиратора, забитые известковой пылью, исказили голос ученого, и пещеру заполнило эхо, словно от бормотания неведомого существа. Осознание того, что его жена сейчас, наверняка, слушает последние сводки новостей и страшно переживает, заставило Огенда раскаяться в том, что он так скупо попрощался с ней. Не хотелось ему тогда расставания со слезами. Поэтому он просто поцеловал ее и отбыл в сопровождении двух приставов «Братства».

В этот момент он подумал и о сыне. Когда из Комитета поступило распоряжение об отправке экспедиции, Огенд покинул дом, даже не предупредив Матиуша. Наверняка он опять затаил за это на него обиду, и по прибытии кое - кому придется выслушать порцию причитаний по поводу «отцовской любви». Когда же мальчик повзрослеет и начнет видеть дальше собственного носа? Как жаль, что его воспитанием в детстве занимался совершенно посторонний человек…

Еще раз взглянув на заполненную чернотой «дверь», ученый ощутил страх. Ранее он десятки раз оказывался в ситуациях, требующих трезвого расчета и спокойствия, и не поддавался эмоциям, а сейчас чувствовал, что его ноги позорно подрагивают.

Дата добавления: 2015-12-07