Традиционная культура конкретной ойкумены

Традиции народа — это то, что полнее всего отражает его духовный облик и внутренний мир.

А. В. Терещенко

Под традиционной культурой мы будем понимать совокуп­ность материальных и духовных констант этноса, определяющих и отражающих его модель мира, картину мира. Традиционная культура, при определенных оговорках, синонимична поняти­ям «народная», «этническая* и «архаическая культура». Ос­новной критерий этого понятия — опора на стереотипизи-рованные формы деятельности во всех сферах бытия, т. е. опора на традицию как сакральный культурный стержень существования этноса, определяющую «центральную зону» этнической культуры.

Яростные споры о соотношении традиции и новации, закате традиционных элементов общества стали вновь актуальными в культурологии и этнологии. Принимая и уважая все суще­ствующие точки зрения, сформлируем собственную позицию.

Традиция — это, прежде всего, психолого-динамическая структура, определяющая устойчивость факта культуры и спо­собствующая этой устойчивости, в конкретном временном кон­тинууме. Традиции динамичны, легко детерминируются в но­вых условиях, «обрастают» новыми элементами, а главное — они удовлетворяют естественную потребность и человека, и в целом человеческой общности в социальной и культурной ори­ентации, вернее, в социокультурной идентификации. Тради­ция — неуничтожимая категория культуры как в диахронном, так и в синхронном аспектах. Рассматривать традицию в со­отнесении с новацией возможно только в определенных ме-тодико-типологических рассуждениях познавательного про­цесса, в других случаях — это может выглядеть, по аналогии, как соотнесение «человек — мужчина» или «человек — жен­щина».

Традиционная культура всегда конкретна — в историчес­ком аспекте или применительно к определенной ойкумене. Говоря об Урале, мы будем иметь в виду не географическое обозначение данной территории, а устоявшееся в этнологии понятие — Уральскую или Волго-Уральскую историко-этно-графическую область (ИЭО), в которую входят три крупные этнолингвистические группы. Мы представим их в том порядке, в каком они появились на Урале, естественным образом формируя общую картину традиционной культуры: это угро-финны, представляющие уральскую языковую семью (мордва, марийцы и удмурты), тюркские народы алтайской языковой семьи (та­тары, башкиры и чуваши), а также представители славянской группы индоевропейской семьи (русские, украинцы, белорусы). Перечисленные народы, имеющие к тому же названия-этнонимы, хорошо известны в науке.

Другое дело — вопросы этногенеза и ранней этнической истории народов уральской ойкумены. Почему это важно? Мы уже говорили о том, что традиционная культура имеет форму меняющейся конструкции при постоянном сохранении остова, своеобразного набора структурообразующих элементов. До появления названных народов уже существовали артефакты культуры, определяющие своеобразие картины мира людей именно этой территории. Усилиями ученых (Р. Г. Кузеева, Л. Богоявленского, Б. В. Личмана, Г. Б. Здановича, В. Ко­валевой и мн. др.) определены основные «предэтнические», или проэтнические, общности, которые формировали картину мира Урала: абашевцы, алакульцы, алексеевцы, гороховцы, иткуль-цы, кипчаки, саки, сарматы, черкаскульцы, племена срубной культуры и др.

Известные в этнологической науке процессы сепарации, интеграции, дисперсности, дифференциации проходили на всех исторических этапах человечества, причем эти процессы были одномоментными при определенном доминировании одного из них. Они продолжаются и сейчас. Поэтому понятие «этнос» обладает относительной стабильностью в самом историческом времени. Кроме того, необходимо учитывать привязанность этноса к определенной территории. Именно географическая среда практически изначально ориентировала человека на создание особых связей между человеком и окружающей при­родой, между человеком и человеком. Возможно, архетипические модели традиционной культуры закладывались до формиро­вания самих этнических общностей. Сама же традиционная культура, постоянно обновляющаяся, и в то же время устойчивая в основных позициях, выполняла универсальную роль иденти­фикации человека и общества. В этнологии известно, что группы, которые сумели добиться органичной сплоченности, выжива­ли лучше, чем те, которые не сумели ее добиться. Практически все общества обладали и обладают сейчас «психосферой», по определению американского футуролога О. Тоффлера, кото­рая охватывает их идеи, начиная от общности и идентичности. Возможно, идеи «принадлежности» или «общности» и акт идентификации с другими являются одной из фундаментальных скреп человеческих образований. К тому же статус об­щности проектируется, адаптируется, постепенно «вживается» в общую систему традиционной культуры.

Такое состояние характеризует традиционную культуру XIX — XX вв., которой свойственна относительная устойчи­вость при медленной смене исторических формаций. После­дние десятилетия «взорвали» основы для существования тра­диционной культуры. Миграции населения на дальние и близ­кие расстояния, перемещения внутри регионов, отток из сел, учеба за рубежом, международные научные и творческие связи, активность экономических и политических контактов, новые мо­дели картины мира, создаваемые на основе новых знаний, ес­тественным образом пошатнули устоявшуюся традиционную культуру. Это сказывается в калейдоскопической смене худо­жественных направлений, форм, стилей, охвативших все сфе­ры жизни, в том числе и многочисленные средства массовой информации, фиксирующие и транслирующие новые проявления, вводя их в текст современной культуры. Но ситуация выглядит гораздо сложнее. Наряду с бушующей стихией новшества за­метен все более растущий интерес к традиционной культуре. Причудливый сплав изысканных форм новшества и традици­онализма — факт сегодняшнего дня. Такому явлению может быть несколько объяснений. Можно сослаться на известного этнолога Я. В. Чеснова, который, опираясь на историко-гене-тический метод в изучении районирования культуры, убедитель­но доказывает архетипическую сущность современного чело­века. Иначе говоря, закрепленные на генном уровне тексты культуры могут проявлять себя через большие промежутки времени, это так называемый генный дрифт. Заслуживает вни­мания и высказывание Карла Ясперса, суть которого заклю­чается в том, что самое универсальное свойство человека — это открытость, которая сочетается с традиционностью, представ­ляющую собой преемственность, т. е. тот же самый дрифт.

Быстрота социальных и культурных изменений в современ-доЙ ситуации, в свою очередь, диктует разные каналы прояв­ления идентификации человека. Утрачивая связь с контекстом своего рождения, индивид получает возможность большего выбора в самоопределении. Современные культурные иденти­фикации кратковременны, квантовы. К примеру, молодой че­ловек идентифицирует себя со студенческой группой, участни­ками клуба авторской песни, сборной спортивной команды и т. д. Новые формы самоотождествления накладываются на прежние, возможно, более глубоко укорененные формы иден­тичности, связанные с традиционной культурой. В данном

случае имеется в виду не только конкретная, определенная этническая традиция.

Речь идет о другом. В целом всей традиционной культуре, отражающей этническое самосознание, свойственны общие свойства методологического порядка. Опираясь на обширные этнографические данные, можно утверждать, что мир челове­чества един по своей сути, и при многообразии культурных образований в нем больше общего, чем единичного, которое, в свою очередь, выступает как особенное. О международных параллелях в традиционных культурах, которые доказывают сходство элементов, обрядов, мифов написано много (Д. Фрэзер, А. Н. Афанасьев, Д. К. Зеленин). В работах ученых указы­вается, что при одинаковых условиях социальной среды раз­виваются и одинаковые идеологические надстройки, т. е. схожие проблемы решаются одними путями; приемы, различия возмож­ны только в орудийном наборе.

Весомыми являются и объяснения тождества традиционных культур, обусловленные процессами заимствования лучших образцов культуры одним этносом у другого (В. Ф. Миллер, Е. В. Аничков); единства человеческой психики и общих закономерностей эволюции культуры (В. Я. Петрухин); осо­бого свойства человеческого мышления мифологизировать окружающую действительность (К. Леви-Строс). Не умаляя важности и целесообразности перечисленных теорий, хочется обратить внимание на одно из важных положений А. Н. Веселовского: закон «пластической силы» народной фантазии, творящей ради самого творчества, выявляющей взаимоотношения человека с окружающей действительностью, который творя картину мира, идентифицирует себя с себе подобными. Такая «пластическая сила» проявляет себя на всех ступенях челове­ческого общества и во всех этнических подразделениях. Именно «пластическая сила» народного творчества вызывает к жизни появление таких фактов культуры, которые соответствуют критериям народного вкуса и целесообразности.

Таким образом, традиционная культура в полиэтнической среде мыслится как совокупность представлений, заложенная в картине мира и представляющая ядро общечеловеческого бытия, а также поднимающая проверенное временем этничес­кое знание на уровень всеобъемлющей традиции.

Дата добавления: 2015-11-26