Я отперла дверь, бросила сумку на пол, включила ночную лампу на столике у дивана и отправилась на кухню. Там в холодильнике я обнаружила наши с Максом недопитые в последний раз запасы моего любимого вина. Понижать градус, конечно, грешно, но мне же не на свидание завтра, в конце концов!
Я откупорила бутылку и выпила сразу почти половину. Внутри стало тепло. А сердце было холодным как кусок льда. И все еще бешено колотилось. Я скинула туфли, взяла бутылку за горлышко и через заднюю дверь вышла на улицу в ночь. За домом был лес. Черный и жуткий. Но мне было не страшно и я пошла туда. Босиком, накалываясь на хвою и шишки, но не замечала боли. Когда душа изрезана, втыкание иголок в пятки особых страданий не приносит.
И так, стоя посреди темноты в полном одиночестве, я закричала. Просто заорала, что было сил. Не боясь быть услышанной в этой глуши. От боли. От внутреннего несогласия с тем, что происходит. От отсутствия воли что-либо изменить. От одиночества. От огромного чувства, которое просто не помещалось у меня внутри, потому что его полагалось делить на двоих. От слабости и страха, что не смогла признаться ему. От мысли, что я никогда не смогу прийти в себя. От понимания, что я до самой смерти не смогу забыть его. От тоски, которая вместо крови бежала по моим венам. От ревности. От неимоверной усталости, которая накопилась во мне за все эти годы, пока я лепила, а потом носила до последнего момента маску развязанной самки, которая и сама гуляет и другим разрешает. Да, я не признавала измен, но только не с Котом. Не изменяли мне другие мужчины, потому что по большому счету мне было наплевать на них. Больно - по-настоящему больно - может мне сделать только тот, кого я люблю. И от того, что делал со мной Кот, было больно.
И я понимала, что вся моя самостоятельная жизнь после Кота - это просто способ научиться жить в мире с любовью, которая родилась однажды и чуть меня не убила. Да, я не разлюбила его, я просто научилась с этим жить. Но только будучи одна я могла с этим справиться. Когда в поле моего зрения появлялся Кот, я больше не могла ничего контролировать. Вот и сейчас больше всего на свете я хотела, чтобы все это оказалось страшным сном. Чтобы среди тьмы наступил день, и он был бы рядом - мой и только мой Кот. И пусть бы он любил меня не так сильно, плевать! У меня столько всего внутри, что хватило бы нам обоим... Но Кот не способен причинить мне ничего, кроме боли. Если я не поменялась за столько лет, как ни старалась, он тоже не изменился...
На следующий день я не смогла заставить себя встать с постели. У меня силы закончились совсем. Я не видела смысла даже открывать глаза. И не стала их открывать: перевернулась на другой бок, накрылась одеялом с головой и снова уснула.
Проснулась поздним вечером, с трудом осознавая какой сейчас день, сколько времени и как долго я уже сплю. Во рту было сухо и я заставила себя встать, чтобы доплестись до кухни и попить воды. А затем снова вернулась в постель и уснула.
Второй день я встретила рано утром. Я сварила себе кофе, вышла за задний двор и покурила впервые за сутки, глядя как встает солнце из-за кромки леса. Потягивая горький напиток, я ловила себя на мысли, что мыслей то у меня не было никаких. Мой организм что-то такое вырабатывает в стрессовой ситуации, что воспоминания, причиняющий боль тускнеют, а все процессы в могу замедляются. Плакать не хотелось. Да вообще ничего не хотелось. Состояние было на грани безумия. И я решила, что тишины с меня достаточно.
Я вернулась дом, включила DVD, легла на диван, поджав ноги, и до самого вечера смотрела один и тот же фильм, щелкая на начало каждый раз, когда начинались финальные титры. И когда под вечер я осознала, что шепчу все слова вместе с актерами, потому что просто выучила их наизусть, я разозлилась. Разозлилась на себя саму. Разозлилась, что не могу собраться и взять себя в руки.
Тогда я спрыгнула с дивана, но зацепилась ногой за свою сумку, которая так и валялась на полу, и грохнулась со всей силы. От досады я швырнула ее - сумку - в ненавистный телевизор. Затем в него полетели подушки с дивана. Когда подушки закончились я принялась за мебель. Летало все: стулья, у которых отлетали ножки, книги, у которых отрывались обложки вместе с переплетом, деревянные статуэтки, от которых щепки разлетались во все стороны. Я разбила зеркало, которое отражало меня - злую и слабую. Я использовала этот чужой дом как боксерскую грушу, не отдавая отчета в том, что творю. Мне было наплевать. Я ждала облегчения. И оно пришло. Пришло наконец-то нескончаемым потоком горячих слез.
И была истерика с жутким душераздирающим смехом. И были тихие бесшумные слезы, медленно прокладывающие себе дорогу по моему лицу. И я снова уснула.
Мой третий день прошел в трудах: я наводила порядок в доме после погрома. Все, что не подлежало восстановлению, я складывала в огромные мусорные мешки. Все, что смогла починить - починила. Я тщательно выметала с пола осколки стекла и зеркал, оттирала от светлых стен темные полосы, подклеивала обои в тех местах, где разодрала их, кидаясь мебелью и много еще чего я делала до самого вечера. А уже глубокой ночью я вдруг почувствовала, что мне хочется есть. Впервые за последние четыре дня. И я действительно ничего не ела уже очень давно. И даже почти не курила. Решив, что завтра стоит прогуляться около пяти км пешком до ближайшего сельпо, я поднялась наверх и уснула с мыслью, что я на верном пути: мне нужно чем-то заняться, чтобы начать возрождаться. Завтра я подкреплюсь, окончательно приведу дом в порядок и вечером вернусь в Москву.
Так и было. До того самого момента, когда я выходила из дома с сумкой на плече, держа в руке новый сотовый телефон с новым номером, который я купила в местном отделении сотовой связи и по которому полчаса назад вызвала такси после обеда на балконе с видом на речку и компанией комаров. В тот самый момент, когда я выходила из своего убежища, которое невозможно было увидеть с дороги, чтобы таксисту не пришлось плутать, мимо меня на бешенной скорости со звуком взлетающего самолета, который я слышала издалека, промчался черный автомобиль. Учитывая его скорость, затормозил он хоть и резко, но все же довольно далеко от того места, где я вышла на дорогу. После экстренного торможения автомобиль резко стал сдавать назад и по мере его приближения я смогла разглядеть номера. Это был Кот на своем лексусе.
Что было сил я рванула обратно к дому. Я слышала, как завизжали колеса по асфальту, когда он разворачивался, чтобы поехать вслед за мной по уходящей в лес тропинке. Я лихорадочно искала в своей огромной сумке ключи от дома, чтобы скрыться там, когда услышала, как почти у меня за спиной хлопнула дверца машины.
А, ну, стоять! - заорал Кот бешенным голосом, когда мне (о! чудо!) удалось отпереть дверь.
Я сказал 'стоять'! - ревел он диким криком, когда я захлопнула дверь, быстро закрыла засов и прижалась к двери спиной, переводя дух.
Внезапно дверь содрогнулась от бешенного удара.
Сука! Открой эту чертову дверь! Открой, пока я ее нахер не вынес!
Дверь и я содрогались под неимоверными по силе ударами. И на какое-то мгновение мне показалось, что она не выдержит. Нужно было бежать из дома. И я ринулась к задней двери: из нее можно было убежать в лес и спрятаться там.
Дрожащими руками я как можно тише отперла замок и потихоньку выбралась наружу. Но я не заметила, что удары в парадную дверь к тому времени стихли. И как только я оказалась на улице, я нос к носу столкнулась с Котом. Выражение его лица меня испугало. Очень испугало. Секунда - и я, швырнув в него свою сумку, молнией метнулась обратно в дом. Он вбежал за мной. Он орал на меня матом, требуя остановиться. Я металась от него, не зная, где спрятаться. Иногда нас разделяли препятствия в виде мебели, и тогда он перемахивал через них прыжками тигра, пытаясь схватить меня, а я, уворачиваясь каждый раз, ускользала в миллиметрах от его рук.
Стой, сука! Я тебя убью! - вопил он, гоняясь за мной по дому.
Я задыхалась от страха, у меня уже не было сил... И я допустила ошибку. Наверху в спальне. Когда я вбежала туда, он закрыл дверь и случайно сработал замок. Поэтому у меня не было времени вовремя выскочить. И он схватил меня. Он отшвырнул меня к стене и уперся в нее руками с двух сторон так, чтобы я не смогла выбраться. Он тяжело дышал мне в лицо. Его глаза метали молнии. Он плотно сжал губы и его ноздри бешено раздувались, когда он сквозь зубы произнес:
Зачем? Катя, зачем?
Я не дышала, не моргала и не могла произнести ни слова.
Зачем?! - повторил он громче.
Я молчала.
ЗАЧЕМ?! - завопил он и замахнулся.
Я зажмурилась и почувствовала вибрацию стены у себя за спиной, когда его кулак со свей силы воткнулся в штукатурку, которая горохом посыпалась на пол. Я не открывала глаза, отвернув голову и вжавшись в плечи, потому что удары в стену сыпались один за другим, сопровождаемые его воплем раненного животного:
ЗАЧЕМ?! ЗАЧЕМ, СУКА?! ЗАЧЕМ?!
А потом я почувствовала на своем лице его руки и открыла глаза. Разбитой в кровь рукой он держал меня за подбородок и смотрел мне прямо в глаза:
Трахаться любишь, да? - тихо спросил он. -А, ну, иди сюда...
И Кот, взяв меня за плечи, как куклу швырнул на кровать.
. В последний раз.
Я понимала, что именно сейчас произойдет. Он смотрел на меня, пока я лежала, не отводя глаз, и снимал с себя одежду. Его лицо было каменным, на нем не было никаких эмоций. Только глаза говорили со мной. В этих глазах было что-то...
Я сделала резкую попытку вскочить с кровати.
Лежать! - ледяным тоном рявкнул он на меня и швырнул обратно с такой силой, как будто я ничего не весила вообще.
Но сдаваться я не хотела. Я попыталась отпихнуть его ногой. Тоже не вышло: он навалился на меня сверху, быстро перехватил обе мои руки одной своей и стал стаскивать с меня мою майку. Пара секунд, и он, не выдержав, просто разорвал ее прямо на мне. Ткань натянулась и больно врезалась мне в кожу. А ему нравилось. Я видела, что ему нравилось то, что мне было больно. И тогда я стала крутится изо всех сил, вырываться, извиваться, кусаться, царапаться. Больше всего на свете я хотела, чтобы он сделал сейчас то, что собирался. Но это было до такой степени НЕ ТАК, как я хотела, что от этой мысли было просто не выносимо. Это была ошибка. Я не должна ему позволить. Это будет точка. Это не оставит мне никаких надежд. И поэтому я дралась с ним.
У меня уже кое-где проступила кровь на содранной в борьбе коже, ибо от тоже дрался со мной. Мы просто катались уже по полу, шумно и глубоко дышали, но не произносили ни слова. Он все время искал мои глаза. Что он хотел там найти? ЧТО?
Отпусти меня, - сквозь зубы прошипела я. - Не смей! Не трогай меня! Убирайся к черту! Я не хочу! Не хочу! НЕ ХОЧУ!
Он не отвечал. Он швырял меня как тряпичную куклу, по лепестку отрывая с меня мою одежду, пока я не оказалась голой. А потом он перевернул меня на живот и навалился сверху...
Так захотелось плакать! Безумно захотелось! Но я не могла себе такого позволить именно сейчас. Я все еще делала тщетные попытки скинуть его с себя, но увы: он был сильнее. И так было всегда. Он просто сильнее меня. Всегда и во всем. Я не смогла, не осилила свою роль. А он самец и это правда. Для него сексом заняться - все равно что зубы почистить с утра. А я... я... Я вдруг почувствовала его в себе. Несмотря на мое сопротивление. Что я при этом почувствовала в душе? Мне вдруг стало хорошо. Мне стало спокойно. Это были МЫ настоящие, точно такие же как много лет назад. Это наши игры. Это наши отношения. Да, именно такими и были наши отношения. Это наше. Это была наша любовь: дикая, бешеная, кровавая, жесткая, безмерная, сильная, безумная. Это была я для него. Это был он для меня. Это действительно были мы...
Он старался причинить мне боль. Я старалась освободиться от него. И какое-то время мы все-таки были единым целым. Он так крепко прижимался ко мне, что я почти растворялась в его огромном мощном и загорелом теле. Но я знала, чем все закончится. И именно так это и закончилось...
Я лежала на полу лицом вверх и поджав ноги. Волосы спутались у меня на лице, но я из не убирала. Я молча следила за ним взглядом, пока он одевался. А вот он уже прятал глаза.
Ой, извини, я маечку твою порвал, - пренебрежительно и холодно съязвил он и швырнул в мою сторону то, что полчаса назад было моей майкой.
Я не отреагировала. Просто убрала с лица волосы и продолжала смотреть на него. Я знала, чего он хочет: ему нужны мои слезы. Но мои глаза были сухими.
Ну, как, Катенька, тебе понравилось со мной трахаться, детка? - не менее пренебрежительно продолжал он.
Я молчала. И не плакала. Просто ждала. Уже совсем немного осталось. Он сейчас уйдет. Сейчас, совсем скоро. И все. Игра закончена. Он меня обыграл.
Боже, что же я натворила?! Ну, почему я просто не пришла и не сказала, что я все еще его люблю?! Зачем я вообще ему позвонила? Зачем я за три недели оживила то, что пыталась задушить уже 15 лет? Как мне теперь жить дальше? Как мне жить без него теперь? Он больше никогда не посмотрит в мою сторону. Я была дня него простой шлюхой. Его женщина - это верная женщина. И мне такой уже не быть никогда. Даже если убрать все эти годы и всех моих любовников, о которых он только догадывался, есть Андрей, которого я сама ему показала. Он никогда в жизни этого не забудет. Мостов нет. Что же я натворила!!! Милый мой, хороший мой, любимый мой, прости меня... Прости меня, пожалуйста... прости... прости... Я люблю тебя...
Нет, я не сказала этого вслух. Не смогла. Он взглянул на меня в последний раз и вышел.
Все. Все. ВСЕ! Что, как, почему, зачем? Ни черта не понимаю я в этой жизни. И хоть убейте меня, я не знаю, как мне жить дальше. Я вдруг разучилась жить без него. И жить не хотелось. Мне было снова больно так, что жить и дышать данный момент не хотелось. И я закрыла глаза. И перестала дышать. И... вдруг услышала шаги совсем рядом с дверью. Дверь распахнулась и Кот почти вбежал в спальню. Он бросился ко мне, и я поначалу испугалась и дернулась в сторону, но он просто схватил меня, обнял, прижал к себе изо всех сил и прошептал:
Прости меня, девочка моя. Прости меня, пожалуйста. Прости, я не хотел так...
Что, что происходит? Я уже ничего не понимала.
Прости меня, - не унимался он, - у меня башню снесло. Я просто с головой не дружу последние несколько дней. Я не знаю, как так получилось. Прости меня, Кать... Катя, - он смотрел на меня. - Я люблю тебя, Кать...
Что это было, я так и не поняла. Но дышать снова мне захотелось.
Ты слышала, что я сейчас сказал?
Да, я слышала, - ответила я после паузы.
Я. Тебя. Люблю.
Я молчала. А он ждал. И что я - дура - ему ответила? Как ЭТО вырвалось из меня?!
Сочувствую.
Что?.. - Кот удивленно отстранился. - Что ты сказала?
Я сказала, что я тебе сочувствую.
'Дура! Заткнись! Скажи, что ты тоже его любишь, идиотка! Что ты делаешь?!'
Зачем ты все это затеяла? - жестко спросил Кот. - Зачем ты звонишь мне? Зачем ищешь меня? Зачем нужна была эта игра? Зачем ты показала мне это видео? Зачем? Ты же просто хотела, чтобы я тебя ревновал, чтобы я взбесился! И я взбесился, потому что я люблю тебя, дура! Я до сих пор тебя люблю! И ты меня тоже любишь! Это же так, Катя! Просто признайся! Ты любишь меня?..
Вопрос повис в воздухе. Кот ждал ответа.
'Да' - мысленно прошептала я другая.
Нет, - ответила я.
Кать, - Кот взял меня голую за плечи и заглянул мне в глаза так, словно хотел заглянуть в душу, - Кать, ты меня любишь?
Вопрос был задан тише. Но ответы были те же:
'Да'
Нет.
Я не верю тебе, - он поднялся и нервно зашагал по комнате. - Я не верю тебе! Я НЕ ВЕРЮ ТЕБЕ!
Он чеканил каждое слово. Он ходит от стены к стене какое-то время, а потом снова сел рядом:
Тогда зачем все это? Кать? Где ты? Где ты настоящая? Я же знаю, что больше всего на свете тебе сейчас хочется плакать. Я знаю тебя. Я знаю, что ты меня любишь. Я то вижу. Я это чувствую. Я знаю и чувствую тебя так, как никто и никогда этого не сможет! Я знаю, почему ты ушла. Я знаю почему я не смог тебя вернуть тогда. Но сейчас ты пришла сама. Почему ты так именно сейчас делаешь? Чего ты боишься? Девочка моя маленькая, чего ты боишься? Да, я скотина, я тварь. Но я люблю тебя, дурочка. Чего ты боишься
'Боюсь, что опять будет больно. Боюсь, что так и не научусь делить тебя ни с кем. Боюсь, что у нас не получится и я уже не смогу это пережить. Боюсь, что ты никогда не простишь меня. Боюсь, что все, что я натворила, лишило нас с тобой возможности быть вместе. Боюсь, что никогда не смогу произнести вслух, что уйти от тебя было ошибкой. Боюсь, мне не хватит храбрости признать, что я была тогда неправа. А еще я боюсь, что мы с тобой одинаковые: мы два 'минуса', которые не смогут быть рядом и будут друг от друга отталкиваться...'
Я ничего не боюсь. Я просто больше не люблю... тебя.
Кот не ожидал этого. Я сама не ожидала, что сделаю это. И он не знал, как поступить. Теперь, когда его злость нашла выход, когда он успокоился, он не знал что делать. И я не знала. Я вообще уже плохо соображала. Я чувствовала, что тело изнутри горит. Я знала, что у меня подскочила температура. Голова была болезненно ясной, но организм не слушался меня. Суставы ломило. Я с трудом поднялась с пола на ноги и завернулась в простыню, пытаясь согреться от внезапного озноба, сопровождающего мой жар.
Кот молча подошел к двери и, не оглядываясь, а только слегка повернув голову - так характерно для него - тихо произнес:
Я в последний раз задам тебе вопрос. И если ты снова скажешь нет, ты меня больше никогда не увидишь. Как бы ты ни старалась, что бы ты ни придумывала, меня в твоей жизни больше никогда не будет. Я исчезну для тебя. Ты меня любишь?
'Куда же ты от меня денешься, мой хороший? Ты без меня не сможешь так же, как и я без тебя. Ты придешь, если я позову. А я позову. И я приду, если ты позовешь. И ты позовешь...'
Нет.
И он ушел.
Не оглядываясь больше.
А я заплакала. Не сразу. Через какое-то время. И длилось это далеко не 5 минут.
Как я добралась до города на такси, я помнила смутно. Я вся горела одновременно меня трясло от холода. Я уезжала. Не бежала, а просто покидала этот город. Был вечер накануне 30 июня. Я не знала, когда я вернусь и вернусь ли вообще. Я об этом не думала. Я просто решила, что нужно перед отъездом попрощаться с Кузей. Это была моя подруга и она меня понимала. Но то, что я натворила не поймет даже она. Я сама этого не понимала. И никто, наверное, не понимал, почему я так поступила.
Кузя была у себя в клинике несмотря на позднее время. Она очень обрадовалась, когда ассистентка провела меня к ней в ординаторскую. И мой вид не вызвал у нее удивления.
Катя! Мася моя, как ты?
Живая, - ответила я.
Ты даже не представляешь, что тут было, когда ты уехала с дня рождения! Ну, что с тобой? Хреново?
Ерунда. Справлюсь.
Кота видела уже? - осторожно поинтересовалась она.
Видела.
И?..
И больше не увижу.
Дурында, - нежно прижала она меня к себе, - любишь его?
Кузь, не надо. Я заехала попрощаться. Я уезжаю.
Кать, ты дура что ли? Куда ты собралась? Зачем ты убегаешь? Зачем ты врешь мне и себе самой? Почему не можешь просто сказать вслух, что любишь его как кошка? Он свободен. Он хочет тебя. Ни Машу, ни кого-то еще. Он хочет тебя.
Пока он есть - где-то там далеко, не рядом со мной - я не хочу об этом говорить. Мне достаточно знать, что он живет, дышит, любит, жениться, разводится, детей рожает... Ближе я больше его не допущу.
Почему?
Еще не время, - я достала пачку сигарет. - Можно я у тебя тут покурю.
Кури, - развела она руками.
Я подошла к окну и закурила. А у Кузи зазвонил телефон и она ответила:
Да... Да, Андрей, я могу говорить... Что?.. ЧТО?!. С ума сошел?! Как я ей это скажу?..
Я обернулась. Глаза у Светки меня напугали. Что-то случилось: это было видно по выражению ее лица. А глаза она от меня прятала. И нервничала. Очень сильно.
Что? - спросила я у нее и какое-то странное и очень нехорошее предчувствие сдавило мне сердце в одно мгновение.
Андрей звонил... Кот... на машине только что разбился, - каким-то удивленно-вопросительным тоном тихо ответила она мне.
Кровь отлила у меня от лица. Сигарета выпала у меня из рук. Я вдруг четко услышала свое собственное дыхание и биение сердца, которое становилось с каждым ударом все слабее и слабее. Вопрос застыл у меня в горле. Мне не хватало воздуха и смелости произнести его вслух. И получилось, что я просто губами произнесла:
'Живой?..'
Кузя опустила глаза и отрицательно покачала головой:
Наглушняк...
Мои губы растянула какая-то болезненная улыбка, а из глаз брызнули слезы:
Наглушняк? Наглушняк? - удивленно переспрашивала я, медленно опускаясь на пол. - Наглушняк?
Катя... - подлетела ко мне Кузя.
Наглушняк? - я не унималась. - Какое-то слово дурацкое...
Катя, Катя...
Я ее не слушала. Я ничего не видела. И не слышала. Кроме пустоты - холодной и страшной - я ничего не чувствовала. Просто одна мысль. Ясная и понятная. Простая и убийственная. И ничего кроме этой мысли: ЕГО БОЛЬШЕ НЕТ!
. Про Кота.
июня.
Я сказал, что пока вы двое мне не объясните в чем мой изюм, я ни хрена не буду подписывать! - отрезал Кот, исподлобья глядя на Андрея и Добряка. - Я вписался сюда всеми бабками, когда вы оба верещали мне два года назад! Я тему вытянул, я все проблемы решил! А теперь вы приходите и говорите, что это все фуфел, а бабки можно по-другому заработать! И пытаетесь мне втереть, что блудняк с зачерными пацанами - реальная тема! А кто в этот раз поедет в лес этим отморозкам башню пробивать?! Может ты, живописец?
Кот, чего ты разошелся, - ответил Андрей на его претензионный вопрос. - Я ж не говорю, что надо все слить, что у нас есть. Просто это на самом деле реальная тема. Давай сейчас мы все успокоимся, поедем пожрем где-нибудь, все обсудим еще раз. Ну, реально есть уже хочется.
Нет, - Кот тыкнул пальцем в стол, - мы все будем сидеть здесь до тех пор, пока вы мне не объясните нахера вы соскакиваете с нашей темы? Или это все тупо потому, что через мес...
Смс-ка прервала его монолог тихим и коротким гудком. Кот мельком взглянул на телефон, но едва прочитав имя отправителя, повернулся спиной к своим партнерам и отошел в сторону.
"Привет)) Я в городе. Может кофе?))"
Смс-ка была от Кати.
Так, короче, у меня тут дела, - заявил он, собирая разбросанные по столу бумаги в свой ящик. - Срочные дела. Я отъеду до вечера.
Нормально, - возмутился Добряк. - Тебе уже наши объяснения никак не уперлись? Кто звонил?
Не ваше дело, - отрезал Кот и вышел.
По пути к машине, на ходу он набрал ее номер. Ответила она сразу:
Привет, Котик.
Привет, Киска. Ты где?
"МиаКафе" на набережной, - кокетливо ответила она.
Я перезвоню через 20 минут, - ответил Кот, отключая телефон и запрыгнул в машину.
Как он скучал по ней. По ее голосу. Сколько лет прошло? Много. Он не считал. Неважно, чем закончится сегодняшний день, ему просто хотелось ее увидеть. Поэтому до "МиаКафе" он домчался за 3 минуты, не обращая внимания на светофоры. Припарковался, но не вышел. Поискал ее глазами. Да чего ее, собственно, искать: кроме нее он никого больше в кафе не заметил, если учесть, что все столики были заняты.
Так странно увидеть ее сейчас снова. Загорелая, сексуальная, стройная, но чужая. Это была единственная женщина в его жизни, которая ушла от него сама. Нет, они все считали, что уходят сами, только ему приходилось прикладывать некоторые усилия, чтобы поселить в их красивых, но безмозглых головках эту мысль. Катя ушла сама. Ушла в тот момент, когда он этого совсем не ожидал. В тот момент, когда он был уверен, что держит ситуацию под контролем. Она любила его как кошка. Она готова была для него на все. Он как мог ограждал ее от внешнего мира, чему она ужасно сопротивлялась. Да, это была единственная женщина, которая с ним спорила, которая никогда не была с ним согласна, которая с ним дралась, чтобы доказать свою правоту, и которая сдавалась только для того, чтобы передохнуть и набраться сил для новой войны. С ней у него была война. Дикая, страстная, бешеная война: секс, море секса вперемешку со скандалами и драками. В такие моменты справиться с ней можно было только при помощи физической силы. И тогда он был грубым. И ему это, черт подери, нравилось. И ей тоже. Нет, она его слушалась, она ему поддалась с самого начала и он стал из нее лепить как из мягкого пластилина свою девочку. Его собственную. Он смотрел на нее уже тогда как свою будущую жену. Неважно, что при всем этом он умудрялся еще кого-то зацепит и уложит в горизонтальное положение. Это все было ерундой: он мужик - ему можно все. Любил он только ее... Но при всем ее послушании, покорности и зависимости от него, она была единственной, кто "взбрыкивал" и "бунтовал". Именно этого не хватало ему во всех женщинах и даже в его собственной жене. Как бы она не была недовольна их семейной жизнью, она никогда не вела себя так, как Катя...
Кот заглушил машину и вышел.
июня.
Вот ведь зараза: опять соскочила! Горячая штучка: за полминуты за столиком кончила у всех на глазах! Да, это она: его Катя.
Но позже, когда она развернулась спиной и, покачивая бедрами, пошла прочь после того, как они сняли номер в "Золотом яблоке", отрезвляющая мысль "Она уже не твоя, парень" не давала Коту покоя. Он и сам не понял, почему он подорвался с места в "Ля Маре", когда она вышла оттуда с этим малолетним сосунком. И ему было наплевать, что он соврал переговоры с партнерами но бизнесу: плевать. Единственным желанием его на данный момент было догнать их, вытащить ее из тачки, запихнуть в свою и увезти. Он был взбешен. И держать себя в руках и повторять тихо-тихо "... не твоя" - все, что он мог.
Да, она играет, это Кот понимал. Но понимал он и то, что впервые за все то время после их расставания - это впервые. Впервые так часто они стали видеться друг с другом. Он явно ощущал потребность видеть ее каждый день, вдыхать ее запах, ощущать мягкость ее кожи, чувствовать вкус ее губ. Да, естественно он хотел ее трахнуть! Надо быть импотентом, чтобы ее не хотеть. Но было что-то еще... Итак, игра. Решено. Он с ней сыграет. Это даст ему время понять, зачем она все это затеяла, и разобраться в том, почему так чесались руки начистить физиономию этому мальчишке, с которым она провела ночь в их номере...
июня.
А прикольная у тебя подруга, - заметил Андрей, когда Катя со своими пакетами села в такси и машина плавно отъехала от студенческого кафе.
Слышь, - Кот напрягся не на шутку, - даже не думай. Даже не смотри в ее сторону!
Харе-харе! Ты че так завелся? - Андрей был очень удивлен. - Че за телка?
Телка, баран, - это корова в деревне! - ответил Кот. - Это Катя. Это моя Катя. Запомнил?
Бывшая твоя? Это она? Прикольная тел... женщина, - он растянулся в улыбке. - Расслабься. Твоя, твоя она. Не претендую.
В том то и дело, что уже не моя, но...
Но у тебя есть Маша?
Да, хорошо тебе! Какая Маша? Ты же прекрасно знаешь, что оан уже на развод подавать собралась. Ей этот московский крендель уже внагляк чуть ли не на домашний звонит. Бесит, сука!
А ты не можешь по-человечески ей сказать, что пора бы уже развестись? На черта всю эту канитель заводить?
Дурак ты, - улыбнулся Кот. - Бабе легче, когда она думает, что сама тебя бросила.
Катя тоже так думала?
Неожиданно и очень резко Кот через столик молниеносно метнулся в сторону Андрея, схватил его за майку и сквозь зубы произнес:
Я тебе в последний раз повторяю: Катю не трогай! Даже не дыши в ее сторону! Ясно?
Ясно.
июня.
Вот она: почти голая, блестящая, возбужденная лежит перед ним на его кухонном столе. Она его хочет. И он ее хочет. Но что его опять останавливает? ЧТО? Он помнит ее слезы. Он помнит, как ей было больно. И эту боль тогда причинял ей он. Именно поэтому она тогда ушла. Опять сделать с ней что-то подобное? Нет, ни за что? А вдруг это просто незавершенка? Вдруг она его еще любит? Вдруг у него есть шанс - один из миллиона, призрачный но есть! - что она вернется. Вернется сама, а не потому что он сыграет на ее чувствах. Она играла, да, но зачем?
Ааааа! Какой-о дурдом! Прямо сейчас, прямо здесь он хотел ее, но отстранился:
Ну, нет, - его голос ледяным душем вернул его самого в реальность, - не сейчас, детка...
-16 июня.
Что она вытворяет, зараза?! На что она его провоцирует? Она же явно добивается от него - наглого и продуманного до кончиков пальцев Кота - реакции! В "Серебре". Она сказала, что будет ждать его в "Серебре". Ну, и где эта засранка? В этой толпе найти ее было нелегко, но он ее нашел. Он всегда ее находил, если хотел. И он ловил себя на мысли, что хотел.
Она с ним играла. Что ж, тогда и он немного поиграет. Ничего так сильно Кот не хотел сейчас, как то, чтобы эта женщина вернулась к нему. Он любил ее. Она напоминала ему об этом одним своим присутствием рядом. Все эти годы он пытался отделаться от этого ощущения, но не получалось. И она своим поведением выказывает все признаки того, что это чувство взаимно. Нужно просто вывести ее к тому, чтобы она сама сказала это вслух... Ну, понеслась нелегкая!..
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |