Заигрывающая улыбка исчезла. Кийо молчал.
– Слушай, ты, кажется, у нас специалист по честности? Если ты не останешься им, я пинками буду гнать отсюда твою задницу!
В глазах Кийо мелькнула веселая искорка.
– Думаю, мне это понравится. – Он помолчал еще немного и наконец ответил: – Ты ее не знаешь. Ее зовут Майвенн.
– Королева Ив. – Я с удовлетворением смотрела в его изумленное лицо. – Я знаю о джентри больше, чем ты предполагаешь.
– Похоже на то. Когда Майвенн выяснила, кто ты такая, ей захотелось взглянуть на тебя и понять, как ты относишься к пророчеству твоего... к пророчеству короля Бурь.
Он вопросительно смотрел на меня, и я недоверчиво фыркнула.
– Ты это серьезно? Думаешь, я хочу, чтобы джентри захватили мой мир?
– Нет, я вовсе так не думаю. Но Майвенн хотела убедиться в твоей позиции. Она противостояла королю Бурь прежде, и у нее нет ни малейшего желания наблюдать за вторжением сейчас. Она скорее поставит на Мир Иной, на то, чтобы остаться там и сделать этот мир своим домом.
– Умная женщина, – с горечью заметила я. – Хотела бы я, чтобы все джентри там и оставались.
– Ты недооцениваешь Мир Иной. Он по-своему хорош.
– Да что ты? Итак, ты считаешь себя одним из них?
– Я считаю себя частью обоих миров. Таким уж я уродился. В точности так же, как и ты.
– Нет. Миру Иному я не принадлежу. – Я смотрела в сторону невидящим взглядом, ощущая внезапно накатившую усталость. – Хотя иногда не чувствую себя частью и этого мира.
Кийо подошел и присел на кровать. Его темные глаза излучали понимание.
– Не говори так.
Я отвела взгляд, чтобы он не заметил набегающих слез.
– Я не понимаю, что происходит. Все... все стало другим. Я и шага не могу сделать, чтобы кто-нибудь не попытался меня изнасиловать, не могу доверять тем, кого люблю. – Я повернулась к нему. – Я даже тебе не могу доверять.
Кийо протянул руку и дотронулся до моей щеки.
– Нет, можешь, Эжени. Я спал с тобой не для того, чтобы ты забеременела, даже не потому, что ты так привлекательна, хотя это было дополнительным плюсом. Ты понравилась мне и все еще нравишься. Я хочу, чтобы между нами что-то было.
Он опустил ладонь мне на шею, на плечо, провел по руке. Его пальцы медленно скользили по змее Гекаты.
По коже у меня побежали мурашки.
– Не смотри на меня так. Я не собираюсь беременеть.
– Контрацептивные технологии – замечательная штука.
– Я не могу связываться с тобой.
– Почему нет?
Слова давались мне с болью.
– Потому!.. Ты такой...
Он уронил руку.
– Я все тот же.
– Да знаю, знаю я. Такой же, как и я. Кийо, ты должен понять... Мне нужно со стольким сейчас разобраться. Я просто... ну, я просто не могу. Не сейчас. Может быть...
Я смотрела на него, на доброе, умное лицо, на тело, такое близкое, тлеющее от страсти.
– Возможно, когда-нибудь нам удастся...
Наверное, на моем лице как-то отразились эти чувства и мысль о том, что Кийо по-прежнему нравится мне, я все еще его хотела, как бы ни пугала меня эта близость. Привычная озорная улыбка изогнула его губы.
Кийо взял меня за подбородок и поцеловал в щеку.
– Тогда позволь остаться твоим другом.
Я закрыла глаза и позволила его теплу окутать меня.
– Друзья так не дышат в ухо.
– Мы будем особенными друзьями.
– Кийо!..
Он слегка отстранился, по-прежнему улыбаясь.
– В самом деле, Эжени. Если мы не можем быть любовниками, то я по-прежнему хочу остаться в твоей жизни, хочу помочь, защитить.
Я напряглась, и моя прежняя язвительность высунула нос поверх эмоционального болота.
– Мне не нужна защита.
– Ты не представляешь, чего это будет стоить.
– До сих пор я справлялась.
– Боже, ты просто невероятная женщина, – восхищенно проговорил он. – Но с тобой безумно тяжело. Разреши хоть кому-нибудь помочь тебе.
Я упорно смотрела вперед. Кийо помрачнел.
– Они придут за тобой! Неужели ты думаешь, что я стану сидеть и смотреть на то, как все эти типы мучают и насилуют тебя?
Жар в его голосе обжигал. Он злился не на меня, а из-за меня. Никто и никогда до сих пор не смотрел на меня так. Выражение его лица говорило о том, что я много значу для него, что он готов бросить вызов аду, защищая меня. Сила его эмоций захлестывала, возбуждала, пугала. Я не знала, что делать.
Кийо снова читал все по моему лицу. На этот раз он притянул меня к себе. Я не сопротивлялась.
– Позволь помочь тебе, – сказал он.
– Как? Ты живешь в полутора часах езды отсюда.
Он прижался лицом к моим волосам.
– Я буду ездить каждый день.
– Господи боже!..
– Я серьезно. Знаю, я не могу быть с тобой постоянно, но сделаю все, что в моих силах.
– Будешь ходить за мной по пятам, словно какой-нибудь телохранитель?
– Если тебе станет легче, то могу делать это в обличье лиса.
Я невольно рассмеялась и крепче обняла его. Я знала, что не стоит нам так обниматься, но, если честно... после всего случившегося это успокаивало, хотя и заводило тоже.
– Каково это, кстати?
– Каково что?
– Быть лисом. Странно?
– Не знаю. Я всегда был таким. Другого образа жизни я не знаю.
– Да, но... Почему бы просто не оставаться все время человеком?
– В обличье лиса я сильнее. Так сподручнее драться.
– Да ты и в человеческом теле не слаб.
– Кроме того, дамы считают лисиц милыми.
– Не такими уж и милыми, – проворчала я и заметила его улыбку.
– Ну и потом, это хороший способ справиться с инстинктами.
– Какими?..
Одним движением Кийо опрокинул меня на спину. Он удерживал руками мои запястья и всем телом прижался ко мне, практически касаясь моих губ своими.
– Всеми, – прорычал он.
Я быстро задышала, а голос у меня в подсознании заходился воплем: «Эй! Вспомни, ты не хотела связываться с обитателями Мира Иного!»
Я знала, что голос прав, но довольно трудно было обращать на него внимание, когда мое тело таяло под напором Кийо, а его рука ласкала мою грудь.
– Не думаю, что друзьям полагается так лежать.
– Знаю, – ответил он.
– Или телохранителям.
– Знаю.
– Или ветеринарам.
– Вот тут я не согласен.
Он прижал свои губы к моим в крепком, жадном, яростном, великолепном поцелуе. В этот миг я была совершенно неспособна на внятные мысли и действия, лишь позволила ему целовать и целовать меня.
Наконец Кийо оторвался от меня, сел, и я увидела, что он дрожит всем телом. Взгляд его по-прежнему оставался голодным и страстным. Было хорошо заметно, что внутри его происходит борьба, схватка двух половин единого существа. Должно быть, одна из них все-таки победила, потому что Кийо тяжело вздохнул, животная ненасытность стала медленно отпускать его.
– Мне пора, – сказал он наконец. – Через два часа надо быть на работе.
– Хорошо.
Мы долго смотрели друг на друга. Я натянула простыню, кое-как прикрылась.
Его лицо озарилось усмешкой.
– Спасибо. Это помогает.
Он встал и пошел к двери.
– Слушай, ты не против встретиться с Майвенн? Она хочет лично побеседовать с тобой, посмотреть, что ты собой представляешь.
– Кажется, вы с ней на короткой ноге? – сказала я.
Слова прозвучали резче, чем мне хотелось, но Кийо выглядел безмятежно.
– Она хорошая подруга. Мне близка ее жизненная позиция. Майвенн хочет, чтобы наши миры существовали независимо. Я тоже. Она и тебе может стать добрым другом.
– У нее хватит сил перенестись сюда?
Он кивнул.
– Если она сделает это, то я встречусь с ней. В ближайшее время я не собираюсь возвращаться в Мир Иной.
– Я ей передам.
Он сделал несколько шагов по направлению к двери, и на этот раз уже я окликнула его:
– Эй, Кийо!..
– Что?
– Все эти люди и прочие существа охотятся за мной потому, что думают, будто я – мать Дамиана или вроде того. Если серьезно, ты действительно считаешь, что это может оказаться правдой? Ты-то веришь, что пророчество может исполниться? Мой отчим Роланд говорит, что пророчеств в Мире Ином – хоть пруд пруди.
– Так и есть, – медленно, задумчиво ответил Кийо, и легкая морщинка прорезалась меж его бровей. – Большая их часть не сбывается, но многие осуществились. Их значительно больше, чем ты, выросшая здесь, можешь представить себе. Суть этих пророчеств в том... что ж, иногда люди неправильно их трактуют или, пытаясь предотвратить, только ускоряют исполнение.
Я поежилась, слегка жалея о том, что он не сказал мне, будто все эти пророчества – полная чепуха.
– Ты хочешь сказать, как в истории с Эдипом? Когда отец избавился от него, чтобы разрушить пророчество?
– Именно. Поступив так, он только приблизил его свершение. – Кийо увидел мою помрачневшую физиономию и улыбнулся. – Не тревожься из-за этого. Я же говорил, что большая часть пророчеств не сбывается. Кроме того, ты же не планируешь заводить детей, так что беспокоиться не о чем. Сосредоточься на дне сегодняшнем.
Я нерешительно улыбнулась ему, надеясь, что он прав.
– Спасибо.
Он еще секунду смотрел мне в глаза, вышел из комнаты, буквально сразу же вернулся с оплавившимся зеркалом, с отвращением взглянул на него и положил на туалетный столик.
– Прости, что не пришел раньше.
– Я же говорила, что могу сама позаботиться о себе, – ответила я с напускной бравадой.
Темные глаза Кийо вспыхнули.
– Я знаю. Ты опасная женщина.
Вот уж не уверена, имел ли он в виду мои бойцовские способности или что-то другое.
Когда Кийо ушел, я со вздохом легла обратно в постель, думая о том, что не шевельнусь целую неделю. Чем дальше, тем запутаннее все становилось.
Внезапно я почувствовала еле уловимое повышение давления в комнате, села и выпрямилась. Из темного угла на меня смотрели красные глаза.
– Волузиан? Я тебя не призывала.
– Вы дали нам разрешение являться к вам, как только мы добудем важную информацию.
– Да, кажется, так оно и было. Не думала, что кто-нибудь из вас действительно меня слушает. Что стряслось?
– Я пришел сообщить, что интерес к вам в Мире Ином возрос.
Секунду я тупо смотрела на него, потом показала на окровавленный кинжал, которым изгоняла Серого Человека.
– Серьезно? Ты правда так думаешь?
Он покачал головой.
– Дело не просто в разрозненных атаках. До сих пор джентри интересовались вами только из-за вашего наследства. Теперь, увидев вас воочию, кое-кто разгорелся новым интересом. Они нашли вас... привлекательной.
Готова поклясться, что подобная точка зрения ставила его в тупик.
– Шикарно. Теперь я плодовита и сексуальна. Что дальше? Мне ждать ежедневных нападений?
– Скорее организованных атак.
– Группами?
– Хуже.
– Что может быть хуже, чем группы парней, решивших заняться со мной сексом?
– Пока что эти попытки будут предпринимать только джентри и иные существа, которые могут совершить переход в физическом или элементальном виде. Но до Бельтайна осталось несколько недель, повелительница. Когда врата будут открыты...
– Иисусе, – выдохнула я. – Все, у кого есть член, кинутся сюда, чтобы найти меня?
Волузиан не потрудился ответить, но так и не дождался моей реплики, поэтому спросил:
– Что будете делать?
– А ты как думаешь? То же, что и раньше. Буду драться.
Он промолчал, но я чувствовала его неодобрение.
– А что еще мне, по-твоему, делать? Подчиниться?
– Я и не думаю, что вы будете сидеть и ждать неизбежного. Вы же не из общества невест по принуждению. Но постоянная необходимость обороняться неизбежно заведет вас в тупик. В конце концов найдется кто-то сильнее вас.
Я рассмеялась, хотя вообще-то услышанное было совершенно не смешно.
– Так что, мне перейти в нападение? Начать сломя голову хватать первых попавшихся джентри и духов?
– Нет. Вы должны признать свое наследие. Вас атакуют потому, что вы им это позволяете. Отделавшись от одного врага, вы ждете другого, ведете себя как жертва, несмотря на то что ваш отец – король Бурь. В прежние дни его власть простиралась намного дальше, чем у любого из нынешних монархов. Может, его королевства больше и не существует, но такое наследие делает вас особой королевской крови. Если вы станете вести себя сообразно этому, то бесцеремонные атаки прекратятся.
– Сомневаюсь, что у них пропадет желание стать отцом внука короля Бурь лишь потому, что я стану называться королевой или принцессой.
– Они по-прежнему будут желать вас, но поведение их изменится. Все начнут уважительно делать вам предложения, попытаются ухаживать за вами. А пока что они относятся к вам с презрением и обращаются как с жертвой, куском мяса. Вы сами это допустили.
Мысль о толпе джентри, преподносящих цветы и шоколад, не очень-то нравилась мне, но лучше уж это, чем изнасилование.
– Ладно, шутки в сторону. Я же не могу просто отправиться туда и сказать: «Привет, я – дочь короля Бурь. Прошу относиться ко мне со всем уважением».
– Для начала надо бы поступить именно так, – сухо ответил Волузиан. – Как бы то ни было, вы вернете себе связь с ними именно тогда, когда перестанете полагаться вот на это. – Он показал на мое оружие. – Оно делает вас человеком.
– Я и есть человек.
– Только наполовину. Если хотите, чтобы к вам относились как к одной из джентри, то должны напомнить им, кто вы такая. Вам нужно пробудить в себе скрытую силу, унаследованную от отца.
Я вспомнила, как Роланд говорил, что он намеренно похоронил мою магию. Мне смутно припомнилось воспоминание, самый его конец, момент, когда я обратилась к силе.
Волузиан со вздохом показал на оплавленное зеркало.
– Повелительница, почему вы воспользовались этим как оружием?
– Потому что Серый Человек застал меня врасплох.
– Располагай вы полностью своей магией, вам не понадобилось бы никакое оружие. Вы могли бы уничтожить его в один миг, стоило ему только переступить порог вашего дома.
Я подтянула простыню повыше и обхватила себя руками. Мысль о такой магической силе пугала меня, и все же глубоко внутри я испытывала искушение. В двадцать шесть лет чувство беззащитности не нравилось мне так же, как и в двенадцать.
Волузиан почуял это.
– Ваша истинная природа знает, что я прав. Она жаждет реализации.
– Если я отдамся этой природе, то стану джентри.
– Полностью вы никогда не станете ни джентри, ни человеком. Пора это признать. Вы просто обязаны взять лучшее от каждого из видов.
– Даже если бы я хотела этого, то все равно не знаю даже основ, – сглотнула я, все еще не уверенная в том, хотелось ли мне получить ту силу, о которой он говорил. – Роланд меня этому не научит.
– Тогда вам понадобится учитель из джентри.
– Где мне найти такого, который не попытался бы для начала меня трахнуть? У меня действительно нет там друзей.
– В самом деле? – выжидающе смотрел Волузиан.
– Ты имеешь в виду Дориана?
– Из всех правителей нынешнего Мира Иного лишь он один приказал своим людям оставить вас в покое.
– Серьезно? Но почему? Он сам говорил, что желает увидеть, как осуществится вторжение, задуманное королем Бурь.
– Почти все предполагают, что он отдал приказ потому, что сам положил на вас глаз. Однако я подозреваю, что он поступил так из какого-то смехотворного чувства альтруизма и собственной гордыни. Конечно, некоторым его подданным этот приказ не помеха, но теперь среди тех, кто будет атаковать вас, подданных Дориана окажется меньше всего. В отличие от Эзона и его сторонников, к примеру.
Похоже, что Эзон все-таки выжил. На фоне всей остальной драмы я забыла спросить об этом Кийо.
– Тем не менее... ведь Дориан все же пытался?
Я вспомнила нашу с ним встречу. Из всех джентри он был единственным, рядом с кем я чувствовала себя комфортно, что удивительно, учитывая, каким он был странным. Он еще и помог мне.
– Я знаю, что он тоже хочет меня и не скрывает этого.
– Конечно хочет. Поэтому он помог вам и будет помогать дальше, потому что уверен: в конце концов это приведет вас в его постель. Еще потому, что ваше присутствие рядом с ним производит впечатление на его соперников и сторонников. Они считают вас любовниками, хотя вы ими и не являетесь. Такой уж он.
«Вы вернетесь ко мне. Сами вы себе не поможете».
Я вздрогнула, и Волузиан продолжил:
– При этом вы тоже выигрываете. Придите к нему как к равному, и он станет обращаться с вами как с равной. Его отношение произведет огромное впечатление на окружающих.
– Если я сделаю так, то мне придется преодолеть огромное расстояние в отношении к джентри – от страха перед ними до союза с одним из них ради политических целей. Это нереально.
– Не скажите. Вспомните, насколько далеко вы зашли с тех пор, как отправились к Эзону.
– Это еще слабо сказано! – Я потерла глаза. – Не знаю, Волузиан. Я все еще не уверена, готова ли я сблизиться с Дорианом. Мне нужно подумать.
– Как будет угодно повелительнице. Но я должен посоветовать вам думать быстрее. Решайтесь, пока не наступил Бельтайн. Союз с Дорианом принесет вам и магические, и политические преимущества.
– Я поняла. Спасибо за сведения и за совет.
Он поклонился.
Я встала, чтобы отправить его назад, но прежде, чем сделать это, не упустила возможности подразнить его:
– Эй, Волузиан, ты ведь не подглядывал за мной?
Он смерил меня своим фирменным ласковым взглядом и ответил:
– Уверяю вас, повелительница, единственно привлекательная черта вашего обнаженного тела заключается в том, что оно напоминает, как приятно будет его шинковать.
Я рассмеялась. Волузиан мог показаться забавным, если забыть о том, что он говорил абсолютно серьезно.
Глава 14
В последующие дни мы виделись с Кийо еще несколько раз. Во время одной из встреч я была на работе, совершала пустяковый обряд экзорцизма. В доме, куда я приехала, сидел не дух, а скорее асакку[7], демоническая тварь, у которой в буквальном смысле слова было каменное тело. Кийо появился в середине схватки. Я считала, что неплохо справляюсь, но его помощь значительно ускорила процесс. В отличие от меня Кийо использовал не оружие, а всего лишь тело и физическую силу. Его движения гипнотизировали, словно я наблюдала за танцором.
В другие разы он тоже появлялся лишь в случае необходимости. Потом, если мне было угодно, Кийо исчезал. Однажды я нехотя согласилась пообедать с ним после схватки. Он следил за мной все тем же голодным взглядом, но в остальном все между нами было мило и дружелюбно. Я вспомнила первую встречу в баре, когда мы просто беззаботно шутили на фоне медленно тлеющего сексуального напряжения.
Потом всякий раз, когда я его видела, он следовал за мной в обличье лиса. Стыдно признаться, но Кийо оказался прав. Он выглядел очень мило.
Моя жизнь наполнилась хлопотами. Если раньше у меня случалось всего лишь один-два вызова в неделю, то теперь нападения происходили самое малое раз в день. Судя по всему, джентри и другие существа, надеявшиеся урвать кусочек при исполнении пророчества, поняли, что искать меня не обязательно. Достаточно побеспокоить нужного человека, и я тут как тут. Это как минимум бесило... и изматывало. Конечно, такие схватки поставляли мне клиентов и рабочие контракты. Я получала за них деньги и за несколько недель неплохо заработала. При этом меня слегка мучила совесть. Ведь моим клиентам вообще не пришлось бы платить, если бы не эта охота за мной.
За пару недель до наступления Бельтайна я проснулась, испытывая боль и усталость. Предыдущей ночью у меня было два заказа и одна «незапланированная» схватка. Я глядела в потолок, на то, как утренние солнечные зайчики самых причудливых форм лезли сквозь жалюзи, и сонно размышляла о том, на сколько меня еще хватит. Если я и проиграю Миру Иному, то не из-за какого-нибудь опасного столкновения, а из-за собственной усталости.
Я добрела до кухни и не нашла никаких утренних подношений от Тима. Должно быть, он остался на ночь у одной из своих подружек. Я вынуждена была сама готовить завтрак: сунула пару шоколадных хлебцев в тостер и, пока они готовились, сварила кофе. Глянув на сотовый, я обнаружила четыре пропущенных звонка. В последнее время я все чаще отключала его, потому что звонила в основном Лара, а я ее уже слышать не могла. Она или предлагала мне новое задание, или сообщала, что Уилл Дилейни оставил очередное послание.
Я уже наполовину съела второй тост, когда приехала мама. Мы не виделись с того дня, как разругались. В первый момент я решила не открывать, но быстро отогнала эту мысль.
В конце концов, это же мама. Она любит меня. Что бы ни происходило, я не могла отмахнуться от этой неопровержимой истины. Именно она мазала мои царапины зеленкой, когда я была еще совсем мелкой, безуспешно пыталась привить интерес к хождению по магазинам и косметике, когда я стала подростком. Мать старалась защитить меня от той уродливой правды, которую люди постигают по мере взросления, от того пути, который уготовил мне Роланд, а теперь, похоже, и от моего прошлого.
Мысленно возвращаясь назад, я попыталась вспомнить, что она рассказывала в те редкие моменты, когда я спрашивала о моем биологическом отце.
«Лучше даже не вспоминай. Он не из тех, на кого можно положиться. Пока мы жили вместе, это были ненормальные отношения. Чересчур много эмоций, напряженности. Хорошо, что все кончилось. Его нет. Просто смирись с тем, что он никогда не появится в твоей жизни».
Я поняла, что она на самом-то деле и не лгала. Просто я интерпретировала ее слова совершенно иным образом. Мне казалось, что это была головокружительная связь и в то время эмоции ослепили ее. Учитывая все то плохое, что она говорила о нем, я просто решила, что папаша в один прекрасный момент встал и ушел, не выдержав ответственности, связанной с заботой обо мне. Я совершенно не знала, что он отчаянно хотел меня вернуть.
Я пригласила маму за стол и протянула чашку кофе. Она взяла ее в ладони и нервно переплела пальцы. Сегодня мать надела красную блузку и заплела волосы в косу.
– Выглядишь устало, – сказала она после долгого молчания.
Я улыбнулась. Как это похоже на маму.
– Да, неделька вышла не из простых.
– Ты нормально спишь?
– Я вроде как сплю, а если нет, то так занята, что это превращается в проблему.
Она тревожно взглянула в мои глаза, как будто боялась того, что может в них прочитать.
– Занята из-за...
– Ага, – ответила я, поняв, что она имеет в виду.
Мама опустила взгляд.
– Прости меня за все.
Я макнула кусочек тоста в кофе.
– Ты не виновата. Ведь ты же не по своей воле отправилась в Мир Иной.
– Нет, но в тот раз ты оказалась права. Мне не нужно было скрывать это от тебя.
– Я тогда переборщила.
– Нет.
Мамины глаза встретились с моими. Они были огромными и печальными.
– Думаю, мне тогда казалось, что если я уберегу тебя, то смогу забыть обо всем. Как будто можно просто удачно притвориться, сделать вид, что ничего не произошло. Как будто можно все забыть.
Не люблю видеть, как мама грустит. Думаю, этого никто не любит, если только вы не пытаетесь расквитаться за какую-нибудь детскую психотравму. Может, со мной и не очень хорошо поступили, но, по зрелом размышлении, это не шло ни в какое сравнение с тем, что пришлось пережить ей. Я знала, что мама была старше меня, когда ее похитили, но в воображении представляла ее похожей на Жасмин, юной и испуганной. До того как на меня обрушились все эти истории о коронованном родителе, я считала свое появление на свет результатом страстной интрижки, которую закрутил, а потом и оборвал мой паскудный папаша. Но это далеко не все. Истина оказалась намного страшней. Я появилась в результате надругательства, насилия и деспотизма.
– Каждый раз, когда ты смотрела на меня, я напоминала тебе о нем? О том, что произошло?
Ее лицо преисполнилось жалости.
– Нет, дитя мое. Ты лучшее, что есть у меня на свете. Не думай об этом.
– Я сильно похожа на него? Все говорят, что я – твоя копия.
Она пристально посмотрела на меня, будто ища ответ, но мне было ясно, что он ей давно известен.
– Волосами, совсем немного. Но больше всего – глазами. Они тебе достались от него. Глаза Тиригана были... – Мама прокашлялась. – Они постоянно менялись, переливались всеми вообразимыми оттенками, от голубого до серого, в зависимости от настроения. Небесно-голубые, когда он был счастлив, полночно-синие – когда встревожен, темно-серые – когда злился и готов был пуститься в драку.
– А фиолетовые? – спросила я.
– Фиолетовые – когда он чувствовал влечение.
Ни разу не слышала, чтобы мама произносила это слово. Смешно, конечно, но, поразмыслив, я подлила себе в кофе виски. Боже мой! Я унаследовала цвет глаз, который был у моего отца в минуты хорошего настроения. Мне очень часто говорили комплименты касательно моих глаз, но у мамы они вызывали воспоминания, которые, с ее точки зрения, не имели ни малейшего отношения к любви.
– Прости, мама. – Я потянулась и взяла ее за руку впервые с тех самых пор, как ворвалась тогда к ней в дом. – Наверное, это ужасно, но было ли время, хоть немного, когда ты чувствовала себя счастливой или, по крайней мере, не такой несчастной?
Наверняка имелась хоть минута, когда не все было исполнено ненависти и тоски между моими родителями. Ведь не могла же я быть зачата и рождена в таком мраке. Должно же быть хоть что-то. Может, он хотя бы раз заставил ее улыбнуться или подарил какое-нибудь ожерелье, добытое им в грабеже или мародерстве. Не знаю. Хоть что-нибудь.
– Нет, – ответила она хрипло. – Я ненавидела его каждую секунду.
Я сглотнула комок в горле и внезапно поняла, что не могу думать ни о ком, кроме Жасмин. Мама, когда это случилось с ней, была на пять лет старше ее. Жасмин теперь подвергалась тому же и переживала те же мучительные мгновения. Возможно, ее противоестественная привязанность к Эзону была единственным способом выдержать все. Может, лучше уж это, чем непрекращающаяся боль? Не уверена. Я на секунду зажмурилась и увидела лишь маму, похожую на Жасмин, и Жасмин, похожую на маму.
Я открыла глаза.
– Мы не смогли вытащить Жасмин.
До меня дошло, что в тот раз, когда пришла поговорить, я забыла сказать ей об этом. Я коротко изложила самую суть. Пока длился рассказ, мамино лицо побелело, и я почувствовала, как ее жестокая боль передается мне. Мама, похожая на Жасмин.
– Боже, – прошептала она, когда я закончила.
– Да, я...
Меня обдало холодом. Еле уловимое электрическое покалывание коснулось кожи.
– Что случилось? – спросила мама, заметив, как я напряглась.
– Ты чувствуешь этот холодок?
Она выглядела озадаченно.
– Нет. Ты в порядке?
Я встала. Мама не чувствовала, потому что это ощущение было не вполне физическим. Оно находилось за гранью обычных человеческих чувств. Мои кинжалы, пистолет и волшебная палочка лежали на столе. Теперь я ходила с ними по всему дому, даже в ванную, и перестала спать в откровенных нарядах. Маечка на мне была все еще из прежних, полупрозрачная и в кружевах, но вниз я надела хлопковые пижамные штаны с плотной резинкой. Я бросила халат на стул и проверила оружие.
Бьюсь об заклад, это не джентри. Меня навестил дух или демон. Значит, серебро, не сталь. «Глок» по-прежнему заряжен обоймой с серебряными пулями, но если дух окажется не ахти каким вещественным, то пистолет будет не очень эффективен. Я аккуратно сунула его за пояс, потом взяла серебряный кинжал и палочку.
– Мама, сиди тут.
– Эжени, что...
– Просто не высовывайся, – велела я. – Залезай под стол.
Она взглянула мне в лицо и подчинилась. Полагаю, женщина, которая была пленницей в Мире Ином и вышла замуж за шамана, умела серьезно воспринимать подобные предупреждения.
Я медленно и бесшумно двинулась к гостиной, туда, откуда проистекало ощущение. Не было слышно ни звука, и это говорило больше, чем любой шум. Я прижалась спиной к стене, скользнула вдоль нее и выглянула за угол. Пусто.
Кто бы это ни был, он не мог напасть на меня, оставаясь невидимым. Чтобы нанести хоть какой-нибудь реальный ущерб, ему придется материализоваться. Странно еще и то, что дух, в отличие от джентри и монстров, вообще не мог сделать меня беременной. Духи – они мертвые, вот и все. Один из них искал со мной встречи. Это настораживало.
Я ждала, прижавшись спиной к дверному косяку и осматривая гостиную. Все произойдет здесь. Ощущение было похоже на водоворот. В этом месте сила свободно сквозила внутрь и наружу.
Что-то холодное коснулось моего плеча. Из ниоткуда возникла рука и накрепко вцепилась в меня. Рефлексы воспрянули, и я полоснула духа по запястью кинжалом, который сжимала в другой руке. Враг оказался достаточно плотным, чтобы ощутить на себе воздействие металла. Более того, волшебная сила клинка простиралась далеко за пределы физического дискомфорта.
Дух – серое, туманное нечто – отшатнулся, но тут я почувствовала новые руки позади себя и быстро оглянулась. Там торчали еще пятеро, больше, чем мне когда-либо доводилось встречать за один раз. Я повернулась, но позиция первого неприятеля была удачней. Он прочно держал меня. Я не до конца освободилась от его хватки, но вырывалась отчаянно, при этом ненароком задела столик с керамическим кувшином. Посудина грохнулась на пол и разлетелась на острые осколки цвета морской волны.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |