*** Депрограммирование — первая активная форма ИКМ для защиты от агрессии деструктивных культов, которую практиковали в США в 70—80-е годы прошлого века. Предусматривала часто насильственное похищение завербованного адепта из группы или секты командой депрограммистов, нанятых родственниками. После помещения культиста в хорошо охраняемое и закрытое помещение (комната в мотеле, частный дом) начинался информационно-коммуникативный марафон в несколько дней, состоявший из бесед и дискуссий, чтения книг и документов, показа видеофильмов, встреч со бывшими членами соответствующей или похожей группы и т.п. Эффективность депрограммиро-вания, по разным оценкам, варьировалась в интервале от 60% до более 80% успешных исходов. С середины 1980-х годов депрограммирование с похищением стало в США редким исключением, поскольку преимущественно применяется консультирование о реформировании мышления, предполагающее добровольное привлечение клиента к участию в ИКМ. Характеристику и описание обоих подходов см. в работах, перечисленных выше.
*** См.: Conway, Flo and Siegelman, Jim. Snapping: America's Epidemic of Sudden Personality Change. Second Edition. Stillpoint Press, NY, 1995; Волков Е. Н. Основные модели контроля сознания (реформирования мышления) // Журнал практического психолога. 1996. № 5. — С. 90—91.
Как нередко бывает, клин вышибается клином, и то, что способно нанести вред, может послужить и средством исцеления. Это наблюдение в полной мере относится к методу ИКМ, что отчетливо иллюстрируют приведенные выше примеры. «Информационную болезнь», естественно., и лечить надо «информационным лекарством». С информационной составляющей различных зависимостей и метод Г. А. Шичко, и консультирование о реформировании мышления предлагают справляться информационными же средствами. В еженедельнике «Совершенно секретно» я как-то наткнулся на рекламу клиники, проводящей, как там утверждалось, «правильное кодирование от алкоголизма». «Правильность» заключалась в том, что вместо традиционного сеанса в один прием реклама обещала предварительную интенсивную психотерапию длиною в месяц перед непосредственным кодированием. Так и хочется сказать коллективу этой клиники: «Правильной дорогой идете, товарищи!». Напрашивается только подсказка, что последовательное движение в этом направлении позволит во многих случаях вообще обойтись без сомнительного кодирования и обеспечить гораздо более сознательную и устойчивую трезвость бывших алкоголиков. Мне уже доводилось встречаться с психотерапевтами и наркологами, которые разочаровались в приемах «мгновенного исцеления» и целенаправленно искали литературу и практические советы по методу Г. А. Шичко, но сталкивались с большими трудностями.
Вызывает сожаление, что ни профессиональное психологическое сообщество в России, ни студенты, ни другие читатели не имеют до сих пор широкодоступных источников, из которых они могли бы почерпнуть достоверную и взвешенную информацию о теоретических концепциях и эффективном практическом применении ИКМ в сфере психологической помощи. Вы не найдете описания разработок Г. А. Шичко или консультирования о реформировании мышления ни в «Психотерапевтической энциклопедии», ни в учебниках и словарях по практической психологии. Только издательство «прайм-Еврознак» выпустило в первой половине 2001 года книгу С. Хассена «Освобождение от психологического насилия: контроль сознания, деструктивные культы, методы помощи» (СПб., 2001), в которой есть глава по интенсивному трехдневному воздействию. Это предисловие — попытка исправить явную несправедливость и способствовать обогащению технического арсенала всех, кто так или иначе связан с задачами конструктивного убеждения*.
Какие же уроки и рекомендации можно извлечь из опыта исследования и применения техники информационно-коммуникативного марафона и соответствующих ей стратагем?
Во-первых, стоит учесть, что само по себе количество и разнообразие информации может быть весьма сильным фактором убеждения. Конкретный результат, правда, во многом определяется тем, что моделирует эта информация: действительно рациональное и критическое мышление или риторическую псевдологику, маскирующую формулы трансового внушения. В одном случае мы получим здоровую самостоятельную личность, обретающую навыки полезной рефлексии, а в другом — бездумного фанатика, уверенного в абсолютной истинности и даже «научности» внушенных догм. С одной стороны, мы должны требовать от убеждающих как можно больше относящейся к делу информации; с другой — необходимо следить, чтобы нас не «потопили» в манипулятивно структурированной и замаскированной под «факты» и «науку» галиматье.
*См.: Conway, F. & Siegelman, J. Information desease: Have cults created a new mental illness? Science Digest, January, 1982. P. 86—91.
** Теория и практика избавления от зависимостей, в том числе алкогольной и никотиновой, весьма интересно изложена в следующих изданиях: Дроздов Иван. Геннадий Шичко и его метод. Ленинград, 1991. Углов Ф. Г. Ломехузы. Ленинград, 1991.
Соколов Ю.А. Трезвость. Противокурение. (Методические рекомендации). Ленинград, 1989. Соколов Ю.А.Как отказаться от курения. СПб, Комплект, 1997. Соколов Ю.А Выбери жизнь. СПб.: Диамант «Золотой век», 1998. Захарова Л.Ю., Соколов Ю.А., Кривомаз Ю.А. Путь к трезвости. СПб. 1997.
Во-вторых, необходимо обратить внимание на временные параметры убеждения. В спорте известно, что одна часовая тренировка в неделю практически ничего не дает для развития физических способностей или для закрепления каких-то сложных навыков. Мало кто имеет в себе достаточную силу воли, чтобы в одиночку поддерживать необходимую частоту домашних занятий или физзарядки. Не наблюдается ли подобная же картина в сфере психологической помощи и в педагогике, где воздействия нередко осуществляются спорадически и с большими временными разрывами? Кто-то из клиентов или учащихся способен работать сам с собой (что тоже есть навык, требующий формирования и развития), а кому-то для достижения требуемого результата в определенные моменты могло бы помочь погружение в интенсивное взаимодействие с консультантом или учителем не на час, а на несколько часов или дней подряд. Под таким углом зрения выражение «время лечит» приобретает новый смысл. Но, памятуя о противоречивой двойственности всего сущего, во многих случаях стоит быть настороже, если вас втягивают в какое-то длительное и слишком регулярное взаимодействие с «погружением» в экзотические семинары или тренинги, обещая при этом слишком много слишком хорошего.
Роль в эффективности убеждения таких факторов, как непрерывность времени воздействия, количество информации и способы ее структурирования, нуждается, конечно же, в более тщательном исследовании и дополнительной экспериментальной проверке, однако уже накопленный опыт дает достаточно оснований для теоретических и практических выводов.
В заключение хочется пожелать читателям, чтобы им удалось выделить достаточно времени для вдумчивого, внимательного чтения этой мудрой книги. Сильный эффект в прояснении взгляда на мир и на себя гарантируется.
Евгений ВОЛКОВ,
научный редактор и переводчик, доцент Нижегородского госуниверситета им. Н. И. Лобачевского.
Нижний Новгород, октябрь 2001 г.
ПОЧЕМУ МЫ НАПИСАЛИ ЭТУ КНИГУ
Мы из разных поколений. Одни из нас (Э. А.) родился в 1932 году и рос в период Второй мировой войны. «В то время я пылко верил во все, с чем сталкивался в школе и в средствах массовой коммуникации. Например, я знал, что все немцы были злыми, а все японцы — трусливыми и коварными, в то время как все белые американцы — привлекательными, честными, справедливыми и доверчивыми. Возможно, надо быть одиннадцатилетним, чтобы принимать всерьез расовые и национальные карикатуры, представленные в военном кино начала 1940-х годов. Но в те дни большинство взрослых, включая моих родителей (которым посвящена эта книга), конечно, хотели верить в примитивную мораль (basic message)* военного кино и на деле по-детски непосредственно доверяли средствам массовой коммуникации. Они ловили каждое слово президента Рузвельта, высказанное в знаменитых „беседах с народом"**, и не могли себе даже представить, что благородство мотивов нашей национальной политики можно подвергать сомнению. Они думали (и я с ними), что цель коммерческой рекламы заключается в информировании потребителя».
* Слово «message» — одно из ключевых в этой книге. В зависимости от контекста оно передается в последующих главах как: 1) сообщение, передаваемое средствами массовой коммуникации; 2) смысл, послание, заключенное в речи, тексте, изображении и т. д.; 3) урок, мораль (басни); 4) официальное послание (президента). — Прим. перев.
**'Fireside chats — амер., «беседы у камелька», беседы президента с населением (по радио и телевидению). — Прим. перев.
Мир с тех пор сделал несколько витков. Э. Р. П. вырос во время Вьетнамской войны и оказался свидетелем очевидной лжи общественных должностных лиц той эпохи. «В тот период я был прикован к телевизионному экрану, до смерти напуганный образами смерти и разрушения, передаваемыми в мою гостиную из Вьетнама, постоянно убеждаясь, что губы политических деятелей двигаются лишь для лжи. Я достиг совершеннолетия в эру Уотергейта, когда действующий президент, Ричард Никсон, был вынужден сложить с себя обязанности, оказавшись лицом к лицу с неопровержимыми доказательствами (часть из них была представлена его собственными магнитофонными записями) лжи, грязных трюков и неудавшегося сокрытия преступления, предпринятых им и его близкими друзьями против американского народа. Для меня коммерческие передачи, относились ли они к изделиям различных марок или к разного рода политическим деятелям, были развлечением, изобретенным для того, чтобы сделать кого-то богатым или более могущественным».
В первом издании этой книги мы выражали сожаление, что в период 1980-х годов в Белом доме не использовался магнитофон, так что президент Рейган избежал ответственности за обман американского народа (и мира), когда в нарушение конституции тайно продавал оружие Ирану и незаконно направлял прибыль от этой торговли на поддержку никарагуанских контрас1. В отличие от того, как большинство американцев были разъярены на Никсона и его приятелей к моменту скандала Иран-контрас, значительная их доля, похоже, выработала более циничную точку зрения на пребывание в роли обманутых, и они не выглядели недовольными, когда Оливер Норт, Джон Пойндекстер и сам президент Рейган ухитрились, по большей части, уйти от правосудия. Мы рассматривали это (и по-прежнему придерживаемся данной точки зрения) в качестве печальной характеристики нашего времени. Теперь же, скучно и вяло, протекают другие расследования — крах сбережений и кредитов, кризис Международного кредитного и торгового банка*, Руби Ридж** и теневые взносы на избирательные кампании американских политических деятелей любой окраски. Кого это заботит? Обычный бизнес. Но такой цинизм влечет за собой расплату. Циничный электорат — равнодушный электорат, о чем свидетельствует тот факт, что теперь менее 50% имеющих право голоса американцев утруждают себя голосованием.
И затем была всемирно известная тихоходная погоня за преступником***, цирк столетия в исполнении средств массовой коммуникации — суд над О. Дж. Симпсоном (О. J. Simpson)2. Международная аудитория сидела, прикованная к телевизорам, поскольку армия в более чем 1000 аккредитованных репортеров плюс невыразимо ученые мужи-комментаторы раз за разом проходились по всем мучительным деталям дела и самой истории — от стоимости суда до меню в ресторане «Меццалуна» и отдыха полуобнаженной Марши Кларк (Marcia Clark — обвинитель О. Дж. Симпсона. — Прим. пе рев.) на французской Ривьере. Только CNN использовало 70 корреспондентов и 250 экспертов-юристов, чтобы произвести 1530 часов показа суда над О. Дж. с комментариями. Продавцы безделушек заработали на О. Дж. более миллиарда долларов, продавая такие «сокровища», как новенькие наручные часы Симпсона, футболки, О. Дж.-освежители воздуха с апельсиновым запахом и форму для концентрата желе «Джелло» в виде судьи Ито. С 1 января 1995 г. до приговора и еще неделю после него новости телевизионной сети тратили 26 часов и 50 минут, или 13,6% всего суточного вещания, освещая историю О. Дж. Это большее, чем было посвящено Боснии (13 часов и 1 минута), взрыву бомбы в Оклахома-Сити (8 часов и 53 минуты) и бюджету США (3 часа и 39 минут) — трем другим первостепенным темам новостей, вместе взятым.
* BCCI — Bank of Credit and Commerce International. С этим банком связан скандал 1992 г. о взяточничестве со стороны высокопоставленных вашингтонских чиновников. — Прим. перев.
** Ruby Ridge — местечко в штате Айдахо, в котором агенты ФБР в 1992 г. при попытке ареста правого экстремиста Рэнди Уивера (Randy Weaver) убили его жену и детей. Этот инцидент был одним из поводов для другого правого экстремиста, Тимоти Макви (Timothy McVey), в качестве акта мести в апреле 1995 г. взорвать торговый центр в Оклахома-сити (168 убитых, более 500 раненых). — Прим. перев.
*** Когда полицейские прибыли арестовывать О. Дж. Симпсона, о котором идет речь далее, тот попытался скрыться от них на своем «Форде», но ехал на невысокой скорости, тогда как полиция не торопилась его задерживать, а тележурналисты получили возможность вести об этом прямой репортаж с вертолета. О. Дж. обвинили в убийстве жены Николь (с которой он в то время жил раздельно) и ее друга. Сенсационность и пикантность делу придавало то, что О. Дж. Симп-сон был до этого одним из известнейших игроков в американском футболе, популярной персоной телерекламы и чернокожим, а Николь — белой красавицей-блондинкой. По иску об убийстве, где требовались хорошо доказанные улики, О. Дж. был признан невиновным, а по иску о возмещении материального и морального ущерба родственникам Николь и ее друга ему был присужден крупный штраф, поскольку в таких делах достаточно косвенных улик. — Прим. перев.
И что же должны были делать средства массовой коммуникации после вынесения приговора О. Дж.? Суд был дойной коровой. Освещение было относительно дешево в производстве, давало высокие рейтинги и принесло резкий рост доходов от рекламы. Например, телекомпании брали с рекламодателей в десять раз больше обычной цены за тридцать секунд коммерческого времени во время чтения приговора О. Дж. Что могло быть превыше пикантного, интригующего суда над видным спортсменом? Что поддержало бы поток доходной рекламы? Как насчет импичмента американскому президенту на основании сексуальных преступлений?
И именно это мы наблюдали впоследствии. Начиная с января 1998 года национальные средства массовой коммуникации, особенно программы новостей, запустили непрерывную круговерть репортажей и спекуляций на тему о неподобающем сексуальном поведении тогдашнего президента Клинтона, особенно с интерном Белого дома по имени Моника Левински3. Число шуток о Билле Клинтоне в ночных телепередачах совершило в течение года чудовищный скачок в 111,3% благодаря этой саге. По приблизительным оценкам, 17 августа 1998 года 67,6 миллионов американцев смотрели по телевидению речь Клинтона, в которой он признал неподобающие отношения с Моникой Левински. В течение месяца, как раз перед этим заявлением, утренние теленовости посвятили 179 сюжетов этому сексуальному скандалу и только 56 сюжетов каким-либо другим новостям об администрации Клинтона. Многое в этом освещении граничило с истеричной инсинуацией, охочей до слухов и сплетен, весьма напоминая освещение суда над О. Дж. Например, участник публичной дискуссии на CNBC заявил, что президент имел секс с четырьмя другими интернами помимо Левински; «ABC News» сообщили, что Клинтон и Левински были пойманы на месте преступления, возможно агентами секретной службы; и затем Dallas Morning Star включились в соревнование с новостью, будто агент готов свидетельствовать, что видел президента и Левински во время сексуального акта. Конечно, эти еще недоказанные слухи были повторены много раз средствами массовой коммуникации, что придавало им впечатление респектабельности. Среди этого рева средств массовой коммуникации президент Клинтон позорно потрясал пальцем в адрес американской публики и отрицал, что имел секс с «этой женщиной».
Какой была реакция американцев на превращение новостных шоу в канал под лозунгом «Только Моника нон-стоп»? Рейтинги одобрения Билла Клинтона подскочили в течение этого периода. Ньют Гин-грич* и другие активисты импичмента потеряли благосклонность американской публики (а некоторые вынуждены были оставить правительство из-за открывшихся собственных сексуальных «неосторож-ностей»). Опросы показывали, что американцы потеряли уважение к средствам массовой коммуникации и были недовольны методами, которыми была преподносима эта сага. Нам представляется, что наиболее говорящим статистическим показателем всего этого является следующий факт: телесеть QVC* под лозунгом «Только шоппинг нон-стоп» отправила по почте вторую в ее истории самую большую партию недельных заказов сразу после признания Клинтона 17 августа. Очевидно, многие из тех 67,6 миллионов американцев, что настраивались услышать Клинтона, принялись немедленно после заявления переключать каналы и остановились на QVC как альтернативе освещению «новостей». Это выглядело так, будто американские граждане говорили: «Мы больны от болтовни и утомлены ею, мы собираемся заняться покупками».
Пора что-то менять. Средства массовой коммуникации отвечают на нашу жажду развлечений и зрелищ и создают «новости» того же сорта, что были задействованы в связи с судом над О. Дж. Симпсо-ном и сагой Моники Левински. Такое освещение «новостей» питает наш цинизм по поводу правительства и состояния нашей нации. К примеру, рассмотрим освещение в печати президентских выборов 2000 года. Кампания была отмечена умеренным интересом как граждан, так и средств массовой коммуникации. Однако как только появилось потенциально интересное зрелище — пересчет голосов во Флориде, — телесети начали круглосуточное освещение, но именно такое, которое поддержало наш цинизм на примере кажущейся неподконтрольности событий.
* Ньют Гингрич (Newt Gingrich) — радикальный консервативный республиканец, бывший спикер палаты представителей в конгрессе США, инициировавший множество расследований против президента-демократа Билла Клинтона. В ходе проведения «сексуального» импичмента Клинтону Гингрич был вынужден уйти со своего поста из-за связи с молодой сотрудницей собственного офиса, ставшей затем его третьей женой (после развода со второй женой, роман с которой также начинался как измена первой законной жене). — Прим. перев.
** QVC — компания, в основном связанная с кабельным телевидением, транслирующая только рекламу и информацию о различных товарах и принимающая заказы по почте или телефону. — Прим. перев.
Проигравшие — те из нас, кто уважают демократию. В то время как мы сидели приклеенными к зрелищу скандального суда и сексуальной саги, мы не имели возможности так же подробно и внимательно следить за историями о расследованиях финансовых нарушений в избирательных кампаниях или получать углубленный анализ более важных проблем нашей страны, включая такие, как постоянно растущие затраты здравоохранения, продолжающееся быстрое распространение ядерного оружия на международной арене, уменьшение среднего класса, рост числа детей, живущих в бедности, и продолжающаяся консолидация мощи средств массовой коммуникации в руках нескольких больших корпораций. Эта страсть к развлечениям имеет свою цену — информация, которая нам необходима для участия в демократии, заменяется тривиальным зрелищем, делая, таким образом, выполнение гражданских обязанностей все тяжелее и тяжелее для нас.
Мы написали эту книгу, потому что истово верим — есть иной выбор, нежели только наивное принятие плодов пропаганды, с одной стороны, и тотальный цинизм, объединенный с жаждой развлечений, с другой. Важно, особенно при демократии, в период эры, характеризующейся все усложняющимся применением методов пропаганды, чтобы граждане были информированными об этих приемах и психологической динамике, делающей их эффективными, и о том, как противодействовать их эффективности, не впадая в презренный цинизм. Именно об этом данная книга. Мы — исследователи, изучавшие методы убеждения во всех подробностях в общей сложности более пятидесяти лет, и полагаем, что знаем кое-что о том, что работает и что не работает, и почему. Более того, мы полагаем, что знаем кое-что о том, как принять меры против злоупотребления этими методами со стороны недобросовестных коммуникаторов, включая (особенно) тех, которые могли бы баллотироваться на самые высокие политические посты на данной территории.
Кроме этого, наш опыт привел нас к пониманию различия между убеждением и пропагандой. Наша книга, таким образом, содержит также советы для тех из вас, кто захочет быть эффективным коммуникатором с помощью честных и открытых методов. Мы верим, что в эпоху пропаганды лучшее для выживания демократии — существование коммуникаторов, знающих, как представить свои идеи ясно и честно, наряду с информированным электоратом, осведомленным о разнице между честным представлением взглядов и мошенничеством. Именно для достижения этих целей мы написали данную книгу.
Как при любой работе подобного масштаба, множество людей заслуживают благодарности. В первую очередь мы хотели бы поблагодарить всех читателей первого издания этой книги, которые потрудились прислать нам свои мнения или кто общался с нами посредством интерактивных средств связи и Интернета. В этом переиздании мы стремились учесть ваши комментарии, исправляя неверные и разъясняя неточные моменты или даже пересматривая свое мнение. В дополнение к этим изменениям мы также обновили материал (где это требовалось), добавили новые главы по проблемам, особенно интересующим читателей (например, использование лицемерия в убеждении, что делать с пропагандой), и обновили наши примеры пропаганды.
Ряд лиц заслуживает особую благодарность. Вера Аронсон, Махза-рин Банаджи, Сьюзен Бреннан, Джонатан Кобб, Питер Фарквар, Эрика Голдман, Крейг Лив, Натан Маккоби, Ричард Петти и исследовательская группа штата Огайо по изучению аттитюдов и убеждения, Розмари Пратканис, Майкл Сантос, Кэрол Тэврис и наши студенты в Университете Калифорнии, Санта-Круз, поделившиеся полезными комментариями. Марлен Тернер обеспечивала постоянную, бесценную обратную связь по ходу написания книги.
НАША ЭПОХА ПРОПАГАНДЫ
В начале 1990-х годов житель Хьюстона по имени Деметрик Джеймс Уолкер был приговорен к пожизненному тюремному заключению за убийство шестнадцатилетнего юноши. Самому Деметрику к тому моменту уже исполнилось семнадцать, и ему очень хотелось иметь кроссовки Nike Air Jordans, которые рекламировались по телевизору, а они стоили 125 долларов... Деметрик приставил пистолет 22 калибра к голове Джонни Бэйтса, спустил курок и забрал у жертвы пару высоких кроссовок с отворотами. В ходе суда прокурор Марк Винсон возложил часть вины за убийство на телевизионную рекламу. Винсон сказал: «Мы создаем из спортивных принадлежностей образ роскошной жизни, ради которой люди идут на все»1.
Выборы сенатора от штата Северная Каролина в 1990 году стали одним из самых жарких и дорогостоящих политических соревнований такого рода. В последние недели предвыборной кампании чернокожий кандидат от демократов Харви Гантт по данным опросов несколько опережал занимавшего место в сенате белого республиканца Джесси Хелмса. За восемь дней до выборов на телеэкранах появился рекламный ролик Хелмса под названием «Белые руки». Короткая рекламная передача, созданная политическим консультантом Алексом Кастелла-носом, демонстрировала пару белых рук, комкающих письмо с отказом. Голос за кадром: «Вам нужна была эта работа, но из-за расовых квот ее отдали представителю меньшинства. Разве это справедливо?». Хотя о Гантте было известно, что он против квот, эта рекламная передача произвела необходимый республиканцам эффект: Хелмс выиграл и с небольшим преимуществом был переизбран в сенат, причем его кандидатуру поддержало огромное большинство населения белых пригородов. Эта тактика сработала настолько хорошо, что Хелмс снова применил ее, состязаясь с Ганттом в 1996 году; на сей раз Хелмс обвинил соперника в том, что тот получил льготное лечение в виде вознаграждения за контракты2. В президентской кампании 2000 года Алекс Кастелланос снова прославился, создав 30-секунд-ный рекламный клип для Национального Комитета республиканской партии. Эта реклама содержала слово «RATS», мелькавшее на экране на подпороговом (сублиминальном) уровне восприятия*.
Несколько лет назад телекомпания CBS транслировала фильм Cry Rape («Кричи: Насилуют!»). Его сюжет, по сути, сводился к тому, что жертва изнасилования, пожелавшая выдвинуть обвинения против виновника, рискует подвергнуться тяжелым испытаниям, которые могут оказаться не менее мучительными, чем само насилие. В данном случае насильник, преисполненный ребяческой невинности, представил убедительные доказательства того, что его совратила сама эта женщина. В течение следующих нескольких недель резко снизилось количество обращений в полицию об изнасилованиях — очевидно потому, что жертвы, насмотревшись телевизора, боялись, что полицейские им просто не поверят.
* Мигающее слово «RATS» (крысы) было выделено большими буквами в составе быстро пробегавшего по экрану слова «bureaucRATS» (бюрократы). Таким образом предполагалось вызвать негативную ассоциацию со словом «democrats» (демократы). В последующих главах авторы разъясняют абсолютную неэффективность подобных уловок. — Прим. перев.
В октябре 1982 года, когда семь человек умерли в Чикаго, приняв средство от головной боли тайленол, в капсулы которого был добавлен цианид, то национальные средства массовой коммуникации предали этот трагический случай широкой огласке. В течение нескольких последующих дней трудно было включить телевизор или радио и раскрыть газету, чтобы не столкнуться с отравлениями тайленолом. Результаты такого освещения события не замедлили себя ждать: сообщения о подобных отравлениях пошли со всех концов страны, яды появлялись в жидкости для полоскания рта, глазных каплях, спрее для носа, содовой воде, даже в булочках с сосисками. Под сенсационным названием «подражательные отравления» эти преступления, в свою очередь, получили широчайший отклик средств коммуникации. Общественная реакция была подобна снежному кому: люди запаниковали, обращаясь за медицинской помощью из-за ожогов и отравлений, когда на самом деле они страдали всего лишь от обычного воспаления горла и болей в желудке. Ложные тревоги превосходили по численности реальные случаи отравлений продуктов в пропорции 7 к 1.
Что объединяет Деметрика Джеймса Уолкера, избирателей Северной Каролины, жертвы изнасилования и вообще всех, кто когда-либо смотрел телевидение или читал газету или журнал? Каждый раз, когда мы включаем радио или телевизор, открываем книгу, журнал или газету, кто-то пытается обучать нас, убедить купить какой-то продукт, проголосовать за какого-нибудь деятеля или пожертвовать деньги на нечто, якобы являющееся надлежащим, истинным или прекрасным. Эта цель наиболее очевидна в рекламе: изготовители почти идентичных продуктов (например, аспирина или зубной пасты, моющих средств или политических кандидатов) тратят огромное количество денег, чтобы убедить нас купить данный товар именно в их упаковке. Влияние не обязательно бывает столь явным. Например, воздействие информационных программ и фильмов типа Cry Rape часто оказывается гораздо более глубоким, чем это можно было бы ожидать от обычной журналистики или художественной инсценировки. Такие эффекты очень сложно оценить, и авторы порой даже не предполагают о последствиях. Реакция на фильм об изнасиловании очень точно показывает: даже когда коммуникаторы не пытаются нам что-то продавать, они могут воздействовать на наше восприятие окружающего мира и на то, как мы реагируем на важные события в нашей собственной жизни. Цель этой книги состоит в том, чтобы взглянуть на природу убеждения в нашей повседневной жизни, понять, как оно влияет на наше поведение, как мы можем защитить себя от нежелательной пропаганды, и, в конечном счете, прийти к мудрому использованию убеждения.
ПЕРЕПРОИЗВОДСТВО ВЛИЯНИЯ
Основным каналом, по которому обрушивается на нас большинство убеждающих призывов, являются средства массовой коммуникации. Статистика убедительности средств массовой информации поразительна3. Распространение информации — это индустрия с оборотами более чем в 400 миллиардов долларов в год, из которых 206 миллиардов тратятся на массовое информирование, то есть на информацию, производимую и распределяемую в идентичной форме для потребителей по всему миру. В Соединенных Штатах действуют 1449 телевизионных станций и четыре основные телесети, 10 379 радиостанций, выпускаются 1509 ежедневных и 7047 еженедельных газет, более 17 000 журналов и информационных бюллетеней, работают девять больших киностудий. Американцы не обделены возможностью потреблять сообщения средств массовой информации, и они их успешно потребляют. Каждый год среднестатистический американец 1550 часов смотрит телевизор, 1160 часов слушает радио по одному из 530 миллионов радиоприемников и проводит 180 часов, читая около 43 килограммов газет, и 110 часов, читая журналы. Каждый год американец имеет возможность читать более чем 50 тысяч новых книг. Более половины времени активного бодрствования мы тратим на средства массовой информации.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |