Автор: Morgenstern Dears 3 страница

- Поэтому со мной ты? Чтобы защищать меня?

- Не хочу тебя разочаровывать, но я тут не за этим, - с сожалением произнес чертенок. – Защитит тебя амулет.

- Тогда зачем же?

- Я не могу сказать. Ками, шевели колготками.

- Умолкни, нечисть, - огрызнулся тот, идя за моей спиной. – И гляди в оба. Гаку, путь неблизкий. У нас могут быть такие трудности, какие тебе и не снились. Так что соберись и не расслабляйся.

- Какие у меня уже могут быть трудности после Yellow Fried Chickenz? Я приручал шестерых бешеных мужиков, один из которых был американец. Это хуже детского сада.

Ками хохотнул. Мы вышли на улицу. Ожидалось, что я увижу солнце, голубое небо, облака… За время своего заточения я успел соскучиться по этому, хотя никогда особо не любил яркий свет. Пока мы шли, я жалел о том, что не могу надеть солнечные очки. Но они мне не понадобились. На улице было пасмурно. Даже сумеречно. Однотонно серые облака обложили небо, даже воздух казался серым, как и все вокруг. Будто кто-то сбил настройки цветов и резкости. Все вокруг было похоже на запись старого фильма – я обернулся на свой дом, но не увидел его четко, очертания рябили, как при помехах в телевизоре. Даже мои спутники посерели, лишившись своих ярких красок.

- Я теперь тоже черно-белый? – спросил я, оглядывая себя.

- Да, и почти прозрачный, - сказал Ками. – Не пугайся. Это же не реальность. Помни, все вокруг не настоящее.

- Оно всегда таким тут было?

- Да.

- Но как же мой дом? Он же цветной… А снаружи серый.

- Снаружи все такое. Идем, - он потянул меня за руку вперед. – Ты привыкнешь.

Мы двинулись по дороге. Какое-то время молчание казалось уместным. Я смотрел вокруг и едва узнавал местность – все выглядело таким бессюжетным и пустым, что мне хотелось поскорее пройти это место. А вдали вообще ничего не было видно, сплошное размытие, или туман, не знаю… Я на пробу поднял камешек. Он рябил даже в ладони, пару раз стираясь и возникая вновь. Потом он обрел четкость, и я смог разглядеть все неровности на его поверхности так, словно смотрел через увеличительную лупу. Я выбросил камешек, и он в полете, моргнув, исчез. Я шел дальше.

Глава четвертая. Жители Праха.

- А как называется это место? – наконец, разрушил я молчание.

- Фу ты, дурак, напугал… - встрепенулся Хидэто от своих мыслей. – У него нет конкретного названия, но я зову его Прахом. Потому что тут все серое, как пепел. Не знаю, как его Ками называет.

- Никак, - отозвался друг, - я не люблю тут бывать, так что придумывать название нелюбимому месту не вижу смысла. Но «Прах» подходит. Пусть будет Прах.

- Смотри, - чертенок улыбнулся и подошел к небольшому деревцу без листьев.

Я остановился. Матсумото подул на ветки, и те начали рассыпаться, словно пепел. Сдув еще пару веток, чертенок вернулся к нам.

- Видишь? Прах.

- Занятно, - пробормотал я, оглядываясь на деревце. – А если так подуть на тебя, ты тоже осыплешься?

Ками прыснул со смеху и зажал рот рукой. Хидэ покрутил пальцем у виска, а я пожал плечами. А что? Мне просто стало интересно, и я решил попробовать, подув чертенку на плечо, потом на затылок, потом на ухо.

- Хватит на меня дуть, я ж не одуванчик! – воскликнул гитарист. – Совсем больной?!

Ками уже не мог сдерживаться и хохотал во все горло. От его смеха окружающий нас безликий пейзаж резонировал, рябил и моргал.

- Прости, - сквозь смех покаялся я. – Я не хотел тебя злить. Просто ты такой серьезный, что я сейчас сдохну от скуки.

- Да ты и так сдох уже, - проворчал Хидэ, нахохлившись, словно воробей под дождем.

- Осторожнее! – вдруг вскричал Ками и толкнул меня в бок, сшибая с дороги.

Я едва удержался на ногах, ошарашенно оглядываясь по сторонам. Мимо нас с едва уловимым гулом промчалось серое нечто, обдав порывом сумеречного ветра. Из сгустка серой субстанции на меня зыркнули абсолютно черные глаза, в которых я за пару секунд зрительного контакта успел разглядеть такую животную ненависть, что невольно попятился назад. Вихрь стремительно и хаотично завертелся на дороге неподалеку от нас, решая, в какую сторону ему рвануть. Видимо, определившись с направлением, он, меняя форму и очертания, полетел на меня. Ясное дело, что таких знаков внимания я от вихря не ожидал, хотя мне, наверно, должно было льстить, что даже создания Праха неравнодушны к моей царской персоне.

Я снова увидел черные глаза, взгляд которых пригвоздил меня к тому месту, где я стоял. Воздух вокруг меня наполнялся нарастающим гулом, сквозь который я не слышал крики своих спутников. Ками и Хидэ отчаянно махали мне руками, несясь на перехват злого смерча, но явно не успевали. Все происходило так быстро, что я не успел сориентироваться. Куда подевалась моя хваленая реакция? Я смотрел на приближающееся нечто, а оно смотрело на меня. Через ужасающе медленную секунду вихрь охватил меня, а затем тут же рассеялся, обдав меня таким сильным порывом ветра, что я едва не свалился. В ушах все еще звенело, а я думал о том, что не успел даже испугаться. Только по коже все еще бегали мурашки от того ощущения, которое внушило мне нечто – его ненависть, ярость, злость и отчаяние, пронзившие меня до самого позвоночника. В меня вцепились две пары рук и силком потащили по дороге прочь от этого места. Я едва успевал перебирать ногами. Ками что-то кричал мне прямо в ухо, но я ничего не слышал, меня словно контузило. Через добрых метров тридцать забега по пыльной дороге я, наконец, очнулся и чуть не оглох обратно от воплей Укё.

- Да не ори ж ты, Ками! – воскликнул я, и собственный голос показался мне на пару октав выше нормы – вот бы в жизни такой диапазон иметь. – Что это была за тварь?!

Мы втроем резко остановились, и я тут же ощутил тремор в руках. Да меня всего так трясло, будто я стоял на оголенном проводе, который замкнул своим телом.

- Я ж сказал, мать твою – гляди в оба! – теперь Укё голосил на Хидэ. – А ты, бестолочь, нихрена не веришь мне! Гребаная ты лошадь! А если бы дух был моложе и умнее?! Трындец был бы, а не Гакто!

- Это где ж в Раю учат так ругаться? – насмешливо спросил Матсумото. – Ну пронесло же? Все в порядке, че ты орешь, как баба на ПМСе? В порядке твой Гакто, только руки трясутся, как с перепоя. Кстати да, можно и выпить, - впрочем, несмотря на дурацкую браваду, Хидэ и сам походил на осиновый лист, а руки у него тряслись не меньше, чем у меня. – Еще бы косячок сейчас…

- Ты совершенно невыносимый! – от злости Ками из серого превратился в белого.

- Не надо меня никуда выносить, я сам выйду, если что, - гитарист достал из рюкзака бутылку с виски и, скрутив пробку, принялся пить прямо с горла.

- Так что это было-то? – я, которого ничтоже сумнящеся окрестили «Трындецом», напомнил о себе.

- Дух.

– Дух? Чей дух? И почему он был таким злым?

- Долго жил, много пил, - Хидэ передал мне бутылку. – Это старый и злой дух. Который уже даже и не знает себя. Такими они становятся от одиночества и страха.

- Мне не показалось, что ему страшно. Он меня ненавидел…

- Он ненавидит все. Тебя, его, мир, деревья, муравьев, правительство, мировой заговор масонов…

- А как оно… ну это… рассеялось?

- По идее, тебя бы изничтожило от слияния с ним… Но тебя спас амулет.

- Однако, - я прижал руку к груди там, где висел подарок, - штука и впрямь полезная. Ох, спасибо, парни…

- Ты точно в порядке? – Ками подошел ко мне вплотную и пристально посмотрел в глаза. – Вроде не зацепило… Не болит нигде?

- Ну в ушах только, потому что ты так орал, что я чуть не оглох.

- Я испугался и впал в панику, - смутился барабанщик. – Извиняюсь.

- Идем дальше, - позвал Хидэ. – Дорога долгая, успеем еще натрындеться. Времени навалом.

Я двинулся за ним, по пути опустошая бутылку виски. Ками от выпивки отказался, так что мы напару с Матсумото рассосали пол литровую емкость. Пить было проще, потому что виски в Прахе не имел запаха. Да и вкус стал каким-то более пресным, что ли. Но на безрыбье и виски карп, так что нечего придираться. Спустя какое-то время меня отпустило, и я снова повеселел, решив отложить размышления на тему «А я ведь тоже мог бы быть таким, как дух» на никогда. Я таким не стану. Я вернусь в четвертое июля и не поеду в тот ливень. Я не умру.

*****

Пейзаж не менялся. Дорога не заканчивалась, хотя я помнил, что здесь в реальности начинается город. Моя территория осталась за спиной, размытая и туманная. Я бы уже не нашел сам туда дорогу через Прах, если бы не мои спутники, ведущие меня туда, куда я не знал.

- Почему не начинается город? – спросил я, оглядывая унылое серое пространство вокруг.

- Он начался еще полчаса назад, - ответил Ками.

- Но я ничего не вижу. Мы должны были пройти забегаловку дядюшки Чана, я там частенько покупал для Ю печенье, - я на пару секунд поддался воспоминаниям и грустно улыбнулся.

- Ты такой заботливый, Гаку, я прям умилился, - шутливо пихнул меня в бок Ками. – Ты не увидишь здесь своего привычного пейзажа. Это Прах. Здесь все иначе.

- Да, я помню… Просто не думал, что настолько. А что это впереди? – я указал на сгущающийся туман. – Снова духи?

- Точно, - Хидэ кивнул, - теперь держитесь ближе друг друга и следите за происходящим. Гакто-сан, ты увидишь многое, но не верь. Здесь, - он быстро огляделся, - не только духи.

- Что ты чувствуешь? – Камимура приблизился ко мне вплотную.

- Много чего, Ками, здесь всего навалом, я толком и не скажу, кто тут есть, - гитарист остановился. – Смотрите.

Туман не рассеивался, наоборот, он становился гуще. Из него, словно смерчи, вырастали вихри, затем втягивались обратно в свою массу. Я невольно поднес руку к груди и сжал амулет. Зрелище, вообще-то, пугало своей реалистичностью. Туман двигался на нас методично и не сбавляя хода. Сумеречный танец созданий Праха завораживал и ужасал – вихри то сливались друг с другом, то распадались на несколько мелких завихрений, то вновь соединялись. Я завороженно наблюдал за туманом духов, а Ками вдруг крепко взял меня за руку. Я бросил на него вопросительный взгляд.

- Готовы? – Матсумото пригнулся и тоже взял меня за руку.

- К чему? – не понял я.

- Давай! – крикнул Ками.

И Хидэ с неожиданной силой потянул меня за собой, бросаясь вперед. Я от внезапности чуть не упал, но тут же взял себя в руки и рванул следом. Укё замыкал цепочку, прикрывая меня со спины.

- Что ты делаешь?!

- Бегу! – ответил Хидэто, волоча меня за собой, как собаку на поводке. – Не сбавляй хода, не присматривайся! Беги!

Туман словно был рад нашему приближению и пришел в движение. Нарастающий гул начинал закладывать уши, и через несколько метров я слышал только свое дико бьющееся сердце. Мы на всех парах влетели в самый центр тумана. В меня словно воткнулась тысяча игл – пронзительные взгляды бесчисленных черных глаз разом устремились на меня. От удивления и боли я затормозил, и Укё тут же врезался мне в спину, сбивая с ног. Мы повалились на пепельную землю, отцепившись от Хидэ.

- Какого черта, Камуи?! – завопил розоволосый, моментально хватая меня за руку и пытаясь поднять.

Меня будто пришибло огромной глыбой – я не мог даже дышать, мне сдавило грудь. А перед глазами завертелся водоворот бесчисленных глаз. Сквозь пелену серой мути я мог различать очертания созданий – раззявленные рты, бесформенные тела и тянущиеся ко мне скрюченные пальцы. Одна из нечеловеческих рук вдруг вцепилась в мое плечо. Я зажмурился и заорал что есть сил, будто мой крик мог напугать духа.

Когда я распахнул глаза, то увидел себя лежащим на зеленой поляне возле чудного ручья. Надо мной раскинулось бесконечное лазоревое небо, а солнце слепило, отражаясь в воде тысячами алмазных бликов. Я изумленно приподнялся на локтях и осмотрелся. Такого в нашем сценарии не было, кажется. Трава зашелестела от легкого ветерка, а растущая рядом ромашка игриво пощекотала мне щеку. Я фыркнул и вскочил на ноги, с испугом оглядываясь.

- Ну и куда это меня закинуло? – задал я риторический вопрос неизвестно кому. – Ками? Хидэ? Где вы?!

Мой крик разнесся над поляной. Из травы и от разнообразных цветов разлетелись бабочки всевозможных форм и расцветок. Я невольно залюбовался зрелищем, потеряв бдительность. И не заметил приближения создания.

- О, какой прекрасный юноша, - раздался за спиной нежный женский голос.

Я аж подпрыгнул и резко обернулся. Передо мной стояла изумляющая взгляд красавица. Из некогда изысканной прически выбивались иссиня-черные локоны, шевелящиеся на ветру. На точеной фигурке дамы были надеты до умопомрачения прекрасные одежды, сочетающие в себе все краски, что я успел заметить вокруг. Верхнее кимоно было цвета сочной травы с золотыми цветами, имени которых я не знал. Книзу платье красавицы расходилось воздушными лентами небесного цвета. Я так же отметил, как из-под наряда игриво показалась изящная коленка. Девушка невероятной красоты смотрела на меня разноцветными глазами – один был карий, а второй серо-голубой. Губы незнакомки манили сочным алым цветом, а когда красавица мне улыбнулась, то я невольно облизал свои пересохшие губы.

- Что же я вижу? Передо мной вовсе не юноша, - заговорила незнакомка таким чудным голосом, что у меня по спине прошелся табун мурашек, ударив в затылок. – Это взрослый муж… Столь обаятельного создания я еще не встречала за свою жизнь. Как тебя зовут, незнакомец?

- Г-гакто, - заикнувшись, представился я.

- Гакто… - она словно пробовала мое имя на вкус. – Какое чудесное имя.

- Где я?

- Не столь важно, где ты. Важнее, с кем ты, - дама подошла ко мне вплотную и коснулась щеки пальцами, глядя на меня разноцветьем глаз. – Да и это не столь важно, Гакто.

Она говорила что-то еще, невесомо касаясь меня длинными пальцами, обходя меня кругом и разглядывая, словно я невиданное чудо. А я не мог оторвать взгляда от ее губ. За всю свою яркую и полную приключений жизнь я не встречал такую красавицу, от которой у меня сводило все, что можно, а язык просто отнялся. Я вдруг осознал, что нестерпимо желаю ее. Я захотел ее так сильно, что у меня аж в голове помутилось от желания. Незнакомка мягко потянула меня на траву, и я покорно сел, не в силах отвести от нее взгляда. Сама дама, расправив вокруг себя одеяние, устроилась так, что ее восхитительно стройные ноги обнажились целиком. От вида ее аккуратных ступней у меня едва не поехала крыша – таких изящных ножек я тоже не встречал. Незнакомка мягко поглаживала мои пальцы, проходясь по ним розовыми ноготками… Что ж, это было самое идеальное создание из всех, что мне могли встречаться. Я даже не понимал, о чем она говорит. Возможно, что она и говорила на незнакомом мне языке. Я все равно смотрел на ее сочные губы. А когда она потянулась ко мне, то я окончательно забыл, кто я и где. Мне так сильно хотелось ее поцеловать, что я без тени сомнений потянулся к ней. За миг до слияния наших губ меня с такой силой оттолкнуло от нее, что я прокатился по траве добрых метра три.

И вдруг увидел, что я не на траве, я в пепельной пыли сумеречной дороги Праха, а вокруг кружат вихри духов. Укё отчаянно тащил меня за руку, продираясь сквозь серую муть. Я кое-как поднялся на ноги. И вновь две пары рук вцепились в меня. Я совершенно оглох от гула вокруг, а перед глазами все еще стоял образ нереальной обольстительницы.

Глава пятая. Кроличья нора.

Я чувствовал себя так, будто меня разодрали на миллион маленьких Гактов, а потом небрежно сшили обратно. Пришел в себя я под каким-то деревом. Шершавая кора выступами упиралась в спину. Я проморгался. Перед глазами все плыло, а встревоженное лицо Ками передо мной раздваивалось. Состояние у меня было как с недельного запоя. Ноги и руки кололо, будто они все разом затекли. Мысленно стараясь зацепиться за какой-то образ, я попытался сосредоточиться. Раздвоенное лицо Укё слилось в одно, что не могло не радовать – двух Ками я бы не вытерпел.

- Гаку, ты слышишь меня?

Его голос доносился до меня с каким-то звоном, будто стеклянный. Я сделал над собой усилие и поднял руку. Ками тут же обхватил ладонь дрожащими пальцами и сжал. Я поморщился – закололо еще сильнее. Но через какое-то время скопище неприятных ощущений начали проходить. Я сглотнул и выдохнул.

- Гаку, ты в порядке? Скажи хоть что-нибудь, - барабанщик приложил вторую ладонь к моей щеке.

- Я… в порядке, - наконец, хрипло ответил я и не узнал собственный голос, как будто он тоже был стеклянный, а я вдобавок еще и забыл японский.

- Слава богам, - выдохнул Укё и прижал меня к себе под мой хриплый протестующий стон.

Хидэто сидел в полуметре от меня, тяжко дыша и прихлебывая виски из бутылки. Судя по виду гитариста, он дрался со стаей бешеных кошек – пиджак был изумительно расписан под бахрому, а на лице справа щеку пробороздили четыре царапины. Впрочем, которые медленно затягивались прямо на глазах. Матсумото привстал, протягивая мне бутылку. Но я не смог ее удержать, и тогда Ками пришлось меня поить. Я сделал несколько глотков пресного виски и откинул голову назад. Ударник отложил бутылку и прилег головой на мою ногу, сплетая свои пальцы с моими.

- Ненавижу эту тварь, - вдруг произнес Хидэ.

Я открыл глаза и посмотрел на него. Матсумото указывал куда-то вперед. Я пригляделся и смог заметить создание, сильно напоминающее большую лохматую собаку. Оно тоже заметило нас и остановилось. Я с тревогой напрягся, сжимая пальцы.

- Не бойся, этот не подойдет, - успокоил меня Ками. – Да даже если и захочет, то мы его прогоним.

- Ну вот уж хрен его знает, - ответил Хидэ. – У меня лично силенок как-то поубавилось после тусовки с духами, - он закурил. – Когда они сбиваются в стаи, то спасти может только умение быстро перебирать ногами. Притом, бежать надо вдвое быстрее их. Пошла вон, шавка! – он вдруг схватил лежащий неподалеку небольшой камень и швырнул в пса. – Чтоб духу твоего здесь не было, а то я и разозлиться могу!

Пес повертелся на месте, а потом сгинул, растворяясь в сером воздухе. Хидэ устало выдохнул дым и посмотрел на меня.

- Я рад, что ты не пострадал. Только больше так не делай. Мы чуть не рехнулись, когда ты вдруг исчез.

- Да уж, то еще приключение оказалось… Но она была такой красивой, что я совсем потерял голову.

- На то она и демон, - Матсумото потрогал царапины. – А ты как раз в ее вкусе. Как видишь, моя мордаха ей не приглянулась.

- Великий и прекрасный Камуи Гакто, которого хотят даже демоны… - Укё усмехнулся. – Да уж, повезло, наверно, быть такой знаменитостью.

Я лишь улыбнулся. Силы не собирались возвращаться даже после порции алкоголя. Наоборот, накатила такая давящая усталость, что стоило мне закрыть глаза, как я тут же провалился во тьму.

*****

Мы шли по сумеречной дороге Праха. Царапины Хидэто совсем затянулись, но гитарист был не разговорчив. Ками поддерживал меня под руку, потому что меня все еще шатало. Сколько длился привал под тем деревом, я не понял – здесь совсем иное понятие времени. Могло пройти несколько часов, а могло и несколько минут. Однако, чувствовал я себя гораздо лучше. И как никогда стремился добраться до проводника во времени. Нахождение в Прахе сильно выматывало, а мои спутники хоть и не казались уставшими, но и им приходилось нелегко.

- Ками, а зачем нам Дракополус? – вспомнил я странное слово из карты. – Это имя проводника? Или какой-то нужный компонент?

- Это компонент, да. Собственно, этот драконий член нам не особо-то нужен, потому что это по сути не он. Это порошок из пепла одного редкого дерева, который нам нужен. Почему его так назвали – я совершенно без понятий, Гаку, - Укё неопределенно дернул плечом. – Не все доступно нашему пониманию. Лучше расскажи мне, как ты жил. Мне тебя не всегда было видно на своих небесных радарах.

- Ты следил за мной?

- Как же я брошу своего любимого пафосного негодяя? – добродушно рассмеялся ударник. – Ближе тебя у меня в жизни не было друзей. Почему ты не женился?

- Из меня хреновый муж вышел бы, - ответил я. – Дома не появляюсь, вечно в разъездах… Я женат на своей работе.

- Ну а романы? Все равно надо ж куда-то девать напряжение?

- Ну ясное дело, без романов никуда. Было несколько. Непродолжительных и без обязательств.

- И что? Вот даже ни одной мысли не было о женитьбе? Совсем?

- Ками, ну я ж говорил уже. Я не создан для семейной жизни. Мне трудно найти себе такую женщину, о которой бы я сказал – я вижу в ней мать своих детей. К тому же быть под постоянным колпаком у прессы не дает шансов на нормальную жизнь. А постоянно скрываться от стервятников-папарацци нелепо.

- И что же? Ты Гакто Первый и Единственный? – Камимура взял меня под руку поудобнее. – И даже не будет династии имени Камуи?

- Знаешь, я задумывался над этим, - признался я. – Мне уже сорок, а я все еще чувствую себя подростком. И все же, я не могу сказать, что совсем после себя ничего не оставил. Ведь останется то, что я сделал. Вместе с моими музыкантами, с которыми мы шли рука об руку десятки лет. Это мои дети – мои песни. В них вся моя жизнь, мое наследие, продолжение. Я уверен, что и спустя десять лет мои песни будут слушать, переживать, они будут трогать сердца людей. Так что я все же что-то после себя и оставил.

Я подумал о Чаче и Ю. Как они там? Может, им стало легче после того, как я исчез из Подземелья? Мне хотелось верить, что их страдания закончились, и они больше не видят кошмаров. Я почувствовал, что скучаю по ним. По их незаменимым улыбкам, которые всегда грели мое сердце. Увижу ли я их еще когда-нибудь? Или мне суждено сгинуть в Прахе, стать таким же бестелесным вихрем чистой ненависти и отчаяния? Я вздохнул.

- Не переживай за них, - Ками словно прочел мои мысли. – Чача и Ю будут в порядке, со временем. Они сильные, ты их научил идти вперед, несмотря на все трудности. Они любят тебя, Гаку.

Я не успел ответить ему, потому что на нас вновь обрушился вихрь сумеречного тумана, наполненный чужими черными глазами и смутными силуэтами. От боли впивающихся в меня когтей я не смог сдержать крика, а мои верные спутники отчаянно отбивались от духов и упорно тащили падающего меня сквозь беспросветную тьму чужой ненависти и отчаяния. Если бы не неустанная поддержка моих друзей, я бы сдался, поддавшись на нескончаемые попытки завладеть мной. У меня было ощущение, что меня разрезают на части тупыми ножами, настолько невыносимой была боль. Я рухнул на колени и перестал ощущать руки спутников.

- Оставьте меня в покое!! – в отчаянии завопил я, раскинув руки в стороны.

Самым сильным моим желанием было завершение этой адской мучительной боли. А затем я ослеп от вспышки сверхновой звезды…

*****

Если Ад и вправду существует, то я точно очутился в нем. Кое-как разлепив ресницы, чтобы открыть глаза, я в ту же секунду с ужасом вскочил на ноги, наплевав на реакцию взбудораженного организма. От недавней вспышки света, невесть откуда взявшегося, глазные яблоки грозились лопнуть и вытечь. При доскональном осмотре себя я различил бурые разводы на пальцах. Снова протерев глаза, я понял, что эта кровь из глазниц.

Вокруг бушевало пламя. Самое настоящее цветное пламя. После нахождения в Прахе я как-то поотвык от ярких красок и смотрел на бушующие вокруг пожары с ощущением нереальности. Жар, исходивший от окружающего огненного пейзажа, грозил превратить меня в пирожок под названием «с мясом», о чем я подумал с каким-то сумасшедшим приступом веселья. Раз уж мое дурацкое чувство юмора еще со мной, то я все еще в сознании. Ну, или как оно зовется. Отсутствие Ками и Хидэто слегка напрягало – сгореть заживо в одиночку меня прельщало еще меньше, чем свалиться в Преисподнюю. Но, судя по панораме разрушительных стен огня, я как раз там и оказался. Горело все – деревья, разрушенные дома, бегущие из леса животные, я чувствовал запах паленой шерсти и сгорающего мяса. Меня затошнило, и я еле справился с рвотным позывом.

- Куда меня на этот раз забросило? – обратился я неизвестно к кому, а мимо меня, отчаянно крича на своем языке, промчался совсем молодой олененок. – Это, что, апокалипсис в сказочной стране Бемби?

Собственный плоский юмор не дал рехнуться, и даже придал сил – я лихорадочно оглядывался в поисках коридора между этим огненным безумием, достойным лучшего апокалиптического западного фильма. Обгорающие звери бежали, летели и ползли в конкретном направлении, и я увидел спасительный коридор в окружающем разрушающемся пейзаже. Мне в ноги врезался чудом спасшийся и не пострадавший кролик. От шока такой встречи ушастый чуть не помер прямо на месте, но я, мало понимая, что делаю, заграбастал живность в охапку и припустил вслед за толпой лесного зверья. Рукой чувствуя, как бешено колотится сердце кролика, я несся вперед с такой скоростью, с какой никогда в своей жизни и смерти не бегал.

И я понимал, что не успеваю – коридор между огненными стенами неумолимо сужался, охваченные огнем деревья безжалостно рушились и отрезали путь к спасению. От ужаса я не мог думать, я просто мчал вперед – мне казалось, что это просто очередной морок какого-нибудь злого духа, который снова овладел моим разумом. Дышать становилось все труднее, горло рвало от дыма, от горящей шерсти, чужой плоти и нестерпимого жара. Кролик, возможно находящийся в бессознательном состоянии, телепался у меня подмышкой, и я перекинул бедное животное на плечо, придерживая рукой, чтобы не потерять.

Перескочив рухнувшее передо мной дерево не хуже той гарцующей лошади, я не встретил привычной тлеющей твердости почвы и с диким криком осознал, что проваливаюсь в какую-то пропасть.

Сила удара была такой, что мне показалось, будто голова треснула, а руки и ноги отлетели от меня, как от стеклянной статуэтки, случайно уроненной на пол. Это оглушающее ощущение даже не смягчила куча чего-то мягкого, в которую я так благополучно приземлился, потеряв спасенного кролика. Мягкое оказалось листьями, сваленными здесь кем-то добросердечным для кого-то вроде меня, или кого-то другого, кто звезданется здесь. А грохнулся я вполне удачно – ничего не сломал, хотя болящее во всех местах тело упрямо доказывало, что я сломал все существующие во мне кости, а может, даже и не существующие. Потом вспомнив, что телом я в общем-то не обременен, мозг очнулся. Я с протяжным стоном перевернулся на спину и попытался посмотреть вверх, откуда я свалился. Но подо мной не было ничего, кроме тьмы. Кажется, я снова очутился в какой-то западне.

Оглядываясь, я обнаружил сидящего рядом кролика, который настороженно обнюхивал и обслушивал меня, землистые стены с торчащими во все стороны корнями, опять же кучу листьев под собой и неизвестно откуда льющийся свет.

Весь этот абсурд навел меня на мысль, что навернулся я в кроличью нору. Пытаясь вспомнить, откуда знаю это понятие, я медленно встал на ноги и сделал пару неуверенных шагов. Кроль скакнул за мной. Отлично, почему бы и нет, я всегда любил живность, а вот кроликов у меня еще не было. Прояснившееся сознание сопоставило два новых фактора – дыру, куда я провалился, и бывшего когда-то белым ушастого, - и выдало мне поистине изумительную ассоциацию. Кэрролл. «Алиса в Стране Чудес».

- Зашибись! – не сдержал я возгласа. – Этого счастья мне еще не хватало! Ками-и-и! Хидэто-о-о! Заберите меня отсюда!! – заорал я так, что на меня посыпалась земля. – Вот бы Чача поржал… Ну че смотришь? – безнадежно обратился я к кролику. – Веди, лопоухий.

Животное недоуменно дернуло носом и проигнорировало мою просьбу. Я со вздохом попытался определить, откуда льется неясный свет. Что ж, отправимся в путешествие по этому театру абсурда. Общупав неровные стены, я нашел проход и решительно направился по нему. Все самое страшное со мной уже и так произошло, - я умер, - так что бояться уже больше нечего. Оглянувшись, я увидел перепрыгивающего с места на место кролика. Он отставал на шаг, зато был не в пример бодрее меня. По крайней мере, я не ощущал одиночества, которое обняло меня после потери чертенка и ангела. Неясный свет, маячивший впереди, как маяк, вел меня вперед, однако не спасая от корней, о которые я спотыкался то ногами, то головой. Был бы живым, вряд ли бы выбрался отсюда без пары вывихов и сотрясения. Но вот нора кончилась так же внезапно, как и началась.

Дата добавления: 2015-11-04