http://ficbook.net/readfic/757777 3 страница

- А-а! - он вскрикивает и одним прыжком оказывается рядом с Чанёлем.

- Ты чего? - тот приобнимает его за плечи, хотя своим резким движением Бэкхён немного напугал и его. Один из мобильных выскальзывает на пол, и Чанёль наклоняется за ним. Бэкхён продолжает дергать его за руку.

- Мне кажется, я кого-то видел! Вон там, за жутким деревом с глазами!

Чанёль светит туда телефоном, и тени от веток мягко ползут по искусственному звездному потолку.

- Бэкхён, я знал, что ты впечатлительный, но не настолько же! Там нет ничего страшного. Это всего лишь игрушечная сова, чтобы пугать детей.

Бэкхён молчит. Он точно видел там фигуру человека, парня, наверное, их возраста. «Может, он тоже прячется здесь от дождя? Хорошо бы. Но почему тогда не выходит? А вдруг это призрак?» - Бэкхён признается себе, что таким трусом быть нельзя. Но он, к сожалению, очень боится. И темноты, и духов, и темного леса, пусть и не настоящего.

«Вот ведь, еще сегодня днем я думал совсем о другом. Как буду целовать Чанёля где-нибудь в приятном полумраке его или моей квартиры, осторожно пробираясь руками под его бесчисленные майки и толстовки. Как мне удастся наконец уговорить его. А теперь я могу думать только о том, как мне страшно! И что, наверное, выгляжу в его глазах глупо...», - правда, мысли о губах Чанёля немного расслабляют и отвлекают. Бэкхён решает представлять себе только приятное сейчас.

Чанёль обнимает его, притягивая к себе. Одежда мокрая по-прежнему, с чего бы ей высохнуть?

- В этом «Сказочном замке» так же сыро, как и на улице, - жалуется Бэкхён.

- Хотя бы нет ветра и дождя, - улыбается Чанёль и звонко целует его в щеку. - Давай уже, пойдем дальше. Найдем скамейку какую-нибудь, надо разложить хотя бы верхнюю одежду...

Бэкхён слушает его в пол уха, идя вслед за своим парнем и беспокойно озираясь. Ему слышатся чьи-то шаги за спиной, и он ускоряется, натыкаясь на Чанёля. Одновременно с этим Чанёль останавливается, потому что перед ними оказывается небольшой домик. На противоположной стене он замечает окно, в которое падает блеклый ночной свет, освещая часть дома, и залетают косые капли дождя, стуча по его крыше. Бэкхён удивленно открывает рот, не веря своим глазам. Он даже и представить себе не мог, что когда-нибудь увидит такой странный дом. Дверь усыпана всевозможными конфетами и шоколадками, из больших леденцов-тросточек сложена оконная рама, крыша - сплошь завитки из булочек и рогаликов. Все выглядит таким настоящим, так и хочется подойти и попробовать, правда ли это все сахарное, или же на языке останется только краска?

Ребята переглядываются и подходят к дому ближе. Бэкхён замечает сорванную табличку и поднимает ее. «Смотритель аттракциона», написано на сделанной под плитку шоколада доске.

- Все сладости ненастоящие, - сообщает Бэкхён Чанёлю, уже ковыряющему сахарную стенку пальцем. - Как думаешь, это отсюда? - парень протягивает табличку, и Чанёль прикладывает ее к пустому месту на стенке слева.

- Жутковато тогда, - ведет плечами Бэкхён. Он, кажется, как-то видел фильм про сахарный домик в лесу. Он напрягает память, но не может вспомнить никаких деталей. «Кажется, он был действительно страшным», - Бэкхён даже рад, что воспоминания не всплывают сейчас.

- Зато атмосферно! - радуется Чанёль и тянется к дверной ручке. Бэкхён вздрагивает и пытается удержать его за край толстовки.

- М-м, ты прав. Сначала надо обойти дом, прежде чем оставлять тебя тут одного на крошечную долю секунды! Вдруг здесь живет чудовище? - Чанёль тяжело вздыхает, потому что не может скрыть желания подколоть парня.

Он заходит за угол, и Бэкхён весь съеживается. Совсем небольшое строение можно обойти за несколько секунд, и он начинает считать: «Одна, две, три... Семь... Двенадцать... Двадцать пять... Тридцать восемь... Минута», - но Чанёль не появляется. Не слышно даже его шагов или каких-то еще звуков, даже звука дождя, до этого момента хоть и глухо, но доносившегося до его слуха. Может, конечно, дождь закончился? Нет, капли все так же бьют по «сладкой» крыше через разбитое окно. Только в проеме появилась луна, которая ярко светит прямо на дом. Бэкхён едва осознает, что так быть не должно, и если его зрение не обманывает, то либо дождь с облаками, либо ясная луна. Того, что на другой стене на потолке зеркально настоящей висит рисованная луна, он не замечает вообще, как и легкого холодного света, исходящего от нее и отраженного маленькими белыми звездами, прорисованными на темно-синем потолке аттракциона.

Бэкхён еще никогда не чувствовал себя таким брошенным и напуганным: ему не доводилось оказываться в таких ситуациях, ему не было знакомо чувство страха за себя и это ощущение потерянности, захватившее его полностью

- Чанёль, ты решил так пошутить? Сразу скажу, вообще не смешно! - громко говорит Бэкхён в полумрак, пытаясь фонариком в телефоне высветить как можно больше. Он неуверенно делает пару шагов. Ноги как каменные - колени не гнутся, ступни будто онемели. - Чанёль? - снова зовет Бэкхён, приближаясь к тому месту, где пару минут назад видел своего парня.

Сердце готово разбиться о ребра в своем бешеном ритме, но Бэкхён, стараясь не дышать, осторожно останавливается на углу и выставляет руку вперед, освещая пространство перед собой. Вдруг Чанёль выпрыгнет из темноты с какой-нибудь глупой рожей? Вполне в его духе. Но за углом не оказывает никого.

- Бэкхён, ты кого-то потерял? - спрашивает за спиной знакомый и родной голос, но парень чуть не роняет на пол телефон от неожиданности.

- Чанёль, твою просто мать, как же ты меня напугал! - голос Бэкхёна дрожит и чуть не срывается, когда он поворачивается.

Это и правда Чанёль. Стоит, засунув руки в карманы, и улыбается своей фирменной улыбкой. Бэкхёну становится спокойнее. Он не хочет спрашивать у Чанёля, где тот прятался и зачем так себя повел. Очередное дурашливое настроение можно только перетерпеть, если не хватает сил включиться в него.

- Внутри никого, пойдем, я заглядывал в окна, - успокаивает Чанёль и протягивает Бэкхёну руку.

Ладонь Чанёля теплая, широкая и сжимает его собственные пальцы очень уверенно. Совсем не так, как обычно, - потому что Чанёль будто боится, что Бэкхён рассыплется в его руках от неловкого движения. Возможно, он просто чувствует, как уже накрутил себя Бэкхён, и хочет помочь преодолеть страх.

Они заходят в пропахшее пылью и старым сырым деревом помещение. Чанёль поднимает телефон повыше, и оба парня рассматривают открывшиеся им предметы мебели и интерьера. Рабочий стол, шкаф, пара стульев, широкий и высокий матрас, наполовину скрытый перегородкой.

- Здесь жил смотритель? Я не понимаю, зачем? - спрашивает Бэкхён, чувствуя себя одновременно более спокойным в небольшом помещении, отгороженном от всех тех пугающих лесных декораций, но, в то же время, легкая тревога появлялась при взгляде на заброшенный «дом».

- Может, он был старым дедом, которому нечего было делать, или он жил слишком далеко, - предполагает Чанёль, без любопытства скользя глазами по покрытым пылью столу и стульям. - Бэкхён, тебе нужно снять мокрую одежду. А потом лечь спать, - предлагает он и кивает в сторону матраса. - Вполне приличный.

Бэкхён щурится, наблюдая, как Чанёль подходит к матрасу и нажимает на него коленом, проверяя.

- Даже пружины целы, - сообщает он и стягивает с себя толстовку и футболку, оставаясь в тонкой майке. Футболку он стелет на матрас, а толстовкой, видимо, предлагает укрыться, она почти не промокла. - Ну, ты чего, долго там стоять будешь? - резко спрашивает он, и от металлических ноток в его голосе у Бэкхёна бегут мурашки. Он молча подходит к нему, ставит сумку на пол и расстегивает кожаную куртку. Футболка под ней влажная насквозь, и Чанёль, откладывая телефон в строну, берет ее за края и снимает с Бэкхёна. Света от телефона не так много, но в помещении оказывается достаточно светло - Бэкхён не понимает, как такое может быть, но прозрачный холодный свет ровно ложится на пол и стены.

- Здесь так жутко и странно. Я чуть с ума не сошел, представив, что останусь один, - облегченно выдыхает Бэкхён куда-то в ключицы Чанёля, когда они ложатся на чуть влажную, зато чистую одежду и укрываются толстовкой.

- Ты просто боялся за себя, вот и все, - глухо говорит Чанёль. Его глаза чуть блестят в полумраке, и если долго всматриваться ему в лицо, то можно увидеть, как улыбка блуждает на его губах, обнажая ряд белых зубов, так же иногда ловящих и отражающих лунный свет.

- Неправда, я волновался и за тебя. Чанёль, ты дурак. Я вообще тебе хоть нравлюсь? Ты думаешь обо мне такие вещи, что, мне кажется, тебе самому глубоко все равно...

Бэкхён говорил бы еще долго, но Чанёль подается вперед, и парень замолкает, потому что понимает: сейчас его поцелуют.

- Ты говоришь глупости, я устал уже от них!

- Что с тобой? - удивленно спрашивает Бэкхён, пытаясь отстраниться, но Чанёль крепко держит его за голые плечи, прижимая к себе. Таким резким, грубым и сердитым Бэкхён его еще не видел. Что могло так поменять его Чанёля буквально за считанные минуты? - Ты сам не свой!

И тут все-таки Бэкхён получает свой поцелуй. Немного жарче и жестче, чем обычно, Чанёль проводит языком по разомкнутым губам Бэкхёна и глубоко проскальзывает им в его рот. Он проводит кончиком языка по небу, и это немного щекотно, но Бэкхёну совсем не смешно. Парень не знает, что нашло на Чанёля, но такой инициативы обычно от него не дождешься. А тут... Бэкхёну трудно дышать, Чанёль целует его, терзая зубами мягкие губы, касаясь языком его собственного, сильно надавливая и сплетая их. Не похоже, что он просто хотел заставить Бэкхёна помолчать.

Чанель не может не чувствовать, как действуют жаркие поцелуи на его парня, да и сам быстро возбуждается, прижимаясь к нему как можно теснее, почти ложась сверху.

- Чанёль... Ты понимаешь, что я тоже уже устал ждать? - Бэкхёну все-таки удается высказать свой ответ, пока парень спускается нетерпеливыми губами по нежной шее Бэкхёна, жадко кусая кожу.

- Уже давно понял, - бормочет Чанёль и скользит руками по обнаженной груди Бэкхёна, гладя кожу ладонями. Тяжелый глубокий вдох становится просто необходим. Но Чанёль наваливается на него всем телом, снова прижимая собой к матрасу. - И больше ждать не нужно.

Казалось, все звуки стали резче от последней фразы и разом оглушили Бэкхёна. «Неужели сейчас? В этом стремном месте и на пыльном матрасе?». Но упускать такую возможность не стоит, внутренний голос говорит Бэкхёну, что пусть все это до мурашек странно и даже страшно, лучше сделать так, как хочет Чанёль. Во всяком случае, они ведь доверяют друг другу?

Чанёль нависает над ним и ощутимо ведет бедрами, отчего плотная ткань джинсов начинает создавать дополнительный дискомфорт от трения.

- Ты ведь давно меня хочешь, да? - шепотом спрашивает он. От такого голоса, чуть хриплого и тихого, произносящего слова только для него, Бэкхёна насквозь прошивает дрожью и желанием. Он только кивает, потому что не уверен, что выдаст что-то, кроме стона: Чанёль расстегивает его джинсы и тянет их вниз, тут же следом спуская и его белье. Все это привычно для Бэкхёна, они часто так делали раньше. Но сейчас Чанёль хочет пойти дальше, и от одной мысли об этом у Бэкхёна все внутри переворачивается и сладко тянет внизу живота. Оставшись полностью без одежды, он чувствует себя почему-то в опасности. Чтобы успокоиться, Бэкхён тянет руки к одежде Чанёля и начинает раздевать и его. Странно, но холода совсем не ощущается. Тепло и даже уже жар чужого тела согревают очень быстро.

Бэкхён подается всем телом к Чанёлю и кусает губы, потому что прижиматься к обнаженному парню вот так - самое лучшее, что могло только быть за этот день.

- Чанёль, дай мою сумку, - просит он, и заставляет оторваться от его шеи, которую тот продолжает терзать. Бэкхён успевает уловить какую-то искорку в глазах Чанёля, совсем не добрую. Но сумка у него в руках, и Чанёль даже дает время достать оттуда, что нужно, будто невзначай касаясь ладонью внутренней стороны бедра Бэкхёна. На ощупь тот находит в сумке, что искал, и бросает Чанёлю. Тот ловит, разглядывая на свету упаковку презерватива. Он ухмыляется и ведет ее острым краем по животу Бэкхёна, вызывая дрожь.

- Не передумал? - Бэкхён притягивает его за бедра к себе и дотрагивается до напряженного члена Чанёля, с удовольствием сжимая его своей узкой ладонью и проводя пару раз от основания к головке. Чанёль громко и хрипло выдыхает, отстраняясь и упираясь головой в грудь Бэкхёну. Тот тем временем, тянет его руку к своему лицу и мягко захватывает пальцы ртом, облизывая и посасывая их. Конечно, все не так, как он хотел. Но, возможно, стоит себе признаться, такой резкий Чанёль, это странное, полное какой-то невидимой опасности место - все это сильно заводит Бэкхёна.

На мгновение он думает, что (такое ведь может быть как раз той самой причиной бесконечных отказов) Чанёль девственник в вопросе секса с другим парнем. Но нет, он ни на секунду не сомневается, что делать с только что облизанными, чрезвычайно теплыми и мягкими пальцами, недавно побывавшими во рту Бэкхёна. Чанёль подхватывает его под коленку, заставляя широко раздвинуть ноги. Бэкхён чувствует во всем теле мощную пульсацию от того, как бьется сердце, разгоняя по каждой клеточке порции крови. А когда Чанёль приставляет к его входу один палец, то остается только глубоко вдохнуть и сосчитать до пяти минимум, потому что скользящий в него палец делает его возбуждение болезненным. Они почти не трогали друг друга, только поцелуи - и никаких ласк: Бэкхёну от этого хочется еще быстрее почувствовать в себе Чанёля по-другому. Но парень не торопится, медленно и аккуратно растягивая его. Он вставляет еще палец и разводит их в стороны, проникая глубже. Бэкхён готов расстаться с сознанием от того, что это действительно происходит.

- Хватит... - просит он, потому что ждать больше нельзя. Он забирает со своего живота презерватив, и, когда Чанёль вытаскивает свои пальцы из него, подается вперед, раскрывая упаковку. Чанёль тяжело дышит и не может сдержать стона, когда Бэкхён губами раскатывает по его члену защиту, едва помогая себе рукой.

«Уверен, он больше не будет избегать секса со мной!», - думает еще в состоянии соображать Бэкхён. Он ложится обратно и ждет, пока Чанёль устроится удобнее. Он гладит его ладонями по лодыжкам, скользя по чувствительной коже бедер ногтями, пока не подхватывает под колени и не кладет ноги Бэкхёна к себе на плечи. Чанёль придвигается, беря свой член в руку. Бэкхён не видит точно, но чувствует, как он еще несколько раз проводит по нему, прежде чем приставить его между ягодиц и мягко подтолкнуть бедра вперед.

Нельзя сказать, что Бэкхёну совсем не неприятно, когда твердый член Чанёля погружается в него. Но тот напряженно задерживает дыхание, чувствуя как плотно сжимает его в себе его парень, и двигается совсем осторожно, проталкиваясь в него глубже, чтобы доставить удовольствием обоим. Бэкхён сразу понимает, что Чанёль все делает даже лучше, чем он мог рассчитывать. Несколько раз мягко войдя на всю длину, вырывая из Бэкхёна низкие стоны, Чанёль начинает двигаться чуть короче и быстрее, не входя в него так глубоко. Бэкхёну хорошо от любых движений, и он выгибается ему навстречу, протягивая руки к его лицу. Дотянутся все равно не получается, но меняется угол проникновения, и Бэкхён, сильно насадившийся от своего движения, громко стонет, кусая и без того припухшие губы.

- Бэкки, - шепчет Чанёль ему в губы, сильно наклоняется вперед, прижимая парня к себе так сильно, что, кажется, еще чуть-чуть, и у Бэкхёна что-то сломается. Но он гибкий, и поэтому только закрывает глаза от выбивающих весь воздух из легких интонаций и слов Чанёля, который продолжает говорить ему в губы что-то очень интимное. Чанёль трется о щеку Бэкхёна, влажно касаясь кожи кончиком языка, будто слизывая что-то. Кожу щиплет, но Бэкхён не знает о порезе, он просто зарывается пальцами в волосы Чанёля и переключает его внимание на свои губы опять. Привкус крови в поцелуе дурманит обоих. Он чувствует, как толчки сбиваются, как становятся все нетерпеливее руки, сжимающие его ноги или плечи. Бэкхён резко вскидывает бедра навстречу, увеличивая темп, доводя Чанёля до исступления. Тот вскрикивает и глубко входит в Бэкхёна, содрогаясь от накрывшего его оргазма. Чанёля трясет от наслаждения, и он только хрипло выдыхает горячий воздух в грудь Бэкхёна, пока изливается и последний раз толкает бедра вперед. Он замирает на несколько секунд, хотя для Бэкхёна это целая вечность - его собственный член болезненно пульсирует, и то, что Чанёль прижимал его к животу парня, только усиливало желание как можно быстрее кончить.

- Чанёль... - зовет он. По нему видно, что он как в тумане, но все же Чанёль выскальзывает из Бэкхёна и стягивает с себя презерватив, тут же накрывая широкой ладонью его член, начиная водить по нему, чуть сжимая. Бэкхён почти хнычет «быстрее», и сам начинает поднимать бедра, задавая свой ритм. Он вбивается в сомкнутые пальцы Чанёля и буквально через пару секунд крупно вздрагивает и дергается к нему, кончая, будто взрываясь всем телом на миллион искорок.

Они лежат так несколько минут, просто слушая тяжелое дыхание друг друга. Бэкхён перебирает волосы Чанёля, предчувствуя, что эта идиллия скорей всего скоро закончится: Чанёль захочет поговорить о том, что только что было. Но он вместо этого тянется к лицу Бэкхёна и признается ему в губы, что любит. Вот так просто, что тот не сразу успевает среагировать, только в этот момент замечая, что дождь снова идет, а в их убежище стало темнее. Бэкхён прижимается к Чанёлю вплотную, и коротко произносит «я тоже», не зная, что тот слышит его ответ почти во сне, но все же слышит.

*

- Дже, я не понял ничего. Что это было? - Юно без стука входит в ванную комнату, в которой уже второй час пропадает Джеджун. Пена в их большой и широкой ванне почти осела, и через подрагивающую от потоков воздуха или дыхания Джеджуна поверхность воды можно рассмотреть изгибы тела, принадлежащего Хранителю Сказок.

- Конечно, Юно, ведь это не твои детские сказочки! - Джеджун смеется, и его смех звонко отражается от кафеля, наполняя комнату звуком, напоминающим Юно перезвон колокольчиков.

- И все-таки, объясни. Иначе твоя сказка становится бессмысленной. Ты не получишь за нее ничего! - Юно подходит и садится на край ванной, внимательно смотря прямо Джеджуну в глаза.

- Ты не понимаешь, почему один из них не хотел близости так долго? Это очень просто, Юно. Он попал в число тех, кого не раз использовали для секса на одну ночь. Разве непонятно? Парень просто боялся, что дорогой ему человек тоже окажется таким - бросит после того, как получит свое. Вполне естественный страх в нашем современно мире, - голос Джеджуна грустный, он искренне переживает за то, что нередко с хорошими людьми, такими как этот парень, случаются ломающие их отношения.

- Тебе, наверное, еще и интересно, что произошло в самом замке? И кто за ними следил? - Джуджун подгибает ноги, и над водой появляются его колени со стекающей по ним мыльной пеной. Юно заворожено смотрит на них, едва не теряя нить разговора.

- Скажем так, это практически не моих рук дело. Я не собирался пугать того, второго. Тут надо сказать спасибо нашей дорогой...

- Снежной Королеве? - заканчивает за него Юно и плотно сжимает зубы. - Или это получилось случайно?

- Нет, она вошла в нашу игру, потому что банда рассказала ей о случившемся и, кажется, сообразительности, в отличие от доброты, ей не занимать. Она подослала одного из своих телохранителей, чего уж хотела, не знаю. Тот не смог полностью подчинить себе того, высокого, но сумел сделать его чуть агрессивнее и подтолкнул к решительным действиям. Честно, он даже помог. Я не уверен, что мой план с этим парком так бы легко сработал, не вмешайся ее телохранитель.

Юно молчит какое-то время, только крепче сжимая рукой бортик ванны. Он не замечает, как под ладонью на эмале идут трещины. Зато замечает Дже, и накрывает его руку своей.

- Мы можем остановить нашу игру. Но я не уверен, что БоА не втянет в более опасные игры наших героев, - Дже наклоняется к бортику и касается губами побелевших костяшек Юно. - Мы ведь не остановим игру? - повторяет он, мягко касаясь чужих рук.

- Нет, конечно, нет. Ты скажи мне, что было с твоими героями дальше?

- Ничего такого, что дало бы тебе повод сомневаться в честности моего выигрыша! Ты же знаешь, на утро была отличная погода. Парни проснулись, один начал извинятся перед другим, второй ничего не понимал, пока не услышал правдивую историю. Пока не объяснил, что нельзя перестать любить человека, который тебе так важен, после того, как стал с ним еще ближе.

Юно закрывает глаза и кивает, приятный голос Джеджуна льется настоящей мелодией. Хранитель рад, что Дже выбрал такую сказку. Еще один плюс к тому, что в мире не все так прогнило и обесценилось. А главное, что сколько бы раз от тебя не отказывались, всегда наступит момент, когда пройдет даже самая страшная ночь в твоей жизни и рядом будет тот, кто крепко сожмет твою руку и ни за что не отпустит.

Но только что делать с вступившим в игру новым Хранителем Сказок?

История третья

Ифань/Исин, love story, romance, NC-17. По мотивам сказки «Золушка».

Исину двадцать один, и он никогда не думал, что окажется в ловушке собственной жизни. Вспоминая сейчас, с чего все начиналось, ему искренне хочется вернуться в прошлое и помешать тем событиям, которые привели его к такому существованию. Он часто думает об этом, когда остается один в комнате, но все равно не может решить: что именно нужно было бы изменить, чему помешать, и что было бы с ним сейчас, прими он то или иное решение. Исин улыбается своим мыслям, когда понимает, что появись прямо в этот момент перед ним какой-нибудь джин или фея, он не смог бы ничего загадать. «Что бы все было хорошо? Это самое опасное из всех желаний», - думает парень, ложась на кровать и складывая руки под голову. По потолку медленно скользят тени от звезд, которые создает ночная лампа на письменном столе. Где-то внутри красивого изогнутого корпуса находится механизм, приводящий в движение пластинку со звездным узором. Исин помнит эту лампу с самого детства, и от ее уютного света и легкого кружения теней над головой всегда становилось спокойнее. А о чем переживать у парня было в избытке.

Несколько лет назад компания его семьи, когда-то известной и уважаемой, потеряла все свое состояние, разорившись после серии неудачных сделок. Казалось, несчастья посыпались на них одно за другим, отец потерял работу, дом, в добавок мать Исина ушла от отца, который был в и без того подавленном состоянии и едва мог думать о поисках новой работы. Судьба грозилась оставить их на улице без единого юаня в кармане и без какой-либо надежды на хорошее будущее. Но трагедии удалось избежать, как казалось тогда Исину, еще школьнику. Мистер Чжан все же пытался через своих друзей, избегая помощи родственников по особым причинам, найти себе хоть какое-то место в чужих корпорациях за счет своего статуса и все еще доброго имени. И волей случая он попал в филиал крупной корейской компании, где вскоре познакомился с богатой вдовой, госпожой Ким. Они быстро поженились, с условием, что семья Чжан переедет в ее родную страну. В Корее госпожу Ким ждали два сына от первого брака, почти ровесники самого Исина. Чонде был на год его младше, Минсок - на год старше. Но ничего из этого не давало преимуществ или поощрений от сводных братьев. Поначалу Исин пытался сделать вид, что ничего не происходит, и им просто нужно время, чтобы привыкнуть друг другу. Однако, готовый принять чужих людей как родных, он не учел, что те двое могут не испытывать такого желания по отношению к нему. Да, Исину выделили свою комнату в огромном особняке семьи Ким, и он мог больше не беспокоиться о своем будущем, мог не думать о том, что останется без еды, одежды и образования. Но парень искренне рассчитывал на поддержку от братьев: ведь он оказался в другой стране, с другими традициями, языком, с другими деньгами и национальными блюдами. Иногда Исину казалось, что даже воздух тут не такой, как в Китае. И, прожив здесь уже три года, он не может сказать, что привык к нему. Исину нравится Сеул, нравится учить новый язык. Но здесь его никогда не оставляет чувство отчужденности и ненужности.

С каждым днем его веселый нрав меняется все больше, вместо улыбки на лице все чаще появляется отсутствующее выражение, парень замыкается в себе. Кроме неприветливых братьев ему словно в какое-то наказание досталась не самая любящая и добрая мачеха. Тирания госпожи Ким распространялась одинаково как и на мистера Чжана, так и на его сына, что лишало последнего защиты отца. Исин не знает, чем заслужил такое к себе отношение, но выбора у него не оставалось. Он мог уйти из дома сотню раз, и, когда все-таки решился, был еще до вечера пойман полицией. После этой неудачной попытки Исина стали запирать в комнате, учебу в университете перевели на дом, и очень часто оставляли с ним полицейского, если уезжали куда-нибудь всей семьей, но только без него. Исин видел, что даже собственный отец решил не замечать его, угождая этой властной женщине. И с каждым следующим днем ему казалось, что ничего уже нельзя поменять. Так в какой момент в прошлом вернуться? Где взмахнуть волшебной палочкой и развести эти дороги, приведшие его к заточению? Исин не знает, но все еще верит, успокаивая себя жестокой мыслью: «Это не навсегда. Все закончится, рано, или поздно. А может даже, прямо сейчас. Я закрою глаза и загадаю особенное желание о том, что...». Исин думает о самом хорошем, что когда-то случалось с ним, крутя колечко на мизинце, которое оставила ему мама перед тем, как ушла от отца. Парня успокаивает его легкое скольжение вокруг пальца, и он искренне верит, что сегодня под красивыми звездами из детства, все исполнится. Но только сон захватывает его раньше, чем он успевает понять, произнес ли он свое желание вслух?

Очередное утро не приносит ничего нового. Солнце так же лениво встает из-за горизонта, пробуждая Исина гораздо раньше, чем то было необходимо для субботы. Однако, ему есть, чем заняться даже в такую рань. Сводные братья хоть и не собирались становится его друзьями, без зазрения совести пользовались доверчивостью Исина и его добротой, иногда все же вызывая ответную реакцию не в свою пользу. Чонде, младший, казался чрезвычайно высокомерным, хотя Исин и считал, что это влияние жесткой матери - глаза парня не были ненавидящими или злыми. Всего лишь снисходительными ко всем окружающим. Минсок, старший, страдал жадностью во всех ее проявлениях, но особенно не мог отказаться от вкусной еды: редко когда его можно было встретить не жующим что-то. Когда у Исина хватало настроения, чтобы пошутить над братьями, он нарочито серьезно разговаривал с Чонде, доводя его до бешенства вставкой китайских слов в свой уверенный корейский, делая акцент на том, что наоборот никогда не будет - Чонде не выучить чужой язык даже на уровне простого диалога. Имя же Минсока Исин регулярно рифмовал с названием каких-то блюд и продуктов, то и дело давая ему «съедобные» прозвища. Так Минсок нередко получал от сводного брата в спину обидное «булочка», «пирожок» и еще черт знает что. Конечно, Исину потом сильно доставалось за то, что обижает парней. Однако чаще всего он пребывал в глубокой задумчивости, полностью погружаясь в себя - в свой мир воспоминаний или фантазий о будущем, и старался избегать всех.

Вот и сейчас, вспоминая о том, что «просили» братья сделать его с утра, Исин, будучи полностью погружен в себя, не замечает, как путает их одежду, забирая корзины с нижнего этажа прачечной, как забывает вынуть сок для Чонде, который не пьет холодное, как съедает последний пирожок с мясом, которые так любит старший Минсок.

«Скорей бы они куда-нибудь уехали. Тогда придет Лухань, и наконец-то я смогу забыть о том, что я пленник в доме, который теперь по праву принадлежит и мне. Можно представить, что с Луханем мы познакомились не в полицейском участке, а в университете. Наверное, он бы списывал постоянно, и валил все прогулы на меня. Но мы правда были бы хорошими друзьями». Исин пьет свежезаваренный чай и слушает еще не проснувшийся дом. Ночью шел дождь, но он застал только последствия решившей проявить себя так рано весной стихии. «Так и не скажешь, что совсем недавно все небо было затянуто тучами, гремел гром и потоки воды падали прямо с неба». Исин задумчиво выдыхает воздух из легких. «Вот бы так и в жизни было. Все бы проходило, стоило бы только выйти солнцу».

- Исин, черт бы тебя побрал! - кричит чуть ли не через весь дом Чонде. - Ты специально подкинул мне трусы Минсока! Вот только попадись мне, я заставлю тебя их съесть!

Исин все прекрасно слышит, находясь в своем убежище, но не понимает, что такого страшного натворил. Они же чистые, так в чем вопрос?

Мысленно парень подкалывает брата, считая, что для гетеросексуала он пришел в слишком большое волнение при виде чужого мужского белья. Исин втайне любит такие шутки и, при правильном стечении обстоятельств, может сильно разойтись и пошутить еще и не так. Но веселить своими остротами некого, поэтому он продолжает отсиживаться в шкафу в коридоре. Этот шкаф - его излюбленное место. Здесь всегда можно было незаметно спрятаться и быть в курсе всех планов взрослых или братьев, всегда можно было скрыться ото всех и быть не найденным.

Казалось бы, Исин в безопасности. Он слышит разговоры Чонде и Минсока, что «сегодня надо куда-то сходить, не дело пропадать свободной от зубрежки субботе». Медом в уши ему льются их планы, но тут эту идиллию прерывает трель его собственного телефона.

Исин не знает, что хуже. То, что он в шкафу, а телефон звонит, судя по громкости, где-то совсем недалеко. Или что не успел сменить самый попсовый из всех рингтонов на что-то более нейтральное. «Теперь они меня сожрут», - обреченно думает Исин, осторожно прижимаясь лбом к стенке шкафа изнутри. «Пожалуются матери, что у меня есть время на развлечения, и она наймет еще десяток репетиторов и придумает мне сотню дел».

Дата добавления: 2015-11-04