Все ж остальное – лишь обсужденье, -
Вовсе не сделка! Засим,
Мы полагаем, что соглашенье
Наше исполнено!». – С ним
Спорить не в силах, ты и взмолиться
Ныне готова была:
«Папа!». В ответ же: «У Атаридцев
Ты б научиться могла
Многому, дочка! Нам, без сомненья,
Будет полезен урок!»…
Эт отвернулся, ликом бледнея,
Вирлисс же – вспыхнул… Жесток
Был этот выбор; Оба стояли,
Нет, не ликуя, - скорбя;
И в изумленье ныне взирали
Гости Твои на Тебя.
Ты ж – безутешно, горько рыдала,
Боли совсем не тая:
«Но ведь… Владыке я обещала…
Что же… вам сделала я?
Черт бы со мною! В славе, в карьере,
В жизни, - что проку сейчас?
Но ведь Владыка… Он же поверил
В этот, пусть призрачный, шанс!
Я объясняла вам, говорила, -
Что же еще повторить? –
Это – возможность целому миру
Ужас Проклятья избыть!
Видит Владыка, сколь Вы жестоки!
Так отправляйтесь в свой Храм
И забирайте демонов сотню!
Тьма пусть Судьей будет Вам!
Я же…». Стремглав Ты прочь устремилась,
Слёз не умея сдержать;
Справиться с Болью больше не в силах,
Что Ты могла? Лишь бежать!
Вот она, вера в древние сказки
И в Согревающий Огнь:
В прах обратились прежние маски:
Кто б Тебе ныне помог
Стать безразличной и безучастной? –
Слёзы – не видно ни зги, -
Льются и льются! Это ужасно!
…Слышатся чьи-то шаги…
Вирлисс? Ужели? Когти наотмашь
Бьют по лицу… По Душе!
Раны такие, - Ты это помнишь! –
Сращивать будет вотще
Лучший целитель… Что за проклятье?
Разве так сложно уйти? -
Словно ответом – нежность объятий,
Шепот: «Прости нам… Прости…».
Плачешь Ты горько и безутешно…
Что до твоих ему слёз? –
…Перебирает – бережно, нежно
Мягкие пряди волос…
Время уходит… Боль – утихает,
Вечностью кажется миг:
Словно бы Душу ныне сжимает
Вирлисс в объятьях своих.
Ненарушимо ваше молчанье, -
Впрочем, слова не нужны…
Знать бы вот только: может, случайно
Вспомнились прежние сны…
…Свечи горели, и отражалось
Пламя в глубинах зеркал;
Ты невесомо, мягко касалась
Кожи… А Вирлисс – молчал…
Ты улыбнулась: «Всё! Не осталось, -
Видите? – даже следа;
Ты ли, о, демон, Ты ль извинялась
За нанесенный удар?
Демона когти ранили Душу…
Так почему же теперь
Мнится, что Вирлисс – неравнодушен,
Небезучастен к Тебе?
Просто ответил: «Рири, спасибо!»; -
Ты рассмеялась в ответ:
«Лорд, вы кивнуть мне просто могли бы, -
Для благодарности нет
Повода, Вирлисс. Вы – наш союзник, -
Эт согласился с отцом, -
Значит, не скрою, нам очень нужно,
Чтобы наш дом и прием
Были по нраву… «Снова играешь?
Рири, не нужно, поверь,
Всех этих масок… Как угадаешь
Скрытую правду за ней?».
Губы улыбка трогает снова:
Как его мысли чисты! –
«Ночь для суккуба – вовсе не повод
Для перехода на «ты»!». –
«Ну, а рыданья?» - он рассмеялся, -
«И утешенья в ответ?
Повод достойным мне показался!»; -
«Что ж, почему бы и нет?
Вы… Ты так злился на Атариде…»; -
«Злился, конечно, ведь ты…»; -
«Вирлисс, я демон! Многое видеть
В людях дано мне… Прости, -
Там я всего лишь ваши желанья
Вслух огласила, - и что ж?
Эти желанья не были тайной
И для тебя… Не солжешь
В этом себе ты… Только – сильнее
Чувства к невесте – и страх:
Вдруг ты счастливым станешь – в измене,
Память любимой поправ?
Это ведь даже не вожделенье,
Это иное, мой друг:
Хочется, чтобы – ласково, нежно
Губы касались бы губ,
Чтоб согревалось сердце от сердца,
Чтобы – дыхания жар;
Чтобы – живое юное тело
Снова в объятиях сжать.
Хочется просто – флирта, романа,
Чудного, дивного сна, -
Но, Лорд мой Вирлисс, больно и страшно:
Вдруг бы затмила она, -
Дева живая, - память Любимой?
Лучше желанья смирить!
…Ваши сомненья так объяснимы! –
Но нелегко отклонить
Просьбу, что мнится вовсе не просьбой,
Но ультиматумом… Мне
Эт, Государь Твой, рёк так сегодня, -
Но – если выбора нет,
Та, что ты любишь, разве поставит
Это решенье в вину?
Впрочем, ответ ты сам уже знаешь, -
Сердце ведь не обмануть.
И невиновен ты перед Нею,
Впрочем, как и предо мной;
Так не питай же и сожалений:
Пусть это Грех будет мой.
Мне ведь привычней», - Ты улыбнулась:
«Я же Исчадие Зла!»; -
Так, искушая, Ты обманулась,
Что – Мою Душу спасла!», -
Вир рассмеялся… «Рири, спасибо!
Ты ведь во многом права;
Было бы, знаешь, несправедливо
Эти оспорить слова.
Ты – Совершенство… Ты искушаешь
Даже улыбкой своей, -
Только вот сердцем Зла не желаешь, -
Жаждешь - иного… Теперь
Я это знаю. Что ж до сомнений,
Их разрешить помогла
Ты мне, мой демон! Даже сильнее
В сердце любовь, чем была!». –
«Что, в самом деле? Правда? Сильнее?
А… Если, скажем… Вот так?» -
Миг - и у Вира Ты на коленях,
А поцелуй – на губах:
Ласковый, нежный, теплый, зовущий;
Только целует в ответ
Он тебя – так же. Может, - и лучше,
Только – любви все же нет
В том поцелуе, - братская нежность…
Он, отстранившись на миг,
Шепчет: «Послушай, может быть, прежде
Вам предложений таких
Делали мало…», - (Неги Безбрежной
Глас его полон), - «и пусть, -
Но, коль согласье дашь ты, я в вечной
Дружбе тебе поклянусь!». –
Знаешь ли, Вирлисс», - Ты рассмеялась, -
«А в предложенье ведь есть
Даже пикантность… Будем друзьями!
Это почту я за честь!
…Демон и Ангел, Дух Благородный…
Как преуспеть было мне:
У Искушенья против Природы
Шансов, воистину, нет!». –
«Я одного лишь не понимаю:
Суть Мою – Чудом каким
Все вы так просто вмиг разгадали?
Где вы увидели Нимб?». –
«Нимб? Он на месте! Вирлисс, ну, - вот же!» -
Ты рассмеялась в ответ….
Ангелу «Демон Злобный» взъерошил
Волосы, - страшная месть!
«Ах ты, бесовка!». – Ты побежала,
Вир, хохоча, мчался вслед…
…В город прогулка вам предстояла, -
Ждали вас Руш и Эет…
В сердце пылает Сила Стихии, -
Пламени Гордая Дочь
Многое может… Но – разве ныне
Пламя способно помочь?
Что же случилось, в самом-то деле?
Больно – одной лишь Тебе, -
Что Твои чувства? Высшие Цели
Торят Дорогу Судьбе!
Спорит упрямо – только лишь сердце:
Сердце не может понять
Долг Твой дочерний, долг баронессы, -
Шепчет, что нужно бежать…
Странные мысли: на Атариде
Скрыться? Сейчас? От отца?
Но все же веришь: если и выйдет
Что-то, - то именно там!
Примут? Поймут ли? Гложут сомненья:
Что Тебе скажет Эет?
Не испытаешь ли сожаленья,
Четкий услышав ответ?
Что же сочтет он собственным долгом?
Будет решенье – каким?
Впрочем, сомненья были недолги:
Вы ведь давно уже с ним
Стали друзьями. В прошлом остались
Непониманье и злость…
Вирлисс с Эетом ведь защищали
В битве Тебя… Вам пришлось
Биться с врагами, кои Эрмебу
Верны во всем и всегда,
В яростной схватке в Сердце Эреба…
Как Ты боялась тогда!
И не искала Ты оправданий, -
Выбор любой приняла б,
Только вот в сердце Эта нежданно
Всё ж пониманье нашла.
После – случались часто беседы,
Споры – куда же без них?
…Ныне – трепещет дерзкое сердце, -
Шепчет: «Рискни же! Рискни!».
…Вот и рискнула! Ты на пороге,
Миг – и откроется дверь;
Вскоре решится многое… Боги,
Дайте же силы теперь!
И на мгновенье Ты замираешь…
Вновь Тебе сил придает
Память о прошлом; Ты вспоминаешь:
«Пусть Твою Душу несет
Ветер Удачи!». – Как усомниться
В Слове Владыки могла
Дочь Преисподней? Не повторится
Больше такого! И мгла
Страхов, сомнений – вдруг отступает:
На приглашенье войти –
В комнату друга дверь открываешь:
«Вир, где Эета найти?».
Впрочем, здесь оба. От разговора
Ты отвлекла их… О чем? –
Позже узнаешь… Может быть, скоро…
Ныне ж готова на все,
Только бы… Впрочем, Эт прерывает
Мыслей стремительный бег:
Смотрит, как будто не узнавая, -
Право, вины его нет
В этом… Такою на Атариде
Ты не была никогда:
Темный, дышавший древностью свитер,
Без позолоты – рога;
Брюки настолько не по размеру,
Что – передать не дано!
Разве, увидев, можно поверить,
Что искушать рождено
Это созданье? - «Что с вами, Рири?» -
Справился с шоком Эет; -
«Лорд мой, могли бы поговорить мы?». –
Слез не таишь Ты в ответ:
«Я… Я сбежала! И умоляю:
Не говорите отцу,
Что я была здесь!»; - «Не понимаю!»; -
Кровь приливает к лицу:
«Как же здесь жарко!». – «Свитер, пожалуй,
Можно бы было и снять!», -
Вир усмехнулся. Ты понимала:
Он Твою Боль отогнать
Смехом пытался. Только – не время;
Ангел, тебе не понять! –
«Легче?» - спросил он. – «Рири, ужели,
Правда, пришлось убегать?». –
«Да, я бежала!» - голос сорвался:
«Папа бывает, поверь,
Страшен во гневе. Если узнал бы
Он о побеге, теперь
Мы бы, должно быть, не говорили;
В этой одежде, таясь,
Я ускользнула за город…». – «Рири!», -
Вирлисс ответил, смеясь:
«Там ведь так жарко! Как ты решилась
Все-таки Свитер надеть?». –
Снова смеется! Где же взять силы
Вытерпеть это? Эет
Вас прерывает. Ближе подходит:
«Рири! Сегерика дочь!
Просто ответьте: что происходит?
Чем я могу вам помочь?». –
«Лорд мой, поймите», - Ты отвечаешь, -
«Герцог, отец мой, он так
Ценит союз наш, столь уважает
Вас, Лорд Эет… Нет, не враг,
В том я клянусь вам, он Атариде, -
Преданный друг! Но при том
Герцог Сегерик – мудрый политик; -
Более прочего он
Жаждет богатства и процветанья
Пятого Круга. Должны
Это понять вы. В этом, я тайны
Вам не открыла… Вины
Нет в этом вашей. Равно отец мой
Лишь исполняет свой долг, -
Долг властелина… Впрочем, он сердцем
Зла не желает, и в том –
Мудрость Владыки. Он Атариде
Может столь многое дать! –
Но и привяжет сотнями нитей
К Пятому Кругу. И рвать
Станет напрасно ту паутину;
Впрочем, я вижу: для вас
Нового, - даже словом единым, -
Я не сказала сейчас.
Вы ведь ведете это сраженье,
Зная Законы Игры,
И, если терпит он пораженье,
Значит, причиною – вы!
Но пораженья не отменяют
Ваших симпатий, и вот, -
Знайте же, Лорд мой, что принимает
Дело иной оборот:
Чтобы прочнее стали союзы,
Путь можно выбрать иной, -
Будут надежны, истинно, узы
Брака меж Вами и Мной.
Лорд мой, молю я Вас, откажитесь!»; -
Миг – и во взгляде испуг
Волнами плещет… - «Пусть Вы политик,
Но… я надеюсь, и друг...
На Атариду ныне прибудет
Личный посланник отца,
Завтра – сам герцог… Знаю, он будет
Ранен отказом… Венца
Были б достойны Вы, Повелитель;
Небезразличны и мне
Вы, господин мой… Просто, поймите, -
Жить нам в союзе вдвойне
Станет сложнее, и оборвется
Дружбы тончайшая нить; -
Это случится, если придется
Судьбы нам соединить.
Эт, не поймите это превратно, -
Превозношу высоко
Я нашу дружбу…»; - «Рири, но разве
Рядом с Эетом легко
Сердцу не будет? Что же случилось?
Что изменилось вдруг в нём?
Иль ты усилий не приложила,
Чтобы на ложе Твоем
Он оказался?». – Вир улыбнулся,
Но Твоих собственных губ
Отблеск улыбки и не коснулся:
Вирлисс, пойми, я суккуб!
Голод наш Древний так же терзает
Нас, как и жажда – тебя;
Верность, по сути, он исключает;
Станет ли крепкой семья
Даже при самых искренних нежных
Чувствах, что были сильны
В самом начале? Разве не верность –
Долг Государыни? Вы,
Знаю, поймете…»; - «Герцог Сегерик», -
Лорд Златовласый в ответ
Рёк: «как же может быть он уверен,
Дочь вы – ЕГО – или нет?». –
«Может, представьте! Ведь заключили
В том соглашенье они,
Чтобы супруга верность хранила
Вплоть до рожденья у них
Первенца в браке, кто бы ни стал им,
Мальчик иль девочка… Так
И родилась я», - Ты улыбалась, -
«Думаю, тот же контракт
Вам и отец мой завтра предложит;
Только – к чему обещать
То, что исполнить оба не сможем? –
Я ведь успела понять:
Вы не искали страсти той ночью,
Вас лишь обжег Мой Огонь…»; -
«Рири, вы правы. Знайте, бессрочно
Отдано сердце другой.
Но, если б только было свободным, -
Я не посмел бы желать
Лучшей супруги, - ведь благородству
Вы красотою под стать.
Если б вы дали мне обещанье
То, что дала ваша мать
Герцогу Ада, Судеб Слиянье
Счастлив я был бы принять…
Может, из дружбы и родилось бы
Большее что-то тогда, -
Пусть ненадолго, мне б удалось вас
Сделать счастливой…». – «Беда
В том, что так много всяческих «если»», -
Ты улыбнулась в ответ, -
«Счастливы будем дружбой чудесной,
Верно, Прекрасный Эет?»…
…Вирлисс же тихо в сон погрузился, -
Вы же, чтоб сон не прогнать, -
(Тело, что только лишь возвратил он,
Нужно и так поддержать), -
Вышли за двери… «Рири, ответьте», -
Эт не замедлил спросить, -
«Герцог, отец ваш, только ли эту
Тему хотел обсудить?». –
«Вряд ли… Там было, кажется, также
Что-то иное… Эет,
Я постараюсь, раз это важно,
Вспомнить…»; - «И важно, и нет.
Просто давно мы с Виром хотели
Вас на корабль пригласить:
Волны прибоя, рифы и мели…
Впрочем, и поговорить
Нам будет нужно так, чтоб не слышал
Из посторонних никто, -
Там, где Стихия Грозная дышит,
Уединиться легко
Для разговора. Я обещаю,
Рири, он будет для вас
Важен безмерно… Но – умолкаю,
Чтобы в условленный час
Снова продолжить… Вот только прежде,
Чтоб не увидели вас
Герцога люди, нужно одежду
Вашу сменить сей же час…».
…Двое из Храма вышли неспешно:
Ныне никто б не узнал
В них Государя и баронессу;
Город вокруг оживал…
Ветер Удачи нес Твою Душу, -
Ты улыбалась легко…
Ах, как чудесна все-таки дружба
С тем, кто не стал женихом…
Вечер над морем – тихий, неспешный,
Словно застыли часы:
Миг – словно годы… Так безмятежно,
Так… совершенно! И Ты -
Счастлива? Может, верное слово,
Может, до счастья лишь шаг, -
Пусть испытанья жизни суровы,
Здесь – отдыхает Душа…
Рядом с Тобою – Лорд Златовласый,
Вдаль устремлен его взгляд…
Вечное Пламя, как он прекрасен!
…Ярко пылает закат…
«Рири, вы – Чудо!» - он произносит; -
«Знаю!» - улыбка в ответ, -
«Знаю!». – Так странно, но над вопросом:
«А почему бы и нет?» -
Ты размышляешь… С Разумом спорит
Сердце: он слишком красив,
Чтобы сдержаться… Нить разговора
Нужно скорей увести
От обсужденья звезд над волнами…
«Эт, вы хотели спросить
Что-то, к тому же – страшную тайну
Мне обещали раскрыть!».
Он улыбнулся: «Страшную тайну?
Что же, не стану молчать:
Рири, скажите, Жезл Созиданья
Где б мы могли отыскать
На Невенаре? Есть основанья
Думать, - он всё-таки там»; -
«Если б так было, скоро бы тайна
Стала известна и нам!» -
Ты отвечала… И потянулась
Нитью беседа, а Ты,
Прежде не веря, вдруг ужаснулась:
Что, если – правда? Просты
Доводы Эта…Трудно поверить,
Но, коль владелец не маг,
Если закрыты накрепко двери
Древних сокровищниц, как
Можно проверить? Как убедиться?
Впрочем, нашла ты ответ:
«Стоит лишь только двери открыться,
И у хранителя нет
Шансов. И слабый маг опознает
Скипетр Творенья всегда:
Это, как будто вдруг воссияет
Яркая рядом Звезда!». –
«Рири, а если рядом не будет
Мага? «; - «За тысячи лет
Чтоб не случилось мага в округе?
Но…». – О, Владыка! Ответ
Вспыхнул Зарницей: «Он в подземельях
Дварфов! Он, истинно, там!
Слышишь, не ведай в этом сомнений!». –
Ты вдруг вскочила: «Богам,
Светлым, которым было угодно
Вашей Богине вослед
Выступить, лидер нужен был. Один
Стал им. Давно уже нет
Магов в народе Одина… Дварфы
Мудрость магических рун
Чтят, лишь как память. Ныне ж с азартом
Гномы от жизни берут
Злато, железо и самоцветы; -
Если бы Жезл они вдруг
И отыскали б, цену в монетах
Разве что дварфы возьмут!
Но – как возможно, что не узнали
Мы и за тысячи лет…?»: -
Ну, не грусти так! Рири, ты с нами?» -
«Да, я клянусь!». – «Но секрет
Цели грядущих поисков наших
Всё ж сохрани до поры…»; -
«Огорчена я, Лорд мой, так страшно:
Тайну я жажду открыть!
Я собиралась с площади главной
Громко об этом кричать!», –
Ты рассмеялась…»; - «Что ж, мне по нраву
Так вот тебя огорчать!».
В голос Эета вкралась улыбка…
После ж он рёк: «Твой отец,
Герцог Сегерик… Всё станет зыбко,
Коль Атариды Венец
Ты не наденешь… Рири, ответь мне,
Что он решит? Станет нам
В деле опорой, или уместней
Не предаваться мечтам?
Что он ответит, если я тайну
Завтра открою ему?». –
«Папа мешать нам точно не станет!
Знаешь, Эет, не пойму», -
Ты рассмеялась: «Так незаметно
Мы перешли вдруг на «ты»?». –
Пусть так и будет! «Выкать» невесте –
Это, ну, право же, стыд!
Снова смеешься? Знаешь ли, Рири,
Зря ты так шутишь со мной…»; -
Замерли оба вдруг, ибо Вирлисс
Тяжко вздохнул за спиной.
Шел через шканцы тенью бесплотной,
А у Тебя на Душе
Стало так больно и тяжело так,
Что от вопроса уже
Не удержалась: «Что с ним такое?
Что с его девушкой, Эт?
Встречи он жаждал, жил он мечтою,
Я понимаю… Но нет
Радости вовсе в сердце у Вира…
Что же могло помешать
Счастью влюбленных?». - «В тело вампира
Не возвратилась Душа.
Фрери осталась… Впрочем, не нужно, -
Я не смогу объяснить…»; -
«Верность – причина ль, чтоб свою Душу
В смертной тоске хоронить?». –
«Рири, мой демон, гложут сомненья:
Даже не ведаю я,
Зависти ль белой иль сожаленья
Доля достойна твоя?».
Ты ж, улыбнувшись, мягко толкнула
Юношу, чтобы над ним
Тотчас склониться… Нежно коснулась
Кожи дыханьем своим,
Но за мгновенье до поцелуя
Вдруг замерла у черты:
«Что ты ответишь, если спрошу я:
Знаешь о верности – ты?
Кто она, Дева та, коей отдал
Лорд мой от сердца ключи,
Чтобы отречься и от свободы,
И от желаний? Молчишь?».
…Юноша видел у демонессы
Искорки смеха в глазах, -
И, улыбнувшись мягко, любезно,
Тихо спросил: «Рассказать?».
Ниже склонилась Гостья из Ада…
Что – настоит на своем? –
Ах, как играло Пламя Заката
Ныне на Крыльях Ее!
Не было злобы иль раздраженья,
Только лишь смех рвался с губ:
Разве в распутстве или в паденье
Нравов повинна суккуб?
Пламени Дочерь! Огнь, Искушенье,
Дерзость – в Природе ее! –
Близость для Рири, - нет в том сомнений, -
Также останется всё
Тою же шуткой, милой игрою, -
Разве ее в том вина? –
Он улыбнулся – нежно, спокойно:
Как же прекрасна она!
…«Чудные крылья! Темная бронза!
Жаль мне, что слов в мире нет,
Чуда достойных! Видно, придется…»; -
Ты приняла комплимент:
Губы коснулись губ на мгновенье,
Чтоб поцелуй подарить;
Обнял Тебя он мягким движеньем
И прошептал: «Объяснить
Сердца веленья сложно бывает,
Ибо слова так пусты…
Но успокойся, - я понимаю,
Что передумала ты.
Ты поспешила с этим отказом; -
Завтра, когда твой отец
В Храм наш прибудет, дам я согласье, -
Ты Атариды Венец
Тотчас наденешь! Рири, прекрасной,
Верю, ты станешь женой…».
Ты отшатнулась. Он рассмеялся:
«Что же случилось с тобой?
Только лишь планы начал я строить,
Счастие нам предрекать…»; -
«Эт, это было шуткой простою!
Разве так сложно понять?». –
«Я понимаю. Просто – достойной
Темой для шуток, увы,
Я не считаю верность с любовью,
Как не считаешь и ты:
Верность Владыке – разве же шутка?
Или к Свободе любовь?
Это понять ведь вовсе не трудно,
Верно, Крылатая?». – Вновь
Ты усмехнулась: «Как ты серьезен!
Я ведь шутила, Эет;
Я – понимаю. Правда. Но всё же,
Дай, - я прошу, - мне ответ:
Разве же сам ты ни на мгновенье,
Краткое, как никогда, -
Разве не жаждал ты повторенья
Той нашей ночи? Тогда
Все мы ошиблись, тщетно пытаясь
Что-то другим доказать, -
Боль и обиду лишь испытали…
Если бы – просто понять
Все мы друг друга лучше сумели,
Знали бы – так, как сейчас, -
Может быть, птицы райские пели б
В нежных объятьях для нас?
Как бы всё было?». – Эт не ответил,
Пристально глядя в глаза
Взглядом Владыки Истинной Смерти; -
Зреть так вовеки нельзя
Смертным ли взором, оком Немёртвых; -
Он же – он видел, как жизнь
Пульсом во взгляде глаз ее бьется, -
Пламени Дочь для иных,
Взору Владыки Смерти предстала
Жаркою Искрой она,
Что на ладони дерзко плясала, -
Столь беззащитна была:
Дунь – и исчезнет… Он же – был Миром,
Морем и ветром, - он мог
Лишь пожелать бы – и растворилась
Искра-Душа… Юный Бог
Крыльями Силы девушку обнял,
Чуть наклонился к губам…
Дева рукою странно холодной
Вдруг оттолкнула, слаба,
Но – непокорна! – «Что-то случилось?» -
Он улыбнулся в ответ, -
«Мне показалось, сердцем стремилась
Ты к поцелую? Иль нет?».
…Ты не смогла бы внятно ответить,
Что происходит с Тобой:
Ужас и близость собственной смерти
Ты ощутила, и боль…
Впрочем, назвать ли болью такое?
Слов Ты найти не смогла б,
Но – ощутила всею Душою
То, как сгущается Мгла.
Эт же коснулся мягко рукою,
И ощущалась… вина
В Прикосновенье… «Что же с тобою?
Рири, ты словно больна!». –
«Знать, поцелуи ночью другою
Я тебе буду должна!
Право, не знаю, что же со мною…». –
В голосе - тоже вина.
«Я ведь, - простишь ли? – просто шутила; -
Не ожидала сама:
Что-то такое вдруг накатило…». –
«Сны пусть развеют туман!» -
Эт улыбнулся, - «Завтра всё будет
Лучше, Крылатая! Спи!
Завтра решатся пусть наши судьбы
Так, как им должно… Прости,
Если друг друга мы не увидим
Утром: я герцога ждать
Стану во Храме… Рири, ты Виру
Здесь не давай заскучать…».
Ты лишь кивнула. Он улыбнулся:
«Искру свою сбереги!», -
И виновато-нежно коснулся
Вдруг поцелуем щеки…
Как же чудесен миг пробужденья:
Миг, когда солнечный луч
Ласковым первым прикосновеньем
Напоминает: могуч
Свет-Победитель, Тьму одолевший!
Впрочем, и Демоны Тьмы
Вряд ли улыбку радости сдержат,
Если их радует мысль
О предстоящем дне, если рядом –
Ваза с букетом цветов, -
Ангел ли Рая, Демон ли Ада, -
Всяк улыбнуться готов!
И – быть несчастной может ли, право,
Вечного Пламени Дочь,
Если так скоро, - пусть и не завтра, -
Средство Владыке помочь
Вдруг да отыщет на Невенаре
Неутомимый Эет? –
Этого шанса Демоны ждали
Долгие тысячи лет!
Если ж задумал Лорд Златовласый
Даже какой-то обман,
Правду откроешь Ты, ежечасно
Будучи рядом. Туман
Страхов, сомнений – сможешь рассеять
И объясненье найти
Щедрости Эта; сможешь проверить
Все подозренья в пути.
И – от себя ведь правды не скроешь, -
Впрочем, не делаешь Ты
Тайны особой, что эти двое –
Те, с кем ты ночь провести
Жаждешь доныне: сердце трепещет
Даже от мысли одной;
Пусть только Светом Нежности блещет
Эта грядущая ночь!
Ты рассмеялась собственным мыслям:
Смилуйся, Вечная Тьма! –
В плен Искушенья, как же так вышло? –
Ты угодила сама?
Все же – тюльпаны… Кто их оставил, -
Вирлисс? А может, Эет? –
Кто отступился ныне от правил
Собственных? Сердце ответ
Жаждет услышать… Ты в предвкушенье,
А на душе – так легко:
Смотришь на море Ты в восхищенье,
Видишь и бег облаков…
…Палубы доски даже не скрипнут:
Этот Корабль – непростой; -
Ты не сдержала снова улыбки:
Вирлисс стоял за спиной.
«Доброе утро!» - он улыбнулся;
Но от печали в глазах
В сердце такая боль всколыхнулась,
Что и не грезилась в снах.
Как же он может… с этой тоскою?
Что же сказать ему, что?
Но не подарит слово покоя, -
Что ни скажи, все не то.
«Вир», - Ты решилась, – «Знаешь… Спасибо!
Я обожаю цветы!
Эти тюльпаны… Как же красиво!» -
Хоть поняла уже Ты:
Вир не дарил их… Он, без сомненья,
Даже не знал о цветах; -
Пусть Ты ошиблась, но удивленье
Видеть приятней в глазах.
Только бы Боль в них вновь не вернулась,
Не затаилась тоска!
…Ты не сдержалась: соприкоснулась
Мягко с рукою рука.
«Вирлисс, а разве вместе с Эетом
В Храме не должен ты быть?». –
Ты спохватилась поздно: об этом
Лучше бы не говорить.
Снова печали отблеск во взгляде…
«Вирлисс, не я ли виной,
Что ты не с Этом? Ты же ведь рядом
Быть не обязан со мной». –
«Рири, ну, право, это ведь шутка?
Разве твоя в том вина,
Что…» - его голос полнился мукой…
Значит, догадка верна!
Значит, другая, - та, что владела
Сердцем его и Душой,
Та, что разжечь в нем прежде сумела
Неугасимый Огонь;
Та, о которой только лишь память
Через столетье живет;
Вир, как и прежде, - Вечное Пламя! –
Любит и верит, и ждет!
Только надежды вновь обманули:
Не возвратилась Душа
В бренное тело, - и обернулся
Призраком призрачный шанс.
Просто до боли это знакомо!
Ты ли не видела снов
О невозможном, снова и снова
Все-таки веря в любовь?
Пусть Ты за маской Душу скрывала:
Боли, печали в глазах
Близкие даже б не угадали;
Но – так знаком Тебе страх
Опустошенья. Вечное Пламя! –
Знаешь, воистину, Ты:
Души так часто вслед за мечтами
Гибнут в плену Пустоты!
Сжала Ты руку, вновь ободряя,
Тихо сказала: «Крепись!»;
Он же ответил только: «Стараюсь!
Море прекрасно. Вглядись…».
…Море катило медленно волны,
Ветер вздыхал в парусах…
Знала Ты: грусти взгляд его полон,
Даже не видя глаза, -
Знала… И долго длилось молчанье:
Ты бы расслышать могла,
Как Твое сердце гулко стучало;
Но безнадежностью жгла
Душу и сердце пытка молчаньем; -
Истинный Ад Тишины, -
… Море Скидбладнир мерно качало…
Мир ведь не рухнет, коль Ты
Заговоришь с ним, мягко сплетая
Нити из сказанных слов? –
«Вирлисс, поверь мне, я понимаю, -
Знаю, - тебе тяжело…»; -
«Рири, не надо. Просто – не надо…», –
Голос от Боли дрожит.
Как же он может, Демоны Ада,
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |