Волна ласкает преданно гранит, Стихи мне шепчет, потаенно плачет, И рифмы в гребешках кудрявых пряча, Со мной о сокровенном говорит.

Волна ласкает преданно гранит,
Стихи мне шепчет, потаенно плачет,
И рифмы в гребешках кудрявых пряча,
Со мной о сокровенном говорит.

Мне Исаакий золотом горит,
И облака сияют в поднебесье,
Мелодией забытой, чудной песни
Причал встречает. Старенький пюпитр

Подскажет нот простое волшебство,
Чтоб в петербургские попасть созвучья,
Соединяясь с ними неразлучно,
Вновь ощутить слияний естество.

Ирина Розанова Луна беспокойна луна над Питером, мстит и давит совсем не по-майскому. обернуться бы теплым свитером и пройтись по аллеям ласковым. завернуть в переулок узенький, раствориться в ночи полностью, слушать ветра вольного музыку, восхищаться ее невесомостью. обласкаться сказочным Питером, ощутить красоту пятками; отразиться в луне бдительной, примирившись с ее повадками. 17 мая 2009г. 9 ноя 2011 в 23:05|Это спам|Ответить

Ирина Нилова Так хочется боли...и запаха пыли... Остаться одной...пусть разводят мосты... О том..что не вечны сегодня забыли... и наши карманы..пусть тоже пусты... И наши мечты...у кого то..пусть сбылись.. Не страшно..мы тут намечтаем еще... А небо так низко...мы просто забылись.. Стоим укрываясь с тобою плащем.. А капли дождя..моросящие слезы... Текут..оставляя на ткани следы... Опять в Петербурге сердитые грозы.. И город живет..состоя из воды... Его я люблю...мы с ним чем то похожи.. Быть может один на двоих силуэт... И бешенный ритм...нам не нравится тоже... Бессонных ночей...и приятных сует.. В нем я расстворилась...иду не заметно... Укрыл он меня..и влюбил...все равно... Любовь так взаимна...прочна и ответна.. Как буд то друг друга...мы знали давно.. Люблю тебя Питер...и думаю все же... Писатель..иль скульптор..певец..музыкант... Найдет здесь себя...мы с тобою похожи.. За болью мы прячем...от Бога..талант... 14.05.2011 10 ноя 2011 в 1:26|Это спам|Ответить

Ирина Розанова Любветворение усталых петербургских улиц жарой расслабленный асфальт запомнил:в унисон тянулись твой тенор и мой первый альт. и двуголосием объятий, и двуголосием имён, и взглядов целый мир охватим, когда сфальшивим в унисон. 12 июня 2006г.-20 июля 2010г. 10 ноя 2011 в 14:27|Это спам|Ответить

Marina Kozhevnikova Этот город... Этот город моими глазами Для вас станет совсем незнакомым. Этот город как будто наркотик: Здесь привычное кажется новым. Этот город меняет местами Все,что ты так отчаянно строил. Этот город стирает все файлы- Все,что ты так пытался запомнить. Он упорно играет со мною, Заставляет назад оглянуться. Одиночеством в клетку загонит, Чтоб заставить хоть как-то бороться. Здесь ты сам по себе-одиночка, Здесь ни жалости нет,ни заботы. Он пытается сделать сильнее, Для себя чтоб ты сам стал опорой. Я ему благодарна за многое, С ним приятно гулять до сумерек. Он всегда поможет советом, Он о многом заставит подумать. И когда тебе грустно бывает, Он готов заплакать с тобою... Можешь даже и не пытаться: От него ничего не скроешь. 9 июня 2009 10 ноя 2011 в 21:11|Это спам|Ответить

Ксения Кобина Внесу свои 5 копеек)) "Флейта водосточных труб" Лето... Но белые ночи уже отошли.Невский тонет в разноцветных огнях и пестрошерстной толпе модников, байкеров, туристов, фриков и простых серобудничных людей. Динамично и шумно. Но сегодня душе совсем не этого хочется. Канал Грибоедова манит тишиною... Свернула. Плеск волн ласкою в уши, перила холодом в руке. Дома бликами на воде, картины пятнами на домах, водосточные трубы удавами с крыш... Разинули пасти в ожиданьи дождя. Он хоть и с виду привычен и прост, но великие творит чудеса - превращает удавов во флейты! Можете не верить, а мы с Маяковским верили и верим! Помните его шедевральное: "А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб"? Небо синее, всё в звездочку - нет даже и намека на дождь, но голос флейты слышен! Пригляделась, увидела - парень сидит на земле, поджав ноги, склонился над нотами, играет. Обожаю ночные уличные концерты! Я - благодарный зритель, стою слушаю, даже деньги плачу. Разговорились. Зовут Ростиславом, приехал из Украины. Забавный и с интересной историей. Сам технарь, учится в университете, на кого не сказал, но связано с физикой. Как и многие студенты живет в общежитии, а там подобралась компания музыкантов-энтузиастов - играли даже в корридорах, кто на чем. Так и настигла его любовь к нежно-жалобному голосу флейты. Настигла да так и не отпустила, и решил он, несмотря на возраст и прежние свои негуманитарные увлечения, пойти учиться в музыкальную школу наравне с детишками. И вот уже четвертый класс позади. Восхищаюсь! Сыграл для меня Гайдна, попращались душевно, видно общение было взаимно приятным. Пролетели мимо и Летний и Марсово... Очнулась на Троицком - заворожила Петропавловка. Горит изнутри вся золотом, словно пламя свечи в чаше подсвечника. Какая красавица! Ночью в сто раз краше! Любуюсь ей, а где-то глубоко внутри, в душе своей всё слышу пение флейты. И чувствую, как пробуждаются уснувшие мечты и не свершившиеся желания встряхивают с себя пыль. А в висках стучит лишь один вопрос... А TЫ сыграть смогла бы на флейте водосточных труб? 28.08.2010 10 ноя 2011 в 23:10|Это спам|Ответить

Машка Густова Нева. Разбиваясь о перила, Неподвижны и немы, Мимо замков разноцветных, Мимо окон безответных Мы или уже не мы... Время катит волны быстрой Серо-голубой Невы, Навевая стенам камня Черно-бело-безотрадно- Серебрящиеся сны... В мелкой радуге заката И рассвета над Невой Попрощаемся когда-то С бело-черно-полосатой Жизни вечною тоской... А пока еще не стало Понемногу убывать, То, что больше перестало Становиться, тихо встало, Время не поедет вспять... И пока не станут сказки Становиться больше снов, Без какой-нибудь подсказки, Без пинка и без указки Не найти хороших слов... Скоро мысли заключенье, Заключение листа, Со словами приключенье, На волну переключенье, Где вода еще чиста... .М.А.Г., 26.01.11, 23:50. Моё. Психоделика... Писалось на одном дыхании.) 17 ноя 2011 в 18:01|Это спам|Ответить

Анна Богданова Анна Ахматова Летний сад Я к розам хочу, в тот единственный сад, Где лучшая в мире стоит из оград, Где статуи помнят меня молодой, А я их под невскою помню водой. В душистой тиши между царственных лип Мне мачт корабельных мерещится скрип. И лебедь, как прежде, плывет сквозь века, Любуясь красой своего двойника. И замертво спят сотни тысяч шагов Врагов и друзей, друзей и врагов. А шествию теней не видно конца От вазы гранитной до двери дворца. Там шепчутся белые ночи мои О чьей-то высокой и тайной любви. И все перламутром и яшмой горит, Но света источник таинственно скрыт. 17 ноя 2011 в 20:26|Это спам|Ответить

Анна Богданова Ирина Одоевцева Он сказал: — Прощайте, дорогая! Я, должно быть, больше не приду. По аллее я пошла, не зная, В Летнем я саду или аду. Тихо. Пусто. Заперты ворота. Но зачем идти теперь домой? По аллее черной белый кто-то Бродит, спотыкаясь, как слепой. Вот подходит ближе. Стала рядом Статуя, сверкая при луне, На меня взглянула белым взглядом, Голосом глухим сказала мне: — Хочешь, поменяемся с тобою? Мраморное сердце не болит. Мраморной ты станешь, я — живою, Стань сюда. Возьми мой лук и щит. — Хорошо, — покорно я сказала, — вот мое пальто и башмачки. Статуя меня поцеловала, Я взглянула в белые зрачки. Губы шевелиться перестали, И в груди я слышу теплый стук. Я стою на белом пьедестале, Щит в руках, и за плечами лук. Кто же я? Диана иль Паллада? Белая в сиянии луны, Я теперь — и этому я рада — Видеть буду мраморные сны. Утро… С молоком проходят бабы, От осенних листьев ветер бур. Звон трамваев. Дождь косой и слабый. И такой обычный Петербург. Господи! И вдруг мне стало ясно — Я его не в силах разлюбить. Мраморною стала я напрасно — Мрамор будет дольше сердца жить. А она уходит, напевая, В рыжем, клетчатом пальто моем. Я стою холодная, нагая Под осенним ветром и дождем. 17 ноя 2011 в 20:28|Это спам|Ответить

Анна Богданова А еще Пикуль "Фаворит" и Чуковский Корней "Мойдодыр" (А от бешеной мочалки Я помчался, как от палки, А она за мной, за мной По Садовой, по Сенной. Я к Таврическому саду, Перепрыгнул чрез ограду, А она за мною мчится И кусает, как волчица.) А ГДЕ В " МАСТЕР И МАРГАРИТА" ПЕТЕРБУРГ????! 17 ноя 2011 в 21:39|Это спам|Ответить

Ксюша Бочарова Вот мое любимое..правда длинное. Питер. Прогулка. 1. Петербург, как известно, маленький город. Он был чуть больше, когда я был молод, Но вдоль-поперек мною прожит и пройден Для путешествий он стал непригоден. Теперь что проспекты, что переулки — Не для путешествия всё. Для прогулки. Ну что ж, прогуляемся. Встанем со стула. Рискнем разогнуть всё, что время согнуло. Разомнем позвонки, почувствуем возраст: С утра суставы хрустят, как хворост. Будем сидеть — превратимся в овощ. Пойдем! Там — Питер, и он нам в помощь. 2. Прыгнем в метро, чтоб добраться до центра. Надежность метро почти стопроцентна: Поезда не сталкиваются, нет пробок, Едешь с согражданами бок о бок И, шевеля губами надутыми, Измеряешь не метрами путь, но минутами. Вагон, что гробик. Катишься в гробике И упражняешься в физиогномике: Кто-то читает, кто-то сморкается, Этот кемарит, вон тот притворяется, Можно попробовать догадаться, Кто кем работает, на какой выйдет станции, Замужем-нет, сколько лет и даже Что с персонажем случится дальше. И раз уж ты в жизни настолько сведущий, То должен знать: ты выходишь на следующей? Выходишь. Делаешь пересадку. Получаешь при входе толчок под лопатку, Который тебе придает ускоренье И в корне меняет твою точку зренья На мир вокруг. Хочешь встать руки в боки — Нельзя. Всюду ж, блин, пассажиропотоки! В общем, так: пока я храню людям верность, Выноси, эскалатор, меня на поверхность. 3. Мой маршрут: Пять Углов — Фонтанка — Невский. Облака — как рваные занавески, Подворотни, подъезды — как дыры в бюджете, Мат на стенах — как счет на манжете, Повсюду неоновые курсивы, Без них бы тут не было так красиво. Но Питер пиару не поддается: Его хвалишь — он плачет, обидишь — смеется, Он сам про себя давно все знает. Питер красив. Но он ускользает. Но этот насмешливый профанатор Тонких метафор поэтов-фанатов Становится вдруг податлив, как паста, Если взглянуть на него беспристрастно. Если не лезть к нему спьяну, сдуру, Не вгрызаться взглядом в архитектуру, А просто смотреть, не ломать взглядом целки, А просто смотреть на него без оценки, Тогда он играть не захочет в прятки, Он сам размажется по сетчатке, Ворвется в легкие, сделает сальто, Ёкнет в аорте глухим контральто, Проникнет в кровь, а по ней и в сердце, А там для него уж открыта дверца — Ты и сам не заметил, как слезы вытер И улыбнулся: ай да Питер! 4. И я не заметил, как улыбнулся. Снобизм мой выдохся, пафос сдулся. Хули гордиться, что я петербуржец? На моих ботинках грязь его лужиц, На моих щеках его пыль и копоть, Что мне — от счастья в ладошки хлопать? Вот он стоит, почти безупречен. Я просто живу здесь. Гордиться нечем. 5. Я сижу в кафе. Слева три студента Болтают по-русски почти без акцента — Когда обсуждаешь модные диски, Речь сама начинает звучать по-английски. Справа щебечет стайка девчонок, Для барабанных моих перепонок Их взвизги — серьезное испытание, Что ж, надо было подумать заранее… Сзади четыре датых подростка Стебут друг друга довольно жестко. Какой-то чучмек кричит в мобилу: "Ара, слушай, скажи Автандилу, Будут проблемы — деньги вышлем…" Я бы должен себя тут чувствовать лишним, Но я не чувствую. Потому что Мне одиноко здесь, но не скучно. Мне одиноко здесь, но приятно. Все, что творится здесь, мне понятно. Вот так, выражаясь штилем высоким, Питер учит быть одиноким. 6. А интересно, что было б, если Все жители города вдруг исчезли, А сам он остался. Вот что бы было? Допустим, всех наводненьем смыло, Потом вода постепенно спала — Город стоит, а нас не стало. Вот что б он почувствовал? Облегченье? Свое особое предназначенье? Вдруг не бессмертие? Вдруг ненужность? Так сказать, абсолютную петербуржность… Нет, 21 ноя 2011 в 21:40|Это спам|Ответить

Ксюша Бочарова Нет, ему все равно был бы нужен Некто — Без наблюдателя нет объекта, А сам за собой наблюдать он все же Вряд ли способен. Я, кстати, тоже. 7. Или представим, что этот город Покинули снег, и дожди, и холод, Или он сам, так будет вернее, На тысячу километров южнее Перелетел. Бац! — без всяких санкций Мы все — не русские, а испанцы. Невский — El Nevski, Нева — La Niva… Черт, а мне нравится перспектива! Наша кожа станет другого оттенка, Повсюду будут играть фламенко, И — Что там за крики со стадиона? — Да там опять "Зенит" —"Барселона"… Конечно, белых ночей не будет, И ветер с Ладоги нас не простудит, И вряд ли мы станем также надсадно Петь грустные песни, но это ладно. Зато будет мягкий приятный климат. Если нас там, конечно, нормально примут. Потому как столицы не любят гордых, И с Мадридом мы будем в таких же контрах, Как и с Москвой. Ведь никто не знает, Это климат на нрав на наш так влияет Или наоборот: то бишь, мы на климат — Не потому ли Питер задвинут Десницей божьей в такое место, Где просто бессмысленно слово "сиеста"? Где должно быть пасмурно и прохладно, Где должны мы песни орать надсадно, Где зимою слякоть, а летом влажно (Чувство собственной влажности — это важно!), Где фантазия делает адский выверт: Пока душу она из поэта не вынет, Она не иссякнет. Так сделал кто-то: Везде асфальт, но под ним-то — болото. Мы стоим на асфальте двумя ногами, Но болото — везде: и под, и над нами. В Питере мало тепла и света. Так вышло. Мы любим его и за это. 8. Еще здесь есть львы, и сфинксы, и кони. На последних цари сидят, как на троне. То ли конь подчеркивал царскую смелость, То ли на троне им не сиделось, Что, кстати, очень похоже на правду. Они задницей чуяли: лучше награду Вручить себе самому при жизни За верность служенья своей же отчизне, Чем верить в народную благодарность: Благодарность народа — почти фамильярность. Вообще эти статуи — некий символ Того, что не всё в человечьих силах. И чтоб уберечься от напоминаний О тщетности собственных начинаний, Власть переместилась плавно В другое место. Что, в общем, славно. Кстати, откуда у нас это право — Критиковать столичные нравы? Я думаю так: нам его передали Вот эти самые государи, Вот эти ковбои окаменелые, Они были смелы, и мы теперь смелые. Каждый — в своем. Проводя аналогии, Современный правитель должен по логике Быть увековечен — допустим, в бронзе — Сидящим в "ЗИМе" или "Роллс-ройсе". В одной руке — ядерный чемоданчик, В другой — спасенный чеченский мальчик, И не фиг меня поддевать вопросом, Чем он рулит. Разумеется, носом. Те, кстати, тоже не сильно рулили. В основном, девок трахали, водку пили. Хотя, конечно, и воевали, Строили флот, друг друга свергали, Позировали Рокотову и Брюллову, Старались быть верными данному слову, Что отнимало энергии кучу И не раз вызывало в народе бучу. Пусть редкий царь был мудрец и воин, Но все-таки город-то был построен. Выходит, правильно ставили цели. А дальше уже кваренги, растрелли И прочие росси взялись за дело И справились, надо сказать, умело. Так что статуи те — до последнего хрящика — Просто памятники идеальным заказчикам, Что ставят задачи и честно платят. И любуются люди, и птички гадят, И летят к подножью цветы и окурки, И все это в нашем — не в их — Петербурге. 9. В моем Петербурге играют блюзы, Разноцветные шарики гонят в лузы, Говорят слово "лизинг" без тени смущенья, И редко когда просят прощенья — Чаще теперь звучит "извиняюсь". Меняется все. И Питер, меняясь, Все время нашептывает аборигенам: "Ничего, что было бы неизменным, Не существует. Пора привыкнуть К этой мысли. Не то, не успеешь крикнуть, Окажешься в 21 ноя 2011 в 21:41|Это спам|Ответить

Ксюша Бочарова Окажешься в яме, в дерьме, в кювете, А то и вообще не на этом свете. Меняется всё: мечты, ориентиры, Значения слов, привычки, кумиры, Течения рек, вообще погода, Цвет облаков, характеры, мода, Взгляды, физические константы И даже, и даже меняешься сам ты. Меняется — неотвратимо, кромешно — Весь мир. Кроме меня, конечно". Так может врать только тот, кто знает, Что он умирает. Но он умирает Уже изначально. И так беспечно Он умирать будет, видимо, вечно. Такой вот город. Невыносимый, Но очень, очень, очень красивый. 10. Петербургская барышня. Наверно, уж сто раз Пытались поэты постичь сей образ, До истины и до сих пор не близко. То Незнакомка, то Барбара Брыльска, То что-то такое полупрозрачное, Что-то русое, нечто мрачное, И фригидное, и сексуальное, Но, безусловно, интеллектуальное. Как поэты не обольщались, Как режиссеры не извращались, Так ничего и не устаканили, Лишь мозги тинэйджерам затуманили. Скажу как закоренелый практик: Будь в моем багаже, хоть фактик, Отличающий барышень петербуржских От московских, рязанских или калужских, Я раздул бы его до такого размера, Что содрогнулась бы ноосфера. Я всю жизнь бы им посвящал поэмы И ни с них не слезал бы, ни с этой темы, Но, увы — ни особых душевных качеств, Ни физических данных, что тоже значат Совсем немало, не обнаружено. Простишь ли меня ты теперь, петербурженка? 11. Я стою на набережной Фонтанки. Смотрю на воду. Пивные банки, Окурки, листья, презервативы Плывут куда-то неторопливо. Я отражаюсь в воде дремотной. Я представляю Фонтанку плотной, Желеобразной, горячей массой. В ней не поплаваешь кролем, брассом, В нее хорошо солдатиком прыгнуть, Пойти на дно, дна не достигнуть Да так и застыть в этой вязкой массе, Как жук в смоле или муха в масле. Но не захлебнуться — к чему мученья? — А медленно, медленно плыть по теченью, Вращая глазами, вообще вращаясь Вокруг оси своей, не прощаясь Ни с кем, уплыть по реке куда-то, Где ни абсциссы, ни ординаты, А только тусклый и теплый омут… Но все же вода — это то, в чем тонут, Поэтому я, стряхнув наважденье, Назад забираю свое отраженье И продолжаю свою прогулку, И сердце бьется уже не гулко. Особенность Питера: здесь есть вещи, С которыми нужно как можно резче. Увидел, понял — и дальше топай, Не стой там, как на Плющихе тополь, Не то хорошего не получится: По взгляду по твоему, по лучику Они затянут тебя на раз-два В такие муторные пространства, Откуда выйдешь ты только с Пряжки, В завязанной сзади ночной рубашке. 12. Я встретил знакомого на Рубинштейна. Он шел домой с бутылкой портвейна. Позвал к себе, я отказался. Я спросил: "Как жизнь?" А он: "Задолбался. Работы до дури, хочу напиться. Мне этот бизнес и ночью снится! Блин, в этом городе платят кисло…" — Он стал называть разные числа И рассказывать мне, как где-то кто-то Получил вдвое больше за ту же работу. Я сказал: "Уезжай и мозги не трахай", А он: "Из Питера? Да иди ты на хуй". 21 ноя 2011 в 21:42|Это спам|Ответить

Ксюша Бочарова 13. Чтобы быть петербуржцем, необязательно Родиться в Питере. Как и писателем Можно быть, не закончив и восемь классов — Сколько гениев вышло из лоботрясов! Ты жил себе, жил в какой-нибудь Вологде, В Тотьме, в Твери, в любом другом городе И вдруг — очнулся на этих улицах. А дальше… Дальше — сплошной Кустурица. Стрелка. Июнь. Ты глядишь бесстыже: Впереди — Петропавловка, сзади — Биржа, Петроградка, Невский, Васильевский остров, Прямые линии… — просто? Просто. Да ты тут всё завоюешь на фиг! Ты можешь даже составить график Завоеваний. Твой ум, как бритва. Ты вызываешь весь мир на битву, Ты смел, хитер, ты готов к подвохам, Но с каждым движением, с каждым вдохом, С каждым выдохом, с каждым шагом Ты чувствуешь: блин, ты столкнулся с магом, Который, как какой-нибудь Нео, Уже в тебе. И Нева, и небо, И все остальное тебе уже отдано Без всякой битвы. "Господи, вот оно!" — Задыхаешься ты. Давай, брат, действуй — Гуляй со спицей Адмиралтейства В сердце своем!.. О-кей, не буду Пугать тебя петербургским Вуду — Питер с тобой и так не расстанется. Но главное вот что: тебе это нравится. А завоевать-то его не сложно. Бери. Избавиться — невозможно. 14. С другой стороны: можно здесь родиться, Прожить всю жизнь, и в невской водице Утонуть, провалившись под лед в апреле, Но не понять, где на самом деле Ты столько лет дымил и сквалыжил, Жил — не жил, выживал — не выжил, То есть не чувствовал ничегошеньки, Чай, не принцесса ты на горошинке. Вечно бухой, и на все в обиде — "Крутой мужик был", — скажут на панихиде, И это, пожалуй, всё, что скажут. Талант пропит, капитал не нажит. Ты откуда? Из Лондона? Питера? Кракова? Плебейство всегда и везде одинаково. 15. На Невском всегда толкотня и грохот. Урчанье машин, человечий рокот Меня оглушают, как взрыв в катакомбе, Всего минута — и я уже зомби. Так в дурке с мыслями о высоком Вмиг справляются электрошоком, И если вдруг кому одиноко, Дуйте на Невский. Таких тут много. Тут можно запросто разминуться С самим собою. Тут люди трутся Плечом о плечо, взглядом о взгляд и Душой о душу… Нет, это вряд ли… Скорее — мыслями и мечтами: Кто об Игоре, кто о Тане, Кто о "Сони", кто о "Самсунге", БГ о "Грэмми", матрос о юнге, Кто чего хочет, кто чем мается — Здесь тебя всё буквально касается. И сам ты, плачешь или смеешься, Точно такой же. Поскольку — трешься. Не презирай же своих сограждан, Влекомых вдаль, кто духовной жаждой, Кто просто жаждой, а кто наживы, Давай-ка, интеллигентик вшивый, Включайся в этот веселый слалом: Призов — в обрез, игроков — навалом. А то не успеешь, и опоздаешь, И не сумеешь, и не узнаешь, И не увидишь, что все увидят… Где метафора, где эпитет, Чтоб передать это ощущенье? Я не нашел их. Прошу прощенья. Видать, поэтому каждый день я И изучаю законы тренья. Невский — и тут рукоплещут зрители — Самое московское место в Питере. 21 ноя 2011 в 21:43|Это спам|Ответить

Ксюша Бочарова 16. Тут все же надо внести поправку: На Невском проспекте такая давка Только в светлое время суток. Чем ближе ночь, тем меньше маршруток, Меньше машин, продавщиц, туристов, Меньше художников и гитаристов, А потом и они исчезают где-то — То ли в метро, то ли в волнах света, Падающего из глубины Вселенной На нас по касательной от Селены. Постепенно пустеет усталый Невский, Теперь делить нечего здесь и не с кем. Теперь можно делать тут все, что хочешь. Совет влюбленным: часа в три ночи Хорошо идти по проезжей части, И не прикасаясь к предмету страсти, Насвистывать что-нибудь из Маккартни, И коль менты не спутают карты, Получите странное наслажденье И от Невского, и от пенья. 17. Я слышу собственное дыхание, Слов различные сочетанья, Переплетения интонаций, Приказы из милицейских раций, Призывные крики экскурсоводов, Ругань таксистов и пешеходов, Признанья в любви, обсуждения шмоток — Тысячи разгоряченных глоток В одном немыслимом диалоге. Интересно, к чему мы придем в итоге? К тому, что каждый займет свою нишу?.. Я слышу себя. Или не слышу? 18. Я вижу глаза идущих навстречу: В одних горит: подойдешь — изувечу, В других сияет: жизнь — прекрасна, В третьих вообще все давно погасло, В четвертых искрит: денег достать бы, В пятых блестит: не родить бы до свадьбы, В шестых мерцает: дашь — не обижу… Я вижу себя. Или не вижу? 19. Я чувствую: твердь под своей подошвой, Пустой желудок, грезящей "ношпой", Сумку, врезающуюся в ключицу, В левом глазу соринку, ресницу, Случайные прикосновенья прохожих, Холодный ветер на теплой коже, Дым, заползающий в носоглотку, Мышцы лица, позвонки, походку… Я чувствую это. И, что бесценно, Я чувствую это одновременно. 20. Я думаю. Думаю отвлечённо, Что вот не думаю ни о чем я, И на душе моей так спокойно… Молчанье разума — радость воина. 21. Я знаю, что где-то есть жизнь иная. Я знаю это. Я это знаю. 22. Не важно, что будет со мною завтра. В моей голове крутится мантра. Повторяйте за мной, если хотите: Я в Питерепитерепитерепите… 23. Ну, вот и метро "Площадь Восстания". Я гулял бы и дальше, не перестань я Искать что-то новое в звуках, в лицах — Всякая страсть должна утолиться, И я свою утолил. Наверно, Прогулка вышла немного нервной, Особенно тот эпизод с Фонтанкой. Да и на Невском я с перебранкой Переборщил — зря я встал там в позу, Но в целом прогулка пошла на пользу. Правильно сделал, что вышел из дома, А то бы нашла на меня истома, И я бы ей сдался опять покорно, А дома-то дел, между тем, по горло. А так я встряхнул и чувства, и мысли, И те места, где должны быть мышцы, Энергии качественной навампирил В этом модерне-барокко-ампире, И теперь довольный валю отсюда Домой, где меня уже ждет посуда, Оставшаяся после пьянки вчерашней. Мыть посуду с больною башней — Это же два наказанья сразу, Мне это садо — совсем не в мазу. Теперь же я с этой немытой кучей Справлюсь в два счета, как Ельцин с путчем. В общем, спасибочки Петербургу За всё: за энергию, за прогулку, За тарелки с присохшими овощами… Что бы еще сказать на прощанье? Надеюсь, Питер я не обидел. А если обиделся кто за Питер, Милости просим бить морду автору — Его вы найдете в районе Автово, Можете также этого гада Поймать, например, у Летнего Сада, На Петроградке, на Невском, конечно. Встреча, в общем-то, неизбежна. Можно везде меня взять за ворот — Петербург, как известно, маленький город. 2005 К.Комаров 21 ноя 2011 в 21:44|Это спам|Ответить

Гарик Rocket Сон питерского байкера..... закрыв глаза........ опять лечу в потоке городских артерий мимо домов, огней, фонтанов пафосных феерий, гудят кафе не спят ночные магазины...... по Невскому снуют Порше, Феррари, лимузины...... мосты вот скоро разведут...... под крик УРА!!!!!...... шампанским вновь кого то обольют..... закат сливается с рассветом......... ДА........ ЭТО мой любимый Питер......... Летом........ 25 ноя 2011 в 11:07|Это спам|Ответить

Curly Brown сильней держи штурвал,мы скоро причалим по волнам Невы и доброй печали под дождями свыше мы дарим себе покой спасибо всем,кто тогда приплыл со мной снимали квартиры,рассказывали друг другу сказки покупали мечты и продавали счастье в клубах дыма теряя своих друзей город плачет не видя своих сыновей мы улетали в дали,нас там встречали проклинали,любили и опять в гости звали кому-то грустно.кто-то ушел в себя Санкт-Петербург ждет только лишь тебя держи мою руку,нет смысла забывать детство ты стал тем,кем рос-это твое наследство в сердце боль,во рту карамели сласти и плачет Купчино,а в душе счастье... 2011.извиняюсь за орфографию 25 ноя 2011 в 14:44|Это спам|Ответить

Екатерина Дунаева (заранее прошу не судить строго=) *** Нева темна и холодна, По берегам искрят огни, Прохладный дождь несут ветра, И он для нас лишь для одних. А волны бьются о гранит, С печальным плеском отражаясь. Куда река свой бег стремит, В тот край и взгляды устремлялись... Мост Александра развели, И разделились берега. Проходят мимо корабли, А ночь обманчиво светла... И тишина уютных скверов, Свет фонарей и шелест крон, Кольцо витых скамеек белых, Глазницы дремлющих окон... Темна изнанка Петербурга, И ты провёл меня по ней. Спокойно как в объятьях друга Бродить под сумраком теней... Рассвет и дождь... не одиноко. Конец пути, где мост - алтарь. И как в стихотвореньи Блока: Аптека, улица фонарь... Петербург, 16 июня, 2011 26 ноя 2011 в 11:35|Это спам|Ответить

Андрюха Алейкин Мои отношения с Питером напоминают междинастические браки. Вероятно,так молодые принцы-престолонаследники, которых женили на страшных бабахпо политическим мотивам и голубой крови, привыкали любить вопреки.Потому что хочешь не хочешь, а жить придется. Жить, трахаться и рожатьновых престолонаследников. Посему заставлять себя любить, выискиваякакие-то там интересные черточки в характере, манере поведения ивнешнем виде, приходится. Иначе как престолонаследников-то делать?Нередко от такого «чувства вопреки» рождались не совсем нормальныедети. Дети, зачатые без любви. Так же и у меня. Бывая в этом городе довольно часто по делам, я вынужден был привыкать к его серому небу, переменчивойпогоде, промозглому климату и желтой воде из крана. И какие такие«дети» получатся у моего с Питером романа без любви, я мог себепредставить только в страшных снах. В моменты моего первого приезда в Питер я пришел к выводу, что из-задепрессивной атмосферы здесь можно делать только следующие вещи:просыпаться с утра, ставиться винтом и тупить; в моменты отходняказаливаться водкой и плакать; рыдать от безысходности и серого неба,свеситься из окна и смешивать свои слезы с перманентным дождем. Итрахаться. Отчаянно ебаться, понимая, что из-за таких наклонностейкаждый секс может быть последним. Затем, по прошествии трех лет, я начал постепенно привыкать кПитеру. Наезжал я туда около четырех-пяти раз в год, обзавелсянекоторым количеством знакомых, парой бессмысленных адюльтеров и ещебольшим количеством скандальных историй с хулиганством в клубе, дракойна домашней вечеринке и прочим. В эти годы я пытался притереться кгороду. Войти в тусовку, перенять некоторые питерские привычки, чтобынаконец перестать испытывать здесь такую мучительную скуку и депрессию,из которой жутко тяжело выходить даже по приезде в Москву. Когдакажется, что ты привозишь с собой в дорожной сумке камни, отломленныеот питерской тоски. Период этого моего заигрывания с Питером не привелни к чему особенному. Как мне говорили до того разные люди, которыежили или родились в Питере, чтобы привыкнуть к нему, нужно научитьсяпонимать здешних жителей. Они — особенные. Не такие чванливые мещане,как в Москве, гораздо более культурные и менее замороченные на всехэтих плотских удовольствиях, чем москвичи. Безусловно, питерцы гораздоинтеллигентнее, образованнее и человечнее прочих жителей России. Не зряведь Питер считается культурной столицей. Этаким форпостом духовности. Теперь я гораздо лучше понимаю город и его настроение. Не могусказать, что путь к этому знанию был легок и приятен, скорее наоборот.А уж открывшиеся мне истины достойны того, чтобы не тратить время на ихобретение. Здесь гораздо лучше быть беззаботным командированным и необременять себя всеми этими фуфельными знаниями. Тем более чтообладание ими вам ничем не поможет. Основная тема высокодуховных жителей Питера — это зацикленность насобственной значимости и особенности. Все разговоры с москвичами вконечном счете сводятся к двум темам: «Европейский Питер vs московскаяРязань» и «Дай сотку до завтра». Кажется, что надо всем городомтяготеет проклятие «бывшей столицы». Даже люди, приехавшие в Питер изгуберний, сразу заражаются этим вирусом. И также начинают вести все этиглупые разговоры про культурную столицу: «У вас там толпы на улицах»,«Все деньги в Москву уходят» и т.д. Они моментально выучивают историюПитера, все его исторические памятники и знаковые места (что само посебе великолепно), но иногда попадают в своем желании казаться«истинными петербуржцами» в достаточно комичные ситуации. Однажды я прогуливался по улицам города с питерским знакомым,который с увлечением доказывал мне, как здесь хорошо, «а там у вас вМоскве жуть одна». Про то, как ему здесь комфортно и как он мне незавидует. Походя он рассказывал мне истории некоторых памятниковистории, а дойдя до какой-то улицы, сказал, что «вот здесь была оченьопасная сторона при артобстрелах во время войны». Затем он поведал мнееще что-то об ужасах блокады Ленинграда, я очень уважительно еговыслушал и вежливо поинтересовался, погиб ли у него кто-то во врем 27 ноя 2011 в 17:44|Это спам|Ответить

Андрюха Алейкин яблокады. Он, как бы между делом, совершенно цинично заметил: — Да нет, ты что! Я ж сюда из-под Мурманска приехал три годаназад, — сказал он и продолжил свое увлекательное повествование отяготах блокадного времени. Чем обеспечил мне пищу для размышлений и этого сатирического очерка. Корни всей этой «значимости», безусловно, растут из малого масштабавсего, что происходит в городе. Любому мало-мальски выдающемуся изобщего ритма города событию придается колоссальное значение. Будь топоказ коллекции какого-то бутика (по пятому разу) или посещениепитерским диджеем Ибицы. В последнем случае все главные питерскиежурналы (числом в два) пестрят заголовками «Наши на Ибице!» или «Питерзадает толк» (будто бы этот диджей не сиротливо жался к стене, ареально был хедлайнером всех шоу сезона на острове). В городе по большому счету ничего не происходит. Все варятся всобственном соку, высасывают из пальца поводы, чтобы еще раз собратьсяи перетереть по сорок восьмому заходу одни и те же сплетни,позлословить по поводу Москвы и, упившись халявным виски напрезентации, в очередной раз рассказать знакомым, что ты днями уезжаешьв Москву. Насовсем. К уже готовому и высокодоходному бизнесу. И как тычерез год вернешься, а «вы так и будете торчать в своем болоте».Понятно, что никто никуда не уедет и все эти пьяные истории повторятсяна следующей неделе. Таким образом, становится понятно все презрение к Москве со сторонынашей европейской столицы. Во-первых, из-за замкнутости собственногомирка и отсутствия в европейском городе событий европейского жемасштаба. Во-вторых, из-за подражательства. Вся питерская тусовка, всесобытия, клубы и рестораны напоминают уменьшенную в размерах Москвупяти-шестилетней давности. Все сводится к противопоставлениям двухгородов. Вот у нас здесь интеллигенты, а у вас барыги, у нас правильноговорят «поребрик», а у вас, лохов, почему-то говорят «бордюр». Мыокружены здесь памятниками истории (которые любим до такой степени, чтоготовы будем до хрипоты противиться сдаче их в аренду коммерческимструктурам до тех пор, пока они окончательно не развалятся), а выокружены клубами и т.д. Как известно, больше всего мы ненавидим то, кчему тянемся, что мы так тщательно копируем, чему завидуем и чем хотимобладать. Одним словом, «объект желания». А зависть почти всегдамаскируется снисходительным презрением. Еще одна питерская проблема — отсутствие денег. В общегородскоммасштабе. Нет, конечно же, здесь есть богатые и очень богатые люди. Нов большинстве своем люди здесь бедны. Ниже зарплаты, меньшевозможностей, но самое главное — это отсутствие желания работать.Вкалывать, ишачить или как там еще это называется. И эту врожденнуюлень, медлительность, боязнь надорваться не компенсируешь никакими «увас там, в Москве, все деньги, у вас там правительство, банки, у вастам наш Путин». Москвичи, имеющие часть бизнеса в Питере, полагаю, меняподдержат. Посему в Питере модно жить в долг. Ты здесь должен две сотни другу,этот друг должен две сотни своему другу, а тот, в свою очередь, должентебе. И эта круговая порука является базисом многих отношений. Вкакой-то момент все дружно всем прощают, чтобы через пару недельвосстановить этот долговой статус-кво. Эта самая бедность аудитории, притом самой активной ее части,молодых людей от двадцати до тридцати лет, очень сильно жахает побизнесу. Согласитесь, довольно сложно, например, содержать ресторан,если каждую пятницу у тебя двадцать два посетителя, из которых двоеплатят за четверых, а еще восемь человек пришли с теми, за кого платят,и прихватили с собой своих подруг. Когда ты въезжаешь в здешний стиль жизни, то становится совершеннопонятно, что жители Северной Пальмиры ничем не отличаются от жителейМосквы. Они такие же мещане, тусовщики, клерки и просто бездельники,как и в Москве. В городе просто меньше денег, а отсюда — большепроблем. И гирей, пудовой гирей нависает над городом комплекс былойстоличности, который не выветрился за прошлые десятилетия. Он витаетздесь в воздухе, бьет по мозгам жителей, подобно прибою о набережныеНевы. И с каждым его ударом отчетливее становится я 27 ноя 2011 в 17:46|Это спам|Ответить

Андрюха Алейкин сно, что при всехпопытках быть столицей, Питер все более и более становится провинцией. Почему не исчез этот комплекс, мне совершенно не понятно — всемживущим здесь от этого только хуже. Это похоже на разорившеесядворянство, с прежними амбициями и полной невозможностью их достижения.И от этого люди ненавидят себя, а еще больше город, в котором живут. Игород им отвечает тем же. Мстит за то, что его построили на костях, занелюбовь и стремление сбежать отсюда. Город, построенный другими людьми. Для того, чтобы в нем жили другиелюди. Люди, которые поддерживали в должном состоянии всю эту красоту ивеликолепие. Все его дворцы и потрясающие особняки. Все его каналы инабережные. Сады и скверы. Которые совершали выезды, заполняли вечерамитеатры, оперы и ресторации. И с достоинством входили в парадные, вроскошные деревянные двери пятиметровой высоты, нынче замененные на этиуродливые железные, с ржавыми кнопками кодовых замков. И городсветился, наполненный чувством собственного достоинства. А потом эти люди вымерли, а город заселили свино-тараканами со всехвозможных устьпиздюисков, которым это великолепие на хуй не нужно. Имнужно, чтобы низкие потолки, чтобы темно и мокровато. И чтобы никто невидел, как они пожирают ночами останки чужого для них города, рыгают,пьют пиво и медленно превращают окружающее пространство в селоСреднерусской возвышенности. Которое не режет глаз мрамором особняков ив котором они чувствуют себя столь аутентично. Безусловно, таким ненужны пятиметровые потолки с лепниной. Свиньи ведь не смотрят вверх,туда, где небо, — у них просто нет шеи… И вот я снова в Питере. Я лежу на кровати в номере гостиницы «НевскийПалас» и пытаюсь заставить себя встать, принять душ и переодеться.Перещелкав все каналы телевизора по четыре раза, просмотрев мини-гид поресторанам отеля, «этого рая для гурманов», есть в котором, впрочем,невозможно, я встаю и походкой загнанного на мельнице осла иду в ваннуюкомнату. Я открываю оба крана, и ванна медленно начинает наполняться водойцвета большинства фасадов Питера. То есть, попросту говоря, ржавой.Память тут же великодушно подсказывает строчки из отельной брошюры —«Невский Палас» — отель высшей категории, место, которое, без сомнения,можно рекомендовать гостям Северной столицы. Я беру с полки надраковиной все тюбики с шампунем, гелем и жидким мылом и выливаю ихсодержимое в ванну. Возникающая пенная шапка постепенно накрывает собойржавую воду. Я снимаю одежду и ложусь. На ум приходит параллель междупеной и торжествами по случаю трехсотлетия Питера. Действительно, еслиразобраться, выходит одно и то же. Отремонтированные фасады домов наНевском закрывают собой обшарпанное убожество внутренних домов,рассыпающихся подъездов и квартир с лопающимися трубами. Точь-в-точькак эта пена. Реально, если можно отремонтировать пару домов ипокрасить несколько дворцов, продав все это федеральному бюджету за 700миллионов долларов, то что мешает навесить на ржавые коммуникации новуюсантехнику и продавать потом «гостям Северной столицы» номер за 15тысяч 35 рублей в сутки? (с) Сергей Минаев "Повесть о ненастоящем человеке" 27 ноя 2011 в 17:47|Это спам|Ответить

Доминика Твайлайт Наш город Меден Аган Город сказочный…Белые ночи… Взмахом крыльев, застыли мосты, Он полюбит вас, если захочет, И, со временем, станет на «ты». Светлый призрачный сумрак, прохлада… Он сейчас красивее, чем днём. От решётки, от Летнего сада, Вдоль Невы мы с тобою идём. Чётких линий изящная прихоть, Отличает дворцы и дома. Здесь, как в храме, всё шёпотом…тихо, Не прослушать, впитать и поймать. Здесь сплетаются сказки и были, Ты в него только искренне верь. И двух ангелов крылья прикрыли, Этот город от бед и потерь. Повернуть на Дворцовую площадь. В перевёрнутый купол небес, Улыбнись, станет лучше и проще, Все мечты исполняются здесь. И под аркою Главного штаба, Сверить время, на Невский свернуть, Что нам жизни толчки и ухабы, Если здесь нам дорога и путь. От обид и тоски отказаться, Опереться на вечный гранит, Заслонит нас собою Казанский, Если больше ни что не хранит. На мосту Клодтом взнузданы кони… Но, любимейший всадник иной, Что заждался на вздыбленном троне, Он всегда и с тобой и со мной. Ну, смотрите, смотрите, смотрите… Лучший в мире, понятно без слов. Это Питер, любимый наш Питер, Вам открыть своё сердце готов. 5 дек 2011 в 14:50|Это спам|Ответить

Доминика Твайлайт Эмигрант Меден Аган я смотрел в эти лица и не мог им простить того что у них нет тебя и они могут жить ("Я хочу быть с тобой" "Наутилус Помпилиус") Нас сорвало, как ветром последние листья с веток, Разнесло в чужедальние страны и города Раскидало колодой краплёнейших карт по свету, Путь в Россию закрылся, как видимо, навсегда. Мы осели в Детройте, Шанхае, Виши, Париже… Кто-то вял... ну а кто-то активен, как демиург… Я во сне Тебя часто, мой Город волшебный, вижу… Ты мне снишься ночами, прекраснейший Петербург! Я смотрю в лица тех, кто забыл о тебе(так надо!), И болит (по живому отрезан) кусок души. Говорят, что зовут тебя (страшно как!) Ленинградом… Но Исаакий стоит, Медный Всадник вперёд спешит. На Васильевском линии так же лежат, как прежде, Сфинксы ждут у Невы, петропавловский Ангел жив… Я смотрю в лица тех, в ком дано умереть надежде, Кто отрёкся, придумав себе сотни сотен лжи. Прорастать на чужой земле несусветно жутко, Трансформировать мысли под чуждый до боли быт. Офицеры в таксисты, графинюшки в проститутки… Мом наверное нами сполна и по горло сыт! Я вернусь в сорок первом на ладожский лёд в торосах, Чтоб закрыть Тебя грудью, опорой тебе служить... К тем, кто рад был войне до сих пор у меня вопросы… Как сумели забыть… как могли, без тебя прожить!?! 5 дек 2011 в 14:52|Это спам|Ответить

Stanislava Abramova Я кардинально не меняла внешность, Не забывала своих пройденных дорог, И если ты захочешь вдруг, то сможешь Найти меня, где раньше найти мог. Все также я люблю тот парк Победы, Все также обхожу Исаакиевскй собор, Все также прохожу по Грибоедова, Все также захожу в знакомый двор. Мы сотни раз ходили по Обводному, Чуть реже мы бывали на Восстания, Но множество маршрутов все же помним мы По Петербургу для взаимопонимания Любитель, не судите строго) 12 дек 2011 в 0:54|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут Забросить всё… Уйти в бега, Нырнуть в дворовые колодца, Где мокнет чахлый лучик солнца – Умчаться к невским берегам… Я обещала, что вернусь. Вновь глажу взглядом рябь каналов… Записан знахарем в анналы, Мой Питер, излечивший грусть. Умыться свежестью Невы, Гулять бездумно на Фонтанке, Души, залечивая ранки И мысли грешной головы… Здесь каждый камень – слово, звук: Мосты, крылатые грифоны, На Аничковом взвились кони - Неукротимость в бронзе рук… Ты для меня неповторим, Как кровь сердец на камнях Спаса, Исаакием золотовласым, Иглою: ангел - херувим И каждым шагом мостовой, Под звоны храмов колоколен. Где каждый грех сто раз отмолен Твоею гордостью святой… Ольга Уваркина 14 дек 2011 в 12:12|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут А в городе пахнет осенью, И кованые ограды Чернеют на фоне статуй В классическом стиле ню. Багряной листвою росстани Усыпали вертограды, И в сумерки сходят даты Навстречу былому дню… Окутанный ароматами, Скользнет недоступной тенью По каменным парапетам Девический силуэт. А где-то за колоннадами, Отвесив поклон мгновенью, Не вспомнит вовек о спетом Задумавшийся поэт. На ветром забытых улицах На листья ложится вечер, И чуть желтоватым флером Туманятся фонари. И город застыл, нахмурившись, У времени кромки вечной, Безмолвным его суфлером Ссутулившись до зари… Валентин Алексеев 14 дек 2011 в 12:14|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут о Петербурге... со страстью Уставший от холода, призрачный город, Продрогший, промокший, пропитанный снами О лете - он нам упоительно дорог, Такой невозможный, придуманный нами... Он тонет в слезах ежедневных истерик И сам ежедневно в истериках бьется. Он с нами лежит на широкой постели, И простыни мнет, и мечтает о солнце. Он с наших умов с упоением сходит, На наших сердцах шестью буквами выбит: Л, Ю, Б, О, В, мягкий знак, - в этом коде Вся троица - мы и возлюбленный Питер... Мария Громова 14 дек 2011 в 12:16|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут Стану я как этот город – строгой, Неприветливой порой и мрачной, Как и он, такой же недотрогой, Будто лунный луч в пыли чердачной. И по грудь стоять в болоте финском Буду я петровским наважденьем; По кривым дворам под небом низким Шляться бесприютным привиденьем; Мчаться ветром над Невою сизой; Слушать его запахи и звуки; Гулко барабанить по карнизам, Наступая на протянутые руки. Буду жить, пытаясь оторваться От сетей, что с ним меня связали, И любить, и чуточку бояться, И смотреть на мир его глазами... сейчас опять пыталась найти автора... так и не смогла. 14 дек 2011 в 12:20|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут В Питере мало погоды - Осень здесь главная цель. Чёрствые силы природы Лезут здесь в каждую щель. Сыро в дворах полуголых, Листья ковром круглый год. Я даже в лицах знакомых Чувствую бремя забот. Невский гранитный осколок - Сердце огромной страны Где-то хранится средь полок, Исписанных ручкой судьбы. Только в осенний вечер, Видя петровский свет, Старые раны шепчут - Лучше города нет… автор некто "Невзор" 14 дек 2011 в 12:22|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут А эхо наших каблуков На гулкой лестнице Смешало холод трех веков С текущим месяцем. Раздутым парусом пальто Летим над городом, Где я - никто и ты - никто, А день так короток. И взгляды стрелками часов Мы нижем ветрено На оси шпилей и лесов И ось симметрии. Предположив случайный шаг За ограждение, Рисует грифелем душа Эскиз падения, Но ледяной срывает душ За эти шалости... Не отпускай меня средь стуж, Держи, пожалуйста... Калоша Счастья 14 дек 2011 в 12:25|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут Петербург – это призрак, по топи болот Прошмыгнувший походкой нетвердой, Это хищный и злобный, ободранный кот С неприветливой, хмурою мордой. Он глядит на меня в неизбывной тоске, Шерсти клочья висят удрученно, Отражаясь во мрачной и мутной реке, Что на Запад течет обреченно. Весь в пыли и в грязи, неопрятен и крив, Душ людских беспощадный хирург, Он давно уже мертв и чуть-чуть еще жив – Этот странный мой Санкт-Петербург. Автор Странных Стихов 14 дек 2011 в 12:26|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут Небо серое сутками хмурится, Будто кем-то когда-то обижено… По старинным озябшим улицам Бродят дамы парчово-напыщенно. Ходят здесь дорогие машины, Заменяя копыта колесами. В этом городе масса счастливых: Очевидно, но все ж – неопознано. Небо мокрое плачет изранено… Пожалеть бы его, жаль, что нечем мне… На асфальте дрожат слезами его Наши все неудачные встречи… Даша Фомальгаут http://stihi.ru/2011/09/25/9567 14 дек 2011 в 12:28|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут В этом сером городе вдохновенья хочется, Грустью неулыбчиво спят его дома. Голыми проспектами сбудется пророчество, И вскоре в мрачный город вновь придет весна. Невский блещет пасмурно, а Нева застывшая, Тусклая, уставшая в склепе ледяном… Только бродят путники, мыслями простывшие, В тщетной безнадежности, не найдя свой дом. В узких старых улочках шебаршат столетия, Петербургом спрятаны от несносных глаз… Желтыми страничками Вам тома ответили, Как Петра творение гибло. И не раз… В сонном тайном Питере холодно и ветрено. Пальцами озябшими требует душа Кофе ароматного… путаница медленно С холодом растаяла. Шепни - je t'aime, Dacha… Даша Фомальгаут http://stihi.ru/2011/03/16/4927 14 дек 2011 в 12:29|Это спам|Ответить

Даша Фомальгаут железная дорога уносит меня вдаль. а может, уже утро? а может быть, февраль?.. да это просто мысли блендер исковеркал. на самом деле вечер, вчера было лето. .. неважно, что там было; главное – что будет! нырять за облака, не верить умным людям, хамить отраженью, культурно извращаться… хочу уехать в Питер и не возвращаться… буду там листочком, оторванным от ветки… пусть в луже и грязи, но не в унылой клетке. ведь каждый листик волен выбирать гниенье, нужно лишь поддаться и ветру, и везенью. и главное – созреть, когда ты ищешь ветер! его ты приручи и будь за ним в ответе. и даже мокрой ночью в сером зимнем сплине ты его храни, в старой крепкой паутине… Даша Фомальгаут http://stihi.ru/2010/04/25/2036 ------------------------------------------------------------------------ Что ж, за полтора года я осуществила свою мечты) Чего и всем вам желаю) Надеюсь, Вам понравилась моя скромная подборочка чьих-то эмоций и мои скромные вирши) 14 дек 2011 в 12:31|Это спам|Ответить

Кермен Эрдниева Питеру: Дождь..и в миллионах его капель потерявшись, Неуловимо где-то бродит лето, Оно, не захотев опять остаться, Куда-то убегает слепо. Дождь победил- отпраздновать победу Спешит, наполнив город снова Осенней свежестью и мыслью,что это Мой милый и любимый город. 10.10.10 27 дек 2011 в 10:56|Это спам|Ответить

Стефания Данилова Нет, здесь не живут звездокрылые чудные феи, И по мановению палочки не появиться Проспектам в очках из витрин и пальто из кофеен, В кармане пальто - словно плеер, живые певицы, Соборам - у них купола словно вычертил циркуль, По глади лазоревой золото звезд разбежалось. А там, на окраинах, что-то таится - не цирк ли? Пустырь - живописен, и вовсе не давит на жалость. Нет, эти колонны - не голени белых атлантов, А что-то похожее на идеальные зубы. Мой город похож на мужчину - немного патлатый, Невыспавшийся по утрам и бровями насуплен. По рекам холодным течет эта кровь голубая, Немного больная от вредных микробов-бутылок. Не будем сегодня о грустном, что не улыбает. Мой город тебе по ночам тихо дышит в затылок. А скоро, конечно же, праздник - еще одним годом Побольше, седым волоском и курантовым боем. Мой город устал одеваться в снега в непогоду, Я тоже устал. И сейчас нам комфортно. Обоим. Ему захотелось побольше зеленых оттенков. Глаза габаритных огней покраснели от ночи, От улицы, от фонарей, и, конечно, аптеки. Я в черном, от этого городу не одиночей. А гости летят мотыльками в светящийся Питер, На голос проспектов, таинственный запах кофеен, Летят без умолку, оглядки и спросу... Терпите! Вас встретит мужчина. В зеленом плаще, я уверен. vkontakte.ru/stefaniadanilova Стефания Данилова 28 дек 2011 в 3:52|Это спам|Ответить

Lolita Shelegova Этот город. Давай дружно закатим истерику системе всего бытия. Давай орать так, чтоб до хрипа сорвать голос. Давай вместе истошно оглушать всей земли края. Давай будем создавать свою реальность из ярких полос. Айда бегать в припадке по ярким огням вечернего города. Айда весело прыгать по лужам, отражающим небо беззвездное. В этом городе они стыдливо скрываются за светом прожекторов. В этом городе фейков достаточно, он пропитан весь ложью и похотью. Но я все равно ни одного парня так не любила, как люблю этот город, Полный зависти, лести, измен, вообще без любви, сострадания. Он - наркотик мой, впрочем, на эту иглу добровольно посажена. Разводные мосты, ночи белые, все, как вИски, срывает сознание. Побежали с утра, на рассвете по тихому берегу той реки, По которой ходили суда, пока мост был раскрыт. Побежали по невскому, где сплошные стоят муравейники, Мы утопимся в них, чтобы этот мир просто забыть. Подкрадемся к воде и к граниту, к волнам еле шепчущим, Для того чтоб услышать красивое в любви признание. Подкрадемся мы прямо к создателю на самом краю безызвестности И расскажем, что создали сами свою же галактику. Но я все равно ни одного парня так не любила, как люблю этот город, Полный зависти, лести, измен, вообще без любви, сострадания. Он - наркотик мой, впрочем, на эту иглу добровольно посажена. Разводные мосты, ночи белые, все, как виски, срывает сознание. А потом мы усталые, вялые, с ужасно охрипшим голосом Поползем черепахами в дом небольшой на краю земли. Мы раскрасим яркими красками галактику, реальность тонким волосом, Мы закинем их на орбиту и запустим туда свои корабли. Давай дружно закатим истерику системе всего бытия. Давай орать так, чтоб до хрипа сорвать голос. Завтра мы обязательно все начнем заново, И нас заберут в комнату белую, где растет лотос. Но я все равно ни одного парня так не любила, как люблю этот город, Полный зависти, лести, измен, вообще без любви, сострадания. Он - наркотик мой, впрочем, на эту иглу добровольно посажена. Разводные мосты, ночи белые, все, как виски, срывает сознание. 28 дек 2011 в 8:50|Это спам|Ответить

Александр Красильников Как-будто смертный бой природе объявив, Громадный город-спрут пьет из нее все соки, В объятьях каменных безжалостно обвив Могучую реку и все ее протоки. Он давит грудь земли гигантскою пятой, Ночь превращает в день с упорным постоянством, Сеть проволок живых раскинув над собой - И время победил, и спор ведет с пространством. Искусства силою стирая все следы Под взглядами его немеющей природы, Дыханием своим темнит он неба своды; И там, где зеленью кудрявились сады, Что год - то все наглей встают в пылу вражды Семиэтажные дома его, уроды. 5 янв 2012 в 5:00|Это спам|Ответить

Максим Максимов

Дата добавления: 2015-11-04