Мощная экономика Китая создает и мощную военную силу. Китайская армия очень быстро становится одним из важнейших факторов мировой политики. Пекин неуклонно наращивает ракетно-ядерный потенциал и увеличивает военные расходы. Военный бюджет Китая в 2014 году составил 117 миллиардов долларов, о чем 4 марта 2014 года заявил делегат ВСНП Ли Чжаосин. В 2015 году НОАК Китая может составить 131,4 миллиарда долларов. По данным аналитических служб Пентагона, военные расходы Китая составляют 139 миллиардов долларов США. Будучи страной авторитарного режима, Китай не оглашает истинный ежегодный объем средств, выделяемых на военные цели. Безусловно, цивилизованный мир беспокоит недостаточное открытое наращивание военного потенциала.
Чтобы обеспечивать дальнейший экономический рост, Китаю необходим постоянный, бесперебойный импорт нефти и газа из стран-поставщиков. В связи с этим Китай стремится диверсифицировать источники импорта, масштабно расширять энергетические взаимодействия, заключать новые договоры и соглашения. Зарубежная деятельность китайских нефтяных компаний поддерживается с помощью займов, кредитных линий, поставок оружия, что помогает Китаю снискать расположение правительств нефтепроизводящих стран и получить привилегированный доступ к нефтяным ресурсам. Стремясь обеспечить себя необходимыми для дальнейшего экономического роста энергетическими ресурсами, Китай решает сразу две геополитические задачи:
1) Интенсивно наращивает свою экономическую мощь, становясь, таким образом, серьезным геополитическим игроком не только в регионе, но и в мировом пространстве, ибо финансово-экономический ресурс в современном мире – это, пожалуй, главный геополитический ресурс;
2) Расширяет географию своего геополитического влияния и авторитета, то есть приобретает позитивный имидж в странах-экспортерах нефти и газа, причем, не только, за счет статуса покупателя, но и потому, что создает в этих странах совместные предприятия, инвестирует в крупные энергетические проекты, представляет крупные кредиты.
Как отмечал на V международной конференции «Энергетический диалог: Россия – ЕС» в мае 2010 года председатель правления немецкой нефтегазовой компании WintershallРайнер Зеле: «Ни Европа, ни Россия не могут диктовать свои условия миру, поскольку Китай стал крупнейшим игроком. С 2013 года Китай выдал 55 миллиардов долларов под проекты нефти и газа». Активизируя политику со странами – экспортерами энергоресурсов, Китай делает капиталовложения не только в экономику, но и в свою геополитическую значимость, в стабильность и безопасность. Обладая мощным экономическим ресурсом, который в значительной степени обеспечивается энергетической безопасностью государства, Китай уже стал региональным лидером, который инициирует региональные интеграционные процессы и активно участвует в них. Велика роль Китая в создании Восточно-Азиатского Сообщества (ВАС), которое в ближайшие годы должно стать влиятельным игроком в геополитическом пространстве. Сообщество имеет целью создание интеграционного экономического и политического пространства, развитие регионального сотрудничества, которое позволило бы превратить XXI век в «эпоху Азии». На саммите сообщества в марте 2010 года Китай, Япония и Южная Корея договорились о более глубокой кооперации между тремя странами как ключевыми торговыми партнерами в регионе. Китай, хотя и называет себя развивающейся страной, но шаг за шагом обретает статус мощного геополитического игрока, не только регионального, но и глобального. «Китайское политическое и экономическое влияние, - как подчеркивает признанный специалист по геополитике Збигнев Бзежинский, - ощущается и на Ближнем Востоке, и в Африке, развиваются и экономические отношения между Китаем и Бразилией в рамках БРИКС».
По мнению Збигнева Бзежинского, «Китай – усиливающаяся мировая держава, осуществляющая ускоренную модернизацию, но преднамеренно принижающая свои амбиции». Китай потребляет 15 % мировой добычи нефти. Импорт нефти в Китае составляет 300 миллионов тонн в год. Китай сейчас по импорту нефти занимает 2-е место в мире после США. Китай также становится активным участником мирового рынка газа. В связи с этим ЕС, например, всерьез обеспокоен тем, что Китай может перетянуть большую часть российских и казахстанских ресурсов на себя. Сегодня можно обозначить следующие основные векторы энергетического взаимодействия Китая с другими странами и регионами – это Китай и Ближний Восток (в лице гегемона Саудовской Аравии), Китай и Россия, Китай и Казахстан, Китай и Африка, Китай и Латинская Америка. Подводя итоги, можно с уверенностью сказать, что действительно важной составляющей любой развивающейся экономики, является ее энергетическая безопасность. Для Китая как экономического «гиганта» на мировой арене необходимость в безопасности также чрезвычайно актуальна.В нашей работе мы достаточно подробно рассмотрели энергетическую базу КНР, охарактеризовали уровень развития его топливно-энергетической базы, нефте- и газодобывающей промышленности, а также успехи в атомной отрасли. Также мы изучили этапы экономических реформ КНР, их положительные и отрицательные последствия касательно сферы энергетики. Постарались выявить внутренние проблемы энергетической безопасности Китая.Мы видим, что развитие экономики сопряжено с различными издержками, препятствиями и в то же время успехами и достижениями. Для поддержания должного уровня развития, Китаю необходимо предпринимать меры, изыскивать новые стратегически подходы к проблеме энергетической безопасности, чем он достаточно успешно занимается. Правительство КНР достаточно быстро перешло от пассивной линии поведения во внешней политике к активной и трансформировалось в крупного участника событий мирового масштаба.В целях обеспечения себя необходимыми энергоносителями Китай выходит на внешние рынки стран Латинской Америки, Африки, Средней Азии и России. Он также переходит от политики двухсторонних отношений к политике многостороннего сотрудничества, другими словами, диверсифицирует импорт энергетических ресурсов.Одновременно с положительными тенденциями, возникают и проблемы, как внутренние, так и внешние. Вопросы с организацией властных структур и упорядочения энергетической параллели власти, вопросы устаревания обрабатывающего оборудования, требующего модернизации.Вопросы геополитического характера на право добычи энергоносителей на той или иной территории, при наличии других государств, нуждающихся в ресурсах.Правительство абсолютно адекватно дает себе отчет в наличии вышеперечисленных моментов, и предпринимает достаточно большие усилия для регулирования проблемных ситуаций.
Заключение
Подводя итоги выполненной работы, можно отметить, что тенденции глобализации мирового развития и стремление Китая не упустить шанс при углублении экономической глобализации направляют использование научно-технических достижений в области новой и высокой техники и технологии для существенного подъема тех промышленных отраслей, которые имеют непосредственное отношение к укреплению экономической мощи страны и ее безопасности. Кроме того, инновации внедряются в отрасли традиционного производства, для совершенствования технического процесса при изготовлении оборудования и внедрении новых технологий для переработки сельскохозяйственной продукции, экономии водных и энергетических ресурсов, отделки хлопчатобумажных, шерстяных и шелковых изделий и т.д.
В Китае понимают, что процессы глобализации не означают равенства и взаимной выгоды. Тем более они не являются гарантией для экономического роста развивающихся стран. Поэтому расширение условий для роста продукции новых и высоких технологий рассматриваются как кардинальный вопрос развития китайской индустрии на новом этапе.
К настоящему времени высокотехнологичные отрасли китайской экономики перешли от начальной стадии к стадии стабильного развития. Центр тяжести в развитии промышленности высоких технологий сосредоточен ныне в таких областях, как электроника и информатика, новые материалы, биотехнология, электромашиностроение, энергосберегающие технологии, медицина и фармацевтика. В 2005 г. продукция высокотехнологичных отраслей КНР достигла 3,437 трлн. ю., при росте на 23,8% по сравнению с 2004 г. Доля этих отраслей в валовой промышленной продукции страны увеличилась с 10,65% в 1996 г. до 27.9% в 2005 г. В 2005 г. на высокотехнологичную отрасль Китая приходилось 19.8% прироста валовой продукции промышленных предприятий.89
Сегодня на долю зон освоения новых и высоких технологий государственного уровня приходится более 50% общей стоимости продукции отраслей новых и высоких технологий. В дельтах рек Чжуцзян и Янцзы, а также в районе Бохайского залива сконцентрирована большая часть высокотехнологичных предприятий, продукция которых конкурентоспособна на мировом рынке.
Для этих зон выработана соответствующая льготная политика, улучшены условия инвестиций, организована система социального обеспечения. Здесь активно создаются китайские акционерные, совместные, основанные полностью на иностранном капитале предприятия высоких технологий. Все предприятия предварительно проходят экспертизу, они должны иметь условия для быстрого начала выпуска продукции, обладать высоким техническим уровнем, показателем высокой добавленной стоимости, сильной рыночной конкурентоспособностью, быть ориентированными на производство экспортной продукции или замену импортной продукции.
Наблюдается значительная динамика в экономическом развитии зон освоения новых и высоких технологий. Валовая промышленная продукция, реализованная 53 зонами освоения новых и высоких технологии, увеличилась с 7,12 млрд. ю. в 1991 г. до 2,896 трлн. ю. в 2005 г. Число высокотехнологичных предприятий, увеличилось с 7 в 1991 г. до 41990 в 2005 г. В 2005 г. общий объем доходов от сбыта продукции всех предприятий, действующих в 53 зонах по освоению новых и высоких технологий, достиг уже 3,442 трлн. ю. — на 25.3% больше по сравнению с показателем 2004 г. На долю этих зон приходится 5.3% общего объема ВВП Китая.
В зонах развития новых и высоких технологий, в частности, в Пекине и Шанхае, быстрыми темпами развиваются высокотехнологичные отрасли, такие, как микроэлектроника, связь, выпуск компьютерной продукции и программного обеспечения, биофармацевтика, производство новых материалов и т.д.
Страна реализует на внешних рынках преимущества своего нынешнего положения «мастерской мира», уверенно резервируя на будущее функции лаборатории, библиотеки, испытательного стенда и т.п. – как представляется, также мирового значения. Перед многими партнерами Китая, включая Россию, встает непростая задача, связанная с определенной информационной асимметрией и инерцией: технических специалистов, владеющих китайским языком, очень мало, а массив знаний, генерируемых в КНР, игнорировать уже нельзя.
Оценивая в общих чертах проблемы китайской науки, можно отметить традиционную приверженность китайцев «родному» месту работы. Нередко сохраняются избыточные межведомственные барьеры. В результате сравнительно низка, по международным меркам, мобильность научных кадров. Планирование и «длинные» научные темы порой лишают исследовательские коллективы необходимой гибкости. Быстро повышаются, но еще отстают от лучших мировых стандартов показатели цитируемости, особенно в общественных науках. Появилась и коррупция в научной сфере.
Эти и другие проблемы науки, разумеется, не остаются без внимания в Китае. Не вызывает особых сомнений и способность их постепенного решения: научные и кадровые заделы последних десятилетий весьма основательны. Не кажутся нереалистичными прогнозы о скором начале массового экспорта Китаем научно-технических кадров. В какой-то мере такие прогнозы можно считать состоявшимися, если иметь в виду масштабы содействия Пекина в этой сфере развивающимся странам.
Приведем выдержку из статьи в «Гардиан» американского климатолога, побывавшего в конце 2014 г. на семинаре в Пекине. Его приятно удивили целеустремленность китайских коллег, их более высокий, чем в США, общественный статус и забота об ученых со стороны государства. «Да, – констатирует Дж. Эбрэхэм, – центр интеллектуальных мощностей явно перемещается в Китай. Эта страна имеет опережающий взгляд на будущее: не только в области чистой энергии и климата, но и информационных систем, здравоохранения, нанотехнологий и в других высокотехнологичных сферах».
По-видимому, справедливо мнение, что современное производство достигло пределов интернационализации. По разным оценкам, от 60 до 80% мировой торговли товарами представляет собой перемещение узлов, деталей, компонентов и готовой продукции в рамках GVC. Даже полностью производимые в отдельных национальных хозяйствах товары, как правило, не могут попасть на внешние рынки без использования в той или иной мере сферы международных услуг. Считается неизбежным и использование в производстве зарубежных технологий – в том числе и тогда, когда товар ориентирован только на «домашнего» потребителя.
В целом несмотря на очевидные успехи в создании «зон новых и высоких технологий», следует отметить, что сфера новых и высоких технологий находится в Китае на одной из начальных стадий развития. Практика последних лет подтвердила эффективность «зон освоения новых и высоких технологий» как формы соединения экономики и научно-технического прогресса для использования возможностей особенно китайских специалистов, обучавшихся за рубежом, создания благоприятных условий для привлечения иностранных капиталовложений, обеспечение постепенной интеграции с мировой экономикой, для повышения международной конкурентоспособности китайскихтоваров.
Для решения данной проблемы необходимо поощрять участвующие в сотрудничестве организации при реализации совместных проектов создавать совместные лаборатории, предприятия и базы для внедрения технологий. В Китае уже создано более ста особых зон по промышленному освоению высокий технологий государственного значения, где ведется высокотехнологичное производство. В течение последних лет,Китай последовательно и целеустремленно формирует научно-техническую базу, рассматривая ее в качестве центрального компонента комплексной мощи. Китаю удалось победить застарелую «советскую болезнь» разрыва между наукой и экономикой и создать эффективную национальную инновационную систему (НИС). В планах Китая в ближайшие годы завершить создание современной НИС, к 2030 году – существенно сократить разрыв с мировым передовым уровнем, а к 2050 году – осуществить индустриализацию нового типа на основе науки и образования в тесной связи с информатизацией и созданием «экономики знаний».
Приморские районы КНР будут и дальше играть ведущую роль в научно-техническом новаторстве, в расширении открытости и в экономическом развитии, но при этом перед ними поставлена задача активно поддерживать развитие центральных и западных регионов страны. В правительственных программных документах отмечается необходимость ускорить формирование научно-технического потенциала западных районов КНР, приоритетно развивать науку, технику и образование, должным образом налаживать работу по подготовке, использованию и привлечению кадров.
Стратегический «План 2006 - 2020» является попыткой правительства создать китайскую модель роста более жизнеспособной, сделать инновации проводником будущего экономического роста. Уже сейчас по основным параметрам, характеризующим развитие науки и техники, Китай стал выдвигаться на передовые позиции, что обеспечивает стабильный рост конкурентоспособности страны. Китай пока еще не стал страной, которая развивается «на основе знаний и национальной инновационной системы». Но он быстрыми темпами движется к этой цели. По данным анализа можно сделать вывод о том, что для дальнейшего повышения уровня и степени научно-технического прогресса, Китай постепенно переходит от краткосрочных, раздробленных, мелких проектов к реализации средних и долгосрочных крупномасштабных проектов.
Список использованной литературы:
[1] Эльджан Габибзаде. Азербайджан и Китай: формы, особенности и перспективы развития взаимоотношений. Баку: Азернешр, 2009, 313 с.
[2] Абу Абдуллах аль-Казвини. Сунан ибн Маджа. Каир: Дар ат-Турас, 1999, 301 с.
[3] Тан Та Сен. Ислам в Юго-Восточной Азии. Гуанчжоу: Институт исследований Юго-Восточной Азии, 170 с.
[4] Ma K.Y. Foreign relations between the PRC and the KSA: the process of establishing and sustaining ralitioships (1936-1986). Florida: University of Miamy. 1988, 67 с.
[5] Goldstein. The Republic of China and Israel, 1911-2003. Israel Affairs, 223-253 с.
[6] Norafidah bint Ismail. The Political and Economic relations of the PRC and the KSA (1949-2010). Exeter: the University of Exeter, 2012, 79 с.
[7]Yitzhak Shichor. The Middle East in China foreign policy 1949-1977. Cambridge: Cambridge University Press, 1980,156 с.
[8] Бехбехани. Внешняя политика Китая в арабском мире в 1955-1975. Лондон: Kegan Paul International, 1981, 57 с.
[9] Lillian Craig Harris. China Considers in the Middle East. London: I.B.Tauris, 1993, 98 с.
[10] Ван, Два Китая и Саудовская Аравия. Beijing: Academic Search Premier, 2012, 63 с.
[11] Пахомова М.А. Китайско-саудовские отношения // Азия и Африка сегодня. – 2013. - № 3. – С.53-57.
[12] электронный ресурс http://www.fmprc.gov.cn/rus/ziliao/
[13] Пахомова М.А. Китайская дипломатия в исламском мире // - М.: ИВ РАН, 2012. Том 2. – С.373-384.
[14] Йетив, Лю Чхулин. Экономика // BBC Monitoring Middle East, 1999. № 2
[15] эл. ресурс http://www.mofa.gov.cn/eng/wjb/zzjg/xybfs/gjlb/2878
[16] эл.ресурсhttp://www.mofa.gove.sa/sites/mofaen/Pages/prints.aspx
[17] http://www.comtrade.mimas.ac.uk/db/dqBasicQueryResults.aspx?
[19] Мясников В.С. Квадратура китайского круга: избранные статьи. Т2/В.С Мясников. – М.: Восточная литература, 2006. – 624 с.
[20] Мясников В.С. Квадратура китайского круга: избранные статьи. Т1/В.С Мясников. – М.: Восточная литература, 2006. – 550 с.
[21] Пахомова М.А. Политика КНР в отношении стран Арабского Востока в контексте энергетических интересов // Ось мировой политики 21в.: обострение борьбы за ресурсы в Азии и Африке - М.: Центр стратегической конъюнктуры, 2012. Том 2. – С.110-130.
[22] Подцероб А.Б. Арабские страны в мировой политике и экономике // Арабские страны Западной Азии и Северной Африки. М.: ИВ РАН 2012. – 25 с.
[23] Пахомова М.А Арабский вектор внешней политики КНР // Бюллетень научно-методических материалов. – М.: ВАГШ, 2014. – С. 123-138.
[25] «Китай в мировой политике». М.: Московский государственный институт
международных отношений (Университет); РОСПЭН, 2001.с 528
[26] Крутских А., Ничков В. «Научно-технологическое направление российской
Дипломатии», 2002 г. с 89
[27] Кузык Б.Н., Титаренко М.Л. «Китай и Россия 2050: стратегия соразвития»
М.: Институт экономических стратегий, 2006. с 656
[28]Ли Чаншунь «Космическая отрасль Китая»//Проблемы Дальнего Востока, 2002 г., №2.
[29] Чудодеев Ю.В. «На глазах меняющийся Китай» М.: Институт
востоковедения РАН, 2008.с 160
[30]Вильямс Д. «Программируемые роботы», NTPress, 2006 г. с 240
[31]«Наука и техника КНР», Межконтинентальное издательство КНР, 2005 г. с 148
[32] Нидэм Дж. «Наука и цивилизация в Китае. Т. 2» Актуальные
проблемы истории китайской философии. М., 1983г.с 61
[33]Ледванов М.Ю. «Современные наукоемкие технологии», издательский дом «Академия естествознания», 2013 г. с 72-74
[34]Варшавский А.Е. «Наукоемкие отрасли: определений, анализ, условия ускоренного развития», М. ЦЭМИ РАН. 2006 г. с 39
[35]Титаренко М.Л. «Стратегия превращения Китая в супериндустриальное государство», М. Памятники исторической мысли. 2002 г. с 200
[36]Ли Цзинвэнь «Научно-технический прогресс и модернизация КНР» Пекин, 1998г.с 360
[37]The Military Balance 2000–2001. / The International Institute For Strategic Studies.London. P. 299.Электронныйресурс http://mitpress.mit.edu/books/middle-east-military-balance-2000%E2%80%932001
[38]«Экономический анализ конверсии оборонной промышленности КНР», “Чжунгодалуяньцзю”, № 39, 1996
[39]«Доклад о развитии промышленности в Китае (1997 г.)», Институт экономики промышленности АОН Китая, Цзинцзигуаньличубаньше, 1997. [40]ХульманА. «Экономическоеразвитиенанотехнологий. Обзориндикаторов»,М. 2009 г.с 30–47.
[41]Gu H., Schulte J. (2005): Scientific Development and Industrial Application of Nanotechnology in China. In: “Nanotechnology: Global Strategies, Industry Trends and Applications».J. Schulte (ed.). N.Y.: JohnWiley&Sons, Ltd. P. 7–24.
[42]Асфаль Р. «Роботы и автоматизация производства», пер. с англ. М.Ю.Евстегнеев и др.,М.: Машиностроение, 1989г. с 448
[43] Воскресенский А.Д. Китай и Россия в Евразии: Историческая динамика
политических взаимовлияний/ М.: Муравей, 2004г. с 600
[44]Иванов А. «Основные направления военной промышленности КНР», М, 2013 г. с 18-30.
[45]Клименко А.Ф. «Перспективы взаимодействия России, Индии и Китая в двустороннем формате и в рамках ШОС: военно-политические аспекты» Военная мысль. 2007г. №6.
[46] « Almamater» (Вестник высшей школы) «Формирование научно-технического потенциала Китая» №2. 2010г.
[47]«Инновация как движущая сила будущего развития Китая» №2. 2010 г.
[48]«Китай и Европа расширят деловое сотрудничество на основе инновационного и открытого мышления», Китайский представитель, 2009, №3.
[49]«Инновации и изобретения. Новый вид экотранспорта» электронный ресурс http://gs1.com.ua/innovaczii-i-izobreteniya.-novyij-vid-eko-transporta.html
[50] Каменов П. «Космическая программа Китая»// Проблемы Дальнего
Востока. 2007. №4
[51] «Космическая программа Китая» электронный ресурс
http://elite-astronomy.narod.ru/pr_china.htm
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 14 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |