- Мать твою, что ты со мной натворил!? – возопил Том и приготовился душить брата.
- Успокойся, завтра ты уже будешь полностью самим собой! – махнул рукой Рик.
- А мои дреды? – простонал Том.
- Да не будь ты бабой! Отрастут еще твои червяки! – фыркнул младший брат и посмотрел на наручные часы с большим циферблатом. – Мы скоро на концерт опоздаем!
- И слава Богу! Меня не увидят мои знакомые! – обрадовался Том.
- В таком виде тебя мать родная не узнает! – хмыкнул Ричард и подкрасил губы.
Как только они вышли из дома, Том услышал…
- Эй, Каулитц, это что, ты!? Охренеть! – к нему подошел его лучший друг Питер.
- Свали отсюда, - прошипел Том и сел в машину брата.
Когда они приехали к концертному залу Кельна, их ждал большой сюрприз.
- Том, и ты здесь? Не ожидал, что ты любишь такую музыку, - холодно улыбнулся Билл и осмотрел Тома. – Что ты с собой сделал? Решил закосить под мрачного представителя готической субкультуры?
Билл, надо сказать, выглядел же просто великолепно в этих одеждах. Черная шелковая рубашка была слегка расстегнута сверху, и можно было увидеть его бледную кожу на грудной клетке. Тут уже никакая пудра не нужна – Билл был сам по себе таким бледным. На шее висела металлическая цепочка, с которой свисал массивный черный клык или коготь – кому что больше понравится. Черные брюки обтягивали неприлично стройные для парня ноги, которые заканчивались ботинками с кованой металлической подошвой. Сверху Трюмпер натянул черный кожаный плащ с рваным подолом, развевавшийся за ним и делавший парня похожим на летучую мышь при каждом шаге. Волосы были гладко расчесаны, а боевой раскрас радовал своей новизной.
- Нет. Провожаю своего младшего братишку, вдруг, его задавят в такой толпе? – Том усмехнулся и приобнял Рика за плечи. – В каком ты секторе?
- Верхняя ложа, - небрежно бросил Билл. – А ты?
- Балкон, - ответил Рик, с подобострастием глядя на сокурсника своего брата.
- Еще увидимся, - Билл снова холодно улыбнулся и исчез в недрах концертного зала.
- Я фигею без баяна, - пробормотал Рик и посмотрел на старшего брата. – Он – вылитый граф Дракула!
- Да, это Билл, - усмехнулся Том и посмотрел на младшего брата. – Ты что, влюбился?
- Еще чего! У меня есть девушка! – фыркнул Рик.
Они вошли в зал и заняли свои места. Атмосфера царила по истине готическая. Рок-виолончелисты на сцене играли свои лучшие хиты, и публика буквально билась в экстазе.
В конце на сцену вышла девушка. Билл узнал ее – Рик слишком много говорил об этом потрясающем дуэте: это была Кристина Скаббиа из группы «Laguna Coil». Слова этой песни Том уже знал наизусть, благодаря Рику, и теперь подпевал вместе со всеми:
- So go on infect me
Go on and scare me to death
I'll be the victim
You'll be the voice in my head
You could give me anything but love
Anything but love…
Поздно вечером парни вышли из концертного зала и направились домой. Том влетел в ванную, снимая по пути с себя всю одежду, и начал смывать с себя всю грязь, копоть, а главное, ненавистную пудру, которая так его мучила до концерта и после – во время он как-то ее не чувствовал. Неожиданно Том почувствовал боль внизу. Болели ноги, внутри сильно покалывало, будто кто-то кусал. Том посмотрел вниз. Голова волка, целиком состоящая из воды, кусала его ноги и заставляла кричать от уже невыносимой боли. Том пытался вырваться из плена этой дьявольщины, но не мог. Его как будто приковало.
- Рик! – Том позвал брата, который мгновенно прибежал.
- Мать вашу, откуда это!?? – Рик смотрел на Тома, который говорил что-то, но сам не отдавал себе отчета, что именно.
- Это Ненависть, а не вода. Ненависть с головою волка проникла в воду и теперь кусает мои ноги. Грядет конец. А за ним – новое начало.
После этого Том потерял сознание, а Рик успел его подхватить. Голова волка исчезла.
-6-
- Том, Том, очнись! Да очнись же ты, мать твою! – Том очнулся от того, что на него кто-то лил буквально литры ледяной воды и отчаянно бил по щекам.
- Где я?..- хриплым после обморока голосом спросил Том и посмотрел стеклянными глазами на младшего брата.
- Очухалась девственница после брачной ночи, - ругнулся тот и брызнул на Тома еще немного воды из-под крана. – Ты дома.
- Рик…что со мной было?...- все так же хрипло спросил Том и посмотрел вниз, на свои ноги. Из них сочилась кровь, как будто кто-то сильно кусал в течение длительного времени. – Что с моими ногами?!
- Я не знаю, что это была за чертовщина, но это точно вопросы не ко мне, - покачал головой брат. – Даже я в такой магии не разбираюсь.
- Так найди мне того, кто разбирается, Рик, у меня ноги все искусаны! Кто меня кусал?! Расскажи, что вообще со мной случилось, черт побери! – возопил Томас, теперь уже полностью приходя в сознание.
- Ты что, совсем ничего не помнишь? – изумился младший брат и закусил губу.
- Если бы я помнил, стал бы я тебя спрашивать, в чем дело? – поинтересовался Том несколько раздраженным тоном.
- Я не знаю, как это получилось, - покачал головой Рик. - Я сидел у себя в комнате и слушал музыку, как вдруг ты позвал меня, крича при этом таким голосом, что я испугался, будто тебя, по меньшей мере, насилуют. Когда я вбежал к тебе в комнату, размахивая кастетом, то увидел, что никто тебя не насилует. Вода приняла облик головы волка и кусала тебя за ноги, а ты не мог выбраться. Вода уже стала красной, но продолжала кусать тебя. И тут ты что-то сказал…
- Что, Рик, вспоминай!! – начал нервничать Том.
- Что-то про ненависть…
- Что именно, я умоляю тебя, не тормози ты, у меня же нервов не хватает на тебя!! – сорвался на крик Каулитц старший.
- «Это Ненависть, а не вода. Ненависть с головою волка проникла в воду и теперь кусает мои ноги. Грядет конец. А за ним – новое начало», - дословно воспроизвел слова брата Рик.
- Бред какой-то…- помотал головой Том и посмотрел на себя в зеркало. – Господи, на кого я похож. Завтра никакого колледжа. Пойду в салон и сделаю себе нормальную прическу, с ЭТИМ я учиться не пойду. Иначе придется вырядиться так, как сегодня на твой чокнутый концерт. Интересно, что там делал Билл…
- Не знаю, но факт в том, что он очень богат, - мечтательно заявил Рик. – Верхнюю ложу себе не каждый может позволить…
- Успокойся, у него могут быть просто знакомые, и он мог пройти по блату, - усмехнулся Том. – Между прочим, ты помнишь свое обещание, которое дал мне при условии, чтобы я пошел на концерт?
- Разумеется, - кивнул Рик.
- Так вот. Данные мне нужны именно на Билла, - строго заявил Том. – Запомни: Вильгельм Трюмпер.
- Проще пареной репы, - усмехнулся младший брат и кивнул. – Завтра по возвращении из салона ты будешь пить кофе и читать информацию на своего зазнобу.
- И никакой он не зазноба, - покачал головой. – Он вполне симпатичен для парня и слишком красив для мужчины, но ты прекрасно знаешь, как я отношусь к парням и вообще к гомосексуализму как к таковому.
- Вот такие-то и становятся пассивными гомиками, - мечтательно посмотрел куда-то вдаль Рик.
- По себе людей не судят! – резко заявил Том.
- А я и не гомик, и даже не бисексуал, - усмехнулся Рик, внимательно посмотрев в необыкновенные глаза старшего брата, от которых все девчонки в округе буквально теряли голову. – Давай-ка я тебе ноги обработаю! – и тот уже полез искать антисептик и бинты, как вдруг…- ДА ЧТО ЗА ЧЕРТОВЩИНА?!?! – заметил, что раны от укусов водяного волка уже зажили, не оставив на ногах ни малейшего следа. – Том…ты в секте никакой не был замешан?
- Что за бред? – усмехнулся Том. – Ты знаешь, как я отношусь к религии в целом, а что уж говорить про секты.
- А с сатанистами не был связан? – настаивал брат.
- Только с тобой, - отмахнулся Том. – Я слишком устал, Рик. Давай решим этот вопрос завтра, я тебя умоляю.
- Ладно. Если что-то случится, и одеяло будет царапаться, рвать и метать, позови меня, ладно? – на полном серьезе попросил брата Рик.
- Хорошо. Я приготовлю чайник. Мы ему им по морде! – засмеялся Том.
- Вот ты все шутишь, а уже дошутился. Просто так ничего не бывает, и я считаю, что это был знак! – и Рик вышел из комнаты брата…
Он шел по улице и курил «Dunhill Ultra» мелкими затягами. Он всегда курил их после того, как совершит убийство. Можно сказать, это был фирменный жест, дань своим жертвам. Разумеется, окурки мгновенно самоуничтожались, иначе полиция выследила бы его. Хотя…как можно выследить того, кто не оставляет за собой следов? Когда он человек, он существует как все в течение дня – от рассвета до самого заката. Как только солнце садится за горизонт, наступает время Ночи, и Ночь так прекрасна, что хочется петь.
Опять какая-то девчонка. Теперь уже в подворотне сразу после концерта. Разумеется, заманить ее туда ничего не стоило. Буквально ноль усилий. Ну, позвал пару раз фирменным, цепляющим за самые глубины души Зовом. Ничего же от этого не случится. Тем более, так хотелось есть. Он не боялся, что его разоблачат. Он вообще ничего и никого не боялся.
Сегодня ночью он дал Тому знак. Знак о том, что стоит остерегаться. Грядет новое начало, но вот кто станет его основоположником – тут уже никаких сомнений не оставалось. Томас слишком слаб. И слишком неопытен. Он как ребенок, который пытается найти дорогу к матери, руководствуясь своими эмоциями. На одних эмоциях далеко не уйдешь. Нужно жить и разумом. Только он может подсказать, куда сделать шаг и какой же поступок будет правильным. А эту девчонку завтра утром найдут и, разумеется, покажут в утренних новостях.
Билл вытащил из кармана плаща массивный черный медальон на длинной посеребренной цепочке. Открыв его кончиком ногтя, он долго смотрел на фотографию внутри.
- Много лет прошло, правда, Томми? – криво ухмыльнулся Вильгельм. – Целое тысячелетие. А ты все тот же, хотя стиль совсем немного изменился. Тогда у тебя были просто завязанные в хвост длинные волосы, а теперь эти дреды, или как ты там их называешь. Пришло время нам снова вспомнить былое. Тысячу лет назад я убил тебя. Ты тогда долго мучился и шептал мне слова любви. Я хочу ощутить это снова…И в этот раз ты станешь моей последней жертвой, любовь моя. Радость и горечь твоей смерти. Наслаждение твоим убийством. Сладостное ощущение, когда тянет под ложечкой, при виде твоей крови. Не правда ли, тебе это нравится? Я помню, как долго и сладко я пил твою кровь. И ты стонал подо мной в тот момент. Ты был Избранным, я помню это. И сейчас ты снова – он.
Билл закрыл медальон и направился на крышу того дома, где сейчас мирно спал Том. Однако его ждал сюрприз по пришествии.
- Здравствуй, Вильгельм, - глухим эхом прозвучал голос.
- Пророк? Что ты хочешь от меня, глупый старик? – усмехнулся Билл и снова закурил, несмотря на начавшийся дождь.
- Тебе нечего здесь делать. Этот мальчик невинен. Твой знак сегодня чуть не навредил ему! Это было очень неосторожно с твоей стороны! – ответил старик.
- А ты? Чем ты лучше? Кто всадил ему мысль про новое начало? Разве это был я? – продолжал ухмыляться Билл.
- Не тронь его. Найди себе другую цель, - прошептал старик и исчез.
Билл посмотрел на ночное небо.
- Только ты меня всегда понимала, луна. Только ты знала о том, что я чувствую и каково мне. Спокойной ночи, Томми…- прошептал Билл и, взмахнув плащом, исчез.
-7-
Эта ночь не могла закончиться для него так быстро. Убийство, встреча с Пророком – и все? Неужели у него не было никаких дел, кроме этого? Очевидно, были.
«Когда я закрываю глаза, я вижу тебя. Ты совсем другой, не такой, как сейчас. Но внешне почти не изменился. Помнишь, тогда мы считали, что весь мир будет у нас в руках, и никто не помешает нам и нашей любви. Такой сладкой, пленительной и запретной…Помнишь? Нет…Сейчас ты ничего не вспомнишь, даже под страхом смерти. Сейчас я для тебя – твой сокурсник, гроза всех девчонок в колледже и твой соперник. Соперник не в любовном плане, не в жизненных позициях, а соперник потому, что я банально стану лучше тебя. И учителя будут хвалить меня и ставить тебе в пример. Ты будешь злиться, сжимать кулаки и ненавидеть меня и весь мир. Твоя ненависть будет кусать меня так же сильно, как голова волка, состоящая из воды, предмет моей магической гордости, тебя. И неизвестно, что будет больнее. Вот только я теперь этой боли никогда не почувствую. Как и не почувствую уже той любви, что была между нами. За столько лет мое сердце полностью превратилось в кусок льда и отмерло. Ненужный орган, не правда ли? Особенно для такого, как я…»
Он вытащил пачку сигарет и уже в четвертый раз за эту ночь чиркнул огнивом зажигалки, прикуривая длинную классическую сигарету. Тонкие «спички» Билл не переносил на дух, хотя, с его женственным телосложением и внешним видом, они были более ожидаемы. Кажется, в научной сфере сейчас его внешность имеет свое собственное название – андрогин. Что же. Хоть горшок. Плевать. Плевать, как и много лет тому назад, когда он подводил глаза лункой.
«Я помню твой смех, спустя тысячу лет, но так, будто он звучал две секунды тому назад. Все тот же заливистый, заразительный, а, когда ты нечаянно хрюкал, к твоему смеху присоединялся еще и мой. Ты был настоящим ангелом. Жаль, что я встал на сторону дьявола…» - горестно подумал Билл и снова глубоко затянулся.
«Я до сих пор помню, как это произошло. В нашем городе всегда было неспокойно, потому что уже много лет ходила легенда о вампирах – детях тьмы, которым нынешние готы, и даже твой младший брат, так усердно хотят подражать. Однако я ничего не боялся. Мы с соседскими парнями собрались идти в замок, который стоял на другом конце реки, чтобы узнать, правда это или нет, и напрасно ли старейшина держит весь город в страхе. Я до сих пор помню твои слова, с которыми ты отговаривал меня идти. Ты умолял меня, проклинал, угрожал тем, что разорвешь наши отношения, но я тебя не послушал. Что и говорить, мне было 18 лет на тот момент. Слишком силен был еще не прошедший тогда подростковый максимализм, желание покрасоваться перед тобой и доказать всем – а, прежде всего, самому себе и тебе, что это на самом деле только легенда. Глупые слухи. В итоге тех мальчишек нашли мертвыми, а я…Я был единственным, кто выжил. Бледный, как смерть, почти полностью обескровленный и жаждущий укусить. Я был похож на маленького волчонка, у которого только что прорезались зубки. Ты так и называл меня – «мой волчонок», а иногда – «моя мышка»…
Меня изгнали из города, как источник массовых бед и несчастий. Когда я где-либо появлялся, обязательно что-то случалось. Но ты любил меня, несмотря на то, что я не послушался и все же пошел в это проклятое место, и даже пошел за мной в ссылку, не боясь, что я могу быть опасен в первую очередь для тебя. Спустя некоторое время меня начали мучить кошмары, и я отдалился от тебя, как от главного их источника. Каждую ночь мне снилось, как мы занимаемся любовью, и я убиваю тебя. Я кусаю твою сильную красивую шею и пью кровь. О, этот божественный солоноватый вкус, с которым не сравнится никакое вино многолетней выдержки. Я до сих пор его помню, как самое святое, что было между нами. Ты, сам не зная того, что за этим грядет, подставил мне шею и сказал: «Я хочу быть таким же, как ты, Билл. Сделай это…» И я кусал твою кожу и пил кровь.
Ты не знал причины своей гибели, мой бедный Томми, я сам узнал, в чем дело, только спустя несколько дней после твоей смерти. Когда я, усталый и ненавидимый самим собой, вновь встретил того вампира, который инициировал меня, оказалось, что я должен был укусить тебя. Это было моим предназначением. Оказалось, что ты – Избранный. И в тебе было столько энергии, что хватило бы на то, чтобы обеспечить аурой целый мир. А я…Я был создан для того, чтобы подавить эту энергию, иначе баланс бы нарушился.
Со временем, как темное существо, я научился ненавидеть тебя – такого светлого и чистого, даже после твоей смерти. Мне казалось, что ты был сам ангел, которого я лишился, отдав свою кровь и бессмертную душу тому вампиру, который сделал меня подобным себе…сделал чудовищем…Я и до сих пор ненавижу тебя, любовь моя.
Все случилось именно так, как видел я во сне. Ты просто взял меня за руку и посмотрел мне в глаза. «Я хочу тебя, Билли… - прошептали твои губы. – Хочу, как никогда до сих пор…» Разве мог я тебе отказать?...Отказать своему любимому человеку, который пошел за мной в огонь и в воду, отрекся от семьи, мечты, жизни – все ради меня одного…Это было невозможно…А ты уже тем временем нежно касался своими бархатными губами моих ледяных губ, срывая с них тяжелые вздохи. Я мягко разорвал поцелуй и посмотрел в эти прекрасные удивленные глаза, нынешний обладатель которых не сможет передать всех тех чувств, как бы он ни старался. «Я тоже хочу тебя. Но хочу заняться с тобой любовью…- прошептал я. – Иди ко мне…» И я лег на кровать, расстегнув пару пуговиц на рубашке, чтобы завести тебя. Разумеется, мой хитрый трюк мгновенно сработал, и я, спустя считанные доли секунды, увидел твои голодные от страсти глаза, внутри которых отражались мои собственные, покрытые ледяной пеленой.
Дрожащими от желания руками Том расстегивал на мне рубашку и стягивал брюки, как будто боясь порвать такую ненужную в этот момент ткань. Такими же дрожащими руками я делал аналогичные движения, не спеша и боясь чего-то именно в этот раз. Наконец, мы оба остались полностью обнаженными, и он прошептал: «Билли…ты прекрасен, любовь моя…» С этими словами он припал к моей шее горячими от желания губами. И даже мой могильный холод не мешал мне почувствовать его тепло.
«Возьми меня…во мне больше нет сил терпеть…» - прошептал я, изнывая от страсти, когда его губы уже ласкали мой напряженный фаллос в то время, как три идеально ровных близнеца правой руки скользили в моем лоне, совершая поступательные движения, попадая в такт губам Тома. Я стонал и извивался под ним, будучи готовым сойти с ума от того, что он вытворял со мной.
Наконец, Том оторвался от моего налитого кровью и спермой члена и посмотрел мне в глаза: «Вот таким я тебя и люблю. Ты такой холодный и горячий…» - последнее слово он прошептал с секундной паузой. Его сильные руки заскользили вниз по моим бедрам и подхватили ноги под колени. Том закинул мои ноги себе на талию, заставляя обхватить ими его талию, тем самым позволяя нам ближе прижаться друг к другу. С еле слышным шепотом «Билли, я люблю тебя» он вошел в меня и начал сразу же двигаться.
С его губ срывались тихие нежные стоны и томные вздохи. Каждой клеточкой своего тела я чувствовал, как он сильно любит меня. Мы на самом деле занимались любовью. Это не было звериной похотью. Но тут он прошептал эти страшные слова: «Я хочу быть таким же, как ты, Билл. Сделай это…»
И я кусал. Я рвал поистине нежную кожу клыками, деформированными и удлиненными. Ты стал для меня всем в тот момент. Мог ли я думать о том, что даже той львиной доли крови, которую я оставил в твоем организме, с трудом оторвавшись от тебя, будет мало, и ты будешь мучительно долго умирать на моих руках, умолять меня, чтобы я прекратил твои мучения.
«Билли, я не виню тебя. Я люблю тебя, слышишь? Люблю. И всегда буду любить, мой волчонок. Ты – самое дорогое в моей жизни…Я так люблю тебя, что хочу умереть поскорее, лишь ты не мучился от того, что видишь, как я умираю. Допей меня, Билли. Допей мою кровь и сохрани нашу любовь навсегда. Спустя столетия и тысячелетия. Спустя дни и годы. Сохрани это в своем сердце. И сохрани мой медальон, чтобы хоть что-то напоминало тебе обо мне…» - ты с трудом снял со своей шеи агатовый медальон на тяжелой цепочке и умер…Я не мог плакать. У вампиров нет слез. Я открыл медальон и проклял себя в тот момент. Наша фотография. Ты и я. Нежно прижимаюсь к тебе и так и хочу посмотреть снова в твои глаза в то время, как нас фотографируют. Этот снимок – все, что осталось от тебя прежнего, Томми…»
Билл посмотрел на небо. Через пару часов взойдет солнце, рассвет позолотит верхушки деревьев, и начнется новая жизнь.
«После того, как я встретил того вампира – имени я до сих пор не узнал – ко мне пришел старик. Пророк. Он вошел в мой дом неожиданно. Я сидел и молча смотрел на твой серебряный крест, лежащий на моем столе. Я хотел надеть его, чтобы умереть и больше не чувствовать того, что я чувствовал. Но Пророк остановил меня. Он сказал: «Глупое дитя, ты напрасно убиваешься. Он еще вернется. Нескоро, но вернется…» и исчез. А я остался. Я посмотрел в окно, и гнев обезобразил мое лицо, и я позвал старика назад. Тот пришел, и я задал ему вопрос: «Если он вернется – мне придется снова убить его?» - «Да», - кивнул Пророк. - «Что мне сделать для того, чтобы не убивать его?» - «Умереть самому», - последовал ответ. Я смотрел на Пророка и не мог понять, почему он так говорит. Неужели мы с Томом предназначены для того, чтобы убить друг друга?
«Грянет новое начало…и ты почувствуешь это, Вильгельм, - был мне ответ. – А сейчас…живи. Живи и радуйся жизни. Вы еще встретитесь, я обещаю…» - и старик ушел.
Я был готов провалиться сквозь землю, совершенно ничего не понимая.
Девятнадцать лет назад ко мне снова пришел Пророк и сказал, что время настанет через определенный срок, а теперь я и сам знаю, что время настало. Девятнадцать лет поисков, путешествий, надежд и мечтаний. И теперь, когда пришло время, я нашел его. Я буду так близко, что он сам не устоит передо мной. И я буду так далеко, что он не почувствует меня. Он будет любить меня так, что у меня будут подгибаться колени, когда я увижу его пламенный взгляд. Он будет ненавидеть меня так, что захочет убить при первой же встрече. А я буду хотеть убить его…Мой главный враг. Любовь всей моей жизни. Моя последняя жертва. И это будет последняя битва…»
Билл вновь посмотрел на небо и улыбнулся, хотя сейчас нестерпимо хотелось плакать. Он снова вытащил медальон из-под одежды и долго глядел на старую фотографию в черно-белых тонах.
- Спи крепко, Томми…- прошептали ледяные губы, и вампир растворился в воздухе.
-8-
Для Тома эта ночь тоже не прошла даром. После того, как брат вышел из спальни и закрыл за собой дверь, Том, успокоившись, лег на кровать и положил руки под голову, невидящим взглядом изучая идеально белый потолок. В отличие от брата Тому не понравилась идея с натяжными потолками и ночным небом, и он собственноручно отделал побелкой свою кровлю. Постепенно к молодому человеку пришел сон, и Томас погрузился в царство Морфея.
- Я шел по какому-то темному коридору, и передо мной открылась дверь. Дверь в комнату. Честно говоря, мне было страшно ее открывать – она вся светилась каким-то светом…таким ангельским и чистым…Но все же я рискнул. Я открыл эту дверь, и передо мной открылось такое зрелище: я и Билл занимались любовью, лежа на какой-то очень старой, таких сейчас уже не делают, кровати. Причем то, что мы занимались именно любовью, никаких сомнений не оставляло. Эти нежные летящие прикосновения, касания губ, ласка и нежность во взгляде – все свидетельствовало о нежных отношениях между нами. Надо сказать, выглядел я по-другому. Мои волосы были завязаны в хвост, но то, что это были именно волосы, мне даже приглядываться не пришлось – мелкие волоски струились по обнаженным плечам. Билл был тоже немного другой – такой нежный, счастливый, в его взгляде читалась любовь. Он был так же бледен, как и сейчас, а глаза были не карими, а голубыми как ясное небо, но в них плавали кусочки льда.
«Я хочу быть таким же, как ты, Билл. Сделай это…»- прошептал другой я и настойчиво посмотрел в глаза Билла. В голубых глазах моего любовника появилось сомнение, но все же тот припал губами к шее того меня. Сверкнули два идеально ровных белоснежных зуба, и я проснулся в холодном поту…- рассказывал Том, сам поражаясь своему красноречию. Он уже давно так не говорил.
Рик посмотрел на старшего брата и зевнул:
- Ты разбудил меня в шесть часов утра только для того, чтобы рассказать, как переспал с вампиром? И то во сне. Это не впечатляет, Томас, хотя твоя речь была полна средств художественной выразительности, но все равно не впечатляет. После того, что с тобой случилось в ванной, совсем не впечатляет.
- Но я был такой…другой…более мускулистый, более взрослый…совсем другой, Рик, понимаешь? Может, это было мое прошлое, понимаешь?
- Я понимаю, что тебе банально приснился сон, и если ты не хочешь, чтобы я тебя убил за мой дивный, но бесцеремонно прерванный тобой сон, то лучше скройся на кухне и свари мне кружку горячего кофе, - раздраженно заявил брат и отвернулся от Тома, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Том виновато посмотрел на младшего брата, бурчащего что-то в подушку. На самом деле, он поступил некрасиво, прервав сон Рика – тот уже очень давно нормально не спал. После разрыва с предыдущей девушкой у парня началась депрессия. Поднималась температура, появились частые обмороки и прочее, что мешало нормальному существованию. Мама ни о чем не знала – Том умело прикрывал братца, но все же заставил того сходить ко врачу. Почти месяц Рик просидел на антидепрессантах и сумел восстановиться. Однако сон вернулся нескоро, и врач прописал еще и сильное снотворное. Вот уже неделю, как Рик прошел курс лечения им и начинает восстанавливать способность самому входить в состояние длительного сна, без лекарственного вмешательства.
Том стоял на кухне и делал кофе, как брат вошел на кухню, позевывая и пошатываясь, с трудом приходя в сознание.
- Садись. Сейчас еще завтрак сделаю, - тихо и заботливо сказал Том и поставил перед младшим братом чашку с кофе. – Тебе все равно через полчаса вставать, так что не переживай, не так все и плохо, как кажется.
- Но полчаса во сне с Дженнифер не могут быть плохи, согласись! Ой…- и Рик резко покраснел.
- Да ладно, кто из нас не занимался любовью во сне, - ухмыльнулся Том и посмотрел на пунцового от смущения младшего брата.
- Ты прав. Даже ты занимался, - усмехнулся Рик.
- Я не уверен, что это был я. По крайней мере, не я собственной персоной, - вздохнул Том и сделал глоток кофе. – Так что не считается.
- Кстати, Том, я уже пробовал пробить данные на этого твоего Билла, - и Рик протянул брату абсолютно чистые листы формата А4.
- Что это значит? Это же…
- Пустая бумага, - кивнул Рик. – Так же пустая, как и база данных. Нет там никакого Билла Трюмпера. Студента там тоже такого нет. Вообще нет никого с такой фамилией.
- Ты что мне хочешь сказать? Что…
- Что такого человека не существует в природе, и тебе следует быть с ним поосторожнее, - закончил Рик и сделал большой глоток кофе.
Том внимательно посмотрел на брата и предположил:
- Может, он просто недавно приехал? И еще не успели внести его данные в общую базу?
- А может, ты просто пораскинешь мозгами и вспомнишь, что в местной базе я уже сто лет как не копаюсь? – съязвил младшенький.
Это было правдой. Теперь всякий раз, когда Тому или же самому Рику нужно было найти кого-то – чаще всего, ради прикола – через отцовский компьютер Рик и его приятель Волтер залезали в мировую базу данных. Только вот теперь не прикол. И шутки здесь, надо сказать, будут неуместны.
- Доброе утро, - усталый и небритый Йорг Каулитц зашел через заднюю дверь в дом.
- Привет, па, - Том посмотрел на отца и покачал головой. – Видок у тебя неважный, надо сказать.
- Не язви, сын, - покачал головой мужчина. – Ужасное убийство, ужасное. Рик, больше никаких концертов. Том, тебя это тоже касается.
- НО ПОЧЕМУ!?? – в один голос воскликнули братья и даже в одно время подскочили с высоких стульев.
- Потому что. Потому что опять убили девочку. После концерта. Завели в подворотню и прокололи шею два раза. Та была полностью обескровлена. Никаких следов преступника не найдено. Я не знаю, как мы будем его ловить, - покачал головой мужчина и налил себе кофе.
- Мне показалось, или мой любимый муж дома? – на кухню вышла сонная Симона и поцеловала Йорга в колючую щеку.
- Папа, но мне казалось, что ты говорил что-то там про священников, - вспомнил Рик и посмотрел на отца.
- Да. Отец Рейнхарт уже летит сюда. После того, как мы встретимся в аэропорту, нам нужно будет поговорить с ним. Вполне возможно, что он что-то знает об этом убийце, - вздохнул Йорг и сделал глоток кофе.
Том посмотрел на отца и тенью скрылся в своей комнате, доставая из потайного места деньги на парикмахерскую. Безбожные кромсания Рика нужно было как-то исправлять, и помочь тут мог только профессионал.
- Алло, детка? Привет, это я. Да нет, ничего особенного, просто бы хотелось, чтобы ты меня немного видоизменила после нападения моего брата на мои несчастные дреды, - и Том театрально всхлипнул.
Девушка на другом конце провода рассмеялась:
- Чем я тебе могу помочь?
- Я приеду в салон, и ты посмотришь, что с ЭТИМ можно сделать, договорились? Ну пока. Целую, – и Том положил трубку.
-9-
Сразу после разговора с «деткой», имени которой Том, разумеется, не помнил – много чести – молодой человек пулей слетел по лестнице и направился к входной двери, пока родители были слишком увлечены разговорами друг с другом.
- А ну стоять! – его придержал за плечо младший брат. – Ты далеко?
- Я в салон, не могу же я появиться с такими лохмами в колледже! Все подумают, что я влюбился в этого, как его…
- Билла, - с улыбкой подсказал брат.
- Вот-вот. В него самого. И поэтому я сделал себе такую же прическу, как и этот вампирообразный гомосексуалист, - усмехнулся Том.
- Пойдем, я провожу тебя до угла, а там разойдемся, - кивнул Рик. – А то как-то неправдоподобно выйдет: обычно мы уходим вдвоем.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |