Год назад суперзвезда Том Каулитц загадочно исчез, и репортер Билл Трюмпер собирается выяснить, почему. 1 страница

Год назад суперзвезда Том Каулитц загадочно исчез, и репортер Билл Трюмпер собирается выяснить, почему.

Ретеллинг сказки "Красавица и Чудовище".

Название: Beast

Автор: PoorMedea

Перевод: Jane Banks

Бета: LiebchenHerz

Жанр: AU, CreatureFic, First Time

Пейринг: Том/Билл

Рейтинг: NC-17

Размер: 13 глав + 2 эпилога

Статус: закончен

Разрешение на перевод: отозвано.

Оригинал: удален из сети.

От переводчика: сказку "Красавица и Чудовище" переводчик не читал, одноименный мультфильм не смотрел ("Аленький цветочек", думаю, не в счет), так что с чистой совестью отказывается воспринимать эту историю как ретеллинг, чего и вам советует.

Предупреждение: Еще раз посмотрите на баннер, а затем обратите внимание на графы пейринга и рейтинга. Считайте, что вы предупреждены xD

РАЗМЕЩЕНИЕ ПЕРЕВОДА НА ЛЮБЫХ РЕСУРСАХ БЕЗ СОГЛАСИЯ ПЕРЕВОДЧИКА ЗАПРЕЩЕНО.

1. На охоте

Том оглядел лежащее в его постели тело и скривился в отвращении. Зарывшись лицом в подушку, девушка растянулась рядом с ним, съехавшее покрывало позволяло рассмотреть плавные изгибы ее тела. Но, глядя на нее, Том не чувствовал ничего, кроме раздражения. Он терпеть не мог видеть женщин на следующее утро.

- Просыпайся, - проворчал Том, грубо толкая ее в плечо.

- Ммм? – девушка сильнее зарылась лицом в подушку. Том закатил глаза.

- Просыпайся, я сказал!

Он толкнул сильнее, выпихивая ее из кровати. Вскрикнув, девушка приземлилась на ковер. Моментально придя в себя, она медленно села, поднимая взгляд на Тома.

- Какого хрена? – недовольно спросила она.

Том усмехнулся.

- Выметайся.

- Что?

- Что слышала. Катись к черту из моего номера. Я, должно быть, вырубился, раз позволил тебе остаться вчера ночью, но я не имею ни малейшего желания тебя видеть.

Все еще завернутая в простыни на полу, девушка изумленно на него уставилась.

Том только покачал головой, замечая глупое выражение ее лица. Это было самое неприятное в сексе с группиз – они всегда думали, что являются для него особенными. Черт, да он забывал их лица, как только они покидали его номер, не говоря уже о бесполезных элементах биографии, которыми они почему-то считали необходимым с ним делиться.

- Ты… ты свинья! – гневно воскликнула она, беспомощно озираясь в поисках одежды.

Том безжалостно расхохотался.

- И это говорит мне та, которая сидит на полу абсолютно голая, как животное.

Девушка прожгла его взглядом. Вся ее красота исчезла под размазанным вчерашним макияжем и набежавшей на лицо тенью. У Тома свело желудок от отвращения. Именно из-за этого он никогда не позволял им оставаться на ночь.

Он отвернулся от нее, спокойно принимаясь листать меню обслуживания номеров. – Побыстрее, - бросил он, слушая, как она суетится вокруг, собираясь, - пока я не вышвырнул тебя отсюда раздетой.

Том усмехнулся своей же идее, размышляя, заказать на завтрак яичницу или вафли.

- Ты отвратителен, - прошипела девушка ему в спину. – И ты об этом пожалеешь.

Он повернулся, смеясь ей в лицо. – Я ни о чем не жалею.

- О, поверь мне, - зло произнесла она, угрожающе сощурившись, и выбежала прочь из номера.

Том закатил глаза. И чего он все время выбирает каких-то ненормальных? Жутко голодный, он потянулся к трубке, решив, что будет и яичницу, и вафли.

Пустой желудок заурчал, и он торопливо набрал номер.

***

- Билл! – с взволнованной улыбкой на лице, редактор Билла поспешил к его столу. Билл скользнул по нему потрясенным взглядом: увидеть Дэйва таким счастливым можно было крайне редко. Обычно он лишь неистовствовал насчет сроков.

- Да? – Билл откинулся на спинку, лениво постукивая по столу карандашом. Он уже закончил статью для обложки этого месяца, и неделя перед выпуском журнала в печать грозилась быть бесполезной и скучной.

- У меня для тебя статья всей твоей жизни! – сказал мужчина, театрально роняя папку на стол перед Биллом.

- Да? – с возрастающим интересом в голосе повторил Билл. Он посмотрел на папку, не решаясь заглянуть в нее без разрешения Дэйва.

- Мы нашли Тома Каулитца.

Билл с по-идиотски отвисшей челюстью уставился на своего редактора. Довольный такой реакцией, Дэйв ухмыльнулся.

- Ты шутишь? - наконец, прохрипел Билл, возвращаясь взглядом к папке. Пластиковый прямоугольник в миг стал в тысячу раз привлекательнее.

- Так странно, мы получили анонимное сообщение…

Билл выгнул бровь. Они же «Роулинг Стоун», а не «Таймс», они не имели дел с анонимками.

- Знаю-знаю. Но мы все проверили, - продолжил Дэйв. – Он скрывается в древнем особняке в полной глуши.

- Почему? – спросил Билл. Они пытались выяснить это больше года. Почему кто-то вроде Тома Каулитца ни с того ни с сего решил исчезнуть?

- Выяснить это – твое задание, - Дэйв кивком указал на папку, наконец-то давая разрешение ее изучить. – Твой самолет вылетает сегодня.

Билл рассеянно кивнул в ответ, полностью сосредоточившись на материалах: подборка новостей из газет об исчезновении Тома – все это он видел миллион раз – и клочок новой информации. Адрес.

***

Когда Билл поднимался на борт самолета, в его венах пульсировала тревога. Не из-за полета – иногда он даже шутил, что в воздухе проводит больше времени, чем на земле, – а из-за статьи. Она могла сделать его карьеру. Она предполагала реальный репортаж, а не посиделки с очередной сиюминутной звездой-пустышкой, где вновь придется притворяться, будто вникаешь в однообразную, одобренную Диснеем, муть.

Билл любил музыку, но еще не забыл о своих прежних стремлениях, о том, как в колледже мечтал покорить мир. Эта статья предлагала ему, по крайней мере, узнать, что такое настоящий репортаж, и одно это разжигало нетерпение.

Он устроился на своем месте, с облегчением отмечая, что соседнее сидение пустует. Оглядев салон самолета, он пришел к выводу, что мало у кого имеются причины лететь в никуда. Вероятно, именно это и привлекло Тома Каулитца.

Билл хмурился, покидая самолет и садясь в такси, его мысли были заполнены бывшим музыкантом.

Том Каулитц был солистом и гитаристом популярнейшей в мире группы. Билл покачал головой, зная, что подобные слова не были преувеличением. Они возглавляли каждый чарт, выигрывали каждую награду. Все, что они выпускали эти пять лет, превращалось в золото. Или, в данном случае, в чистейшую платину.

А потом он просто исчез.

Буквально. Он не ушел из группы или взял перерыв. Это не было падением в глазах общественности или закатом карьеры. Группа катала тур в поддержку последнего хитового альбома и должна была выступить хэдлайнером на MTV VMA. Но Каулитц просто не появился.

Его менеджеры запаниковали: он был объявлен в международный розыск и считался пропавшим без вести. Билл понял, что это серьезно, когда подключилась полиция - они разыскивали человека, о местонахождении которого на самом деле не знал никто. Даже его служба безопасности не могла с ним связаться.

Расследование закончилось так же внезапно, как и началось. Каулитца так и не нашли, но полиция уверила общественность, что он жив. Кто-то узнал, где он, и что он в порядке, но не распространялся на эту тему. Как и сам Каулитц.

Полнейшая радио-тишина.

Группа попыталась двигаться дальше. Они взяли нового солиста, нового гитариста, но это было не одно и то же. Каулитц был не просто талантлив, в нем, бесспорно, было что-то, что притягивало толпу, делало альбомы хитовыми, заставляло девочек сходить с ума. Тур был отменен, награды больше не текли в руки, и остальные участники группы прекратили дело. Всего несколько недель назад они объявили о распаде, двое из них собрали свою группу, а остальные занялись сольными проектами. Но Билл не возлагал на них особых надежд. Без Каулитца они ничего из себя не представляли.

А теперь это. Билл еще раз взглянул на адрес. Том Каулитц, скрывающийся в каком-то старом доме, отказывающийся видеться с кем-либо. И Билл собирается его разговорить.

От возбуждения в висках застучал пульс.

***

Пыль облаком вилась вокруг автомобиля, и Билл скрипнул зубами, когда машина подпрыгнула на грунтовой дороге. Казалось, маленький городок, в котором он взял машину напрокат, остался уже в миллионе миль позади, а он все продолжал ехать и ехать дальше по необжитой дикой местности. На его пути не встретилось ни одного дома, и, в тысячный раз сверившись с записанным адресом, он начал волноваться. Потеряться в глуши совсем не хотелось, хоть из головы и не выходил саундтрек Избавления*.

Ощущая приближающийся приступ паники, Билл заметил указатель - покосившийся и блеклый, но все же разборчивый. Он облегченно выдохнул, увидев название улицы Каулитца. «Слава тебе, Господи».

Билл осторожно свернул на нужную улицу, еще более узкую и разбитую, чем та, по которой он ехал последнюю дюжину миль. Еле плетясь по проселочной дороге и щурясь перед собой, он разглядел на горизонте какую-то тень.

Наконец, подъехав достаточно близко, он понял, что это дом, огромный ветхий особняк. Билл мог сказать, что когда-то он был красивым, но теперь потемневшая краска облупилась, а просевший балкон над крыльцом делал очевидным, что на второй этаж подниматься совсем не безопасно. Упавшее дерево проломило часть крыши и осталось гнить на том же самом месте, никем не потревоженное.

Билл нахмурился. С чего бы до ужаса богатому Тому Каулитцу жить в подобной развалине?

Он заглушил мотор, на всякий случай сверяясь с адресом еще раз. Это казалось невероятным, но ошибки быть не могло. Засунув бумажку в сумку, он вылез из машины под плавящую южную жару. Поморщившись, чувствуя, как от влажности завиваются концы волос, и с трудом вдыхая густой воздух, Билл пошел к дому. Он успел вспотеть, пока добрался до входной двери, и издал недовольный стон. «Билл Трюмпер не потеет».

Он пересек широкую веранду, переступая через выломанные половицы и бросая взгляд на сиротливо покачивающиеся на ветру качели справа от себя. Билл расправил плечи, словно это могло помочь ему почувствовать себя увереннее, и сделал глубокий вдох, прежде чем поднять руку и постучать.

Стук эхом прокатился по дому, и Билл нахмурил брови. Это место казалось нежилым. Черт, да оно выглядело нежилым. Он убьет Дэйва, если окажется, что он проделал путь сюда зря.

Билл постучал снова, на этот раз сильнее, и задержал дыхание, прислушиваясь к звукам внутри. Но не услышал ничего, кроме тихого шелеста листьев на деревьях, подхватываемых легким ветерком, словно предлагающим временное избавление от жары.

Билл уже собирался вернуться к машине, когда уловил изнутри дома какой-то шум. Он остановился, поднимая голову и вслушиваясь.

Ничего. Но он был уверен, что ему не послышалось. Сверху раздался какой-то скребущий звук… Со второго этажа, может быть?

Он спустился с крыльца и взглянул наверх, всматриваясь в разбитые окна, будто пытаясь разглядеть чье-то лицо. Мысленно он признался себе, что если бы из пустого темного окна на него действительно кто-то смотрел, то он бы, скорее всего, обделался от испуга. Но, конечно же, там ничего не было. Только гниющий балкон и темные стекла.

Однако Билл привык доверять своим инстинктам – он не сомневался, что что-то услышал. Пытаясь усмирить беспокойные нервы, он вернулся к двери и нажал на ручку. Дверь с надрывным скрипом распахнулась, и Билл отскочил назад, чувствуя колотящееся в горле сердце.

Но ничего не произошло. Он через силу усмехнулся собственной глупости и сделал шаг вперед, вглядываясь в темноту дома.

- Эй? – нерешительно позвал Билл еле слышным голосом. Он прочистил горло и позвал снова. - Есть кто?

Его голос тихо отразился от стен, и Билл уставился в темный проем двери, давая глазам привыкнуть ко мраку. Насколько он мог разобрать, сразу за дверью было большое фойе с ведущей наверх широкой лестницей. Она казалась такой ветхой, что вряд ли выдержала бы вес человека.

Билл не решался войти в дом, опасаясь быть обвиненным в незаконном проникновении. Он стоял, упершись носками ботинок в порог и чуть склонившись в прохладный полумрак.

Он хотел позвать еще раз, когда легкий шум заставил его замереть. Он напряг слух, еле-еле улавливая странный клацающий звук наверху лестницы. Не дыша, он впился взглядом в темноту второго этажа. Там… там кто-то был?

Билл отшатнулся, резко выдыхая. Он мог поклясться, что там что-то двигалось. Сердце бешено бухало в груди, он снова шагнул вперед, не сводя глаз с темного проема распахнутой двери.

- Я могу вам помочь?

- Твою ж мать! – вскрикнул Билл и обернулся, встречаясь взглядом с невысокой пожилой женщиной.

Она приподняла бровь в ответ на его реакцию.

- Я… Я, эээ… - сипло выдавил Билл, пытаясь восстановить дыхание после пережитого ужаса.

Женщина просто смотрела на него с выражением легкого шока на морщинистом лице.

- Вы здесь живете? – поинтересовался Билл, проклиная себя за тупость. Где его журналистские навыки, когда они так нужны?

- Нет, - коротко ответила женщина. Она посмотрела на открытую дверь у Билла за спиной. – Вы собираетесь зайти?

- Нет! – тут же уверил ее Билл, понимая, что в самом деле не врет.

Женщина подозрительно прищурилась.

- Дверь сама распахнулась! – торопливо продолжил он. – Когда я постучал! А я стучал.

- Никого нет дома, - твердо сказала она.

- …О. Верно, - Биллу было неспокойно под ее взглядом. – Эм, я хотел повидаться с… То есть, я искал… того, кто должен здесь жить? – он не хотел спугнуть ее упоминанием имени Каулитца.

- Здесь никто не живет, - поспешно ответила она, противореча своим предыдущим словам.

Билл видел, что она лжет, и недоверчиво повел бровью. Иметь дело с несловоохотливыми собеседниками было более чем привычно. Это он умел.

- Действительно? – спросил он лукаво. – Из проверенного источника мне известно, что кто-то снимает этот дом в течение последнего года.

- Похоже, что здесь кто-то может жить? – насмешливо отбила женщина.

Тут она его подловила, но Билл не собирался отступать.

- Тогда что вы здесь делаете? – спросил он.

Захваченная врасплох, женщина моргнула. – Я просто… захожу проверить, все ли в порядке.

Билл скользнул по ней взглядом, чувствуя, наконец, что мозг включился в работу. – И поэтому вы принесли с собой недельный запас продуктов? – он кивнул на корзину в ее руках, которую поначалу не заметил.

Она послала ему строгий хмурый взгляд, напоминая Биллу его бабушку, когда та ловила его с поличным у тарелки с печеньем.

- Вы приносите продукты тому, кто здесь живет? – мягко настаивал Билл.

Взгляд женщины стал неуверенным, она отвела глаза в сторону. – Я не… Я ничего не знаю. Я только приношу еду, оставляю у двери. И все.

Билл внимательно на нее посмотрел. Похоже, что она говорит правду.

– Значит, вы не знаете, кто живет здесь?

- Скорее, что … - пробормотала она, чуть сморщившись.

- Что? – не понял Билл.

Она пожала плечами, пряча глаза.

- Теперь я могу закончить доставку? – помолчав, спросила она. Гнев, появившийся ранее на ее лице, сменился беспокойством. Билл с любопытством наблюдал, как она глянула на заходящее солнце, а потом снова на старый особняк.

- Пожалуйста, прошу, - Билл махнул рукой в сторону двери.

Женщина кинула на него еще один взгляд, прежде чем просеменить вперед и оставить корзину на пороге. Как только корзина коснулась пола, она отпрыгнула назад, стараясь оказаться подальше от двери. Билл смотрел на нее непонимающе. Выходило, что она боялась этого дома.

Он был согласен, что место не самое приятное, и не стыдился признать, что и сам напуган до чертиков. Но то, что она, регулярно посещая дом, так сильно нервничала, его удивляло.

- Вам стоит уйти, - коротко сказала она, стоя на ступеньках крыльца.

Билл вздернул бровь.

- Вы вторглись на чужую территорию, - произнесла она сухо.

- Я подожду владельца, чтобы он сам мне об этом сказал, спасибо, - ответил Билл, подавляя ухмылку. Она оскорблено посмотрела на него, сузив глаза до щелочек.

- Отлично, - она едва подавляла злость, - но не говорите, что я вас не предупреждала.

Она в последний раз испепелила его взглядом и спустилась по ступенькам, направляясь к главной дороге.

Билл вздохнул, понимая, что следовало бы предложить ее подвезти. В конце концов, она же пожилая. Но она выглядела так, будто скорее плюнула бы ему в лицо, чем села в его машину, а ему еще надо взять интервью… Приняв решение, Билл повернулся к двери, стараясь выкинуть из головы мысли о старухе и ее зловещих предупреждениях.

Без сомнений, дом был жутким, но Билл же взрослый человек, он не позволит каким-то скрипучим половицам отпугнуть его от репортажа всей жизни.

Сделав глубокий вдох, он одной рукой поднял корзину с продуктами, и громко постучал по косяку двери. Тускнеющий сумеречный свет не позволял ничего разглядеть, и Билл, сдвинув брови, нерешительно шагнул через порог.

- Есть кто-нибудь? – позвал он, надеясь, что его голос звучит увереннее, чем он себя чувствует. – У меня ваши продукты. Здесь ээм… - он заглянул в корзину, расширившимися глазами осматривая ее содержимое. – Здесь немного мяса… Хотя, вообще-то, очень даже много мяса… - он скривился, перебирая бесчисленные упаковки красного мяса, заполнявшие корзину. – Его, наверное, нужно заморозить… так что вам, пожалуй, стоит спуститься…

Билл с трудом оторвал взгляд от кусков мяса, его желудок судорожно сжался, пока он вслушивался в тишину дома. Но ответа не последовало.

Он нахмурился. – Оно может испортиться на такой жаре, - снова заговорил он, чувствуя себя глупо, разговаривая с, судя по всему, пустым домом. Но если Каулитц просто вышел на время, то вернется он к горе сгнившего мяса, если Билл оставит его на летнем воздухе. – Я… эм… тогда просто уберу его в холодильник?

С нервами, натянутыми до предела, он сделал еще шаг, осознавая, что переходит границы. Но когда Каулитц придет домой и застанет его внутри, то всегда можно сказать, что он всего лишь добрый самаритянин, протянувший руку помощи. А если ему посчастливится увидеть что-то интересное, пока он здесь… Что ж, будем считать это невинным совпадением.

Кивнув сам себе, Билл вынудил себя пройти дальше в дом, щурясь в тусклом свете в попытке разглядеть, что его окружает.

Дом, несомненно, выглядел нежилым: толстый слой пыли покрывал всё, что попадало в поле зрения. «Но женщина ведь приносила для кого-то еду?» - подумал он, и двинулся вперед.

Не было никаких личных вещей, конвертов с почтой или фотографий, ключи от машины не лежали на столике, и не было видно различных неаккуратно разбросанных мелочей. Ничего, что можно было бы ожидать увидеть в жилом доме. Он потянулся рукой к ближайшему выключателю, щелкнул кнопкой, но ничего не произошло. Он попробовал еще один, с тем же успехом.

Плечи Билла опустились, когда он понял, что в доме нет электричества. Он не знал, зачем старуха приносила сюда по пятьдесят фунтов мяса, но в доме никто не жил. Просто не мог. Том Каулитц ни за что не стал бы скрываться в разваливающемся здании без электричества и, что еще более важно, без кондиционера. Аноним Дэйва, должно быть, ошибся.

Билл вздохнул, со стуком роняя корзину с мясом на пол, ощущая, как его переполняет разочарование. Направляясь к выходу, Билл со стоном подумал о долгой поездке обратно в Нью-Йорк.

Он вышел наружу, не потрудившись закрыть за собой дверь, и зашагал по веранде. Как только он достиг ступеней крыльца, до его ушей донесся тихий шуршащий звук из глубины дома.

Билл замер, не оборачиваясь, сбившееся сердце молотило в грудную клетку. Шорох повторился, еще более тихий, и Билл задержал дыхание.

Определенно, в доме кто-то был.

Не позволяя нервам взять над ним верх, Билл развернулся и бросился обратно в дом, глазами выискивая источник шума.

- Я знал, что здесь кто-то есть! – торжествующе воскликнул он, в тусклом свете заметив сгорбившуюся над корзиной фигуру.

Через мгновение он был впечатан в стену, рука крепко сжимала его горло.

- Да неужели? - утробный рык заглушил все звуки, и Билл уставился в пылающие желтые глаза.

2. That Boy is a Monster

Билл кричал долго и громко, по венам разливалось отчаяние от того, что его никто не услышит. Желтые глаза сузились, и Билл почувствовал влажное несвежее дыхание на своем лице, когда нападавший склонился ближе.

- Закрой. Рот, – прогрохотал ему на ухо низкий голос, и крик замер у Билла в горле. Рука на его шее сжалась, и Билл сглотнул. Замешательство поглотило его сознание, когда он понял, что странный материал, касающийся его кожи, был шерстью. Короткой, густой шерстью, покрывающей держащую его руку.

- Кто ты такой?

- Я… Я из… «Роулинг Стоун»… - пытаясь вдохнуть, выпалил Билл.

Если он думал, что название журнала поможет, то он ошибся. Захват только усилился, и его еще больнее прижали к стене.

- Ты журналист? – голос звучал разъяренно.

- Я… я… - Билл изо всех сил старался выдавить хоть слово. Он не знал, что ответить, какие слова подобрать, чтобы заставить боль исчезнуть.

- Как ты меня нашел?

Билл бешено затряс головой, слова застряли в горле, он судорожно пытался вдохнуть. Владелец золотых глаз прищурился, раздумывая, и хватка немного ослабла.

- Кто-то позвонил нам! – прохрипел Билл, втягивая воздух.

- Кто? – хватка вновь усилилась, и Билл вжался в стену.

- Я не знаю! Это был аноним, я не знаю!

Тот, кто напал на Билла, чуть отодвинулся назад, скрываясь в темноте, и Билл попробовал восстановить самообладание, пока была возможность. Он услышал, как рокочущий голос пробормотал:

- Больше никто не знает, что я здесь. Убью его.

От угрозы, прозвучавшей в этом рыке, у Билла встали дыбом волосы. Он должен выбраться отсюда. Он начал пробираться к двери, надеясь, что темнота скроет его передвижения. Если бы он только мог подобраться ближе, он бы скрылся в лунном свете, и тогда ему останется всего лишь добраться до машины…

- И куда это ты собрался? – раздался голос прямо рядом с ним. Билл вскрикнул, когда его плечи сжали огромные руки. - Думаешь, я просто позволю тебе сбежать обратно в свою редакцию и растрепать всему миру, что нашел меня?

- Да я даже не знаю, кто ты! – с отчаянием выпалил Билл.

- Разве? – раздался смешок, но его трудно было назвать веселым.

- Клянусь! – выдохнул Билл. – Я искал Тома Каулитца, мне плевать, кто ты такой!

- Тома Каулитца ты искал, значит? – прогрохотал голос.

Билл вздрогнул от звука чиркнувшей спички и моргнул из-за внезапной вспышки света. Огромная темная рука поднесла спичку к свече на полу и подпалила фитиль. Через секунду свеча загорелась, и неровный свет наполнил комнату.

- Ну, так ты его нашел.

Перед глазами все расплывалось, но постепенно Билл смог привыкнуть к дрожащему свету. Его взгляд остановился на ссутулившейся фигуре, и он не смог удержать рвущийся из горла крик. Зверь был покрыт густой темной шерстью, длинные когти, изгибаясь, украшали его огромные лапы. Оскал исказил его морду, открывая блестящие клыки. Билл застыл на месте, не смея пошевелиться от ужаса. Он стоял на двух ногах, но Билл мог поклясться, что перед ним было дикое животное – медведь или волк, - свирепое и устрашающее.

- Нравится то, что видишь?

Он моргнул, не веря, что этот тихий злой голос принадлежит животному. Но этого нельзя было отрицать – в комнате не было больше никого, и он видел, как шевелились темные влажные губы зверя.

- Что… Что ты такое?

- Я уже сказал, - произнес зверь, приблизившись и вдавив Билла в стену, - я - Том Каулитц.

Сердце дрогнуло у Билла в груди, он заскользил взглядом по зверю. Он искал в лице зверя хоть какой-то признак человечности, хоть какое-то объяснение тому, что видит и слышит. Но не находил. Только животный блеск золотых глаз и острые выступающие клыки.

- Ты… Ты не можешь быть… - просипел он. Он никогда не встречал Тома Каулитца, но видел множество фотографий красивого ухмыляющегося гитариста. Его смазливое личико и хитрый взгляд не имели ничего общего с животным, стоящим перед ним сейчас.

- Не могу? – зверь прижался сильнее, и Билл содрогнулся, отворачиваясь, чтобы не видеть угрозу в желтых глазах.

Огромной лапой зверь грубо схватил руку Билла, когти вонзились в плоть, вырывая у того вскрик. Зверь рыкнул и оттащил его от стены, выкручивая руку и ведя Билла за собой.

- Что ты делаешь? – закричал Билл, спотыкаясь на ровном месте от боли, пронзившей плечо.

Зверь не ответил, лишь сильнее потянув его за собой по лестнице. Билл поднялся на несколько ступенек, но оступился и пискнул, потянув лодыжку.

- Заткнись, - прорычал зверь.

Билл захлопнул рот, стараясь не издать ни звука, и продолжил карабкаться вслед за разозленным животным.

Второй этаж был погружен в кромешную темноту, но, похоже, зверь прекрасно здесь ориентировался, так что Биллу оставалось только безропотно следовать за ним.

Билл на несколько секунд потерялся в пространстве, а затем его толкнули в спину, выбив из легких воздух, и он рухнул пол. Под оглушающий скрип петель дверь захлопнулась, запирая его в незнакомой комнате.

- Эй! – закричал он, вскакивая на ноги и вслепую пытаясь нащупать дверь. – Эй, ты что творишь?

Вместо ответа он услышал, как поворачивается в замке ключ.

- Ты не можешь бросить меня здесь! – в отчаянии взвыл он.

Но, очевидно, зверь мог.

***

Билл провел всю ночь, скорчившись на полу рядом с дверью. Он не знал, что есть в этой комнате, и не собирался обследовать ее в темноте, чтобы узнать.

Что если здесь были другие люди? Люди, которых зверь тоже запер, оставив медленно умирать от голода… Дрожь пробежала по позвоночнику, и Билл крепче прижался к двери, пытаясь выбросить из мыслей страшные картинки. Если он протянет руку вправо, он коснется лишь голой стены или же человеческой плоти?

Билл слышал приглушенный шум за дверью, но отчаялся звать на помощь еще много часов назад. Зверь не откликался.

Иногда он слышал шорохи в комнате. В первый раз Билл завопил от страха, решив, что он здесь не один. Но после его неуверенного оклика, на который никто не ответил, он постарался убедить себя, что это мышь. И ничего, кроме маленькой, безобидной мыши. Но все равно он сидел, съежившись в своем углу, распахнутыми глазами глядя в темноту, не пытаясь усмирить бешено колотящееся сердце.

***

Казалось, что прошло много дней, хотя, должно быть, всего несколько часов, прежде чем Билл осознал, что может разобрать в темноте очертания предметов. Он быстро заморгал, уверенный, что сходит с ума, но это было реальностью – в комнату проникал тусклый свет. Мельком оглядевшись, он нашел источник света – маленькое пыльное окно на противоположной от него стене. Всходило солнце.

Билл едва не разревелся от облегчения, когда свет стал ярче, осветив обстановку его тюрьмы. Никаких мертвых тел, никаких монстров… Даже мыши не было. Билл был заперт в спальне, явно не используемой уже давно. Мебель была беспорядочно расставлена по комнате, а каждую поверхность покрывал слой пыли. Никогда в своей жизни Билл не был так рад видеть старое барахло.

Он медленно распрямился, вздрогнув от боли в суставах, и поднялся на ноги.

Вид из окна не вселял надежды – местность была такой же пустынной, какой он ее запомнил. Но его машина все еще неуместно стояла перед домом, резко выделяясь на фоне грязных, мрачных окрестностей.Может, кто-нибудь пройдет мимо и заметит машину… Или та пожилая женщина, которую он встретил вчера, увидит ее и поймет, что он все еще здесь. Билл стоял, прижав ладонь к пыльному стеклу, и в его груди разрасталась надежда.

***

Надежда таяла с течением дня, часы отмечались перемещением солнца по небосклону. В животе заурчало, напоминая Биллу, что последний раз он ел почти сутки назад. Шорохи в доме прекратились с восходом солнца, заставляя Билла гадать, находился ли сейчас здесь зверь.

Он налег на дверь всем телом, но она не шелохнулась. Похоже, это была единственная вещь во всем доме, которая не желала разваливаться. Билл удрученно упал на кровать, чувствуя легкое головокружение от голода. Он попытался придумать план, но ничего не выходило. Окно заперто, дверь тоже, а где-то рядом бродит зверь…

Представив его, Билл содрогнулся. Кем он был? Он выглядел, как животное, но разговаривал по-человечески и утверждал, что является одним из самых знаменитых музыкантов в мире. Он встряхнулся, чувствуя, что сходит с ума. Во всем этом не было никакого смысла. Он снова представил себе улыбающееся лицо Тома Каулитца, его русые дреды, теплые карие глаза, загорелую кожу, колечко пирсинга в пухлой губе…

Стоп. Билл нахмурился. У Тома Каулитца в губе был пирсинг, с левой стороны. А когда зверь зажег спичку… что-то отразило свет, мелькнуло на левой стороне его лица. Билл покачал головой. Нет, не может быть… Это просто невозможно… Ведь так? Он сказал себе, что вообразил то, чего не было, но чем больше думал об этом, тем сильнее крепла его уверенность. В губе зверя было кольцо – в том же самом месте, где носил его Том Каулитц.

Дата добавления: 2015-11-04