Как только дверь за последним посетителем закрылась, я сделала выпады бедрами в разные стороны, выключая компьютер и стараясь растянуть затекшую спину. Ковер, лежавший на полу салона, превратился в подобие бетона, поэтому стоять на нем весь день было настоящим мучением.
Хейзел уже ушла, а Кэлвин выехал с парковки спустя пять минут после того, как ушел последний клиент. Бишоп и Трентон убирали рабочие места, а затем остановились у двери, дожидаясь меня. Бишоп подозрительно уставился на меня, и я это быстро аметила.
— Что? — спросила я, немного раздражительно. Я сильно устала, и мне было абсолютно не до его глупостей.
— Я видел тебя сегодня.
— Да?
— Я виделтебя сегодня.
Я взглянула на него, словно он был сумасшедшим, а затем Трентон на него посмотрел.
— Я слышалатебя, — ответила я с отвращением.
— Я также видел ТиДжея. Это же был ТиДжей, да? — он специально сделал ударение на имени. Он знал. О Боже. Лицо Трентона мигом повернулось ко мне.
— ТиДжей? Он в городе?
Я пожала плечами, словно моя жизнь зависела от того, насколько эмоционально я это восприму.
— Он приехал увидеть семью.
Глаза Трентона сузились, а челюсть лязгнула.
— Я выключу свет, — сказала я, пройдя по коридору вниз и открывая главный счетчик. Я нажала на кнопки, а затем вернулась в вестибюль. Бишоп и Трентон все еще стояли там, за исключением того, что теперь Трентон пялился на Бишопа.
— Что ты видел? — спросил Трентон.
— Я расскажу тебе. Но обещай, что ты подумаешь перед тем, как что-то сделать. Пообещай мне, что разрешишь мне все тебе объяснить.
Я знала, что не смогу объяснить всего. Нужно было просто потянуть время.
— Ками…
— Обещай!
— Обещаю! — прорычал он. — О чем говорит Бишоп?
— Он был возле моего джипа, когда я возвращалась с занятий. Мы немного поговорили. Это не было так важно.
Бишоп покачал головой.
— Определенно не то, что я видел.
— Какие, нахрен, у тебя проблемы? — прошипела я.
Он пожал плечами.
— Я просто подумал, что Тренту нужно знать.
— Знать что? — закричала я. — Ничего не произошло! Он попытался меня поцеловать, а я отошла! Если ты видел что-то еще, то ты законченный лжец!
— Он пытался тебя поцеловать? — сказал Трентон низким и угрожающим голосом.
— Она, правда, отошла от него, — сказал Бишоп.
— Я устрою ему полный разнос. Позже.
— Отстаньте! — завизжала я, кидая в него полный бумажек ежедневник. Я схватила пальто и выбежала на улицу, но Бишоп уже выезжал с парковки. Затем вышел Трентон, и я заперла дверь на замок.
Трентон замотал головой.
— Меня достало это, Ками. Меня чертовски это достало.
Мои внутренности сжались так, что я едва могла дышать.
— Тебя достало.
— Да, меня достало. Ты ждешь, что я смирюсь со всем этим?
Горячие слезы обожгли мне лицо, стекая вниз по щекам струей.
— Я даже не целовала его! Ничего не произошло!
— Почему ты плачешь? Из-за него? Я в диком восторге, Ками!
— Нет, я плачу не из-за него! Я не хочу, чтобы это все закончилось! Я люблю тебя!
Трентон медлил, а затем затряс головой.
— Меня не ты достала, детка. Меня достал он, — сказал он, и его голос снова стал низким и пугающим. — И то, что он к тебе лезет, меня тоже достало.
— Прошу тебя, — прошептала я, дотянувшись до него. — Я объяснила ему. Теперь он все знает. Я думаю, это просто было завершение.
Он кивнул.
— Ты думаешь.
Я в ответ кивнула ему, умоляя глазами. Трентон вытащил ключи от своей машины.
— Он все еще в городе?
Я не ответила.
— Где он остановился?
Я сжала пальцы на уровне груди, а затем коснулась своих губ.
— Трентон, ты измотан. Это были адские несколько дней. Ты преувеличиваешь.
— Где, черт возьми, он остановился? — закричал он. На его шее и лбу вздулись вены, после чего его начало трясти.
— Я не могу тебе сказать, — ответила я, покачав головой.
— Ты просто не хочешь, — тяжело вздохнув, сказал он. — Ты просто… ты собираешься позволить ему выносить нам мозг и дальше?
Я промолчала. Я не могла сказать ему правду, так что это было бессмысленно.
— Ты любишь меня? — спросил он.
— Да, — заплакала я, пытаясь дотронуться до него.
Он дернулся.
— Почему ты не расскажешь ему, Ками? Почему ты не скажешь ему, что ты со мной?
— Он знает.
Трентон почесал нос рукавом и кивнул.
— Тогда все понятно. Единственный способ, чтобы он держался от нас подальше, если я набью ему морду.
Я знала, что это случится. Я знала это и все равно пошла на это.
— Ты обещал.
— Ты собираешься играть с этим? Почему ты его защищаешь? Я не понимаю!
— Я не защищаю его! Я защищаю тебя! — сказала я, качая головой.
— Я найду его, Ками. Я выслежу его и когда найду…
В кармане завибрировал телефон, а потом еще раз. Я вытащила его, чтобы быстр просмотреть. Трентон должно быть заметил выражение моего лица, потому как выхватил телефон у меня из рук.
— «Нам надо поговорить», — прочитал он. Сообщение было от ТиДжея.
— Ты обещал! — закричала я.
— Ты тоже! — выкрикнул он. Его голос обрушился сквозь темноту, отдавая эхом отовсюду. Но он был прав. Я дала обещание ТиДжею хранить его секрет, и еще одно — любить Трентона. Я не могла держать это все в себе. Я не буду больше встречаться с ТиДжеем. Пора было убедить его оставить меня в покое, но я не могла рисковать, зная, что Трентон последует за мной, и также я не могла встретиться с ТиДжеем, зная, что Трентон возненавидит меня.
ТиДжей мог уехать на следующий день, это было все, что я знала. Я должна была сделать это прямо сейчас.
— Я не понимаю тебя, Ками. Разве ты не порвала с ним? А?
Я поджала губы. Вина сейчас была непомерной.
— Всё не так.
Грудь Трентона тяжело вздымалась. Эмоции взяли над ним верх. Он швырнул мой телефон вдоль улицы, а затем стал расхаживать взад-вперед огромными шагами. Телефон приземлился куда-то в траву, рядом с уличным фонарем.
— Подними его, — сказала я спокойно. Он покачал головой. — Подними его!
Мой крик перешел на визг, когда я указала на фонарь.
Когда Трентон подошел, чтобы найти маленький черный телефон в темноте, я быстро подошла к джипу и захлопнула дверь. Двигатель завелся через секунду, и я резко вырулила с парковки. Трентон подбежал к моему окну. Постучал уравновешенно несколько раз, смягчив взгляд своих глаз.
— Детка, опусти стекло.
Я вжалась в руль, а затем посмотрела на него, чувствуя, как мои щеки вновь намокли.
— Прости. Я найду твой телефон. Но ты не можешь сесть за руль в таком состоянии.
Я уставилась на дорогу впереди, посигналив.
Трентон прислонился рукой к стеклу.
— Ками, если ты хочешь сесть за руль, хорошо, но не гони. Я отвезу тебя туда, куда ты захочешь.
Я покачала головой.
— Ты узнаешь обо всем. А потом это все испортит.
Трентон нахмурился.
— Что узнаю? Что испортит?
Я повернулась к нему.
— Я расскажу тебе. Я хочу рассказать тебе. Но не сейчас.
Я надавила на педаль и прибавила газу, выезжая с парковки. Опустив лицо, я снова зарыдала.
Трентон колотил в мое окно.
— Посмотри на меня, малышка.
Я сделала глубокий вдох, включила первую передачу, а затем подняла голову, смотря на дорогу.
— Ками, ты не можешь вести в таком состоянии… Ками! — громче прокричал он, как только я отъехала.
Я вырулила с парковки, когда пассажирская дверь распахнулась, и внутрь запрыгнул Трентон, тяжело дыша.
— Детка, остановись.
— Какого черта ты творишь?
— Остановись и дай мне сесть за руль.
Я выехала на улицу и направилась на запад. У меня не было запасного плана, как быстрее добраться до ТиДжея, а теперь, когда Трентон сидел в машине, я и вовсе растерялась. А потом меня осенило. Я просто отвезу его к ТиДжею. Пусть все выйдет наружу. ТиДжей втянул меня в это. Если бы он только оставил меня в покое, я бы не вляпалась в эту ситуацию. Но сперва нужно было дать Трентону остыть. Поэтому за рулем должна была быть я.
— Съезжай на обочину, Ками. — Воскликнул Трентон уже на грани, но впервые в моей жизни. Его накрыла тревога, хотя он и оставался спокойным. Как-то неопределенно.
Я хмыкнула и вытерла глаза рукавом.
— Ты возненавидишь меня, — сказала я.
— Я не собираюсь тебя ненавидеть. Съезжай, и я буду за рулем хоть всю ночь, если ты захочешь. Мы поговорим об этом.
Я покачала головой.
— Нет, ты возненавидишь меня, а я потеряю все.
— Ты не потеряешь меня, Камилла. Клянусь Богом, но ты едешь по этой ущербной дороге! Мы на краю города и дорога скоро станет еще хуже. Тормози, твою мать!
В тот же момент пара светящихся фар врезалась в меня. Я едва успела взглянуть на них краем глаза, а затем моя голова коснулась окна, разбив его на тысячи мелких кусочков. Несколько осколков вылетели наружу, но большая их часть упала мне на колени и оказалась в кузове моего джипа, когда он плавно скользнул по перекрестку и рухнул в канаву на другой стороне. Время остановилось на несколько минут, а затем мы почувствовали невесомость, когда джип начал вращаться. Раз. Два. А затем я потеряла счет, потому что перед глазами все помутнело.
Я проснулась в какой-то комнате с белыми стенами вокруг и белыми занавесками, которые предотвращали проникновение света внутрь. Я моргнула пару раз, пытаясь осмотреться. Вверху беззвучно работал телевизор, транслируя старую американскую комедию Сайнфилд. Провода и трубки тянулись из моих рук к двум вертикально стоящим рядом со мной шестам, а подключенные к ним мониторы равномерно издавали звуки. Маленькая коробка была прикреплена чем-то к переднему карману моей рубашки, провода следовали друг за другом, образуя круг на моей груди. Упаковка с прозрачной жидкостью свисала с шеста, снабжая меня равномерно поступающей жидкостью внутривенно. На конце трубки располагался кусочек лейкопластыря, который был приклеен к моей руке.
Потом я ощутила что-то под своими пальцами, напоминающее знакомые короткие каштановые волосы. Это был Трентон. Он лежал, отвернувшись от меня, прижавшись щекой к матрасу. Левая рука покоилась поверх моих ног, другая лежала между кроватью и креслом, обмотанная толстым светло-зеленым слоем гипса. На нем уже было несколько росписей. Имя Трэвиса было написано под надписью со словами: «Котик». Другая роспись была от Хейзел, припечатанная ярко-красной помадой. Эбби Эбернати подписалась как «миссис Мэддокс».
— Выглядит как маленькая гостевая книга. Трент не покидал твою палату, поэтому все, кто навещал тебя, подписали его гипс.
Я прищурила глаза, едва различая ТиДжея, сидящего в темном углу в кресле. Я опустила глаза вниз на гипс. Все братья Трентона подписались, даже его отец Джим, моя мама и все мои братья. Я даже увидела имена Кэлвина и Бишопа.
— Сколько я уже здесь? — прошептала я. Мой голос звучал так, словно я полоскала его песком.
— Со вчерашнего дня. У тебя на голове приличная рана.
Я подняла руку, пытаясь пальцами дотронуться до забинтованной головы. Слева на виске была марлевая повязка, и когда я попыталась слегка надавить на нее, острая боль отозвалась у основания скул. Я поежилась.
— Что случилось? — спросила я.
— Пьяный придурок пролетел знак «стоп» на скорости более шестидесяти. Он покинул место аварии, и сейчас находится в тюрьме. Трентон протащил тебя с милю до ближайшего дома.
Мои брови образовали одну линию, когда я взглянула на Трентона.
— Со сломанной рукой?
— В двух местах. Не знаю, как ему это удалось. Должно быть, адреналин помог ему. Врачи вынуждены были наложить ему гипс прямо в приемном отделении. Он отказался оставлять тебя. Даже на секунду. Даже, чтобы сделать компьютерную томографию. Все медсестры в него теперь влюблены. — Он улыбнулся довольно вяло и вряд ли от счастья.
Я осторожно села и как в фильмах увидела звездочки у себя в глазах. Я снова откинулась на кровать, чувствуя тошноту.
— Полегче, — сказал ТиДжей, вставая.
Я сглотнула. Горло пересохло и казалось, будто там скребли кошки.
ТиДжей подошел к маленькому столику в конце кровати и налил воды в стакан. Я взяла его у него и сделала маленький глоток. Затем я ощутила, как внутри меня вода все обожгла, хотя и была ледяная.
Я коснулась макушки Трентона.
— Он знает?
— Все знают. О тебе. О нас. Но не обо мне. Я предпочту оставить все как есть. Хотя бы на данный момент.
Я посмотрела вниз, чувствуя, как ком подступил к горлу.
— Тогда почему он здесь?
— По той же причине, почему и я здесь. Он любит тебя.
По моей щеке прокатилась слеза.
— Я не имела в виду…
ТиДжей покачал головой.
— Я знаю, милая. Не плачь. Всё будет хорошо.
— Правда? Теперь, когда все знают, все будет так неловко и напряженно и…
— Потому что это мы. Мы разберемся с этим.
Пальцы Трентона сжались. Его гипс переместился, и его рука упала. Он открыл глаза, покрутив головой, а затем дотронулся до плеча, испытывая явную боль. Когда он обнаружил, что я смотрю на него, он резко вскочил, наклонился и коснулся моей щеки левой рукой. Его переносица была опухшей, а под глазами виднелись фиолетовые синяки.
— Ты очнулась! — просиял он, изучая мое лицо.
— Я очнулась, — мягко ответила я.
Трентон коротко рассмеялся, наклонившись вниз, пока не коснулся моих коленей. Он обхватил мои бедра и нежно сжал, пока его тело сотрясалось от слез.
— Прости меня, — сказала я, не сдерживая обжигающих слез, которые текли вниз по лицу.
Трентон взглянул на меня и покачал головой.
— Нет. Это была не твоя вина. Какой-то пьяный ублюдок проехал на запрещающий знак и раскромсал нас.
— Если бы я обратила внимание… — всхлипнула я.
Он вновь замотал головой, умоляя меня замолчать.
— Шшш, нет. Нет, малышка. Даже тогда бы он влетел прямо в нас.
Он положил свою руку себе на затылок и его глаза прояснились. Он вздохнул.
— Я так рад, что ты цела. Твоя голова истекала кровью, и ты никак не просыпалась.
Его глаза сомкнулись, а в памяти, очевидно, проигрывалась снова та же картинка.
— Я чуть не сошел с ума, — произнес он и вернулся в обычное положение, лежа на моих коленях, а затем поднес мою левую руку к губам, осторожно целуя ее.
ТиДжей все еще стоял позади него, наблюдая за проявлением реакции Трентона с вымученной улыбкой. Трентон обернулся, в надежде увидеть кого-то позади себя.
— Привет, — сказал Трентон. Он встал. — Я… эм, мне жаль.
— Всё нормально. Она больше не моя. Даже не уверен, была ли когда-либо.
— Я люблю ее, — произнес Трентон, повернувшись опять ко мне улыбаясь. Он протер свои красные глаза. — У меня мало опыта. Но я, правда, люблю ее.
— Я знаю, — кивнул ТиДжей. — Я видел, как ты смотришь на нее.
— Значит мир? — спросил Трентон.
Брови ТиДжея срослись в линию, как только он взглянул на меня, но обращался он к Трентону.
— Если она хочет?
Они оба повернулись ко мне. Я уставилась на ТиДжея, пока пыталась дотянуться через смятые простыни и одеяло до руки Трентона. Он сел рядом со мной, коснувшись губами моей руки и закрыв глаза.
Мои губы задрожали.
— Я лгала тебе.
Он покачал головой.
— Из-за причин, которые никак меня не касаются. Или нас.
Я испустила вздох облегчения и заплакала.
— Я люблю тебя.
Трентон мягко обхватил мое лицо ладонями, а затем наклонился, чтобы поцеловать.
— И больше ничего не имеет значения.
— Имеет для меня, — сказала я. — Я не хочу…
ТиДжей прочистил горло, напоминая, что, кроме нас с Трентоном, в палате был еще кто-то.
— Если это то, чего ты хочешь, Ками, мы справимся. Я не буду стоять на пути. Я не стану для вас обузой.
Трентон сделал пару шагов к ТиДжею и сгреб его в охапку. Они так и повисли друг на друге на несколько мгновений. ТиДжей шептал что-то на ухо Трентону, а тот кивал. Это было так нереально, смотреть, как они общаются в одной комнате, не раскрывая секрет ТиДжея так долго. ТиДжей медленно подошел к моей кровати, наклонился и поцеловал меня в лоб, туда, где не было повязки.
— Я буду скучать по тебе, Камилла, — сказал он и снова коснулся моего лба губами, задержав прикосновение на секунду, а затем вышел за дверь.
Трентон облегченно выдохнул, а затем сжал мою руку.
— Теперь я все понял. — Он затряс головой и без смеха рассмеялся. — Теперь зная это, я не понимаю, почему я не догадался. Калифорния. Ты чувствовала себя отвратительно, когда была со мной, даже после того как рассталась с ним. Все было прямо перед моим носом.
Я поджала губы.
— Не все.
Трентон положил забинтованную руку на кровать и переплел пальцы с моими.
— Я не испытываю и грамма вины. Знаешь почему?
Я пожала плечами.
— Потому что я влюблен в тебя со школы, Цветочек. И каждый об этом знал. Каждый.
— Я все еще не уверена, что верю в это.
— Ты носила хвостики каждый день годами. Они были просто идеальными. — Его улыбка исчезла. — А тот печальный взгляд твоих глаз. Все, чего я когда-либо хотел это заставить тебя улыбнуться. А теперь ты стала моей, но я не могу делать все правильно.
— Вся моя жизнь была неправильная. Ты единственное, что правильно.
Трентон достал что-то из кармана и позволил маленькому серебряному ключику повиснуть на связке. На нем была черная полоска выцветшей краски с яркой надписью «Ками», обведенной черным контуром. Я поджала губы, а затем они растянулись.
— Что скажешь? — спросил Трентон с надеждой в глазах.
— Переехать? Бросить квартиру?
— Все вместе. Ты и я. Будем напиваться под странные тосты после работы и ходить в Чикен Джо вечером в понедельник с Оливией. Всё просто, так как ты любишь.
Предстояло о многом поразмышлять, но после того, через что мы вместе прошли — дважды — единственное, на чем я могла сфокусироваться были слова Трентона. Только одно сейчас было важно.
— Я скажу да.
Он моргнул.
— Да?
— Да, — ответила я, хихикая над его выражением лица, а затем вздрогнула. Тело пронзила приглушенная боль.
— Черт возьми, да! — закричал он, а затем одарил меня застенчивой ухмылкой, когда я попыталась успокоить его.
— Я так сильно люблю тебя, Ками.
Я неуклюже и медленно перевернулась в кровати, а Трентон — осторожно, приложив усилия — залез ко мне. Ему было так же мучительно больно, как и мне. Он нажал на кнопку возле кровати, ожидая, когда та опустится полностью в горизонтальное положение, пока мы не оказались лицом к лицу.
— Я знаю, что ты не веришь мне, но я действительно люблю тебя с детства, — тихо произнес он. — А теперь я собираюсь любить тебя до самой старости.
Бабочки запорхали внутри моего живота. Никто никогда еще не любил меня так сильно, как любил он.
— Обещаешь?
Трентон устало улыбнулся.
— Да. А потом я пообещаю тебе снова, ну, после того, как станцую в стрингах под Бритни Спирс.
Я смогла усмехнуться, после того, как боль от движения прекратилась. Он покрутился несколько раз, прежде чем смог удобно устроиться, и, закрыв глаза, провалился в сон. Прошло много времени, с тех пор, как он уснул, а я наблюдала за ним, за тем, как он дышит, все еще улыбаясь чему-то.
Тайное стало явным, и теперь я могла спокойно дышать.
Вошла медсестра и удивленно посмотрела на нас.
— Посмотри на себя, — прошептала она, ее темные глаза были отчетливо видны в полумраке. — Из-за этого парня все женщины на этаже кудахчут. Он твой ангел-хранитель. Ни на секунду не отошел от тебя.
— Я слышала. Я не знаю, откуда такое везение, но я рада.
Я склонилась, прижимаясь виском к его лбу.
— Удача явно на твоей стороне. Видела твою машину во дворе. Выглядит, будто на ней перешли вброд. Поистине чудо, что вы оба выжили.
Я нахмурилась.
— Я буду скучать по своему джипу.
Она кивнула.
— Как ты себя чувствуешь?
— Болит. Везде.
Она потрясла пластиковым стаканом, отчего таблетки издали дребезжащий звук.
— Думаю, ты сможешь проглотить пару пилюль.
Я кивнула и закинула их в горло. Медсестра передала мне стакан воды, после чего я с трудом их проглотила.
— Проголодалась? — спросила она, проверяя мои жизненно-важные органы. Я покачала головой.
— Хорошо, — сказала она, вытаскивая стетоскоп из ушей. — Просто нажми эту красную кнопку, если что-то понадобится.
Она покинула палату, позволяя мне повернуться к спящему рядом со мной мужчине.
— Мне больше ничего не нужно, — прошептала я.
Гипс Трентона лежал между нами, поэтому я пробежалась пальцами по надписям, думая обо всех тех людях, которые любили нас, которые пришли ко мне. Я затаила дыхание, когда заметила подпись ТиДжея и безмолвно попрощалась с простой, но безупречной надписью на гипсе:
«Томас Джеймс Мэддокс».
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |