8. Остров
Чтобы наша семья по-настоящему воссоединилась, мы должны уничтожить воспоминания о завхозе.
Мы называли его Х*ем, помнишь?
Скармливая нам иллюзии, он испытывал нас.
Каждый день в этом проклятом здании нам втолковывали, что мы уроды. Но это он урод.
Он ответит за предательство. Грязное, гнусное, подлое… ему нет оправдания.
Мать никогда не была нашим врагом. Она была лишь проводником его зла.
Мечеслав Антонович Зуй родня нам по крови. Но никогда он не был частью семьи.
Близится момент истины…
Небо не изменилось. Выбросы прекратились. Будто время замерло вокруг нас.
Мы не сделали ни шагу, но оказались за многие мили от аэропорта. Перед нами, на фоне окружающей разрухи белыми непоколебимыми воинами стояли белые пластиковые двери. На табличке вверху вместо «Гимназия №74» были выбиты железные буквы: «Проект Источник \ Project Origin». Я коснулся двери и она растворилась в воздухе. Здесь, в этом мире, другие законы. Это Его мир.
Мы вошли в холл. На вахте в керосиновой лампе горел свет, вместо подаренной нам иллюзиями приветливой пухленькой пожилой дамы в очках – зеленоватый призрак толстого усатого охранника в серо-черной форме с герпесом на губе. Все здесь теперь выглядело по-другому.
--Нам предстоит… экскурсия,- тихо рассмеялся я.
Из прохода справа выскочило несколько призраков детей из начальной школы. Брат вперил изумленный взгляд в одного из них – самого себя. Маленький пухлый рыжий мальчик лет семи. Неподалеку я заметил себя. Каштановые волосы, белая рубашка, в руках цветок, который я подарю первому учителю. На деле же этот цветок пойдет в уплотнитель мусора, а затем - на свалку. «Учителя» здесь старались не сильно привязываться к детям, а зарабатывали столько, что хватит на несколько плантаций таких цветочков.
Но тогда я этого не знал. Удивленно глядя вокруг себя (с легким недовольством, поскольку идея ходить в школу мне сразу же не понравилась), я выслушивал комментарии Ольги Михайловны по поводу того или иного участка здания.
Я теперешний дернул Богдана за руку:
--Идем. Нам здесь еще многое предстоит увидеть.
Мы свернули налево, поднялись по лестнице. То тут то там мелькали призраки знакомых людей. Тусклый силуэт Михаила Ивановича – «трудовика», а на деле главного техника – спускался в подвал, по дороге просматривая какие-то чертежи. Коридор, ведущий к столовой, вместо соломенных картин и изображений зверушек украшали плакаты с символикой Культа, портреты демонов и пейзажи преисподней. Светящийся зеленым светом призрак Людмилы Ивановны – ведущего ученого в области физиологии у девочек с подозрением на паранормальные аномалии – вышел из дверей своего кабинета и направился к столовой. Оттуда доносились веселые детские крики вперемешку со взрослой руганью. Помещения обильно освещались электрическим светом, ведь на самом деле мы находились не в отдельном здании, а внутри огромного комплекса, скрытого иллюзией при помощи демонической магии и технологий. На полу здесь лежала серая плитка, стены были выкрашены также в серый цвет и отлакированы. Все выглядело довольно стерильно, словно один огромный кабинет стоматолога.
Когда мы проходили мимо столовой, брат не удержался и заглянул.
Мы с ним редко бывали здесь. На нас Культ имел особые планы. Питались мы… в другом месте.
Зайдя в столовую, брат опешил. Огромная, в пять раз больше той, какая запомнилась ему, она была ярко освещена и выложена белой плиткой – как пол, так и стены. Столы были длинными и металлическими. Кухонь имелось две – для подопытных и для персонала. Различия были весьма существенны. Нам скармливали отходы и объедки, правда, не вредные для здоровья: подопытные должны быть в хорошей форме.
Походив немного среди призраков жующих и весело общающихся детей, не подозревающих, что они живут под прицелами видеокамер, Богдан заметил себя. Здесь ему было лет двенадцать. Он с удовольствием поглощал жидкую кашу, напоминавшую миску соплей, и смотрел на другого мальчика, веснушчатого с круглым лицом, который что-то ему оживленно втолковывал.
Я посмотрел на соседний стол. Вот он я – питаюсь точно такими же отбросами, впрочем, неохотно, больше болтаю с улыбчивым долговязым парнем с длинной стрижкой.
Мы покинули столовую, вернулись к лестнице и поднялись еще на этаж выше. Здесь вместо зеленого – тот же серый цвет плитки и краски на стенах. Свернув направо, мы открыли тяжелую железную дверь в актовый зал.
Здесь действительно были ступеньки вниз. На них располагались десятки странных кушеток с проводами, подведенными к тому месту, где должна была находится голова подопытного. Здесь мы смотрели «фильмы» и «представления», а на самом деле – доктора изучали наши показатели при галлюцинациях, а также способность сопротивляться им. Внизу растянулась широкая приборная панель, за которой расселась какая-то невысокая женщина в очках, похожая на мышь – главный программист этого зала. Я не знал ни её настоящего имени, ни того, что назвали нам. Не имел с ней дел. Меня тренировали отдельно. Брата – тоже, но и здесь он появлялся, ввиду того, что мои телепатические способности у него так и не проявились.
Следующей остановкой стал спортзал. В раздевалках висела боевая форма и все принадлежности для тренировки. В «учительской», являвшей собой тесное помещение с монитором камеры и еще одним, показывающим наш пульс или давление или еще что-то, сидели, весело переругиваясь, двое сатанистов в серо-черной военной форме и с глубокими капюшонами на головах.
Проследовав непосредственно в зал, брат увидел себя. Здесь ему было не больше четырнадцати, а он сражался на ринге один на один с высоким взрослым бойцом спецназа Культа врукопашную и весьма успешно. Культист не мог дотянуться до него, парень легко уклонялся от любых ударов, будто предугадывал их заранее да еще и сам успевал наносить их. Его реакции позавидовали бы лучшие бойцы планеты. Сбоку, скрестив руки на груди, стоял Зуй и прикрикивал:
--Быстрее! Быстрее! Ты можешь быстрее!
Выходя, мы заметили призраки наших учителей физкультуры. Теперь они были одеты в серо-черную униформу, имели оружие в кобуре и недоверчиво зыркали на пробегающие мимо призраки учеников.
Мы с братом проследовали по коридору, встречая все новые и новые призраки. Молодая черноволосая учительница физики с остроконечными ушами. Нам рассказывали, что она ушла в декрет. «Да уж,- усмехнулся я про себя,- декрет. Долгосрочный». Просто молодая практикантка не соглашалась с некоторыми методами ученых Культа, даже пыталась порой сказать нам что-то… Но её так никто и не услышал. И никогда не услышит.
Из подсобки слева вышли призраки двоих сектантов-техников, о чем-то оживленно спорящие. Спереди показались зеленоватые видения Александры Ивановны и нашей классной. «Директриса» в сером деловом костюме и халате доктора шла, брезгливо оглядываясь по сторонам. Волосы у нее были аккуратно уложены, а не стояли копной, и очки ей не требовались – зрение у нее было прекрасное. С досье «директрисы» (а также некоторых других персонажей здешней оперы) я успел ознакомиться, случайно наткнувшись на архивы гимназии и покопавшись в них, пока мои клоны уничтожали город. Беньковская мелко шла рядом, жалобно заглядывая в лицо начальницы, и что-то ей разъясняла, тыкая пальцем в кипу бумажек, что она несла в руках.
Наконец мы вышли на прекрасно знакомую, и все же неузнаваемую, площадку. А я еще удивлялся, почему это кабинеты директрисы и завхоза находятся рядом? Теория о том, что они занимают почти равные должности, мне в голову не приходила.
Собственно, площадка была в разы больше, чем нам казалось, пока мы впитывали иллюзии. Дверь в кабинет большой начальницы была стальная и открывалась при помощи панели сбоку. Коридорчик, из которого двери вели к Зую и Фещенко, был также отделен тяжелой дверью. Вместо цветов прямо на плитке пола из мрамора была вылита огромная статуя, изображающая Иисуса-покорителя и его воинство крылатых демонов уничтожающими неверных. Привычные деревянные скамейки сменились пластиковыми сиденьями. Имитация наскальных рисунков за ними и вовсе исчезла.
Стоило мне коснуться двери в коридорчик, как она распахнулась передо мной. Дверь напротив выглядела как и остальные здесь – тяжелая пластиковая огнеупорная ударостойкая и т.д. Дверь слева, ведущая в подсобку, была попроще. Та, что находилась справа, ничем не отличалась от запомнившейся нам двери в любимую уютную «камору», только покрыта была серебристой краской, под стать стенам. Сейчас она была приоткрыта, как бы приглашая нас войти.
Мимо прошел призрак Фещенко, без белого халата и с кучей папок в руках.
Я потянул на себя дверную ручку. Нашему взору открылась та же маленькая загроможденная комнатка. Единственное место в комплексе, не накрытое иллюзией У стола стояли два призрака – мой и завхоза. Последний яростно кричал на меня, указывая на книгу, лежащую на столе:
--Подними её в воздух! Я знаю, ты можешь! Ну!
Теперешний я схватил книгу со стола и сжег расплавленной энергией прямо в руках. Призраки растворились в воздухе. Я прикрыл дверь.
--Как в старые добрые времена, не правда ли?- грустно спросил я,- здесь они следили за нами, тестировали. А потом он просто выбросил нас отсюда, как собак. Решил, что мы недостойны занимать его время. Но затем он приполз ко мне и объявил, что я буду командиром армии клонов. Этому ублюдку нужны были удачные прототипы и ничего более. Ему всегда было наплевать на нас.
Брат прошелся по комнате, коснулся телевизора, большого стола, маленького стола, где мы играли в карты. Я плюхнулся на диван и запрокинул голову.
--А теперь мы закончим то, ради чего пришли сюда,- объявил я,- включи телевизор.
Если Богдану и показался странным мой приказ, он не подал виду, воткнул вилку в розетку, щелкнул включателем, нажал на кнопку первого канала.
Старый советский «Горизонт» поначалу только зашипел и выдал нам белый шум, но несколько секунд спустя уже можно было различить очертания весеннего березового леса, слабо протоптанной тропинки, детской горки на полянке неподалеку.
--Закрой глаза,- сказал я,- мы падаем в кроличью нору.
Голова слегка закружилась. В лицо ударил прохладный ветерок, послышался шелест деревьев где-то в вышине и звонкий детский голос впереди.
Я поднялся с земли, отряхнул плащ, помог подняться брату.
Мы оказались в том же лесу, куда забрасывала нас тварь из кошмаров. Только теперь вместо слабого солнечного света, с трудом пробивающегося сквозь тучи, дорожку освещала полная луна и яркие звезды. Воздух вокруг был подернут легкой прозрачной дымкой. Мы медленно, словно во сне, пошли к детской горке. Смех становился все громче и отчетливей.
Богдан неотрывно смотрел на маленькую черноволосую девочку, играющую на детской площадке впереди. Она словно бы не замечала нас. Я же думал совсем о другом. Голову заполняли мысли. Голоса.
--…не более чем ярость. Вышедшая из-под контроля…
--…больше не твоя мать!
--К чему эти жертвы? Разрушения? Во что ты превратился?
--…останешься под присмотром. Для твоей же безопасности.
--Ты станешь Богом.
--Подними её в воздух! Ну!
Внезапно я почувствовал опасность. Мы уже подошли к девочке, та прекратила играть и уставилась на нас спокойным удовлетворенным взглядом.
--Он близко,- только и сказал я.
Мир затрясся, будто случилось мощное землетрясение. Деревья начали падать. Перед нами по земле дугой пошла трещина. Девочка растворилась облаком черного пепла. Внезапно та часть мира, что отделилась от детской площадки трещиной, ушла вниз, в никуда Позади нас деревья обрушились на дорогу, перекрыв путь назад. Хотя, это было лишним: пути назад и так не было.
С диким ревом из бездны вылезла та самая кошмарная тварь, что не давала нам покоя все это время. Она стала больше в сотни раз и теперь из пропасти торчала лишь ее верхняя половина. Существо попыталось схватить меня рукой, но я ушел в сторону. Брат принялся стрелять ему в голову из единственного имевшегося у него оружия – пистолета.
Сперва мне казалось, что пули только раздражают тварь, но вскоре я начал замечать, как сквозь уродливую дряблую кожу на ее лице проступают тонкие лучики огня, исходящие изнутри твари. Существо наклонилось к нам, раздвинуло свои щупальца и принялось всасывать нас вместе с воздухом. К счастью, мы с братом успели ухватиться за металлические столбики детской горочки.
Патроны у Богдана не заканчивались, и перезарядка его пистолету не требовалась: в этом мире – другие законы.
Тварь ушла в бездну, откуда и появилась, и гулкий сипловатый мужской голос заполнил всю эту реальность:
--Что вы удумали?! Вы мои!!
Существо снова вынырнуло, протянув к нам обе руки. Мы с братом, подобно двум зайцам из поговорки, легко увернулись. Богдан выстрелил твари прямо в гипертрофированный рот, я импульсом выжигал ей шею. Существо в ярости стукнуло кулаком по земле рядом с нами, повалив нас на спины.
Бой продолжался. Спустя несколько минут тварь уже светилась как новогодняя елка.
--Ни черта у вас не выйдет!- пророкотала она голосом Зуя,- Я создал вас! Без меня вы – никто!!
Мы уделяли его трепу минимальное количество внимания, всецело сосредоточившись на битве. Тварь принялась беспорядочно водить руками по детской площадке, как по столешнице, уничтожая карусели и выворачивая деревья с корнем. В этот момент брат сделал особенно удачный выстрел прямо в центр пылающей пасти существа. Я направил очередной луч энергии поперек его лица. Тварь отшатнулась назад, воздела уродливую безглазую голову к черному небу и протяжно взвыла, распадаясь изнутри ярким белым свечением на молекулы.
Полуживые от усталости, мы с братом присели на землю и уставились на это зрелище. Тварь вопила, сгорая ядерным огнем и, наконец, растворилась без следа. Дуновение ветра донесло до нас далекое:
--…монстры!..
Полянка после боя выглядела пустой и просторной. Где-то глубоко в березовом лесу ухнула сова. Луна наполовину скрылась за тучей. Тихая осенняя ночь окутала нас. От нашего дыхания в воздух вырывались облачка пара.
--Вот и все,- удовлетворенно вздохнул я,- теперь нам пора стать настоящей семьей.
Я встал и подошел к пропасти. Внизу и впереди ничего не было – только непроглядный мрак пустоты.
--Шагни в бездну,- усмехнулся я и сделал шаг вперед.
Мир завертелся, сгорая серыми красками, я провалился в сон.
Я очутился в центре круглой комнаты, залитой кровью. Передо мной на кровати лежала женщина, очень худая, черноволосая, в красном выходном платье. Платье, впрочем, тоже было заляпано кровью. Живот у женщины был раздут многовато, пожалуй, даже для беременной. Но для меня это не имело значения. Сзади неслышно появился брат. Я обернулся к нему.
--Прошлое больше не помешает нам,- торжественно сказал я.
Женщина закричала в предродовых схватках. Здесь это воспринималось совсем не так, как в обычном мире: не было ни пронзительных воплей прямо в мозгу, ни самовозгораний, ни красного марева, затмевавшего взор. Обычный мучительный крик.
--Начинается,- с легкой грустью произнес я,- Это мы должны увидеть.
Затылком я чувствовал прожигающий насквозь взгляд брата. Мы подошли к женщине с обеих сторон, та смотрела на нас, не произнося ни звука, лишь время от времени постанывая.
Видя выражение лица Богдана, я сказал:
--Советую еще раз пересмотреть все варианты, брат… Мы станем непобедимыми! Надо лишь поглотить ребенка! Присоединяйся ко мне!
Но Богдан молча наставил пистолет в живот женщины, по-прежнему глядя на меня. Я закричал:
--Что ты делаешь?! Неужели семья ничего для тебя не значит?! Будешь по-прежнему, как осел, выполнять приказы этой бабы, вместо того, чтобы последовать зову твоей собственной крови?!
Брат замялся, посмотрел на меня, я чуть смягчил выражение лица, но Богдан снял пистолет с предохранителя.
Я с ревом набросился на него, выбив оружие из рук.
Мы сцепились, принялись душить друг друга, я ударил его коленом под дых, брат ответил мне подсечкой. Когда он попытался навалиться на меня всем весом, я откатился в сторону, вскочил, попробовал ударить ногой в печень, но Богдан защитился.
Мы снова сцепились, я зашипел:
--Убьешь меня, брат? Дважды?
Громкий хлопок заставил нас обоих непроизвольно обернуться. Нина сжимала в руках «парабеллум», направив его на кровать. От его дула шел легкий дымок. Женщина на кровати больше не кричала. Во лбу у неё появилась дырка и оттуда медленно вытекала струйка крови.
--НЕТ!
Я мощным толчком отшвырнул брата к стене и зашагал к девушке.
--Ты! Ты все испортила!- взревел я.
, Нина, похоже, была изумлена самим фактом моего существования, а еще больше – моим неподдельным гневом.
--Стас?- промямлила она,- что…
--Какого дьявола тебе понадобилось стрелять в неё?!- не унимался я
--Я…
--Прежде… чем я уничтожу тебя,- прошипел я, поднимая руку и готовя смертельную дозу энергии,- потрудись объяснить, как ты вообще попала сюда?!
--Стас!- окликнули меня сзади.
Брат уже поднял свой пистолет и теперь наставил его на меня. Нина очень неуверенно последовала его примеру.
--Значит, чувство вины тебя больше не гложет? И желание разговаривать проснулось?- с издевкой спросил я.
--О чем вы?- пролепетала девушка.
--Ты только что пристрелила нашу мать,- зло бросил я,- а вместе с ней мои шансы стать Богом на этой чертовой земле.
--Галина Михайловна… ваша… что?
--Он говорит правду,- нехотя подтвердил Богдан,- мы были рождены от нее и с детства избраны. Мы обладаем сверхчеловеческими способностями. Долгая история…
--Будешь стрелять в меня – пристрели и его! – сказал я Нине.
Девушка попятилась от нас, глядя то на одного, то на другого с нарастающим ужасом.
--Проклятье на вас обоих!- рявкнул я,- Не желаю больше иметь с вами ничего общего!
В стене за кроватью появилась (а может, всегда там была) хлипкая деревянная дверь. Я прошел к ней, по дороге глянув в мертвые глаза Источника, открыл и вышел во тьму пустоты. Миг спустя она сомкнулась за мной.
Богдан опустил пистолет и осторожно проговорил:
--Нина, я могу объяснить…
Но девушка только попятилась от него еще дальше, словно от прокаженного:
--Не стоит.
Следом за Стасом она покинула комнату через портал.
Богдан горестно вздохнул, откинул пистолет в сторону и прислонился к окровавленной стене, уныло глядя в сторону неподвижного тела на кровати.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |