Контрастно со всем этим киевским бомондом выглядели пятеро грязнющих, провонявших бензином революционеров, пьющих дорогущий по местным меркам чай. Шутки про успешных людей сами лились в тот вечер...
- Ну вот так, мусора свалили, двери открылись и туда ввалился народ, полезли освобождать пространства от мусорского образа жизни, чистить и убирать следы боя и их образа жизни.
- А вы чего не пошли? Это же такой ресурс...
- А вы где были?
- А своя голова на плечах есть? До вас не дозвониться, рации сели, да и мы делом заняты были.
- Ну... Такое...
- Что с жильем будем решать? Что там со впиской?
- Надо местным написать-спросить. Помыться бы, а то мы как черти... А завтра снять хату посуточно. Но на то нужен источник дохода.
- Черти - не черти, а уж всяк получше этих, - Полтина показывает на пьяную компашку каких-то гусей неподалёку.
- Экспроприация?
- Надо чётко знать, что и откуда. И всё продумать. И не тут, а уже на хате.
Разум постепенно гаснет, Шумный уже спит, и я тоже отключаюсь...
Просыпаюсь через несколько часов по сильной нужде. Возвращаюсь - со стороны картина маслом: в мажорной кофейне спят вповалку пятеро. Когда и где ещё мы сможем поспать с мокрыми фитилями в карманах, чумазые и грязные, отдыхая после боя? Добро пожаловать, Хрещатик! Только тут и только он даёт такой шанс...
Обрывки мыслей в полудреме. - Ну и занесло же нас, слава Богу! Да, а завтра надо снять хату, надо снять хату, надо снять...
ЧАСТЬ II - АГОНИЯ. Глава 7. Вписки-хата-тачка.
События первой ночи внесли огромный вклад в социальную составляющую революции. Захваченный УкрДом стал меккой Майдана, вобрав в себя целый спектр общественно-полезных инициатив бесплатных и общедоступных. Плод народа для народа. Но подробнее об этом позже.
Утром созваниваемся с фанатами "Арсенала" и едем купаться и стираться.
Приезжаем на одну из окраинных станций Киева. Жила там давняя боевая подруга по суппорту ФК "Карелия" и та ещё валькирия Катя со своим женихом бойцом из Hoods Hoods Clan - топовой фирмы Арсов. Моемся - стираемся - делимся первыми впечатлениями. После чего решаем забуриться в ближайшую кафешку с вай-фаем и поискать себе съемное жилье посуточно и где-то на окраине. Оценивая наши стартовые финансовые возможности, сходимся, что недели для первой экспроприации нам хватит, а покамест жить будем в хатке до 250 гривен/сутки.
Находим вариант за 150 гривен - кровати, стиральная машина, телевизор даже, холодильник - все это обещало нам объявление. Звоним, договариваемся о встрече.
Приезжаем на место, встречаемся с хозяином. Тот показывает нам квартиру, вроде всё нормально. Ломит цену в 200 гривен за сутки - сходимся на двух сутках за 350, получаем ключи и прощаемся с хозяином.
Наконец-то всё пошло по плану! У нас своё беспалевное жилище. Посмотрели диваны, раскинули спальники, проверили холодильник, стиралку. Поставили чайник, обновили туалет. Заходим в ванную, а там... Там, врубаешься, неисправный смеситель и отводящий трубопровод течет! Гнилой смеситель в двух местах струит водой и протекает слив, мать их! Попытки починить самолично упираются в отсутствие запчастей и инструмента.
- Вот он чёрт галимый, нае**ть нас пытался!
Вызваниваем хозяина, тот уже в разговоре даёт заднюю. Видел он только троих из пяти, но ему вполне хватило бы и этого. Требуем его привезти запчасти и обменять ремонт с нашей стороне на день бесплатной жизни. Мнется, обещает, что привезёт запчасти. Через час уже говорит, что не нашёл ничего. Вызываем его к себе, мол, всё, давай бабки обратно, забирай ключи, ибо ты - мудак и ты хотел нас кинуть. Планируем боевые действия на случай его неповиновения или подкрепления с его стороны. Но все обходится мирно - хозяин приезжает, возвращает бабки и мы укатываем.
Планы по развороту независимых действий на фоне народных волнений, при отсутствии на то политической воли с нашей стороны и опыта понимания процессов, рушатся. Едем на Майдан, делать нечего.
Близится ночь, опасаемся за тачку и ложимся спать в ней. Повсюду репрессии - менты отлавливают активистов по одному-двое ежедневно и повсюду. Решаем, что будем действовать со всей народной массой. Так мы утратили иллюзии по реализации изначально задуманного и слились с толпой, потеряв некую обособленность и отличительные особенности. Зато решили стать ближе к народу. Понять механизмы управления им, манипуляции политиков почувствовать на собственной шкуре. Изучить принципы людского взаимодействия.
Теряя своё лицо, рискуешь приобрести лицо чужое. Снять маску которого порой становится невыносимо сложно.
МЫ ВНОВЬ ОСТАНЕМСЯ В СТОРОНЕ?
Каждый день, когда вас посещают грустные мысли личного характера, напоминайте себе, что вы живете в стране, развязавшей очередную войну. В стране, ежедневно отправляющей в мясорубку бойни тысячи парней, некоторые из которых еще вчера гуляли в вашем дворе, ели, пили, кутили, любили и ненавидели. А теперь они едут на бойню. В России вам скажут - это всего лишь учения. Реконструкция боев с фашистами. В Украине вам скажут - это священная война.
Уходя из России на войну, вы поедете воевать с бандерлогами и олигархами. Но на деле будете сбивать пассажирские самолеты по ошибке, попадать в больницы и детсады, убивать и насиловать без разбору тех, кого скажут, защищая свою Родину, напав на чужую. Уходя из Украины на войну, вы поедете воевать с террористами, оккупантами и олигархами. Но будете сбивать пассажирские самолеты по ошибке, бомбить позиции врага, не взирая на то, что он прячется в больницах и мирных домах, убивать и насиловать без разбору тех, кого прикажут.
Попав в засаду, скорее всего вас не без всякой жестокости разорвут на куски выстрелом из подствольника, который вашим войскам поставили НАТО или РФ. Ваши изуродованные тела снимут на видео т.н. противники в назидание вашим матерям. Зароют вас где-то в поле, под которым глубоко-глубоко лежит никому из вас неизвестный сланцевый газ. Который так нужен олигархам, с которыми вы пойдете воевать на деньги других олигархов. И уже неважно, что никто из вас так и не убьет ни одного олигарха - у вас же будет столько селфи с оружием и братством.
В соседнем с отрядом РФ будет отряд Кадырова. Ваш припавший к экрану отец, прошедший Чечню будет ждать вас с войны, на которой вы будете союзниками с тем, кто предал тех, против кого воевал ваш отец. Возможно он возмутится, а возможно загордится - чеченцы, мол, прекрасные вояки.
Украинцы, сторонники Майдана и социалистических преобразований - вы пойдете на войну, а соседним отрядом будут мвдшники и срочники внутренних войск, в которых в Киеве вы кидали молотовы. Вы вступите в добровольческие отряды, которые подчиняются СБУ и МВД. Те самые структуры, что уничтожили за время Майдана около 700 его сторонников.
В России не скажут по тв о гибели российских солдат. Молча без фото и имени похоронят на родной земле. В лучшем случае.
В Украине после гибели очередного батальона скажут об одном погибшем, двух раненых и сотнях уничтоженных врагов. Уничтоженных в больницах?
Власти РФ дадут квартиры и работу Беркуту, но хоронить вас будут в долг или в кредит ваши близкие и друзья. А сын олигарха Сечина получит медаль за заслуги перед Родиной.
Власти Украины дадут квартиры высшим чинам МВД и СБУ, но хоронить вас будут в долг или в кредит ваши близкие и друзья. А сын Порошенко тоже получит что-нибудь. Он же сын! Оставшиеся в живых тоже проиграют. Власти обеих сторон подпишут унизительный для воинской чести и достоинства договор. Поделят сферы влияния и сырьевые базы - недаром же создателем главного российского партнера по роспилу промышленности востока Украины - Партии Регионов - является ее нынешний президент Петр Порошенко. Инвалиды и ветераны без конечностей пополнят ряды калек в метро.
Вы уже будете, вероятно, в земле.
Но самое ужасное, что все это произойдет с молчаливого согласия и поддержки т.н. мирного населения. Украинцы скинут последние гроши в поддержку АТО. Россияне скинут дешевеющие рубли на аммуницию ополчению и вооружение.
Мы, анархисты, вновь останемся в стороне?
ЧАСТЬ II - АГОНИЯ. Глава 8. Заселение. Краткая рутина
С утра берём оставшиеся вещи, кидаем в палатку и понимаем, что мы остаёмся в ней. Идём в уже знакомую нам "Шоколадницу" для совершения утренних туалетов. Приятно, знаешь ли, стоять в очереди в таких заведениях. В очереди, состоящей из вооружённых и не очень протестующих. Это тебе не за менеджером каким. Тут у всех всё чётко: по двое зашли, нужду справили, умылись, зубы почистили, побрились - следующие двое. Порядок военного времени.
Сделав утренние дела, идём в палатку и записываемся на дежурства. Пост должен быть под охраной 24 часа в сутки. Просимся на дежурства с кем-нибудь из старожилов.
- Берите с собой Министра Здравоохранения и идите к Пиротехнику. Сколько вас, пятеро? Стоим по два-три человека по четыре часа.
- Тогда сейчас втроём пойдём, а двое других - в следующую смену.
- Это вы уже сами решайте. Только запишитесь у Министра Обороны.
Министр Обороны нам уже знаком - тот самый невысокий тип в мусорской форме и бронике.
Вообще, часть населения имели свою шуточные должности - благо отношения в коллективе царили очень неформальные. Помимо вышеупомянутых Министров Здравоохранения, Вооружения (Пиротехник) и Обороны были тут и Министр Финансов, и Министр Снабжения, и Министр Культуры - тот самый детина-балагур в тулупе.
Прочие персонажи - анархисты (Шива, Волк и Серб) и ряд менее харизматичных персонажей имели только имена. Всего после нашего заселения в палатке проживало восемь анархистов, шесть министров, четыре молодых пацана (один из которых - с беременной подругой), парень по кличке Аптекарь, два любителя плотно накатить за Майдан, бездомный по кличке Батя (заправлявший хозяйством); один тип с явно уголовным прошлым; бык-трус в облегающей майке, разъезжавший на тачке своего кореша с видом успешного пацана, наконец собравшего свою маленькую банду; несуразный сорокалетний тип, постоянно и безуспешно предлагавший разные алогичные и абсурдные идеи и планы действий, называвший себя анархистом и состоявший в какой-то мелкой партии. Итого 25 человек.
Министры были самыми инициативными и предприимчивыми (исключая Министра Снабжения), анархисты, двое из четырех молодых (пусть будут Святослав и Игорь) и безумный партиец. Было видно, что они уже давно знакомы, и несмотря на жёсткое и местами грубое общение между собой, в их коллективе не было ни грамма иерархии. Ключевые вопросы жизни палатки всегда решались общим собранием, итогом каждого из них было даже не голосование с победой большинства, а именно консенсус (хоть далеко не все знали это слово). В отличие от анархистов-теоретиков, эти люди-практики приходили к консенсусу быстро и без особых споров. Право вето как таковое не оговаривалось, но каждый мог в любой инициативе высказать весомый контраргумент, к которому коллектив прислушивался.
Итак, в ежедневную рутину входило поддержание огня в буржуйках, заготовка дров, поход в Дом Профсоюзов за провиантом (выдавался по карточной системе), дневальный у входа в палатку, дежурство в лаборатории.
Справедливости ради стоит отметить, что дежурство дневального почти не соблюдалось, в связи с чем в палатку часто вваливался не пойми какой люд. Дежурство на посту проходило посменно. Каждые два (а впоследствии четыре) часа заступали следующие два-четыре человека. В их обязанностях - обеспечение безопасного функционирования лаборатории, поддержание порядка на пропускном пункте (следить, чтобы в ответственные моменты движение людей через проход было односторонним), сбор добровольно пожертвованных средств в скрыньку (банку), общение с людьми, недопущение фотосъёмок со стороны агентуры и СМИ.
Фотографов, к слову, была тьма. А вот реальных особистов видели лишь пару раз - они спешно ретировались, будучи распознанными.
ЧАСТЬ II - АГОНИЯ. Глава 9. Один день на Майдане.
Ниже - примерный план суток, проводимых анархистами на Майдане в последнюю неделю января - две первые недели февраля.
Поскольку основные действия атакующие действия мусора по военным канонам начинали с 3 до 5 утра, как такового "мирного" режима "днём бодрость, ночью - сон" не было даже во время неактивной фазы 27 января по 17 февраля. Каждый день и в любой его момент могло случиться что угодно, ничего нельзя было исключать и ко всему необходимо было быть готовым. Оттого чередование "бодрость-сон" носило сложный, привязанный к дежурствам характер.
Пробуждения после сна практически на улице, отдавшейся всем прелестям зимы, было резким и жестким. Как ни укутывайся, а добрый Киевский морозец бил по почкам всем без исключения, так что первые шаги были до ближайшей кафехи, что была в двухстах метрах от палатки. Каждое пробуждение эти двести метров казались марафоном, где важно прийти к финишу и выйти сухим из этой воды - выделительная система в экстренных природных условиях пахала что надо. Совершив утренний туалет, умывшись и почистив зубы (в таких условиях случайного питания не следить за здоровьем зубов - преступление), одевали защиту и отправлялись на дежурство. По началу дежурили по два часа по два-четыре человека в смене. Рации оказались как нельзя кстати - они служили способом связи с палаткой для обмена оперативной информацией, вызовом смены и подмоги. На баррикаде слушали истории людей Майдана, подходивших погреться у костра; плотнее знакомились с сожителями, вели политические дискуссии и дела лаборатории. После каждой смены пожертвованные средства, сигареты, пополнения мобильных счетов сносились в общак. Но не всеми. Любители выпить, как впоследствии оказалось, частенько прихватывали самые дорогие сигареты, "пополнялки" и даже деньги.
Ночные смены, как и полагается, проходили напряженнее. Первое время окрестности Майдана часто патрулировались вооруженными от молотка до огнестрела титушек - проплаченных и идейных сторонников Януковича и русского мира - спортсменов с Востока Украины, имевших установку выцеплять и калечить отдельные небольшие группы активистов. Большая часть ночных тревог были связаны именно противостояниями с титушками. Основной удар они наносили на приграничных баррикадах (подконтрольная палатке, увы, таковой не являлась) - приближались, обстреливали или избивали попавших под руку и отступали. В ходе этих столкновений и формировались зачатки накоплений обид, ставших причинами грядущей гражданской войны.
За всё время контроля палаткой лаборатории самоорганизованные люди ни разу не пропустили дежурства ни под каким предлогом. Приболевших подменяли исправно.
После дежурства - свободное время. Прогулки по Майдану, мероприятия в УкрДоме, поиски союзников, турники и общение с товарищами.
Раз в два дня гоняли к товарищам на вписку - помыться-постираться, а, заодно, согласовать общий план действий.
Затем обратно, есть, спать, вставать на новое дежурство.
Из царивших тогда в голове соображений и сомнений следует отметить следующее: как при такой общей социальной сознательности никто не экспроприирует экспроприированное - не разносит банкоматы, не разносит витрины всех этих мажорных бутиков, которыми так пестрят окрестности Майдана... В свою очередь разработки по опустошение банкоматов сталкивались с колоссальным риском получить отпор со стороны сверхсознательных майдановцев. Очень часто разговоры с людьми Майдана о необходимости экспроприаций имущества контор, принадлежавших правящей партии сводились к неправомерности и безнравственности подобных действий по мнению протестующих. Дело доходило даже до слов "провокация", "дискредитация", "мы же не бандиты, как те, во власти". Этого мы понять так и не смогли.
Единственная попытка атаки анархистов на "Форум банк", использовавшийся "Партией Регионов" для обналичивания и отмывания денег, столкнулась с резкой и массовой мобилизацией ночных дежурных по всей окрестности. Учитывая подобное развитие событий, спасла лишь быстрота ног и финт с переодеванием. Иначе толпа разъяренных "провокацией" поборников справедливости растерзала бы во славу революции ее самые прогрессивные силы.
Ещё немного об обязанностях. Министры соблюдали свои обязательства исправно: Финансовый четко и внимательно копил деньги на оружие и бронежилеты; Продовольствия - ходил и организовывал походы в Дом Профсоюзов за продовольствием; Медицины вместе с Аптекарем вел учет и классификацию лекарственных средств; Обороны - распределял дежурства в соответствии с оперативной обстановкой и состоянием здоровья личного состава; Вооружения - мастерил новые составы для пиротехнических средств.
Опыт бойца спецназа СВУ и химика-любителя был налицо.
Другой Министр - Здравоохранения - отслужил морпехом, а МинФИн за несколько лет до Майдана ушел из милиции. Ушел по совести, когда понял, что его желание приводить мир в порядок и устанавливать безопасность никак не связаны с работой в этом карательном органе.
ЧАСТЬ II - АГОНИЯ. Глава 10. Первые сомнения. Сеча.
В свободное от "лабораторных" дежурств гоняли на "передок". Активность столкновений сходила на нет, тогда как резко возросла активность бюрократическая. Протест подминали под себя люди, рвавшиеся к власти: формировались сотни Самообороны Майдана, подчинявшиеся сомнительному персонажу из партии "Батькивщина" Андрею Парубию. Сотниками часто утверждались "удобные" люди - таким образом протест начинал получать незаметное направление. Сначала ввели жесткую пропускную систему в УкрДом - просто так туда стало не попасть - пришлось вымучивать туда волонтерский пропуск через студентов. Одновременно на проходах в брешах второй баррикады передка выставили блокпосты - отныне попасть на стеной первой баррикады могли только члены сотен. Во избежание "провокаций". Мы выискивали обходные пути и несколько раз проходили окольными путями на передок. Равно как и чуть не очутились в мусорном лагере, передав им полагающиеся горячие почести.
Тем временем, начались стандартные для либералов игры в "милиция с народом - не служи уродам" - на первой баррикаде возвели экран, по которому ВВ-шниками гоняли новости с Громадске ТБ (аналог российского "Дождя"), видео с политическими и социальными требованиями Майдана. Оценить продуктивность так и не представилось возможным: толп покидающих свои позиции и бросающих службу ментов не было, хотя о единичных подобных поступках разговоры шли постоянно.
Вскоре агитпроп заработал и с той стороны: перед цепью ВВшников растянули огромный белый экран, на котором показывали... фильмы. Старые советские фильмы о войне с фашизмом и немцами. Мрак.
Протест слабел. Дежурства становились менее напряженными. Наш друг Шумный получил весточку из дома и принял решение вернуться - так того требовали обстоятельства. Проводили его, а на следующее утро он уже не поучаствовал в одном дельце.
По пробуждении мы дружно гоняли умываться и чистить зубы в кафе. По соседству с ним была еще одна, в которую мы ещё ни разу не заходили.
Распиравшие нас чувства к туалету были так сильны, что мы решили разделиться, чтобы не ждать друг друга. Мы с Ваней пошли традиционным путем, а Федя с Полтинником - в новое место. Между кафешками располагалось захваченное министерство аграрных вопросов. Парни отделились и вдруг... Мгновенно забываем о туалетном вопросе - ведь из дверей министерства валит густой дым, со всех сторон сбегаются люди - это штурм. "Вот оно!" - достаем молотки и присоединяемся к штурму. Первые ряды наших новоиспеченных товарищей пытаются высадить высокие деревянные дверь - разбиваем стекло и защитники с боем отступают под натиском шквала ударов. По обе стороны - люди в камуфляже, одеждах, свойственных для людей Майдана. Влетаем внутрь - сходу выносим стекло какого-то хранилища при входе, но недоуменные было соратники увлекают дальше. Первый противник ловит ряд ништяков от молотка по коленям и ногам - есть новый щит и каска. Теряемся и находимся с Ваней, "наши" захватывают холл при входе, в конце которого слева - еще выход в еще один холл и лестница с лифтом. Там уже стрельба. Инстинктивно и абсолютно безумно влетаю в холл со щитом, группирую первый ряд щитовиков, строимся и под заряды "Слава Украине" начинаем штурмовать лестницу. Лестница двухпролетная, первый пролет - одинарный и широкий, по центру, второй пролет - две узкие лестницы по обе стороны от первого пролета.
Группируемся и в течение нескольких секунд вламываемся на лестничную площадку, сминаем неприятеля. Хлоп-хлоп молотком - у у меня появляется красивая и прочная, выточенная на станке деревянная дубина около 65 сантиметров длиной, с удобной дыркой и петелькой на рукояти. Вставляю ее в рукоятку щита и тут же получаю увесистый удар по голове, затем ещё один. В нас стреляют сверху - выстраиваем щиты и смыкаем строй, чтобы прикрыть всех позади. Вижу какого-то идиота с нашей стороны, стреляющего без прикрытия, затягиваю его за щит - в этот момент что-то бьется об щит и от него отлетают щепки с левого края. Пуля прошила двухсантиметровый щит из фанеры! Эту стрельбу простить было нельзя. Задние ряды мгновенно бодрятся, уплотняются и мы в пару скачков оказываемся на следующей площадке. Еще чуть усилий, строим щиты, перегруппировываемся и начинаем штурмовать две лестницы по краям. Мгновения - и мы на площадке второго этажа, зажимаем и добиваем врагов по углам. Выстраиваемся перед широким центральным пролетом. Заряд - и мы летим вперед. Вдруг что-то сильно прибивает к земле - на нас упала школьная парта. Твою мать! Две недели назад ты - преуспевающий инженер, а теперь в тебя летит чертова парта и только твой верный друг-щит спасает. Видимо, не тому нас школа учила... Скинув это дерьмо вниз, встаем, группируем щиты, делимся. Летят стулья, огнетушители, бюсты каких-то политиков и/или писателей, тяжелые металлические предметы - от всего этого спасает хаотично построенная черпаха. Строимся, заряд первых рядов - заряд задних - и мы уже летим вверх по обе стороны. Наверху вновь слышна стрельба, еще одна вмятина в щите и сбитая кромка. Ответная стрельбы с задних рядов "наших", рывок - и мы уже кого-то топчем на третьем этаже, затем центральная лестница и следующая площадка... Победа была близка. Но ряды сильно растянулись, щитовики сильно увлеклись разборками на этаже и буквально в нескольких ступеньках от четвертого из пяти этажей плотный град ударов заставляет нас остановиться завязывает в обмен. Парты и столы оттесняют нас обратно на межэтажную площадку. И тут враг проявляет изобретательность: помимо метаемых предметов мебели на нас обрушивается струя из пожарного шланга. Мощный напор воды, шкафов, ударов и выстрелов. Щит спасал от всего, кроме брызг - эти твари летели во все стороны, постепенно устраивая лягушатник сначала в ногах, затем и по всем телу. Поняв, что нам в первом ряду со щитами вода нипочем, враги стали мочить ряды задние, стрелков и пехоту, таким образом грамотно рассеяв строй. Удар не заставил себя долго ждать - несколько шкафов, плотный натиск ударов дубьем и вновь вода по нам - нас откидывают. Увидев это наши задние ряды ринулись было в контратаку, мы совместными усилиями размочалили пару первых рядов, но все эти столы и шкафы летели так легко и непринужденно, что незащищенных щитами типов засыпало обломками мебели, вновь оторвав нас от подкрепления. Мы оказались в ловушке и начали отступать, часть разгоряченных соратников остались у врага. Нас откинули и мы чуть ли не кубарем отступали через горы разбитой мебели, всех этих Лениных и Шевченок, валяющихся под ногами вперемешку с телевизорами, бутылками и прочим адом. Отступать со щитом не сложно - ты всегда защищен от атак в туловище, голову и, в зависимости от реакции, с боков. Но по ногам било от души.
На третьем этаже пытаемся перегруппироваться в целях контратаки, но соперник, казалось, вынес всю мебель с четвертого, которая там была в изобилии. Фактор лучшего вооружения и воспрявшей морали сыграл на стороне врага - нас вновь оттеснили. Часть наших зажало в нише дверей лифта на этаже - они приняли на себя удар и были смяты. Там же зажало Ваню, которого я давно уже потерял из виду. Увидев это, хватаю первого попавшегося отступающего и с криком "наших бьют" мы летим обратно наверх. На этаже отвлеклись от добивания - вся эта мебельная артиллерия полетела в нас, шлангов было уже два. Град ударов длинным металлическими держателями для гардин, огнетушители - но наше стояние под натиском выкрадывает время для товарища и остальных зажатых - им удается кое-как выбраться, некоторым - в изрядно помятом виде и лишь ползком. Подтянувшиеся задние ряды помогают оттащить раненых и мы отступаем. Планомерно нас оттесняют до лифтовой первого этажа. Очередная перестрелка, как вдруг появляются несколько людей в гражданском. Встали на линии огня и начали всех утихомиривать. С виду - мелкие депутаты или предприниматели, в черных пальто и белых рубашках.
И вроде бы этих людей никто не знал, и продолжать рубку были готовы все, но прошло десять минут переговоров и страсти сошли на нет. Начавшись на высоких тонах и с окорблений, переговоры превратились в непонятную монотонную болтовню. "Опять перемирие, чертовы депутаты!"
Под шумок раскулачиваю банкомат молотком, но обе стороны конфликта обращают на это внимание с явно недружелюбными жестами. "Чертовы буржуи, понаставили!" - спасаюсь от гнева недовольных бойцов. И тут замечаю, что по обе стороны конфликта на касках - всякие руны, коловраты и прочая символика. Одновременно понимаю, как резко появление людей в пальто изменяет поведение людей в камуфляже. Пробираюсь на выход. На улице - скорые, несколько сотен человек стоят плотным узким полукругом у входа, все что-то спрашивают. Молча шуруем с Ваней мимо них, мокрые и довольные. Эта была самая что ни на есть сеча - хер ее пойми за что, почему, с кем и против кого. С правыми против правых - дело полезное. И правых калечишь, и опыта набираешься.
Истеричные оппоненты с балконов кричат: "Хватайте их! Вон тех, мокрых! Мокрых ловите!" - но никто не шевельнулся. Быстро уходим, делаем недоделанные туалетные дела и скрываемся в палатке, сушим насквозь мокрые шмотки. Через час приходят товарищи с новостями. Молодежная "Свобода" (крайне правая партия) и ряд случайных типа нас штурмовали "Спильну Справу" - аналог ДПНИ в России, только с более боеготовыми и адекватными членами. За что - так никто и не узнал. Какое-то число людей с ранениями разной степени тяжести, вплоть до огнестрельных попали в больницу.
Ставлю трофеи в общак. Служили они палатке и мне до самого конца столкновений.
Мы подошли к разговору об украинском национализме...
Многие в США и Европе полагают, что усиление экономического давления на Россию поможет обрушить режим Владимира Путина. Это невероятно опасная игра, которая приведет лишь к усилению внешнеполитического напряжения В этом сюжете «Газпром» не планирует изменений в дивидендной политике из-за кризиса 03.02.2015, 06:48 В первом квартале на антикризисные меры потратят 22 млрд руб. 03.02.2015, 02:50 В Сбербанке не исключили обращения в суд из-за долга «Мечела» 03.02.2015, 01:31 Посмотреть все 319 материалов Быстрая девальвация рубля в декабре, несмотря на резкое, как будто отчаянное ночное повышение учетной ставки Центральным банком, напомнила об экономическом крахе России в 1998 году. И Запад действительно стремится воскресить этот призрак в нынешней конфронтации с российским президентом Владимиром Путиным. Но хотя экономика России, без сомнения, испытывает проблемы, полномасштабный коллапс маловероятен. В структуре российского экспорта на нефть и газ приходится более 60%. На этом фоне недавнее резкое падение мировых цен на нефть, конечно, стало сильным шоком, настолько серьезным, что в сочетании с эффектом от все более строгих западных санкций он способен спровоцировать масштабную рецессию. Ожидается, что цены на сырье в обозримом будущем останутся на низком уровне, а это еще больше ухудшит положение, потери доходов перестанут быть временной неприятностью. Но российской экономике не грозит крах, по крайней мере, пока. Сегодняшняя ситуация сильно отличается от 1998 года, когда у России был двойной дефицит – бюджета и счета текущих операций. России надо было занимать, и она активно занимала в иностранной валюте. Это означало, что после девальвации рубля долги России выросли. Дефолт стал неизбежным. Напротив, в последние годы Россия имеет существенный профицит бюджета, а госдолг не превышает 20% ВВП. Да, доходы от нефти и газа – а это львиная доля доходов правительства, – упали вдвое, если считать в долларах. Однако российская валюта упала примерно на столько же, а это значит, что доходы правительства в рублях остались приблизительно неизменными. Российский баланс счета текущих операций также был в основном в плюсе в последние годы. Валовый государственный и частный внешний долг – ниже 40% ВВП, причем его большая часть номинирована в рублях. Резкое падение экспортных доходов быстро меняет ситуацию, но Россия стартует из комфортного положения. Паниковать было бы преждевременно. Свободное падение рубля было вызвано главным образом утечкой капитала. Российские олигархи уже спрятали большую часть своего богатства за рубежом, тем не менее значительные сбережения они продолжают держать дома. Скорее всего, они выводят все больше денег по мере ухудшения экономической и политической ситуации. У обладателей небольших сбережений также достаточно причин, чтобы перевести их в иностранную валюту. Все это поставило ЦБ в сложное положение. Девальвация рубля ведет к росту инфляции, которая уже достигла примерно 11%, что намного выше целевого уровня ЦБ – 5%. В таком контексте резкий рост учетной ставки имеет смысл. Чиновники могли надеяться, что ее повышение остановит бегство капитала, несмотря на риск, что оно может быть воспринято как способ защиты валюты и, следовательно, иметь обратный эффект. Проблема в том, что выросшая учетная ставка ведет к углублению экономического спада в России, а это превращает ЦБ в очевидного козла отпущения. Не важно, что Центральный банк не несет ответственности за проблемы России (бегство от рубля, рецессия, всплеск инфляции) и что попытки использовать учетную ставку для предотвращения бегства капитала всегда проваливаются. Здесь можно быть уверенным, что политики сразу начнут искать виноватых, попав под огонь критики. Угроза Путину ясна. Он рискует повторить судьбу своего предшественника, Бориса Ельцина, руководившего страной в период необычно низких цен на нефть. До сих пор Путину везло: он пришел к власти как раз тогда, когда цены на нефть начали расти. Большинство граждан России благодарны ему за годы возросшего уровня жизни, последовавших за временем длительного спада. Решение Путина не проводить непопулярные реформы, которые позволили бы создать сильный, не связанный с нефтью экспортный сектор, было, наверное, плохим для долгосрочного здоровья экономики страны, но оно позволило ему сохранить широкую общественную поддержку. Его экономическая удача вместе с готовностью противостоять Западу создали ошибочное впечатление в России, что эта страна вновь стала мировой державой. Многие в Соединенных Штатах и Европе полагают, что усиление экономического давления на Россию поможет изгнать Путина. Это невероятно опасная игра. По мере падения уровня жизни россиян единственно возможной стратегией сохранения власти для Путина будет агрессивное поведение на международной арене. Военные авантюры за рубежом всегда становятся очень привлекательными, когда на внутреннем фронте все горит. Все сказанное не означает, что Запад должен смириться и отказаться от своих принципов. Но это означает, что пришло время выбрать такой дипломатический курс, который не зависит от перспектив экономического краха России.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |