Но были и черные деньки. Пара из «Олдхэма» – Йэн Маршал и Грэм Шарп – дали нам жару в матче за резервистов. «Вы что возомнили себя футболистами?», – сказал как-то Эрик мне и Кэспу. «Ни х** подобного, вам до этого как до луны».
В свой первый год мы играли против «Честера» и к перерыву вели 5-0. Батти оформил хет-трик. Мы были очень довольны своей игрой, когда вдруг зашел босс: «Почему вы это делаете? Почему вы не делаете то?». Пять голов, но он все равно не был рад.
Тем не менее, наша команда привлекла к себе неподдельный интерес, потому что в молодежном кубке нас было не остановить. «Юнайтед» не выигрывал этот кубок с 1964 года, но под руководством нашего жадного до побед тренера это стало реальным.
Мы играли матчи в Клиффе, на которые собиралось с тысячу зрителей, наблюдавших за нами по утрам в субботу. Среди этих зрителей были также игроки первой команды, и их присутствие заряжало нас дополнительной энергией. Наша уверенность в том, что мы можем обыграть любого, только росла.
Росла и вера в себя. Я никогда не думал, что буду играть в центре защиты, но именно на этой позиции я закончил свой первый год в роли игрока молодежной команды. Учитывая уровень конкуренции, было очевидно, что в полузащиту мне не попасть. Таким образом, Эрик отодвинул меня назад, но предупредил: «Если ты действительно собираешься стать защитником, тебе нужно будет прибавить в борьбе». Теперь это выглядит забавным, но я не очень-то любил заниматься этим, я всегда рассматривал себя в роли дирижера.
Моей первой серьезной проверкой в роли центрального защитника стал матч против «Сандерленда» в молодежном кубке. Я еще никогда так не нервничал, но мы выиграли, а я укрепил уверенность в собственных силах. Впервые я почувствовал себя частью этой компании.
Все знали, что в наших рядах затерялся гений, его имя Райан Гиггз. Его игра была настолько поразительной, что он регулярно привлекался в первую команду, успевая также играть и за нас в тех матчах молодежного кубка. То, что Гиггзи делал в свои семнадцать лет тяжело описать. Он невероятно чувствовал игру, а его зигзагообразные рывки на максимальной скорости могли «посадить на задницу» любого защитника. На тренировках я часто становился тем самым защитником. Я годами встречался с ним лицом к лицу на тренировках, но, вероятно, не было ни дня, чтобы он не стер меня в порошок, и затем я ударил его сзади. Он, наверное, миллион раз назвал меня «неуклюжим ублюдком» после того, как я его сбивал, вместо того, чтобы дать спокойно пройти дальше.
Демонстрируя универсальность на протяжении двух десятков лет, которая и позволила Гиггзи стать легендой «Юнайтед», в молодежке он чаще всего играл в роли центрфорварда. Это была единственная позиция, с которой мы испытывали проблемы; у нас действительно не было забивного нападающего. Сэв и Колин Макки никогда не были голеадорами.
Нападающий – эта позиция, на которой всегда проявить себе тяжелее всего, когда ты играешь за такой клуб, как «Юнайтед». Линия нападения и вратари, игроков на эти позиции команда чаще покупала, чем воспитывала сама. Однако у Гиггзи получалось неплохо. Дойти до финала молодежного кубка в 1992 было не так и просто, а это достижение показало, насколько мы хороши – и какая у нас конкуренция в составе – потому что Скоулзи не попал даже на скамейку запасных и вынужден был работать над своей силой и выносливостью. Победа в первом матче в Лондоне над «Кристал Пэлас» со счетом 3-1 приблизила нас к успеху. На глазах у 14,681 зрителя команда: Пилкингтон – Свитцер, Невилл, Каспер, О′Кейн – Торнли, Бекхэм, Батт, Дэвис – Гиггз, Макки (с Сэвиджем и Гиллеспи в запасе) победила «Кристал Пэлас» во втором матче со счетом 3-2 и довела итоговый результат до 6-3. Гиггзи в тот вечер поднял над своей головой наш первый в жизни трофей.
Не позволяйте себе усомниться в предельной важности того момента. Горстка шестнадцати и семнадцатилетних ребят вкусила сладость победы. И Господь Бог тому свидетель – нам это понравилось.
После всех чемпионств, и даже победы в Лиге Чемпионов, молодежный кубок до сих пор остается одним из тех достижений, которое пробуждает во мне чувство гордости. Не просто, потому что мы его выиграли, пережив невероятные моменты радости и поверив в себя, а потому что та команда была фантастической, а я являлся ее частью. В команде царила братская атмосфера, все потому что все ребята были отличными приятелями.
Было неизбежным то, что в центре внимания оказались Гиггзи, Бекс, Батти, Скоулзи, я и Фил, но сконцентрироваться только на шести ребятах означало бы продать тот феноменальный успех всей команды по цене, ниже которой она заслуживает.
Возьмите Сэва. Он должен расцениваться, как успешная работа молодежной системы «Юнайтед», несмотря на то, что его в итоге отпустили. На самом деле он не обладал каким-то врожденным талантом в сравнении с нами, и он бы никогда не стал нападающим «Юнайтед», тем не менее, и ему удалось сделать прекрасную карьеру в футболе. Когда он подростком покинул «Олд Траффорд» и перешел в «Крю Александра», он мог легко затеряться на задворках большой игры. Но не без борьбы он вернулся назад и провел большую часть карьеры в премьер-лиге. Я готов поспорить, что именно годы в «Юнайтед» стали тем фундаментом, на котором он построил карьеру. Его научили выжимать из себя все до последней капли – все, что вложили в нас Киддо и Эрик.
Чтобы рассмеяться, мне всего-то надо увидеть его в телевизоре. И я понимаю, почему так много людей думали о нем как о пятом колесе. Но не стоит его недооценивать. Я испытываю огромное уважение к его карьере.
У Кита тоже за спиной прекрасная карьера, в том числе матчи в Лиге Чемпионов с «Ньюкаслом». Кэсп был классическим центральным защитником, пока не получил ужасную травму и затем стал одним из самых молодых тренеров в лиге, возглавив «Бери». В данный момент он работает на премьер-лигу в отделе по молодежи и делится с молодыми ребятами всем тем, что ему удалось выучить в «Юнайтед». Бен тоже мог стать первоклассным фланговым игроком не подкоси его травма. Кевин Пилкингтон записал на свой счет сотни матчей в лиге.
И только проследив за карьерой Джона О′Кейна нельзя сказать, что этот парень мог бы добиться большего. Джон был отличным парнем, правый защитник с лучшими задатками, чем у меня. Ростом 182 сантиметра, хорошо владел мячом, быстрый и двуногий. Но он был одним из тех, кто не разделял наши базовые моральные принципы: если босс сказал пробежать пять миль, мы бежали шесть.
В мачте кубка УЕФА против волгоградского «Ротора» в сентябре 1995 года Фила поставили на левый фланг, Джона – на правый. Однако после разминки Джон подошел к боссу и попросил поставить его на левый фланг. Молодой защитник-правша за 15 минут до матча в европейском кубке на «Олд Траффорд» просит тренера поменять его позицию. Босс исполнил его желание, но на поле Джон провел только 27 минут и после этого инцидента в составе «Юнайтед» больше не выходил.
Я не хочу придираться к Джону, но он даже не приблизился к тому, чтобы раскрыть свой потенциал в последующих клубах, которыми стали «Эвертон» и «Бери». А закончил он в «Хайд Юнайтед».
Такого не бывает, чтобы вся молодежная команда смогла потом перейти на уровень профессионалов, но каждый из нас определенно имел шанс. Только Джордж Свицер и Сэв не сыграли ни одного матча за основу «Юнайтед». Одиннадцать из тринадцати выходили в старте, даже не углубляясь в подробности это великолепный результат. Скажу больше, потрясающий результат.
Иметь группу ребят, которые сочетают в себе игровые умения, желание тренироваться с любовью к клубу, как сочетали их мы – что ж, любой клуб убил бы за это. Никто не мог с нами сравниться. Мы были сильнее и намного крепче, мы были лучше готовы, и обладали лучшими способностями, чем любой из наших соперников. И, что немаловажно, мотивировали нас совсем не деньги, нам было достаточно того, что мы играем в «Юнайтед».
Это показывает, насколько редкая компания тогда подобралась в «Юнайтед», несмотря на все те средства, которые вливают в молодежную систему с тех пор так и не удалось собрать урожай подобно нашему. Десятки игроков клубов премьер-лиги прошли через академию «Юнайтед» – Райан Шоукросс, Фил Бардсли, Киран Ричардсон и Крис Иглз являются доказательством того, что академия клуба все еще выпускает очень хороших ребят. Ни один из английских клубов не работает усерднее над своей молодежью. Но чтобы добиться успеха в «Юнайтед» тогда нужно быть действительно лучшим из лучших.
Наше поколение было явлением настолько редким, что я даже не хочу пытаться размышлять о том, когда же появится следующее сопоставимое с нами. Птенцы Ферги – само по себе это прозвище не заменит величайшие в мире титулы, но, по правде говоря, у меня мурашки бегут по спине от одной мысли, что я был частью команды, которая оставила свой след в истории.
Глава 6. Первый раз. Часть 1
Босс много раз заявлял в прессе, что его любимым поколением «Юнайтед», а, возможно, еще и лучшим, было зрелое 1992-94, и я понимаю, почему он так считает. Они вели игру на поле также как и вне его – с достоинством и мощью. Они олицетворяли характер тренера. Эта команда могла выигрывать чемпионаты не только благодаря своему мастерству, но и исключительно силой своей личности.
Шмейхель, Брюс, Инс, Робсон, Хьюз, Кантона – они не были великими игроками, но были неистовыми бойцами и настоящими мужчинами. Возможно, именно такими качествами нужно было обладать для того, чтобы справиться с грузом ответственности команды, которая должна была впервые за 26 лет привезти титул на «Олд Траффорд».
Столь долгое ожидание было унизительным для клуба масштаба «Юнайтед», но новая эра уже зарождалась. И, когда на «Олд Траффорд» начали творить историю, молодые игроки вроде меня могли наблюдать за этим с первых рядов.
Мы, как ученики, путешествовали с первой командой, иногда помогая Норману – человеку, отвечающему за форму – в прачечной. Мы молча наблюдали, как эта команда из сильных характером людей пробивала себе дорогу к титулу. Мы видели их огонь и страсть, которая приводила к горячим конфликтам в раздевалке.
Однажды мы прибыли на «Энфилд», где в раздевалке разгорелись нешуточные страсти между боссом и Питером. Тогда я впервые увидел собственными глазами то, что люди называют «головомойкой Ферги», хотя, стоит заметить, что сами игроки никогда не использовали подобную формулировку.
«Ты ошибаешься!», – вскрикнул тренер в адрес Питера.
«Также как и ты!», – ответил голкипер на расстоянии слышимости.
Все посмотрели на него и подумали: «О, Господи, сейчас начнется». И будьте уверены, босс «разорвал» Питера на части. Я считал, что Эрик Харрисон обладал взрывным темпераментом, но это было чем-то принципиально другим. Я думаю, Питер был оштрафован за этот дерзкий ответ, но самым худшим наказанием, без сомнений, был нескончаемый поток нецензурностей от нашего тренера в подобном разговоре.
Затем, было время в 1994 году, когда мы были биты «Барселоной» на «Камп Ноу», разорваны в клочья Стоичковым и Ромарио, и в перерыве между таймами босс «разорвал» Инси. В какой-то момент Киддо привстал и был готов вмешаться, опасаясь, что все может закончиться плачевно.
Я любил видеть этот соревновательный дух, оживающий в раздевалке, хотя для нас, молодых пацанов, это было, мягко говоря, устрашающе. У нас были великолепные тренировки еще у Нобби и Эрика, уже тогда мы познали вкус успеха, а сейчас, наблюдая за Шмейхелем, Хьюзом и Робсоном, с их неистовой решительностью, мы узнали, что нужно для того, чтобы стать чемпионами. Подобный опыт стал последней ступенью нашего обучения, идеальная школа.
В сентябре 1992 года я на собственной шкуре убедился, насколько высоки стандарты в команде. Киддо нежданно-негаданно сообщил мне, что я с первым составом отправляюсь на матч, в котором мы принимали московское «Торпедо».
Мне было тяжело поверить в это. Мне было 17, я был сырым юнцом. Никто из моих сверстников не был близок к первой команде: ни Батти, ни Скоулзи, ни Бекс. Об игре в основе и речи не шло, мы все боялись даже в раздевалку к ним войти без стука. В особенности Марк Хьюз был сторонником таких манер. Я даже и мечтать не мог о разговоре с игроком типа Спарки, если он не заговорит со мной первым, как следствие, я чертовски сильно занервничал, как только Киддо сказал, где и когда мне нужно быть.
Я в одиночестве сидел в автобусе, который ехал в находившийся в центре города отель «Мидлэнд», в котором команда разместилась перед матчем. Даже отель был для меня чем-то новым. Я едва ли мог себе позволить часто ездить в центр города в те дни и никогда не видел чего-то настолько же шикарного.
Когда мы приехали на «Олд Траффорд», тренер сказал, что я начну матч на скамейке. Я предположил, что был нужен только для того, чтобы набрать нужное для Еврокубков количество человек в запас, но, когда матч шел полным ходом Киддо сказал мне начать разминаться.
Думаю, что среди 19 998 болельщиков только лишь мой отец подметил паренька, который бегал взад и вперед вдоль боковой линии. Затем, когда время подходило к концу, а на табло горели нули, мне велели переодеваться. Я должен был дебютировать. Я должен был выйти на газон «Олд Траффорд», чтобы играть вместе с Хьюзом, Брюсом и Брайаном МакКлэром. Мальчик, все эти годы смотревший матчи с K-Stand вот-вот должен был получить свой большой шанс, выйдя на поле для того, чтобы страховать самого Андрея Канчельскиса.
Я пытался собраться с силами, наблюдая за тем, как Ли Мартин побежал трусцой к скамейке. Это не было просто выходом на замену или просто игрой в футбол, это, прежде всего, было исполнением моей мечты.
Этот момент я буду помнить всегда – точно также я не забыл и то, что случилось после. Мы получили право на аут на правом фланге, этот аут так и останется моим единственным касанием за эти три минуты. Я попытался забросить мяч в штрафную – вбрасывание из-за боковой всегда было моей сильной стороной – однако, как и все наши действия в атаке в тот вечер, оно завершилось нечем.
После этого, когда мы в подавленном состоянии переодевались в раздевалке, тренер набросился на Гари Паллистера.
– Гари, ты видел хотя бы один матч нашей молодежной команды? Ты видел, как этот парень бросает ауты?
– Да.
– Так, какого черта тебя не было в штрафной!
Он был недоволен, поскольку мы сыграли вничью 0-0 дома – через две недели в ответном матче мы уступим по пенальти – и поэтому Палли получил по шее в тончайших деталях. Я сидел там, сильно волновался, хотел, как можно скорее, увидеть своего отца, чтобы разделить с ним свои эмоции, однако в тот момент, помимо всего прочего, я еще раз убедился, что наш тренер ни на секунду не позволит нам опустить планку.
***
Первый раз никогда не забывается. Я провел сотни матчей за «Юнайтед», но дебют всегда будет занимать особое место в моей памяти. На «Олд Траффорд» нас всегда учили стремиться к большему, но я отлично помню, как в ночь после того матча с «Торпедо» думал: «Если я умру завтра, я умру счастливым».
Мечта действительно становилась явью, но я бы соврал, если бы сказал, что это было пиком моей карьеры в «Юнайтед». В тот раз мое пребывание в первом составе оказалось коротким. Я был напрямую отправлен назад в юношескую команду, обратно обучаться своему ремеслу. Прошли месяцы, много месяцев, перед тем, как я вновь понюхал запах игры в первой команде.
Вместо того, чтобы мечтать о выходе на поле «Олд Траффорд» снова и снова, я решил посвятить всего себя команде, которой предстояло защищать звание обладателей молодежного Кубка Англии, и доказать, что я заслуживаю профессиональный контракт. Учитывая подбор игроков в нашей команде, мы просто обязаны были отстоять титул, снова выиграв этот трофей в сезоне 1992/93. Но в финале мы проиграли «Лидс Юнайтед», в составе которого были Ноэль Уилен, Джейми Форрестер, и Марк Тиклер и несколько других ребят, которые, в итоге, выбились в профи.
Мы сидели в раздевалке на «Элланд Роад», подавленные после поражения на глазах у 30 000 фанатов. «Я не могу упрекнуть никого из вас, я просто вами горжусь», – Эрик сказал нам. Этот момент и стал тем самым трогательным прощанием, после которого некоторые из нас направились во взрослую команду. И я согласен с Эриком: упорней, чем мы, работать было просто невозможно. Мы отдали ему все.
Затем дверь открылась, и вошел тренер. «Вы, ребята», – начал он, с привычным для себя выражением лица. «Можете быть самыми талантливыми в мире, но если у вас нет характера, то не видать вам места в моей команде».
При Фергюсоне в «Юнайтед» все было устроено именно так – игра за команду означала непрерывную проверку твоего желания, решительности и концентрации. Ребята в нашей команде обладали способностью мотивировать друг друга, но, как только мы перешли во взрослый футбол, мы вынуждены были посмотреть на конкуренцию по-новому.
Однажды «Ливерпуль» выиграл у нас в матче резервных команд. Мы тогда сыграли неплохо, но тренер все равно был в ярости. На следующий день на тренировке, которая была назначена на 7-30 утра, из нас выжали все и все равно продолжали просить «поднажать». Посыл был ясен: любое поражение – это плохо, но есть те, что намного хуже остальных. Ни одной из всех возрастных категорий «Юнайтед», ни при каких обстоятельствах не было позволено уступать «Ливерпулю».
Большую часть времени мы тренировались с резервом, хотя в некоторые дни нас звали поработать с первой командой. Это было тяжелым испытанием. Некоторые игроки с опаской относились к нам. Брюси обычно находил для нас доброе слово. Инси, вопреки своей репутации нахала, давал полезные советы. А вот Шмейхель был тем еще фруктом. Как-то раз я должен был помочь ему поработать над навесами, и каждый раз, когда я подавал неудачно, он сразу же кричал: «За какие это заслуги ему позволили с нами тренироваться!? Он дерьмо собачье!».
Было непросто, но постепенно мы начали вливаться в команду. Порой мы играли за резервистов вместе с некоторыми игроками стартового состава, которые только лишь набирали форму после травм. И благодаря этому мы начинали чувствовать себя комфортней в компании других опытных игроков. Мы играли с такими игроками как Клейтон Блэкмор и Ли Мартин, и, при всем уважении к ним, могу сказать, что мы начали осознавать, что не хуже их. Раньше мы смотрели за их игрой с трибуны, наблюдали, как они играют в кубковых финалах, и в тот момент нас неожиданно осенило, мы поняли, что они совсем не боги, не являются неприкосновенными. Роббо, например, теперь сам любит рассказывать историю о том, как он, играя за нашу команду, заработал штрафной и готовился его исполнить, но Бекс отогнал его от мяча. А Роббо, между прочим, был капитаном сборной Англии.
Роббо также был моим кумиром детства, поэтому именно он дал наибольший толчок моей карьере, хотя сам он об этом даже не догадывается. Однажды один мой товарищ позвонил мне утром и сказал, что Роббо написал статью в газету, в которой он рассуждал о молодых парнях, пришедших в команду из состава, выигравшего молодежный кубок в 92 году. Помню эти строки так хорошо, как будто читал их вчера. Обо мне Роббо написал следующее: «Я очень удивлюсь, если он не станет игроком топ-уровня». Мой идол говорит, что смогу пройти этот путь до конца. Звучит как мелочь, всего лишь одна строчка газетной статьи, но, на самом деле, именно после этих слов я больше никогда не задумывался о том, чтобы оглянуться назад и все бросить. Роббо верил в то, что я могу стать лучшим – для меня этого было вполне достаточно.
Ни один лишь Роббо пел нам оды. У моего отца все еще есть альбом для газетных и журнальных вырезок, заполненный материалами того времени, включая тот, где босс говорит: «Если эти ребята не добьются успеха, то нам всем, возможно, придется задуматься об уходе». Вообще тренер, как правило, очень осторожен в своих высказываниях о молодежи и пытается всеми способами снижать шумиху вокруг юных игроков – но в нашем случае он был волен давать дерзкие прогнозы.
Тренеры других клубов вовсю сравнивали нас с «малышами Басби». Нас хвалили в СМИ, и у меня появилась еще одна причина верить в себя после того, как я в составе английской сборной до 18 лет выиграл Чемпионат Европы в 1993 году. Турнир продолжался чуть больше недели и состоял из всего 4 матчей, но я все равно получил невероятный опыт. Пятеро из нас – Батти, Скоулзи, Сол Кэмпбелл и Робби Фаулер – впоследствии сыграют за сборную Англии, хотя турнир также отлично показал, что все игроки развиваются с разной скоростью, по-разному реализуя свой потенциал. Звездами того розыгрыша стали Джулиан Йоахим, который сочетал в себе физическую силу и скорость, и Даррен Кэски, который был чуть старше и опытней остальных.
Мы выиграли у сборной Турции в финале на «Сити Граунд» в Ноттингеме на глазах у 20 000 болельщиков. Очень полезной, на мой взгляд, стала возможность сыграть с континентальными командами – помню молодого Кларенса Зеедорфа, игравшего за Голландию – но самым приятным, конечно же, стал вкус победы. Трофеи и медали всегда придают игроку уверенность в себе. В тебе просыпаются амбиции выигрывать еще и еще.
Тогда я и предположить не мог, что эта победа останется моим единственным успехом в составе английских сборных.
Глава 7. С детьми ничего не выиграть
Я навсегда запомнил одну газетную статью, в которой нашего тренера много спрашивали о рискованном шаге поставить на «неоперившихся птенцов». Одна строка засела у меня в голове. Босс сказал: «У молодых есть одно отличное качество – если поставить их перед забором из колючей проволоки, то они полезут прямо через него; старые же игроки пройдут 200 ярдов (около 182 метров) в поисках ворот».
Он знал, что у нас именно такой голод. Мы были такими нетерпеливыми, такими старательными. Мы бы пробежали сквозь кирпичную стену, что уж говорить о заборе из колючей проволоки. Философия Басби заключалась в тщательной подготовке молодых игроков, чтобы всегда точно знать, что они не подведут, выйдя в стартовом составе. Мы уже тогда были погружены в систему клуба, в стиль его игры, в рабочую этику, в правила поведения.
Подписывая игрока за 20 миллионов фунтов, ты всегда рискуешь, и совершенно не важно, насколько хорошо ты его изучил. Есть слишком много вопросов – впишется ли он в новую атмосферу, новый стиль игры, новый уровень давления – с которым сталкиваешься, переходя в «Юнайтед». Что же касается нас, тренер досконально знал нашу игру и наши характеры.
Он знал, что Батти ничего не боится, и никогда не боялся. У него был потрясающий характер, позволявший ему противостоять кому угодно. Поставь его против самого лучшего игрока в мире, или против самого жёсткого, и Батти, засучив рукава, выполнит свою задачу.
Единственный раз, когда я видел Батти убегающим от кого-либо, был после того, как он держал чайник с кипятком в раздевалке рядом с голым Шмейхелем. Петер повернулся и обжёг свои половые органы. Всем, кроме Дога, это показалось забавным. Петер взял одну из больших бутылок с водой и швырнул её через раздевалку вдогонку Батти. Он кричал: «Я тебя убью!», точь в точь как Иван Драго из четвёртого «Рокки». Но Батти уже далеко убежал, оставив Петера наедине с его ожогами.
Скоулзи открылся в чуть более позднем возрасте, чем остальные, однако тренеры всегда понимали, что из него должен получиться отличный игрок. У него глаза на затылке, а его передачи точны, словно у него в голове есть еще и оптический прицел. Любопытно, что в половине случаев он использовал его для того, чтобы заехать мячом в затылок какому-нибудь зазевавшемуся бедолаге на тренировке. Оборачиваешься, а он в 60 метрах умирает со смеху.
Ещё за год до того, как забить свой знаменитый гол с середины поля, Бэкс начал серьезно прибавлять и мелькать в первой команд. Аренда в «Престоне» ему очень помогла, и уже там многие приметили его незаурядную технику. Он мог отдать идеальный пас любой частью своей стопы – кручёный, ныряющий, с подкруткой низом, хлестко опускающийся прямо на голову игрока в штрафной – абсолютно любой. При этом он играл с желанием, трудно найти парня, который пробегал бы больше за матч.
Как видите, с уровнем игры и потенциалом у нас все было в порядке. Тем не менее, бросить в бой всех и сразу было невероятно смелым решением, но у нашего тренера смелости всегда было в избытке. Многие клубы говорят о необходимости привлечения молодёжи. Они разглагольствуют о своей молодежной философии. Но наш босс, так же как и в бытность тренером «Абердина», не только словом, но и делом, показал, что он намерен делать ставку на совсем еще юных парней. Он говорил: «Молодые игроки вас удивят». И мы действительно удивляли.
***
Свой первый чемпионский титул я не забуду по нескольким причинам, но, наверно, больше всего благодаря тому самому заявлению Алана Хансена, что мы не сможем ничего выиграть. Не поймите меня неправильно, слова Хансена «Вы ничего не выиграете с детьми» после нашего провала в первом матче сезона с «Астон Виллой» стали настоящим фольклором, однако я не считаю, что именно они завели нас и придали необходимый для итоговых успехов импульс.
Когда мы пришли в воскресение утром на первую после этого сокрушительного поражения тренировку, «Шокки» Макклер в шутку заметил: «Ну, парни, не волнуйтесь, для того, чтобы не вылететь, всего-то 40 очков набрать нужно». Все рассмеялись, но смех был нервным.
На «Вилла Парк» мы играли с тремя центральными защитниками, и в нашей игре преобладал хаос. От чемпионской игры нас отделала целая пропасть, а в составе у нас были Батти, Скоулзи, я и Фил в старте, и Бэкс с Джоном О’Кейном на скамейке – незнакомые юнцы почти для всей страны. Сначала нас разорвали в клочья на поле, а потом вечером еще раз в программе «Match of the Day». С детьми ничего не выиграть… на тот момент это звучало совсем не глупо.
Многие задавались вопросом, что вообще творит Фергюсон. После катастрофической концовки прошлого сезона палачи готовы были уже занести свой топор над его головой. Инси отправился в миланский «Интер». Мне было грустно наблюдать за его уходом. Много было сказано про его невероятно надменное поведение. Может быть, он хамоват, но чего вы ждали? Он вырос на юге. Тем не менее, он был один из тех, кто вдохновлял нас, молодых парней, и помогал нам на поле. И, что главное, он был действительно классным и важным для полузащиты «Юнайтед» игроком.
Следующим на выход, после недолгих попыток начать переговоры о новом контракте, отправился Андрей Канчельскис. В свое время ему не было равных на правом краю в Европе, тем не менее, тогда уже можно было задаваться вопросом, не остались ли его лучшие дни в прошлом.
Огромным шоком стал уход Спарки. Я сидел в своей машине, когда услышал по радио о его переходе в «Челси». Я застыл так же, как и любой завсегдатай на «Стрэтфорд-Энд». Что касается Инси, я слышал, что его напряженные отношения с тренером достигли своей точки кипения. А об уходе Андрея еще до того, как он состоялся, ходило много слухов. Спарки же был настоящей легендой «Юнайтед». Мне кажется, он должен был понимал, что связка Коул-Кантона постепенно становилась основной, да и отсутствие его на поле в решающем матче за титул против «Вест Хэма» едва ли убеждало его в необходимости остаться. Похоже, он был просто-напросто слишком хорош и слишком горд, чтобы сидеть на лавке.
Фанаты и СМИ подняли шум. Газета «Манчестер Ивнинг Ньюс» провела опрос «Стоит ли уйти Ферги?». Сейчас, оглядываясь назад, кажется, что ничего нелепее нельзя было придумать, но на тот момент подобный опрос был лишь отображением давления, под которым мы находились.
То был первый из многих маленьких кризисов, с которыми мы столкнулись в последующие годы. За пределами базы мир мог сходить с ума, но внутри тренер всегда говорил нам одни и те же слова: не обращать внимания и делать свою работу. И нам было о чём подумать тем поздним летним вечером 1995 года: после унижения в матче против «Виллы» нам предстояло провести три важнейших матча в пределах одной недели.
Первым был «Вест Хэм». Бэксу в том матче должен был противостоять Джулиан Дикс. Мы знали, что Дикс захочет сразу же надавать ему по ногам, поставить юнца на место, но Бэкс показал, что этим планам не суждено сбыться. Он задал жару Диксу, и мы так же вышли победителями.
Следующим был «Уимблдон», Винни Джонс сотоварищи. Их репутация сумасшедшей банды наводила ужас, но мы разделали их 3-1. Таким образом, ребята, о которых еще недавно писали как о детишках, показали себя мужиками. После этих матчей я понял, что нам нечего бояться.
Третьей победой за шесть дней стал важнейший триумф в матче с «Блекберном» – действующим чемпионом. Бэкс отличился прямо перед трибуной с приехавшими поддержать нас фанатами, и их сумасшествие передалось нам, мы запрыгнули на Бэкса будто только что выиграли чемпионат. Мы почувствовали невероятное облегчение. Тренер всегда в нас верил. Теперь же хотя бы капелька подобной веры появилась у каждого в стране.
Мы продолжили в том же духе: 4-1 в гостях у «Челси», после этого восемь голов в матчах против «Саутгемптона» и «Ковентри Сити». Но стоило только нам малость опустить планку, и тренер сразу же, прямо и не стесняясь, нам об этом говорил.
Тем ноябрём я первый раз увидел его разгневанным не на шутку. Я вернулся после матчей за сборную, мы сыграли вничью 1-1 на выезде с «Ноттингем Форест». Не особо выдающийся результат, но я не считал, что сыграл по-настоящему плохо… пока не вошел в раздевалку.
– Что с тобой случилось, Невилл? – закричал он. – Единственная причина, по которой я тебя выпустил в основе, это то, что ты играешь за сборную Англии.
Я уехал домой в смятении.
В отличии от Батти или Скоулзи, у которых толще шкура, подобные эпизоды я мог прокручивать в голове снова и снова. После сотой выволочки к ним немного привыкаешь, но в том возрасте я принимал это близко к сердцу. На самом деле я ненавидел такие моменты. Я не мог спать. Как будто настал конец света. Решил ли он спустить меня с небес на землю после того, как меня вызвали в сборную? Или он действительно думает, что я слишком много на себя беру? Этим сомнения терзали меня изнутри, таков уж мой характер.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |