Подошла ближе, сквозь случайно неприкрытую створку двери услышала тихий женский плач, со временем переходящий навзрыд.
— Я чуть сума не сошла, я искала, я сотню раз на день звонила Никите, но он упорно продолжал молчать…, - женщина всхлипнула, а я так и замерла у двери, мысленно умоляя, что бы мне заложило уши. Потому что сделать шаг и уйти я просто физически не могла. Его жена, я поняла это из диалога, по тому, как близко она склонилась к лежащему мужчине, увидела его смуглую руку на ее темных волосах.
— Света, все слишком далеко зашло, я не хочу причинять тебе новую боль…, - хотел продолжить, но его жена в два мига перебила, всхлипывая и прикладывая к лицу салфетку.
— Андрей, если бы я только знала…я бы все отдала, только бы быть рядом с тобой…, - новый поток слез, утонувший в ее рыданиях, и то, что я отчетливо смогла расслышать, — …уже два месяца, срок небольшой, но я не хочу терять этот шанс. Ты мой муж, ты должен быть со мной, особенно сейчас… Рим…
Дальше я уже плохо соображала, слыша только последние обрывки фраз и сказанное напоследок "Два месяца…срок небольшой…не хочу терять этот шанс…". Его жена была беременна, и он, всегда мечтающий о крепкой настоящее семье, наконец-то имел возможность ее обрести.
А я? Тихо, словно привидение, отошла от стены, ища глазами пост, возле массивного стола отыскала взглядом пожилую медсестру, попросив отнести в пятую палату приготовленный пакет. Не чувствуя ничего, только поглощающую меня пустоту, все еще пошатываясь направилась к выходу, понимая, что вот и пришел черед выполнить перед Богом мою клятву, оставив Его навсегда…
Пять дней, за которые я так и не сказала Андрею о нашем "родстве", поначалу просто боясь тревожить, потом…все время искала подходящего момента. Не понадобился.
Словно под воздействием чего-то вызвала такси, с отрешенным взглядом уставилась в окно, пытаясь не замечать заинтересованного взгляда водителя. Добравшись до дома, в знак приветствия кивнула отцу, сидевшего возле камина в обнимку с бокалом виски. Уже не в первый раз замечала его за этим занятием, подошла ближе. Подавленный, разбитый…сейчас Никита Черкасов больше не напоминал мне того властного, самодовольного мужчину, стоящего в моих глазах много лет.
— Папа, — Я приблизилась к отцу, отодвигая бокал, крепко обняла. — Ты навсегда останешься для меня моим отцом, самым любимым и единственным. — Вложила в эти слова всю свою любовь к этому мужчине, спустя столько лет наконец-то сумев осознать, что испытываю к своему отцу. Он наклонился, и я увидела несколько прозрачных ручейков, стекающих с уголков пронзительно синих глаз, с любовью и нежностью смотрящих на меня.
— Доченька, моя самая родная дочь. Моя кровь, ты всегда ею была, ты останешься ею навсегда. — Первый раз в жизни я видела, как этот рослый мужественный мужчина плачет, смахивая крупные слезинки руками, прижимая меня к себе. — Я люблю тебя, доченька, моя малышка, самая родная…
Шептал в мою светлую макушку, крепко-накрепко вжимая меня в себя.
Вещи матери отец собрал еще в первый день, отправив их в загородный дом вместе с нанятой прислугой. Он не хотел бередить эту тему, и я лишь смогла узнать, что мать действительно изменила отцу после неудачно оборвавшейся беременности, придумав себе его роман с секретаршей. Злые люди, которые часто встречаются на нашем пути постарались, благодаря им крепкая любовь, испытываема мамой многие годы превратилась в дикую ненависть, потом же укрепляясь уже присущими изменами отца.
Отец уже приступил к оформлению развода, а я так и не смогла проведать мать, хотя она и рвалась устроить нашу встречу. Узнала только, что сейчас мама проходит реабилитацию в психологическом центре, приводя свое внутреннее состояние в нужный баланс.
А я? Поговорив с папой, видя тревогу во взгляде, но все же так нужную мне поддержку, поднялась к себе в комнату, отодвинув дверцу шкафа-купе, принялась лихорадочно вытаскивать осенние вещи, не выдержав, опустилась на колени, уронив светлую голову на замок рук. Я уезжала из этого города, теперь уже навсегда…
Тогда я еще не знала, что после визита дежурной медсестры с увесистым пакетом в руках, при ее словах, что данную снедь передала молоденькая высокая светловолосая девушка, Андрей, словно раненный зверь, выскочил из палаты, придерживаясь правой ладонью за еще не зажившую рану на груди, на ходу выкрикивая мое имя.
Глава 33
Быстрый кивок головы в сторону Никиты, дающий дань приветствию и на одном дыхании:
— Где Лиза?
Никита открыл было рот, пытаясь объяснить племяннику, что дочка еще вчера собрала чемоданы, приняв решение уехать из столицы, подальше от самой себя, дальше от Него. Не успел, не дожидаясь ответа Андрей, все еще придерживаясь рукой за раненую грудную клетку, словно обезумевший помчался наверх, явно в Ее комнату.
— Андрей…! — Крик дяди застрял возле ее двери, и мужчина, на мгновенье остановившись в коридоре, рывком схватился за резьбленую ручку ее двери. Весь мокрый, ведь подобные перебежки были явным табу для него еще минимум месяц, с темными кругами под глазами, впалыми выемками щек и заострившихся скул. Еще вчера, словно ненормальный, сорвался с места, узнав, что Лиза приходила, но так и не зашла к нему. Смутна догадка, кого именно его девочка могла там увидеть, болью отдалась в сердце, вперемешку с шумным дыханием и повышением давления, отчего лечащий доктор строго запретил покидать больному помещение больницы вплоть до завтрашнего утра.
А сердце не спит, а сердце болит…словно строчки давно слышимой Андреем песни, в эту ночь он так и не смог уснуть, точно зная, что бы там не говорил доктор, с самого утра он надет Лизу, поговорит, попытается все объяснить. И плевать на все, на все негласности и предрассудки, он любит ее, дышит ею, она ему нужна. Лиза просто должна это знать, а дальше…Ее выбор, и он впервые, до дикого ужаса боялся услышать отрицательный ответ.
Плотно закрытая дверь, прокрутив массивную ручку, зашел внутрь, сердце гулко упало вниз, подтверждая недавние догадки утром.
— Что наделала? Глупая…, - медленно прислонился к стене, отмечая на лбу новые капли пота, выступившие от быстрого бега. Вся Ее комната, ее маленький мирок, в котором Лиза провела фактически всю свою жизнь…теперь напоминал бывшее жилище беженцев.
Разбросанные по полу вещи, пустая прикроватная тумба и шкафчик, где обычно женщины хранят косметику и прочие принадлежности…все пусто. Остановился, жадно хватая раскрытым ртом воздух, чувствуя новый приступ пульсации в районе пулевого отверстия. К черту! Все к черту! Ушла…
Пустота, без Нее вдруг стало ненормально холодно, будто каждую мышцу овеяло ледяным порывом ветра, оставляя на плоти заледеневшие куски инея. Обвел вновь взглядом, остановившись на большой дубовой кровати, застеленной ярким, в смешные мордашки покрывалом…внимание тут же привлекла небольшая черная книжка, то ли блокнот, то ли тетрадь в переплете. Несколькими шагами преодолел расстояние, уже держа находку в руках, почему-то боясь открыть страницу. Никогда прежде не позволял себе рыться в чужих вещах, тем более читать записи, здесь же было такое чувство, будто бы мужчину тянуло магнитом.
Медленно, словно чего-то боясь, длинными пальцами перевернул страницу, чувствуя под твердыми подушечками лаковую палитурку. Синие пронзительные глаза нерешительно углубились в текст, написанный аккуратным, чуть округлым женским почерком. То, что строки принадлежали Лизе, уже не вызывало сомнения… Ее дневник, личная, маленькая тайна каждого человека, в которую закрыт вход посторонним. Забыла, или просто не хотела брать в новую жизнь остатки прошлого.
Не выдержав напряжения, принялся уверенно проводить пальцами вдоль строк на бумаге, словно эти жестом давал себе возможность почувствовать присутствие Лизы рядом… Не мог, просто не мог прочесть, по тому, что успел выловить из контекста, Андрей понял, что первые откровения были написаны еще совсем маленькой Лизой, лет двенадцати, дальше почерк усовершенствовался, становясь более резким и четким. Пальцы, помимо воли мужчины, замерли, когда почувствовав небольшое уплотнение в конце книги, вытащил оттуда сложенные пополам вырванные и смятые листы. Любопытство…наша кара и наше наказание. Неспешно, словно боясь заглянуть в Ее мир, сложил две порванные части страницы, угольки глаз, вначале удивленно расширенные, теперь были наполнены пеленой боли и отчаяния.
" Все изменилось, когда в моей жизни появился Он, мой брат…
…теперь у меня есть то, ради чего стоит дышать, у меня есть цель, ради которой я вновь готова свернуть горы, у меня есть новая жизнь, с каждым мгновеньем все больше развивающаяся во мне…
… я глухо сползала вниз, и уже чувствуя на талии такие родные крепкие руки, в полутьме продолжала молиться, просить, молить у Бога не забирать у меня мое дитя…"
Не знал, сколько времени так просидел, уронил вмиг потяжелевшую голову на замок сложенных рук, раскачиваясь в сторону, хотелось завыть…Видел, как часто так делали волки в период последнего рывка за жизнь, когда валяясь на холодном снегу простреленной тушей, продолжали совершать колывательные движения, становилось легче…
Новый приступ боли, резанувший так, как никогда прежде. Моральная боль в сто крат сильнее любой физической, теперь Андрей знал это точно.
Хотелось рвать и метать, кричать и биться от бессилия и переполняющей бури эмоций. Словно мир в одно мгновение перевернулся, оставив после себя кучки сгоревшего отсыревшего пепла.
Опустился на колени, чувствуя как впервые неожиданно, страшно, безысходно и отчаянно на глаза наворачиваются жгучие, дико рвущиеся наружу…слезы.
— Никит, где Она? — Затылком чувствовал приближение мужчины, нужный, приобретенный с годами навык, который всегда выручал.
— Боюсь, ты не успеешь.
— Дядя, черт побери, где Лиза?! Она была вчера у меня! Была! Но так и вошла в палату! Дядя…я прошу, просто скажи, где твоя дочь…
Дикий рев, срывающий слух, когда Андрей резко повернулся к Никите, буквально сверля его пылающими глазами. Нежность, любовь, ярость…некая безысходность. Никите не трудно было прочесть все в этом взгляде. Понимал лишь, что его дочь приняла такое решение и он не в силах был идти ей против горла. С другой стороны, не выяснив все до конца, он никогда не сумеет помочь, а это может стоить этим двоим простого человеческого счастья, того, чего он сам лишился много лет назад.
— Андрей, Лиза все знает…Слышала возле палаты, поэтому и не вошла. Твоя жена ждет ребенка, вроде как второй месяц…Ты же знаешь Лизу, она бы ни когда не смогла пойти против ребенка.
— Какого ребенка? — Недоумение во взгляде вместе с ничего не понимающим лицом, застланным пеленой горечи. — Никита, Света никогда не ждала от меня ребенка! Во-первых, мы всегда предох… — Оборвал на полуслове, улыбка стала заполнять его лицо. — Бог мой…, - новая улыбка, осветившая лицо Андрея. — Глупышка, моя маленькая глупышка…Светлана имеет свое модельное агентство, — Кивок со стороны Никиты в знак подтверждение и желание наконец-то понять суть, к чему ведет племянник. — Она получила приглашение на выставку одной из коллекций со своими моделями, на два месяца. Это один шанс из немногих, когда можно будет покорить Европу, через несколько недель она вылетает в Рим.
— Бог мой…Андрей…, - Широко распахнутые глаза Никиты и понимание, что буквально полчаса назад его дочка выскочила словно ошпаренная из дома, наотрез отказавшись, что бы Никита лично проводил ее до аэропорта. Крепко обняла, пряча усеянное слезами лицо на груди отца. Лиза…истинно его дочь, даже в такие минуты она не хотела, что бы он видел ее слезы, ее слабость, не хотела растягивать томные минуты прощанья
— Какой рейс? — Уже находясь одной ногой за порогом, обернулся с полуплеча, услышав долетающий ответ с той стороны и тихое, которое все же успел расслышать, вызвавшее отблески шока в потоке хаоса мыслей.
— И еще, Андрей, Лиза не моя дочь…, - мягкая одобряющая улыбка. — Я расскажу тебе все потом, у нас еще будем много времени на разговоры. Давай же, ты успеешь!
Два часа…время, за которое успевали завершаться войны, а Ему казалось, что сыплющимися осколками рушится их жизнь… Словно безумный, летел по трассе, не замечая ничего вокруг, ни дорожных знаков, ни несущихся на всех парах соседних машин. Успеть…не опоздать…держать в объятьях…не отпускать.
Любить…всю жизнь…тонуть в зеленых омутах глаз…просыпаться…засыпать…слышать дыхание, дышать Ею…жить.
Выскочил из автомобиля, уже не слыша под собой ног, только метающиеся синие огоньки глаз, вылавливая в толпе ее лицо. Не она…не та…другая…Словно сумасшедший, подбегал к высоким светловолосым женщинам, останавливаясь на пол пути — не ее походка, не тот тонкий стан, не те движения, не Ее мягки грудной голос с нотками хрипотцы внутри, не Она…
Многие улыбались, видя, как высокий ослепительно красивый мужчина словно ненормальный гонялся по зданию аэропорта, сметая все на своем пути.
Еще мгновение, и Андрей замер, видя подымающий вверх людей эскалатор, на котором стояла Она… Легкие, невесомо развевающиеся пряди волос, легким каскадом спускающиеся на изящную шею, лаская мягкую кожу. Спортивная кремовая куртка, светлые катоновые джинсы с низкой посадкой, обрамляя гибкие изгибы точеной фигуры, неизменные белые кроссовки и капюшон, ниспадающий на ровную спину. Лиза стояла, слегка склонившись к выездному чемодану на колесиках, придерживая вытянутую ручку длинными пальцами, наклонив голову на бок. Ниспадающие длинные пряди челки на глаза, он боковым зрением увидел, как она поправляет волосы, убирая за ухо. Печаль, пустота и смирение в зеленой поволоке глаз, смотрящих в никуда.
Еще шаг…быстрее ветра понесся по соседнему эскалатору, отпихивая людей, перескакивая через тройку ступеней, стремясь к ней… Счастливый, он столько раз просил Бога даровать Ей счастье, никогда не заикнувшись о собственном. Глупый…не понимал, что подаренное Лизе счастье возможно только с ним…
Лиза задумалась, очнувшись только тогда, когда ступня ощутила плавный переход ступеньки в ускользающую дорожку, наклонилась за чемоданом, в воздухе перехваченным сильной мужской рукой. Смятение, радость, печаль, нежность…сумбур мыслей, когда даже с закрытыми глазами узнала, почуяла жар обхватившей ладонь руки. Поднятие глаз…медленно, несмело, словно боясь до последнего поверить, боясь увидеть, услышать родной голос.
— Люблю тебя…не отпущу…больше никогда…, - обнял, крепко, жадно, наслаждаясь каждым мгновеньем, целовал…быстро, неистово, дико впиваясь в податливую плоть губ, выпивал…залпом, мучительно долго, словно живительную влагу, подарившую ему жизнь. — Лиза, глупая, нужна мне, на всю жизнь…
Толпы людей, одни улыбаясь, другие в спешке недовольно что-то бурча проходили мимо, спотыкаясь об брошены в ногах пары чемодан, все же в душе по-доброму завидуя, видя двух молодых людей, покрывающих напористыми поцелуями лицо, губы друг друга, шепчущие заветные слова, давно сказанные биением сердца внутри.
Любовь…значит испить до конца, высосать все соки, стереть все ошибки школьной резинкой, откорректировать фразы в ворде. Не извлечь только из сердца, не обмануть любящую душу, не оболгать обоняние, не запретить чувствовать… Любить…отдавать себя всего, пройти все мытарства ада, держась за руки, быть одной крови, одно мысли, дышать одним воздухом, вместе сгорать и вместе возрождаться.
Эпилог
Наказание за ошибки…
Того дня все Российские телеканалы транслировали одну из самых рейтинговых новостей недели: " Вечером, около восемнадцати часов, недалеко от своего особняка на трассе разбился известный московский бизнесмен Никита Черкасов. Сейчас глава одной из лидирующей компаний страны находится в тяжелом состоянии в одной из московских больниц. Кто же займет место во главе акционеров детища Черкасова? Вопрос, мучающий многих. Наверняка, и за прогнозами специалистов, им станет 31 летний племянник и по совместительству зять Никиты Аркадьевича Андрей Истомин. Поговаривают, не все так гладко и происшествие на дороге было не чем иным как заранее спланированным покушением на бизнесмена бизнесмена".
Зимним вечером в элитной палате Склифосовского возле подключенного к аппаратам тела Никиты сидела вся его семья, уже предупрежденная врачами, что проведенные минуты с родным человеком — скорее последние. Молодая светловолосая девушка, навзрыд рыдающая на груди высокого мощного брюнета, нежно заключающего ее в свои крепкие надежные объятья. И еще одна, невероятно похожая на первую, только вот значительно старше и угрюмей.
Им всем сказали, что мужчина может уйти, так и не пришев в сознание, все боялись, с ужасом ожидая судьбоносного момента. Блондинка постарше так и продолжала сидеть на корточках, что — то шепча Никите на ухо, сквозь тихие ее всхлипы было отчетливо слышны последние: "Прости" и "любила". Горячие капли слез ударялись о холодную кожу руки бывшего мужа, и Алла, растирая его ладони, тут же покрывала их поцелуями, пытаясь согреть своим дыханием. Она так и получила развод, как и обещал Никита, переписав на нее дом и существенную часть совместно нажитого имущества. Алла смахнула вновь набежавшие слезы, слизывая их губами. Привычка, как у дочери… Она не жила, скорее существовала. Этого времени хватило на многое, на осознание собственных ошибок, на горечь воспоминаний, на нужное и уже такое запоздавшее раскаяние. Шли месяцы, Алла жила, как на автомате посещала личного психолога, надеясь и тайно молясь о прощении самого дорогого человека на свете…ее дочери. Весточкой о Лизе стало свадебное приглашение спустя четыре месяца, на которую Алла так и не отважилась пойти. Взамен дочь оказалась намного мудрее справившей четвертый десяток матери, тем же вечером после небольшого свадебного застолья в Черкасовом доме Лиза наведалась сама, счастливая, она робко и неуверенно улыбалась, держа под руку своего новоиспеченного супруга. Алла улыбнулась, из дальнейшего разговора поняв, что именно Андрей был инициатором встречи.
Сейчас же, женщина так и продолжала выть на полу от отчаяния, отчетливо понимая, что в эти минуты теряет второго самого дорогого человека в ее жизни. Еще одно "прости", несмело сорвавшееся с ее губ, и возле самого уха Алла услышала тихое, вымученное: "Давно простил". Она словно не слышала, подымаясь к лицу единственного любимого мужчины, дрожащими руками проводила вдоль мелких морщин на лбу, у носа, возле губ, все еще продолжая шептать заветные слова.
— Я ждал тебя. Я знал, что ты придешь.
— Я не могла иначе.
— Я хотел сказать тебе спасибо.
— Не понимаю…
— Алла, я хотел поблагодарить тебя за самое ценное, что ты мне подарила в этой жизни…за мою дочь.
Она не отпускала его руки, наслаждаясь глубинной синего взгляда, который так любила, всю свою жизнь. Глупость, мы часто совершаем необдуманные поступки, цена которых может разрушить нам мир…
Ласковый взгляд зеленых глаз на дочь, ласкающих точно такими же синими отца. Лиза, держа мужа за руку, в шаг преодолела разделявшее их с отцом расстояние, припав к его груди, отчаянно зарыдала, возле нее на корточки присел Андрей, взявший дядю за руку, другой поглаживал жену по спине.
— Девочка моя, не плачь. Уходя, я хочу видеть твои сияющие прекрасные глаза, так похожие на глаза твоей мамы. — Мягкий взгляд, скользящий по двум единственным и любимым женщинам, с которыми связала его жизнь, за что он был ей безумно благодарен.
— Андрей, береги их. — Он улыбнулся, видя несколько слезинок, сверкнувших в синих глазах племянника. — Мне больше не к кому обратиться, ты моя кровь, словно сын, которого у меня никогда не было. Прости за детство, прости за то, что невольно стал вершителем твоей судьбы…
Никита замолчал, пытаясь перевести дыхание, было видно, что говорит он из последних сил, и с какой тяжестью давались ему последние фразы.
— Пап, я прошу, помолчи. Тебе станет легче и ты обязательно все скажешь. — Слезы, ручейками сбегающие вдоль бледных щек, и Лиза сильнее прижалась к отцу, чувствуя за спиной незримую поддержку любимого.
— Я не держу на тебя зла. Ты мой дядя. — Крепче сжал руку Никиты, встречаясь с ним точно таким же пламенным взглядом, удивительно похожим друг на друга.
— Всегда берегите друг друга. Мы семья. — Никита глубоко вдохнул, из последних сил передвигая руку жены и сплетая ее ладонь с ладонью дочери и зятя. — Мы больше чем семья, мы одна кровь, а ее зов никуда не подеть, он всегда проявит себя, даже если на это уйдут годы. Мы не просто семья, мы клан, крепкий, готовый преодолеть многое на своем пути. Всегда держитесь друг за друга, потому что теряя одного…мы перестаем быть сильными…
Еще одни вздох, уже последний…так и замер на диком отчаянном крике зеленоглазых женщин и блестящей капле слезы, скатившейся по смуглой коже молодого мужчины.
Часть 2 Награда за содеянное…
Год после аварии, показавшийся нам с матерью сущим адом и раем одновременно. Двенадцать месяцев мы изо дня в день выхаживали отца, чудом уцелевшего в той чудовищной катастрофе.
Как и предполагалось, поломка в машине была запланированной, одним из соучастников преступления оказался папин водитель, с которым Андрей и его ребята разобрались, сумев вычислить заказчика.
Судьба часто дает нам шанс, и, судя по всему, спустя столько прожитых лет родители наконец смогли все понять, поговорить и разобраться в той путанице, которую сами заварили 20 лет назад. Страшно одно, когда ты начинаешь понимать главное, боясь того, что человек, которому это адресовано, может никогда больше не услышать. Сегодня утром отец уехал в Штаты, проходить дальнейшую реабилитацию, вместе с ним уехала и любящая его женщина, моя мать.
Сегодня, проводив родителей вместе с Андреем до аэропорта, я вновь за последний месяц почувствовала себя неважно. Гадкая тошнота противным комом подобралась к горлу, и я, зажав рот рукой, быстрее ветра рванула к унитазу, отдав гадкому белому существу все содержимое бедного желудка. Хотя почему гадкому? Последнюю неделю унитаз стал моим практически родным существом, с ним в обнимку я проводила достаточное количество времени.
Легкое недомогание, о, я отлично знала ему причину — постоянные стрессы и нервы ни к черту из-за здоровья отца, я здорово осунулась и похудела.
Уже подходя к зеркалу, припомнилось, как любимый мужчина намекнул, что вырвется с работы пораньше, что бы провести время с искусительницей женой.
Я закрыла глаза, словно во сне пролетели воспоминания двухлетней давности…сколько всего мы смогли пережить, выдержав все и оставшись вместе. В тот день, перехватив меня в аэропорту, мы с Андреем так и не уснули ночью. Я представляю, что вы себе подумали при этих словах, но… да что там греха таить, без ЭТОГО не обошлось, просто мы наконец-то смогли нормально, без слез и истерик поговорить… Боль, отчаяние, скопившееся за долгое время, все выплыло наружу, и как не странно, стало легче. Потом несколько недель, затянувшиеся на скорый развод Андрея, его поездка в Рим, в течении которой я думала, что сойду сума. Вновь ошибка, но поклявшись, что будем всегда доверять друг другу в ту ночь, я впервые успокоилась, что с моим "ангельским" характером далось мне ой как сложно!
Светлана оказалась понимающе женщиной, если конечно данное определение сюда вообще подходит, она сама подключила своих знакомых для скорейшего оформления бракоразводных бумаг.
Спустя еще два месяца мы с Андреем впервые стали крестными, окрестив очаровашку-крестника Кирюшу и приобрели куму — ураган под названием Оксана…..
Я открыла глаза, стало казаться, что все события, происшедшие за последнее время были не со мной. Окинув взглядом свою светлую футболку, все же решила переодеться к приходу мужа, принарядившись в что-нибудь этакое…соблазнительное. Порывшись в шкафу, в дебрях сумела отыскать офигенную блузу зеленого цвета, как раз под стать моим изумрудным глазам. Приложила к себе, такс…чего-то не хватает, явно одной небольшой части нижнего белья, которое я так не люблю надевать, чему несказанно радуется любимый мужчина. Отодвинув полочку, вытащила на свет Божий атласный лиф с вставками французского кружева, мысленно ухмыляясь — сегодня ночью сведу Андрея с ума!
Быстр сняла футболку, приложив к груди лиф, попыталась застегнуть сзади…Блин, опять невезуха! Покупала всего месяц назад, вроде и мерила, а вот незадача… Кинув взгляд в зеркало, на меня смотрело собственное непонимающее выражение с взлохмаченной от переодевания челкой и упругой, высокой, слишком округлой…и совсем похожей на моей грудью….
Удивление во взгляде, когда Черкасова вторая взглянула на меня из зеркала, искорки понимания стали светиться в зеленых светящихся глазах.
Радостный, веселый смех озарил комнату, и я, прикрывая рот ладошкой, уже не смогла удержать сияющую на всю спальню улыбку и звонкий, чуть хриплый от посетившей догадки хохот. В то же мгновение услышала громкие шаги рядом и взволнованный от моего дикого веселья голос любимого мужчины в районе уха, который с переместившимися руками вдоль ключицы стал слишком хриплым.
— Лизунь, солнышко, ты чего? — Заглядывая в зеркало вместе со мной, стал покрывать поцелуями шею, спускаясь ниже, встретился с моим загадочным взглядом и замер.
— Андрей, тут такое дело…, - улыбалась, прижимая темную голову к себе, забираясь пальчиками в смоляные завитки волос на затылке. — Посмотри в зеркало.
— Я смотрю. — Счастливо улыбнулся, смешно чмокнув меня за ухом.
— Что видишь? — Улыбка в ответ, хотелось кричать на весь свет о своем счастье!
— Глупую, но безумно красивую и любимую жену. — Прижался ближе, чуть покусывая бархатную кожу плеча, заглаживая вину губами. Я сильнее вжалась в мужа, держа его крупную ладонь в своей ладошке, словно между делом положила на свой подтянутый, еще совсем плоский живот, зажмурившись от удовольствия, вновь услышала безумно довольный голос мужа. И его взгляд, буквально излучающий брызги нежности и переполняемой мужчину любви. — И еще, самую замечательную будущую мамочку, которую меня угораздило полюбить!
Подхватив меня под руки, Андрей закружил по комнате, безперестанно покрывая лицо поцелуями, шепча, что как же здорово, что я догадалась, как сильно он нас любит, меня и крошечного, совсем махонького человечка внутри меня.
— Противный! — Я наигранно надула губки, счастливо стреляя глазами из-за длинных прядей челки, собирая их за ухо. — Когда догадался?
— Уже неделю. — Чмокнул меня в носик, крепко прижимаясь лбом и подхватывая на руки.
— Но как? — Засмеялась, болтая босыми ступнями в воздухе, пальцами лаская затылок любимого. — Ведь даже я не поняла!
— Лиза… — Андрей остановился, с такой нежность загляну в мои глаза, опустил на кровать, невесомо коснувшись губами моего живота, блаженно выдохнул воздух. — Ты забыла одну маленькую деталь — я знаю тебя всю, я чувствую тебя и то, — муж загадочно улыбнулся, повалил меня на спину, мягко ложась сверху, — что я первым заметил нашего малыша прямое тому доказательство!
А дальше…только пылкие, горячие губы, в отсутствии каких я провела столько ночей, сходя сума и возрождаясь. Время, которое научило меня жить без Него, теперь вновь давало нам шанс, настоящую награду, любовь, счастье и маленького человечка с глубокими синими глазами и темной шевелюрой кудрявых волос, вызвавших легкий шепот в роддоме, когда в родильном зале передавая сына Андрею, весь персонал тихонько перешептывался: "Это же надо, весь в отца…".
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |