Вместо вступления. Это - любовь?! 18 страница

- Устраивайтесь поудобнее, лорд Малфой-младший, сэр! – гостеприимно предложил Гарри, сворачиваясь в клубочек рядом с единорожкой.

Драко опасливо придвинулся к животному поближе, чем вызвал явный восторг: самка еще активнее стала тянуться к нему языком, издавая что-то вроде умиротворенного похрюкивания.

- А ты ей нравишься, - отметил гриффиндорец.

- Само собой – покажи мне существо в Хогвартсе, которому я бы не нравился, - самодовольно ответил Драко.

Гарри явно хотел что-то сказать, и даже приоткрыл рот, но потом молча закрыл его и больше не произнес ни звука.

Блондин немного подождал, а потом с чистой совестью провалился в глубокий сон, которому суждено было продлиться совсем недолго: ровно в шесть утра окрестности опушки Запретного леса огласил жуткий вопль: - Она убежала!!!

- Чего? Кто? – сонно спросил Гарри, поправляя съехавшие на кончик носа очки и потягиваясь.

- Монти, - ответили совсем рядом всхлипывающим голосом, отдаленно похожим на привычный бас Хагрида. – Моя крошка! Чё ж таперича будет, она ж совсем это, маленькая… Вставайте уже!

Теперь и Драко разлепил глазки и мрачно поглядел на заламывающего руки лесника, нависающего над ними из-за забора.

- Как, эээ, спалось? – запоздало опомнился тот. – Ну, как оно там, это самое…

- «Это самое» - никак, - отрезал Драко. – Что случилось, пока мы предавались ночному отдыху? Флоббер-черви впали в весеннюю депрессию и объявили голодовку? Кентаврам не хватает стрел? Великаны идут стройным маршем в Хогвартс на образовательную экскурсию? Говорите, не стесняйтесь, - он сложил руки на груди и вскинул голову.

- Прям папашка евойный, ну, вылитый, и глазами-то сверкает, ух, - восхитился Хагрид. – Но я чего, парни – Монти у меня сбежала! Мантикраба моя любимая! Боюсь, как бы не сделала чего с собою – уж оченно убивалась по этому вертихвосту, что голову-то директору нашему задурил.

- Понятненько, - ответил Драко, с трудом сохраняя на лице серьезное выражение. – И когда же случилось это, гм, несчастье?

- С полчаса уж будет. В Хогвартс надо идти, к директору!

- Знаете, Хагрид, - сказал Драко, вытягивая руку чтоб похлопать лесника по спине (дотянулся он все равно только до живота), - вам лучше остаться здесь. Если ваша питомица покалечит Геллерта Зигфрида Тристана как-бишь-его-там-дальше, то Дамблдор будет в гневе. Лучше сидите здесь, а мы с Гарри, так уж и быть, разведаем обстановку. Если что – пришлем срочную сову.

Хагрид умилился и отпер загон, утирая слезы рукавом. К сожалению, он позабыл о единорожке, которая как раз очнулась от полудремы и обнаружила, что два чудесных человеческих детеныша больше не греют ей бока, а, напротив, жестоко покидают ее. Будучи несколько огорченным происходящим, животное не нашло иного способа выпустить пар, нежели наброситься на ближайший фокус раздражения, то есть на Хагрида, который, как выяснилось, уже не обладал определенными интимными отличительными чертами. А выяснилось это, когда полувеликан был буквально наколот на острейший рог и был вынужден вступить в неравную борьбу с оскорбленной в лучших чувствах самкой. Когда Драко последний раз оглянулся уже на подходе к замку, то в рассветном зареве заметил, что единорожка побеждает в неравной борьбе, а одежда на Хагриде по большей части висит лохмотьями, однако сочувствия не ощутил.

В Хогвартсе царило необычайное для столь раннего часа оживление: вступив в холл, мальчики оказались в гуще событий. Вокруг них беспорядочно бегали учителя, преимущественно одетые в ночные рубашки и мягкие тапочки с помпонами разных цветов. Кстати, у Снейпа ночнушка была фиолетовой, с оранжевой ромашкой на груди, и профессор стыдливо прикрывал рыжее безобразие журналом «Зельеварение и жизнь». То тут, то там маршировали группки первокурсников, ведомые зевающими старостами по коридорам в сторону Большого Зала; старшие ученики самостоятельно и довольно вяло ползли в том же направлении, и гул от разговоров и возгласов вроде «Срочная эвакуация, всем учителям собраться в проффесорской для дальнейших указаний», «Ты взял все учебники, Рональд?», «Крэбб, мы забыли шоколадных лягушек!!!», «Лаванда, ты стоишь на моем халате» и т.п. стоял непрекращающийся. Однако все перекрывали крики, несущиеся от того места, где ранее был преподавательский стол, а сейчас – дымящиеся обломки, над которыми торжественно возвышалась шевелящая клешнями и щелкающая жвалами Монти.

Для мантикрабы она была, пожалуй, чересчур рослой – добрых восемь футов прочного серого панциря и агрессивно поднятый вверх двухфутовый хвост. Злобно глядя на окружающих ее людей, она не переставая издавала угрожающие звуки – нечто среднее между рычанием и жужжанием. Вопил же Дамблдор, бегающий вокруг, но не решающийся приблизиться к животному.

- Чего он ее не прибьет? – поинтересовался Драко, дергая Гарри за рукав.

- Во-первых, она плохо восприимчива к магии, - объяснил отличник Ухода за магическими существами, - во-вторых, можно попасть в Геллерта, вон он, видишь – шевелится под бывшим столом.

Гарри был немного неправ – Геллерт изо всех сил старался не шевелиться, замерев, пока мантикраба любовно поглаживала его клешней. Повреждений на нем не наблюдалось, зато наблюдалась явная психологическая травма у директора, который разом утратил весь свой апломб.

- А в-третьих, - продолжил брюнет, - меня терзают смутные сомнения, что…

- Гарри! – Дамблдор наконец заметил, что гриффиндорец неосторожно выдвинулся в первые ряды наблюдающих за трагической сценой, и обрадовался, а Гарри, наоборот, скукожился: его худшие опасения реализовывались. – Гарри, я так рад, что ты здесь! Ты нам срочно нужен.

- Вряд ли я смогу помочь, господин директор, - промямлил Гарри.

- Кто, как не ты! – закричал Дамблдор с истерической ноткой в голосе. – Ты достанешь Меч Гриффиндора – он у меня в кабинете под свертком с лимонными дольками, вторая полка слева от двери, - и сразишься с этой гадиной, потому что палочки ее не берут.

- Видишь, что творится, Малфой! Так я и… - начал было Гарри, поворачиваясь к Драко, но осекся: рядом никого не было.

Делать было нечего – Гарри, проклиная братца-предателя, поплелся за мечом, в душе надеясь, что к его приходу все будет улажено. Но тщетно – он поспел как раз к сцене «Прощание влюбленных»: Геллерт решил, что именно сейчас он должен рассказать Дамблдору о своих глубоких чувствах и делал это с чувством, с толком, с расстановкой, вставляя цитаты из малоизвестных восточноевропейских баллад и время от времени принимаясь напевать тихим голосом. Ученики и учителя, усевшись кто на что горазд, умиленно ему внимали, Дамблдор открыто рыдал в бороду, и даже мантикраба, похоже, прониклась торжественностью момента – негромко попискивала, вслушиваясь в речи любимого; кажется, она была уверена, что они обращены к ней.

Гарри двинулся вперед, взвешивая тяжелый меч в руке и прикидывая, сколько ему осталось жить – может, полчаса, а может, всего две минуты? Он прекрасно знал, что данный питомец Хагрида еще и ядовит, а на досуге развлекается высасыванием крови из своих жертв – не одна лесная зверушка пала жертвой этого очаровательного создания.

- Эй, ты! – слабо крикнул гриффиндорец, желая скорее подбодрить себя, нежели напугать мантикрабу, которая мгновенно отвлеклась от очередной сентенции Гриндельвальда («Весеннею порой, мой друг, когда зацветает в австрийских горных лугах белый эдельвейс, сердце мое полнится любовью, чистой, как слеза Лорелеи…») и встала в боевую позицию, вращая глазами, ощетинясь всеми своими жаляще-кусающими отростками и потрясая хвостом.

- Э-ге-ге-гей! – внезапно раздался из холла знакомый голос. – Кто тут ждал принца на белом коне, а?

Гарри быстро обернулся и чуть было не упал: в Большой Зал въехал Драко Малфой верхом на единороге. Выглядел слизеринец, бесспорно, очень эффектно, и картину портила только связка дохлых хорьков у него в руке. По залу прокатилась волна сладострастных девичьих вздохов.

- Как дела, Потти? – нагло поинтересовался мерзавец, подъезжая к Гарри и ухмыляясь во весь рот. – Не скучал без меня?

- У нас тут проблема, Дракусик, - прошипел Гарри. – И мне не до твоих выкрутасов.

- А я с подарочком, - заявил Драко, не обращая никакого внимание на возмущение брюнета. – Для нашей сладкой малышки. Ну, иди к папочке, смотри, что я принес, - он завлекательно помахал хорьками, что вызвало у мантикрабы повышенное слюноотделение.

Животное поползло к всаднику, воодушевленно урча, а Драко медленно отступал, пока вся процессия (Малфой, единорог, мантикраба, хорьки и шлейф из восторженных зевак, держащихся на почтительном расстоянии) не достигла выхода из замка. Здесь Драко как следует размахнулся и зашвырнул связку трупиков подальше, после чего мантикраба взяла хороший старт и перешла с места в галоп.

- Ее ждет разочарование, - заметил Драко, отмахиваясь от облепивших его словно мухи поклонниц и поклонников, возглавляемых, естественно, Блейзом в розовых шелковых пижамных штанах, - это не настоящие хорьки, а трансфигурированные.

- И из чего же ты, - пискнул Гарри, откашлялся и продолжал нормальным голосом: - из чего ты их сделал, Малфой?

- Из волос, - ответил Драко так, будто это было нечто само собой разумеющееся. – Из бороды твоего Хагрида – больше ничего под руку не попалось. Очень хорошо работает с органическими соединениями это заклинание.

- Потрясающе, мистер Малфой! Такое самообладание заслуживает ста… нет, двухста баллов Слизерину! – восхитился Дамблдор, протискиваясь сквозь толпу. – И все освобождаются от занятий на сегодня!

Раздался общий счастливый вопль, а Драко приосанился: - Гордишься мною, Поттер? Видишь, я не только красив, богат, умен и знатен, но и приношу пользу!

Гарри мрачно поглядел на бесполезный Меч Гриффиндора и опустил голову. Никто не обращал на него внимания, и это было несколько обидно – ведь он был почти готов пожертвовать собой ради общего блага!

- Поздравляю, дракончик, - сказал он своим ботинкам. – Я, пожалуй, пойду досыпать.

Поднимаясь по лестнице в гордом одиночестве, он заставил себя не оглядываться, но дружное скандирование «Дра-ко, Дра-ко, Дра-ко!» давало понять, что Малфоя как раз начали качать на руках, и Гарри от души понадеялся, что блондина рано или поздно уронят.

Взаимовыгодный обмен

Наступил март, снег постепенно таял, и настроение у Гарри улучшалось. Малфой по-прежнему ходил в героях всея Хогвартса, поэтому гриффиндорец из принципа перестал ходить на еженедельные «встречи» на Астрономической башне. Пропустив их три раза подряд, он почувствовал себя вполне отмщенным и честно явился - только чтоб узреть пустую смотровую площадку: очевидно, светловолосая гадина решила, наконец, проявить характер. Гарри это не смутило, потому что школа после происшествия с мантикрабой совершенно затихла - Дамблдор ввёл режим повышенной бдительности и заставил старост и учителей по очереди ежедневно патрулировать коридоры, что несколько приостановило бурную ночную жизнь учеников. Хагрид получил строгий выговор и был вынужден продать Монти некоему заезжему любителю животных. Лесник утверждал, что под капюшоном у странного покупателя блестели глаза необычно красного оттенка, но никто ему не поверил – по официальной версии Вольдеморт мирно проживал в родовом поместье Лестрейнджей, лелея очередной план захвата мира.

Гарри догадывался, почему Лорд больше не навещал Малфоя-старшего: Гермиона взяла в привычку исчезать из замка каждые выходные, чем ввергла Рона в продолжительную депрессию. Результатом стал позорный проигрыш Хаффлпаффу 120:0 и вылет из турнирной таблицы до конца года. Драко тоже рвал и метал – именно его команде предстояло сразиться с хаффлпаффской в финале, что было расценено слизеринцами как специально придуманное Гриффиндором хитрое унижение. Между тем сами гриффиндорцы сильно охладели к Рону, которому не повезло со всех сторон: списывать стало совершенно не у кого. Гермиона, появлявшаяся на людях теперь с огромным сапфировым кольцом на правой руке, наоборот, имела успех у однокурсниц, активно интересовавшихся, нет ли у ее Люциуса таких же «щедрых и чудесных друзей». Увы, по большей части «щедрые и чудесные» были либо женаты, либо отбывали сроки разной длительности в Азкабане, а в наличии наблюдался только Северус Снейп, который, после состоявшейся в начале месяца тихой помолвки в семейном кругу (Люциус, Гермиона, Снейп, Билл, Гарри и Драко, причем последние сидели в разных углах гостиной, принципиально друг с другом не общаясь), вдруг принялся с энтузиазмом начислять мисс Грейнджер премиальные баллы на своих уроках, что сделало Гермиону настоящей звездой факультета. Рона, как возможного будущего родственника (по слухам, отношения Билла и Флер быстро сходили на нет), Снейп теперь не трогал, однако колдографии Билли в рамочке сердечком, стоявшей прямо на кафедре в кабинете ЗоТИ, было достаточно, чтоб ввергнуть рыжего в жесточайшую депрессию.

Новый виток нашей истории начался солнечным мартовским деньком на уроке Зельеварения. Ничто не предвещало беды, пока Гарри не отбросил посторонние мысли (на Пэнси была особенно красивая обтягивающая шелковая мантия) и не сосредоточился на написанном на доске рецепте. Даже он сразу смог определить, что готовить предстояло пройденное давным-давно Оборотное зелье.

- Разбейтесь на пары, - возвестил меж тем Гораций и укоризненно посмотрел на Гарри, одиноко сидящего на последней парте (у Рона как раз был острый период меланхолии и он пребывал в Больничном крыле в обнимку с флаконом успокоительного). – Гарри, мой дорогой, этот интереснейший опыт требует наличия партнера! Сейчас мы тебе кого-нибудь организуем.

Слагхорн заморгал, оглядывая ряды учеников.

- Вот ты, детка – ты тоже один. Вы станете чудесной парой, - умилился он, кивая побледневшему Драко. – Пересаживайся же скорее к Гарри, и начнем!

Малфой неохотно собрал свои вещи, прошел через весь класс, ненароком наступив на ногу Финнигану, и плюхнулся рядом с Гарри.

- Рад видеть меня, Поттер? – вполне спокойно спросил он. – Давненько мы не разговаривали.

- О, ваше величество снизошло до общения с простыми смертными? – отозвался Гарри, вложив в свои слова всю накопившуюся обиду Героя, Несправедливо Потесненного с Пьедестала. – Пара свободных минут между раздачей автографов?

- Да ладно тебе, Потти, - хмыкнул Драко, - завязывай дуться. Не мечтай, что я сам буду готовить зелье, чтоб ты получил свое законное «Слабо», не прилагая никаких усилий.

- Между прочим, у меня по Зельям «Выше ожидаемого», - парировал Гарри.

- Так «Слабо» и есть та оценка, которую от тебя никто не ожидает, - хихикнул Малфой. – Короче, режь шкурку бумсланга и не отвлекай мастера.

- Тебе не кажется, что происходит что-то странное? – сказал Гарри через минут десять мучений с тупым ножом и не желавшей поддаваться шкуркой. – Оборотку делают несколько месяцев…

- Если бы ты поднял свои изумрудные очи на доску, то разглядел бы, что это состав ускоренного приготовления, - объяснил Драко. – Зато кратковременного действия – всего десять минут. Видимо, нас усиленно готовят к шпионской деятельности – за это время как раз можно успеть проникнуть в стан врага и украсть что-нибудь жутко важное. Давай сюда шкурку, гениальный зельевар ты наш, и займись лучше крылышками златоглазки. Даже ты способен покидать их в котел, это не потребует от тебя никакой мозговой работы.

Стараниями Драко, которому все-таки пришлось самому добавлять златоглазку, Оборотное зелье было готово в срок и теперь поблескивало, неаппетитное и серое, в их общем котле.

- Молодцы! – заявил Слагхорн, проходя мимо стола мальчиков. – По десять баллов Гриффиндору и Слизерину за отличное выполнение задания. Приступим к последней части – теперь, друзья мои, аккуратно выпейте по два глотка зелья с волосом своего партнера. Процесс превращения модифицирован и занимает всего полминуты! Этот навык очень пригодится вам в наше полувоенное положение.

- Этот навык совершенно не пригодится нам с тобой, Поттер, - шепнул Драко. – Я чую подвох. Может, не будем пить?

- Не выполнивший задания лишается возможности сдавать Ж.А.Б.У. по Зельям, - добавил Слагхорн невинным тоном. – Директор лично настаивал на проведении данного урока.

Класс наполнился смехом и шепотками – один за другим ученики меняли внешность, что очень их развлекало. Предметом шуток стал и цвет зелья – например, у Гермионы оно стало светло-голубым, а у Гарри…

- Ну надо же, Потти, ты у нас оказывается настоящий слизеринец! – веселился Малфой, глядя на ярко-зеленую жидкость. – Никогда бы не подумал.

- Зато ты, Малфой, настоящий… настоящая девчонка, вот ты кто, - нашелся Гарри. Волос Драко окрасил зелье в сиреневый цвет с перламутровым отливом.

- Тебе предстоит узнать на себе, кто я, - подмигнул слизеринец и отважно поднес стакан с изумрудным составом к губам. – Ну что, на брудершафт?

- Ни за что, - ужаснулся Гарри и одновременно с Драко выпил зелье до дна.

Изменения и правда были быстрыми и почти безболезненными – миг, и Гарри увидел перед собой собственное лицо. Малфой требовательно протянул руку:

- Очки, безмозглое существо!

Гарри снял ставшие ненужными очки – в облике Драко он прекрасно видел и без них – и протянул названному брату, который торопливо и неумело нацепил окуляры на нос. «А оправу я мог бы выбрать и помоднее», - автоматически отметил про себя гриффиндорец и испуганно вздрогнул: неужели пребывание в теле Малфоя накладывает отпечаток и на личность? В смятении он прислушался к своим внутренним ощущениям: они явственно говорили о том, что мантия ему слишком велика, и что чувствовать на голове хорошо уложенные волосы вместо обычной прически «заброшенное воронье гнездо» – совсем, совсем неплохо. Осторожно присев на краешек стула, Гарри посмотрел на Драко, в сотый раз за минуту одергивавшего на себе мантию.

- Она стала мне мала, Поттер! – наконец простонал Малфой. – Я выгляжу как идиот!

- Ты выглядишь, как я, - оскорбился Гарри. – Я не виноват, что к моим красивым черным волосам и не идет твоя дурацкая серебристая мантия.

- Можно подумать, что к моим волосам идет твое черное мятое убожество, оно вообще никому не может пойти по определению. Твоему гардеробу место в помойке, ты знаешь об этом, Потти?

- А твоему – в будуаре Паркинсон!

- Поттер, как ты думаешь, почему мы не превращаемся обратно? – спросил вдруг Драко совершенно спокойным голосом.

- Побочный эффект? – предположил Гарри.

- Скорее, жажда наживы, - решил Малфой. – Рискну предположить, что это затеяно неспроста.

Мальчики некоторое время изучали Горация Слагхорна, который периодически кидал на них горящие взгляды.

- Попробуем его перехитрить? – едва слышно предложил Драко.

- Как? – уныло поинтересовался Гарри, который не желал мириться с необходимостью провести остаток жизни в роли Малфоя-младшего. – Нашлем «Империо»?

- Гораздо лучше – сделаем вид, что нас ситуация вполне устраивает. Тем более, что мы сможем оперативно осуществить нашу давнишнюю идею, - тут он нагнулся к Гарри и что-то зашептал ему на ухо со злорадным видом.

Метод Драко сработал идеально, потому что когда названные братья подошли к кафедре и поведали Горацию о своей «маленькой проблеме», тот, ничтоже сумняшеся, заявил что в таких случаях применяется «слияние тел» – чтобы, значит, пошел процесс обратной трансфигурации. Толстяк был очень удивлен, когда Гарри твердо заявил, что расхотел превращаться и в виде разнообразия, а также дабы не подвести любимого учителя, немного поживет в Слизерине. Выслушав аналогичную сентенцию от Драко, Слагхорн совсем скис и разрешил ребятам удалиться восвояси, а сам остался подпирать животом кафедру и размышлять о злосчастной судьбе, которая не дает ему заполучить вожделенную дюжину раритетных бочонков с медовухой трехсотлетней выдержки.

- Ну что, Потти, вперед на врага? – жизнерадостно пропел Малфой, выйдя из класса. – Я просто предвкушаю, как мы крепко подружимся с твоими сокурсниками.

- Бывай, Малфой, - не менее весело ответил Гарри. – Завтра увидимся?

- Само собой, братик, само собой, - Драко отсалютовал гриффиндорцу, и они разошлись в разные стороны.

Трудно быть Малфоем

Пока Гарри не завернул за поворот, настроение у него было превосходное. Однако ровно через пять минут, потраченные на то, чтоб научиться имитировать расслабленную походку Малфоя и придать лицу должное наглое выражение, Гарри внезапно осознал, что не имеет никакого понятия, какая пара идет у слизеринцев следующей, и куда он вообще забрел в приступе актерского самолюбования. Перестав поднимать по очереди то одну, то другую бровь и кривить губы в том, что, по мнению Гарри, являлось милой усмешкой (а любой другой человек трактовал бы как гримасу ужаса), парень беспомощно оглянулся: ни одного текущего однофакультетника вокруг не наблюдалось. Подходить к Рону, замеченному вдалеке, как-то не хотелось - еще одного удара Уизли бы не перенес, а если б «Драко Малфой» обнял рыжего за плечи и дружески поприветствовал, обморок был бы неизбежен. Навстречу попадались одни только хаффлпаффцы, хаффлпаффцы, хаффлпаффцы – и казалось, что несть им числа, причем абсолютно вся женская часть барсучьего факультета реагировала на Гарри как-то странно. Когда десятая девочка, захихикавшая и залившаяся краской, пробормотала: «Привет, Драко, красавчик» и убежала, Гарри начал что-то соображать. Противный Малфой пользовался большим успехом, и это сильно раздражало – как же так, ни одного даже самого завалящегося Вольдеморта не прибил, а все туда же! Второй мыслью стало намерение воспользоваться такой популярностью, благо о подмене никто не знал. Третьей – что ему, возможно, придется провести в подобном блондинистом виде остаток дней. Четвертой…

- Дра! Ты чё здесь? – Гойл так хлопнул Гарри по плечу увесистой дланью, что из глаз посыпались искры, а мысли все как одна улетучились из головы, оставив лишь звенящую пустоту.

- Привет, Го… Грегори, - прохрипел Гарри, сгибаясь пополам: Драко не удосужился объяснить ему, как правильно уворачиваться от гойловых изъявлений дружеской привязанности.

- Снейп отпустил, да? – с уважением наклонил голову детина. Гарри с удивлением увидел, что в левой руке Гойл крепко держит вовсе не утыканную шипами дубинку, и даже не остро заточенный кинжал, но вяло трепыхающуюся шоколадную лягушку, а на широкой физиономии проступает совершенно щенячье выражение. «Запугивает видимым радушием. Очередная слизеринская подлость», – понял бравый гриффиндорец и грозно сверкнул серыми глазами на лягушку, показывая, что этим его не проймешь.

- Кончаются, - грустно пояснил Грегори, проследив направление взгляда «Драко». – Последняя! – добавил он, торопливо пряча лягушку в карман и совсем уже уныло пробубнил: – Но если ты очень хочешь…

- Не хочу, - успокоил его Гарри. – Я, собственно, опаздываю к Снейпу… ага, на Защиту!

- Слышь, Дра, - застенчиво произнес Гойл, - я ж тебя искал…

- Я спешу, Грегори, - сообщил Гарри, наконец вспомнив, как Малфой обычно обходился со своими «телохранителями». – И не стоит меня задерживать.

- Да я просто того, на день рождения пригласить, - забормотал испуганный Гойл, - сегодня ночью, вдруг ты забыл…

- Не забыл, - максимально высокомерно процедил Гарри, - ты ведь не сомневаешься в слове Малфоя?

- Не, я того… тех букашек-то тебе папа прислал, а? – заискивающе проблеял дюжий слизеринец, перетаптываясь на месте. – Тех, с особой начинкой. Ты обещал!

- Будут тебе твои букашки, - строго кивнул Гарри, дав себе зарок немедленно узнать, чей это день рождения, где будет проходить, и откуда, дементор подери, ему раздобыть неведомых насекомых, учитывая, что мантия-невидимка осталась в гриффиндорской спальне. По здравом размышлении он догадался, что «букашки» наверняка подразумевают под собой некий ингредиент для яда, который Гойл вместе с прочими злоумышленниками готовит в подарок другому такому же мерзавцу. И, может быть, что-то подходящее найдется в кладовых Снейпа – главное, подлизаться к нему получше, как обычно делает Драко… «Мадагаскарские тараканы-убийцы – самое то», - твердо сказал Гарри сам себе, толкая дверь в кабинет ЗоТИ.

В то же самое время Драко бестрепетно прогуливал уроки, потому что дело его ждало гораздо более важное и безотлагательное. Закрывшись в пустой спальне шестикурсников Гриффиндора, он судорожно рылся в вещах названного братца, пытаясь отыскать хоть что-то приличное. Находки он педантично складывал в стопочки – «на выброс», «можно надеть на особо грязную отработку», «подойдет на каждый день», «для свидания», «для решающего свидания». В первую кучку попали почти все свитера от миссис Уизли, кроме зеленого – тому посчастливилось быть отобранным для «каждодневной носки». Надо заметить, что стопка эта была неутешительно маленькой и состояла из означенного свитера, новой мантии, пары маек и потертых маггловских джинсов, уже знакомых Драко по приснопамятному визиту на площадь Гриммо. Для свиданий, по мнению Драко, годился только кожаный комплект, оцененный школой по достоинству на рождественской вечеринке; для решающих свиданий – ничего.

В итоге из спальни Драко вышел в джинсах и кожаной куртке, таща в руках объемистый пакет - большая часть одежды Гарри отправилась в мир иной, то есть в помойку на заднем дворе, а Малфой налегке посетил совятню, где послал два коротких, но содержательных письма, после чего вернулся в замок в прекрасном расположении духа.

И встретил Рона, тихо бредущего в сторону Большого Зала. Да, сегодня Драко определенно везло.

- Привет, зайчик! – сказал Малфой, выдав самую свою очаровательную улыбку. На лице Гарри смотрелось это явно ошеломляюще. Во всяком случае, Рон встал как вкопанный и выпучил глаза, не говоря ни слова.

- Как самочувствие? – заботливо продолжал Драко, ласково беря Рона за руку и прижимая ее к своей груди, обтянутой тонкой белой майкой.

Уизли задрожал и выдавил: - Г-г-гар-ри?

- А кто же еще? – удивился Драко. – Старый добрый Гарри, который за тебя волнуется. Ты знаешь, что твой брат сегодня будет в школе? Кажется, они со Снейпом собираются пожениться.

- А? – глаза Рона полезли из орбит. – Кто? Пожениться?!

- Ну да, так мило, что они любят друг друга, - Драко мечтательно вздохнул, – романтично… Ты, наверное, хочешь быть подружкой невесты, то есть дружкой жениха? А ваш отец будет шафером. Представляю себе… - Малфой утер воображаемую слезинку и посмотрел, как Рон отреагирует на подобную провокацию. Рыжий не подвел его ожиданий: покраснел, запыхтел и возмущенно заморгал, открыв рот, словно вытащенная из воды рыба.

- Хотя ты в любом случае успеешь поучаствовать в свадьбе, - продолжал слизеринец, поглаживая кисть Рона, все еще удерживаемую в ладони. – Во-первых, Герми выходит замуж – такая радость! Ну и я сам, - он хихикнул и взмахнул ресницами, мысленно вознегодовав, что за стеклами очков не видно, какие они длинные, пушистые и угольно-черные.

- Ты сам – что? – вопросил Рон, пытаясь вырваться.

- Мы с Драко решили, что наша любовь – на всю жизнь. Конечно, если ты не сменишь гнев на милость, сладкий.

- Гарри, тебя кто-то проклял? – с ужасом поинтересовался Уизли. – Ты сошел с ума?

- От тебя, сладкий, нетрудно сойти с ума, - Драко, не отпуская руку Рона, придвинулся к нему совсем близко и томно выдохнул: - Ты меня так возбуждаешь, Ронни… Каждую ночь, когда выключается свет, я лежу в своей кровати и думаю о тебе…

- Аааа! – завопил рыжий, освободившись наконец из хватки «Гарри». – Помогите!!!

- Убегает, - хладнокровно констатировал Драко и хихикнул, следя, как Рон быстро удаляется, сверкая пятками. – Я знал, что между ними ничего нет.

Урок ЗоТИ был в разгаре, когда Гарри во всей малфоевской красе появился в дверном проеме.

- Занятия начались полчаса назад, - сказал Снейп, отвлекаясь от изображения на доске сложной схемы двойного защитного щита. - И где вы были, мистер Малфой?

Дата добавления: 2015-10-21