-Ты мог остановить меня и извиниться,-тихо произнесла я, едва контролируя свой голос.
В горле встал ком от искренности Альфы. Я даже не думала, что все именно так. Мной двигали лишь мои желания и злость, но мне и в голову не могло прийти, будто Аарон чувствует все то о чем он говорит. Он действительно переживал за меня и пытался помочь, но ему было так непривычно все это, что волк попытался поскорее от меня избавиться. В его мыслях читалась вина за свои слова.
-Да, но я боялся, что не сдержусь и сломаю что-нибудь или причиню тебе вред. Прости меня, Санейра, мне очень жаль,-Аарон подошел ко мне и положил руки мне на плечи, слегка сжимая их.
-Знаешь, ты страшно перепугал всех в этом доме,-пробурчала я. -Поэтому с сегодняшней минуты тебе запрещается пить, до тех пор, пока мы не докажем невинность твоего брата и не вернем тебе полную власть над оборотнями.
-Никогда не думал, что буду слушать приказы магички,-ухмыльнулся волк, убирая волосы мне за ухо.
От его прикосновения я прикрыла глаза и густо покраснела, наслаждаясь секундами спокойствия. Сомневаюсь, что это продлиться слишком долго. Наша жизнь слишком непредсказуема, чтобы мечтать о таком. Но ведь именно мечты и заставляют нас двигаться вперед и покорять новые вершины. Они руководят нами, делая нас лучше и именно благодаря мечте, человек способен на все.
8 глава.
После недолгого, но весьма продуктивного разговора с Альфой, я сообщила кузенам, что все в порядке и их не будут бить. Они были очень рады такой прекрасной новости. Сейчас Иллиус и Дэниэль приводили в порядок кабинет Аарона, потому что там настоящий свинарник-погром-ужас. У парней уйдет много времени, чтобы убраться в этом хаосе из вещей. Я успокоила парней, сообщив, что их вожак внял моим словам. К тому же алкоголь было решено выбросить, на случай если оборотень все же сорвется. После этих слов Альфа неодобрительно рыкнул на меня, сверкая устрашающим золотом глаз, но я, понимая, что мне действительно ничего плохого не сделают, лишь фыркнула и не обратила внимание на плохое настроение мужчины.
Также было решено отправить главного оборотня в душ и накормить, на это предложение альфа одобрительно ухмыльнулся. Путь к сердцу мужчины определенно лежит через желудок, а оборотни очень прожорливый народец. Пока я готовила, то волк приводил себя в приличный вид на втором этаже. В холодильнике продуктов было на целую роту, не меньше. Сначала я решила приготовить закуску, чтобы волк немного перекусил перед основным блюдом, иначе чую он меня начнет грызть медленно и болезненно.
Кухня у Аарона была шикарная. Обставлена по последнему слову техники, но при этом не перегруженная и сотворенная со вкусом. Многочисленные деревянные отполированные шкафчики, барная стойка на толстых черных металлических ножках, четыре высоких стула. Окна комнаты выходили на задний двор, с парком и фонтаном. Сама кухня была выполнена в бежевом стиле с вкраплениями черного и золотого цветов. Дорого, красиво и на века. В этом весь Альфа.
Я настругала салат из помидорок черри, огурцов, пекинской капусты, укропа, репчатого лука, редиски и в конце добавила консервированной кукурузы. Параллельно с этим разморозила свиные отбивные, которые нашла на нижней полке в холодильнике. Видимо, домработница Аарона любит готовить и уже сделала несколько заготовок на будущие блюда. Это даже хорошо.
Заправив салат, я старательно все перемешало, поперчила, посолила и поставила на стол в обеденной зале. Иначе это место у меня язык назвать не поворачивается. Черно-бордовые обои, черный паркет. Немного мрачно. Прямоугольный стол из красного дерева на двенадцать персон. Рядом стояли стулья с высокими резными спинками и мягкими сидениями, обитыми темным бархатом. Но больше всего меня поразила люстра. Огромная золотая красавица, сотворенная из тысячи маленьких кристаллов, которые отражали солнце и раскрашивали стены в причудливые узоры всех цветов радуги. Неясная дрожь бежала по телу и чем дольше я в этом доме, тем сильнее она становилась. Странное чувство зарождалось внутри, заставляя сердце биться сильнее. Что же будет дальше?
Завязав непослушные волосы в небрежный пучок, я разогрела сковороду и опустила в нее две отбивные, накрыв их прозрачной крышкой с черной круглой ручкой. Теперь оставалась только ждать и переворачивать мясо время от времени. Я старалась отвлечься и не замечать тяжелого ноющего чувства в груди, в голове образовался розовый туман, застилающий разум. Моя интуиция будто ушла в спячку и не отзывалась ни на какие призывы, молчала, издеваясь и насмехаясь над нерадивой хозяйкой.
-Решила меня отравить?-ехидно поинтересовался Аарон, когда я проверяла отбивные на готовность. Перевернув их, я вновь накрыла мясо крышкой, приглушая громкое шипение жира и масла.
Я стояла спиной к Альфе и не обращала внимания на кухонного гостя.
-Мне это невыгодно,-недовольно фыркнула. -Если очень голодный, то наложи себе салат и перекуси. Отбивные будут готовы через пару минут. И я бы на твоем месте была повежливее с человеком, который тебе готовит,-я медленно повернулась к Аарону, замирая на месте и роняя свою челюсть на дорогой каменный пол. Почему? Да потому что этот... самец, так скажем, стоял в проеме кухни в одних домашних брюках и тапочках, щеголяя голым торсом на всю округу. Нет, сверху была накинута мягкая белая рубашка, но она была расстегнута и ничего не скрывала, лишь добавляя сексуальности этому будоражащему образу мужественности.
Сначала я попыталась прийти в себя, проморгалась и захлопнула челюсть обратно, пытаясь не выглядеть еще большей дурой. А после не могла уже быть собой, любуясь завораживающей красотой мужчины. Пылающее солнце красиво играло во влажных волосах волка, делая их еще светлее и мягче, заставляя желать прикоснуться к ним и привести в легкий беспорядок, откинуть непослушные пряди со лба. Глаза казались темнее и насыщеннее, они поглощали весь свет в комнате, пожирая изумрудными огнями мою душу и остатки воли. Звериные омуты сейчас находились на пограничном состоянии, насмехались, получая удовлетворение от моего алого румянца охватившего щеки, уши и шею и опаляя своим жаром.
Но потом, после запредельного шока, я опустила глаза к торсу оборотня и еле сдержала шок восклицания и ужаса. Тело Аарона было все покрыто бледными изорванными устрашающими шрамами. Большие, маленькие, рваные белые полосы, покрывающие бронзовое мощное тело волка. И вновь, как и в прошлый раз картинки кровавых боев и схваток затопили мой разум. Боль, страх, ярость и ужас. Именно эти эмоции оттеснили все остальные, не позволяя мне прийти в себя.
Я ощутила жалость и злость от кровавого видения. Желание стереть белые отпечатки не позволяло здраво рассуждать. И единственное, что не давало мне подойти к Аарону и провести пальцами по шрамам, было лишь осознание того, что мой порыв вряд ли кто оценит. Но желание не смягчалось, оно лишь росло в моей груди, затопляя собой все мое существо. В глазах застыли бисеринки не пролитых слез, а сердце содрогнулось от давящей боли. И уже был сделан один неуверенный шаг к объекту моих раздумий, но на этом я и остановилась, прибитая сменой настроения волка.
Заметив, как я изменилась в лице, сменив восторг и румянец на бледность чистого полотна, Аарон недовольно поджал губы и стал яростно застегивать пуговицы на рубашке. Его движения были резкими и рваными, как и его шрамы, заставляя меня кусать губы от зуда в пальцах. Нет, почему он так поступает? Оборотень вновь закрывался от меня, снова становился жестким, грубым и властным мужчиной, который не потерпит жалости к себе от какой-то девчонки.
Я обозвала себя полной идиоткой и быстро отвернулась к плите, чтобы не видеть эту сталь в прекрасных зеленых омутах и сжатую челюсть с ходячими из стороны в сторону желваками. Это было слишком больно для меня.
Ему не нужна моя жалость, а шрамы, наверное, больная тема, которую я нечаянно задела. Но я все равно не могла пересилить себя. Чувства, что поднимались во мне, штормовые и неконтролируемые были сильнее этого. Во мне пробудилась чувственность, которая стремилась уничтожить боль, что жила в этом волке и делала его таким страшным и жестоким.
И когда я стала такой эмоциональной идиоткой? Когда произошла эта стремительная метаморфоза, лишающая рациональности и заставляющая мечтать о высокомерном и вредном оборотне, который не признает ничьего авторитета, кроме своего и которому важна лишь власть.
Шрамы не делали Аарона обезображенным и некрасивым, отнюдь. Говорят, что они украшают мужчины, но Альфу они делали сильнее. Я представила оборотней, которых он победил и сколько энергии понадобилось для этого. Полосы делали этого мужчину лишь желаннее, как бы глупо это не прозвучало, они придавали ему шарма и сексуальности, которые, итак зашкаливали в этом оборотне. Фраза: «Как за каменной стенной», именно она всплывала в моей голове, когда я видела Аарона. Да, он может быть тираном, вредным, насмехающимся подлецом, но магия Альфы просто так не проявляется. Магия выбрала именно его и уже за это Рамоса можно было считать великим. Он властный и могущественный и именно эти качества, позволяли его народу жить спокойно, без войн и нападений со сторон других империй.
Достав плоскую белую фарфоровую тарелку, я положила в нее отбивные и направилась в обеденную залу. Аарон жевал салат, но, кажется, не испытывал особого восторга по этому поводу. Его взгляд был немного рассеянным, будто Альфа смотрел в пустоту, там где нет ничего интересного и удивительного, где правят серость и обыденность. Глаза словно заволокла пелена из мыслей, не позволяющая пробиться сквозь стены размышлений и выводов. Неужели так невкусно? После трех лет практики я думала, что мне удалось хоть немного научиться готовить. Семур никогда не жаловался на мою стряпню.
Рубашка была застегнута на все пуговицы, даже под горлом и я с трудом сдержала вздох разочарования от этого правильного зачехленного вида. Альфа походил на ученика церковной школы для полноты образа не хватало лишь черных отглаженных брюк со стрелками. Ему отлично удалось скрывать своего внутреннего зверя, на это время превратившись в спокойного и разумного человека. Так даже и не скажешь, что передо мной сидит оборотень. Черт! И потянуло же меня на жалость. Почему не скрыла своих истинных переживаний? У меня отлично получалось это раньше, но сейчас необходимый навык потерял былую силу.
Поставив тарелку с ароматными и сочными отбивными, я вновь ушла на кухню. Мне нужно было кофе, хотелось чем-то себя занять, пока Альфа ест, иначе я точно ляпну что-нибудь не то или же сделаю. А ведь так хотелось и сказать, и прикоснуться, чтобы ощутить под пальцами горячую кожу оборотня и впитать в себя волчью силу и уверенность. Последнего мне сейчас очень не хватало.
Кофеварка гудела где-то на заднем плане, пока я прокручивала отголоски памяти Урила у себя в голове. И было то, что привлекло мое внимание. Бывшая девушка Франко Лумура де Тайрин-Алус. Герцогиня, дочь знаменитого ученого, изобретателя кристаллов, благодаря которым немаги могли пользоваться машинами. Это было прорывом и милорд Залуи де Тайрин-Алус удостоился «Дерогуской премии» и звания «Ученый года». Спустя тридцать лет семья Тайрин-Алус состоит в сотне самых влиятельных и богатых людей на материке.
Сама же Лумура является светской львицей, магичкой и желанной пассией для многих состоятельных мужчин. Двадцатишестилетняя девушка-наследница внушительного состояния отца, но помимо этого она совладелица сети дорогих и популярных ресторанов. В общем, герцогиня не бедствует и постоянно светится в новостях.
Но помимо этого она была бывшей, а это уже делало ее подозреваемой.
Где можно ее найти и допросили ли девушку стражи? Убийство Франко является самой обсуждаемой темой и мир нескоро насытиться этим происшествием. Все это понимали, следовательно Лумура тоже является частью этой трагедии. Ее популярность росла как на магической подпитке, увеличиваясь в разы. Она давала интервью, даже пыталась изображать бедную деву в слезах и горе, которая до сих пор любит Франко и не может понять, что же могло побудить Нагира на столь жестокое и кровавое убийство. Но этот номер магичке удавался не так хорошо, как она считала. Чтецы видели и слышали фальшь в движениях и словах Лумуры, поэтому для меня была опасной и находилась в моем лично списке.
За своими громкими и тяжелыми мыслями я не заметила, что Аарон уже все доел и поставил тарелки в посудомоечную машину. Альфа застал меня в задумчивости и со скрещенными на груди руками. Спиной я прислонилась к небольшой тумбочке, на которой стояла кофеварка, мои губы были недовольно поджаты, а между бровями пролегла неглубокая вертикальная морщинка.
-Что ты знаешь о Лумуре де Тайрин-Алус?-Аарон не ожидал от меня такого вопроса и поэтому застыл на мгновение, пытаясь понять к чему я виду. Но что-то еще было в напряженной позе оборотня. Я чувствовала это, но не могла разгадать причину.
-Зачем тебе она?-сухо поинтересовался он, зеркально отобразив мою позу. Он нахмурился, буравя меня изумрудными глазами, не понимая к чему клонит его работница с желанием спасти парня от трагичной судьбы будущего алкоголика и безумца.
-В мыслях Урила я обнаружила много воспоминаний о ней. Лумура является бывшей девушкой Франко и расстались они не самым приятным образом.
-Да, она застала Франко в постели с двумя суккубами, но сам парень не помнил о том, как они оказались в его кровати.
-Это слишком подозрительно и Лумура может быть причастна к убийству Франко. Обиженная женщина на многое способна,-недовольно проговорила я, наливая себе немного остывший кофе. -К тому же она стала излишне популярна после смерти своего бывшего спутника жизни.
Видимо, сильно я ушла в себя.
-Сомневаюсь, что Лумура стала бы марать свои руки, даже чтобы убить Франко,-фыркнул Аарон, насмешливо изогнув светлую бровь.
-А нанять кого-то? Она достаточно умна, чтобы скрыть все следы причастия к убийству Хайда.
-Завтра она устраивает званый вечер у себя в поместье. У меня есть два пригласительных.
-Очередной выход в свет под прикрытием,-я передернула плечами.
Воспоминания о вчерашнем были еще слишком свежими, чтобы так быстро скрыться на задворках подсознания. Губы сами собой скривились в отвращении, а руки похолодели. Осторожно, я расправила закатанные рукава и вытянула их, чтобы прикрыть тканью ладони. Горячая волна ненависти сжигала душу, разрушая и истребляя все светлое, что могло произойти со мной. Память была слишком хорошей, а фантазия чересчур экстремальной, подталкивая магию к поверхности. Все во мне кричало об омерзении. Но если эмоции были обжигающими, словно раскаленное железо, приставленное к мягкой и незащищенной коже, то тело заледенело. Оно тряслось от силы страха, ужаса и презрения. Ледяная корка стихии покрывала сердце, обтекая уязвимый орган, уничтожая внутренний жар. Меня начало знобить, как в припадке и захотелось горячего какао. Странные у меня теперь пристрастия.
-Необязательно, ты можешь появиться под своей личиной.
-Чтобы все новости запестрели заголовками: «Новая пассия Аарона Рамоса. Сколько же продержится эта крошка в постели великого вожака Ульбары? Делайте ставки, леди и джентльмены»,-язвительно прокомментировала я предложение Альфы. -Или так: «Неужели знаменитый сердцеед, Аарон Рамос нашел свою спутницу в кондитерском магазине? Демиурги, кто-нибудь скажите ей, что булочки вредны для фигуры!»- издевательски протянула, собирая воедино все, что мне говорили в детстве о моей фигуре.
Но когда проснулась моя стихия и я стала одной из сильнейших в графстве и королевстве, то все гонения прошли. Меня боялись, даже старшие обходили стороной и улыбались, стараясь не попадаться, когда я была в плохом настроении. А после произошедшего с НИМ меня стали уважать, жалеть и немного ненавидеть. Последних было меньше и они слишком страшили кары, что могла обрушиться на них, поэтому могли лишь сплетничать за спиной, не более.
-Скорее заголовки будут такими: «Неужели кто-то смог ужиться со знаменитым дебоширом Аароном Рамосом? Господа, этой девушке нужно поставить памятник»,-Альфа переиграл мою идею, но в его словах не было насмешки или издевки, нет, скорее это прозвучало как комплимент.
Я не удержалась от улыбки, что помимо воли появилась на губах. Аарон медленно и грациозно, будто дикий зверь, обошел барную стойку и подошел ко мне. Животное, которое нашло свою добычу и теперь не отпустит ее, пока не добьется своей известной лишь ему цели. Его движения были плавными, словно тягучий мед, засасывая меня в свою густоту и не давая возможности избежать мучительного столкновения. Нас разделяло около тридцати сантиметров, но жар от тела оборотня обжигал и на таком расстоянии, впиваясь миллионами игл в кожу. Но это была приятная и завораживающая боль, от которой путались мысли, а кожа изнывала от жажды прикосновений. Хотелось все больше и больше, я грезила о тягучей болезненной нежности, от которой низ живота стянуло бы мучительное желание.
Мы смотрели друг на друга и я ощущала, как электрические разряды атакуют мою плоть, а магия зелено-золотых глаз лишает воли. Феромоны оборотней творят чудеса, но мне почему-то кажется, что Аарон не специально это делает, будто он не мог контролировать свои собственные возможности. У меня создавалось такое чувство, словно Альфа так же как и я не может сопротивляться притяжению между нами.
С каждой секундой этой близости, зеленый цвет в глазах мужчины таял, словно первый выпавший снег в конце осени, заменяясь на золотой, а после и агатовый. Угольные огни плавили мои внутренности, заставляя чувствовать себя слабой и нужной. Ноги с трудом держали мой вес и норовили подогнуться. Не знаю как я еще сохраняла вертикальное положение, не упав в сильные руки оборотня. А ведь так хотелось...
И что-то было во взгляде Аарона. Нечто похожее на одержимость или страсть. Возможно это лишь игра моего разума и изголодавшегося непорочного тела, которые так желают любить и быть любимыми, но я ощущала эту, пока еще тонкую нить, что связывала нас с Альфой вместе. Была ли это лишь работа или намного большее? Я не могу сказать наверняка, ведь видеть будущее не в моих силах.
Манящий аромат мужского тела и геля для душа проникал в самые потаенные уголки меня, растекаясь по венам и попадая прямо в сердце. Ледяная корка начала медленно таять, а та часть души, запятнанная и разгневанная плакала, обливаясь холодными слезами тоски и слабости. Тьма понимала, что ее смещают, от нее методично избавляются и она была бессильна. За столько лет мое сердце ожесточилось, но не перестало верить в искренность, продолжало мечтать и ему так хотелось, чтобы оборотень подошел и поцеловал хозяйку. И я тоже этого хотела. От этой жалящей необходимости зудели губы, а щеки покрылись алым румянцем. Уверена, что волк уже учуял все мои истинные эмоции.
Мне бы лишь намек на его чувства, увидеть, что я небезразлична этому наглому оборотню. Тогда я смогу действовать и буду надеяться. Но волк молчал. Он лишь смотрел, гипнотизировал. И не двигался, замер будто бронзовая статуя. Его эмоции было невозможно прочитать или угадать, словно вожак мог блокировать меня и мою силу. Но это ведь невозможно! Или все же...
Как все запутанно и неоднозначно.
Я боюсь сделать первый шаг, мне страшно, что меня отвергнут. Да и что именно я чувствую к Аарону? Вопрос дня! Неужели я влюбилась в этого вредного и деспотичного волка, который никогда и никого не слушает? И если, да, то что мне с этим делать? А может это лишь феромоны и стоит мне покинуть обитель Альфы, как наваждение исчезнет? Но ведь оно не исчезало до сих пор! И нисколечко не ослабевала эта тяга, заставляющая думать иррационально.
-Мы закончили,-Иллиус вместе с кузеном спускались по лестнице все в пыли и грязи. В волосах застряли ошметки бумаги, ткани и несколько щепок. От любого движения парней одежда на них сбрасывала несколько слоев пыл, разбегаясь по воздух, словно волны на потревоженной глади озера.
-Да? Молодцы,-я откашлялась и отошла от Аарона, нервно проведя рукой по лицу и убирая несколько выбившихся волосков.
Нужно держаться подальше от Альфы, хотя бы до тех пор, пока я не пойму, что именно испытываю к нему.
-Альфа, мы собрали обломки в Вашем кабинете и разложили их по мешкам. Чем мы еще можем услужить?-почтительно произнес Дэниэль, склонив голову чуть набок, демонстрируя обнаженную шею. Очередное доказательство, что кузены признают в Рамосе вожака и не собираются отказываться от волка.
-Вы свободны, можете возвращаться домой.
-Санейра, тебя отвезти?-спросил Иллиус, внимательно осматривая меня с ног до головы. Взгляд, который видит все, что можно и нельзя. А нюх оборотней заставлял пугаться собственных желаний.
Не знаю, что именно было написано у меня на лице, но это сильно удивило кузенов. Дэниэль как-то густо покраснел и опустил глаза, а его двоюродный брат поджал губы, сдерживая намечавшуюся ухмылку.
И чего такого они увидели?!
«Что?»-уставилась я на Иллиуса, спрашивая его глазами.
Он чуть потянул носом воздух и кивнул на своего Альфу. Я недоуменно нахмурилась, не понимая, на что намекает этот оборотень. Вновь посмотрела на него. Демиурги, такими темпами мне придется учиться читать мысли не применяя силу чтеца.
Иллиус, видимо, понял, что его намеки прошли мимо меня и поэтому стал медленно шевелить губами, чтобы можно было разобрать все по буквам.
«О-н р-е-в-н-у-е-т т-е-б-я к н-а-м»-смогла я прочитать и впасть в шок.
Моя челюсть дважды за сутки встретилась с полом, что вызвало бурю эмоций у кузенов, особенно у Иллиуса. Он многозначительно поиграл бровями, заставляя меня снова покраснеть, а после громко кашлянуть,чтобы разрядить обстановку. Вот же веселый и наглый оборотень. И ведь Иллиус ничуть не стесняется издеваться над своим Альфой, хотя это опасно. Но, видимо, заставлять меня краснеть ему нравится очень сильно, раз парень не боится расплаты или наказания.
-Санейра остается,-ледяным тоном отозвался Аарон, слегка поворачиваясь к своим подданным. Я ощутила как он выпустил силу Альфы, припечатывая словами Иллиуса и Дэниэля. Тела оборотней содрогнулись от магии, их лбы покрылись испариной, челюсти сжаты, от чего выступили желваки. Веселье быстро испарилось с их симпатичных лиц, осталось лишь уважение и страх, которые так явно читались в глазах и даже поведении оборотней. Они одновременно склонили головы и покинули дом, оставляя меня со своими вожаком. Наверное, кузены решили, что нам с Альфой нужно побыть наедине, чтобы во всем разобраться. Какие догадливые волки-оборотни!
Знать бы только чем все это кончится. И почему интуиция заговорщически помалкивает, будто хочет сделать сюрприз? А ветер, будто сговорившись, понижает температуру в комнате, заставляя меня дрожать от прохлады. Хитрая лисица хищно оскалилась, мысленно подмигивая мне. Или это тоже намек? Но на что? Демиурги, против меня собственное тело и родная стихия! Хуже уже быть не может!
-На чем мы остановились?-Аарон резко повернулся ко мне, окидывая внимательным и кажется раздевающим взглядом.
Мне даже захотелось прикрыть руками все стратегически важные места.
-Мы решали какой заголовок будет во вторничном номере новостей,-тихо отозвалась я, пытаясь отойти от оборотня подальше.
Нет, тот факт, что Аарон ревнует меня к Иллиусу и Дэниэлю был жутко приятным и волнительным, но все же он не означал того о чем я грезила.
Если я действительно нравлюсь Альфе, то почему он никак не пытается продемонстрировать это? Почему сдерживает свои порывы? Или считает, что чувства не взаимны? Неужели великий вожак оборотней боится быть отвергнутым? И если, да, то как мне убедить его в обратном?
Черт! Как же мне надоели эти вопросы! Хочу получить на них ответы, а не мучить себя, взвешивая и делая выводы.
Наверное, мои мысли слишком красноречиво отобразились на лице, потому что Аарон вдруг прищурился и наклонился чуть вперед. Альфа потянул носом воздух вокруг меня, а потом резко выпрямился, будто палку проглотил. Его зрачки расширились практически вытесняя зеленый ободок, а рот приоткрылся, демонстрируя выдвинувшиеся острые волчьи клыки. Оборотни хуже вампиров и куда желаннее.
От такого неожиданно преображения, я подалась назад и уперлась спиной в холодильник и мое движение стало смещаться в бок. Слишком спонтанно поступил Аарон и, кажется, он сам такого не ожидал. Пальцы оборотня сжались в кулаки, отчего вздулись вены и выступили жилы, завораживая своей красотой и мощью. Сила — вот определение, которое у меня ассоциировалось с Аароном. Он являлся той мощью, что могла замедлять движение времени, заставлять и принуждать. Волк был таким желанным искушением, которое так хотелось попробовать и приласкать, вкусить наслаждение даримое мужчиной. Животное, предводитель зверей, имеющих возможность менять свой облик. Он был их лидером, вожаком, который сейчас хотел приручить язвительного чтеца в моем лице. И волк в глазах волка одобрительно щерился и вилял пушистым хвостом.
Меня загнали в угол, мы оба это понимали. И именно Альфа решит, что он будет дальше делать. От страха и возбуждения, ноги вновь стали ватными, а пальцы на руках онемели оттого, что я вцепилась ими в столешницу, удерживая себя на месте. Я не буду делать первый шаг. Аарон должен решиться на это сам, ведь без этого ничего невозможно. Но как же хотелось податься вперед и окунуться в аромат Аарона, потереться щекой о мягкую ткань рубашки, а потом расстегнуть злосчастные белые круглые пуговицы и ощутить теплую кожу под своими пальцами.
Демиурги! Почему именно с этим вредным мужчиной я забываю обо всех своих страхах и горю, словно факел, опаляя кожу. Ладони вмиг похолодели, потому что кровь отлила в низ живота и щеки. Мои мысли путались и желание с новой силой атаковало разум, не позволяя думать рационально. Ноги затопила сладострастная истома, заставляя с новой силой вцепиться в столешницу, потому что я уже еле стояла.
А оборотень только и ждал, когда мое тело начнет догорать, потому что сделал один немного неуверенный шаг вперед и остановился, когда я попыталась снова отодвинуться от пылающего тела Альфы. Разум все еще был жив и пытался хоть как-нибудь побороть животное желание, которое набирало обороты во мне.
И новый шаг ко мне, а я упираюсь ладонями в грудь Аарона, пытаясь остановить зверя, который так и рвался из оборотня. Но стоило мне ощутить стальные мышцы, которые напряглись под моими руками, как я уже перестала, что-либо соображать. Пальцы, словно они не принадлежали мне осторожно согнулись, царапая кожу волка через ткань рубашки.
Аарон издал гортанный рык удовольствия, от которого волна желания пронеслась по моему телу. Улыбка растянулась на губах, обнажая ровные белые зубы. Осознание, что именно мои прикосновения заставили этого наглого волка рычать от наслаждения приносило счастье и гордость. Вот она сила женского контроля.
Но разум еще не умер и я уже собиралась отнять свои пальцы от такой манящей стали мышц, когда Аарон поймал мои ладони, не позволяя убрать их от своей груди. Жар тела оборотня проникал в меня, посылая электрические заряды по всему телу. Я дрожала, но не от страха или холода, это было нечто другим, запретным и манящим и таким пугающим, одновременно.
Сильные пальцы изменили свое положение. Они больше не сжимали, пытаясь остановить, нет, теперь они гладили мои запястья, заставляя округлить глаза и поджать губы, сдерживая стон, рвущийся наружу.
Мы оба были будто заворожены, загипнотизированы и не могли разорвать этот контакт. Одна рука Аарона отпустила мои кисти и переместилась. Его сильные пальцы прошлись по предплечью, перешли на талию и осторожно начали гладить меня через слои ткани. Но ему этого оказалось мало, волк хотел тесного контакта, он приподнял майку и толстовку, прикасаясь к моему обнаженному животу и слегка царапая кожу короткими ногтями. От напряженного желания я закрыла глаза и впилась зубами в губу, сдерживая новый стон. Я была сплошным оголенным нервом.
Пальцы начали зудеть от желания ответного прикосновения. Я грезила о том, чтобы почувствовать тепло кожи Альфы, узнать какова она на ощупь, такая ли мягкая, как мне кажется. Но Аарон не отпускал меня, упиваясь и наслаждаясь, лаская и не позволяя ответить тем же. Теперь он контролировал все.
Я подняла глаза и утонула в черной бездне страсти, которая уносила меня в мир удовольствия. Не нужно быть чтецом, чтобы понять о чем именно думал Аарон. Он желал меня, хотел прикасаться не только пальцами и, как всегда Альфа не отказал себе в том, чего хотел. Его губы обрушились на мои, сминая и причиняя легкую боль. Оборотень кусал и мял мои губы, вырывая резкий и тихий стон, который мне не удалось сдержать. Вожак покачнулся и резко приподнял меня, посадил на тумбочку с холодной столешницей. Ногами я на удивление ловко обхватила талию мужчины, будто делала это уже сотни раз, мои руки были освобождены и я сразу же зарылась ими в густую шевелюру заносчивого блондина, стягивая и перебирая пепельный шелк.
Пальцы оборотня вновь приподняли майку и толстовку, сжимая мою талию в грубых и страстных объятиях. А его язык... Демиурги он творил такое, отчего у меня ослабели колени и если бы я стояла, то наверняка упала, обессиленная, но довольная.
Наша поза позволяла мне чувствовать ответное и весьма внушительное желание Аарона.
Легкие горели без кислорода и нам все-таки пришлось оторваться друг от друга. Это был лишь поцелуй, но он был самым нереальным за всю мою жизнь. Я чувствовала, что щеки горели от жара, но это было далеко не от смущения. Аарон не желал оставлять меня в покое и его рот переключился на шею, поглаживая губами и языком, заставляя с силой сжимать бедра и волосы оборотня, вырывая из его груди довольное рычание.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |