Точно так же было и сейчас: сидя на уроке заклинаний, я очередной раз ломала голову над странным поведением Джеймса, над непонятным мне желанием просто посмотреть на него, когда он увлеченно отрабатывает изучаемое заклинание, которое, я не сомневаюсь, получается у него едва ли не с первого раза.
Звонок на обеденный перерыв заставил меня вздрогнуть и вырваться из этого потока мыслей. Алиса торопливо покидала свои вещи в сумку, что-то пробормотала о каком-то извинении и помчалась за Фрэнком: видимо, ее плохое настроение коснулось и его. Я протиснулась сквозь толпу студентов, вывалившихся в коридоры после занятия, и отошла к стене, пытаясь аккуратно сложить пергамент с эссе. Ученики сновали в хаотичном порядке, в коридоре стоял гул от их голосов, а я, не замечая ничего вокруг, копошилась в сумке.
- Лили, привет, - раздался мелодичный голос, и я подняла глаза.
- Привет, Колин, - искренне улыбнулась я, поправляя волосы.
Он немного пожал плечами, и его глаза просияли:
- Я дожидался тебя. Просто мы давно не виделись… - по его неоконченной фразе и ласковому взгляду я поняла, что он соскучился по мне, и от этого у меня самой сердце екнуло. – Я подумал, давай сегодня, как обычно, встретимся в библиотеке?
- Наверно, не получится, - я виновато взглянула на него, заметив, как у него опустились плечи. – Сегодня же ужин у Слагхорна, и мне надо будет собраться. К тому же, я еще хотела дописать рапорт МакГонагалл о дежурствах. Давай лучше завтра?
- Хорошо, - он улыбнулся, затем в его глазах появились искорки флирта. – Лили, я хотел уточнить по поводу моего приглашения в Хогсмид…
Я опустила глаза, нервно придумывая ответ, но на ум ничего более менее правдоподобного не приходило…
- Да, Колин, я помню…
Договорить я не успела, потому что мимо нас опрометью промчался какой-то парень, с силой задев Колина плечом так, что тот отшатнулся. Я глянула ему в след – Поттер стремительно шел по коридору, на ходу запуская руку в волосы.
- Эй, Поттер, смотри, куда идешь! - крикнул ему в вдогонку Колин и злобно прищурил глаза. Но тот даже не обернулся. Затем Тейлор посмотрел на меня. – Он уже совсем обнаглел. Не понимаю, как его назначили главным старостой…
В его глазах я читала презрение и злость, но к этому примешивалось другое чувство, природу которого я не успела понять, потому что неожиданно его взгляд снова стал мягким и добрым, и Колин резко поменял тему:
- Так вот, я хотел сказать, что вовсе не тороплю тебя, и если ты считаешь, что лучше нам пока просто дружить, то я все понимаю…
- Спасибо, - я дотронулась до его согнутого локтя и нежно провела рукой по мягкой ткани свитера. Этот простой жест вызвал у Колина легкое замешательство, и он внимательно проследил взглядом за моей рукой.– Я думаю, что сегодня, в крайнем случае, завтра дам тебе ответ.
Вся напряженность ситуации растаяла в его лучезарной улыбке:
- Ну что ж, тогда пойдем на руны?
Я кивнула, и мы поспешили на занятие, которое было у нас совмещенное. Мы весело болтали, обсуждая дождливую погоду, предстоящую контрольную работу по истории магии и приближении Хеллоуина. Уже подходя к кабинету по рунам, меня остановила Эшли Скотт, шестикурсница с Рэйвенкло:
- Лили, можно с тобой поговорить?
Я удивленно переглянулась с Колином, не понимая, что может ей от меня понадобиться. Мы отошли к окну, и она стала рыться в сумке.
- Посмотри, я хотела тебе это показать,- она протянула мне сложенный пергамент, и я неуверенно его взяла. – Открой его.
Я немного замешкалась, понимая, что чужие письма читать не хорошо, но под ее настойчивым взглядом развернула его и едва не выронила от неожиданности: на нем яркими изумрудными, чуть светящимися, чернилами искусно была нарисована змея с высунутым раздвоенным языком, вылезающая из черепа – Черная метка… Я непонимающе смотрела на нее, даже не представляя, как она могла попасть к Эшли. Та словно прочитала мои мысли:
- Его мне сегодня утром принесла школьная сова-сипуха. Это письмо без подписи.
- Эшли, честно сказать, я в шоке. Наверно, это чья-то глупая шутка…
- Надеюсь, - та пожала плечами.
- Завтра будет собрание старост, и я вынесу этот вопрос на обсуждение – такие шутки недопустимы в Хогвартсе, - заверила я ее.
Я забрала этот злосчастный пергамент и положила в сумку. Все это было очень странно.
Времени катастрофически не хватало: не успела я закончить рапорт, часы пробили шесть вечера. Званный ужин у Слагхорна должен был начаться в семь, и я торопливо металась по комнате, пытаясь привести себя в порядок. Достав из чемодана новое платье и аккуратно разложив его на кровати, я подсела к Алисе, и та с помощью волшебной палочки начала завивать мои волосы в упругие локоны, которые красивыми волнами должны спадать мне на плечи. Подколов их на макушке синей заколкой в форме цветка, она придирчиво меня оглядела:
- Отлично! Просто превосходно! – Алиса сияла, наслаждаясь полученным результатом своих стараний. – Твои ухажеры не будут сводить с тебя глаз весь вечер!
- Прекрати говорить ерунду, - сказала я, пытаясь справиться с застежкой на платье.
Алиса мне помогла, а затем подвела к большому зеркалу, что стояло в нашей комнате. Едва поймав свое отражение, я замерла: на меня смотрела девушка с красивыми зелеными глазами в обрамлении густых длинных ресниц, темно-рыжие волосы которой шикарными волнами обрамляли лицо с узкими скулами, тронутыми легким румянцем. А небесно-лазурное платье бесподобно завершало образ.
- Красавица ты, Лил, - обняла меня Алиса.
Я лишь улыбнулась, так по-девичьи надеясь, что мой сегодняшний наряд поможет мне разрешить хотя бы одну проблему в жизни.
Прихватив маленькую сумочку и накинув сверху мантию, под озорной взгляд улыбающейся Алисы я вышла из спальни.
Я не могу сказать, что являюсь стеснительной и застенчивой девушкой, но от такого пристального внимания, наверно, только Сириус Блэк чувствует себя, как рыба в воде. Я шла по коридорам, спускалась по лестницам, прошла сквозь Главный зал – нигде я не могла укрыться от пристальных взглядов девушек, с завистью глядевших на меня и шепчущихся за моей спиной о моем наряде, и от немного ошалевших глаз ребят, что неотрывно следят за мной. Да уж, не часто увидишь старосту Эванс, которую все привыкли лицезреть в школьной черной юбке в складочку и белой блузке с галстуком в цвет родного факультета, наряженной по последней моде. Я ежилась под натиском такого пристального внимания, но, тем не менее, уверенно вышагивала, гордо вздернув голову, словно Нарцисса Блэк во времена своей учебы.
Спустившись в подземелья, я ускорила шаг – мне всегда были чужды эти мрачные стены, и днем, и ночью освещаемые лишь тусклым светом коптящихся факелов и наводившие на меня легкое чувство страха. Подойдя к двери в кабинет Слагхорна, я сняла свою мантию, вздохнула, собираясь с силами, и открыла дверь.
Который раз я восхитилась чудесным преображением старого кабинета зельеварения. Вместо низких потолков с готическими перекрытиями, мрачного выщербленного пола, на котором громоздятся старые парты, заставленные котлами, взору представляется просторное помещение, куда больше привычного кабинета, напоминающее шатер: стены и потолок затянуты прозрачной разноцветной тканью, сведенной к центру композиции – большой бронзовой люстре, что красноватым светом заливает комнату, играя радужными бликами. В комнате толпился народ, поэтому было душно, а домовики незаметно сновали по кабинету, заботливо исполняя любую прихоть гостей. Столы ломились от угощений, приятная музыка раздавалась точно из ниоткуда – одним словом, все было устроено по высшему разряду, что было свойственно нашему зельевару.
- Лили, дорогая моя! - прокричал на весь зал Слагхорн и едва ли не со всех ног бросился мне навстречу. Подойдя, он с жаром пожал мне руку. – Мерлин, какая ты красавица!
С этими словами он взял у меня из рук мантию и кинул ее словно из земли выросшему домовому эльфу, который ее проворно подхватил и повесил на специально отведенную вешалку около входа.
Слагхорн взял меня под руку и повел в самый центр толпы, где, по-видимому, происходило основное действо вечера. Все бурно обсуждали преддверие турнира по квиддичу, а так же задавали вопросы Колину по поводу презентации новой метлы, на которые он отвечал любезно, но весьма натянуто. Он приветливо улыбнулся и, окинув меня взглядом, поднял большой палец вверх. Я зарделась и опустила ресницы. Немного отойдя от этой шумной компании, я быстро пробежала глазами по комнате, пытаясь отыскать… Вот и Поттер: он стоял в гордом одиночестве, прислонившись к стене, а в руках держал стакан с фруктовым коктейлем. Черный смокинг необыкновенно шел ему, вытягивая его фигуру и подчеркивая широкие плечи. Я задержала на Джеймсе взгляд. Казалось, что на его плечах лежал тяжелый груз, и весь этот вычурный праздник такому весельчаку и заводиле был в тягость. Я решила, что если он сейчас обратит на меня внимание, то я подойду к нему, обязательно подойду. Пусть я это сделаю первая, пусть на глазах у Колина! Мне хотелось поймать его восхищенный взгляд, почувствовать себя привлекательной именно для него…
«Посмотри на меня… Ну, посмотри на меня…» - словно заклинание повторяла про себя я.
Но он продолжал стоять, глядя куда-то вдаль и помешивая соломинкой коктейль.
Больше мне не удавалось остаться одной: ко мне постоянно подходили, я болтала попеременно то с одними, то с другими, а в промежутках меня подхватывал под руку Слагхорн и говорил множество комплиментов, восхищаясь то моей красотой, то моим умом. Я решила подойти к группе девочек, что окружили столик с фруктами, но лишь обрывок услышанной мною фразы, заставил меня быстро ретироваться:
- … Представляете, он ее пригласил в Хогсмид! - возмущенно шептала первая красавица школы и уже бывшая подружка Сириуса Блэка Кира Стюарт.
Вскоре всех позвали к столу, покрытому нежно-лиловой скатертью, на котором стояло множество блюд, мастерски приготовленных школьными домовыми эльфами. За ужином беседа проходила в более официальной атмосфере: Слагхорн у каждого интересовался здоровьем их именитых родственников, а так же планами относительно будущей профессии. Когда дело дошло до Поттера, Слагхорн выразил надежду на то, что мы сможем его видеть в команде сборной страны, но в ответ Джеймс небрежно откинулся на спинку стула и громко сказал:
- Профессор, я еще не определился со своим выбором. Не думаю, что мое умение играть в квиддич будет полезно на войне. Ну, разве что я смогу удирать на метле от непростительных заклинаний, входя при этом в финт Вронского.
После этих слов за столом повисла неловкая тишина, и даже кое-кто подавился едой. Слова прозвучали очень резко и невероятно правдиво, перечеркивая все разглагольствования о карьере чиновников, ученых, зоологов… Просто все пытаются уйти от правды, закрыться от войны, делая вид, что ничего не происходит, страшась значимости каждого в ней, надеясь, что армия авроров во главе с министром справится с Волдемортом. После этого ужин прошел несколько напряженно, все старались обойтись разговорами на нейтральные темы.
В завершении вечера нас снова пригласили в ту часть кабинета-шатра, где стояли прохладительные напитки и изящные хрустальные вазочки с мороженым, а вдруг откуда-то взявшийся патефон с огромной позолоченной трубой сам крутил виниловую пластинку с маггловским джазом.
Схватив свою мантию, я незаметно выскользнула из кабинета, устав от этого шума и глупой болтовни. Выйдя в прохладный коридор и вдохнув бодрящего воздуха, насквозь пропитанного вековой сыростью подземелий, я поспешила в Астрономическую башню.
Застегнув мантию, я быстрыми шагами поднималась по лестницам. День выдался суматошным, каким-то странным, полным сплошных недосказанностей. Я не понимала, что происходит с Поттером, который весь вечер был сам на себя не похож. Мы не обмолвились с ним ни словом, и лишь однажды я поймала его взгляд, резко обернувшись в его сторону. Но он тут же отвел глаза.
Я очень любила профессора Слагхорна, но эти вечеринки, напоминающие выставки породистых собак, меня жутко утомляли. Хотелось освежить голову, постоять хотя бы несколько минут на северном ветре на верхней площадке Астрономической башни, вглядываясь в непроглядную тьму осенней ночи. Просто побыть одной, не думая ни о чем, вычеркнув хотя бы на эти мгновения все мысли. А еще положить письмо Северусу в названный им тайник.
Поднимаясь по широким каменным ступенькам винтовой лестницы башни, я отсчитывала окна.
«Северус сказал, что это должно быть третье окно, если идти снизу», - думала я, смотря вверх и пытаясь отыскать нужное мне окно.
В этой части башни окна были застеклены, а путь вел на самый верхний ярус, где за тяжелой дубовой дверью была просторная площадка для проведения уроков по астрономии. С первого курса не любила это место, памятуя о промозглом ветре, онемевших от холода пальцах, которыми еще нужно умудряться что-то записывать. Я остановилась около третьего окна, оглянулась по сторонам и попробовала просунуть пальцы в указанную расщелину. Так и есть: между рамой и стеной было свободное пространство. Я достала из кармана мантии письмо и открыла его, бегло перечитав:
«Здравствуй, Северус. Если честно, была удивлена твоему письму. Мне бы очень многое хотелось тебе сказать, но слова как-то не ложатся на бумагу, они точно застывают на кончике пера.
Мне тоже тебя не хватает…
Но пойми, я не могу и никогда не смогу быть рядом с тобой, пока ты путаешься с Ноттом, Эйвери и другими. Мы не уживемся вместе, да и пытаться я не хочу. Наши пути разошлись, а для того, чтобы снова зашагать в ногу, тебе придется выбрать мою дорогу, потому что по твоей, сегодняшней, я не пойду никогда. Ты должен был это понимать, когда писал мне свое письмо.
Сев, дело не в том случае у озера, и я давно тебя простила за те слова… Дело в твоих взглядах, поступках и приверженностях…»
Свернув пергамент, я аккуратно засунула его в эту расщелину, убедившись, что под разными углами его не видно, и найти его сможет только адресат. Затем присела на подоконник, прислонив голову к стене. Я закрыла глаза. Нет, спать не хотелось, просто прохлада камня приятно освежала голову, расслабляя после шумной вечеринки Слагхорна. Я не хотела думать, но мысли крутились в голове, и в этом водовороте я не могла уловить ту самую, что сильнее всего меня беспокоит. В такие моменты я всегда особенно остро скучала по маме, по ее доброй улыбке и понимающему сердцу… Но сейчас она так далеко, и я осталась одна со всеми своими трудностями, и мне не у кого спросить совета. Как все было запутанно в моей жизни, казалось, что я плутаю по длинному лабиринту, ища выход, но все время сворачиваю не туда…
- Лили, - голос звучал из темноты, и я резко дернулась, распахнув глаза.
По винтовой лестнице поднимался Поттер. Его мантия была расстегнута и небрежно развевалась, словно шлейф. Я удивленно смотрела на него, пока он не поднялся на небольшую лестничную площадку, где я сидела. Он встал напротив и внимательно посмотрел на меня. Я молча наблюдала за ним, не сводя глаз. Наконец, он нарушил затянувшееся молчание:
- Что ты тут делаешь? Явно не на звезды решила полюбоваться.
- Этот вопрос я могу задать и тебе, - нахмурилась я. – Ты за мной следил?
Он неопределенно пожал плечами.
- Просто я видел, как ты уходила с вечеринки, и если Тейлор тебя не провожает, то это решил сделать я, потому что тебе вечерами опасно прогуливаться одной, тем более в подземельях.
- Причем здесь Колин? – я удивленно приподняла бровь, пытаясь проследить за ходом мыслей Поттера.
Но он в ответ лишь отвернулся и немного нервным движением взлохматил волосы. Между нами снова повисла тишина, и я упорно не знала, как себя повести, чтобы не сделать ошибки…
- Лили, я не понимаю, что с тобой происходит, - неожиданно сказал Джеймс, пытливо заглянув мне в глаза.
Я тут же смутилась.
- А что со мной не так?
- Раньше ты такой не была, - он опустил голову, а затем продолжил почти шепотом. – Я не знаю, что сейчас творится в твоей душе, но ты стала такой непредсказуемой, такой загадочной, и я никак не могу тебя понять … Ты как ветер… Как снитч, чье направление движения нельзя даже попытаться предугадать…
Я встала с подоконника, не в силах проронить даже слова. Это откровение Джеймса повергло меня в замешательство, я не знала, как мне отреагировать. Он смотрел на меня так, словно этот вопрос давно назрел у него, и он с нетерпением ждал моего ответа. Словно занавес упал с моего сердца, и мне невыносимо захотелось рассказать ему обо всех своих проблемах, довериться тому, чьи глаза с такой тревогой смотрят на меня…
- Просто все так сложно, и я совсем запуталась… - я провела рукой по волосам, чувствуя, как к горлу подступает комок. – Я ужасно устала… И эта война… Джеймс, я так боюсь за своих родителей…
Он пытливо смотрел на меня, и его глаза в полумраке башни казались совсем черными. Неожиданно Поттер сделал два шага вперед, приблизившись ко мне вплотную. Я видела, как на его шее пульсирует жилка, и чувствовала, что сама начинаю дрожать. Наши взгляды переплетались, изучая лица друг друга, не в силах оторваться. Я ощущала всей кожей его близость, его трепет, его волнение… Несмело, словно боясь спугнуть меня, он протянул руку и коснулся моей щеки.
- Как бы я хотел забрать все твои страхи и проблемы, чтобы ты снова весело смеялась, - прошептал он и провел тыльной стороной пальцев по щеке.
От этого незамысловатого жеста я почувствовала, что моя кожа начала пылать, а сердце бешено рвалось из груди. Не встретив сопротивления, рука Джеймса переместилась с моей щеки к шее, и он, приподняв волосы, нежно провел рукой по бархатистой коже, оставляя за своими прикосновениями шлейф безумных ощущений. Воздух словно остановился в легких, когда его пальцы заскользили по моей спине и остановились на талии. Немного помедлив, он неуверенно притянул меня к себе. Я не смела вздохнуть, не смела шевельнуться, боясь спугнуть это сладкое наваждение, и, лишь когда он обнял меня, крепко держа в руках, я несмело положила руки ему на грудь, мгновенно ощутив бешеный ритм его сердца. Джеймс медленно склонялся ко мне, и я утопала в пьянящем запахе его кожи, растворяясь в нем, не желая расставаться с ним даже на секунду…
- Лили… - едва слышно произнес Джеймс.
Мое имя шло из самой глубины его сердца, что так неистово бьется под моей рукой.
От его страстного шепота я совсем потеряла голову. Поколебавшись всего долю секунды, я прильнула к нему, впервые ощущая всю силу его напряженных плеч, нежность его рук, сгорая в огне его глаз… Сейчас Джеймс стал для меня глотком жизни, трепетной и умопомрачительной, подавляя во мне все мысли, но обостряя чувства, доводя до исступления желания… Хотелось утопать в нем, растворяться, ощущать и чувствовать… Стена из наших недомолвок, его неопределенностей и моих сомнений рушилась, стираясь в песок, что развевается на осеннем ветру… Предвкушение было слаще фруктового щербета: оно заставляло замирать сердце и растворяться в теплоте его рук, срывалось вздохом с приоткрывшихся губ… Горячее дыханье обожгло мне кожу на щеке, и, закрывая отяжелевшие веки, последнее, что я увидела, это глаза Джеймса, в черной бездне которых плясали блики от огня факелов… Я уже почувствовала, что его губы касаются моих губ, как вдруг…
- …Хищник и его жертва, - голос так жестоко ворвался в наш, такой зыбкий мир, и мы отпрянули друг от друга.
Несколькими ступеньками ниже стоял Северус Снейп. Он был невероятно бледен, и его лицо было искажено злобой. Он с ненавистью смотрел на Поттера, глазами испепеляя его. На несколько секунд повисло молчание, нарушаемое лишь монотонным постукиванием дождя по стеклам окна. Я попыталась привести мысли в порядок и осознать всю ситуацию, но кровь в висках неумолимо продолжала стучать, не давая прийти в себя.
- Картина, достойная Национального музея, - его рот скривился в презрительной ухмылке, но голос непривычно дрожал.
Джеймс шагнул в сторону Снейпа, и я увидела, как его лицо исказила лютая ненависть - такая же, что читалась на лице Северуса.
- Иди туда, куда шел, Нюниус, - почти прошипел Поттер, и я заметила, как его рука потянулась к карману мантии, где лежала волшебная палочка.
- Тебя забыл спросить, - злобно сощурившись, ответил Снейп. Затем я увидела в его глазах искорку, которая выдавала в нем предвкушение мести, и когда он начал говорить, по его лицу я читала ликование.
- Мне вот интересно, как бы среагировала Лина Эртон, случайно заглянув в Астрономическую башню?
Я ничего не понимала, но произнесенное имя меня насторожило. Я взглянула на Джеймса и с удивлением обнаружила, что тот побледнел.
- А причем здесь Лина Эртон? – я непонимающе посмотрела на Северуса, который, казалось, только и ждал этого вопроса.
Он глянул на Поттера, выдержав такую многозначительную паузу, а затем криво улыбнулся. Его воркующий голос был полон яда:
- Разве ты не знала? Школа весь вечер только и обсуждает главную новость – Поттер пригласил Эртон в Хогсмид.
Слова, словно штормовые волны, ударили меня, разбиваясь о самое сердце. Я испуганно посмотрела на Джеймса, надеясь, что он опровергнет их, но тот лишь опустил глаза, нервно проведя рукой по волосам.
Его молчание было красноречивее любых слов.
Я чувствовала, как кровь стынет в жилах, как сердце, еще пару минут назад бьющееся в унисон с сердцем Джеймса, сковывается, а мурашки охватывают все тело. Я обхватила себя руками, поежившись, словно от холода, не желая смотреть на Поттера. Кровь в висках гулко шумела, заглушая голоса Джеймса и Северуса, которые выкрикивали разнообразные проклятья, угрожая палочками друг другу. Их лица были искажены такой жуткой ненавистью, и я начала страшиться, что сейчас они попросту убьют друг друга. Я не хотела видеть Джеймса, не хотела слышать его голоса: просто вычеркнуть, просто забыть, просто стереть из памяти… Постепенно шок проходил, и в душе, словно гора, вырастала глухая стена из обиды…
Я тряхнула головой, окончательно приходя в себя: Поттер и Снейп по-прежнему угрожали палочками друг другу, но никто не решался напасть первым, по своим причинам страшась значка главного старосты на шикарном смокинге Джеймса. У меня уже не было сил выносить все это уличное представление, достойное цирка шапито, и я быстрым движением достала свою палочку из кармана мантии.
- Экспеллиармус! – палочки Поттера и Снейпа мгновенно выскользнули из рук хозяев, а я их проворно поймала.
Они оба замолчали, наконец, обратив на меня внимание. Я обвела их взглядом, чувствуя, как с каждой секундой во мне поднимается гнев: на Джеймса за его эгоизм, пользовательское отношение к людям; на Северуса за то, что подверг меня сейчас такому унижению только для того, чтобы отыграться.
- Все, хватит! – они оба смотрели на меня растерянно. – Как вы мне оба надоели! Столько лет прошло, а вы не можете элементарно рядом пройти, чтобы не задеть друг друга! Это, конечно, ваше дело, но только меня в это не впутывайте!
С этими словами я резко кинула палочки на подоконник: они звонко ударились об оконную раму и скатились на пол. Я быстро стала спускаться по лестнице, но едва я успела пробежать один пролет, как почувствовала прикосновение к руке и обернулась - Джеймс...
- Не уходи… Прошу тебя… - одними губами произнес он.
Я замерла, чувствуя, как тепло его руки и умоляющие глаза порождают сомнения, вызывая желание остаться… Я тряхнула головой и посмотрела на Джеймса, вложив в свой взгляд всю свою боль и обиду… Мне хотелось ему высказать все те слова, что душат меня… Но сил не было, я ощущала пустоту внутри себя, словно во мне что-то сломалось, что-от оборвалось...
- Отпусти меня, Поттер, - отчеканила я ледяным голосом и резко дернула руку.
Джеймс замер, словно его ударили. Я же резко развернулась и помчалась вниз по лестнице, мечтая поскорее остаться одной, никого не видя, ничего не помня…
Ступенька за ступенькой. Я спешила к выходу, а в спину мне дышала пугающая тишина Астрономической башни…
Я бежала так быстро, не разбирая дороги, что сама не заметила, как оказалась на третьем этаже. Я остановилась около статуи Горбатой ведьмы в нерешительности: я не знала, куда пойти, не знала, куда себя деть. Коридор был немного мрачноватым, прохладным и совершенно пустынным. Я поежилась и медленно побрела, едва слышно постукивая каблуками по каменному полу. Дойдя до класса заклинаний, я открыла дверь и вошла в темный кабинет. Там все было настолько привычным, что даже в темноте я прекрасно ориенировалась, зная расположение парт, стульев и книжных шкафов. Глаза постепенно привыкали к сумеркам, и я уже четко видела всю обстановку.
Я села на парту и провела рукой по щеке, почувствовав, что моя кожа все еще пылает. В горле стоял комок, а тело предательски хранило воспоминания о прикосновениях Джеймса… Я закрыла глаза. Как бы мне хотелось, чтобы это все оказалось мои сном, просто нелепым сном, после которого с облегчением понимаешь, что всего этого не было, да и быть не могло! Но это была моя реальность. Мерлин, почему все это происходит со мной? Я ведь поверила ему. Я думала, что он изменился, повзрослел, стал серьезным, но Поттер навсегда останется просто Поттером, Мародером, школьным смутьяном, самовлюбленным и эгоистичным… Вот и Лили Эванс попалась на эту удочку, не устояв перед его дьявольским обаянием. Одиночество остро пронзало меня, испепеляя сердце, раздаваясь тысячью молоточков в голове, превращая глупые надежды в пустые сказки, которым я наивно верила. Поттер был для меня словно клетка, в которой я была заперта, не в силах сорвать замки, не имея возможности вдохнуть полной грудью. Хотелось просто поплакать, выплеснув свою боль, свою обиду… Только не плакать. Только не из-за него. Но слезинка дрожала на моих ресницах, и я резким движением смахнула ее. Завтра мне придется надеть ледяную маску безразличия, так же всем улыбаться и снова делать вид, что в моей безупречной жизни все идеально. Но это будет завтра… А сейчас, в этой пустой и темной комнате, у меня не было сил притворяться, и я обессилено опускала руки, последними силами сдерживая слезы. В этом поединке своеволий я проиграла, поэтому сейчас остается лишь смириться, принуждая свое сердце не изнывать от боли при воспоминании о Джеймсе Поттере…
Я взглянула на наручные часы – стрелки показывали половину десятого. Пора было возвращаться в башню. Но там была чуткая Алиса, которая всегда точно угадывает мое настроение, а мне сейчас ни с кем не хотелось говорить; там мог быть Поттер, с которым я сегодня не хотела больше встречаться… Я тяжело вздохнула, собираясь возвращаться в Башню Гриффиндора. Но неожиданно сквозь звенящую тишину я услышала тихие шаги, которые приближались. Я замерла, прислушиваясь: кто-то шел по коридору, ступая тихо, точно крадучись. Я соскочила с парты, намереваясь выяснить, кто это, подошла к двери, но, сама не понимая почему, вдруг остановилась: словно внутренний голос мне подсказывал, что лучше не высовываться, и я так и замерла, не дотянувшись до дверной ручки пару дюймов. Неожиданно я поняла, что меня окружает беззвучная тишина: шаги смолкли, остановившись рядом с дверью. Сердце стучало все громче, и в тишине мне казалось, что этот звук слышен на весь кабинет.
«А вдруг это Поттер меня ищет?» - промелькнула безумная мысль, но я понимала, что это не так.
Меня и незнакомца отделяла друг от друга дубовая дверь, и я задерживала дыханье, боясь, что он его услышит. Медленно я потянулась к своей палочке, доставая ее из кармана мантии дрожащими пальцами, готовясь к тому, что в любой момент дверная ручка дрогнет. Нервы натянулись, точно струна арфы, и я крепче сжала волшебную палочку. Я не сразу услышала, что шаги стали постепенно удаляться, поглощаемые ночной тишиной, и вскоре вовсе смолкли.
Я медленно, стараясь не шуметь, приоткрыла дверь и выглянула в коридор - он был пуст, и лишь факелы все так же играли тенями на стенах, подчеркивая их мрак. Я закрыла дверь и на цыпочках пошла к выходу на лестницы.
Оказавшись почти у самого выхода, я почувствовала облегчение, поэтому торопливо завернула за угол, где в конце небольшого коридора была дверь. Но картина, что предстала мне, заставила содрогнуться от ужаса: на полу вся в крови лежала Эшли Скотт, устремив пустой взгляд в потолок. Я застыла, не в силах пошевелиться, будто все мои мышцы сковал Петрификус Тоталус. Неожиданно до меня донесся тихий стон Эшли, который вывел меня из ступора, и я бросилась к ней. Ее некогда белая блузка была в подтеках крови, демонстрируя множество ран на теле, отчего приобрела алый цвет, волосы разметались по полу, а руки были как-то странно выгнуты.
- Эшли? - я дрожащим голосом позвала ее, но она даже не шевельнулась. – Эшли…
Времени на раздумье не было, и я со всех ног помчалась в кабинет Дамблдора, моля Мерлина о том, чтобы успеть вовремя.
Глава 9
Не разбирая дороги, я мчалась по ступенькам, на ходу перепрыгивая через одну. Сердце гулко билось, а кровь стучала в висках. Душа холодела от той картины, что предстала мне… Путь на второй этаж мне казался невероятно долгим, а каждая секунда была на вес золота… Я чувствовала, что руки дрожат, а все мое существо охвачено самой настоящей паникой. Дыхание сбивалось, ноги, казалось, были ватными, и я хваталась за перила, боясь споткнуться. Я подбежала к каменной горгулье, за которой был вход в кабинет директора, и на ходу крикнула пароль: «Лимонные дольки!». Горгулья начала отодвигаться, открывая деревянные ступеньки винтовой лестницы, я торопливо вбежала на них, и лестница пришла в движение, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Я в нетерпенье теребила подол своей мантии и, как только показался проход, протиснулась в него и оказалась в кабинете. Профессор Дамблдор сидел за столом и что-то писал, но при моем появлении поднял глаза и отложил перо. Я подбежала к столу и облокотилась об него, стараясь успокоить дыхание.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |