Зачем я затеял эти записи? Не знаю . Вроде есть что сказать, а сказать как-то и некому и самое главное незачем. Пусть по старой традиции все примет бумага. Она, как известно, все стерпит. Конечно,

Зачем я затеял эти записи? Не знаю…. Вроде есть что сказать, а сказать как-то и некому и самое главное незачем. Пусть по старой традиции все примет бумага. Она, как известно, все стерпит. Конечно, должна быть какая-то цель…. Ну вот некоторые мои знакомые считают меня странным человеком. Замечательно. Пусть это будет этакий взгляд немного странного человека на, доступную лично мне, часть современной окружающей действительности. Немного о себе. Мне еще нет тридцати, недавно я ушел из семьи и приехал в свое родное село с целью отдохнуть от жизненных передряг, порядком поднадоевших мне за мою десятилетнюю городскую жизнь. Почему ушел? У всех как всегда свое мнение об этом. Кто считает, что меня там просто достали своими придирками ну и все такое, некоторые из моих друзей выдали версию, что я, человек творческий, не выдержал встречи с реальностью. И то и другое, в общем-то, верно. Но если интересно мое мнение об этом, вот что я скажу. За довольно короткий период я попробовал все прелести взрослой такой, сознательной до тошноты жизни. Родители моей жены люди не самые бедные и мне вдруг как с неба упала и отдельная новая квартира и свежая иномарка, после долгих мытарств, я, наконец, нашел, довольно хорошо оплачиваемую, работу. Родилась дочь. Живи да радуйся. Есть люди, которые всю жизнь об этом мечтают и не могут воплотить эти мечты в реальность. Но очень быстро я заметил, что все это не только не приносит мне никакой радости, а даже наоборот вводит в дикое уныние и раздражение, день за днем все сильнее и сильнее. Окончательно расстроился мой сон. Эти проклятые мысли иногда до самого утра не давали мне покоя, а во всем теле присутствовало какое-то жуткое напряжение. Как будто все нервы как натянутые струны. В конце концов, я признался сам себе. Ну не семьянин я! Не семьянин и не карьерист! Все это мне против шерсти. Чего ждать? Что я когда-нибудь кинусь и вцеплюсь в шею зубами, как загнанный пес? Ну, это конечно все лирика, а по существу лишь короткая формулировка: ушел из семьи. Сколько раз, в более раннем возрасте я читал или слышал подобные формулировки и думал: ну я не такой подлец, уж я так никогда не сделаю. И сделал. Факт. А факт, как сказал Михаил Афанасьевич,- самая упрямая в мире вещь. Зато я окончательно усвоил про себя, что среди жизненного изобилия мне нужно крайне мало. Какая-нибудь скромная комнатенка, главное отдельная, хоть какая-нибудь работа, чтобы не помереть с голоду, мои гитары, и простенький ноутбук с программами для записи звука на нем. Да, это мое увлечение, очень тщательно и хорошо проверенное временем. Не смотря на все уверения, что к двадцати пяти годам я перебешусь всем этим, вышло все совсем наоборот. Я перебесился всем в жизни, кроме этого. В конечном итоге оказалось, что гитара, сочинение музыки и песен, это единственные занятия, которые приносят мне истинное удовольствие в жизни. Еще, правда, люблю литературу, преимущественно русскую классическую. Иностранцы как-то не цепляют, но вот недавно начал читать Ремарка и все же цепануло, давненько меня так ничего не увлекало. Ну вот, в принципе, и все обо мне. Внешность описывать не буду, так как нет в ней ничего примечательного, кроме красивых голубых глаз.

Итак, приехал я на свою малую родину побитый и уставший от всего. Чтоб не сидеть на шее у матери устроился в наше местное хлебоприемное предприятие, которое занимается хранением зерна и доставкой его туда куда потребуется. Сейчас середина февраля и наступила та пора, о которой писал великий классик. «Зима не даром злится, прошла ее пора…» я об этом конечно. Для уставших за зиму людей от злого вездесущего холода, эти последние морозы и ветры особенно болезненны. Греет только то, что они последние. У меня довольно много свободного времени и пространства. Это дает мне возможность, наконец, много заниматься музыкой. Как же долго я ждал этой возможности. Потом, как следствие, наступает некоторое опустошение внутри, источник вдохновения иссякает на время. Ну, это ничего, я уже давно привык к этим капризам творческой натуры. Нужно немного подождать и источник опять начнет пульсировать с новой силой. Я не рок-звезда, даже не рок-звезда местного разлива. Было время, конечно, это была моя заветная мечта, но сейчас уже нет. Мне приходилось контактировать с музыкантами – профессионалами и, если честно, я был немного разочарован. Дело в том, что пока музыка является твоим увлечением, ты относишься к ней как к чему-то возвышенному, неземному, но как только она становится твоим ремеслом, отношение меняется. Появляются эти циничные поговорочки, типа знаете: «Не имей амати, а умей лабати» и что-нибудь в этом роде. Лабух. Ресторанный лабух, это суть практически любого профессионального музыканта. Ничуть их не осуждаю, я бы тоже вряд ли остался прежним. Искусство это искусство, а ремесло это деньги. Там где деньги все возвышенное пропадает без следа. Так что сейчас я не очень стремлюсь к вершинам славы. Многим, конечно, не понятно, зачем вообще тогда этим заниматься, да и как можно понять, когда сам не болеешь чем-нибудь подобным. Воплощение идей - вот мой кайф. Возникновение какой-то музыкальной фразы, превращение ее в произведение и фиксация этой мысли в виде самопальной звукозаписи. Это то, что называют свободным творчеством и на сегодняшний момент это самый увлекательный для меня процесс. Кроме того, тщеславие мое частично удовлетворено. Многим незнакомым мне людям нравится то, что я сочиняю. Это значит, что если показать мою музыку миллионам, то сотня другая тысяч людей станет моими фанатами, а что еще нужно? Получается, что дело просто в раскрутке. Нужно просто, чтобы влиятельный дядя-продюссер обратил на меня внимание. Пока никто не обращает. И, если честно, слыша то, что сейчас популярно не очень этого хочется. Недавно вот наткнулся на трансляцию главной нашей музыкальной церемонии «Золотой граммофон». Больше десяти минут смотреть не смог. Зацените товарищи: «Николай, Николай, Николай, не могу я забыть твой лалилалай». О боги, люди что это!? ЧТО ЭТО!? Я все понимаю, я тоже люблю пошутить в своих текстах, но ведь они собираются в главном концертном зале страны, одеваются в дорогие смокинги и платья и без зазрения совести, всерьез, называют авторов и исполнителей этих «лалилалаев» и «пырышек-пупырышек» лучшими певцами, музыкантами. Торжественно вручают им награды, так сказать, за вклад в искусство. Лично я за такие «вклады» временно отменял бы мораторий на смертную казнь. Шучу, конечно. Вообще я добрый. И если и говорю, что стоит кого-то убить, а перед этим тщательно расчленить, смакуя каждый кусок, то только в шутку. А эти современные гениальные композиторы, которые сочинят несколько невнятных песенок в ресторанно-кабацком стиле и уже бессовестно, с благодарным лицом слушают, как их сравнивают с Моцартом. Бедный Амадей! Он итак, с тех пор как помер, ни минуты не полежал спокойно из-за творчества этих гениев. А теперь еще с ним сравнивают. Наверно это его адское наказание. Он ведь, насколько я знаю, при жизни был далеко не праведник. А поэты? Взять хотя бы этого с благородной седой гривой. То, что он с гордостью читает на публике, я даже в четырнадцатилетнем возрасте постеснялся бы декламировать прилюдно, будь это мои строки. Я все-таки надеюсь, что тот свет не сообщается с нашим, иначе я не позавидовал бы дорогому Александру Сергеевичу, когда он услышит, чему рукоплещет сейчас восторженная толпа. А он еще там на своих обижался. Те хотя бы умели отличить поэзию от рифмоплетства. Долго я пытался подобрать определения нашему времени. А потом случайно наткнулся у Лермонтова: «Век нынешний, блестящий, но ничтожный…». Гениально! В пяти словах вся эта мишура и медные трубы. А еще удивляет, что это слова человека, жившего в первой половине девятнадцатого века. Не много с тех пор изменилось, правда?

Что мне особенно нравится в моих деревенских каникулах это то, что я встречу здесь весну. Больше десяти лет я не встречал эту свою самую родную весну. В городе все-таки не то. Как же я сочувствую жителям теплых стран, что у них не бывает настоящей весны. Это пробуждение всего, эти запахи, не всегда приятные, но всегда волнующие, когда каждая клетка твоего организма наполняется беспричинной радостью. И пусть заткнутся те, кто говорит, что души не существует. Тело так радоваться не способно. Да…. Эту колючую, неуютную зиму стоит перетерпеть только для того, чтобы встретить настоящую русскую весну. Но что-то я заигрался в писателя. В такого, знаете, который может пять страниц расписать про какую-нибудь букашку на стебле умопомрачительного пырея. И в конце описания обязательно окажется, что букашка это он, или его жизнь. Как это можно сравнить, сложно представить, но на то они и мастера. И мне, к счастью, далеко до них. Коллектив на работе преимущественно женский и весь трудовой день проходит под оживленное щебетание о рассаде, еде и, постоянно повышающихся, ценах. Но это ничего. За свою пока еще непродолжительную жизнь я успел сменить около пятнадцати работ, и уже давно научился телом находиться там, где требуется, а самому пребывать в мирах более привлекательных и интересных для меня. К тому же я не раз работал в чисто мужском коллективе, и это ничем сильно не отличалось. В одно время меня угораздило устроиться охранником. Объектом была стройка на центральной улице нашего города. Все бы ничего, если бы работать нужно было одному, но беда в том, что с тобой обязательно должен быть напарник и никак иначе. Целую ночь один на один. Сколько я не прятался за чтением книг, вести разговоры все равно приходилось. Один, например, мужичок, лет пятидесяти, постоянно мне жаловался. Изо дня в день одна и та же пластинка. Что-то там про неудачный развод, про то, что у него отобрали старую девятку ну и вообще, в целом, обошлись по-свински. А если не жаловался, то рассказывал про свои постоянные любовные похождения. Уж не знаю, что в нем женщины находили, наверно брал их жалостью, других вариантов не вижу. И это второе было хуже первого. Он мог, например, в подробностях рассказать, как провел умопомрачительную ночь с одной полной дамой, и она ему там все растерла, что ему теперь ходить больно. Сейчас я бы, наверно, скривил брезгливую рожу и вежливо попросил бы оградить меня от этих пикантных деталей, но тогда я был немного моложе и, клянусь, абсолютно не понимал, как мне на это реагировать. То ли пошутить в ответ, то ли рассказать, в свою очередь, о собственных подвигах. Иногда эти дамы сердца приходили к нам во время смены, приносили поесть своему герою. В основном это были женщины бальзаковского возраста с уставшим, но приветливым взглядом. Но раз пришла и вполне еще молодая, можно даже сказать девушка. Мы вышли с ней покурить и немного разговорились. Оказалось, что она когда-то закончила музыкальную школу по классу фортепьяно, сейчас имеет ребенка и стабильную работу. Звали ее, кажется, Ольга. У нее были кудрявые светлые волосы до плеч, и вообще она была вполне ничего, особенно если бы ее расфуфырить, как сейчас модно. Наверно, мой взгляд выражал немой вопрос: «Ну, зачем тебе этот престарелый Казанова?». Вслух я этот вопрос, конечно, не озвучил. Во-первых, из-за своей скромности, а во-вторых, итак понятно, что у одинокой женщины не первой молодости с ребенком есть два пути. Первый – целомудренно, терпеливо ждать запоздалого счастья, и иногда действительно может повезти, а второй - довольствоваться тем, что есть, и никто не вправе никого осуждать. Я так думаю. Был еще один напарник, высокий мужчина лет сорока пяти с усами, в очках с толстыми линзами, у него были узкие плечи и широкий, по-женски, таз. Он был ярый поклонник коммунистического строя, и, действительно, был очень похож на какого-нибудь инженера совкового периода. Я, как человек, придерживающийся христианского мировоззрения, естественно стал ему врагом. Сначала это были просто горячие споры обо всем, но так как никто никому ничего не доказал, очень скоро возникла неприязнь друг к другу. Больше, конечно, у него ко мне. Но и для меня как-то мало приятного сидеть в одном помещении с человеком, который меня презирает. Однажды я, в споре, целых пол часа подводил его к выводу, что за коммунизм он так стоит только по одной причине: в то время он мог купить себе сколько угодно колбасы.

- Да, я уважаю коммунизм, потому что в то время я мог себе позволить сколько угодно колбасы, - согласился он.

И я резко заткнулся. Столько времени подводить к мысли о ничтожности его желаний и что же я слышу в итоге! Он просто соглашается с этим. Признаю, этот спор я проиграл. Помню, тогда я подумал если, вдруг, он попадет в рай, то наверно это будет большая столовая в совковом стиле, где пол и стены покрыты одинаковым, поблекшим от времени, кафелем. И колбаса…. На завтрак вареная, в обед копченая и сервелат на ужин. Очень хочу, чтобы так оно и было, ведь этот человек всю жизнь ненавидел всех и все, только из-за того, что ему не хватало этой проклятой колбасы. В общем, проработав не больше трех месяцев, я решил уволиться, но в конторе заявили, что я обязан отработать две недели, пока не найдут замену.

- Ах, так, - подумал я, - ну я вам отработаю!

В эти две недели на мою смену всегда приходил мой двоюродный брат с полным пакетом горячительных напитков. Я, под предлогом срочного разговора, выходил за территорию, и мы душевно сидели где-нибудь за углом. Часа через три я приходил и попросту заваливался спать. Короче, трудился ударно. Казанова, ухмыляясь, покорно все это терпел, а коммунист на третий раз взъерепенился.

- Что это он повадился к тебе ходить?!

- Потому что я просил его прийти, - спокойно отвечаю я, собираясь выходить.

- Да ты понимаешь, что если все расскажу, тебе вообще ничего не заплатят?

- Да говори, кому хочешь, - бросил я ему и вышел.

Он все рассказал. И у меня это не вызвало никаких эмоций. С самого начала я видел этого человека насквозь, поэтому этот поступок удивил меня не больше, чем, если бы он сходил за угол по нужде. Я даже как будто почувствовал себя в эпохе его любимого коммунизма, когда все друг друга сдавали с потрохами при малейшей возможности и по любому поводу. Наверно, лихое было время. Хотя думаете сейчас все иначе? Народ все тоже стадо, только пастухи стали гораздо хитрее и изобретательнее. Раньше все боялись молодчиков из НКВД, а теперь боятся всего на свете, потому что службы информации на всех каналах старательно, по капле собирают всю кровь и насилие со всех уголков земного шара. Затем, в обязательном порядке, регулярно выливают это все на наши головы. Дошло уже до того, что многим это нравится. Это ведь так здорово, сидя в удобном кресле и жуя бутерброды, смотреть, как кто-то страдает. О, телевидение! На мой взгляд, это изобретение пострашней атомной бомбы. Листая сотню каналов, начинаешь, как будто слышать чей-то лукавый голос: «Смотри, смотри, как всем весело вокруг, они смеются, смотри, как все вокруг блестит и сияет цветами радуги. Давай, давай вынимай свой мозг и засовывай в наш сказочный ящик и ты будешь счастлив, ты не будешь знать проблем и тревог, тебе даже не надо будет думать ни о чем. Мы все тебе расскажем: во что нужно одеваться, что правильно употреблять в пищу, кто герой, а кто сволочь и мы вместе посмеемся над теми, кто думает и живет иначе. Ха-ха-ха, смотри, как они смешны и нелепы, они ничего не понимают в нашей жизни, ха-ха-ха!!! Давай, становись в стойло, рядом с другими послушными и счастливыми овечками, только не вздумай перескакивать через ограду, там ничего, там опасно, очень опасно! Кровь, кровь, кровь и насилие, больше ничего!» В Библии учат бояться не тех, кто может убить тело, а того, что душе может навредить. Я бы добавил еще, что следует бояться не только телесного заключения под стражу, но и того, кто разум твой пытается ограничить стенками черного ящика. Вот и думай, в какую эпоху было лучше. Мне кажется, тогда они все-таки были людьми, запуганными, но людьми, а сейчас вовсе зомби-марионетки. К тому же та эпоха подарила нам Гагарина, Высоцкого и русский рок, а что сейчас? Вот именно, «лалилалай». Еще одно мощное оружие современных пастухов это патриотизм. Раньше я, с гордостью, называл себя патриотом, теперь же - старательно открещиваюсь от этого слова. Я обожаю нашу природу, культуру, великую историю, но современный патриотизм сводиться только к щенячьей радости от лицезрения побед наших соотечественников в спорте или в чем-то подобном. Какой-то мудрый человек сказал, что цивилизованное государство это там, где достойно могут жить старики и дети. Наверно, при таких обстоятельствах я действительно испытывал бы гордость за свою страну. Ну а то, что мой соотечественник быстрее кого-то пробежал, выше кого-то прыгнул или пукнул громче всех (почему бы и нет?) особых эмоций у меня не вызывает. К тому же, проигравший всегда чувствует себя униженным. Почему я должен радоваться, что обидели какого-нибудь румына? Может он хороший малый, а наш – гнида, с которым, как говорится, на одном поле не сядешь.

Одно время мне пришлось поработать торговым представителем. В двух словах суть этой работы заключалась в собирании по точкам заявок на свою продукцию, при этом нужно было стараться всеми способами увеличить объем заказа. Для этого требовалось обязательно нравиться клиентам и уметь заинтересовать их своим товаром. Вообще, я типичный ярковыраженый интроверт и такое дело мне противопоказано, но не буду рассказывать, что в нашей жизни все несовместимое всегда имеет явное взаимопритяжение. Продажник – это звучит гордо! Я сейчас не шучу. Именно эту фразу сказал нам один бизнес-тренер во время наших очередных курсов повышения квалификации, если можно так выразиться. Я, конечно, все понимаю, сейчас время торгашей. Я и сам, как уже сказал, достаточно долго этим занимался, но, по-моему, эта фраза примерно такая же, как допустим: «Чмо – это звучит возвышено». Не важно, каких успехов ты добился в этом нелегком деле, сколько денег заработал, это никогда не было и не будет занятием, которым можно гордиться. Я, естественно, не стал одним из первых в этом ремесле. С какими-то клиентами я был в очень даже хороших отношениях и дела с ними шли легко и просто, но были и другие, которым я не нравился, и нужно было, во что бы то не стало, наладить с ними контакт. И это была проблема. Разум мой понимал примерно, что нужно делать, чтобы понравиться, но все существо мое противилось этому. Почему я должен из кожи вон лезть, чтобы кому-то понравиться? Как вообще человек может нравиться всем? По-моему это как-то странно. Я спрашивал у опытных, мне ответили, что на время работы нужно просто отстранять свои принципы куда-нибудь подальше. Что за бред? Как будто это пальто, захотел – снял, а потом одел и ходи, как ни в чем не бывало. Это похоже на позицию некоторых людей, которые говорят всегда: «Я отношусь к людям так, как они ко мне. Ко мне хорошо, значит и я по-хорошему, а если плохо значит и я так же». Что это за моральная проституция? Человек или такой или такой. Если он с одними один, а с другими другой значит он вообще никакой. Он вообще не существует, как личность. Одно слово – продажник. Это слово говорит само за себя, и нет в нем ничего гордого. Самое обидное, что сейчас это чуть ли не единственное занятие, которое может принести, более-менее приличный заработок. Деньги… Я ненавижу деньги, у меня есть на то веская причина. Из-за них я всю жизнь, вместо того, чтобы заниматься тем, что мне действительно по душе, занимаюсь разной фигней, чтоб заработать себе на жизнь. И хотя плохо так рассуждать, ведь это человеческая природа, мы должны добывать себе пищу, так мы устроены. Роптать на это все равно, что высказывать претензии Господу Богу, за то, что он нас сделал такими, но я человек, а любой человек что-то любит, а что-то ненавидит, и я ненавижу деньги. Они платят мне взаимностью. Поначалу меня периодически раздражали постоянно пустые карманы, но сейчас я даже немного рад этому. Быть богатым – неприлично. На нашей планете каждую минуту кто-нибудь умирает от голода, и пусть это, возможно, за тысячу километров, но ведь расстояния это всего лишь условность. Какая разница в Африке или за стенкой твоей роскошной квартиры, в то время как ты ешь икру ложками. Некоторые умные люди, достигнув вершин карьеры и материального благосостояния, вдруг отказываются от всего и начинают, например, учиться играть на гуслях (бывает и такое). Действительно, надо быть, по-моему, очень ограниченным человеком, чтобы всю жизнь довольствоваться только лишь счастливой возможностью повкусней пожрать и покрасивей одеться. Ах, да! Еще раз в год погреть пузо в жарких странах. Посмотреть на пирамиды и на сфинкса, как баран на новые ворота, потому что, чтобы по-настоящему понять всю прелесть таких вещей надо быть глубоко образованным человеком. А еще, чтобы получить истинное удовольствие от любого шедевра искусства, нужна некоторая духовная работа над собой, а современные люди, воспитанные на дешевом ширпотребе, давно отучены от таковой.

Ну, в прочем, хватит. Что-то я заболтался совсем, а это, знаете ли, немного не в моем стиле. Напоследок хочу каждому пожелать найти свое место в этом «блестящем, но ничтожном» мире. Задача не из легких, предупреждаю сразу. Ну, это ничего, на Руси бывали времена и посложнее.

Дата добавления: 2015-10-21