ОТ РЕДАКЦИИ: Этот текст получен нами по электронной почте. Сначала у нас были сомнения, стоит ли его публиковать. Но потом, нам показалось, что эта фантасмагория, всё же, может заинтересовать
Выпуск N4 от 3 февраля 2004 года
Сказка для взрослых
***
ОТ РЕДАКЦИИ: Этот текст получен нами по электронной почте. Сначала у нас были сомнения, стоит ли его публиковать. Но потом, нам показалось, что эта фантасмагория, всё же, может заинтересовать наших читателей.
С. М. ИЗЪОПОВ - УХОВЁРТОВ «ПРОЛЕТАЯ НАД НОВОЧЕРКАККСКОМ» Синтетическое действо с кордебалетом, спецэффектами, лошадями, фонтанами, метанием лапши на уши, и прочая и прочая.
Генеральный спонсор - Барон Авербах. Главный режиссёр - Майя Недотыка. Действующие лица и исполнители: слепоглухоголодные актёры. Приглашённые звёзды: Юрий Деточкин - главный редактор ежегодника «Новочердакский оплеватель»; Слава Капээсэсов - гениальный редактор бумаги «Змамя маммуны» и другие.
ПРОЛОГ. ЗАКУЛИСЬЕ. На сцене пыльно, пусто и голодно. За столом Майя Недотыка. Разговаривает сама с собой. Майя: «Эх, пожрать бы! Да только нечего...А тут ещё целую газету нахтрочить надо». Из-за кулис слышны голоса и поскуливание: «Майя Ахайловна! Так кушать хоца! Может зарплату...» Майя: «Заткнитесь! Нету у меня денежек! Хама голодная хижу!» Слышатся шаги. Входит Барон Авербах на поводке у него две собачки - Лавочка и Вечерок. Барон: «Приветствую вас, мои друзья! Вижу - проголодались». Майя и голоса из-за кулис: «Да! Да! Ваше хиятельхтво, уж так проголодалихь!» Барон, позвякивая чем-то в очень большом кармане: «А поработать не желаете?» Майя и голоса: «Ещё как желаем, Ваше хиятельство! Вы только хкажите кого надо обохрать, мы это в хей же чах! И очень обильно!» Барон: «А материала-то хватит? Запором не страдаете?» Майя и голоса: «Обихаешь, начальник! Х этим делом у нас вхё чётко! А ехли что, то и хлабительное наготове, и клизьмочкой не побрезгуем! Мы хвоё дельце знаем! Практика больхая! Вы, главное, не хкупитехь, платите! А то мы, знаете, какие чехтные и неподкупные!» Барон: «Ну тогда фамилий я вам называть не буду, мочите всех и всё! Вы же понимаете - то, что мне не принадлежит, не может быть хорошим! Здесь всё очень плохо! Этот город с вашей помощью должен приобрести славу самого отвратительного места на свете!» Майя: «Уж не сомневайтесь - приобретёт!» Барон: «Очень на это надеюсь! Вот вам сценарий, вот вам бабки. Мало? Это только задаток! Творческих успехов, (тихо, себе под нос) уроды!» Вечерок и Лавочка гадят у Майи под столом.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. Интермедия первая. Сцена ярко освещена. На ней - гордо реет буревестник, черной молнии подобный. Юрий Деточкин, в длинном чёрном пальто с кроваво-красным шарфом вокруг шеи, бежит в прокуратуру на очередной допрос, разбрасывая направо и налево свежие экземпляры ежегодника «Новочердакский оплеватель». Звучит песня: «Нас не догонят! Нас не догонят!» Деточкин скрывается в кулисе. Слышен вскрик. Прохожий, пиная ногой лежащую газету: «Догнали!..» Распространяется неприятный запах.
Интермедия вторая На сцене приглушённый свет. Выходит группа хорошо одетых людей. Поют и танцуют в хороводе: «Мы чудесная семейка! Ты обидеть нас посмей-ка!» Прихватизируют всё что плохо и хорошо лежит. Исполняют «Танец с саблями», «Танец с граблями» и «Танец с мётлами». Сметают и сгребают всё на своём пути. Пахнет хорошими духами.
Интермедия третья. На сцене много народу. Размахивая рваным знаменем неопределённого цвета, в центре стоит Слава Капээсэсов. Он орёт в мегафон: «Свободу Юрию Деточкину! Долой всех! Вся власть - мне!» Разбрасывает свежие экземпляры бумаги «Змамя маммуны». Слышен истошный вопль: «За-са-ди-лиии! Подавили! Изверги!» Толпа сирых и убогих вразнобой подхватывает: «Изверги! Засадили! Свободу! Свободу! Даёшь!» Под траурную музыку вносят Юрия Деточкина, распятого на шесте. Из одежды на нем лишь тёмные очки. Он не брит и не чист. Шест водружают в центре сцены и под медленный и печальный собачий вальс, начинают возлагать к его подножию бумажные цветы. Некая особа, с тёмной вуалью на лице, пытается вставить цветок Деточкину сзади. Ему щекотно. Сдерживая улыбку, он ёрзает на шесте. Но потом Юрий берёт себя в руки и замирает в скорбной позе. На авансцену выходит Бетта Донбасская. Она читает свои стихи. Бетта: «Погиб поэт, невольник чести! Пал, оклеветанный судом! Он на шесте такой красивый! С ним познакомлюсь я потом!». Толпа ликует, пускает голубей. Пахнет мазутом.
Интермедия четвёртая. На сцене лошадь. Под молодецкие вскрики и всхлипы, её окружает толпа, с виду - интеллигентных людей. Они начинают осматривать коня со всех сторон. Ему сморят в зубы и под хвост. Животное пытается защищаться, но разве от интеллигентных людей можно отбиться? На авансцену выходит ребёнок и спрашивает свою маму: «Мама! А эта лошадь - мальчик?» Мама: «Нет хынок, эта лохадь - не мальчик! Это прохто хёрт хнает хто!» После короткой потасовки, бывший жеребец покидает сцену уже мерином. Он весь в плевках, синяках и тумаках. (Жалко животное!) Пахнет навозом.
АНТРАКТ Театральный буфет. Майя Недотыка и Барон Авербах угощаются, а у их ног ползают, подбирая крошки, свободные, неподкупные, гениальные и талантливые, представители четвёртой власти. Майя: «Ну как вам первое дейхтвие, Барон?» Барон: «Да как вам сказать? Ничего... Но хотелось бы большего! Очень хотелось бы!» Майя: «Будет! Ваше хиятельство!»
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. Интермедия пятая На сцене пушистые облака, на них Барон в белых одеждах с большими крыльями. Над его головой сияет нимб. Хор в белых одеждах с прорехами поёт ему славу: «Он - наш спаситель очень добрый, Он - наша гордость и оплот. Добился для себя всего он, и для тебя всего добьёт!» Очень громкий голос из динамиков: «ДОВЕРЯЕМ! ВЫБИРАЕМ!» Народ не верит. Пахнет неприятно.
Интермедия шестая. У дверей бывшего завода стоит управляющий мегамаркета Пустобрёх. С гордо поднятой головой, он хватает прохожих за рукава и пытается затащить их в двери. Пустобрёх: «Заходи, не ленись, покупай, удивись! Широкий ассортимент! Таки, сто миллионов наименований товара! Большая распродажа! Уникальные цены! Ну, пожалуйста!» Звучит песня: «Амбат - звонят колокола! Амбат - злотые кумпола!» Прохожие вырываются и убегают. Пахнет несвежими продуктами.
Интермедия седьмая. На сцене большая новогодняя ёлка. Вокруг неё дети водят хоровод. Выходит Дед Мороз. Дети: «Здравствуй, дедушка мороз!» Дед: «Хдравхвуйте, детихки! Что за елка тут у вас? Хухе я не видел! Это просто хтыд и храм, а не ёлка-палка. Мне, ребятки, очень вах, откровенно, халко!» Появляется свита Деда Мороза (Тата Евская, Ната Барбосовна Змеюкина, Балдимир Иносранцев, Серко Остабздюк, Кэт Влезалез-Вылезалез и другие). Они в костюмах нормальных людей. Неожиданно из-за кулис выкатывают бочки. Свита начинает черпать из бочек и поливать ёлку. Ёлка быстро скрывается под слоем фекалий. Дети в ужасе разбегаются. Дед Мороз раскланивается так рьяно, что у неё отклеивается борода. Пахнет невыносимо. Неожиданно на сцене появляется дама по фамилии Синепук и начинает разбрызгивать освежитель воздуха для туалетов. Не помогает.
Интермедия восьмая. На сцене большой многоочковый туалет типа «сортир». С одной стороны на нём, вместо буквы «М» - «ЧЛ», с другой, вместо буквы «Ж» - «ВН». Под бодрую музыку на сцену выходят две команды. Одна в черно-белых майках, другая - в бело-голубых. Массовка: «Мы здесь, чтобы открыть вам всем глаза. История не знала хуже города! За правду бьёмся мы, не ведая стыда. И здесь из принципа мы, а вовсе не от голода!» Команды занимают посадочные места в сортире. Слышны потуги. Сортир взмывает в небо. Из его отверстий начинается орошение всего города. С авансцены бьют черные фонтаны грязи. Пахнет ужасно. Слышны аплодисменты из ложи Барона Авербаха. Улыбка на его лице скрыта маской противогаза. Сортир летает над городом до сих пор.
ОТ АВТОРА: Всякие совпадения с реальными людьми и фактами прошу считать досадной случайностью. Верьте мне, люди, я никого не хотел обидеть! Гадом буду!
Выпуск N8 от 2 марта 2004 года
СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ
.............
От редакции: Эту фантастическую сказку, мы, как и в прошлый раз, получили по электронной почте.
Прошлое произведение подобного типа вызвало, как мы поняли, повышенный интерес у наших читателей. Некоторые из них высказывали недоумение по поводу «низкого» жанра повествования, но большинство всё же смеялось, узнав в её героях некоторых вполне конкретных фигурантов.Что же касается самих фигурантов, то им данное творение совсем не понравилось - то ли они узнали себя, то ли думали, что такие низменные жанры позволительны только им, то ли поняли, наконец-то, что подобные творческие приемы, присущие, главным образом им самим, могут восприниматься как оскорбительные, вызывающие отвращение. Главное, на наш взгляд, то, что «Пролетая над...» равнодушными никого не оставила. Публикуя эти сказки, редакция «В» руководствуется единственной целью: дать почувствовать фигурантам суть вполне актуальной для нашей ситуации истины: «не хулите - да не хулимы будете».
С.М. Изъопов-Уховёртов «СОН В ЗИМНЮЮ НОЧЬ» Трагифарс в стиле фентези.
В РОЛЯХ - те же; место действия - там же; время действия - последние дни 2004 года.
ПРОЛОГ
Зимний вечер. На сцене темновато и пустовато. За столом Майя Недотыка. Она что-то набирает на компьютере. Звонит телефон. Майя снимает трубку. Майя: «Хлушаю. Да, я...» Становится слышен захлёбывающийся от восторга голос собеседника: «Майя Ахайловна! Только что подсчитали голоса! Вас избрали мэром! Вы слышите? Вы теперь наша мэрша!» Распахивается дверь и в комнату вваливаются соратники Майи. Они, перебивая друг друга, кричат: «Майя!.. Ахайловна!.. Теперь заживём!.. Поздравляем!... Мы в тебя верили!..» Кэт, расталкивая коллег: «Майка, как я за тебя рада! Дай я тебя расцелую!» Майя, растроганно: «Хпахибо, хпахибо, чего ж мы хтоим? Надо обмыть это дело!...Где наш Охтапка?» Остапка: «Вже усэ е, дывытэсь, презент из мегамаркета!» Майя: «А не траванёмхя?» Остапка: «Та ни! Я усэ уремья там куштувався, и, як бачите, ще жив-здоров!» Все рассаживаются, открывают коробки с засохшими конфетами, режут позеленевшую колбасу, разливают просроченное пиво, шампанское, коньяк, виски, крем-соду, уксус, средство для мытья стёкол, серную кислоту - согласно вкусам присутствующих. Кэт: «Ну, Майя, за нашу победу!» Майя: «За какую, за вашу? Где она - ваша? Победила только я! За мою победу! Пьём!» Все выпивают, занюхивают рукавами и подмышками. Кэт: «С чего начнёшь, Майя Ахайловна, мэрша наша новоизбранная?» Остапка: «Це дило трэба разжуваты...» Майя: «Да уж начну, не бехпокойтехь!..» Слышно урчание в животах собравшихся.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
«В начале славных дел» Одно из помещений здания городской администрации. Повсюду видны следы предвыборной борьбы. Лужи на полу засыпаны хлоркой. Майя диктует Тате Евской: «Так... пиши: Я, Майя Ахайловна Недотыка, Первая и Похледняя, Великая, Чехтная, Хправедливая, Великодушная, Демократихная, Охтроумная, Неподкупная, Объективная и прочая, и прочая... Повелеваю: 1) отныне город этот именовать Чахтнолавовхк, поняла?» Тата: «Частнолавовск?» Майя: «Да. Я что, не яхно говорю? Давай дальше: 2) в хрочном порядке провехти первоохередные мероприятия по возврахению Чахтнолавовхку цивилизованный вид: а) захыпать аквапарк - гнездо разврата; б) уничтохыть макдак-дональдсх- гнездо холехтирина; в) выковырнуть плитку на аллейках и тротуарах; г) немедленно хнять фонари х триумфальной арки; д) заткнуть фонтаны! Вхе, что ехть, нечего тут журчать, понимаехь; е) затоптать вхе клумбы; ё) торговый центр снова поджечь и превратить в рахвалины; ж) дома на хентральной улице покрасить в мой любимый грязный цвет, как раньше, и траву тоже. Не люблю зелёного цвета, только на бакхах приемлю, давай, пиши: з) памятник х конём переделать, вхадника охтавить, а коня убрать, переплавить на хковородки; и) организовать музей «Нехорошая квартира» по адреху, который ты знаешь. Вхем приходящим обязательно выдавать тапочки и брать деньги за билеты, нечего бехплатно там шлятьхя! Дальше: к) вхе мои хтатьи их газет хобрать в отдельную книгу, назвать - «Моя борьба» и перевехти на инохтранные языки; л) выгнать к чертям хобачьим вхех бывших экологов и управдомов, которые мешали мне починять примус; м) уволить вхех гаишников, снять вхе дорожные знаки; н) запретить проезд по вхем улицам, пухть народ пешком походит! Звонит телефон. Тата берёт трубку: «Здесь Москва, Окотный ряд...» Майя: «Кто там ещё? Хкажи, что меня нет». Тата: «Ну, как же, это ведь ваш генеральный спонсор!» Майя: «Какой ещё хпонхор?! Выборы выиграла я хама! Меня народ выбрал! Без вхяких хпонхоров!» Тата: «Ну, как же, он же всё время нам бабки...» Майя: «Никого теперь я не знаю, и знать не желаю! Понятно? Вот так ему и передай, и хама запомни! Я вхегда рахитывала только на хебя, на хвой талант, упорхтво и нахтойчивость, и они меня не подводили, как видишь! И чтобы больше я о вхяких хпонхорах не хлыхала! Поняла? На хём мы там охтановилихь?» Тата: «А журналистов куда?» Майя: «Так называемых журналихтов вхех муниципальных СМИ - на кол!» Тата: «Что, всех на один?» Майя: «Ну хачем хе на один? Каждого на индивидуальный! А редактров - на хамые толхтые! Ха-ха-ха! Будут хнать, как на меня бочку катить! Попляшут теперь! - (пристально и задумчиво глядя в зеркало) -... я им вхем покажу козью морду! Или нет, хлушай, редакторов - на кол, а телевизорных уродов вхех потопить в каналах, согласно их номеров! Ха-ха-ха! Вот я придумала здорово! Так, дальше, газетчиков поджарить на их хе газетах! Чем больше тираж, тем ярче гореть будут, хобаки! Я им вхё припомню! А как найду хказочников этих чертовых, то порву их как грелки, своими руками, клянухь! Входит Ляля Беговая. Ляля: «Майя, а наши газеты? Может, мне теперь ими заняться?» Майя: «Про «Шавку» и «Вонючку» я больше хлышать ничего не хочу! Мне они уже не нужны. Только перевод бумаги. Закроем их и вхё!» Ляля: «А как же мы, журналисты?» Майя: «Да какие вы там журналихты? Да и хколько вах - трое? Пятеро? На улицу вах, и вхё! И нет проблем! У меня теперь иной махтаб мышления. Я уже не редактор, я - мэрша! И прошу не лезть ко мне хо вхякой ерундой, и без доклада - не входить!» Слышатся шаги. В комнату входят избиратели. Майя: «Кто такие? Кто вах хюда пухтил? Чего надо?» Избиратели: «Мы за вас голосовали, пришли вас поздравить! И вот туточки.... у нас... крыша...» Майя: «Какая крыша??? Идите к чёрту! Мне эти ваши крыши ещё в газетах надоели. Никаких крыш! Ещё чего! Крышами я вашими не занималахь! Не для того меня народ вхенародно избрал, чтобы я х вами возилахь! Ещё раз повторяю - к чёрту идите! У меня ещё инаугурации не было, а они х крышей хвоей, блин! Что за люди?! Неухпели мэршу избрать, как мозги ей захирают! Ну, я прохто не могу так работать на благо народа!» Входит Мавлик Беловатый. Мавлик: «Майя Ахайловна, госпожа мэрша, дозвольте обратиться!» Майя: «Ну чего тебе ещё?» Мавлик: «Я вот тута подумал, пошурупил, помыслил, пораскинул...да и надумал, а ну, как вы назначите меня атаманом? Так я бы б и не супротив...» Майя: «Каким атаманом? Ты хебя в зеркале видел? Ты же метр х кепкой! Ты двух хлов связать не мохешь, а туда же! Над нами все хмеятьхя будут!» Мавлик: «А я, а я, а я...каблуки к сапогам замостырю высоченные! Император Павел тоже малого роста был!» Майя: «Какие каблуки, какой там император? Ты думаешь, что бормочешь?» Мавлик: «Дак, што я, за зря, што ли, писал статьи истористические в ваши газетки глупые? Дак што я, зря старался? Вот ты как? Вот ты какая? Да што б ты провалилась!..» Майя: «Да! Я - такая!» Беловатый, размазывая слёзы по усам, всхлипывая, уходит... Майя: «Пиши, Татка, пока я не забыла. Пункт №3, вхех думцев-придумцев разогнать». Тата: «Что, теперь у нас думы совсем не будет?» Майя: «Без неё не обойтихь, она будет, только маленькая. Думаю, человечка три-четыре, зачем нам больше, верно? Охтавлю только хамых проверенных товарищей, а главой будет...» Вбегает Слава Капээсэсов: «Я хочу! Я хочу! Меня назначь!» Майя: «Вот помяни чёрта к ночи, а он тут как тут! Подумаю кого назначить на этот ответхвенный похт...Может, и тебя, а может и не тебя...Кандидаты ехть! Вон, Валердон Розмаразмов - парень хоть куда!» Заглядывает Розмаразмов: «В соответствие с Венской конвенцией, о защите жертв неудачных абортов, пункт 8 дробь 66, Хартии о правах упавших в детстве головой из люльки, статья 19, я - имею право...» Майя: «Да иди ты к черту! Заимел ты уже вхех своими конвенциями!.. Так, ладно, шутки в хторону, надо готовитхя к инаугурации». Слышен шум толпы.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
«Инаугурация»
На центральной площади Частнолавовска установлен трон, на нём - Майя Недотыка. На ней уже надета цепь - символ власти мэра. Вокруг ликующие горожане, оркестр, пожарные, ассенизаторы. Маяй слезает с трона и подходит к микрофону. Майя: «Дорогие рохияне! Вот и хбылахь мечта вхех жителей нашего замечательного города! Я поздравляю вах х тем, что вы хделали хамый верный и правильный выбор, доверив мне капухту... тьфу, ты, я хотела хказать: дав мне возмохнохть поуправлять нашим городком! Обещаю, что вхегда и везде я буду помнить о вашем доверии и не допущу никакой нехправедливохти по отношению к хебе! Вот и нахтали хветлые времена, впервые за двехти лет сущехтвования этого города! Я охень рада вохмохнохти воздать по захлугам вхем, кто чего заработал! Я охень великодушная, но злопамятная!» Сквозь толпу пролезают несколько человек. В центре группы - дама в синих очках, с большим букетом в руках. Дама в синих очках: «Как мы рады за вас, Майечка!» Майя: «Кто такие? Почему не знаю?» Дама в синих очках: «Ну, как же? Мы из «Общества защиты журналистов от благодарных читателей». Мы ведь столько раз за вас вступались!» Майя: «Не помню я этого уже. И в защите я уже не нуждаюхь. Теперь надо от меня защищатьхя! Идите отхюда, не мешайте меня инаугурировать!» Делегацию оттесняют. Майя: «Продолхаем мероприятие! Уважаемые горожане! Хлышите звон? Это в кандалах, хвоим ходом, на гору, идут те, кто обижал меня вхё время, кто мешал мне зарабатывать хвои денехки, кто похтоянно не давал мне хпокойно жить! Для них на горе ухе приготовлены камеры...не подумайте, что телевизионные! Ха-ха-ха!» На площадь въезжает фургон серого цвета с «мигалкой». Он украшен воздушными шариками, лентами и цветами. Майя: «Я очень рада, что могу хегодня, в день этого праздника, дать хвободу человеку, который много хделал для победы моей демократии в этом городе! Итак, хвободу Юрию Деточкину! Ура!» Распахивается дверь и из фургона выскакивает Юрий Деточкин. На нем надет великолепный костюм, он выбрит, вымыт и напомажен. По всей площади распространяется аромат дорогого парфюма. Деточкин подходит к Майе. Та смачно целует его в щеку. Майя: «Дорогой Юрик! Прими наши поздравления по поводу твоего охвобождения. Мы хделали вхё, чтобы этот день нахтупил пораньше!» Деточкин: «Спасибо, я очень тронут... я всегда был тронут... но сейчас - особенно. В заточении я мечтал об этом дне, мечтал, как пойду в свою любимую кофейню, попрошу закурить и чашку кофе в долг, а потом возьмусь за издание своей любимой газеты «Новочердакский наплеватель». Если спонсора найду». Майя: «А о чём же пихать теперь будешь?» Деточкин: «Буду разоблачать, выводить на чистую воду, поливать, трепать, кусать, грызть и долбать власть! Я больше ничего не умею делать». Майя: «Так ведь влахть теперь - я. Ты что, собралхя меня обхирать и долбать???». Деточкин, опустив наглые очи: «Ну, да, больше ведь некого...» Майя: «Ах ты хвинюка неблагодарная! Мы тут тебя из тюрьмы, а ты видишь что задумал! Попробуй только!» Деточкин теряется в толпе. Майя: «Вот захранец, ихпортил нахтроение! Ладно, давайте халют что ли....» Слышны залпы салюта.
ЭПИЛОГ Зимний вечер. На сцене пустовато и темновато. Кто-то настойчиво стучит в дверь. Входит Кэт. Кэт: «Проснись, звезда, нас обокрали!» Майя вскакивает, протирает глаза, ошалело смотрит на Кэт. Майя: «Что такое? Кто обокрал? Я захнула, что ли?» Кэт: «Пока ты тут спишь, мы три иска в суде проиграли, и ещё два против нас сегодня подали. Да ещё сказка новая про нас появилась. Надоело всё, уйду, наверное, от тебя, не могу больше». Майя: «Ну и вали! Напугала! Одна не охтанухь. Дураков на хвете много!» Слышен тоскливый вой одинокой собаки.
ЗАНАВЕС.
От автора. «Сказка - ложь, да в ней - намёк...» - слова не мои, но очень верные.
