Еще Келлан любил классику. И я подумала, что, раз уж ему придется многие часы проводить в автобусе, набитом шумными парнями, он не откажется от передышки. Поэтому я нашла для него диски с записями классического рока – всех песен, которые Келлан когда-либо напевал по утрам на кухне. Цифровые технологии шли вперед семимильными шагами, но в машине Келлана до сих пор был установлен древний кассетный проигрыватель, и потому к дискам я добавила и CD-плеер.
Наконец, Келлан обожал секс. Не желая слишком смущать его в присутствии моих родителей, я приложила к подарку рекламную картинку в меру сексуального белья, которое ждало его возвращения домой. Я купила этот комплект, перед тем как отправилась домой на каникулы, когда Келлан шутливо сообщил, что намерен подыскать для меня что-нибудь этакое. По ряду причин я знала, что мы с ним выбрали бы очень разные вещи, а если уж я вообще намеревалась надеть нечто подобное, лучше было купить это самой.
Обнаружив снимок, засунутый в одну из записных книжек, Келлан посмотрел на меня, вопросительно вскинув брови. Когда же я показала на наручники в верхнем углу картинки, его глаза вспыхнули. Я тут же покраснела, понимая, что мне придется очень, очень сильно напиться, чтобы воспользоваться этим предметом, но взгляд моего парня говорил: дело того стоило.
Последним, что я положила в коробку, была игрушечная модель автомобиля. И не просто автомобиля, а классического, стройного – я не была уверена, что это именно «шевелл», но выглядела машинка похоже, она была черной и блестящей. Автомобиль был тем предметом, о котором Келлан действительно заботился, и я купила игрушку, чтобы он знал: я тоже буду заботиться о его любимой «крошке».
Зажав машинку в ладони, Келлан посмотрел на меня. Вид у него был чрезвычайно растерянным, он даже рот открыл. Я наморщила лоб, увидев, как у него снова подозрительно заблестели глаза. Наконец Келлан покачал головой и пробормотал что-то вроде: «Как ты догадалась?»
Я хотела было переспросить, но Келлан крепко сжал меня в объятиях:
– Спасибо, Кира… Ты просто не представляешь, как мне все это нравится! – Он отодвинулся, чтобы посмотреть на меня, и вся его душа светилась в его взгляде. – Как же сильно я люблю тебя.
Кивнув, я сглотнула. Келлан кивнул на коробку в моих руках, по-прежнему держа машинку на ладони.
– Теперь твоя очередь.
Глубоко вздохнув, я сосредоточилась на коробке. Прикусив губу, я снимала остатки обертки, пытаясь угадать, что там внутри. Когда я заглянула внутрь, мое сердце бешено заколотилось. Коробочка для кольца… Я помедлила, не будучи уверена, что мне следует ее открывать. Это что, предложение? И что я скажу, если это действительно так? Честно говоря, часть меня дрожала от восторга при мысли о том, чтобы стать женой Келлана, но ведь и папа был во многом прав. Нам следовало сначала разобраться с кучей вопросов, а уж потом думать, сможем ли мы идти одной дорогой до самого конца. Мы ведь даже еще не решили, получится ли у нас постоянно жить вместе. Такой шаг казался слишком серьезным.
Понимая, что Келлан пристально наблюдает за мной, и не желая, чтобы он подумал, будто я так или иначе сомневаюсь в нем, я достала коробочку и подняла крышку. Внутри лежали два серебряных колечка, одно из них явно мужское, второе – женское, элегантно украшенное маленькими бриллиантами. Я растерянно наморщила лоб и посмотрела на Келлана. Он улыбнулся.
Протянув руку, он взял мужское кольцо.
– Это кольца обещания, – прошептал он. Взяв женское кольцо, он потянулся к моей правой руке. Надев кольцо мне на палец, Келлан тихо добавил: – Носи его. – Потом он надел на палец своей правой руки мужское кольцо. – А я буду носить это. – Довольно улыбаясь, Келлан качнул головой. – И пообещаем друг другу, что никто не встанет между нами. Что мы принадлежим друг другу, и только друг другу.
Пока я во все глаза смотрела на него, изумленная и тронутая, по моей щеке скатилась слеза.
– Мне очень нравится, – прошептала я, придвигаясь к Келлану, чтобы поцеловать его.
Мы на долгое мгновение застыли в поцелуе. Наверное, мы бы целовались и дольше, но тут о меня стукнулся комок оберточной бумаги. Нахмурившись, я обернулась и сердито посмотрела на сестру, а она засмеялась, показывая мне коробку с очень дорогими духами, ее любимыми:
– Спасибо, Келлан, я их просто обожаю!
Келлан в ответ кивнул, негромко смеясь, и придвинулся еще ближе ко мне. Папа, сидевший в другом конце гостиной, откашлялся и показал подарок, который получили родители:
– Да, спасибо… Келлан.
Мама усмехалась, держа в руке какие-то билеты. Я прищурилась, пытаясь угадать, что это значит, и Келлан наклонился к моему уху:
– Я им заранее заказал билеты в Сиэтл, чтобы они смогли приехать на твой выпускной в июне.
Я разинула рот, уставившись на Келлана, а он со смехом обхватил ладонями мое лицо.
– Келлан… Ты не должен был…
– Да, наверное, – пожал он плечами. – Но твоим родителям следует увидеть, что твои труды вознаграждены, а билеты дорогие, так что… – Он снова пожал плечами.
В гостиной царила расслабляющая атмосфера милого рождественского утра, и я прислонилась к Келлану. Сплетя пальцы, мы сидели молча, а я рассматривала свое кольцо и улыбалась. Вздохнув над этим материальным доказательством нашей преданности друг другу, я вдруг заметила, что Келлан до сих пор держит в руке игрушечную машинку.
Чуть откинувшись назад, я внимательно посмотрела на него:
– Что ты сказал, когда нашел эту игрушку в своем подарке?
Келлан бросил взгляд на наши соединенные руки, улыбаясь своим мыслям. Потом, встряхнув головой, он пробормотал:
– Да ничего, это просто так.
Я чмокнула его в подбородок:
– И все равно объясни.
Он посмотрел на меня, а затем обвел взглядом гостиную, в которой расположилась вся моя любимая семья. Сестра уютно устроилась рядом с мамой, благодаря ее за кашемировый костюм, наверное обошедшийся родителям в целое состояние. Папа перелистывал календарь, время от времени сообщая Анне, что та чудесно выглядит.
Словно впитав наполнявшие комнату чувства, Келлан осторожно заговорил:
– Здесь так хорошо, так спокойно. Почти идиллия. – Он тихо, очень тихо прошептал: – Я ожидал совсем другого. – Он посмотрел мне в глаза, а потом опять перевел взгляд на наши соединенные руки. – Для меня очень много значит, что ты мне позволила… стать частью всего этого. – Келлан снова заглянул мне в глаза, и на его лице отразилось довольство. – Думаю, это рождественское утро станет теперь моим самым-самым любимым.
Улыбнувшись, я легонько ткнула его в бок.
– Несмотря на то, что тебе пришлось спускаться со второго этажа по решетке? – шепотом спросила я так тихо, чтобы меня не услышал папа. – Несмотря на допрос? – Это я произнесла уже более серьезным тоном.
– Да… – кивнул Келлан, усмехаясь. – Все равно это лучшее Рождество в моей жизни.
Зная, что в его детстве было не слишком много радостных дней, я попыталась угадать, какое воспоминание до этого момента было для него самым любимым, и спросила об этом Келлана. Он чуть отвернулся, его взгляд устремился в никуда. Он вспоминал:
– Мне было пять лет. Был канун Рождества. Отец злился – не помню из-за чего, но он так сильно толкнул меня к стене, что я сломал руку.
Мои глаза сами собой расширились до предела при виде довольной улыбки Келлана. И это он называет хорошими воспоминаниями?!
Не обращая внимания на выражение моего лица, Келлан посмотрел на свою руку, на пальцы, переплетенные с моими пальцами…
– Вот здесь был перелом.
К моему ужасу, он показал на то самое место, где сломал ему руку Денни!
Но Келлан спокойно пожал плечами, его лицо по-прежнему выглядело безмятежным.
– Они отвезли меня в больницу, и мама всю дорогу жаловалась, что теперь они, скорее всего, опоздают на вечеринку. Уж не знаю, почему я запомнил именно это… – Посмотрев на нарядную елку, Келлан покачал головой. – Ну, как бы то ни было, они оставили меня в больнице и уехали. И я не видел их до следующего вечера. – Откинувшись на спинку дивана, Келлан улыбнулся шире, несмотря на то что его история пугала меня все сильнее и сильнее. – Там была одна медсестра, которая, видимо, пожалела меня: я ведь остался один в рождественское утро. – Он бросил взгляд на игрушку в своей ладони. – И она подарила мне набор из трех машинок. Там был пожарный грузовик, полицейский автомобиль и вот такая… мощная машина, похожая на эту. – Келлан с улыбкой посмотрел мне в глаза и коротко рассмеялся, чуть встряхнув головой. – Я весь день играл с машинками, и эта была моей любимицей. Это была единственная вещь, которую я хотел забрать с собой в Лос-Анджелес, когда уезжал из дома. Но я забыл, и родители ее выбросили. – Келлан снова заглянул мне в глаза. – В общем, то Рождество оказалось самым веселым в моей жизни, потому что я был не дома. А те машинки стали лучшим из всех подарков, какие мне только доставались, и даже, думаю, лучше гитары, потому что гитару родители подсунули мне, просто чтобы я не путался у них под ногами, а это… – Он снова бросил взгляд на игрушку. – Это был подарок от чистого сердца. – Келлан тяжело сглотнул. – Я думал, что никогда уже не увижу такой машинки… Как это ты додумалась подарить ее мне?
Пожав плечами, я почувствовала, как у меня начинает щипать глаза:
– Я просто… Понимаешь, она как будто немного похожа на тебя…
Келлан слегка нахмурился, заметив, что мои глаза полны слез.
– Эй, я не для того все это рассказал, чтобы ты начала меня жалеть! – Он погладил меня по щеке. – Все в порядке, Кира!
Я кивнула, прижимаясь щекой к его ладони, но пара слезинок все равно выскользнула из глаз. Келлан улыбнулся, стирая их:
– Мне просто хотелось, чтобы ты поняла, как много это значит для меня. Хотелось поблагодарить тебя за то, что ты дала мне возможность ощутить праздник вместе с тобой и твоими родными. Ты и представить не можешь, как все это важно.
– Нет, мне кажется, я понимаю, – покачала я головой.
Мои губы дрожали, и я осторожно поцеловала Келлана. Понимая, что если я сейчас же не заговорю о чем-нибудь другом, то обязательно разрыдаюсь, я глубоко вздохнула:
– Я бы не отказалась от гоголя-моголя. А ты как?
Келлан умиротворенно улыбнулся и отрицательно качнул головой:
– Нет, мне ничего не нужно.
Поцеловав его в лоб, я поспешила выйти из гостиной. Келлан не нуждался в моей жалости и не хотел ее. Он давно уже сам разобрался со своим прошлым.
Вытирая глаза, я вошла в кухню и наткнулась там на маму. Она с улыбкой готовила свежий кофе:
– Похоже, Келлану все очень нравится.
Да уж, она даже не догадывалась насколько. Я покачала головой, заставив себя беспечно улыбнуться:
– Конечно… Спасибо тебе огромное, что убедила папу позволить Келлану приехать. Я же знаю, это твоих рук дело, и я правда… – Я нервно сглотнула, рассказ Келлана все еще преследовал меня. – Я правда очень, очень тебе благодарна.
Мама чуть нахмурилась, а потом подошла и обняла меня:
– Все в порядке! Нечего тут раскисать!
– Да знаю я… – вздохнула я и тоже обхватила ее руками.
Я прижалась лбом к маминому плечу. Она похлопала меня по руке и тут же посмотрела на кольцо на моем пальце. Мгновение-другое она сосредоточенно молчала, а затем посмотрела в гостиную, на Келлана.
Повернувшись вслед за ней, я увидела, что рядом с Келланом на диване уже сидит Анна и они вместе листают календарь. Они что-то внимательно рассматривали, Келлан посмеивался и качал головой. При виде такой прекрасной пары я вздохнула, а потом потерла большим пальцем кольцо и улыбнулась. Келлан выбрал меня.
– Это от Келлана? – тихо спросила мама.
– Да, – кивнула я. – Это кольцо обещания – так он сказал. Чудесно, да?
Мама откликнулась не сразу:
– Милая… Видишь ли, я могу не соглашаться с тем, как именно твой отец затронул тему, в какой форме он все преподнес, но это не значит, что я не разделяю отчасти его мнение относительно твоего друга. – Она слегка покачала головой, наблюдая за тем, как Келлан с Анной принялись швырять друг в друга комки оберточной бумаги. – Но… Он так хорош собой, Кира, куда лучше, чем на фотографиях… – Она посмотрела мне в глаза, чуть хмурясь. – Таких, как он, сразу замечают женщины, и привлекательные мужчины далеко не всегда держатся только одной из них. Даже если он не собьется с пути, нужно обладать особым характером, чтобы выдержать все то внимание, которое будут ему уделять другие. Ты уверена, что тебя на это хватит? Ты уверена, что действительно хочешь быть с ним?
Она кинула взгляд в гостиную, и мне вдруг показалось, что мама на самом деле пыталась сказать, что Анна, моя прекрасная, дерзкая, непринужденная, яркая сестра, подходит Келлану куда лучше, чем я. Я нахмурилась и скрестила на груди руки:
– Да, уверена. Я знаю, что вы тут обо мне думаете, но Келлану виднее. Он меня любит.
Мама отступила на шаг назад и прищурилась:
– О чем это ты, Кира?
Я застыла, совсем не желая говорить о не раз слышанных мной намеках, не желая рассуждать о серьезных различиях между мной и Анной, о которых мне, бывало, говорили в детстве. Мама сжала мои плечи, не дождавшись ответа. Когда же она повторила вопрос, я вздохнула и пробормотала:
– Ну, понимаешь… О том, что Анна куда красивее меня, а я… Я просто умная.
Мама притянула меня к себе:
– Ох, Кира, милая… Надеюсь, это не мы заставили тебя так думать. Нам ничего подобного и в голову не приходило. – Она снова отстранилась, заглядывая мне в глаза. – Мы никогда так не думали. Мы всегда гордились двумя нашими дочерьми-красавицами, и люди всегда с нами соглашались. Ты точно так же привлекательна, как твоя сестра, Кира! И наверное, ты единственная, кто этого не замечает. – Снова оглянувшись в сторону гостиной, мама усмехнулась. – А Анна… Анна полностью рассчитывает на свою внешность. Я иной раз даже опасаюсь, что у нее ничего и нет, кроме красоты, и когда она постепенно увянет… – Мама с улыбкой окинула меня взглядом и пригладила мои волосы. – Но ты и красива, и умна, и ты сумеешь справиться со всем, что приготовила тебе жизнь. – Она поцеловала меня в лоб. – Мы с твоим отцом гордимся тем, какой женщиной ты становишься. Но ведь ты наш ребенок… И нам совсем не хочется, чтобы кто-нибудь причинил тебе боль.
Улыбнувшись, я оглянулась на Келлана. Он обернулся, пока Анна с восхищением рассматривала его кольцо. Обнаружив, что я за ним наблюдаю, он чуть заметно кивнул, словно говоря, что все будет прекрасно. Когда мама вернулась в гостиную, я услышала, как зазвонил телефон в куртке Келлана. Подумав, что кто-то из его приятелей захотел поздравить его с Рождеством, я вышла в прихожую и достала телефон из кармана. Оказалось, что пришло сообщение с номера, который был мне неизвестен, вместо имени отправителя стояло лишь слово «Личное». Я уже хотела нажать кнопку «Прочитать», когда телефон выскочил из моей руки.
С удивлением я оглянулась на Келлана, уже стоявшего рядом. Он усмехнулся, посмотрев на дисплей, выключил телефон и сунул его в карман. Я похолодела: Келлан даже не стал читать сообщение, как будто хотел сделать это без свидетелей. Только теперь я сообразила, какова оборотная сторона того, что я подарила Келлану этот телефон, и меня охватила досада.
Не обращая внимания на выражение моего лица, Келлан махнул рукой в сторону Анны:
– Хочешь поиграть? Анна утверждает, что разобьет меня в пух и прах в «Монополию». – Он негромко засмеялся и покачал головой.
Я нахмурилась. Нет, мне не хотелось ни во что играть, мне хотелось знать, кто только что прислал Келлану сообщение, но я ответила:
– Конечно…
Келлан увлек меня в гостиную, а я вдруг подумала, что мои родители, возможно, куда мудрее, чем мне бы того хотелось. И, не успев придержать язык, я ляпнула:
– От кого сообщение?
Келлан спокойно улыбнулся:
– Всего лишь от Гриффина. – Он чуть наклонился ко мне. – Уж поверь, я знаю, что он писал мне раньше, так что тебе и самой не захочется это читать.
Я недоверчиво нахмурилась, но все же кивнула. Ответ прозвучал вполне правдоподобно, к тому же Келлан только что подарил мне кольцо обещания.
Глава 15
Неожиданность
Келлан остался еще на пять дней. И это было подобно пяти месяцам, если учесть, сколько времени мы проводили вместе. Я показала ему все, что заслуживало внимания в моем родном городе: мою старую школу, улицу, на которой я в детстве играла с соседскими детьми, кафе, куда забегала каждый день в последний год учебы. Келлан вел себя так, словно я водила его по Диснейленду, ему было искренне интересно, где я росла.
Впрочем, по ряду причин я держалась подальше от тех мест, где мы бывали с Денни, мест, имевших особое значение для наших отношений. Я обходила стороной ресторан, где у нас состоялось первое свидание, тот маленький кафетерий, где мы встречались почти каждое утро перед началом занятий, книжный магазин, куда мы заходили по субботам, но все равно в этом городе так многое напоминало о Денни, что иной раз воспоминания просто захлестывали меня. Здесь мы вместе взрослели, и теперь прогулки по всем этим уголкам заставляли меня постоянно думать о своем бывшем парне, хотя я и старалась отгонять эти мысли.
С моим давним другом я могла поговорить и потом, а сейчас на первом месте для меня был мой возлюбленный, человек, недавно отдавший мне свое сердце вместе с серебряным колечком. Тем более у нас было всего пять дней, и я не знала наверняка, когда увижу его снова.
Когда эти пять дней подошли к концу, я уже не думала, что они подобны пяти месяцам. Они вдруг показались короткими, как пять секунд. В аэропорту я держалась рядом с Келланом, пока это было возможно, и тяжесть расставания давила на мое сердце. В одном мама была, безусловно, права насчет наших с ним отношений: это было трудно. Платой за них должны были стать постоянные разлуки, ведь Келлан всегда будет уезжать в незнакомые места, к незнакомым людям. И нужно было обладать особым характером, чтобы выдержать такое напряжение. Мне хотелось быть таким человеком, отчаянно хотелось, но я всегда предпочитала постоянство, а жизнь Келлана была полна неожиданностей. И вот теперь он ускользал, будучи переменчивым, как погода. От этого у меня внутри все сжималось.
Келлан, с сумкой через плечо, повернулся ко мне, когда пришло время расставаться. Глядя на меня полными чувств глазами, он прижался лбом к моему лбу.
– Мы не прощаемся, – прошептал он.
– Я буду скучать, – кивнула я, прикусив губу, глаза у меня давно уже щипало.
– Я буду скучать сильнее, – тихонько вздохнул он.
Покачав головой, я невольно слегка усмехнулась.
– Нет, такого не случится. Тому, кто остается, всегда тяжелее, чем тому, кто уезжает… Это факт.
Чуть отодвинувшись, Келлан сжал ладонями мои щеки.
– Я не уезжаю от тебя. Я никогда от тебя не уеду.
Сглотнув, я погладила его руки.
– Я знаю… – шепнула я, надеясь, что Келлан говорит правду.
Несколько долгих секунд он всматривался в мои глаза, а потом наклонился, чтобы поцеловать меня. Это был наинежнейший, самый мягкий и осторожный поцелуй, какой мне только доводилось испытывать. И мне захотелось, чтобы время остановилось, чтобы это мгновение длилось многие-многие дни. Но ничего такого произойти не могло, и минуты полетели дальше. Келлан неохотно отстранился. Прикусив губу, он вздохнул и смахнул слезы с моих щек, а я только в этот момент заметила, что плачу. Обняв меня, Келлан прошептал мне на ухо:
– Я люблю тебя, только тебя… Клянусь.
Мы разомкнули объятия, и я провела пальцами по его лицу.
– И я клянусь, – прошептала я.
Келлан улыбнулся так, что у меня чуть не разорвалось сердце, и сделал шаг назад. Схватив мою руку, он поцеловал ее. А потом ему нужно было уходить, и мне пришлось отпустить его. Я чувствовала, как сжимается все внутри, пока я провожала глазами удалявшуюся фигуру. А потом мой взгляд вдруг скользнул по телу Келлана, и я невольно улыбнулась, покачав головой. Все-таки та старая леди была права. У Келлана отличная задница.
* * *
Новый год мы с Анной встретили в Огайо. Сестра куда-то отправилась с компанией своих старых друзей, а я осталась дома с родителями. Мы с ними играли в разные настольные игры, и я думала о том, как Келлан сейчас стоит на сцене где-то в неведомом месте и поет свои песни. Я давно не слышала его выступлений и скучала по ним.
В первый день нового года мы с Анной уже сидели в самолете, возвращаясь в Сиэтл. Родители проводили нас в аэропорт. Мама всхлипывала, обнимая своих девочек, а папа говорил, что они рады видеть нас всегда, когда бы нам ни захотелось приехать. Он даже сказал, что и Келлан может как-нибудь навестить нас, потому что он оказался вполне приличным человеком и не нарушал правила дома, в котором гостил.
Я не стала говорить папе, что мы с Келланом нарушили эти правила в первую же ночь, и не упомянула, что каждую ночь после этого я прокрадывалась в гостиную и устраивалась рядом с Келланом на старом диване. Строго говоря, это как раз и не было нарушением правил, ведь папа запретил Келлану только ночевать в моей спальне, но ни слова не сказал о том, что мне нельзя спать в гостиной.
Маме я тоже не рассказала о собственных хитростях, поскольку мы все-таки пару раз занялись кое-чем на этом диване, а мама особо просила о том, чтобы ничего такого не происходило в ее доме. Но я просто не смогла удержаться. Мой здравый смысл постоянно куда-то улетучивался, стоило Келлану прикоснуться ко мне.
Когда наш самолет приземлился в Сиэтле, мне снова стало не по себе. По крайней мере, там, в Огайо, я была географически ближе к Келлану, пока он продолжал свое турне по Восточному побережью. Теперь же, когда я вернулась домой, страна показалась мне слишком огромной. Я проклинала ее просторы.
Входя в тот вечер в бар Пита (мой зимний отпуск уже закончился), я первым делом увидела оживленную блондинку, бросившуюся мне навстречу с распростертыми объятиями.
– Кира! Ты вернулась! – Отстранившись, Дженни просияла улыбкой. – Мы здесь так по тебе соскучились!
Рассмеявшись, я обняла ее в ответ, радуясь встрече.
– Я тоже скучала, ребята.
Когда мы отодвинулись друг от друга, я заметила, что на шее Дженни что-то сверкнуло. Осторожно коснувшись пальцем золотого сердечка с бриллиантом в центре, висевшего на тонкой цепочке, я с улыбкой сказала:
– Какое симпатичное! Это от Эвана?
Дженни тоже потрогала сердечко и усмехнулась.
– Да. – Она показала на серебряную гитару, всегда висевшую на моей шее, хотя и под рубашкой. – Мы теперь вроде как сродни друг другу, а?
Я согласно кивнула, касаясь кулона сквозь ткань рубашки. Дженни тут же заметила колечко, которое я невольно продемонстрировала ей, и на ее лице вспыхнула понимающая улыбка.
– А это от Келлана?
Конечно, она и так поняла, откуда взялось кольцо, так что я просто посмотрела на него и кивнула. Дженни взяла меня за руку, чтобы рассмотреть украшение. Покачивая головой, она произнесла:
– Эван рассказывал мне о нем. Он был с Келланом, когда тот выбирал это для тебя. – Дженни всмотрелась в мое лицо, и ее голубые глаза вспыхнули. – Келлан ведь тоже теперь носит такое?
Я снова кивнула, проводя пальцем по тонкой серебряной ленточке, охватившей мой палец.
– Да, но у него просто серебряное, без украшений… Ему так больше подходит. И смотрится очень симпатично.
В моем голосе явно послышалась мечтательность, и Дженни с улыбкой отпустила мою руку.
– Этот парень никогда не перестанет меня удивлять, – негромко произнесла она. – Я ведь была уверена, что он просто не способен хранить верность одной девушке.
Она пожала плечами, сделав паузу, и снова обняла меня.
– Ну, я рада, что он полюбил именно тебя. – Поворачиваясь, чтобы вернуться к работе, она встряхнула головой. – Если бы мне пришлось постоянно сталкиваться с девицами, с которыми Келлан когда-то… Наверное, я бы просто застрелилась. – Она хмыкнула, а потом явно сообразила, что именно сказала, и застыла на месте. – Ох, я не имела в виду… Ты ведь понимаешь… Он просто… Ну, я…
Дженни вздохнула, откровенно смутившись. Я заставила себя засмеяться и пожала плечами.
– Но я ведь знаю. Я знаю, каким он был, Дженни. Так что все в порядке. Не думай об этом.
Она немного расслабилась и пробормотала какое-то извинение, а потом снова занялась делом. Я глубоко вздохнула, решив, что все это ерунда. Бурное прошлое Келлана ни для кого не было тайной. Мне даже казалось, что где-то существует тайный клуб его бывших подруг и что они собираются каждую неделю, чтобы сравнить свои впечатления. «Ох, не может быть, он и с тобой такое проделывал! Неужели? Да, повезло нам…»
Я усмехнулась себе под нос, представив Риту в роли президента этого клуба. Кэнди могла бы стать вице-президентом, а Рэйн – казначеем. Из девушки-механика получился бы отличный секретарь. Округлив глаза, я направилась в подсобку, чтобы подготовиться к работе. Распределить административные посты клуба между его участницами оказалось совсем не трудно.
* * *
Не успев оглянуться, я уже погрузилась в прежние дела. Начался учебный семестр, и я записалась на несколько новых курсов. Поскольку я все так же стремилась стать бакалавром искусств по английской литературе, занятий было много, и очень много было домашних заданий. Я записалась на курс, который был для меня столь же заманчивым, как и «Основы литературной критики», – «Литературная стилистика». А по совету моего руководителя я добавила в свое расписание еще и «Теорию и практику преподавания литературы». Я была полностью согласна с тем, что в попытках научить кого-либо мы прежде всего учимся сами, но мысль о том, чтобы встать перед аудиторией и прочитать лекцию, пока вызывала у меня судороги. Впрочем, я бы смогла сделать это при необходимости. Раз уж Келлан сумел преодолеть все тяготы своей жизни, то и я наверняка справлюсь со своими трудностями, тем более что они и в сравнение не шли с проблемами Келлана.
Приятным оказалось то, что теперь у меня освобождалась пятница. Конечно, я все равно должна была заниматься, но это не омрачало прелести дополнительного выходного. В довершение всего закончился курс этики, а если не было этики – не было и Кэнди. Так как она специализировалась не на английской литературе, нам больше не нужно было ходить на одни и те же лекции.
А вот с Шайен мы снова встретились. Она обняла меня за плечи, когда мы шли в класс поэзии, и, быстро спросив о делах моего звездного парня, тут же начала подробно рассказывать о том, как сама провела зимние каникулы. Я с удовольствием слушала ее, радуясь, что у меня появились и другие связи, помимо Келлана. Теперь мой мир не сжимался лишь до вещей, связанных с ним. Мама ведь не зря опасалась насчет Анны: я вовсе не желала, чтобы мое счастье зависело только от чего-то одного. Конечно, я не хотела сказать, что Келлан не приносил мне огромной радости, – приносил, еще и как, – но мне необходимо было черпать силы и из других источников.
Новая учебная четверть могла стать самой лучшей из всех и, возможно, самой сложной. Однажды холодным февральским утром, после занятий по поэзии, мы с Шайен решили проветрить голову и сбегать куда-нибудь, чтобы выпить кофе. Профессор объяснял нам в классе, как разные интерпретации могут полностью изменить смысл того или иного стихотворения. Мне пришлось здорово напрягаться, чтобы следить за образным поэтическим языком, а вот Шайен, похоже, улавливала все интуитивно.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |