Http://www. Diary. Ru/~hpnc17/p84722615. Htm#more1

(мини) Терапия отчаяния

http://www.diary.ru/~hpnc17/p84722615.htm#more1

Автор: Пухоспинка

Бета: Алисия

Гамма: Doc Rebecca

Пейринг: ДМ/ГП

Рейтинг: NC-17

Размер: мини

Жанр: PWP

Категория: слэш

Предупреждение: мат, графика, сомнительное согласие

Отказ от прав: все права на персонажей и сюжет "Гарри Поттера" принадлежат Дж.К. Роулинг. Авторы материальной прибыли не извлекают

Примечание: фик написан на Malfoy-манию для Doc Rebecca – идейного вдохновителя и коварного соблазнителя

Мойра тут написала, что я редко пишу NC-17. Это промеж меня вызвало такое возмущение - передать страшно!

Гордо выкладываю свое единственное PWP

(1) Терапия отчаяния - афизиологичная терапия, применяемая в тех случаях, когда все возможные способы курации исчерпали себя, и риск летального исхода превышает риски возможных осложнений.

Гарри точно знает, что раздевалка, она же комната отдыха, по крайней мере раз в два часа обрабатывается очищающими чарами. И все же запах пыли, пота, кожи и ткани защитных мантий висит в воздухе, кажется, со дня основания Аврората. Прямо как сейчас. Или это запах самого Гарри? Он принюхивается. Чепуха. От одежды несет гарью и жженой кожей. Вовремя поднятый щит не считается упавшим? Ха-ха три раза. Направленный взрыв поджег челку, опалил брови и ресницы, а также привел в полную негодность очередной комплект аврорской формы.

Сейчас в помещении пусто, все смены давно закончились, а припозднившиеся патрульные возвращаются прямиком к семьям, минуя Аврорат. Стоило сделать так же, но появляться дома с видом жертвы каминной катастрофы - лучше сразу заавадиться.

Гарри осматривает себя: когда-то алая мантия превратилась в обгоревшую тряпку, это на выброс, кожаные щитки на руках и ногах сморщились от жара, но носить, наверное, будет можно.

Когда он только пришел в Аврорат, очень возмущался, почему на защитные комплекты не кладут чары. И, со свойственной молодости самоуверенностью, перед первым выходом на оперативное задание на всю форму наложил заклятья – противоударное, левитирующее, ледяной щит… Полночи не спал, трудился. Чары слетели при первом же тотальном Finite Incantatem, ударившем по площадям.

Стыдно было перед мужиками – не передать. Это потом он узнал про главный признак новичка - считать себя умнее других. Отговаривать «поросль» бесполезно, и ветераны прибегали к старому испытанному способу под названием «проверь на собственной шкуре». Урок Гарри запомнил накрепко: если кто-то поступает нелогично, присмотрись – причина всегда найдется. Да и умнее других себя давно перестал считать. Иначе лежал бы сейчас в Святого Мунго, сосал Костерост. Или ничего не сосал, как тот парень из группы прикрытия. Гарри сглатывает, вспомнив обгоревшее тело позади себя.

Шагает к шкафу с грязной одеждой и расстегивает мантию. Колдомедик из Мунго, конечно, осмотрел его, по итогам влил не меньше стакана омерзительно воняющей жидкости, вручил склянку с запасом зелья с наказом выпить на следующий день, похлопал по плечу и отправил отдыхать. Кожу саднит. Самый кончик огненного языка успел пройтись по телу, прежде чем аврор поставил так не вовремя отключившийся щит. Гарри тяжело опускается на сиденье, наклоняется и отстегивает тяжелую защиту ног. Им досталось меньше всего, шквал шел поверху. Перед глазами пляшут цветные пятна, и Гарри откидывается на спинку сиденья, пока не пройдет головокружение. Бездумно трет лицо и с шипением отдергивает руки. Обезболивающее действует, но все равно неприятно. Заодно обнаруживает, что бровей практически не осталось. Но это мелочи по сравнению с разносом, который он получит за то, что пошел на первую линию без лицевой защиты. Максимальный процент травм оперативных сотрудников Аврората приходится на третий год службы: новички набираются опыта, а вместе с ним приходит самоуверенность и самонадеянность. Тьфу, пропасть. Идиот. А брови отрастут за ночь. Первый раз, что ли.

Он приходит в себя от прикосновений. Уснул, мать твою. И сколько проспал? Охватывает и отпускает паника. Гарри пытается встать, но тело не слушается. Приехали, блядь. Он на полу. Ни одна мышца не подчиняется. Впрочем, нет. Можно скосить глаза и посмотреть, что находится сбоку. А можно скорчить страшную рожу и обматерить неизвестного противника. Гарри втягивает воздух и прислушивается к себе. Диагностика наложенных чар – чуть ли ни первое, чему учат в Аврорате. Так, Silencio, Incarcerous, какая-то хитрая вариация обездвиживающего заклятья и – все. Вместе с мужским терпким запахом обоняние щекочет тонкий холодный аромат дорогого парфюма. Парфюма, мать твою. В аврорской, блядь, раздевалке. Он здесь так же уместен, как провонявший потом и гарью Поттер на полированном столе в конферец-зале Гринготтса. Звук шагов гулко отзывается в ушах. Перед глазами появляются ноги в серых, идеально отглаженных брюках и остроносых лакированных туфлях. Если постараться, можно увидеть свое отражение. Гарри не старается.

Обладатель изысканной обуви поддергивает штанины и приседает на корточки. Узкая бледная кисть, выглядывающая из украшенного бриллиантовой запонкой рукава белой рубашки, берет за подбородок и приподнимает голову. Серые глаза в обрамлении светлых ресниц смотрят оценивающе, верхняя губа дергается, рот кривится в злой усмешке. Драко Малфой. Всех, нахер, уволить. Устроили проходной двор. Но Малфой молчит, и беспокойство Гарри усиливается. Надо сосредоточиться, но беззвучный стон – все, что получается. Слишком устал после суточного рейда. Слишком мало осталось сил для невербальной беспалочковой магии.

Малфой невесомо, подушечками пальцев, гладит Гарри по щеке. Обводит линию челюсти. И коротко, хлестко бьет. Удар обжигает, на глазах выступают слезы, лицо заливает волна бешенства. Прохладная ладонь ласково ведет по горящей коже - и сознание взрывается от еще одной пощечины. Гарри чувствует, как дергается голова. Красный туман мешает смотреть, ярость клокочет в груди, заводит, рвется изо рта беззвучным криком. Хлопают дверцы шкафов.

- И это все, на что ты способен? – Голос Малфоя кажется незнакомым.

Рывок в районе талии почему-то отдается в ушах – и Гарри беспомощно виснет в воздухе, сложившись в унизительной позе. Мягкий толчок опускает его на пол, ставя на колени, уверенные руки нажимают на загривок, укладывают на пол грудью. И задницей кверху.

Краем глаза Гарри видит, как Малфой откидывает палочку в сторону. Она падает с едва слышным стуком, два раза подпрыгивает и замирает.

Чужие ладони мнут ягодицы, раздраженно отбрасывают полы мантии на спину. По телу пробегает дрожь. Малфой ее тоже замечает.

- Что, не терпится, Потти? – хрипло бормочет он.

Гарри беззвучно рычит, когда чужая ладонь бесцеремонно лезет в жесткие форменные брюки. Холодные пальцы щиплют ягодицу – и тут же ласково гладят саднящее местечко.

- Вот так, все будет хорошо…

Хорошо. Очень хорошо. Драко сам не знает, от чего дрожит больше, расстегивая аврорские брюки – от ярости или возбуждения. Обнажившиеся бедра с полоской белых трусов заводят, он готов наложить на себя Silencio – лишь бы не показать волнение. Сдергивает с Поттера штаны, оставив их болтаться на коленях, резкими движениями растирает внутреннюю поверхность бедер. К запаху гари добавляется пот и аромат лавандового мыла. Разогретая кожа под ладонями сводит с ума. Драко облизывает сухие губы. Он медлит, распаляя воображение картиной гладких безволосых ягодиц – через трусы видно, как тесно прижимаются друг к другу полушария и сокращаются мышцы, скрывая то, что находится между двух белых половинок.

Драко оттягивает резинку трусов и одним движением стаскивает их к коленям. Убирает упавшие полы рубашки и любуется открывшейся картиной. Чего-то определенно не хватает – он нажимает на поясницу, прогибая Поттера и непристойно раскрывая его. Отличное заклинание – как раз для случаев, когда пациенту нельзя двигаться, а целитель может работать с вверенным ему телом без помех.

Драко с шипением вдыхает и раздвигает половинки. О Мерлин. Делает над собой усилие и отнимает руки. Ягодицы так и остаются раздвинутыми, щедро демонстрируя скрытое между ними сокровище - морщинистый вход, такой маленький, что кажется, будто туда не поместится даже указательный палец Драко.

Не в силах сдерживаться, он падает на колени перед призывно раскрытыми половинками, разводит ноги так сильно, насколько это позволяют болтающиеся на коленях брюки, и одним пальцем гладит горячее отверстие. Драко вдыхает острый мускусный запах, приникает ртом к анусу. Касается языком тугого колечка мышц и начинает его вылизывать.

Поттер неподвижен, и только дрожь, волнами прокатывающаяся от загривка до копчика, говорит, что аврор реагирует на происходящее. Драко ласкает узкое отверстие, сжимает поджарые ягодицы, раздвигая их еще шире, теснее приникает к влажной горячей звездочке и начинает быстро трахать ее языком. Под напором мышцы расслабляются, анус робко приоткрывается. Драко со стоном обхватывает ладонью мошонку Гарри, перекатывает в пальцах такие крупные, намного крупнее, чем у него самого, яички, тискает и пощипывает сморщенную бархатистую кожу. Уже не сдерживаясь, громко стонет в раздвинутые полушария, плевать на самоконтроль, когда под руками - сладкий, сладкий Поттер, кто подумает, что он может быть таким? Хочется вылизать каждый миллиметр этой нежной кожи, зарыться между ягодиц и сосать, сосать без остановки горячий розовый бутончик ануса, втягивая и мелко-мелко покусывая нежную кожицу вокруг.

Драко с трудом отрывается от ягодиц, колени дрожат. Вытирает мокрое лицо о гладкую кожу бедер, размазывая слюну по поверхности. Поттер совершенно беспомощен и дико уязвим, вот такой, прижавшийся щекой к полу, с порочно оттопыренной задницей. Драко чувствует, как пульсирует собственный анус и поджимаются яички.

Мантия летит прочь, брюки расстегиваются со второй попытки. Малфой вынимает ноющий от возбуждения член, прижимает его к раскрытой дырке и едва не кончает от ощущения влажного жара вокруг головки. Он грубо сжимает пенис и слизывает с губ струящийся по лицу пот. Взгляд падает на палочку и разбросанную защиту. Да. Ну конечно. Драко с трудом отстраняется и ложится на пол лицом к Поттеру. В обрамленных опаленными ресницами миндалевидных глазах - дикое, звериное бешенство, оно отражается на лице с молодой розовой кожицей и засохшими потеками сукровицы. Досталось? Сейчас достанется еще.

У своих пальцев терпкий вкус возбуждения. Драко вкладывает их в рот, посасывает и тихонько стонет, впитывая выражение лица Поттера. Вынимает пальцы, ведет по потрескавшимся губам напротив... и другой рукой медленно вытягивает из-за спины поттеровский защитный наколенник. Нашаривает волшебную палочку. Один взмах – и амуниция плавится под воздействием трансфигуриции, обращаясь в антрацитово-чёрный дилдо. Живот сладко сводит от предвкушения: зрачки Поттера расширяются, он что-то беззвучно кричит. Драко игнорирует нечеловеческое желание трахнуть этот рот.

Он аккуратно облизывает дилдо, осторожно сосет головку. С прижатого к животу Поттера члена стекает липкая капля. В воздухе плывет терпкий запах смегмы, мешаясь с гарью, потом и жженой кожей.

Драко улыбается, плотно обхватывает игрушку губами и начинает медленно проталкивать в горло. Так же медленно вынимает мокрый от слюны дилдо и снова принимает его. Сосет нагревшийся пластик, прислушиваясь к ощущениям – рифленая поверхность приятно ласкает язык – и начинает быстро трахать свой рот. Глаза Поттера стекленеют - аврор «поплыл».

Драко с трудом поднимается. Кажется, искусственный член во рту пульсирует в унисон с его собственным. Малфой возвращается к раздвинутым ягодицам. Анус все еще слегка приоткрыт, он красный, но припухлости свежих засосов исчезли. Сейчас Поттер манит девственным задом так, что у Драко сводит горло.

Он вынимает изо рта обильно смазанное слюной дилдо, берет палочку и шепчет Finite Incantatem. Поттер секунду не двигается, а потом бьется в невидимом Incarcerous. Мышцы на ногах напрягаются, тело выгибается дугой.

Драко перехватывает игрушку удобнее и приставляет к отверстию. Массирует скользкой головкой мгновенно сжавшийся анус.

- Ну же, давай. Успокойся, – голос звучит жалко – не голос, а скулеж. Но Поттер неожиданно подчиняется.

Драко давит в расслабленное колечко, ярко-розовый анус мгновенно алеет от прилившей крови. Поттер бьется в путах, мышцы пульсируют под натиском искусственного члена. Они пытаются вытолкнуть чужеродное тело, но Драко, задыхаясь, продолжает вдавливать его глубже.

Пот течет по вискам, шее, скатывается по спине горячими каплями. Перед глазами все плывет. Надо сделать над собой усилие и остановиться. Растянутая плоть сфинктера обхватывает черный пластик, Драко наклоняется и облизывает края дырки. Не выдерживает и начинает толкаться языком рядом с дилдо. Просовывает руку Поттеру между ног и добирается до члена, плотно прижатого к животу. Гарри трясет безостановочно.

Он вскидывает зад, сжимает и расслабляет ягодицы, одновременно толкаясь в руку. Малфой, продолжая дрочить, снова берется за дилдо. Он уже ничего не соображает – вид Поттера, с раздвинутыми ногами и торчащим из ануса дилдо, бьет под дых. Драко хватается за игрушку и одним движением вставляет ее глубоко, до самого основания - стопор вибрирует, не давая проникнуть дальше. Поттер вырывается, но Драко уже наплевать. Вынимает дилдо и изо всей силы вгоняет обратно. Ягодицы блестят от пота, пот стекает по яичкам и впитывается в жесткие черные волоски мошонки. Член в руке дергается, истекая смазкой. Драко сжимает его крепче, продолжая другой рукой трахать Поттера. Когда он выдергивает дилдо, багровый анус остается открытым. Драко приникает ртом к солоноватому кольцу пульсирующих мышц, обводит языком гладкие внутренние стенки, с гортанным стоном вновь прижимает дилдо к ярко-красному анусу и медленно его трахает. Поттер извивается, вращает бедрами, пытаясь одновременно насадиться на предмет в своей заднице и толкнуться в кулак Малфоя. Но тут Драко в последний раз вставляет искусственный член между ягодиц и убирает руки.

Волна возбуждения катится от подбородка к кончикам пальцев на ногах, пока он снимает брюки и полностью освобождает болезненно-напряженный пенис. Трусы влажные, Драко трет большим пальцем отверстие на головке и отчаянно скулит, размазывая смазку. Рывком ставит Поттера на колени, обходит его и смотрит в лицо, не узнавая. Рот Гарри открыт в беззвучном крике, глаза крепко зажмурены. Он двигается, словно продолжает насаживаться на дилдо.

Драко подносит свой член к лицу, толкается в губы. Поттер распахивает наполненные слезами глаза. Из глубины зрачков рвется похоть. Гарри жадно ловит член Малфоя, сжимает его губами, словно хочет выдоить досуха. Драко кричит и начинает отчаянно толкаться в твердое небо. Перед глазами стоит картина задницы Поттера с торчащим из нее дилдо, жаркие губы сосут с такой страстью, что сознание плывет от наслаждения. Драко дергается назад, и пенис покидает горячий рот, влажно шлепая о живот.

Малфой укладывает аврора на спину и задирает ему ноги. Дилдо сидит как влитой, и Драко приходится сделать усилие, чтобы вытащить игрушку из задницы.

Наклонившись, задыхается, вылизывает растянутую, воспаленную дырку, толкается языком глубоко внутрь. От Поттера невозможно оторваться. Вгоняет дилдо между ягодиц. Хватает аврора за плечи, швыряет спиной на длинное сиденье и прижимает лицом к своему члену. Поттер тянется к нему губами, но Драко отталкивает и начинает дрочить ему в рот.

Огненный шар засел в паху, пальцы покалывает от острого возбуждения, бешенство на Хорька осталось где-то там, в прошлой жизни, до того, как огромный предмет взломал его задницу. Он давит изнутри, вырывая стоны удовольствия, которые Малфой не может слышать, поэтому Гарри не стесняется – хрипит, рыдает, извиваясь на твердом ложе и желая, чтобы дилдо в нем еще и еще раз зацепило чувствительную точку. Хочется всосать член, выдоить Малфоя до последней капли, но мерзавец только дразнит летающей, блестящей от смазки головкой, и Гарри беззвучно воет, пытаясь достать ускользающую плоть. В этот момент вторая рука цепко хватает его сведенный от возбуждения член и начинает дрочить. И когда Гарри в лицо брызгает горячая сперма, а над головой раздается обессиленный вопль, аврор не выдерживает и бешеными толчками кончает в кулак Малфоя, прижимаясь к нему и извергаясь с протяжным беззвучным воем.

Малфой оседает на пол, увлекая за собой Гарри. Оба затихают. Драко шевелится первым. Приподнимается, окидывает взглядом Гарри. Его лицо залито спермой, мантия задрана на плечи, штаны болтаются на коленях, а между ягодиц торчит рукоятка дилдо.

Драко берет палочку, снимает сковывающие чары. Притягивает Поттера, тесно прижимается к нему. Слизывает с лица подсыхающую сперму.

Гарри что-то мычит, ерзает и открывает глаза. Взгляд мутный.

Драко шепчет, покрывая поцелуями обожженное лицо:

- Я ненавижу твою работу. Я ее ненавижу. Мерлин. Будь проклят ты и твой аврорат. Будь прокляты журналисты. Тебе сказать, что я пережил? Шоу века - в прямом эфире героя магического мира сметает огненный шквал и выносит за дверь. Тебя не было в Мунго, тебя нигде не было!

В шепоте Гарри слышит горечь и боль, по подбородку текут слезы.

- Не плачь, – звук собственного голоса пугает.

Он чувствует, как дрожит Драко, ожоги, о которых Гарри напрочь забыл, начинают снова болеть.

- Не плачь.

- Ты понимаешь, что я чуть не сдох? Ты понимаешь? – Драко шепчет, слезы все катятся и катятся по лицу, Гарри ловит языком соленую влагу. - А ты сидишь здесь, засранец. И дрыхнешь.

- Прости, - Гарри едва слышит себя, а Драко осторожно целует обожженные брови, нежно касается век, вылизывая уголки глаз.

- Ненавижу. Не хочу.

Гарри делает усилие и крепко обхватывает Малфоя.

- Теперь все хорошо, - говорит он. Голос уже пришел в норму, хотя горло саднит. – Сейчас двигаем домой. Там все мне выскажешь.

Драко расслабляется, дышит ему в шею ровно, умиротворенно.

И если, чтобы успокоиться, Малфою надо его выебать, то Гарри не против.

А о системе безопасности Аврората он подумает завтра.

Конец

Дата добавления: 2015-10-21