Алина Александровна Борисова 16 страница

Что, получаешь удовольствие, любуясь содеянным? - горько прошептала я, глотая подступившие к горлу слезы. - Ты просто садист, я всегда это знала. Причиняешь боль и наслаждаешься результатом! Что, теперь на жалость пробило? Какая трогательная забота. - Истерику заканчивай, бедная овечка, - голос вампира был спокоен, даже чуть насмешлив. - И не льсти себе. Мне тебя не жаль. Ты получила ровно то, что заслуживала.

Что же ты тогда здесь делаешь? И где мама? Мне что, без тебя стакан воды подать некому?

Мама на работе. Как и папа. Стакан воды ты могла бы взять и сама, не настолько уж ты умираешь. А я - так, просто мимо проходил.

Мимо - это по улице!

Мимо - это там, где мне показалось удобнее. Спину твою лечу, чтоб хоть на следующий экзамен встать смогла.

Как на следующий, а... какой сегодня день?

Вторник.

Но в понедельник же...химия, а я...

А ты ее сдала.

Как сдала? - растерялась я. - Не помню.

Главное, что они помнят.

Ты что же, - ужаснулась я, - вот ради того только...лезешь им в мозг, перекраиваешь воспоминания...

Как все сложно в твоем воспаленном воображении! - откровенно ухмыльнулся вампир. - Я, Лариса, обычно прошу. Спокойно и вежливо. При общении с нормальными людьми этого хватает. Тебе поставили отлично автоматом за хорошую работу в течение семестра. С зачеткой сама потом подойдешь, тебе проставят. А в ведомости стоит.

Ты ждешь, что я скажу тебе спасибо?

Ты? Я не настолько наивен. Но вот извинения твои все еще готов принять.

Ты?! - я аж задохнулась от возмущения, приподнимаясь, чтобы взглянуть в его лицо. - Готов принять?! Мои извинения?! После того, что ты со мной сделал?! Да ты думаешь, что своими жалкими подачками?! Что я смогу забыть?! Хоть когда-нибудь?! Ты чудовище! Урод! Садист! Извращенец!

Красивая грудь, - спокойно так прокомментировал он мою попытку привстать на постели. Только тут сообразив, что я абсолютно голая, с горящими щеками повалилась обратно в подушки, подавившись всеми не высказанными еще ругательствами.

Мерзавец, - выдавила в подушку, - мог бы прикрыть. Сидит тут, наслаждение получает.

Прикрою, - спокойно пообещал вампир. - Минут через десять. Пока лекарство впитывается, нужно потерпеть.

А не пошел бы ты...со своим лекарством! Я врача не заказывала. Так и скажи, что ты сволочь, и тебе стыдно за то, что ты со мной сделал. А не пытайся тут...доброго доктора разыгрывать.

Видишь ли, Лариса, - он удобно откинулся в кресле и даже ногу на ногу закинул. Что, и кресло сюда из гостиной приволок? Давно сидит? Или это еще родители поставили, для себя? - Я не считаю себя сволочью, и мне совершенно не стыдно. Более того, я считаю, что был абсолютно прав, и ты получила ровно то, что заслуживала.

Да?! И чем же я это, по-твоему, заслужила?! Да чем вообще такое можно заслужить?! Бить, избивать беспомощную, связанную тобой девушку, самозабвенно, едва не до смерти! Это где ж ты такое справедливое наказание нашел, радетель Абсолютной Правды?! Что я такого сказала этому напыщенному придурку, что ты явился меня убивать, уничтожая все на своем пути?! Разрядился, как Дракос из преисподней, устроил тут спектакль вампирского могущества, родителей едва до инфаркта не довел, а может и довел, откуда мне знать! А наутро что у нас? Добрый-добрый доктор Анхен мне спинку кремом смазывает? Раздвоением личности не страдаешь? А то, может, тебе самому до доктора пора?!

Ну во-первых, избитая до смерти девушка, не надо рассказывать вампиру, где смерть, а где ее и рядом не стояло. Вон какие яростные монологи произносишь! Умирающие, они молчат все больше. А тебе явно лучше с каждой минутой. Живительная сила ненависти, не иначе, - он усмехнулся, но вклиниться мне не дал, - Я продолжу. Я тебя наказал, и на мой взгляд - наказал справедливо. Ненависти я к тебе при этом не испытываю. Что бы ты долго болела и мучилась от бесконечных воспалений - не хочу. Более того, вовсе не жажду, чтоб ты подхватила какую-нибудь инфекцию, сейчас это даже не очень просто - а элементарно. Поэтому - да, вот уже четвертый день я "играю в доктора", потому как мои лекарства лучше, а в местных аптеках их не продают. И, кстати, шрамы у тебя все равно останутся на всю жизнь, чем я очень и очень доволен. Потому что теперь каждый раз, раздеваясь перед мальчиком, ты будешь вспоминать... Отправляясь летом на пляж, ты будешь вспоминать... Даже детям своим, впоследствии, тебе придется объяснять, что это и откуда.

Я буду вспоминать, что тебя ненавижу, и объяснять наглядно, что все вампиры - сволочи.

Меня ты и так не особо любила. Мне что нелюбовь твоя, что ненависть. На здоровье. А вот объяснение тебе придется выдумать другое, потому как этому - никто не поверит. Все будут смотреть на тебя с ужасом, и гадать: что ж ты такого могла сделать, что кто-то из вампиров так тебя наказал? Как на преступницу, посмевшую надругаться над их кумирами!

Слезы текли у меня из глаз, и я не пыталась их сдерживать. Мне было холодно, больно, горько. Даже жить дальше уже особо и не хотелось.

А ты не думаешь, что вчера...или когда там оно было...ты надругался над МОИМИ кумирами? Да, я не в восторге, от того, что вы нас едите, но это самой природой заложено, с этим что ж... Но ваше общество... с его многотысячелетней историей, мудростью, знаниями, с вашим желанием вести по этому пути нас... хоть и подъедая по краям...но если оно все состоит из таких, как ты, чудовищ... Значит, нет его, значит все ложь...совсем все...

Он молчал. Не оправдывался, не опровергал, не смеялся. Но и не утешал. Просто молчал. А я плакала. Тихо и безнадежно. Совсем ничего не осталось. Я не стала ему говорить, что и он тоже был моим кумиром. Да, я плакала из-за него, боялась, ругалась, не могла понять и принять, но все же он был моим кумиром, моей потаенной, спрятанной от себя самой мечтой. Анхен, Анхен... а теперь... Я по имени-то его больше не могла назвать, даже мысленно. Тот, что сидел сейчас в моей комнате, тот, что сделал это со мной, что смог со мной такое сделать... Это не Анхен. Это какой-то безымянный, неизвестный мне вампир. Ненужный мне вампир. Куда ушел Анхен? Почему его больше нет?..

А хочешь, я расскажу, как оно видится с моей стороны? - наконец подал он голос.

Нет.

Не удивлен. Ты всегда была страшной эгоисткой. Никогда не думала, чем твои поступки могут обернуться для окружающих. Но ты все же послушай. Может, хоть раз в жизни получиться подумать головой.

Я всегда думаю!..

Только о себе, и даже себя тебе не жаль. Но ты же врач. В будущем. Значит, должна уметь думать о других. Вот и послушай. О других. Хватит уже лелеять свои душевные раны. Не так уж они страшны, как ты хочешь себя убедить.

Не...

Помолчи! На той неделе состоялся Совет Вампиров. По вопросам кризиса, который дарит нам нынче Бездна. Уровень растет. Я лично туда спускался за этот месяц неоднократно. Уровень растет, и все наши попытки остановить этот рост пока его только замедлили. В ближайшие недели наши инженеры будут ставить еще одну блокировку, из новейших разработок, есть некоторая надежда, что сработает, но пока они не готовы. В окраинных городах начались заболевания антэррой. Еще не эпидемия, но потихоньку к тому идет.

Чем?

Это одна из болезней Бездны, поражает внутренние органы. Любые. Превращает их клетки в собственную противоположность буквально за месяц. Дальше смерть. Специальных лекарств у вас нет, только симптоматические. Снять боль и надеяться на чудо. Чудеса случаются. Один из восьми заболевших - выживает. По самым оптимистичным прогнозам, эпидемия захватит все населенные пункты в районе 50 километров от Бездны. По самым пессимистичным - в районе ста. Светлогорск в эту зону, как ты понимаешь, не входит и близко, но болезнь докатится и сюда. Во сколько раз уменьшится численность населения вашей страны в результате - я даже не хочу озвучивать, хотя и такие подсчеты сделаны.

Я смотрела на него распахнутыми от ужаса глазами, забыв о собственных бедах, как он, видно, того и хотел. Сочиняет? Едва ли. Все, что он говорил о Бездне в прошлый раз, мы уже наблюдаем. Тем более, они же и сами...

Анхен, погоди, но ваш Город...забыла название... Он же на самом краю. И ваши животные. Если они биологически, как люди...значит, они вымрут практически все, и у вас начнется голод. И вы придете к нам. Вы и прежде-то просто врали нам про нашу свободу, а теперь даже иллюзии не оставите. Просто превратите нас...обратно в свой скот, в кормовых животных... Ты хочешь сказать, что это все, конец? Нашей страны больше не будет?.. Нас всех?.. - холодный ужас разливался по телу от озвученной самою же перспективы. Не останется ничего? Совсем ничего? И, вспоминая о нашей стране лет через сто, они скажут равнодушно: "неудачный эксперимент"?

Не разводи панику. Все плохо, но не настолько. Голода не будет. Элианэсэ хорошо экранирован от Бездны, к тому же большая часть наших животных не там, а дальше вглубь страны. И, самое главное: у нас есть лекарство. Вампиры антэрру лечат. Для наших животных эта болезнь не смертельная. Тяжелая. Но не смертельная.

То есть вы... - ушам своим не поверила. - Но как же... Вы просто будете смотреть, как мы будем умирать?..

Вот из-за этого драка и идет, - кивнул Анхен. - Совет Вампиров рассматривал целесообразность отказа от нашей политики закрытых технологий, согласно которой люди пользуются только тем, что создали сами. Поскольку речь вот-вот зайдет о выживании государства, поднимался вопрос о предоставлении вам наших лекарств в необходимых количествах. Не единогласно, в ходе долгих боев, но все же большинством голосов Совет принял положительное решение.

Правда? - мне даже тепло в этот миг стало. Так чего ж он меня тут пугает? Значимость вампиров для людей в моих глазах поднять хочет?

Правда, - подтвердил он мрачно. - Вот только Владыка наложил вето на решение Совета. Имеет полное право. Так что будете помирать. А мы - будем смотреть.

Но как же? Но как? Но почему?

А вот по тому по самому. Он Владыка, и своих решений объяснять не должен. Ну а если по сути, почему, собственно и в Совете не все "за". Как и большинство наших лекарств, оно создано на основе крови. Нашей крови. И давать свою кровь людям мы отнюдь не жаждем. Чревато.

Чем?

Да девочки потом появляются. Вот вроде тебя. Из которых ничего путного уже не выходит, как не бейся.

Анхен, ну пожалуйста! Если уж начал объяснять, так объясняй, не издевайся.

Да не издеваюсь я, Ларка, не издеваюсь. Объясняю. Некогда одна вампирская дева щедро поила твоего отца своей кровью. Уж не знаю, в какие игры они там играли, может, лечила она его, ну а может, просто в порыве страсти баловались. Но влила она в него много. На нем это почти не отразилось. Есть кое-что, но несущественно. А вот во втором поколении, то есть у тебя, мы имеем уникальный результат. Полностью отсутствует голос крови. Более того, на любые попытки внешнего влияния у тебя срабатывает защита и идет неосознанная агрессия. В плане физического здоровья ты получила не много, достаточно высокий иммунитет, не более. По верхней границе человеческой нормы, но все же в пределах нормы. Повышенной регенерации у тебя тоже нет.

Он кивнул на мою спину, и я снова взъярилась:

Так ты мне спину рассек, чтобы регенерацию посмотреть?!

За что я рассек тебе спину, я уже раз пять объяснил тебе сегодня, и раза три накануне, - мой вопль оставил его совершенно равнодушным. - А регенерацию твою я давно по медкарте посмотрел. Там по поводу перелома в шестилетнем возрасте довольно подробно все описано. А мораль всей этой басни такова, что вампиры, как ты уже и сама догадываешься, вовсе не бескорыстны по отношению к свободным людям. И крайне заинтересованы в том, чтобы люди продолжали внимать каждому нашему слову с обожанием и верой. Потому как в отношениях с людьми у нас ровно два пути: либо добровольное подчинение, как теперь...

Оно не добровольное!

Разумеется. Но вот только людям об этом знать совершенно не обязательно. Потому как ваше мирное симбиотическое существование с вампирами возможно только на тех принципах, что вам были предложены. Поверь, их разрабатывали лучшие психологи, и они себя оправдывают уже не одно столетие. Так что, либо добровольное подчинение обожаемым вампирам, либо, если голос крови перебить у всех вот как у тебя, - война. Для нас - охота, для вас - на выживание. Мы этой войны не жаждем, навоевались за долгую жизнь. Вы, поверь мне, тоже не обрадуетесь. Лучше любить, чем бояться. Всегда лучше.

Лучше для вас. А нам зачем безропотно становиться жертвой?

Вы по любому жертвы. Не идеализируй. А с лекарством дилемма: дать и рискнуть вас потерять или не дать, и превратить ваше государство в государство карликовое. А карликовое государство будет не в состоянии само себя обеспечить, оно очень быстро загнется в своем развитии, учитывая вашу полную изоляцию от мира. Вот это уже будет чистой воды заповедник на полном вампирском обеспечении. На то, чтоб воссоздать здесь то, что мы имеем сейчас, уйдут столетия.

Нет, погоди, но как же...ты же сам сказал, что эти лекарства вы для своих животных разрабатывали. То есть вы не боитесь, что они перестанут вам подчиняться.

Так они животные, Ларис. Они не свободны и не разумны. И находятся полностью под нашим жестким контролем. Если сажать на такой контроль людей, то они остановятся в своем развитии и обратно превратятся в животных. Людьми могут быть только свободные особи. И, поверь, вы действительно свободны.

Видела я вашу "свободу" в залах Вампирского камня!

Так это манипуляция сознанием, а не порабощение его, - он даже не смутился. - Очень разные вещи. Мы даем вам постулаты веры, основные установки, а все остальное вы уже сами. Ментально мы вас не держим.

Но, лекарство... - какая-то мысль не давала мне покоя. Что-то он сказал... - Ты же сам сказал, та вампирша дала моему отцу очень много крови. В любом лекарстве ее не может быть очень много, даже за весь курс лечения.

Угу. Вот даже ты это понимаешь. Недопустимо переводить людей полностью на наши лекарства, это без вариантов. Но разово мы можем проколоть всю страну, и не будет никаких последствий. Ну разве что в сотой доле процента.

Но тогда почему?

Потому. Резоны Владыки я понимаю, но обсуждать их с тобой не собираюсь. Что до других, то против, в основном, те, кто редко или вовсе не бывает по эту сторону Бездны, и знаком с проблемой лишь понаслышке. Ваша страна им без разницы, и делиться с вами своей кровью они не жаждут. Вот и вспоминают старые вампирские страшилки. Те же, кто непосредственно связан с вашей страной, понимают, что проблема надумана.

И?

И вопрос еще не закрыт. Многое зависит от того, сработает ли защита, какой реальный размах приобретет эпидемия. Собрать еще один Совет не сложно. Но, чтобы переиграть Владыку и вынудить его изменить решение, нужны очень серьезные аргументы за целесообразность и безопасность предлагаемого решения. Он же у нас тоже, знаешь ли, за торжество добра и разума, - то ли мне показалось, то ли была в его последней фразе некая усталая ирония. Владыку он не обсуждает, но... не фанат. И в Городе не живет.

Да только все это лирика. Благородный борец за людское счастье, ну ты подумай! А как быть с тем, что он сделал с моим счастьем и моей жизнью?

И что? - мрачно спросила его после долгой паузы, - полагаешь, все это хоть как-то извиняет то, что ты сотворил со мной?

Извиняет? - он чуть не поперхнулся от изумления. - Да уж, с тобой не скучно. Ее наказывают за безумие, а она все извинений ожидает!

Что я сделала, чтоб меня так калечить?! И к чему мне знать все эти ваши вампирские сложности с отсутствующей в вашем обществе совестью? Да люди, не задумываясь, спасли бы! Да если б хоть какая возможность была! Да хоть малейшая! Все бы бросили, от всего отказались и спасли! А вы...аргументы они ждут! Да сколько должно умереть, прежде чем они у вас найдутся!

Думаешь, я это все не понимаю? - спросил он жестко, мрачно сверкнув глазами, - Думаешь, меня это все не бесит? Я, Лариса, за эту страну в ответе. Я ее, знаешь ли, создавал. Не один, разумеется, для такого нужна поддержка большинства. И активное участие большинства. Но кому-то выпадает руководить. Вот есть у меня такая почетная обязанность. Осчастливлен. И я уехал отсюда на пять дней. Пытаясь способствовать решению ваших насущных проблем! И что я нахожу по прибытии? Как с цепи все посрывались! Что люди, что вампиры! Безумие всем в головы ударило, что ли? Целый день мечусь из города в город, откручиваю всем головы направо и налево, пытаясь хоть как-то привести народ в чувство! Оба, бездна их забери, народа! - вот теперь его прорвало. Вот теперь, слушая его импульсивную речь, я чувствовала, что это искренне. Никакого вежливого равнодушия. И глаза горят, мрачноватым, правда, пламенем. И даже жестикуляция появилась. Это у него-то, кому руки нужны, чтоб на подлокотники их складывать.

А к тебе это я уже так заглянул, до кучи, - продолжал он меж тем свои откровения. - Когда под вечер встретился, наконец, с Гоэрэ, и он меня порадовал, что у меня у самого дела в полном раздрае. Про других молчу, это мы с каждым лично обсудили уже, но ты, моя дражайшая! Какого лешего тебе понадобилось с ним вообще связываться? А уж тем более сыпать оскорблениями? Он же тебе слова лишнего не сказал, я уверен.

Сказал, - не смогла смолчать я, - одно. А потом решил мне его из памяти стереть. А я его за руку поймала.

Стер? - спокойно так поинтересовался Анхен.

Нет, разумеется.

Так какого дракоса было рот разевать? Что, нельзя было оставить его в полной уверенности, что все у него получилось? В чем твои убытки, что ты его унизить решила?

А он меня...

А он вампир, а ты девчонка сопливая! И это хорошо еще, что он так охренел от твоей наглости, что решил меня дождаться и объяснений потребовать. А мог бы не растеряться, и провести собственное расследование, и ломануться с этим прямиком к Владыке, как у него это обычно водится. И вот тогда бы я тебя, душа моя, - тут он подошел прямо к кровати и, схватив меня за основания волос на затылке, резко вздернул вверх, приближая мое лицо вплотную к своему, картинно благостному в тот момент, но с совершенно черными глазами, - не просто выпорол. Тогда бы я тебя убил. И если бы тебе очень повезло, потому как я бы спешил, то убил бы быстро. В противном случае я собственноручно порол бы тебя не просто до смерти, а до тех пор, пока последняя капля твоей поганой крови не впиталась бы в землю! - тут он, наконец, разжал руки, и я упала обратно на кровать, в ужасе сжимаясь калачиком, и только шепча беспомощно:

За что? За что?

Да за то, что ты, моя дорогая, это аргумент против, - вновь очень спокойно заговорил вампир, словно и не было только что этой безумной вспышки. - Очень серьезный аргумент против того, чтобы давать людям нашу кровь. Тем более массово. Ты такая наглядная демонстрация всех страхов нашего общества, что, пожалуй, тебя и в самом деле стоило бы убить. Потому, что если Владыка до тебя доберется, лекарство ваши люди не получат однозначно. А так у них еще остается шанс.

Анхен, пожалуйста!

Что? Да не убиваю я тебя. Пока. Пока предупреждаю. Но предупреждаю очень серьезно. Еще раз откроешь рот, чтобы сообщить какому-нибудь вампиру, что ты не согласна с его мнением, желанием или действиями, убью. Выбирая между тобой и благополучием страны, на создание которой я потратил половину жизни, я выберу не тебя. Что ты при этом думаешь, и как сильно нас всех ненавидишь - твое личное дело. Но изображать изволь то, что все остальные просто чувствуют. Ты услышала меня, наконец?

Да

Он достал лежащее у меня в ногах одеяло и укутал меня им по самые плечи. Даже бережно, я б сказала. Сам присел рядом на кровать, слегка провел рукой по волосам:

Прости, - просто так сказал, искренне. Что даже захотелось простить. Вот если б еще спина не болела от каждого неловкого движения. - Мне бы очень хотелось договориться с тобой по-хорошему. Но по-хорошему, к сожалению, не выходит. Когда-то я сказал, что ты не более, чем забавная аномалия. Сейчас это не так. И потому, либо ты осознаешь, как тебе следует себя вести, либо я тебя убиваю. Но я все же надеюсь, что у нас больше не будет поводов видеться, - он поднялся, собираясь уходить. - Лекарство я твоей матери оставил, все инструкции дал.

Застегнул верхние пуговички на рубашке, надел галстук, снял со спинки стула пиджак.

Прощай, Лариса.

Анхен!

Он обернулся почти с порога:

Что?

А я не знала, что. Я понимала, что вот теперь уже действительно - все, совсем, навсегда. И не могла с ним расстаться.

А свою заколку...ты теперь у меня забрал?

Зачем? Это был подарок. От чистого сердца. Даже если ты не веришь, что у вампиров есть сердце и оно может быть чистым. Носи, если нравится.

А?..

Он сжалился.

Посидеть еще?

Я смущенно кивнула. Он вернулся, и снова присел ко мне на кровать, и даже взял мою руку в свои.

Вот это и называется "рабство", Ларис.

Что? - я опешила.

Я сказал тогда, что ты - моя рабыня, а ты оскорбилась, - вполне доброжелательно начал объяснять Анхен. - Но ничего оскорбительного этот термин не несет. Обозначает лишь сильную эмоциональную привязанность конкретного человека к конкретному вампиру. Возникает естественным путем при тесном эмоциональном контакте. В твоем случае для создания подобной привязанности необходим еще и контакт физический.

В смысле? - я испуганно выдернула у него руку.

Он рассмеялся:

Достаточно простого прикосновения, а не то, о чем ты подумала.

Я не думала ни о чем таком! - вспыхнула я. - Постой. Ты что же, специально... специально меня к себе привязывал? Создавал из меня рабыню?

Сразу вспомнились все его "голову на грудь", "мне надо тебя касаться, я тебя не чувствую"... а уж в Бездне!..

Да, Лариса, я делал это вполне осознанно. Специально. Надеялся, что на этой привязанности сумею удержать тебя от необдуманных действий. Но увы, с тобой это не сработало. Ментально я привязать тебя не могу, полагаю, это вообще не возможно, там не просто блоки, но блоки агрессивные. Поэтому при любом конфликте "разума и чувств" у тебя побеждает разум, хотя назвать его в те моменты светлым у меня просто язык не повернется.

То есть ты вот так специально, хладнокровно... - я почти не слушала его, мне было до слез, до горечи обидно. Все его жесты, все слова, все поступки были продиктованы одним единственным желанием - привязать, сделать покорной, послушной. Чтоб не выделялась из толпы. Чтоб безумно их всех любила. Так возлюбила бы его, что через него - их всех. Ну да, они не подавляют, они манипулируют. Как наглядно!

Ты просто чудовище. Расчетливое, жестокое чудовище. Мне же было больно! Каждый раз было больно, когда ты уходил, а это, оказывается, из-за того, что ты меня за руку подержал? Специально за руку подержал? Не потому, что тебе было это приятно, а намеренно, чтоб причинить мне боль?

Общение с вампиром всегда причиняет человеку боль, - он просто чуть плечами пожал на мои обвинения. - А иногда еще и смерть. Но где-то между первым и вторым мы успеваем подарить вам еще и удовольствие, которое все это искупает.

Да? А ты себе не слишком льстишь?!

А ты себе не слишком врешь? Не забыла, я прекрасно ощущаю эмоции. И при общении со мной положительных у тебя было... Да все б они были положительными, если б ты сумела расслабиться и отключить свою глупую голову. Сама ж себе не даешь удовольствие получать, чуть только станет тебе просто хорошо, как ты сама же себя дергаешь: как так, он же вампир, а значит, мне должно быть с ним плохо! И давай плохое выискивать.

Ну конечно. А самое положительное было у меня пару дней назад, когда ты тут ремнем махал. Ну извини, что-то не получилось расслабиться!

Мы это уже обсуждали, Ларис. Ничего нового я тебе на эту тему не скажу. Что до твоей эмоциональной привязанности, то со временем она пройдет. Первое время - да, будет больно. Но потом все пройдет, и ты не будешь уже от меня зависеть. Живи, я больше не стану тебя держать. Не сделаешь глупостей - проживешь долго. Что будет иначе - я уже предупредил. Отдыхай. А мне действительно пора идти. Много дел.

Глава 8. Спаситель.

Когда вернулись с работы родители, я сидела на кухне. Не потому, что мне было лучше или хуже, я просто сидела на кухне. Я чувствовала, что меня разбили на мелкие-мелкие осколки - душу мою разбили, разум. Ну а тело - ну болело, конечно, и зверски, особенно сидеть было невыносимо, даже на очень мягкой подушке. Да вот только тело мое и само меня невыносимой болью радовало регулярно лет этак с тринадцати. Так что, что такое боль до потери сознания, я знала. Что такое боль до потери человеческого достоинства - я знала тоже. Это когда тебе уже все равно: как ты выглядишь, что делаешь, и что говоришь, и какого размера голубыми глазками смотрит на тебя любимый мальчик. Все равно, что ты лежишь, скрючившись, на грязном полу случайного коридора, ждешь вызванную тебе случайными прохожими скорую, и на любые попытки посадить тебя на стульчик смотришь, как на попытки убийства. Но это ладно. Это боль сама по себе, тут никто не виноват, просто организм такой никчемный, даже врачи лишь плечами пожимают: "тут лечить нечего, родишь - само пройдет. Пей обезболивающее заранее". Просто боль. Ее пережил - и иди себе дальше, живи да радуйся.

Но когда! Боль! Причиняет тебе! Разумное существо! Намеренно погружая тебя в эту пучину! Да еще существо, что мнит себя на порядок разумнее людей! Вот с этим шоком я справиться не могла. Вот от этого мой разум лежал в руинах, не предпринимая ни малейших попыток самореставрации. Намеренно причинять боль - это не просто жестоко, это вообще за гранью добра и зла. Да, он вампир, да, мы их пища, но... Но вот у нас, собственно, тоже есть пища. Она и мекает, и бекает, и даже кукарекает. Но вот кем будет человек, который возьмет кнут и забьет до полусмерти какую корову или овечку? Вот просто так, чтоб объяснить ей, что она не там дорогу перебегала? Правильно, мразью он будет. Последней тварью, которой и руки-то не подашь, испачкаться побоишься. А он же вампир. Создание светлого разума... Да не было там - ни света, ни разума. Вспомнила его абсолютно черную фигуру, от которой расползалась, растекалась по комнате абсолютно черная аура. Нет, я, конечно, не вампир, ауры видеть не могу, чтоб он не рассуждал там про "кровь во втором поколении". Но то ощущение, что исходило от него тогда, по-другому и не назовешь. Черная аура. Абсолютно черная аура.

"Она была красивой. А потом словно выключили свет",- вспомнилось мне. О ком же это? Ах, да, о принцессе. О той древней вампирской принцессе, которую я, по детской привычке, поспешила представить себе прекрасной. Даже странно, что он ее не любил. Совершенно ж родственные души. У него в тот день тоже - явно "свет был выключен". А сегодня ничего так. В костюме и при галстуке. Поменял, видно, лампочку. А та принцесса, значит... Но это же безумие. Они просто сходят с ума. Тонут в пучине собственной тьмы. Принцесса, выходит, ушла во мрак безвозвратно... При этом он же сам сказал, что это не красиво. Тьма не норма, тьма НЕ красиво. А сам он катится туда же. Он сам хоть понимает, что катится туда же? Что свет у него пока мигает, а после все, перегорит?

Но это частный случай. Один, второй, а... Что я знаю о вампирах? Что мы вообще знаем о вампирах, кроме того, что нам сказали? Может, это у них массовое явление? И мы все во власти полубезумных, а то и просто безумных псевдобогов? Потому они нас и за Бездну не пускают с экскурсиями? А Великие - это те, кто худо-бедно в разуме вообще? А Владыка? Тот, что единогласно велел нам умирать? Чьи резоны не обсуждаются, хотя вампирам понятны. Да может он тупо сбрендил уже давным-давно? И это и есть самая главная вампирская тайна?

В общем, хорошо, что пришли родители.

Лариса, ты встала! - обрадованно воскликнула мама. А дальше понеслось: - как ты могла?! Как ты могла нас так опозорить?

Лида, перестань, - устало остановил ее отец, - ей и без тебя все уже весьма доходчиво объяснили.

Мама поджала губы, но тему оставила.

Что ты ешь? Лара, ну почему бутерброды? Раз уж ты встала, ну почему нельзя было что-нибудь приготовить? И нам заодно, мне с одной рукой, думаешь, удобно здесь возиться? - она кивнула на свой гипс, который при хорошем настроении ей не очень-то и мешал.

Да что она тебе приготовит? - вновь не поддержал ее папа. - Потерянное время и испорченные продукты. Ты отдохни немного, а я сам все прекрасно приготовлю.

Ну да, ну да. Вот чего не умею - того не умею. Не умею и не люблю. Не люблю, потому, что не умею, или не умею, потому, что не люблю? Вот уж чего не знаю. Мама у меня готовила прекрасно. Даже папа (вот уж чего не часто встретишь) - и тот готовить умел не хуже. Ну а мне у той плиты, вроде как, и места не оставалось. Да я и не рвалась. Не, я, в общем, знала, что, чтоб сварить макароны, их надо бросить в кипящую воду, а никак не в холодную, но на этом мои знания заканчивались, посолить могла и забыть.

А потому я по-прежнему сидела на своей мягкой подушечке (которая с каждой минутой казалась мне все более жесткой), мама ушла в комнату, а папа чистил картошку ловкими уверенными движениями. Говорить не хотелось.

Даже к оставшимся экзаменам готовиться не хотелось, хотя их за меня светлейший куратор точно сдавать не будет. И с химией-то чего он встрял? Ну пересдала бы, подумаешь. Любой экзамен вон - пересдавай-не хочу, аж два раза, кажется. Хотя...химия... Да он просто не хотел, чтоб я на той кафедре светилась, у них же Ольховников заведует. Как встретит, да начнет опять воспитывать - и опять вампирам нас разводить. Не очень понятно, почему. Ну да не любят они, видно, чтоб люди в их дела вмешивались. А рьяные борцы за высокую человеческую нравственность как-то не очень просекают фишку в своем фанатичном обожании. Вот когда только я стала "личным делом вампиров"? Или вампира? Одного, конкретного? Нет, стоп, начал-то все Лоу, наш прекрасный среброкудрый Лоу с улыбкой света весеннего солнца и глазами цвета майской грозы. Если верить куратору, дважды вписывал меня обратно в те "рамки приличий", из которых меня все время выносит. А за дивидендами не приходил. Угу, передал другому... Так, стоп. Не о личном. Не о личном, а то я сорвусь. Спокойно. Абстрактно... Другому. Но этот другой с меня тоже - призов и подарков не требовал. Ну, целовал. Да ему человека поцеловать, что мне кошку погладить. Единственный прок вампиру с человека - это кровь. Но крови моей он никогда... Даже тогда, в Бездне, когда он хотел... До сих пор вспомнить страшно, какой ужас я почувствовала, когда всей...душой? кожей? кровью?.. ощутила, КАК он меня хотел. Но не выпил. Ни глотка, даже не укусил. Сдержался. Зачем? Все это время меня к себе целенаправленно приручал. В общем и целом даже не обижал, хорошо относился, доброжелательно. То, что разлука с ним мне боль приносила - так это для него не аргумент и не тема для беседы. С вампирами всегда так - и легкое пожатие плеч. К нашей боли от себя он так привык, что и думать о ней не вспоминает. Так что сказать, что он целенаправленно причинял мне боль - да ерунда, и в мыслях не держал, оно в комплекте шло. Бонусом. Целенаправленно привязывал - это да. Зачем? Зачем столько возиться? Чтоб я не нарушала приличий, не ругала вампиров и не ругалась с вампирами? Генеральный же сказал: проще убить и не возиться. Он бы и не стал - возиться, в смысле. А то, что этот возится, генеральный, вроде как, особо и не одобряет. Но не вмешивается. Потому что я - девочка куратора. Рабыня куратора, что уж там, просветили. Ну и, как там: "Поел - убери посуду. За тебя убирать не буду". Ну а не поел - так просто следи, чтоб по кухне не бегала. Вот он и следит. Да дракос его побери, все, что он делает, это следит, чтоб вела себя прилично, и жестко пресекает все попытки вести себя иначе! А уж то, что я его с перепугу в садизме обвиняла и прочих извращенных удовольствиях, так это, как оно: многие знания - многие печали. Меньше надо было в Петькиной компании книжки запрещенные читать. Не хочет он меня, никак: ни в голом виде, ни в одетом, ни избитую, ни исцелованную. Сам же сказал: с мальчиками спи. И мечтай - тоже о мальчиках. А он за мной - лишь присматривать собирается. На правах доброго дядюшки. Или не доброго. Как повезет. Он же, наверное, правду мне говорит. Только то ли он так ее говорит, то ли я так ее слушаю, что вечно что-то не то слышу. Наверно, потому что хочу услышать что-то не то. Размечталась, дура, о Сэлисэне и Елене.

Дата добавления: 2015-10-21