Автор: $еребристый водолей 1 страница

Правда - это осколок льда.

Автор: $еребристый водолей

Бета: gloriaskott

Фандом: "Thor"

Пейринг: Локи/Тор итоговый Тор/Локи.

Рейтинг: NC-21

Размер: 32 листа.

Саммари: однажды Тор неумно пошутил, а Локи взял - и всерьез обиделся. Но закончилось все хорошо, как и всегда.

Ворнинг: асгардский бдсм принуждение, изнасилование, фут-фетиш, намек на мпрег, бондаж, фистинг, пыточки, душеные терзания и своеобразное чувство справедливости.

____________________

Круг замыкается, змея погружает зубы в собственный хвост. Так должно быть. (с) Меч предназначения.

Проявить великодушие? Простить им по-королевски?

Я ему по-королевски башку оторву, а может, сначала вырву обе ноги, там видно будет. (с) Ostatnie zyczenie.

Магическую формулу Локи вывел сам, так что и винить ему было некого, кроме себя самого.

Формула была безупречна, каждый компонент подходил друг к другу, как кусочек цветной смальты. Локи даже попытался создать, исключительно интереса ради, любовное зелье по своему рецепту, однако опаивать ему было некого. Сердце Локи было пустым, как старая позабытая шкатулка, а подливать зелье асам просто так Локи не решался. Во-первых, если бы кто-то догадался, то его бы тут же вычислили, а это грозило неприятностями. Во-вторых, был шанс, что его любовное зелье поможет кому-нибудь устроить свою судьбу и обрести семейное счастье, а помогать бесплатно Локи никому не подписывался.

Формулу он убрал в свой сундучок, где уже хранились всякие пергаменты и обрывки с идеями, которые ждали своего часа.

Час для любовной магии пробил, когда Тор взошел на царствование.

Невыносимее Тора-еще-не-царя оказался только Тор-царь-Асгарда. Старшему брату нравилось править, однако не потому, что в нем были зачатки мудрого и справедливого правителя, - насчет мудрости Локи сомневался больше всего, - а исключительно потому, что Тору до безумия понравились новые игрушки: отцовский трон, корона, сокровищница и громкий титул «Царь Тор».

Локи изгонял из своего сердца зависть и мучительные, горькие мысли о том, каким великим царем стал бы он сам. Тора с детства готовили сидеть на троне с умным видом, раздавать указания направо и налево, и гневно сверкать глазами, когда что не по нему. Локи же всегда мягко и нежно, но неотвратимо и неуклонно задвигали в тень старшего брата. Локи учили думать, поэтому, когда он, наконец, додумался, откуда он такой взялся, черноволосый и зеленоглазый, в семействе голубоглазых блондинов – никто и не удивился.

Собственное происхождение оставило Локи глубоко равнодушным. Для вида он пошипел, поплевался огнем, однако и Один Всеотец, и Фригг Провидица заверили его в том, что он, несмотря на йотунское происхождение, их сын. Даже Тор, который хватался за молот при любом упоминании ледяных великанов, принял новость относительно спокойно – схватился за голову, зарычал и перевернул стол. Однако после мучительных и долгих размышлений, Тор пришел к выводу, что Локи по-прежнему остается его братом, и место ему в Асгарде, и быть ему советником, потому что никому другому Тор не доверил бы свою спину. Зато теперь Тор понял, отчего Локи такой языкастый, стервозный и занудный. Сиф вот тоже, хоть она и великий воин, но раз в месяц истекает кровью – от своей натуры-то не уйдешь. Локи истекал ядом и холодными насмешками, и с этим нужно было либо смириться, либо изменить мировой порядок, либо убить Локи к йотунской бабушке. Тор смирился.

Локи, убедившись, что семья не изгоняет его, моментально успокоился и зажил как и раньше, однако с этого момента Локи раз и навсегда понял, что никогда не сидеть ему на царском троне. Ледяной великан во главе Асгарда… скорее асы бросят свой золотой город и уйдут в Хель, простоволосые и босые, чем дозволят йотуну ими помыкать.

Помыкания Тора отчего-то всеми воспринимались восторженно. Кажется, только Локи считал, что Тор ведет себя совершенно отвратительно. Тору, любимчику всего Асгарда, спускали с рук и грубость, и небрежность, и рассеянность во время решения важных дел. Править царством оказалось нелегко и не так весело, как Тор думал. Куда веселее было мчаться на вороном коне, размахивая молотом, рыча невнятные проклятия под гиканье эйнхериев и визг валькирий.

Локи терпеливо помогал Тору царствовать: разбирал тяжбы, успокаивал распри, сдерживал Тора, когда тот собирался обрушиться гневом, не разбирая правого и виноватого. Локи не уставал так с тех пор, как был мальчишкой и постигал знания на школьной скамье. Не то, чтобы Локи ждал от Тора благодарности - Тор был избалован настолько, что знал только «хочу это» и «могу то». Однако настолько черной неблагодарности Локи не ждал. Будь на месте Тора кто-то другой, Локи бы нашелся с ответом, не подставил бы беззащитное нутро, однако это был Тор, которому, - единственному во всех мирах, - Локи доверял.

***

День был жарким, слишком жарким для весны, так что Локи оставил и камзол, и перевязь в своих покоях, натянув только рубаху со штанами да сапоги. Никаких пиров в этот чудесный, солнечный день не намечалось, но Локи не мог просто отдохнуть – цверги прислали петицию с требованием вернуть им книги, давным-давно похищенные Одином из их подземной библиотеки. Локи собирался оставить этот вопрос на усмотрение Тора, однако, подумав, пришел к выводу, что доверять это Тору никак нельзя: Тор мог принять слово «петиция» за изощренное оскорбление и расплющить послов в лепешки, а потом, остыв и успокоившись, мог сдуру отдать им требуемое. Книги Тор не считал чем-то ценным или важным.

Словом, Локи сунул свиток с петицией подмышку и отправился искать Тора, чтобы кратко передать ему суть вопроса и направить на нужный ему вариант решения.

В царских покоях было пусто, в зале для пиршеств прислуга начищала золотые тарелки. Тора не было в садах, не было у матери, и Локи начал немного паниковать. С Тора сталось бы отправиться, заскучав, искать приключений в одиночестве. Ни в Йотунхейме, ни в Мунспельхейме ему и его короне никто бы не обрадовался.

Однако Тор нашелся на тренировочной площадке. У Локи странно заныло под сердцем, когда он увидел полуголого, мокрого насквозь от пота Тора. Эта странная боль появилась первый раз, когда Тор, коронованный и счастливый, сияющий, как солнце, улыбнулся ему, - первому, - со своего трона. И в последнее время эта странная боль колола все чаще и чаще.

Тор, увидев Локи, положил молот на землю, стащил шнурок с запыленных волос, заново собрал их в хвост, держа шнурок в зубах. Мускулы на золотистом, загорелом теле напрягались, потеки пота, смешанные с грязью, пропадали под поясом кожаных штанов, сползших на самые бедра.

- У меня дело есть, - сказал Локи, щурясь. Его глазам жарко и больно было смотреть на Тора.

- А, снова дела? – нерадостно спросил Тор, потер светло-рыжую щетину и уставился вдруг на Локи со странным выражением на лице.

Локи отлично знал, что это значит – Тор задумывает какую-то несмешную, простецкую шуточку, от которой сам будет заливаться. Да и его воины, притихшие в ожидании развлечения, разразятся смехом – кто из вежливости, а кто - потому что такой же придурок, как и Одинсон.

- Цверги прислали письмо… - начал быстро Локи, надеясь сбить Тора с мысли.

- Хорошо выглядишь, - сказал Тор, сияя глазами. – Сестричка.

Локи обреченно зажмурился, потер переносицу, пока Тор и его воинство заливалось глупым смехом.

- Давай вернемся к письму? – предложил Локи миролюбиво.

- Нет, братец, в самом деле, - не унимался Тор. – Чего ты выглядишь как девица на выданье?

Он шагнул вперед и провел лапищей по щеке обомлевшего от изумления Локи. На белой коже остался грязный след.

- Ты хоть не красишь глаза, как Фрейя? – поинтересовался Тор под хохот воинов.

Локи тут же забыл про дела, он не ждал, что Тор начнет обижать его, поэтому не мог так сразу найтись с ответом. Машинально отвел ладонь Тора от лица, а тот перехватил Локи за запястье и потряс его рукой в воздухе.

- Пальчики, как у юной девы.

Воины уже рыдали со смеху, не столько от немудреных шуточек Тора, сколько при виде ошарашенного и заалевшего лица Локи.

- Я пришел давать тебе советы, а не смешить тебя, - холодно сказал Локи, все еще пытаясь удержать себя в руках.

Большая власть – это большая ответственность. Только почему-то, власть лежит на Торе, а ответственность – на нем самом.

- Ты, Локи, должен мне не советы давать, а детишек рожать, - глумился Тор, преувеличенно нежно поглаживая Локи по волосам.

У того губы дрогнули, однако Локи смолчал, развернулся и пошел прочь.

- Эй! Не сердись! – крикнул ему вслед Тор. – Я шучу!

Локи заперся в своих покоях, швырнул письмо на стол и задумался. Тор, бывало, над другими подшучивал и гаже: злобнее и грубее. Однако у Локи все еще гремел и плескался в ушах хохот эйнхериев, надрывавших животы.

Локи чувствовал слабость в груди. Та колющая боль ушла, осталась сосущая пустота. Локи, уставившись в собственные пальцы, понял вдруг, что желает немедленно, сию же секунду отомстить. В нем самом изменилось что-то, сделав его уязвимым перед шуточками Тора, однако копаться в себе Локи, как и любой другой, не слишком любил. Обида требовала отмщения – ужасного, жестокого. Чтобы Тору неповадно было больше выставлять его на посмешище.

Локи закрыл глаза и мечтательно представил себе Тора, стоящего перед ним на коленях. Плащ прочь, прочь доспехи, пусть стоит таким, каким был на песке возле манекенов - полуголым, влажным, горячим от солнца, с золотыми волосами, с яркими, ясными синими глазами. Пусть пахнет железом и потом, кровью и мускусом. Пусть смотрит Локи в глаза и робко извиняется, запинаясь на каждом слове.

В сердце снова кольнула боль.

Локи вздохнул.

***

Формула была хороша, и Локи знал, что она сработает, однако создавать любовную магию под определенного аса оказалось сложнее, чем он думал.

Влюблять в себя Тора… да глупость какая. Зачем ему влюбленный Тор? Локи собирался жестоко отомстить, а не выслушивать каждый день, какие у него нежные пальчики. Тем более, у влюбленного Тора начисто снесло бы остатки чести, наверняка Локи подвергался бы насилию по два раза в день и третий раз по четвергам, после дождя.

Нет, магия должна быть тоньше и глубже, проникнуть в Тора, словно иголка, опутать его нитками и швырнуть на колени перед Локи, именно так.

Впрочем, и это хитроумный Локи рассчитал, но тяжелее всего было достать компоненты. Локи трижды проклял себя за хитроумность и злокозненность, пока добывал йотунхеймскую льдинку. В Мунспельхейме ему бы определенно не поздоровилось, так что Локи натравил на огненных великанов Тора, а пока тот развлекался, Локи успел отковырять кинжалом кусочек застывшей лавы. Собственной крови ему было не жалко, Локи капнул сразу две капли, чтобы уж наверняка привязать к себе Тора магией.

Оставались последние компоненты, и вот тут Локи пришлось потрудиться. Вырвать у Тора волосок было достаточно легко – Локи стоял у трона царя, так что осторожно вырвал один, пока Тор слушал чью-то тяжбу. Тор почувствовал, обернулся и удивленно поглядел на Локи, а тот деловито отряхивал рукав, делая вид, что не понимает, с чего на него обращено такое внимание.

С каплей пота было сложнее. Локи бы ни за какие блага мира не пошел бы с Тором в купальни. Тот либо тискал служанок и легкомысленных асинь, либо устраивал драки, плеск и возню со своими воинами. Локи подозревал, что Тору вполне хватит умишка затащить его в одежде в воду, притопить с головой, еще и расхохотаться, решив, что шутка получилась отличная. Правда, было и нечто страшнее - Тор мог раздеть его, изучать его тело при всех, насмехаясь над тем, какой младший брат худой и слабый. После такого позора Локи бы точно убил его на месте.

На площадке, где тренировался Тор, Локи не появлялся, в тронном зале всегда было прохладно, и Локи начал было отчаиваться, однако его осенило в последний момент, прежде, чем он уничтожил в ярости почти готовую магию.

Полотенце, которым утирался Тор после купален, все еще хранило его солнечный, жаркий запах. Локи позволил себе слабость – ткнулся в ткань лицом и целую минуту простоял, вдыхая аромат Тора. Впрочем, он тут же понял, насколько глупо и жалко выглядит, рассердился так, что выжал полотенце почти досуха, выдавив несколько нужных ему капель царского пота.

Никогда еще Локи так не волновался, как в этот момент. Капли тяжело упали в хрустальную пробирку, смешались с кровью и водой от растаявшей льдинки, окрасились мутным пеплом. Светлый волос утонул в этом вареве, а Локи, крепко сжав пробирку, принялся бормотать:

- Jeg blandet is og ild, vare kropper og sinn.*

Он перевел дух, видя, что мутная жидкость твердеет и кристаллизируется, встряхнул сосуд и выкрикнул последние слова:

- Na Vil Du V?re Min!

В пробирке глухо стукнуло. Локи победно улыбнулся, перевернул ее и поймал на ладонь прозрачный до голубизны, округлый камушек. Взял молоточек и осторожно ударил по камню, раздробив его на три осколка.

Ошейник Локи снял с пса, который частенько крутился возле Тора. Локи посчитал, что это будет достойной насмешкой, пока вставлял кристалл в брошку на ошейнике. Массивный, широкий золотой браслет он попросил у Фригг, родившей Тора, сообразив, что так привяжет Одинсона еще и материнской кровью. Фригг, конечно, не знала, зачем ее младшему сыну понадобилась побрякушка, однако одарила его.

Вокруг третьего: узкого, тонкого и длинного осколка - Локи ходил кругами два дня, пытаясь придумать, как пустить в дело и его. В итоге хитроумный Локи пришел к выводу, что в купальни придется идти, хочется ему этого, или нет.

Удача оказалась не на его стороне. В купальнях была шумная, пьяная оргия, и Локи едва нашел Тора среди кричащих, дерущихся и совокупляющихся тел. Тор пил холодный мед, посматривал на происходящее с равнодушным превосходством и, кажется, собирался посадить себе на колени какую-то девицу, крутящуюся неподалеку. Однако тут он тоже увидел посреди этого кавардака жмущегося к стене Локи и заорал не своим голосом:

- Локи! Мой братец-зануда решил посетить нас!

К Локи потянулись чьи-то руки, но он шарахнулся прочь и осторожно пошел к Тору, переступая через лежащих. Воины, которым не досталось женщин, шутливо тянулись к нему, однако Локи надеялся, что Тор не настолько упился, чтобы позволить своей страже оприходовать хоть и не родного, но брата. Какой-то смельчак схватил Локи за бедро, и Тор вдруг так ревниво и грозно зарычал, что смельчака будто ветром снесло, а немного успокоившийся Локи забрался в воду и присел рядом с Тором. Среди загорелых, крупных мускулистых тел, он явственно и унизительно ощутил себя бледной тощей молью.

Впрочем, тут же Тор сгреб его к себе и посадил рядом.

- Зачем пожаловал? – спросил он зычно, тыча Локи в руки полным кубком. Локи ответил что-то невразумительное, покачнулся и уперся ладонями в голую, широченную грудь Тора. Пальцы скользнули по гладкой горячей коже, ощутив каменную крепость мускулов под ней, а тонкий острый осколок вонзился в грудь Тора и, неуклонно повинуясь магии, впился Тору в сердце.

Тор вздрогнул, непонимающе оглянулся, как будто только проснулся от глубоко сна. Локи отодвинулся подальше, однако Тор тут же пришел в себя, и снова принялся всучивать ему кубок, как ни в чем не бывало. Теперь уже Локи не стал отказываться, а глотнул меда и расслабился, удобно устроившись в горячей воде. Мед был сладок, так что Локи незаметно выпил целую чашу, а Тор подсунул ему еще одну. Все смешалось в голове у Локи, оргия пошла на новый виток, с полным безумством: тела сплетались, кричали и хрипели в пароксизме страсти, Локи мутило, купальня плыла перед глазами, и он чувствовал, что куда-то летит. Однако нет, это просто его вытащили из воды и уложили спиной на деревянную скамью. Локи бессильно застонал, когда его колени развели, а сверху навалилось тяжелое тело. Он злился на себя за то, что позволил себе упиться, а колдовать в таком состоянии было самоубийством, так что Локи только бессильно стонал, сомневаясь, что среди сладострастных криков кто-то услышит его жалобный стон. Впрочем, посягателей на его непослушное тело тут же смело в сторону, а над Локи склонился Тор. Локи ждал чего угодно – что Тор уйдет, или что он сам устроится между разведенных бедер, но Тор наклонился и взял его на руки, как больного ребенка.

- Не умеешь ты пить, братец, - прогудел ему на ухо Тор.

Локи слышал его гулкие шаги. Крики стихли вдалеке, стало темно и прохладно, Локи покачивался, с трудом соображая, что его куда-то несут.

- Ну вот, это твои покои, - сообщил Тор, пинком открывая дверь.

Локи сполз с его рук на чистые, прохладные простыни, закрыл глаза и уснул прежде, чем Тор ушел.

____________________

Я смешал пламя и лед, наши тела и умы. Теперь ты будешь мой. (норв.)

***

Опробовать магию было страшно. Локи покрутил в пальцах ошейник, покрутил браслет, прошелся по спальне, раздумывая – стоит ли доводить до конца то, что он начал. Отступиться еще не поздно, простить Тору его очередную глупость, как он всегда прощал… как все всегда прощали. Локи злобно пнул низкую табуретку, попавшую под ноги, быстро подошел к столу и схватил браслет, натянул его почти до локтя. Браслет был жутко холодным, крепко обхватил руку, сдавил на секунду, привыкая к хозяину.

- Тор! – рявкнул Локи.

Почему-то он испугался своего же голоса, заметался нервно, прошел на открытый балкон и несколько минут стоял на сквозняке, бездумно скользя взглядом по ночному Асгарду. Тор не материализовался, не пришел, магия не сработала.

Локи досадливо взялся за браслет и тут же услышал тихое царапанье. У него душа прыгнула в пятки, однако отсиживаться в комнате было странно и неразумно, так что Локи осторожно подкрался к двери и приоткрыл створку.

Глаза у Тора были глупые-глупые, пустые, как будто он спал на ходу. Зрачки расширились, затопив яркую синь, не реагировали на движение. Локи засопел, поняв, что Тор в прострации, приоткрыл дверь и впустил старшего брата в свои покои.

Тор медленно зашел, покачиваясь, остановился в центре спальни и замер, опустив руки. Локи опасливо обошел его, рассматривая: Тор в самом деле спал, спал с открытыми глазами, руки расслабленно висели, рот был приоткрыт, и Локи видел кромку ровных верхних зубов.

Локи схватил ошейник, примерился и нацепил его на Тора одним быстрым движением, отступил подальше на всякий случай.

Тор вздрогнул, моргнул и принялся оглядываться, недоуменно вскинув брови. Слабо улыбнулся, увидев Локи.

- Что я тут делаю? – растерянно спросил Тор. – Это не моя спальня.

- Это моя, - согласился Локи, поглядывая исподлобья.

- Как я сюда зашел? – недоумевал Тор, комкая пальцами легкую рубаху.

Он, видимо, уже готовился ко сну, когда магия Локи позвала его - Тор был бос, а завязки на легких штанах держались только на одном узле.

- Я тебя позвал, - сознался Локи.

- Снова твои фокусы, - покачал головой Тор, до которого еще ничего не дошло. – До завтра, брат.

- На колени, - приказал Локи.

Золотистая бровь Тора вопросительно выгнулась, но через секунду Тор рухнул на колени, изумленно принялся щупать свои ноги.

- Что такое? – обалдело спросил Тор. – Они сами! Локи, это что значит?

- Это значит, могучий Тор, что теперь ты будешь повиноваться мне, - промурлыкал Локи.

Так хорошо, как сейчас, когда Тор стоял перед ним на коленях, Локи еще никогда не было.

- Че-е-его? – прищурился Тор, попытался вскочить, однако невидимая сила снова швырнула его на колени, да так пригнула, что он распластался на полу, задыхаясь от тяжести, навалившейся на спину.

- Ты обидел меня… не единожды, - мягко пояснил ликующий Локи. – А я не спускаю обид.

- Ты рехнулся? – прорычал Тор, безуспешно пытаясь хотя бы оторвать голову от пола.

- Зря борешься, - покачал головой Локи.

- Я с тебя шкуру сниму, - пообещал Тор, перестав трепыхаться.

Локи подошел вплотную, потрогал носком сапога торово плечо, а тот вдруг извернулся и попытался кинуться.

Ничего у него не вышло, Тор даже заскрипел зубами, когда его распластало по полу, натягивая мускулы.

- Локи, не глупи, - прохрипел Тор. – Это же измена!

- На колени, - нежно сказал Локи, а Тор зарычал, но сел и перевернулся, став на колени против своей воли.

Локи молча смотрел на его широченные, напряженные плечи, рассматривал золотистый, растрепанный затылок, сжатые в кулак пальцы.

- Ты унизил меня, - тихо сказал Локи.

- Потому, что я царь! – заорал в ответ Тор. – Мне можно, плесень ты такая!

Локи фыркнул громко.

- Царь? – спросил он звенящим от ярости голосом. – Вылижи мне сапоги.

- Что-о-о? – ахнул Тор, уперся кулаками в пол и негодующе застонал, потому что его тут же притянуло носом в правый сапог Локи.

- Нет! – еще успел рявкнуть Тор и лизнул широко кожаный носок сапога.

Локи собирался засмеяться, осыпать царя Асгарда уколами и насмешками – Тор достаточно забавно мычал, старательно работая языком. Однако смеяться Локи не мог: та самая острая боль в груди вдруг вспыхнула и разлилась, исчезнув навсегда. Локи ощутил, что вместо сердца у него бьется трепещущая радостная птаха. Согнутый, прибитый к полу Тор, его розовый язык, мелькающий на секунду на коже сапога, его горестно сведенные плечи, руки, пытающиеся оттолкнуться от пола – все это заставляло птаху петь и ликовать.

- Там твое место, остолоп, - мстительно сказал Локи, ощутив, как Тор вздрогнул. – Другой сапог.

Тор покорно подвинулся. Он больше не мычал и не рычал, затих, и его молчание было зловещим, однако Локи больше ничего не боялся.

- Достаточно, - кинул он небрежно, отошел к кровати и сел на край, скинув обувь. – Ползи сюда.

- Локи, - тихо сказал Тор, подползая к нему на четвереньках.

- Рубаху сними, - Локи наслаждался своей властью, довольно сожмурил глаза, увидев загорелое, сильное тело, освобожденное от одежды.

- Когда настанет утро, и чары спадут, я лично буду тебя пытать, - пообещал Тор. – Клянусь, это будет самая страшная пытка, которую я только смогу придумать.

Локи в ответ поставил узкую ступню Тору на подбородок.

- Вылижи, - пропел он сладко, - и не вздумай укусить.

Тор закрыл глаза, опустил голову и осторожно взял губами большой палец. Локи пожалел, что не видит выражения его глаз, однако и так было более чем превосходно.

В штанах напряглось, и птаха билась все радостей, так что Локи, решив, что стесняться ему теперь нечего, сунул ладонь в штаны и сжал ноющий, крепко стоящий член. Тор скользил языком между пальцев, посасывал и вылизывал, щекотал чувствительный свод. Локи едва успевал двигать ладонью, захлебываясь от накатившего наслаждения. Щетина Тора царапалась, однако это была такая ерунда. Локи взвыл, выгнулся и плеснул на ладонь семенем. Открыл сытые глаза и тут же напоролся на ненавидящий взгляд Тора.

Тот, хоть и работал прилежно ртом, глядел так, что умей он убивать взглядом, от Локи осталось бы пустое место. Глаза Тора почти побелели от ярости и бессилия.

- Что ты глядишь? – рассердился Локи. – Не нравится?

- Сволочь, - пробубнил Тор.

Локи отнял у него ступню, ощущая, как холодит между пальцами, щедро смоченными слюной. Наклонился и молча размазал семя по гневной торовой физиономии. Тот побледнел от бешенства.

- Теперь ты моя игрушка, - холодно сказал Локи, разглядывая белые разводы на щетине. – Не смей стирать!

Тор, поднявший руку, замер.

- Смотри в пол, животное, - бушевал Локи, в котором сейчас прорвалась обида за все оскорбления и насмешки.

Тор засопел, уставился в пол. Локи еле сдерживался, чтобы не пнуть его ногой в лицо, однако оставлять следы было категорически нельзя, так что он только хлестнул Тора по лицу, брезгливо поморщился, вляпавшись пальцами в свое не высохшее семя.

- Теперь ты моя игрушка, братец, - повторил Локи, успокаиваясь.

Тор моргал, сжимал губы в тонкую полосу.

Локи взял полотенце, обтер его алую от стыда и злобы, обиженную морду. Стащил ошейник и подрагивающий от напряжения Тор вдруг обмяк, расслабился, а в глаза его вернулась пустота, стерев с них всякое выражение.

- Иди к себе, - приказал Локи. – Пошел вон.

Тор покачнулся, поднимаясь, и тихонько ушел, прикрыв за собой дверь.

Локи заметался по спальне, заламывая руки. Пока магия работала отлично, привела к нему Тора и заставила подчиняться. Однако, как знать, сработает ли она во всем? Что, если утро Локи встретит не в своей постели, а в холодных казематах? Тор ведь в самом деле будет жестоко мстить. Не так изощренно, как мстил бы Локи, но наверняка придется несладко. Может быть, не стоит и ложиться? Может быть, пока есть время, обратиться в сокола, да улететь прочь, затеряться в Мидгарде, где Тор будет искать его годами?

Локи присел на минутку на кровать, вздохнул тяжело. Тело, испытав такую прорву наслаждения, требовало отдыха, так что Локи неловко привалился к подушке и вдруг крепко заснул, так и не стащив одежду.

***

Солнце светило радостно и ласково, щедро заливало спальню светом. Локи стало жарко в штанах, поэтому он заморгал и проснулся. Окна были распахнуты, а тяжелые шторы он сам вчера сдвинул в сторону, потому-то и лежал на самом солнцепеке. Локи зевнул и поглядел на тени от стола, вскочил, сообразив, что уже почти полдень.

Никогда еще Локи не одевался так торопливо, путаясь дрожащими пальцами в застежках и пуговицах. От одной мысли, что он вчера сделал с Тором, на что он решился, у него слабели колени. Однако если бы все пошло не так, как он запланировал – наверное, Тор бы уже прислал за ним стражу. Да что там, Тор наверняка бы собственноручно вышиб двери, а потом и мозги из беспутной головы младшего брата.

Локи схватил гребень, быстро привел в порядок волосы и помчался в тронный зал.

Тор нахмурился, увидев его, и сердце у Локи упало в пятки, однако в следующую секунду Тор улыбнулся, жизнерадостно и светло, как обычно, и поманил его к себе.

- А где ты был? – полюбопытствовал Тор. – Я тут без тебя кое-как…

Локи примерно представлял, какую дипломатию Тор наворотил без ценных указаний, но сейчас и это отошло на задний план. Локи внимательно всматривался в широкоскулое лицо и не видел там никаких признаков того, что Тор запомнил ночь. Тор бы и не смог притворяться, так что Локи перевел дыхание, встал на свое привычное место у трона и ответил только:

- У меня были дела.

- Ага, - равнодушно сказал на это Тор.

Локи посматривал на светловолосую макушку целый день, пока Тор, заметно скучая, занимался порядком и восстанавливал справедливость. Затылок Тора, - по крайней мере, для Локи, - говорил о многом. Локи видел, когда Тору действительно скучно, и он пытается держать лицо, когда Тор заинтересован, когда он злится или собирается отпустить шуточку.

Тор изредка оборачивался к нему, чтобы выслушать мудрое мнение, однако сам Локи к нему не наклонялся. Он и заметил, что Тора это привело в недоумение - Локи не гнушался шипеть брату в ухо советы прямо посреди слушанья дел, но теперь он не мог заставить себя склониться и вдохнуть запах торовых волос. Слишком хорошо Локи помнил вчерашний вечер и коленопреклонённого Тора, злющего и покорного.

- А у тебя все в порядке? – спросил негромко Тор, когда выдалась минутка отдыха.

- Вполне, - коротко ответил Локи, - я плохо спал.

Тор фыркнул и сказал:

- Будешь мало спать – растеряешь красоту, за кого я тогда выдам тебя замуж?

Локи дернулся от насмешки, прищурился, а Тор расхохотался над своей шуточкой и поерзал в кресле.

Локи вынес решение.

Браслет он не снял, так что как только стемнело, и шум во дворце улегся, Локи коснулся двумя пальцами кристалла в браслете и сказал, громко и четко:

- Тор.

Тот не заставил себя ждать.

Ошейник замкнулся на крепкой шее и Тор глубоко вздохнул, моргнул и поглядел на Локи с удивлением. Огляделся и вдруг так и подпрыгнул на месте.

- Ты! – зарычал он, наливаясь бешенством. – Ах ты!

Локи снимал сапоги, не обращая на Тора почти никакого внимания. Скомандовал только небрежно:

- На колени, - и Тор рухнул, как подкошенный, разразившись проклятиями.

- Теперь ты оценил мой замысел? – поинтересовался ласково Локи. – Каждое утро ты будешь забывать, чтобы ночью вспоминать заново.

Тор замолчал, начал тяжело дышать и вдруг схватился за ошейник.

- Не трожь! – рявкнул Локи, прежде чем Тор успел сорвать. – Никогда к нему не прикасайся.

Тор заскрипел зубами, посмотрел исподлобья и тихо спросил:

- И сколько ты думаешь меня мучать?

- Пока не надоест, - честно ответил Локи. – Царь Асгарда, выполняющий мои приказы, как мидгардская шлюшка… даже не знаю, надоест ли это мне вообще.

- Мы же братья! - простонал Тор, которого охватило отчаяние. – Мы ведь должны защищать друг друга.

- Не помню ни единого случая, - пожал плечами Локи в ответ. – Зато каждая твоя глупая шутка горит в моем сердце клеймом. Я займусь твоим воспитанием, Тор.

Дата добавления: 2015-10-21