Манаков, Х. Н. (Архангельский купец 2-й гильдии, основатель торговой фирмы Христофор Манаков и К, владелец кондитерской фабрики и магазинов)

Манаков, Х. Н. (Архангельский купец 2-й гильдии, основатель торговой фирмы "Христофор Манаков и К", владелец кондитерской фабрики и магазинов)

Выставка "Русское Чаепитие"

c 30 сентября 2009 по 15 октября 2011 года

Архангельская область

Выставка «Русское чаепитие» рассматривается как один из проектов долгосрочной программы по истории духовной и материальной культуры Архангельска XIX – XX вв. – «Семья. Дом. Улица. Город», направленной на возрождение и сохранение городской культуры, одной из аспектов которой являются и семейные традиции.

Основная идея выставки – рассказ-воспоминание о традициях чайного застолья в России и на Русском Севере среди семей различных сословий; осмысление мировой популярности напитка вчера, сегодня, завтра; рассказ о разнообразии чайных церемоний.

Кондитерская, а первоначально «кофектная лавка», - незаменимая спутница чайной. В начале XIX века она предлагала практически все известные сегодня виды сладостей. Здесь вниманию посетителей представлены рекламные плакаты, коробки из-под сладостей наиболее известных кондитерских фабрик прошлого, которые в настоящем имеют уже иное имя: «Абрикосов и сыновья» («Бабаевский»), «Жорж Борман» и «Эйнем» («Красный Октябрь»), а также кондитерские сундучки архангельской паровой фабрики Х.Манакова. Удивляют сюрпризы из упаковок с конфетами и печеньем («карточная карамель») и само оригинальное оформление коробок.

Архангельск 15 января 2005 (4)
Последний дом Манакова

Уголок Москвы в Архангельске

В начале ХХ века, когда площадь Профсоюзов была застроена, Троицкий проспект был на квартал длиннее, чем сейчас, и начинался от современной улицы Выучейского. Площадь, находясь в центре города, была для горожан не только традиционным местом проведения досуга, но и престижным местом жительства. Здесь, на четной стороне первого квартала Троицкого проспекта, стояли дома известных в городе людей. Жилая застройка проспекта начиналась с большого двухэтажного доходного дома Ольги Степановны Кациенко. Едва ли не единственным украшением необшитых стен этого здания были три застекленные филенчатые двери. Вывеска над первой из них приглашала зайти в бакалейный магазин Шейхуллы Искакова, где услужливый татарин мог предложить товар на любой вкус - от поздравительной открытки до швейцарского сыра. Средняя служила входом в "Московский ресторан", а через последнюю по крутой лестнице можно было попасть на второй этаж, в "Московские меблированные комнаты", где каждый нуждающийся в крове на долгое время мог снять комнату за вполне умеренную плату.

"Московские" ресторан и гостиница принадлежали одному владельцу - уроженцу Тверской губернии торгующему крестьянину Г. Михайлову. Неизвестно, чем было вызвано такое пристрастие Григория Михайловича к Первопрестольной, но архангелогородцы и гости города эту любовь не разделяли. Не помогла даже реклама заведений Михайлова, появившаяся в справочнике А. Торгова "Деловой спутник по Северному краю и Верхнему Поволжью", изданном в 1911 году в Ярославле. Несмотря на то что дом находился на довольно бойком месте, на пути от основных пароходных пристаней к рынку и центру города, публика почему-то неохотно посещала "Московский ресторан". Вероятно, его амбициозное название отпугивало большинство рядовых горожан и приезжих, желающих недорого пообедать. Солидная же публика предпочитала заведения поближе к центру. Даже смена вывески на более демократичную ("Кухмистерская Михайлова") не улучшила дела неудачливого ресторатора. Тогда, для привлечения посетителей, Григорий Михайлович установил в отдельном зале кухмистерской бильярдные столы. Эта идея себя оправдала: игра в бильярд стала собирать много публики. Но радость Михайлова была недолгой. В марте 1915 года разразился скандал, причиной которого стал именно бильярд. Выяснилось, что предприниматель имел официальное разрешение на открытие бильярдной только при своей пивной лавке, располагавшейся на Театральной улице. Михайлову ничего не оставалось, как убрать из кухмистерской бильярд, а вскоре и вообще расстаться с заведением.

Не было бы счастья, да несчастье помогло

В 1917 г. владельцем доходного дома на углу современных улицы Выучейского и набережной стал купец 1-й гильдии Христофор Николаевич Манаков - самый известный в то время "пищевик" Архангельска, домовладелец, гласный Городской Думы и купеческий староста. Любопытно, что такого высокого положения в городском обществе он достиг всего за десятилетие. Еще в начале ХХ века его имя в Архангельске практически никому ничего не говорило.

Известно, что крестьянский сын Христофор Манаков начальное образование получил в земской школе, которую с успехом окончил в 1877 году, причем во время выпускных экзаменов у него были отмечены отличные способности. Мальчик даже получил предложение воспользоваться земской стипендией для продолжения образования. Но его родители решили, что полученного образования вполне достаточно. Так Христофор и остался на всю жизнь с тремя классами начальной школы. Свои знания он пополнил самообразованием и общением с интеллигентными людьми, некоторые из них, по его же признанию, были политическими ссыльными.

Предпринимательскую деятельность Христофор начал, как многие, с "мальчиков". Два года, считая с 1879 года, он бесплатно служил у местного коммерсанта, приобретая необходимый опыт, в 1881 году за работу он уже заслуженно получал 5 рублей, а год спустя открыл свое торговое дело. К концу 1890-х годов Христофор Манаков стал купцом 2-й гильдии, обзавелся семьей. Возможно, он так бы и прожил всю жизнь в Великом Устюге, если бы не смерть в 1898 г. родного брата Дмитрия, также купца 2-й гильдии, обосновавшегося в Архангельске. После Дмитрия Николаевича осталось немалое наследство: дома в Архангельске и Казани, магазины в Архангельске и Великом Устюге, речной пароход "Олечка" и парусные суда, ценные бумаги почти на 100 тысяч рублей. Все это богатство покойный отписал своим сыновьям от первого брака: 11-летнему Борису и 10-летнему Владимиру. До достижения ими совершеннолетия их опекунами назначались родные братья завещателя Зосима, Константин и Христофор. Константин и Христофор также стали душеприказчиками покойного, им поручалось ликвидировать все торговые предприятия Дмитрия Николаевича. Первоначально делами малолетних наследников согласно доверенностям, полученным от братьев, единолично распоряжался Константин Николаевич. Но уже в 1900 году в Архангельске появился Христофор.

В первую очередь он снял помещение для своей лавки в новых городских рядах на Торговой площади. Занявшись бакалейной торговлей, Христофор быстро нашел свободную нишу в местной промышленности. Покупатели охотно брали кондитерские товары, в основном привозимые издалека и вследствие этого достаточно дорогие. И вот уже в начале 1900-х годов в Архангельске появилось новое баранко-сушечное и пряничное производство, а в 1907 году открылась кондитерская фабрика по выработке монпасье, карамели и мармелада. Фабрика была построена рядом с большим двухэтажным домом на углу набережной и улицы Северодвинской, где размещалась контора нового "Торгового дома Христофора Манакова и Ко". Здесь можно было оформить заказ на оптовые партии кондитерских товаров. Розничная же торговля велась в лавке Манакова на Торговой площади.

Конфетки-бараночки

Когда Манаков создавал свое предприятие, он обещал: "Мои сорта товаров будут не ниже сортов лучших ярославских фабрик, цены будут вне конкуренции". И в самом деле, его изделия ввиду своей дешевизны начали постепенно вытеснять с рынка товары других производителей. Добиться этого Манакову удалось благодаря его хозяйской хватке и расчетливости. В своем бизнесе он руководствовался простым принципом: "минимум расходов - максимум прибыли". Во время одной из забастовок 1907 года на требования профсоюза об улучшении условий труда и повышении заработной платы он резонно ответил: "Промышленность и торговля есть не благотворительное учреждение, а цель приобретения богатства. Мне приходится конкурировать со многими предпринимателями, и потому, чтобы приобрести это богатство, я должен пользоваться дешевизной рабочих рук".

В обещанном же высоком качестве кондитерской продукции, выпускаемой предприятиями Манакова, можно усомниться. Свидетельством служит, в частности, заметка в газете "Голос Севера" от 18 марта 1907 года: "Недавно пришлось побывать на вновь открытой фабрике г-на Манакова, где вырабатываются разного вида сладости. При входе в комнату, где выделывается карамель, мне сразу бросилась в глаза неприглядность этого "временного" помещения. Пол и стены были довольно сомнительной чистоты. Не отличались этим и сами рабочие. Мне пришлось видеть, как приготовляется карамель, и это навсегда отбило у меня охоту употреблять этот продукт труда. Фабрика оставляет желать много лучшего, и хотя она называется временным помещением, однако отсюда не следует, что ее надо держать в виде, в каком она находится до настоящего времени. Наблюдатель". Спустя неделю последовало продолжение: "Вниманию любителей конфет. На страницах нашей газеты уже сообщалось о том, как грязно и отвратительно изготавливаются конфеты и печенье в новой фабрике г. Манакова. Вчера мы имели возможность видеть в одном частном доме, как обертывают конфеты в бумажки. Манаков отдает известным людям свои конфеты для обертки. Лица их обертывают не на фабрике, а у себя дома. Картина такая: сидят на постели девицы и малые грязные ребятишки, перед ними манаковские конфеты и бумажки, рассыпанные на полу и на самой постели, конфеты и обсосут, и вываляют в грязи, а потом уж завернут в бумажки. Кушайте, обыватели, на здоровье продукты "новой" фабрики". Через три года качество манаковской продукции изменилось мало. В номере газеты "Архангельск" 1910 года читаем: "30 июля врачом П. Яценко была подвергнута экспертизе сушка, взятая из проб, доставленных на городскую санитарную станцию после осмотра фабрики "Хр. Манаков и Ко". По заключению врача, сушка негодная даже для кормления скота, безусловно вредная".

Александр Смолин, Владимир Добрыднев. Продолжение следует.

Архангельск 29 января 2005 (14)
Последний дом Манакова

(Окончание. Начало в N 4 от 15. 01. 2005 г.)

Новые хозяева

В годы Первой мировой войны и буржуазной революции Христофор Манаков сумел недорого приобрести несколько домов в Архангельске, в том числе и дом Ольги Степановны Кациенко. Вкладывая сэкономленные на качестве продукции и зарплате рабочим деньги в недвижимость, Манаков вряд ли подозревал, что дело всей его жизни, фабрику и дома, в самом ближайшем будущем у него отнимет власть трудящихся. Автор поэтического "Обозрения Архангельска" 1918 года М. Лягин злорадствовал по этому поводу:

Фабричное строение,

Конфетное варение:

Ах! - милые сударики,

Тут были и сухарики.

Со всем теперь расстался,

А жил-то красовался, -

То сам наш Манаков!!.

В сентябре того же 1918 г. в бывшем доходном доме Манакова на углу набережной и Печорской (теперь Выучейского) улицы разместился Архангельский отдел уголовного розыска. Бывшие "Меблиро-ванные комнаты" были переоборудованы в кабинеты, карцер, фотолабораторию и комнату вещественных доказательств. Сам же бывший владелец дома стал служить простым бухгалтером в Губземотделе в Великом Устюге. Во время антисоветского переворота он был арестован и некоторое время содержался в заложниках.

В марте 1920 года в Архангельске окончательно установилась советская власть. Согласно приказу Губревкома "все оставшееся после бежавшей из Архангельска буржуазии имущество, как движимое, так и недвижимое", было объявлено достоянием республики и поступило в введение Горкомхоза. Оставшимся в Архангельске домовладельцам разрешалось иметь в личном пользовании только один дом, все остальные переходили опять же в собственность города.

Христофор Манаков, окончательно лишившись всего своего имущества, был вынужден 1 августа 1922 года поступить на должность доверенного по коммерческой части в отдел управления Северо-Беломорского отделения государственной импортно- экспортной торговой конторы "Госторг" НКВТ СССР. Нужно было кормить семью из восьми человек: жену Марию Ефимовну, четверых сыновей - Христофора, Николая, Василия, Ефима и трех дочерей - Марию, Любовь, Анну. Управление предоставило для проживания Манакова квартиру N 3 на втором этаже ранее принадлежавшего ему же дома на углу набережной и Печорской улицы. Используя свой богатый опыт в сделках купли-продажи, а возможно, и старые связи, Манаков провел от имени отделения "Госторга" ряд удачных торговых операций в Норвегии и Москве. Видимо, деловые качества Манакова были отмечены руководством, и осенью 1923 года последовало решение о его откомандировании в распоряжение центрального правления "Госторга". С тех пор Манаков до самой своей смерти в 1962 г. проживал в Москве.

Ранее принадлежавший ему дом следующие полвека занимали различные организации: вначале Северный водный отдел здравоохранения и Водно-санитарный участок, потом лаборатория гигиены и санитарии Севводздравотдела 96, затем городское бюро ЗАГС и наконец строительно-монтажные управления N 1 и N 4 треста СМТ-197. В конце 1970-х годов, когда площадь Профсоюзов стала приобретать современный облик, дом оказался в зоне строительства нового здания Северного морского пароходства и был разобран.

Александр Смолин, Владимир Добрыднев.

* * *

Евгений Овсянкин, Архангельск Купеческий:

Масштабная акция, предпринятая губЧК против торгово-промышленного союза, была внезапно прекращена. Из документов, собранных в деле, неясны, однако, причины этого поспешного шага.

Решающее значение, видимо, имел тот факт, что расследование началось в момент введения новой экономической политики, оживления частного и иностранного капитала, попыток создания на Севере зарубежных лесных концессий. И в этой ситуации масштабные репрессии против бывших деловых людей являлись делом попросту абсурдным. Следствие спустили на тормозах, ограничившись подпиской о временном невыезде из Архангельска. Некоторые из числа привлеченных к дознанию были немедленно мобилизованы на работу. Часть из них поступала на службу добровольно. Архангельские промышленники Я. Беляевский и М. Ульсен стали работать в архангельском отделении Внешторга и вскоре по специальным командировкам выехали в Лондон для налаживания торговых отношений с Англией.

Многие из бывших купцов, оказавшись в непривычной для себя ситуации, испытывали острую нужду. Очень показательной с этой точки зрения была судьба совладельца известного на всем Севере торгового дома “Х. Манаков и К® с сыновьями” Христофора Николаевича Манакова. Некогда эта фирма имела большую кондитерскую фабрику, основной капитал которой составлял 150 тысяч рублей. На ней трудилось до 100 рабочих и служащих.

Основатель фирмы родился в 1867 году в Великоустюжском уезде и до 1900 года был крестьянином. Окончив земскую начальную школу, Манаков с 12 лет служил мальчиком: 2 года бесплатно и один год за 5 рублей. Много лет потребовалось для того, чтобы бывший крестьянин стал купцом и завел большое дело. Во время антисоветского переворота в Архангельске Манаков оказался в Великом Устюге и был арестован там как заложник.

После освобождения Архангельска он стал ведать коммерческой частью Северо-Беломорского отдела госторга в архангельском отделении Внешторга. Это был солидный пост, дававший возможность его главе заключать самостоятельные сделки. Между тем, заработная плата Манакова была слишком мала, чтобы обеспечивать семью, которая состояла из 10 человек. В архиве сохранилось заявление бывшего купца на имя заместителя наркома Внешней торговли М.И. Фрумкина с просьбой о повышении ставки и ходатайство об этом со стороны руководства отделения. Тот и другой документ, написанные в июле 1923 года, характеризуют не только материальную сторону дела, но и отражают понимание купцом своей роли в прошлом и настоящем Севера, а также и оценку его труда людьми, под руководством которых бывший купец стал работать в первые годы советской власти.

Оглядываясь на свое прошлое, Христофор Николаевич писал: “Благодаря 40-летнего упорного самостоятельного труда на Севере я создал крупное торгово-промышленное дело и установил среди друзей и противников признанное имя честного делового человека”.

Убеждая столичного чиновника повысить зарплату, он продолжал: “Я не имею ни малейшего желания откладывать на черный день, т.к. старость свою я вверяю своим любимым детям. Но теперь я хочу иметь такой заработок, чтобы они в числе семи человек, не заботясь о куске хлеба, спокойно могли отдаться делу своего образования. Моя единственная последняя мечта видеть своих детей с законченным образованием, обладающими теоретическими и практическими знаниями, готовыми честно трудиться на благо народа и принести ему наивысшую пользу...

Мне кажется, что, передав власти, продукт своего 40-летнего весьма продуктивного труда, выраженного в имуществе, домах, фабрике и товарах на очень значительную сумму и теперь отдавая ей последнее долголетний опыт, я вправе получить за это такое вознаграждение, чтобы я мог существовать по-человечески, и чтобы мои дети могли закончить образование...”

Манаков, учившийся только три года, гордился тем, что, будучи старостой Архангельского купеческого общества, смог добиться “устройства в Архангельске среднего политехникума”, считал это событие “венцом и концом своей деятельности в деле народного просвещения”.

Руководство архангельского отделения Внешторга полностью поддержало просьбу Х.Н. Манакова, отметив, что он представляет “громадную ценность как работник, в полной мере отдает... свой многолетний опыт”.

Мне не удалось выявить сведений об итогах хлопот купца. Но письмо обнаруживает его внутреннее достоинство, убежденность в том, что он не напрасно прожил свою жизнь. Манаков по праву гордился своими прошлыми делами, превыше всего ценил долг перед отечеством, заботился о своих детях.

Несмотря на заслуги перед советской властью, “грехи” членов торгово-промышленного союза не были забыты. Многие из предпринимателей испили горькую чашу возмездия со стороны советской власти чуть позже в конце 20-х - начале 30-х годов. Семьи всех подследственных вплоть до 1936 года были лишены избирательных прав, а главы некоторых из них по тем или иным причинам подвергались аресту.

Репрессивный аппарат губернии обрушил волну наказаний не только на бывших представителей буржуазии. Помимо губЧК действовал губернский революционный трибунал. О размахе его работ свидетельствует тот факт, что за 192021 гг. он рассмотрел 468 дел.

И этот орган действовал по наводке стукачей. Одной из первых жертв трибунала явился известный капитан Мурманского пароходства, 57-летний Федор Михайлович Вальнев. Некий М. Ермилов со старанием, достойным лучшего применения, сообщал в “компетентные органы” о том, что надо “срочно произвести обыск” у Вальнева, т.к. у него хранятся вещи бывшего прокурора Северной области, бежавшего вместе с генералом Миллером.

В результате обыска было установлено, что капитан располагал большим “богатством”: у него обнаружили 9 фунтов мыла и 25 пачек спичек. Вальнева арестовали. Доносчик, участвовавший в обыске понятым, не успокоился и требовал более тщательной проверки, т.к., по его мнению, “мыла должно быть больше”.

В дело вмешался известный полярный исследователь Р. Самойлович, обратившийся в компетентные органы со срочным прошением. “Капитан Ф.М. Вальнев, писал он, известный своей опытностью моряк и знаток Русского Севера, является заведующим всей морской частью Северной научно-промысловой экспедиции, имеющей общегосударственное значение”. Он просил немедленно отпустить Вальнева на свободу, чтобы “дать ему возможность закончить лежащую на нем работу”. Просьба возымела действие капитан был выпущен из тюрьмы. А в конце года дело прекратили ввиду амнистии в связи с очередной годовщиной Октябрьской революции.

Жертвами трибунала были все категории населения области: женщины, купцы, но главным образом крестьяне. Судили за невыполнение государственных гужевых нарядов, потом за незаконный убой скота и укрывательство хлеба, хищение муки и дезертирство, за неуплату налогов, за службу в белой армии и контрреволюционную деятельность.

Наказывали тоже по-разному. Начинали с малого с общественного порицания, затем последовали ужесточения: различные сроки общественных бесплатных работ, заключение в лагерь принудительных работ, ссылка в Соловецкий лагерь. За это время суд вынес два смертных приговора: крестьянину П.Я. Рочеву “за предательство красноармейцев и службу в белой армии” и А.П. Костромитиновой за участие в деятельности женского патриотического союза.

... Лишь 71 год спустя все проходившие по упомянутым “делам”, а также осужденные революционным губернским трибуналом, были реабилитированы “за отсутствием в их действиях состава преступления”.

Евгений Овсянкин, Архангельск Купеческий

Отказу от формального вступления в купеческое сословие в немалой мере способствовало принятие Положения о государственном промысловом налоге 1898 года. После его появления, заметил в своей книге “Москва купеческая” П. Бурышкин, “купеческое сословие было обречено на несомненное вымирание. И действительно, его существование почти сводилось на нет. В купцы записывались на основании соображений, совершенно посторонних торговой деятельности. Например, евреи записывались в купцы первой гильдии потому, что таким путем они получали право повсеместного жительства, вне зависимости от так называемой черты оседлости. В столицах записывались для участия в управлении и руководстве крупными благотворительными и просветительными учреждениями, созданными купеческими обществами за счет тех огромных капиталов, которые поступали зачастую этим обществам по завещаниям их бывших сочленов. И, в сущности, говоря, деятельность купеческих обществ постепенно утрачивала свой профессионально-представительный характер...”.

Многое из этого описания отмечалось и в деятельности архангельского купечества. В этот отрезок времени значительно изменился национальный состав торгового сословия. Заметно выросла еврейская прослойка. В 1912 году, например, среди купцов значилось около десятка лиц этой национальности: братья Данишевские, Ульянские, Биндеры, а также А.Я. Бер и Г.М. Пейсахов отец сказочника и художника Степана Писахова. Появление этой категории предпринимателей на Севере объяснялось тем, что евреи, приезжая в Архангельск из разных мест и, записываясь в состав купечества, получали право повсеместного жительства, вне зависимости от так называемой черты оседлости.

Купеческое общество в Архангельске пока еще продолжало действовать: регулярно проводились его заседания, избирались руководящие органы, ежегодно издавался типографский отчет о его работе. Долгие годы руководителем общества был известный купец А.И. Вальнев. Его сменил на этом посту Х.Н. Манаков. На заседаниях общества регулярно обсуждались актуальные проблемы развития промышленности, торговли и транспорта на Севере. Общество активно поддерживало новые полезные начинания в этом деле, помогало учебным заведениям и т.д.

Архангельский авиатор

ilook

October 16th, 2011

Как и везде в Архангельске выходцы из купеческого сословия были падки на новинки технического прогресса. В первую очередь на машины. Но и не только. На появление первых самолетов ходили всем городом как на аттракцион. Оказывается был у нас и архангельский летчик. Звали его Борис Дмитриевич Манаков. Родился в 1888 году в семья купца 2-й гильдии Дмитрия Манакова (из великоустижских крестьян). Окончил Петербургский политех. Получил пилотский диплом аэроклуба Франции 11 июля 1911 г. (№565). Спустя четыре года защитил диплом и стал инженером. Работал в аэродинамической лаборатории Петербургского политехнического института. В 1916 г. пройдя стажировку в военной авиационной школе, отбыл на фронт. Проявил себя как храбрый и отважный лётчик. В 1918 г., будучи в Архангельске, вступил в Британо-славянский авиационный корпус. Спустя год англичане были вынуждены эвакуировать свои войска, вместе с ними уехал Манаков. Вскоре он перебрался в Латвию, где преуспел в инженерных делах. Скончался 8 октября 1933 года в Риге. (Источник). Летал на моноплане Депер Дюссен. Как то даже упал с высоты 70 метров. Но только легко ранил ногу. В газете “Архангельск” есть его заметка о впечатлениях от полета с одним французским авиатором.

Дата добавления: 2015-10-21