– Двести тысяч фунтов стерлингов с лишним. Миллион долларов. Он приехал… По-моему, он приехал в июле… Примерно через год после моего вступления в наследство… Значит, в девятьсот шестом. Требовал бог весть что. Большая часть наследства не подлежит продаже, это майорат. Он слушать ничего не хотел. В конце концов мы сошлись на миллионе долларов. Для того чтобы собрать миллион, мне, разумеется, требовалось время. Он уехал в Штаты и вернулся через два месяца, с распиской, подписанной всеми участниками договора. Мой адвокат хотел отослать ее назад для подтверждения подписей, но Коулмен сказал, что он и так с трудом уговорил их согласиться на миллион, и я побоялся поднимать заново этот вопрос.
– Где он сейчас?
– Не знаю. Больше я его не видел, никогда ничего о нем не слышал. С какой стати? Вопрос был решен, страница перевернута. Меня и сейчас все это мало интересует. Если он прикарманил деньги, им не следовало так доверять ему и отправлять одного с их распиской. – На лице его появилось сомнение. – Должен сказать, что когда неделю назад явилась эта девица Фокс, я ее принял за шантажистку, но когда вчера пришел Харлан Сковил, я засомневался. Сковил всегда был человеком прямым, таким уж он уродился, и не думаю, что даже за сорок лет он мог стать шантажистом… Когда вечером мне сказали, что он убит, я понял, что дело нечисто, но я не мог рассказать полиции то, чего не знаю сам, а то, что я знаю, это мое личное дело.
– Значит, Сковил с вами встретился? – Вульф потер переносицу. – Любопытно…
– Нет, мы не встретились. С утра я уехал. А когда вернулся, мне передали, что он спрашивал обо мне. – Клайверс сделал глоток. – Сегодня, когда принесли ваше письмо, я опять подумал про шантаж. Если бы я обратился в полицию, то, поскольку Харлан убит, огласки было бы не избежать. Единственное, что оставалось, это встретиться с вами. Вам ведь нужны только деньги, а у меня, несмотря на все революции и налоги, еще кое-что осталось. Я ни на минуту не поверил, будто вы готовы оставить меня в покое, если я покажу вам расписки. Вы хотите денег. Судя по тому, что я вижу, вы не какой-нибудь жалкий прохвост. – Он повернулся к глобусу, ткнув в него пальцем. – Взять хоть глобус. Самый лучший из всех, какие я видел, и стоит уж наверняка фунтов сто. В два раза больше, чем глобус в моей библиотеке. Плачу три тысячи за эту лошадь в обмен на расписку Линдквиста.
– Вот уж в самом деле. – Вульф вздохнул. – Снова лошадь. Очень жаль, сэр, что вы упорно не хотите понять, что я не намерен продать вам лошадь. Хотя мне в самом деле нужны деньги. Это глобус компании – «Гушар», и таких, как этот, они сделали всего несколько штук. – Он вдруг резко выпрямился. – Это мистер Уолш вам сказал, что Линдквист нуждается?
Клайверс оторопел.
– Черт возьми, как вы об этом узнали? – Он оглянулся. – Уолш здесь?
– Нет, здесь его нет. Я не «узнал», а спросил. Мне сказали, что утром мистер Уолш заходил в отель «Портленд». Значит, вы с ним разговаривали. Вы не до конца откровенны, лорд Клайверс. Когда вы пришли сюда, вы знали, что мистер Уолш не получал денег и не видел никакой расписки.
– Я знаю только то, что он так сказал.
– Вы ему не поверили?
– Я никому не верю. Черт возьми, я сам постоянно лгу. Я же дипломат! – Он снова трижды гоготнул. Га-га-га. – Послушайте. Забудьте вы про Уолша, с ним я сам разберусь. Раз уж я приехал, я должен покончить с этим делом. С Уолшем мы договоримся. Сковил, да примет Господь его душу, мертв. Это дело полиции. Что касается Линдквистов, я дам им за лошадь две тысячи, а вы получите свою долю. Мисс Фокс позаботится о себе сама: она молода, красива и прекрасно обойдется без моих денег. Это, насколько я знаю, все. Если хотите найти Коулмена и что-нибудь из него вытряхнуть – отлично, но сделать это будет непросто. Он человек жесткий, хитрый. Вряд ли он изменился. Бумаги можете посмотреть завтра утром, но ни привозить, ни присылать их я не собираюсь. Не можете прийти – пришлите своего помощника. Я ему все покажу, и мы сможем договориться о деньгах для Линдквистов и расписке. Хотя за лошадь хватило бы и тысячи фунтов. Как?
Вульф покачал головой. Он снова откинулся на спинку, сцепив пальцы на животе и закрыв глаза, так что человек, его не знавший, мог решить, что он спит. Клайверс нахмурился. Я перевернул в блокноте страницу и подумал, что придется нам обращаться к нанимателю мисс Фокс и просить вычитать из ее жалованья, чтобы покрыть накладные расходы. Наконец Вульф открыл глаза ровно настолько, чтобы можно было сообразить, что он в сознании.
– Насколько было бы меньше хлопот, – проворчал он, – если бы вас повесили тогда, в 1895 году. Разве не так? На данный момент, лорд Клайверс, могу лишь повторить, что я взялся за это дело из лучших побуждений, а также просить вас отложить любые решения до завтрашнего дня, пока мы не увидим расписку. – Он поднял на меня глаза. – Черт бы тебя побрал, Арчи. Это ты меня впутал в это безобразие.
Любопытная была мысль, но идею я уловил. Вульф дал мне понять, что обнажил меч в защиту Клары Фокс исключительно потому, что она девушка моей мечты. Значит, это я читал ей стихи по-венгерски.
Глава четырнадцатая
Когда в шесть часов вечера Вульф спустился из оранжереи в кабинет, там его уже ждали Сол Пензер и Орри Кетер. В пять я отправил домой Фреда Даркина, полдня проторчавшего в кухне и почти опустошившего нашу банку с печеньем, а на дорожку посоветовал ему при виде полицейского переходить на другую сторону улицы.
До шести ничего особенного не произошло, если не считать звонка от Энтони Д. Перри, который, позвонив вскоре после ухода Фреда, сказал, что хотел бы в семь заехать к Вульфу. Поскольку в семь я должен был уже прибыть на тайное свидание с Майком Уолшем, то попросил его приехать к шести, но он сказал, что у него деловая встреча. Я задал было парочку наводящих вопросов о цели визита, но Перри сказал, что это не мое дело и он не намерен обсуждать ее с кем-либо, кроме Ниро Вульфа. К семи кто-нибудь должен был уже вернуться – Сол или Джонни Кимс, – и потому я сказал «ладно».
От Джонни не было никаких вестей.
Самым выдающимся событием за это время стало явление новой огромной коробки, полной роз, адресованной мне, с вложенной карточкой от господина Хоррокса, где этот нахал написал: «Гудвин, спасибо за транспортировку», так что теперь – вдобавок к тому, что я исполнял роль мальчика на дверях и поставщика подержанной одежды, – я стал еще и посыльным.
Я жалел, что проиграл шестьдесят центов. Без четверти четыре, через несколько минут после ухода Клайверса, Вульф сказал, что я засиделся и мне не мешало бы немного поупражняться. Он никак не прокомментировал встречу с Клайверсом, и я подумал, что, может быть, он что-нибудь скажет во время игры, но на четвертак играть отказался. Он сказал, ладно, играем по десять. Он поднялся в лифте, а я по лестнице, и мы встретились у него в комнате. Он снял пиджак и жилет, открыв моему взору почти восемнадцать квадратных футов шикарной канареечного цвета рубашки, и выбрал свои любимые желтые дротики. С первого же захода он выбил туза и два «бычьих глаза», которые сто́ят каждый по три туза. К четырем часам, когда ему пора было в оранжерею, он раздел меня на шестьдесят центов, а я остался ни с чем, потому что он сосредоточился на бросках и вообще не сказал ни слова.
Я поднялся в южную комнату и просидел там почти целый час. На то у меня были три причины: во-первых, Вульф велел рассказать Кларе Фокс о визитах Мьюра и Клайверса; во-вторых, она нервничала, и ее нужно было занять; и в-третьих, мне самому больше нечем было заняться. Одета она была в свое платье. Она сказала, что Фриц ей утюг дал, но, глядя на нее, это было мало заметно. Я так и сказал, что авантюристки не слишком горячие поклонницы глажки. Когда я ей рассказал о Мьюре, она скривилась и даже не потрудилась хоть как-то прореагировать, но по поводу Клайверса произнесла целую речь. Сказала, что он врет. Что это понятно, он один из лучших в Британии дипломатов и, разумеется, прибегает к своим талантам не только на службе. Я сказал, что никаких особенных талантов в нем не заметил, разве что пьет почти столько же пива, сколько Вульф, и хотя он на вид, возможно, и не такой болван, как его племянник, но, по-моему, чересчур примитивен, даже для типа, который большую часть жизни прожил на островке.
Она же сказала, что все дело в непривычных для нас манерах, что она сама поначалу считала Хоррокса болваном и что я сам изменил бы о нем мнение, если бы мы познакомились лучше, но если чьи-то манеры непохожи на наши, это необязательно плохо. Я сказал, что вообще-то я говорил не о манерах, а о болванах и что, насколько мне известно, болваны встречаются среди всех рас, национальностей и конфессий. И так продолжалось до тех пор, пока она не поднялась и не сказала, что, пожалуй, воспользуется приглашением мистера Вульфа и посмотрит на его орхидеи, а я спустился вниз и отослал Фреда.
К тому моменту, когда Вульф вернулся из оранжереи, я сидел за своим столом, ел сэндвичи и пил молоко, потому что не знал, когда вернусь. Я доложил о телефонном звонке Энтони Д. Перри. Слушать отчеты Сола и Орри он ушел в гостиную, и мне стало еще скучнее, но, когда он вернулся и снова устроился в своем кресле и позвонил, чтобы Фриц принес пива, я даже не стал ни о чем спрашивать. Вульф, отправив Орри домой, а Сола – ждать в кухню, наконец раскрыл и мне тайну моего задания. Это было не то, что я думал, но я сделал вид, будто не удивился. Он выпил свой стакан, вытер губы и сказал:
– Прости, Арчи, ничего более интересного для тебя не придумал.
Я сказал:
– Пустяки, дело житейское.
Он подмигнул мне, а я отвернулся за своим молоком, чтобы не расплыться в улыбке, и тут зазвонил телефон.
Звонил инспектор Кремер. Он попросил Вульфа, и я сделал знак, чтобы Вульф снял трубку, а свою, разумеется, не положил. Кремер сказал:
– Как насчет Клары Фокс? Не хотите ли привезти ее ко мне или, может, скажете, куда за ней послать?
Вульф буркнул:
– В чем дело, мистер Кремер? Это что, ваша новая тактика? Не понимаю.
– Послушайте, Вульф! – Голос у Кремера стал злым и обиженным. – Сначала вы говорите, что прячете ее, потому что мы якобы хотим навесить на нее чужие грехи. А теперь, когда обвинение снято, вы не думаете…
– Что? – перебил Вульф. – Обвинение снято?
– Разумеется. Только не говорите, будто вы об этом ничего не знаете. Это же ваших рук дело. Хотя понятия не имею, как вам удалось. Впрочем, от вас можно ждать чего угодно.
– Безусловно. Но кто вам сказал?
– Помощник прокурора Фрисби. Похоже, он знаком с тем самым типом, вице-президентом «Сиборд продактс», где работает мисс Фокс. Тем, кто требовал ее ареста. А теперь он отказался от обвинений, дело прекращено, и я хочу встретиться с мисс Фокс и послушать, как она скажет, будто не знает никакого Харлана Сковила, как все эти наши Майки Уолши. – В его голосе зазвучал сарказм. – Для вас это, разумеется, новость.
– Безусловно. – Вульф поднял бровь и стрельнул в меня взглядом. – Причем приятная. Хорошо. Полагаю, если я буду вас уверять, будто ничего не знаю о местонахождении мисс Фокс, вы не поверите, так что незачем и пытаться. Сейчас у нас шесть тридцать, мне нужно проверить информацию. Куда вам позвонить в восемь часов?
– Честное слово, – с отвращением сказал Кремер, – я начинаю жалеть, что не дал комиссару вас арестовать. Сами знаете, как я не люблю с вами воевать, но имейте же совесть. Пусть приедет, я не кусаюсь. Устроим показательное выступление.
– Прошу прощения, мистер Кремер, – произнес Вульф своим самым сладким голосом, который во мне всегда вызывал желание его пнуть. – Во-первых, для начала я обязан проверить, в самом ли деле обвинение снято, и только потом смогу связаться с мисс Фокс. Потерпите до восьми.
Кремер буркнул в ответ что-то малоприличное, а мы положили трубки.
– Ха! – Я бросил блокнот на стол. – Мьюр в конце концов струсил, а Перри, конечно, хочет узнать, откуда вы знали, что так и будет. «Сиборд продактс» ожидают большие перемены. Но где, черт возьми, Джонни?.. Нет, вы подумайте. Стоило о нем вспомнить, как он звонит в дверь.
Я вышел в прихожую и впустил Джонни. Едва бросив взгляд на довольную физиономию этого красавца, я понял, что он опять справился с заданием лучше всех. Собственно говоря, Джонни в глубине души явно считал, что детективному бизнесу пошло бы только на пользу, если бы он получил мое место. Но меня это не волновало, потому что Вульф не смог бы его вытерпеть ни одного дня. Джонни укладывает волосы, носит гетры, и ему в голову не придет, что Вульф лентяй и нужно уметь его подначивать, чтобы работал. Я знаю, за что Вульф мне платит, хотя еще не понял, знает ли Вульф, что я знаю.
Я провел его в кабинет. Джонни сел и достал из кармана какие-то бумаги. Полистал их и объявил:
– Я решил, что на схеме понятней. Я, естественно, мог бы обрисовать для Арчи все на словах, но поскольку я знаком не только со стенографией, так что…
Вульф перебил:
– Мистер Уолш там?
Джонни кивнул:
– Пришел без нескольких минут шесть. Я устроил себе наблюдательный пункт у черного хода ресторана в доме по Пятьдесят шестой, потому что знал, что хвост он приведет, а в полиции меня знают многие. Между прочим, в ограждении со стороны Пятьдесят пятой проход только один. – Он протянул бумаги Вульфу. – Я нарыл девять способов туда попасть. Почти все слишком сложные, но два – верняк: через ресторан и зоомагазин. Магазин работает до девяти.
Вульф бумаги не взял и кивнул на меня.
– Отдай Арчи. На площадке есть кто-нибудь, кроме мистера Уолша?
– Не думаю. Сейчас там работают одни сварщики, а они закончили в пять. Хотя, когда я уходил, было темно, а освещения там почти нет. Там есть сбоку пристройка: дощатый навес. Два стола, телефон и все прочее. Так вот рядом с пристройкой стоял, похоже, прораб и разговаривал с Уолшем. Но и он, судя по всему, собирался уходить. А припоздал я, потому что когда я через ресторан вышел, то прошелся по Пятьдесят пятой, чтобы проверить, нет ли за Уолшем хвоста. Хвост был. Стоял на другой стороне и болтал с таксистом.
– Хорошо. Принято. Теперь поясни Арчи свои схемы.
Джонни мне пояснил, что схемы он начертил лучше не бывает, и я с ним согласился. Нарисованы они были отлично. Пять листков я сразу отложил в сторону, потому что на четырех были планы магазинов, которые в это время закрыты, а на пятой – «Восточный клуб», куда трудно попасть. На оставшихся четырех были зоомагазин, киношка с прилегающим пожарным проездом и два ресторана. Джонни подробно описал все недостатки и достоинства каждого из вариантов, и я выбрал для затравки один ресторан. Похоже, пройти там будет непросто, но, учитывая, до какой степени Вульф хотел получить ответ на свой вопрос, попытаться имело смысл. К тому времени, когда мы с Джонни разобрались с его картой боевых действий, было уже без нескольких минут семь, и я, следуя своей привычке, убрал все со стола в ящик, переключил звонок на Фрица, достал пистолет, проверил и сунул в карман. Потом встал и придвинул свое рабочее кресло к столу.
Я спросил у Джонни:
– Можешь поторчать тут у нас пару часиков?
– Могу, только я есть хочу.
– О’кей. Тогда присоединяйся к Солу, он в кухне. В семь у нас посетитель. Откроет ему Сол. А ты посиди подожди. Может, мистер Вульф попросит поупражняться в стенографии.
Джонни вышел, чеканя шаг. По-моему, он дома тренировался. Я двинулся было за ним, но остановился и спросил у Вульфа:
– Выходим на финишную прямую? Когда я вернусь, здесь будет вся компания?
– Не могу сказать. – Рука его лежала на столе. Он ждал, когда я уйду, чтобы позвонить Фрицу и тот принес пива. – Подождем подтверждения.
– Мне позвонить?
– Нет. Придешь и расскажешь.
– О’кей.
Я повернулся к двери.
Зазвонил телефон. В силу привычки я снова развернулся, шагнул к столу и снял трубку, хотя видел, что Вульф взял свою. Потому мы его услышали оба – голос, который звучал будто издалека и звенел от волнения:
– Ниро Вульф? Это Ниро…
Я крикнул:
– Да! Говорите.
– Я его нашел! Приезжайте на Пятьдесят пятую… Это Майк Уолш… Я нашел. Он здесь прятался… Приезжайте…
Он не договорил. Грянул выстрел. В трубке звук был похож на разрыв снаряда. Потом наступила тишина.
– Алё, Уолш, – сказал я. – Уолш!
Я звал, но ответа не было.
Я положил трубку и повернулся к Вульфу:
– Вот так. Вы слышали?
Он кивнул:
– Слышал… И ничего не понял.
– Отлично. Просто отлично. И что теперь делать?
Вульф закрыл глаза и задвигал губами. И сидел так не меньше минуты. Я стоял и смотрел. Наконец он сказал:
– Если это Уолш кого-то застрелил, то кого? Но если это застрелили его, то почему сейчас? Почему не вчера, не неделю назад? В любом случае поезжай, посмотри, что случилось. Вполне возможно, рухнула арматура, грохоту было достаточно.
– Нет. Это был выстрел.
– Хорошо. Разберешься. Если ты… Тьфу! Звонок. Хорошо, открой. Мистер Перри всегда пунктуален.
Я вышел в прихожую одновременно с Солом и отослал его в кухню. Потом включил на крыльце свет, посмотрел сквозь стекло на улицу, так как это стало уже привычкой, и увидел Перри. Я открыл ему, и он вошел, снял перчатки и шляпу и положил на вешалку.
Я прошел за ним в кабинет.
Вульф сказал:
– Добрый вечер, сэр… Арчи, по-моему, не стоит соваться не в свое дело. Скажи Солу, пусть позвонит в больницу и сообщит о несчастном случае… О нет, мистер Перри, спасибо, ничего серьезного.
Я пошел в кухню к Солу Пензеру и сказал:
– Отправляйся на Тридцать четвертую к Аллену и оттуда позвони в Управление. Скажешь, что слышал выстрел на строительной площадке на Пятьдесят пятой рядом с Мэдисон, пусть проверят. Если спросят, кто ты, скажешь: Георг Пятый. Давай-ка быстро.
Сол зря потратил на звонок десять центов, но я не мог этого знать заранее.
Глава пятнадцатая
Перри повернул ко мне голову и, продолжая говорить, следил глазами за тем, как я сажусь за стол и открываю блокнот.
– Не помню, когда так раздражался. Видимо, старею. Нет, я на вас не в обиде. Если вы предпочли работать не на меня, а на мисс Фокс, это ваше право. Но согласитесь, я сдал вам все козыри. Насколько мне известно, у вас не было ни малейшего подтверждения своим угрозам. – Он улыбнулся. – Вы, конечно же, решили сыграть на моем отношении к мисс Фокс, чтобы я надавил на Мьюра, исключительно… э-э… из уважения к ней. Должен сказать, что отчасти… и даже по большей части… вы правы. Она красивая девушка и очень ценный сотрудник.
Вульф кивнул:
– И моя клиентка. Разумеется, мне было приятно услышать, что мистер Мьюр отказался от обвинения.
– Так вам звонили из полиции? А я-то надеялся первым сообщить хорошую новость.
– Звонил инспектор Кремер.
Фриц принес пиво. Вульф налил себе немного и продолжил:
– Мистер Кремер получил информацию от помощника прокурора мистера Фрисби. Кажется, мистер Фрисби – друг мистера Мьюра.
– Да. Я его знаю. И хорошо знаком с окружным прокурором Скиннером. – Перри кашлянул, проследил взглядом, как Вульф допил стакан, и произнес: – Пусть не я оказался добрым вестником… – Он улыбнулся. – Но не это было целью моего визита.
– Слушаю вас внимательно, сэр.
– Э-э… По-видимому, в определенном смысле теперь вы мой должник. Да, вот именно. Пригрозив привлечь нас за клевету, что весьма пагубно сказалось бы на репутации компании, вы меня вынудили надавить на Мьюра с тем, чтобы он отозвал обвинение. Но Мьюр не наемный сотрудник, он второе лицо в компании и владелец крупного пакета акций. Надавить на него было непросто. – Перри потянулся к столу и взял сухое печенье. – Я принял ваше условие. Насколько я понимаю, обвинение, выдвинутое против мисс Фокс, ложное, но вы не рискнули бы угрожать нашей корпорации без каких-либо доказательств. – Перри снова откинулся в кресле и мирным тоном закончил: – Я хочу знать, что это за доказательства.
– Мистер Перри! – Вульф покачал указательным пальцем. – Мисс Фокс моя клиентка. А вы – нет.
– А-а. – Перри улыбнулся. – Хотите, чтобы я заплатил? Заплачу. В разумных пределах.
– Я не могу торговать информацией, полученной в интересах мисс Фокс.
– Чушь. Для мисс Фокс эта ваша информация уже отработана. – Перри снова подался вперед. – Послушайте, Вульф. Вам не нужно объяснять, что такое Мьюр, вы с ним уже познакомились. Но не думаете ли вы, что если он дошел до того, что в своей старческой глупости оговорил мести ради девушку, то мне следует об этом знать? Он все-таки вице-президент. Что сказали бы наши акционеры?
– Не знаю, что сказали бы акционеры. – Вульф вздохнул. – Но я, отвечая на ваш первый вопрос, сэр, скажу: да, вам следует об этом знать. Хотя подробности вам придется выяснять где-нибудь в другом месте. Мистер Перри, не будем препираться. Это не подлежит обсуждению: я действительно получил необходимые для суда доказательства против мистера Мьюра, но ни при каких обстоятельствах не передам их вам. Тут нечего обсуждать. Если у вас есть что-нибудь еще…
Перри принялся настаивать. Он сказал, что Мьюр давно просто старый козел и корпорация в нем не нуждается. Что он хотел с ним поступить честно, но обязан думать в первую очередь об интересах компании и акционеров. И так далее в том же духе. С самого начала он заподозрил, что с этой кражей что-то не так, и у него есть право знать все, что знает Вульф. Вульф долго его не перебивал, потом наконец вздохнул, выпрямился в своем кресле и строго посмотрел на Перри. Не произнеся ни слова.
Перри, похоже, твердо решил ни за что не злиться. Он и теперь лишь прикусил губу, бросил взгляд на меня и снова перевел на Вульфа.
Вульф спросил:
– Так есть ли у вас еще что-нибудь?
Перри заколебался. Потом кивнул:
– Да, есть. Но не думаю… Тем не менее я хочу поговорить с мисс Фокс.
– Вот уж в самом деле. – Вульф приподнял на дюйм плечи и опустил. – Кажется, все на свете хотят поговорить с мисс Фокс. Известно ли вам, что ее до сих пор разыскивает полиция? Они тоже хотят с ней поговорить об убийстве.
– Об убийстве? Что еще за убийство?
– Обыкновенное. В человека всадили пять пуль, когда он шел по улице. Я думал, мистер Фрисби вам сообщил.
– Нет… Мьюр сказал, будто Фрисби что-то такое говорил… Забыл что именно… Это уже серьезное обвинение. Но какое отношение к убийству имеет мисс Фокс? И кто убит?
– Человек по имени Харлан Сковил. Да, убийство – это всегда серьезно. За мисс Фокс не волнуйтесь: она действительно ни при чем. И по-прежнему остается моей клиенткой. Однако в настоящее время встретиться с ней невозможно, так что если вам нужно ей что-то сообщить, можете передать через меня…
Я смотрел на мистера Перри сбоку и видел, как у него на щеке проступало красное пятно. И подумал, что за два последних дня это уже четвертый случай, когда собеседник бурно реагирует на известие о мисс Фокс. Не женщина, а какое-то бедствие. Но Перри явно не собирался разыгрывать спектакль, как Мьюр. Красное пятно быстро поблекло, а Перри спокойно сказал:
– Она находится в этом доме. Не так ли?
– Полиция сделала здесь сегодня обыск и никого не нашла.
– Но вам известно, где она?
– Безусловно. – Вульф сдвинул брови. – Если хотите написать записку, мистер Гудвин ей передаст.
– Возможно, вы могли бы сказать, когда я смогу с ней встретиться?
– Нет. К сожалению. Сегодня не могу. Может быть, завтра…
Перри встал. Он стоял, смотрел сверху вниз на Вульфа и неожиданно улыбнулся.
– Ладно, – сказал он. – Не могу назвать свой визит успешным, но жаловаться не на кого. У всех нас есть право поступать так, как мы считаем нужным. Хорошо, я подожду до завтра. Надеюсь, вам виднее.
Он протянул Вульфу руку.
Вульф посмотрел на нее, раскрыл глаза, посмотрел Перри в лицо. И покачал головой:
– Нет, сэр. Вы отлично понимаете, что… по крайней мере в данной ситуации, я вам не друг.
На щеке у Перри снова проступило пятно. Но он сдержался. Повернулся и направился к выходу. Я потащился за ним, выйдя в прихожую, когда он уже успел надеть шляпу и перчатки, а когда я его выпустил, то увидел его машину – новенький «везерилл» с откидным верхом. Я пронаблюдал за тем, как он сел, как «везерилл» плавно тронулся с места, а потом вернулся в дом и закрыл на цепочку дверь.
Сначала я зашел в кухню, чтобы узнать у Сола, дозвонился ли он в Управление. Сол дозвонился и сказал все, как я велел, только не стал их убеждать, будто он английский король.
Когда я вошел в кабинет, Вульф сидел, закрыв глаза, и шевелил губами. Я сел, полистал свой блокнот, убрал его в ящик, после чего сказал вслух:
– Он благоразумный человек.
Вульф не ответил.
– А вам благоразумие не свойственно.
И это мое изречение осталось без ответа. Я немного выждал ради приличия и продолжил:
– Он, бедный, готов на все, лишь бы не попортили репутацию его драгоценной корпорации. Вы только подумайте, как она ему досталась. Он потратил на нее лучшие годы жизни, а взамен? Наверняка его доля годовой прибыли – всего-навсего какие-нибудь жалкие полмиллиона. Но вот что мне хотелось бы знать…
– Помолчи, Арчи. – Вульф открыл глаза. – Не до тебя сейчас. – Он состроил гримасу пустому стакану. – Все чертовски плохо. Информации всегда мало, и это всегда раздражает, но на этот раз одни сплошные умопостроения, не факты, а призраки фактов. Невозможно, просто невозможно. Вероятно, все-таки следовало тебя отправить на Пятьдесят пятую. Потихоньку… – Хотя можно попробовать что-нибудь выудить у Кремера. Я ему сказал, что позвоню в восемь, а сейчас без десяти. Терпеть не могу вечером заниматься делами. Фриц наверняка тебе сообщил, что у нас сегодня цесарка по-бразильски… Звони Кремеру.
Дозвониться до Кремера оказалось непросто. Номер был постоянно занят. Я его набирал раз пять или шесть, наконец дозвонился и услышал, что Кремера нет. Тот ушел в самом начале восьмого, и неизвестно куда, и не просил ничего передать Ниро Вульфу, если тот позвонит. Мой отчет Вульф выслушал стоя, потому что в этот момент пришел Фриц – сказать, что обед готов. Я договорил до конца и спросил:
– Может, все же съездить на стройплощадку? Посмотрю, что там у них рухнуло. Или Сола пошлите.
Вульф покачал головой:
– Нет. Там полиция. Если они что-то нашли, мы узнаем об этом позже, без всякого риска, когда дозвонимся до мистера Кремера. – Он двинулся к выходу. – Джонни уже достаточно просидел у нас в кухне за полтора доллара в час. Отправь его домой. Сол пусть пока остается. Пригласи мисс Фокс.
Я выполнил все указания.
За обедом речи о делах, разумеется, не шло. Никто ни слова не сказал Кларе Фокс ни о звонке просившего помощи Майка Уолша, ни о подробностях визита мистера Перри. Тем не менее, хоть и вышла она с приколотой к платью розой, настроение у нее было ниже среднего и она даже не пыталась улыбнуться. Но, глядя на нее взглядом стороннего наблюдателя, я отлично видел, что Клара Фокс и в таком настроении способна стать серьезной угрозой для спокойствия любого мужчины, более впечатлительного, чем я. Она поднялась к Вульфу в пять и провела там целый час, так что за обедом они явно продолжили разговор, начатый в оранжерее, о народных танцах и прочей чепухе. Приступая к цесарке, Вульф даже напел пару мотивчиков, и мне пришлось призвать все свое самообладание, чтобы не прыснуть со смеха, когда я еще не дожевал салат. Хотя, если честно, ему удалось это лучше, чем когда он их насвистывал.
За кофе Вульф сообщил Кларе Фокс, что обвинение в краже с нее снято. Она разинула рот и вытаращила глаза.
– Нет, правда? Значит, мне можно уйти! – Она замолчала, покраснела и взяла Вульфа за рукав. – Я хотела сказать… Я ужасная, да? Но вы же понимаете, как неприятно прятаться…
– Безусловно. – Вульф ей кивнул. – Боюсь, придется нам потерпеть вас еще немного. Вам нельзя сейчас уходить.
– Почему?
– Во-первых, потому что вас могут убить. Да, это вполне возможно, хотя признаюсь, вероятность невысока. Во-вторых, дело не завершено, и нужно еще немного подождать. Тут можете мне поверить. Арчи вам передал, что лорд Клайверс считает, что выплатил долг…
Я его не дослушал, потому что в этот момент в дверь позвонили, и я бросился открывать. Я давно был, как на иголках и чувствовал, еще немного, и я буду, как на вязальных спицах. Так что в прихожую я выскочил рысью.
Но это был всего-навсего Джонни Кимс, которого я отправил домой чуть больше двух часов назад. Я не понял, что это значит, но впустил его в дом.
Он сказал:
– Уже видел это?
Я сказал:
– Нет, я слепой… Видел что?
Джонни достал из кармана газету и сунул мне в руки.
– Я пошел на Бродвей в киношку, а там газетчики орут… Экстренный выпуск… В общем, я ушел недалеко, так что решил вернуться, а не звонить…
Я пробежался глазами по заголовкам. И сказал:
– Пройди в кабинет. Нет, лучше в кухню. Хорошая работа, приятель. Принято.
Я вернулся в столовую, отодвинул Вульфову чашку с кофе и положил перед ним газету.
– Вот, – сказал я, – это к слову о завершении дела.
Я встал у него за спиной и читал заметку с ним вместе, а Клара Фокс сидела и таращила на нас глаза.
Сегодня вечером находящийся в нашей стране по особому поручению британский посланник маркиз Клайверс был обнаружен полицией на закрытой строительной площадке на Пятьдесят пятой улице, на Манхэттене, рядом с телом человека, только что убитого выстрелом в затылок. Погибший, Майкл Уолш, работал на стройке ночным сторожем. Детектив, обнаруживший тело и маркиза Клайверса, – Пэрли Стеббинс из отдела убийств.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |