|
Глава 5 - Начинается бунт Дэнни Филдс: Вечер, когда МС5 играли в «Филмор-ист», был вписан в историю рок-н-ролла и альтернативной культуры. Это было как раз после выпуска «Kick out the jams». Одним из приколов было то, что радикальная ист-виллиджская группировка под названием «Долбоебы» требовала у Билла Грэма уступить им «Филмор-ист» на один вечер в неделю, потому что Грэм сам состоял в Обществе. Обожаю это слово – «Общество». Они хотели готовить в «Филморе» еду и чтобы дети писали на кресла. На редкость неприятные товарищи. Были они бородаты и толсты, злы и агрессивны: старые, стремные и отстойные. И на редкость упертые. Уэйн Крамер: У Роба Тайнера есть дурная привычка встревать в разговор с самыми неподходящими комментариями. Он начинает нервничать, делает паузу – а потом говорит абсолютно не то, что надо. Дэннис Томпсон: Нас предупреждали, что там настоящие революционеры – и вот они, громят нашу аппаратуру, поджигают кресла и прорываются к нам через занавес. Нас поймали и вывели в центр театра. Вокруг стояло пять сотен «Долбоебов», ха-ха-ха! Потом начались их революционные подъебки. Один парень встал и заявил: «Вы, ребята, проповедуете революцию, так давайте ее устраивать, а? Момент подходящий, можно начинать прямо сейчас. Что скажете?» Уэйн Крамер: Мы выбежали наружу, нас ждал лимузин и толпа «Долбоебов» и их женщин, кричащая и вопящая. Мы раздали пачку бесплатных записей, а они начали кидать их в лимузин с криками «Вы нас продали! ВЫ НАС ПРОДАЛИ!». Дэннис Томпсон: Они были всюду, запрыгивали на машину, били по ней, кидали камни и бутылки. Как будто мы попали в клуб «домино кантри», где стоит показаться политику, и все прыгают по машинам. Мы выезжали, а эти обезьяны сыпались с нашей тачки. Дэнни Филдс: Люди махали цепями. Биллу Грэму заехали цепью по носу, он утверждал, что это Роб Тайнер. Мысль о том, что несчастный Роб Тайнер может кого-то чем-то ударить, сама по себе нелепа. Должно быть, это был другой парень с большой негритянской прической. Дэннис Томпсон: На нашем первом турне мы похитили Дженис Джоплин. Мы играли с ней в одном шоу в Сан-Франциско, а потом затащили ее в наш универсал. У нее была пара ящиков пива, и Фред Смит заявил: «Эй, сука, ты идешь со мной». Стив Харрис: Однажды мы ужинали с Джейком Холцманом, зазвонил телефон: это был дистрибьютор из Детройта. Они заявили, что выкидывают из магазинов всю «Электра Рекордз» и «Нонсатч Рекордз». Они сказали, что никогда больше не возьмутся продавать записи «Электры». Дэнни Филдс: Мы немало спорили на тему названия «Кончайте пиздить, долбоебы!», но группа согласилась на «Кончайте пиздить, братья и сестры». Они даже согласились убрать «долбоебов» из текста песни. Стив Харрис: Думаю, это самая смешная фишка из того, что я слышал. Но Джейку было не до веселья, потому что речь шла о серьезных деньгах. И некоторые наши исполнители начали возмущаться: «Эй, а почему нас не продают? Так нечестно!» Дэнни Филдс: Альбом добрался места до тридцатого в Billboard за счет паблисити. Они были на обложке журнала Rolling Stone, но больших продаж не было. Их не приглашали на радио, с ними было слишком сложно работать. Так что «Электра» от них отказалась. |
Глава 6 - Самое крутое время Стив Харрис: После этого случая с МС5 я пошел посмотреть на Игги и Stooges в павильоне Всемирной выставки в Квинсе. Это был первый его концерт в Нью-Йорке. Игги посмотрел в зал, поковырял в носу, кто-то бросил в него пивной банкой, Игги бросил ее назад, спел пару строк, кто-то бросил уже бутылку, бутылка разбилась о сцену, Игги поскользнулся и весь порезался. Алан Вега: Когда этот парень со светлыми баками, похожий на Брайана Джонса, вышел на сцену, я подумал, что это курица. На нем были рваные джинсы и какие-то странные туфли. Смотрелся он дико – уставился в зал и начал орать: «На хуй! Все на хуй!» Стив Харрис: Во время ланча кто-то в офисе читал вслух рецензию на концерт. Автор описал все именно так, как это видел я. Кто-то за столом спросил: «Кто попрется на него смотреть?» И все, кто слушал, дружно ответили: «Я». Дэнни Филдс: В павильоне штата Нью-Йорк на Всемирной выставке выступали Дэвид Пил, Stooges и МС5. Шоу пользовалось популярностью. Говард Стейн, промоутер, жаловался, что из-за нас у его жены случился выкидыш. Он собрал всех промоутеров и заявил: «Идите сходите послушайте Stooges, они обеспечат вам выкидыш». Алан Вега: Шестьдесят девятый стал поворотной точкой. Раньше все шло к тому, что шестидесятые изменят мир, что все пойдет по ЭТОМУ пути, но на самом деле все пошло по ДРУГОМУ пути. МС5 были моей любимой группой, но я не мог слушать их после Stooges. Они тоже это чувствовали. Ребята надрывали задницы и струны, ПЫТАЯСЬ, но Игги был для них недосягаем. Стив Харрис: Когда «The Stooges», первый альбом Stooges, вышел на «Электре» в августе 1969 года, у нас был разговор с промоутерами. Собрался, как мне казалось, авангард промоушена – люди из Денвера, Филадельфии, отовсюду. Они послушали Игги и сказали: «Ну, это не Doors, не Love, это не Джуди Коллинз, не Том Пэкстон, что это вообще за фигня? Сплошной шум!» Скотт Эштон: Игги начал зажигать на поп-фестивале в Цинциннати. Как раз тогда и сделали очень известную фотку, где он идет по рукам людей. Ну, и значит, он принес с собой на сцену две банки арахисового масла и пару фунтов гамбургеров и во время выступления открыл арахисовое масло и начал размазывать по себе. Потом он брал гамбургеры, плюхался на них и кидал их в зал. Рон Эштон: Дэйва Александера выгнали из группы после поп-фестиваля на Гуз-лейк, потому что он переборщил с подогревом. Из-за выступления перед такой толпой у него разыгрались нервы – и он сначала выпил пинту «Кесслера», потом выкурил кучу травы и накачался антидепрессантами. А когда вышел на сцену, у него вылетели из головы все песни. Скотт Эштон: Думаю, Дэйв хотел вернуться жить к родителям. Он и так проводил там кучу времени. В доме родителей у Дэйва было все, что нужно: стереосистема, книги, телевизор. Там о нем заботились, и, думаю, ему это нравилось. Игги Поп: Когда мы приехали в Нью-Йорк играть в «Унганос», я пошел к Биллу Харви, генеральному менеджеру «Электры», и сказал: «Я не смогу сыграть серию концертов без наркотиков – тяжелых наркотиков. Они обойдутся во столько-то, а потом мы вернем деньги…» Ли Чайлдерс: Концерт в «Унганос» для меня стал величайшим рок-н-рольным шоу всех времен и народов. Он был очень мощным и очень опасным: я имею в виду, только что Beatles и Dave Clark Five пели песни о любви, и тут на сцену выходит Игги в собачьем ошейнике и поет «Я хочу быть твоим псом». Рон Эштон: Каждый раз, как мы играли в Нью-Йорке, этот парень приходил и приносил нам маленькую бутылочку кокса, по собственной инициативе. В тот раз мы сидели с Майлзом Дэвисом, этот парень наконец-то появился и насыпал огромную кучу. У нас уже были наготове соломинки. Представь эту великую сцену: головы Майлза Дэвиса и всех Stooges рычат: «ПОНЕСЛАСЬ!» Скотт Кемпнер: Выступление Stooges в «Унганос» привело меня в ужас. Я шел туда увидеть невероятную группу и, казалось, был готов ко всему. Реальность оказалась в десять раз хуже чем то, на что я рассчитывал. Алан Вега: Вышел Игги в рваных джинсах, вместо трусов бикини, из которого висели его яйца. Он попытался петь и заблевал все вокруг. Он бегал по залу и срал, а потом прыгнул на Джонни Винтера, который сидел за спиной Майлза Дэвиса. Джонни Винтер ненавидел их, а Майлз Дэвис любил. Это было лучшее шоу из тех, что я видел в жизни. Джим Кэролл: Это Патти Смит в первый раз привела меня на Stooges. Игги снял рубашку и спустился к зрителям, он смотрел прямо на нас, и Патти сказала: «Думаю, он подойдет к нам». Стив Харрис: Игги вынул хуй и положил на колонку. Колонка вибрировала, хуй, соответственно, тоже. Игги остался доволен. Ли Чайлдерс: Выступление Игги вышло далеко за пределы простой сексуальности. Джери Миллер, суперзвезда Уорхола, сидела в кресле на том, что можно примерно описать как первый ряд. Игги подошел к ней, положил руку на ее лицо, довольно сильно ухватил, а потом начал таскать ее за лицо, а она пыталась удержаться за железное откидное кресло. То, что Игги вытворял с ней, было не сексуально, а скорее жестоко. Никто не знал, что и думать. Игги Поп: Я перестал нормально соображать, когда выступал четыре дня подряд. Потом я понял, что зрителям именно этого от меня и надо. А я, со своей стороны, радовался любому их участию. Дэнни Филдс: Когда дело дошло до Игги, ко мне цеплялись, что я совершаю смену поколений – продвигаю Игги как Джима Моррисона следующего поколения. У меня и в мыслях ничего такого не было. Между Игги Попом и Джимом Моррисоном не было ничего общего. Игги был опасен. |
Глава 7 - Тюремный рок Уэйн Крамер: Ситуация с МС5 ухудшалась уже не только и не столько из-за разборок со звукозаписывающими компаниями. Если ты занимаешь политическую позицию, особенно если выступаешь с призывами к насилию, тебе гарантирована жесткая реакция со стороны властей. В Детройте среди родителей, учителей, полицейских и прокуроров ходила мысль: «Ну, когда что-нибудь сделают с МС5? Сколько можно терпеть то, что они говорят?» Дэннис Томпсон: Никсон и хитрые товарищи в Зеленом кабинете, в мозговом центре правительства, сели и решили: «У нас есть легкий способ решить проблему. Давайте обломаем им кайф». Дэнни Филдс: Меня уволили из «Электра Рекордз» в день инаугурации Никсона, 20 января 1969 года. Парень, который уволил меня, попутно навешал мне пиздюлей за то, что я пересказал слушок о том, что какая-то его родственница залетела. Уэйн Крамер: Детектива по наркотикам, который в первый раз арестовал Джона за траву, звали Уорнер Стрингфеллоу. И Джон решил написать «Поэму, посвященную Уорнеру Стрингфеллоу». Ленни Синклер: Джона арестовал тот же парень, что и в первый раз, только одетый по-другому. Он был хорошим актером. На этот раз он выглядел точь-в-точь как хиппи и пришел с подругой. Подруга у него была очень молодая, в мини-юбке, с прической коротким ежиком. Они приходили на общий ужин и помогали работать на мимеографе. Дэнни Филдс: Джон Синклер был легкой целью. Думаю, погубила его пропаганда марихуаны, а не революция и не «ебля на улицах». Джон Синклер: Уорнер Стрингфеллоу был моей Немезидой. Я доставлял им проблемы. Мы были у них прямо под носом. В смысле, у нас все сидели на кислоте, знаешь ли… Уэйн Крамер: Мы с Джоном Ландау поговорили и попытались решить, какую часть своих заработков мы можем отдавать Джону, пока он сидит за решеткой. С Фредом Смитом мы сходили к жене Джона, сразу после того, как его посадили, и спросили, не нужны ли ей деньги. Она сказала, что все нормально. Джон Синклер: Когда присяжные вернулись и сказали «виновен», меня сразу отвезли в тюрьму, и там я провел следующие два с половиной года. И помочь мне никак было нельзя. Жена беременна, у нее на руках наша дочка двух с половиной лет от роду, а меня забрали. И МС5 меня просто оставили там. Просто оставили в тюрьме. Уэйн Крамер: Джон был зол и обижен. Думаю, ему казалось, что мы вымарываем его образ из нашей картины. Он говорил, что был в этом проекте не ради денег, а из любви к музыке. Он говорил: «Вы, ребята, хотите быть круче, чем «Битлы». А я хочу, чтобы вы были круче председателя Мао». Дэннис Томпсон: Нам не хотелось быть председателями Мао. Мы не хотели помогать всем – например, двум сотням людей. Уэйн Крамер: Что происходит с людьми в тюрьме – они начинают беситься. Когда тебя сажают – это очень больно бьет по нервам, причем все выглядело так, как будто Джона посадили из-за МС5. Джон Синклер: Джон Ландау продюсировал их следующую запись и определенно повлиял на них не лучшим образом. Он говорил, что они никогда ничего не добьются, если останутся связаны с нами – ну, представь: «Это сплошные психи, они просто обдерут вас, заберут все ваши деньги, просто используют вас…» Дэннис Томпсон: После подписания контракта нам досталось по штуке на брата. И мы все на пары с родителями купили по машине. Уэйн Крамер: Нас исключили из «Белых пантер» за контрреволюционные идеи, потому что мы вместе со своими родителями купили по спортивной машине. У меня был «Ягуар ХКЕ». Знаешь, это самое крутое, что дал мне рок-н-ролл. До сих пор вижу эту машину во сне. Ой, какая была милашка. Фред Смит купил подержанный «Корвет». Дэннис купил «Корвет Стингрей», 427-сильную машину. Майкл Дэвис купил «Ривьеру». Дэннис Томпсон: Мы все выросли на дрэг-рейсинге. Но мощные тачки и пиво плохо сочетаются с неочищенным рисом и дзеном. Они друг с другом конфликтуют. И конфликт этот – не политический, а культурный. Рон Эштон: В конце концов Five устали делиться со всеми. Они всегда узнавали, что у Stooges появился хороший хэш, приходили в Веселый Дом и говорили: «Можно у вас раскуриться и зависнуть? У нас дома полная фигня, сплошной коммунизм». Дэнни Филдс: Когда Джона посадили, я потратил кучу времени на разъезды между Нью-Йорком и Анн-Арбором. Мы с Джоном Ландау вместе управляли МС5. По очереди нянчились с ними. |
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |